CC BY
25ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЕ СНАБЖЕНИЕ СТУДЕНТОВ В ПЕРВОЕ ПОСЛЕВОЕННОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ (1945 - 1955 ГГ.) (НА МАТЕРИАЛАХ КУЙБЫШЕВСКОЙ, ПЕНЗЕНСКОЙ И УЛЬЯНОВСКОЙ ОБЛАСТЕЙ) Любаева А.С.
Любаева Александра Сергеевна - учитель истории и обществознания, Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение Гимназия «Перспектива» городского округа Самара, г. Самара
Аннотация: статья посвящена проблеме продовольственного снабжения учащихся высших учебных заведений Среднего Поволжья в условиях послевоенного времени (1945 - 1955 гг.). Рассматриваются вопросы организации питания и продовольственного рациона студенческого контингента. Автор обращает внимание на такие вопросы, как санитарно-техническое состояние студенческих столовых и качество предлагаемых блюд, затрагивает проблему отоваривания продовольственных карточек.
Ключевые слова: повседневность, послевоенный период, продовольственное снабжение, вуз, студенты.
После разрушительной Великой Отечественной войны многие социальные проблемы приобрели особо важное значение. Тяжелое экономическое положение в стране в сочетании с отсталой материально-технической базой привели к росту числа трудностей в послевоенной повседневности, которые особенно остро отражались на учащихся высших учебных заведений. Поступая в учебное заведение, молодой человек резко менял свой уклад жизни, втягиваясь в непривычные для него процессы, структурирующие отныне его новую жизнь (и в учебных аудиториях, и за их пределами). Изучение вопроса продовольственного обеспечения на основе архивных документов и материалов дает возможность показать реальную картину материального положения советских людей, в частности студенчества, что в свою очередь способствует приданию новых ярких акцентов к освещению более широкой проблемы - истории российской повседневности в XX веке.
В материально-бытовом обслуживании студентов в первое послевоенное десятилетие главное значение имели не только жилищные условия, но и продовольственное снабжение. В послевоенный период продолжает сохраняться карточная система снабжения населения. Карточки имели условные обозначения категорий и групп снабжения, наименование региона, периода, на который выдана карточка на хлеб и продовольственные товары [8, с. 171]. Ежедневная норма по рабочей
карточке составляла 550 г хлеба, по служащей - 400, на иждивенческую и детскую давали по 300 г [8, с. 171]. Большую роль в деле снабжения студентов играло подсобное хозяйство вуза, вся его продукция (крупа, картофель, овощи) использовалась исключительно на дополнительное питание студентов через столовую.
В народе сложилось четкое представление, что настоящий студент - это голодный студент. Еще в начале ХХ в. А.Е. Иванов констатировал: «... студент всегда немножко голодает... после обеда, в остальное время просто голодает. И, кажется, никогда студент не может сказать, положа руку на сердце: «Я сыт» [1, с. 313]. С 1944 г. действовал приказ Наркомпродторга СССР, который предусматривал организацию и улучшение питания студентов [5, с. 449]. В 1945 году на заседании Учёного Совета Куйбышевского медицинского института профессор С.М. Мухин сообщал: «В связи с постановлением правительства в отношении питания студентов, дело стало обстоять лучше.» (ГБУСО ЦГАСО. Ф. Р-1230: Куйбышевский государственный медицинский институт Министерства здравоохранения СССР (г. Куйбышев), (На документальные материалы постоянного характера: 1942 -1952/1953 учебный год. 1956 г.). Оп. 122. Д. 27. Л. 46). По сравнению с военным временем это было действительно так. Но стоит отметить, что во многих институтах снабжение студентов было организовано неудовлетворительно.
Так, в 1945 - 1946 учебном году при Пензенском политехническом институте имелись ОРС, магазин, столовая и подсобное хозяйство. Столовая в начале года планировала свою работу на обслуживание прикреплённого контингента 2-разовым питанием (завтраки и обеды), но затруднения с дровами в марте и апреле делали её работу эпизодической. Ввиду того, что при институте не было общежития, студенты, проживающие на окраинах города, завтракать ходили очень редко, поэтому приготовляемая к завтраку пища выдавалась как дополнительная к обеду.
