CC BY
179
УДК 130.2
ЕВ. Кукунина ПРОДУКТИВНОЕ ВООБРАЖЕНИЕ В
ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЙ ФИЛОСОФИИ И. КАНТА И ТЕОРИЯ КУЛЬТУРЫ
Аннотация. В статье рассматривается категория продуктивного воображения в философии И. Канта и ее роль в становлении теории культуры. Анализируется символическая функция воображения позволяющая связать мир физического факта и мир морального смысла. Доказывается, что именно воображение становится той силой-посредницей при помощи, которой создается связка между природой и свободой. Теорию искусства Канта можно считать теорией культуры.
Ключевые слова: продуктивное воображение, теория культуры, символическая гипотеза, мир свободы, мир природы, способности души.
H^erina Kukunina PRODUCTIVE IMAGINATION IN THE I. KANT'S
TRANSCENDENTAL PHILOSOPHY AND THE CULTURE THEORY
Abstract. The category of productive imagination of I. Kant's philosophy and its role in formation of culture theory is considered in the article. The symbolical function of imagination is analyses, which allows to connect the world of physical fact and the world of the moral sense. It is proven, that imagination itself is a mediator force that connects nature and liberty. Power of imagination becomes the foundation of culture scholarship. I. Kant's theory of art can be considered as the theory of culture.
Keywords: Productive imagination, culture theory, symbolical hypothesis, world of liberty, world of nature, abilities of soul.
Изучения кантовской категории продуктивного воображения позволяет выявить сущность философской позиции Канта в отношении теории культуры. Целью данной статьи в этом плане является исследование продуктивного воображения у И. Канта, в его символической функции, как основы культуры.
В рамках немецкой трансцендентальной философии для теории культуры была выделена возможность собственной предметности. В этом плане важным является анализ философского труда И. Канта «Критика способности суждения». При его анализе выделяют причины, побудившие Канта создать свою версию учения о культуре.
Во-первых, в XVIII в. происходит осознание потребности в теории культуры. Она была связана: с кризисом научной парадигмы того времени; появлением новых научных дисциплин, требующих не только каузального объяснения, но и категории цели; кризисом теснимого государственной властью христианства, секуляризмом, внецерковной духовностью; рождением идеи историзма; открытием естественного плюрализма культур, интереса к национальной самобытности, к фольклору; становлением европейской интернациональной интеллигенции; появлением профессиональной художественной критики; формированием интереса к бессознательному и стихийному. К концу столетия проявляется способность активного автономного субъекта творить собственные «миры» вместо того, чтобы встраиваться в мир данный. Появилось нечто безлично-духовное, к чему еще не привыкли прилагать слово «культура», за целое перестала отвечать та или иная легитимная культурная сила (религия, наука, философия). Это новая обнаруженная реальность становится предметом философского исследования И. Канта.
Во-вторых, логика построения критической философии Канта требовала специального исследования «суждений вкуса» и их трансцендентальной возможности. В «Критике способности суждения» Кант, рассматривая понятие цели, строит свою телеологию. При этом не происходит выявления нового типа бытия, как это было в предыдущих его критиках. Кант выделяет только два типа реальности, два самостоятельных мира: природа и свобода. Они не имеют между собой ничего общего и нигде не пересекаются. В системе Канта появляется новый тип априори: принцип целесообразности. Этот принцип не позволяет субъекту сконструировать объективный мир, но тот субъективный мир, который возникает в результате применения этого принципа, имеет важное значение для мира природы и свободы. Именно
© Кукунина Е.В., 2014
Раздел IV. Вопросы теории организации и управления
принцип целесообразности указывает на возможность контакта природы и свободы. Кант рассматривает «иллюзорный» мир на примере двух его «измерений». Это - жизнь как система организмов и искусство вместе со стоящей за ним символической реальностью. «Критика способности суждения» предлагает новый способ рассмотрения, который «...в одинаковой степени относится к принципу эмпирического объяснения природы и к принципу нравственной оценки» [3, с.35].
