CC BY
161
продовольственный кризис в земледельческих губерниях центральной россии накануне февральской революции
А. С. КАСИМОВ
Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского Кафедра новейшей истории России и краеведения
В данной статье рассматриваются причины и масштабы продовольственного кризиса в Центрально-черноземных губерниях накануне Февральской революции. Ранее данная проблема в историографии исследовалась преимущественно на примере крупных промышленных центров и городов.
Революции 1917 г. были обусловлены общим эко- На состоянии сельского хозяйства отразилась так-
номическим и политическим кризисом, в значительной же мобилизация для нужд армии около 2 млн лоша-
степени вызванным и углубленным Первой мировой войной. Продовольственный кризис являлся составной и взаимообусловленной частью экономического кризиса. Накануне и после Февральской революции продовольственная проблема обострилась в России до небывалой степени. Политическая, экономическая и идеологическая борьба в стране в этот период не могла обойти продовольственный вопрос.
Вот почему данную проблему глубоко изучали такие крупные историки как А. М. Анфимов, П. В. Воло-буев, В. Я. Лаверычев, П. И. Лященко и др. [19] Всесторонне и глубоко данную проблему исследовали питерские историки Т. М. Китанина, И. П. Лейберов и С. Д. Рудаченко [20]. На большом фактическом материале авторы раскрыли многие аспекты продовольственной политики самодержавия, нарастание продовольственного кризиса в стране в целом, и особенно в промышленных центрах и в столицах - Петрограде и Москве. Данное обстоятельство объясняется тем, что именно в столицах и крупных промышленных центрах наиболее остро ощущался продовольственный кризис и в связи с ним происходили революционные события.
Продовольственный вопрос в России являлся общедемократическим по своему характеру. В его решении были заинтересованы трудящиеся массы и города, и деревни. Продовольственный кризис накануне Февральской революции охватил не только крупные города, но так же остро проявлялся и в земледельческих губерниях. В данной статье поставлена задача исследовать причины и масштабы обострения продовольственной проблемы в производящих хлеб губерниях, что в значительной степени позволит увидеть глубину продовольственного кризиса накануне Февральской революции.
Причин, повлиявших на обострение продовольственной проблемы в годы Первой мировой войны, было немало. На состоянии сельскохозяйственного производства сказался острый недостаток рабочих рук. По данным Всероссийской переписи 1916 г. работоспособное мужское население деревни сократилось примерно на 40 %. В связи с войной резко сократилось внутреннее производство и ввоз из-за границы сельскохозяйственных машин. В 1916 г. было произведено лишь 25 % их общего количества, выпущенных промышленностью России в 1913 г., а ввоз из-за границы уменьшился на половину.
дей. Массовые реквизиции скота привели к быстрому сокращению поголовья, что отрицательно скажется на продовольственном снабжении. Сокращение посевных площадей, потери при уборке урожая привели к сокращению валового сбора зерна. Заготовка продовольствия для нужд армии также повлияла на сокращение товарной части хлеба, которое более всего отрицательно скажется на уменьшении норм потребления рабочими и деревенской беднотой.
На ухудшение продовольственного положения населения повлияли общий рост цен во время войны и спекуляция торговцев. При этом следует отметить, что цены росли из месяца в месяц, а повышения заработной платы трудящиеся добивались своей борьбой только время от времени, и последняя постоянно отставала от первой. Например, по данным фабричной инспекции, на суконных фабриках Тамбовской губернии с октября 1915 г. по апрель 1916 г. цены выросли на 37 %, а месячный заработок ткачей увеличился от 5 до 13 % [8. Л.15 об]. При этом речь идет о ценах на продукты в фабричных лавках, которые не могли удовлетворить все потребности рабочих. В свободной же торговле цены были значительно выше.
О масштабах спекуляции продовольственными товарами свидетельствует донесение тамбовского полицмейстера губернатору в ноябре 1915 г.: «При основном капитале торгового дома Егоровых к 1 декабря 1914 г. в 1478 тыс. руб. и обороте за 10 месяцев в 3617030 руб. фирма нажила 922342 руб., что составляет прибыль на оборотный капитал 25,5 %, а на основной капитал 74,9 %. Прибыль на основной капитал в 6 раз превышает установленный законом процент прибыли и не может не быть признанной чрезмерной, так как получена при торговле предметами первой необходимости и повышение цен, на которые не могло не отозваться вредно на населении» [7. Л.5, 7].
