CC BY
199
ное положение о центрах психологической диагностики МВД, ГУВД, УВД (2).
В настоящее время ГЦПД является головным организационно-методическим подразделением для центров психологической диагностики МВД, УВД субъектов Российской Федерации. В соответствии с приказом МВД России от 24 декабря 1996 г ГЦПД является медицинским экспертно-диагностическим учреждением с правами юридического лица.
Помимо организационных функций ГЦПД осуществляет большую практическую работу по психологическому отбору кандидатов, поступающих в подразделения центрального аппарата министерства, на учебу в образовательные учреждения МВД России, по комплексным психопрофилактическим осмотрам личного состава, прежде всего - специальных подразделений (ОМОН, СОБР), по обучению специалистов региональных центров, разработке и апробации современных методов и автоматизированных систем обследования.
Не остается без внимания и координация деятельности психологических подразделений ОВД. В 1990 г. в структуре Главного управления кадров введена должность инспектора подотдела морально-психологической подготовки отдела воспитательной работы СРЛС МВД РСФСР. Инспектором, а затем старшим инспектором назначается А.В. Толкачев В дальнейшем он возглавляет отдел психологического обеспечения деятельности личного состава органов внутренних дел УМЦ при ГУК МВД России. В 1996 г. А.В. Толкачев был назначен заместителем начальника Управления по работе с личным составом ГУК МВД России, начальником УРЛС ГУК МВД России - В.И. Воронцов. В тот же период в Управлении создается отдел психологической работы с личным составом ОВД, проводится работа по повышению квалификации и подготовки психологов на базе Академии МВД России. Существенный вклад в развитие психологической службы внесли сотрудники Академии МВД России Л.М. Колодкин, В.И. Черненилов, Н.В. Андреев, И.Б. Пономарев, А.М. Столяренко, В.А. Данилов. В целях скоординированности деятельности психологических служб и ее эффективного влияния на состояние работы правоохранительных органов, подкрепления деятельности практических психологов научно-методическими материалами число практических психологов из года в год увеличивается и сегодня составляет более 22 тыс.
С 1995 г. по инициативе А.Ф. Караваева издается журнал “Психопедагогика в правоохранительных органах” как научно-методический орган МВД России и начинается отсчет проведения Международной конференции в ОмА МВД России. В 2003 г. состоялась 10-я конференция и выпущен 20-й номер журнала.
В 1995 г. изменилась структура центрального аппарата Министерства внутренних дел. При МВД России действует Методический центр профессионального образования и координации научных исследований, являющийся головной организацией по управлению деятельностью групп психофизиологического обеспечения в учебных заведениях МВД России (5).
В соответствии с директивой министра внутренних дел Российской Федерации “О неотложных мерах по коренному улучшению работы с личным составом в системе Министерства внутренних дел Российской Федера-
ции” от 29 июня 1996 г. проводятся мероприятия по дальнейшему совершенствованию психологической службы МВД России.
На сегодняшний день сложилась многоуровневая структура психологического обеспечения системы МВД России (Центры психологической диагностики МВД, ГУВД, УВД субъектов Российской Федерации, группы психологического обеспечения учебно-воспитательного процесса образовательных учреждений среднего и высшего профессионального образования, психологов кадровых подразделений органов внутренних дел и внутренних войск), однако действующая в настоящее время нормативно-правовая база не в полной мере обеспечивает преемственность и взаимодействие указанных субъектов.
ЛИТЕРАТУРА
1. История развития психологической службы МВД. -М.: ГЦПД МВД России, 1998.
2. Краткая историческая справка о создании НИЦПМО МВД России. - М.: НИЦПМО МВД России, 1998.
3. Приказ МВД СССР. - 1987. - № 18.
4. Приказ МВД России. - 1990. - № 242.
5. Приказ МВД России № 401 от 30.10.1995 г. “Об утверждении структуры и численности подразделений центрального аппарата МВД России”.
6. Психологическое обеспечение профессиональной деятельности сотрудников органов внутренних дел и внутренних войск МВД России. - М.: ГУК МВД России, 2000.
ПРОБЛЕМЫ УГОЛОВНОГО НАКАЗАНИЯ: НУЖНА ЛИ РОССИИ СМЕРТНАЯ КАЗНЬ?
Канд. юрид. наук И.Г. Булатов,
прокурор отдела по надзору за расследованием особо важных дел
г. Махачкала, Республика Дагестан
“Смертная казнь по отношению к безжалостным убийцам - не жестокость, а справедливость. Справедливость по отношению ко всем нам, живущим и строящим правовое государство " С. Барановский
Проблема применения или отмены смертной казни всегда носила более чем правовой характер. Как правило, этот вопрос становился неплохим приемом пиара в борьбе за политические симпатии либо был, особенно в прошлом, безотказным инструментом сведения счетов с реальными претендентами на власть. Возможность применения смертной казни сегодня сводится к строго определенным в ст. 59 Уголовного кодекса РФ критериям:
“1. Смертная казнь как исключительная мера наказания может быть установлена только за особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь.