Согласно Канту, предмет может восприниматься и мыслиться в одном из двух аспектов, либо с точки зрения природы, либо с точки зрения свободы. Совместить их можно только в порядке последовательной смены аспектов, но не одновременно. Искусство, как третья априори, нарушает этот порядок. Искусство - это природа, действующая по законам свободы, это как бы реальность. Оно не вносит ничего нового, только меняет точку зрения на предмет. Предмет, таким образом, показывает и себя и нечто еще. Кант называет эту смену взгляда на предмет символической.
Целесообразность как априорный принцип, порождающий все типы символического, не выводится ни из природной причинности, ни из свободы, которая лишь ориентируется на конечную цель. Именно поэтому целесообразность есть самостоятельный тип априори, но такой, который не порождает свой тип объективности, так как условный мир целесообразности не может быть объективным. При этом, субъективная априорность необходима для того, чтобы указать на допустимость гармонии природы и свободы.
И. Кант связывает принцип целесообразности со способностью суждения, которая в гносеологии выполняет роль силы, соединяющей общее правило с единичным фактом. Когда способность суждения действует без заранее данного понятия, получается целесообразность без цели, или прекрасное. Продуктивное воображение, которое как трансцендентальная схема, имело в «Критике чистого разума» важную, но до конца не проясненную роль способности, соединяющей рассудок и чувственность, получает в последней его «Критике» естественный статус. Продуктивное воображение дает общезначимые (априорные) соединения чувственности и рассудка, но эти соединения (образы) есть «как бы» реальность. Потому что настоящую реальность телеологическое суждение может позаимствовать только у природы или свободы.
Тайну искусства Кант усматривает в игре познавательных способностей (воображения и рассудка), эта игра имеет неявное допущение того, что должное уже как бы стало сущим. «Представлению же, посредством которого даётся предмет, чтобы из него вообще возникло познание, - подчеркивает И. Кант, - требуется воображение для синтеза многообразного (содержания) созерцания и рассудок для единства понятия, которое объединяет представления. Это состояние свободной игры познавательных способностей при представлении, посредством которого даётся предмет, должно обладать всеобщей сообщаемостью. Так субъективная всеобщая сообщаемость способа представления в суждении вкуса должна иметь место без наличия определённого понятия, она может быть только душевным состоянием в свободной игре воображения и рассудка (поскольку они вообще согласуются между собой, как это вообще требуется для познания)» [3, с.219-220].
На каком же основании происходит свобода взаимоотношений воображения и рассудка? В «Критике способности суждения» воображение получает такую свободу, что все способности вместе вступают в свободное согласие. В эстетическом рассмотрении воображение взаимодействует с рассудком как с чистой способностью давать понятия вообще. Кант подчеркивает, что «воображение - в его чистой свободе - согласуется с рассудком в его неоговоренной законности. В крайнем случае, можно было бы сказать, что воображение здесь «схематизирует без понятия» [3, с.127]. Но схематизм - всегда акт воображения, не являющегося свободным, обнаруживающего, что его действие задано в соответствии с понятием рассудка. Воображение занимается чем-то другим, а не схематизацией: оно манифестирует свою глубочайшую свободу в отражении формы объекта, оно «как бы играет, наблюдая (данную) фигуру» [3, с.68], становится продуктивным и самодеятельным воображением «как создатель произвольных форм и возможных созерцаний» [3, с.79]. Но создает эти формы воображение в «как бы» реальности. Область этого «как бы» - не что иное, как символическая реальность.