Приготовление пищи происходило на основании норм и раскладок военного времени. Большое значение для студентов имели блюда из продуктов подсобного хозяйства, однако отсутствие жиров не позволяло улучшать питание студенчества.
В 1945 - 1946 учебном году зачисленным в учительский институт Пензы предоставлялось питание по нормам промышленных рабочих. В 1946 - 1947 гг. столовая Пензенского педагогического института находилась в ведении Треста столовых и была рассчитана на обслуживание в одну смену, при полной нагрузке -650 чел. Из общего числа студентов вуза пользовались ею в среднем 200 человек. В 1948 - 1949 гг. данная столовая была закрыта, так как её помещение было отдано под аудитории. В 1950 - 1951 гг. при Нижне-Ломовском институте работал буфет, через который обслуживались студенты и преподаватели. Однако недостатками являлись ограниченный ассортимент продуктов, отсутствие горячих блюд и закусок. При Пензенском сельскохозяйственном институте в 1953 - 1954 гг. помимо хорошо оборудованной столовой (общей площадью 424,0 м2) и буфета, в здании учебного корпуса работал продовольственный магазин Горпищторга (ГБУ ГАПО. Ф. Р-2576: Пензенский сельскохозяйственный институт (1951-1958 гг.). Оп. 1. Д. 30. Л. 101).
На 1 января 1946 года столовая Ульяновского сельскохозяйственного института могла обслужить только 200 человек. Находилась в подвале и была в антисанитарном состоянии, а питание в ней отмечалось как антигигиеничное. Вуз располагался в 38 км от железнодорожной станции Мелекесс, в 12 км от районного и 90 км от областного центров и в связи с этим испытывал острую необходимость в транспорте. Ежемесячно данному высшему учебному заведению необходимо было завозить 20 т муки, большое количество дров, ежедневно и бесперебойно обеспечивать столовую и общежития подвозкой воды. Таким образом, транспортные затруднения вызывали частые перебои в питании студентов, в снабжении научных работников и усугубляли их тяжёлое положение.
В 1949 - 1952 гг. полуподвальное помещение Ульяновского педагогического вуза было отремонтировано, столовую из него перевели в другое место, а освободившиеся
21
комнаты заняли под буфет. Секретарь комитета ВЛКСМ Ульяновского пединститута Кафидов писал, что «.столовая и буфет работали плохо, не удовлетворяли потребностей молодёжи. Вместо восьми часов буфет работал шесть» [6]. Таким образом, работа столовой и буфетов систематически проверялась дирекцией и общественными организациями.