Из переписки жандармских чинов Курской губернии в марте 1916 г. следует, что торговцы мукой в г. Белгороде почти ежедневно повышают цены. Так, мукомол Писклов 2 марта продал пекарю куль в 5 пудов за 16 руб. 50 коп., а 3 марта ту же муку за 17 руб. 50 коп. Другой купец продал муку 12 марта уже по 19 руб. Были случаи, когда купцы повышали цену на одну и ту же партию муки в течение дня на 50 коп. за куль... Население сетует на то, что торговцы мукой перед праздником Святой Пасхи будут продавать муку
исключительно мешками с надписью «пасхальная» -того же качества, но на 50 коп. дороже» [4. Л.11].
Подобная спекуляция хлебом наблюдалась и в других черноземных губерниях. Воронежский полицмейстер в своем донесении губернатору в марте 1916 г. обращает внимание, что «Воронежская городская управа прекратила продажу муки жителям города с целью дать возможность усиленно поторговать мучным торговцам, которые почти все состоят гласными Думы... По городу циркулируют слухи, что торговцы хотят еще повысить цену на муку, доведя ее до 7-8 руб. за пуд. В связи с этим стали ходить слухи о предстоящем 24 марта погроме рынка и магазинов» [2. Л.1-4].
Спекуляция продуктами первой необходимости обрела во время войны небывалый размах. В архивах сохранилось огромное множество документов, свидетельствующих о преднамеренном взвинчивании торговцами цен. В начале 1916 г. по заданию орловского губернатора были собраны сведения о хранящихся в городах Орле, Брянске и Ельце жизненно важных продуктов и причине их дороговизны. Было выявлено «изобилие» продуктов в орле и Ельце, а «причиной прогрессирующей дороговизны являлась спекуляция торговцев» [6. Л.14]. При этом местные власти часто оправдывали данное явление. Показательным представляется нам объяснение главы Мценской городской управы Орловской губернии в феврале 1915 г. о завышенной цене на масло: «Сливочное масло не является предметом первой необходимости для большинства населения, а тем более во время Великого поста, когда оно простыми обывателями не употребляется, а употребляется только более состоятельными. Тем более, что продано это масло не тайно и никакому-нибудь из темного люда, а чину полиции» [5. л.98].
По мере углубления хозяйственного и транспортного кризиса в стране прогрессировал недостаток продовольствия, который захватил в 1915-1916 гг. и черноземные губернии. В условиях распространения спекуляции и падения реальной заработной платы трудящихся резко сократилось потребление продуктов питания, предметов одежды и обуви. Пензенская газета «Чернозем» 26 января 1916 г. сообщала: «Несмотря на деятельность недавно созданной городской продовольственной комиссии, цены на товары повседневного спроса выросли в три раза и не хватает муки, крупы, соли, мяса, сахара и прочих продуктов. нет даже мало-мальски съедобного хлеба».
Транспортная разруха лишала возможности доставки продуктов питания из других районов. В январе 1917 г. уполномоченный администрации Брянского завода по закупкам продовольствия в Самарской губернии сообщал, что «теперь и здесь мяса не купишь. Оно все припрятано. Кроме того, вывоз и ввоз не разрешается, так что из наших краев мяса не будет». За ноябрь, декабрь 1916 г. и январь 1917 г. Брянскому заводу (16 тыс. рабочих) необходимо было завести 120 тыс. пудов хлеба, а получено было 78 тыс. пудов. В январе поступления муки не было [1. Л.79, 182 об].
О масштабах завоза продуктов питания по месяцам в черноземных губерниях свидетельствуют заяв-
ки в министерство путей сообщения о потребном количестве вагонов. например, для доставки в декабре 1915 - январе 1916 гг. в г. Пензу пшеничной муки, пшеницы, крупы, рыбы, макарон, сахара, картофеля, соли требовалось 138 вагонов, а всего для нужд губернии - 637 вагонов [10. Л.12-14].
Железные дороги страны не справлялись с обеспечением всем необходимым действующую армию. В условиях нехватки топлива, увеличения «больных» паровозов и вагонов не могли удовлетворить потребности в продовольствии даже города Центрально-черноземного района, находившихся в непосредственной близости от производства многих продуктов питания.