В контексте описания телеологической «как бы» реальности у Канта появляется тема культуры [3, с.271-276]. Культура человека рассматривается им как последняя цель природы. «...Только в человеке, да и в нем только как в субъекте моральности, встречается необусловленное законодательство в отношении целей, и только одно это законодательство
делает его способным быть конечной целью, которой телеологически подчинена вся природа» [3, с.274]. Но в «Критике способности суждения» содержится еще одна менее явная линия понимания культуры. Речь идет о способности наглядного воплощения высших целей. Кант такими образом показывает возможность изображения культуры без ее данности, возможность увидеть невидимое. Вводится понятие символического изображения и аналогии. По Канту, соответствующее понятие изображения, или «гипотеза», может быть или схематическим, когда понятию рассудка дается соответствующее априорное созерцание (как в «Критике чистого разума»), или символическим, когда под понятие разума (под идею) подводится созерцание, которое связывает способность суждения с этой идеей по аналогии, то есть не по сходству с созерцанием, а по «правилам образа действия», осуществляемого суждением. Схематическая гипотеза дает прямое изображение понятия, а символическая -косвенное. И в том и в другом случае это изображение (образ), а не обозначение (указание через произвольно избранные знаки). «Хотя между деспотическим государством и ручной мельницей нет никакого сходства, - отмечает Кант, - но сходство есть между правилами рефлексии о них и об их каузальности» [3, с.272]. Все это позволяет увидеть, что введенный Кантом термин гипотезы вносит окончательную определенность в тему воображения как относительно самостоятельной силы. Символические функции воображения (свободной игры воображения и разума) по существу позволяют связать мир видимого и невидимого, то есть мир физического факта и мир морального смысла. Учитывая это, изложенное Кантом об «искусстве» как учении о силе-посреднице, создающей при помощи особого рода имагинации мир-связку между природой и свободой, можно понимать как учение о культуре.
В концепции культуры Канта символизм - это одно из проявлений его «коперниканского переворота». Различие феномена, ноумена и всего спектра познавательных способностей привело к необходимости придать особый статус мышлению, которое имеет вполне определенную предметность, но не является, тем не менее, объективирующим мышлением. Символический способ репрезентации невидимого оказывается необходимым звеном кантовской системы, поскольку решает проблему «контакта» с абсолютом, не решенную в первых критиках. Жесткая дизъюнкция (в первой критике - между знанием и не научной ориентацией на идеи, а во второй - между природой и свободой) ставила под вопрос возможность действительной связи природного, человеческого и божественного. Третья критика показала, как возможна такая связь и как она осуществляется на трех уровнях степени целесообразности: природе, искусстве, культуре.
Культура в максимальной степени использует возможность косвенного изображения ноуменального по аналогии и этим предотвращает опасные отклонения. Показательна кантовская критика Гердера и Сведенборга, связанная с темой культуры как символической реальности. Гердер, с точки зрения Канта, растворяет культурное в природном, стирает при помощи метода эволюционизма грань между «царством природы» и тем, что он называет «царством духовных сил». Сведенборг же «впадает в мистику», выдавая чувственные явления за символы умопостигаемого мира, что приводит к подмене идеала идолом [6]. Кант указывает на две полярные опасности - антропоморфизм и деизм, - которые будут неизбежны при игнорировании символизма.
Свободная игра воображения и разума позволяет связать мир видимого и невидимого, и становится у И. Канта основой символического познания, выступающего главным инструментом культуры. Учение об искусстве у И. Канта можно понимать как учение о культуре.
Библиографический список
1. Автономова Н.С. Идея символизма у И. Канта и Ж. Лакана // Труды семинара по герменевтике (Герменеус). Вып. 1. - Одесса, 1999.
2. Доброхотов А.Л. Телеология Канта как учение о культуре // Иммануил Кант: наследие и проект / под ред. В.С. Степина, Н.В. Мотрошиловой. - М., 2007. - С.311-320.
3. Кант И. Критика способности суждения Т.5. Сочинения. В 8-ми т. - М., 1994.
4. Кант И. Критика чистого разума. Т.3. Сочинения. В 8-ми т. - М., 1994.
5. Кант И. Лекции по рациональной психологии // Историко-философский ежегодник (1997). -М., 1999. - С.114-146.
6. Кант И. Трактаты и письма. - М., 1980.
7. Межуев В.М. Философия Канта как философия культуры // Постижение культуры: Ежегодник. Вып. 10. - М., 2000.