Куйбышевский педагогический институт не имел закреплённой столовой. Студенты сами были вынуждены искать места общественного питания [4, с. 47]. В 1942 - 1946 гг. институт заключал договоры с Трестом столовых на питание студентов, но ими студенты не пользовались. Необходима была столовая, обслуживающая только студентов и преподавателей, которая находилась бы непосредственно при общежитиях или при учебном корпусе. В 1949/1950 учебном году вуз рассчитывал получить то помещение, в котором была столовая до 1941 года. При двух учебных корпусах имелись буфеты, которые были тесными и обслуживались всего одним продавцом (ГБУСО ЦГАСО. Ф. Р-2304: Куйбышевский государственный педагогический институт им. В. В. Куйбышева (1932-1970 гг.). Оп. 1. Д. 250. Л. 172). Столовая Куйбышевского медицинского вуза находилась в здании института и при студенческих общежитиях. Наличия 150 посадочных мест было вполне достаточно для безочередного обслуживания. Питание было разовое (только обед). Работал и буфет, через который реализовались, главным образом, квас, воды, мороженое и пирожки (ГБУСО ЦГАСО. Ф. Р-1230: Куйбышевский государственный медицинский институт Министерства здравоохранения СССР (г. Куйбышев), (На документальные материалы постоянного характера: 1942 - 1952/1953 учебный год. -1956 г.). Оп. 122. Д. 17. Л. 36. 37). Так, Александр Михайлович Старухин, студент Куйбышевского медицинского института с 1953 по 1959 год, вспоминает: «... Любимой едой студентов были пирожки с ливером, которые стоили приблизительно 3 - 5 копеек. Не меньшей популярностью пользовались пирожки с капустой и картошкой. Помимо студенческой столовой или буфета их можно было купить на улице. Ими торговали на каждом шагу» [3]. В Куйбышевском инженерно -строительном институте площадь обеденного зала составляла 102 м2, а посадочных мест было 80 (ГБУСО ЦГАСО. Ф. Р-2321: Куйбышевский инженерно-строительный институт (Административно-хозяйственных дел за 1945-1947-1960 гг.). Оп. 9. Д. 37. Л. 48). Работала она в 2 смены, с одноразовым, двухразовым, трёхразовым питанием (ГБУСО ЦГАСО. Ф. Р-2321: Куйбышевский инженерно-строительный институт (Административно-хозяйственных дел за 1945-1947-1960 гг.). Оп. 9. Д. 3. Л. 29). Ежемесячно к ней прикреплялось от 100 до 170 человек. Стоимость одного блюда определялась в среднем в 95 копеек (ГБУСО ЦГАСО. Ф. Р-2321: Куйбышевский инженерно-строительный институт (Административно-хозяйственных дел за 1945 -1947 - 1960 гг.). Оп. 9. Д. 13. Л. 39). В отличие от других вузов Куйбышева в здании индустриального института была столовая, пропускная способность, которой доходила до 1200 человек при 2-3-разовом питании. Техническое оборудование и площадь кухни соответствовали масштабу её производства. Помещение, в котором располагалась столовая, было светлым, имелись мебель и пластмассовая посуда. Качество выпускаемой продукции оценивалось вполне удовлетворительно. Например, средняя калорийность за 1945 год составляла 94%. Меню было построено из расчёта получения ежедневного обеда из двух блюд при полном отоваривании по карточке в течение месяца всех продуктов, кроме сахара, который отоваривался сухим пайком (ГБУСО ЦГАСО. Ф. Р-2343: Отдел рабочего снабжения (ОРС) при Куйбышевском индустриальном институте им. В. В. Куйбышева (1940 - 1949 гг.). Оп. 10. Д. 11. Л. 20. 21). Недоотоваренные, прикреплённые к столовой продовольственные карточки в конце месяца доотоваривались сухим пайком через буфет. Питание в столовой было трёхразовое: завтрак и ужин - овощные, из продукции подсобного хозяйства института; обед - два блюда, из которых первое блюдо было преимущественно овощное, второе - мясо-рыбное или крупяное. На завтрак и ужин выдавали сладкий
22
чай без зачёта талонов. Кроме питания по основным карточкам, для студентов существовали блюда по дополнительным видам питания, таким как: «Второе горячее», «УДП» (удвоенное дополнительное питание) и др. (ГБУСО ЦГАСО. Ф. Р -2343: Отдел рабочего снабжения (ОРС) при Куйбышевском индустриальном институте им. В. В. Куйбышева (1940-1949 гг.). Оп. 10. Д. 11. Л. 19). Стоимость блюд была следующей: первое - 73 коп., второе - 90 коп., третье - 18,6 коп. По каждому талону дополнительного питания в большинстве случаев в зависимости от меню отпускалось не меньше 2 блюд, а иногда и три (ГБУСО ЦГАСО. Ф. Р-2343: Отдел рабочего снабжения (ОРС) при Куйбышевском индустриальном институте им. В.В. Куйбышева (1940 - 1949 гг.). Оп. 10. Д. 11. Л. 20. 21. 22).