В бедственном положении находились все слои населения, в том числе и работники оборонных предприятий. Об этом свидетельствует переписка председателя правления акционерного общества Мальцевские заводы с различными ведомствами столицы со второй половины 1915 г. и до февраля 1917 г.: «Заводы и фабрики Общества расположены в Орловской и калужской губерниях. Местное население составляет около 200 тыс. человек. Изготавливают шрапнели, бомбы, гранаты, цемент для строительства порохового завода и железных дорог, локомобили для крепостей, вагоны и прочее. Из-за недостатка продовольствия могут быть забастовки рабочих» [16. Л.13, 14]. 1 февраля 1917 г. была направлена телеграмма в Особое совещание по продовольственному делу: «Близость Орловской губернии к району военных действий, громадное количество воинских частей, сосредоточенных в губернии, значительный приток беженцев значительно увеличили население губернии (только в г. Орле оно увеличилось на 16 тыс. человек). Все это привело к продовольственному кризису в губернии» [17. Л.63]. В донесении о продовольственном положении на Мальцевских заводах говорится: «С ноября 1916 г. испытывается острый дефицит продуктов - только ржаная мука, а муки пшеничной, крупы и пшена рабочие давно уже не едят. Выдаваемые рабочим рационы вынуждены постоянно сокращать. Рабочие питаются исключительно ржаной мукой, что крайне неблагоприятно отзывается на их здоровье и влияет на их трудоспособность. Продовольственный вопрос с каждым днем становится серьезнее и все более волнует рабочих» [15. Л.119, 156].
В конце 1916 г. и в 1917 г. к черноземным губерниям начал подступать голод. начальник Воронежского губернского жандармского управления доносил губернатору, что 17 декабря 1916 г. рабочие завода Столля во время перерыва «как и всегда, бросились к ближайшим лавкам купить что-либо поесть, но ни в одной из них не было даже черного хлеба. Рабочие в этот день были совершенно голодные» [3. л.308].
ко всем перечисленным причинам, имеющим закономерный и типичный для того времени характер, добавлялись и местные специфические обстоятельства: отдаленность отдельных городов и населенных пунктов от железных дорог, погодные условия, неурожай и прочее. Например, Уполномоченный по продовольственному снабжению армии по Пензенской губернии князь кугушев 14 октября 1916 г. телеграммой в сто-
лицу сообщал: «В губернии, вследствие непрерывных дождей в течение всего лета и осени, полный неурожай яровых хлебов и вывести какое-либо количество фактически невозможно. До сего времени дождливая погода, и немолоченной ржи много попортилось в скирдах, много сгнило, осталось на полях» [18. Л.3, 5].
В Особое совещание по продовольствию с мест чуть ли не ежедневно в начале 1917 г. губернаторы сообщали о катастрофическом продовольственном положении. В феврале пензенский губернатор Евре-инов телеграммой сообщал «о начавшейся голодовке в городах и больших поселках губернии, о совершенно безвыходном положении населения» [13. Л.207]. 17 февраля телеграмма в Петроград из Саранска: «Совершенно нет ржаной муки. обращался с ходатайством к уполномоченному князю Кугушеву, но ответа не получил. Убедительно прошу устранить наступивший продовольственный кризис и снабдить город ржаной мукой». Подпись: городской голова Никитин. На телеграмме помещена приписка столичного чиновника: «Это в Пензенской-то губернии!» [11. Л.88]
На суконной фабрике с. Литвиново Пензенской губернии рабочие не получали из продовольственного магазина муку с 25 января по 9 февраля 1917 г. По этой причине произошла забастовка. Анализируя ее причины, старший фабричный инспектор сообщал в Министерство торговли и промышленности: «Вопрос о продовольствии всего населения и рабочих многих фабрик и заводов Пензенской губернии стоит в высшей степени неудовлетворительно и осложняется с каждой неделей. На этой почве следует ожидать больших и частых беспорядков. Рабочим разрешен отпуск сахара полфунта на душу в месяц, пшено (8 рублей пуд) стало в уездах губернии редким продуктом, пшеничной муки и гречневой крупы нет совсем уже несколько месяцев, ржаной муки нет вследствие реквизиции ржи и остановки из-за отсутствия топлива нефтяных мельниц. Пуд ржаной муки стоит 4 руб. 50 коп. - небывалая цена» [9. Л.1-3].