Несмотря на улучшение качества питания и разнообразие блюд, в годовых отчётах высших учебных заведений указывалось на уменьшение количества столующихся по сравнению с 1944 годом. Объяснялось это тем, что основной контингент студентов проживал с родителями в городе и питался дома. Однако под таким объяснением администрация вузов скрывала истинное положение вещей. Снабжение студентов, питающихся вне столовых, было организовано недостаточно. В связи с приказом Министра торговли от 8 января 1955 года о закрытых столовых для обслуживания студентов, дирекцией вузов совместно с трестами столовых была проведена работа по улучшению снабжения столовых и буфетов продуктами питания, перестройки качества обслуживания (ОГБУ ГАУО. Ф. Р-73: Ульяновский государственный педагогический институт им. И.Н. Ульянова. Дел постоянного хранения за 1933-1964 гг. Оп. 1. Д. 212. Л. 190). Подача пищи была переведена на самообслуживание, что дало хорошие результаты в экономии времени студентов. Отоваривание карточек проводилось неравномерно и в большинстве случаев заменителями, что создавало очереди и вызывало недовольство.
Для обслуживания по линии отоваривания хлебных и продуктовых карточек учащихся высших учебных заведений, служащего и технического персонала имелись магазин и ларёк, к которым прикреплялись студенты. Они были укомплектованы одним или, в лучшем случае, двумя продавцами, а это создавало большие очереди. Учащиеся вынуждены были стоять в очереди целыми днями за счёт лекций и времени отведённого им на самостоятельную работу. Такое положение особенно являлось нежелательным, так как непосредственно отражалось на экзаменационной сессии.
Отоваривание продуктовых карточек, за исключением хлеба, проходило относительно нормально. Из письменных заявлений директора магазина следует, что часто были случаи, когда хлебозавод недодавал полной нормы хлеба в пределах от 100-150 кг, при этом, недополученный хлеб, как задолженность прошлого дня, хлебозаводом не восстанавливалась, и, таким образом, не получившие хлеб студенты (по вине торгующей организации) оставались без него. Такое положение, например, было «узаконено» устным распоряжением заведующей хлебным отделом ульяновского Горторга Бердниковой и считалось нормальным явлением. Просмотренные сохранившиеся хлебные карточки студентки Ульяновского педагогического института Пахомовой за октябрь и ноябрь месяцы 1946 г. подтверждают это (за октябрь не выдано за 4 дня, в ноябре - 3 дня, в декабре - 2 дня) (ОГБУ ГАНИ УО. Ф. Р-8: Ульяновский обком Всесоюзной Коммунистической партии (б). Дел постоянного хранения за 1943-1949 гг. Оп. 1. Д. 319. Л. 129). Существующее положение учащиеся высших учебных заведений объясняли и тем, что продавцы магазина отоваривали карточки посторонних лиц, которые к нему прикреплены не были. Вместо мяса и рыбы на отоваривание карточек студенты часто получали высокосортную колбасу, которая из-за высокой стоимости не выбиралась, и в связи с этим карточки также оставались неотоваренными. 30 декабря 1946 года взамен крупы магазин выдавал картофель, на который был составлен дефектный акт. Непосредственно при отпуске отсортировывали от него отдельные клубни с «явно гнилостными признаками» и продавали студентам без снижения стоимости (65 коп. за кг),
23
как за качественный картофель (ОГБУ ГАНИ УО. Ф. Р-8: Ульяновский обком Всесоюзной Коммунистической партии (б). Дел постоянного хранения за 1943 - 1949 гг. Оп. 1. Д. 319. Л. 129). Соответствующей комиссии, которая занималась бы контролем и наведением порядка в магазине, не было, и таким образом, продавцы делали всё по своему усмотрению. Кроме того, при Ульяновском сельскохозяйственном институте был и буфет, работа которого также не удовлетворяла студентов. Так, в 1955 году студентка
H. Дёмина написала статью «Булочка с приложением» в областную газету, где сообщала «.в буфете бывают булочки, пирожки, белый хлеб, сыр, колбаса, чай, кофе. Казалось бы, что ещё нужно студентам? Но буфетчица И. Ковалёва почти ежемесячно нарушает правила советской торговли. Если студент захочет купить булочку и стакан чаю, буфетчица сердито ему отвечает, что булочка продаётся только с сыром или ветчиной. Так было недавно и со мной. Я попросила продать булочку, И. Ковалёва мне строго сказала: - Одни булочки не продаю, берите с ветчиной. В другой раз я попросила 200 г белого хлеба и 100 г халвы, буфетчица ответила: - Белый хлеб продаю только с сыром, а с халвой берите только чёрный. До каких же пор буфетчица И. Ковалёва будет нарушать правила советской торговли?» [7]. На данную статью последовала незамедлительная реакция. Буфетчицу уволили, и в последующем номере «Ульяновского комсомольца» было опубликовано о данном решении.