Весьма красноречивым и в значительной степени символичным является сообщение о продовольственном положении уполномоченного по Пензенской губернии князя кугушева в особое совещание по продовольственному делу в Петроград от 24 февраля 1917 г.: «18 февраля прошло совещание с участием губернатора, представителей всех земских управ, городских голов. оно установило критическое в продовольственном отношении положение городов губернии: подвоза на местные базары ржаной муки, круп, картофеля, кормов для скота нет совершенно, нет и поступления из других губерний и пшеничной муки». далее кугу-шев просит «разрешить ему приостановить до весны отправку из губернии муки по фронтовым (!) нарядам. В связи с тем, что ежедневно ко мне поступают из городов и уездов телеграммы о вопиющей нужде в муке, местами полном голоде и о выдаче муки из моих запасов. Закупка хлеба для армии в последнее время идет слабо, добровольного подвоза хлеба крестьянами на ссыпные пункты нет» [12. Л.202-203].
Подобная ситуация с продовольствием наблюдалась по всем центральным земледельческим губерниям. Угроза голода к февралю 1917 г. нависла повсеместно, кое-где, особенно в крупных городах, он уже начался. Под вопросом находилось и снабжение продовольствием действующей армии, обеспечение ее не только питанием, но и боеприпасами. Продовольственный кризис порождал и углублял, таким образом, экономический и политический кризис, по всей стране нарастало революционное движение. В последнее вовлекались все новые слои населения, в том числе и те, кто ранее, может быть, и не помышлял об этом. Характерной в этом плане является телеграмма - прошение тамбовского архиепископа кирилла в особое совещание по продовольствию от 25 февраля 1917 г.: «Церкви Тамбовской епархии испытывают нужду в муке для просфор, имеются случаи прекращения в приходах службы. Прошу для предотвращения смущения среди православного народа дать наряд Саратовскому уполномоченному для Тамбовской епархии» [14. Л.218].
Таким образом, продовольственный кризис охватил практически всю Россию, связанные с ним стихийные волнения трудящихся вылились в феврале 1917 г. в Петрограде в массовые демонстрации, стачки и вооруженное восстание с лозунгами: «Хлеба, мира и свободы!» Этим объясняется та скоротечность и результативность революционного процесса в самой столице и ее осуществление «по телеграфу» в провинции.
список источников и ЛИТЕРАТУРЫ
1. Государственный архив Брянской области (ГАБО). Ф.220. Оп.1. Д.317.
2. Государственный архив Воронежской области (ГАВО). Ф.6. Оп.1. Д.2085.
3. ГАВО. Ф.1. Оп.1. Д.1461.
4. Государственный архив Курской области (ГАКО). Ф.1642. Оп.1. Д. 761.
5. Государственный архив Орловской области (ГАОО). Ф.580. Оп.1. Д.6131.
6. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.102. ДП 00. Оп.245. 1915. Д.167. Ч.54.
7. Государственный архив Тамбовской области (ГАТО). Ф.4. Оп.1. Д.9234.
8. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф.23. оп.16. Д.189.
9. РГиА. Ф.23. Оп.16. Д.252.
10. РГИА. Ф.457. Оп.1. Д.397.
11. РГИА. Ф.457. Оп.1. Д.566.
12. РГИА. Ф.457. Оп.1. Д.566.
13. РГИА. Ф.457. Оп.1. Д.566.
14. РГИА. Ф.457. Оп.1. Д.566.
15. РГИА. Ф.457. Оп.1. Д.606.
16. РГИА. Ф.457. Оп.1. Д.763.
17. РГИА. Ф.457. Оп.1. Д.764.
18. РГИА. Ф.457. Оп.1. Д.1053.
19. См.: Анфимов А. М. Российская деревня в годы первой мировой войны. М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1962. 383 с.; Волобуев П. В. Хлебные ресурсы России в 1917 г. // Вопросы истории сельского хозяйства, крестьянства и революционного движения в России. М.: Наука, 1961. 363 с.; Волобуев П. В. Эко-
номическая политика Временного правительства. М.: Изд-во социально-политической литературы, 1962. 298 с.; Лаверычев В. Я. Государственно-монополистические тенденции в продовольственном деле накануне Великого Октября // Вопросы истории. 1979. N° 9; Лаверычев В. Я. Продовольственная политика царизма и буржуазии в годы Первой мировой войны (1914-1917 гг.) //
Вестник МГУ. Серия история. Филология. 1956. N 1. С. 46-68; Лященко П. И. История народного хозяйства СССР. М.: Госполитиздат, 1956. Т. II. 728 с. 20. См.: Китанина Т. М. Война, хлеб, революция: Продовольственный вопрос в России. 1914 - октябрь 1917 г. Л.: Наука, 1985. 348 с.; Лейберов И. П., Рудаченко С. Д. Революция и хлеб. М.: Мысль, 1990. 224 с.
к вопросу о предварительных позициях сша и франции на первой гаагской мирной конференции
Р. В. КУЗНЕЦОВ
Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского Кафедра новой и новейшей истории
В статье рассмотрено отношение ведущих мировых держав к идее проведения первой Гаагской мирной конференции. Особое внимание уделено предварительным позициям США и Франции по отношению к предложенным на обсуждение конференции вопросам. Сделан основной вывод - делегации всех стран, а не только Соединенных Штатов и Франции прибыли на конференцию с двоякими целями: не допустить ограничения собственных вооружений, с одной стороны, а с другой - сделать всё, чтобы ослабить своих потенциальных противников.
Усиление внешнеполитической активности аме- но озвученных в нём идей, но реально повсюду были
сомнения или даже опасения относительно истинности российских намерений. Премьер-министр Великобритании лорд Солсбери после получения меморандума заявил, что немногие нации на земле сочувствуют и интересуются озвученными в нём проблемами больше, чем Великобритания. Но он заметил далее, что современное оружие, несмотря на свою дороговизну и ужасное действие, ценно именно в качестве серьезного средства устрашения для предотвращения войны. Принц Уэльсский в частной беседе был более откровенен, заявив графине Уорвикской, что данное предложение является «самой большой ерундой и чушью, которую он когда-либо слышал». Далее он заметил, что Франция «никогда не согласится на это - ни, тем более, мы» и помимо всего прочего он подозревал, что это предложение - интрига российских министров. Его сестра - императрица Фредерика - предупреждала их мать, королеву Викторию, что предложение могло быть маскировкой агрессивного российского шага против Англии или других держав и задавалась вопросом, как «эра мира» могла быть начата нацией «все еще управляемый деспотизмом, хотя царь настолько хорош и добр, насколько это возможно для человека» [5. С. 266]. Сын императрицы, кайзер Вильгельм похвалил царя, предсказывая, что «почёт впредь будет распространяться на Вас от всего мира, даже если практическое исполнение замысла потерпит неудачу». В конфиденциальном же общении кайзер выказал довольно сильное раздражение [2. С. 357-358]. В Вене государственные деятели возмущались гораздо меньше немцев, но были оскорблены нежеланием России послать им предупреждение относительно меморандума. Итальянцы не выказали никакого негодования, но поставили в известность мировую общественность о нежелательности вмешательства в вопросы своих вооружений. Французы в большей степени, чем кто-либо еще, были предупреждены относительно предложения
риканского и германского империализма в конце XIX века, их откровенно экспансионистские программы неизбежно должны были привести США и Германию к военно-политическому столкновению. В этих условиях Соединённые Штаты пошли навстречу упорному стремлению британцев укрепить взаимные связи и урегулировать наиболее острые противоречия, заложив тем самым фундамент для устойчивого англо-американского сотрудничества в будущем. Налаживание дружественных отношений с Соединёнными Штатами для английских правящих кругов было делом довольно непростым. Естественно, что США во внешней политике преследовали свои собственные, эгоистические цели и не склонны были менять их в интересах Великобритании. Но острое соперничество с Германией постепенно убедило правящие круги США в необходимости совместной с Англией борьбы с опасными конкурентами. Мы хотим ещё раз подчеркнуть, что данное стремление было обоюдным, то есть Великобритания также искала союзников для борьбы со своим основным конкурентом.
Настроения схожей направленности существовали и во Французской республике, желавшей реванша за Седан и Лотарингию. Обеспечив себе некоторую поддержку России ещё в 1891-1893 годах, Франция готова была пойти на союз ещё и с Англией, а следовательно, и с США. С учётом всего вышесказанного планы Франции и Соединенных Штатов по использованию Гаагской мирной конференции 1899 года в своих интересах, по нашему мнению, представляют определённый интерес для лучшего понимания складывающейся ситуации в международных отношениях конца XIX века.
Немногие документы эпохи империализма получали столь разнообразную реакцию, как меморандум Муравьёва. Все правительства, которые получили его копии, официально выражали симпатию относитель-