Институты слабо занимались заготовкой овощей, картофеля и других сельскохозяйственных продуктов и ограничивались, как правило, получением фондовых товаров. В результате этого большинство студентов предпочитало питаться вне столовых, затрачивая на приготовление пищи 3-4 часа в день. Так, Нина Антоновна Копылова, студентка Куйбышевского медицинского института с 1953 по 1959 год, вспоминает, что «.Мы варили пшённую кашу на воде, а если удавалось купить масло, стоимостью 2 руб. 50 коп. и молоко за 55 коп., которые подвозили к общежитию для продажи, - это было большой удачей» [2].
Таким образом, снабжение учащихся вузов доступными и качественными продуктами питания являлось одной из острых социальных проблем в первое послевоенное десятилетие. Уровень потребления продуктов питания студентами, как и всего советского народа в целом, оставался недостаточным. Существующие организации общественного питания не пользовалась популярностью среди студенчества, поскольку не соответствовали санитарно-гигиеническим нормам, характеризовались однообразием блюд, низким уровнем обслуживания. Учащиеся высших учебных заведений самостоятельно пытались решить этот вопрос, либо лично занимались приготовлением пищи, либо обращались за помощью к родителям. И без того сложную ситуацию с продовольствием усугубляли случаи недобросовестной работы сотрудников торговли, а именно, фальсификация товаров, обвешивание, нарушения карточной системы и т. д.
Следовательно, потребность студентов Среднего Поволжья, как и других социальных категорий населения страны, в продуктах питания, требовала перестройки всей системы продовольственного обеспечения.
Список литературы
I. Иванов А.Е. Студенчество России в конце XIX - начале XX века: Соц.-ист. Судьба/ А.Е. Иванов. Рос. акад. наук. Ин-т рос. истории. М.: РОССПЕН, 1999. 414 с.
2. Интервью с Копыловой Н.А., студенткой Куйбышевского государственного медицинского института Министерства здравоохранения СССР г. Куйбышева в 1953 - 1959 гг. Интервьюер - Верёвкина А.С., 18 марта 2005 г.
3. Интервью со Старухиным А.М., студентом Куйбышевского государственного медицинского института Министерства здравоохранения СССР г. Куйбышева в 1953 - 1959 гг. Интервьюер - Верёвкина А.С., 14 марта. 2005 г.
4. Культурное строительство в Куйбышевской области (1938 - 1977 гг.): Сборник документов и материалов. Куйбышев: Книжное изд-во, 1982. 258 с.
5. Самарское Поволжье в ХХ веке: сб. док. и материалов / РАН; Самар. науч. центр. Самара: Изд-во Самар. науч. центра РАН, 2000. 511 с.
6. Ульяновский комсомолец, 1954. 14 января (№ 5).
7. Ульяновский комсомолец, 1955. 6 февраля (№ 16).
8. Шемырёва С.К. Система продовольственного обеспечения городского населения в послевоенные годы (на материалах города Куйбышева) // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. Т. 11, 2009 г. № 6. С. 171-174.