2.Смертная казнь не назначается женщинам, а также лицам, совершившим преступления в воз-
расте до восемнадцати лет, и мужчинам, достигшим к моменту вынесения судом приговора шестидесятипятилетнего возраста.
3. Смертная казнь в порядке помилования может быть заменена пожизненным лишением свободы или лишением свободы на срок двадцать пять лет” (4).
Но даже при таких многочисленных изъятиях, предусмотренных для возможности ее назначения, де-факто смертная казнь не применяется по причине курса гуманизации уголовного наказания, избранного государством.
Чего же так не хватает отечественным гуманистам в указанной норме закона? У нас его либеральность не вызывает сомнений: круг лиц, которым может быть назначена смертная казнь за тяжкие преступления против жизни, строго очерчен - это лица мужского пола, совершившие особо тяжкие преступления против жизни по достижении совершеннолетия и не достигшие на момент вынесения приговора судом 65-летнего возраста. Кроме того, суд, вынося приговор, не обязан назначать во всех перечисленных случаях смертную казнь, он имеет право выбора: пожизненное лишение свободы либо лишение свободы на 25 лет. В Уголовном кодексе ясно обозначена исключительность указанной меры наказания, которая предусматривается за особо тяжкие преступления против жизни, совершенные при исключительно отягчающих обстоятельствах. К таким преступлениям можно отнести, к примеру: захват и убийство заложников в Буденновске, Кизляре, Москве, взрывы жилых домов в Буйнакске, Москве, взрыв жилого дома и убийство демонстрантов в Каспийске. Вместе с тем, смертная казнь в законе указывается, наряду с другими видами наказаний, только по пяти составам особо тяжких преступлений против жизни. При ее назначении суд должен исходить из установленных данных о тяжести совершенного преступления, крайне отрицательной оценки личности виновного и положительной оценки личности потерпевшего, обстоятельствах, способствовавших совершению преступления, и др.
Казалось, что УК РФ 1996 г. снимет все споры об отмене или сохранении смертной казни, но, видимо, участь российского права такова, что исполнение его предписаний иногда по тем или иным причинам откладывается, переносится и т.д. Предписаниями здесь могут быть Указы Президента, решения суда, что-либо иное, но только не Закон.
Основной закон страны провозгласил в ст. 20 первостепенным и самым ценным правом человека право на жизнь. Говоря все о том же праве на жизнь, которого лишаются жертвы преступления и которого им ничто не может заменить, остается неясным, каким способом гарантированное право охраняется.
Противники смертной казни утверждают, что ее применение не влияет на количество совершаемых особо тяжких преступлений против жизни и не имеет предполагаемого предупредительного воздействия (2; 5). Однако никто из них не указывает, что на протяжении многих лет росло и число нераскрытых убийств. Следовательно, не действовал принцип неотвратимости наказания, что, вероятнее всего, и обусловливало рост особо тяжких преступлений против жизни. Наряду с этим немаловажно отметить, что в последнее время большинство нераскрытых убийств носит заказной характер. И именно без-
наказанность преступников порождает рост числа этих преступлений. Кстати, не изменилась в лучшую сторону картина преступности и после моратория, введенного на применение смертной казни в России. Длительное либо пожизненное лишение свободы тоже не достигает целей наказания. Это отмечал начальник ГУИН МЮ РФ В. Ялунин: “введение моратория на смертную казнь...” расширило рамки “ .применения судами пожизненного лишения свободы... Однако практика реализации длительного и пожизненного лишения свободы. в России свидетельствует о том, что ужесточение санкций уголовно-правовых норм за счет увеличения длительности сроков лишения свободы не привело к ожидаемым результатам и не стало эффективным средством борьбы с преступностью. С 1997 г. в стране сохраняются тенденции роста числа тяжких и особо тяжких преступлений, а также пенитенциарного рецидива” (9).
Думается, уголовное преследование в США либо в Китае имеет не менее устоявшиеся принципы гуманизма и демократии, чем в России, однако это не мешает им воздавать должное убийцам. Такая позиция видится верной, поскольку принципы неотвратимости наказания и социальной справедливости должны действовать реально. В борьбе с преступностью, особенно такой опасной, о которой идет речь, достижение социальной справедливости как неотъемлемой цели уголовного наказания имеет первостепенное значение (нашему законодательству теперь известно и такое понятие, как “административное наказание”). В этой связи важно высказанное В.А. Заксом мнение о задаче власти, которая “ .состоит в более или менее “справедливом” разрешении или, по крайней мере, сдерживании таких противоречий и обеспечении относительного баланса социальных интересов. До тех пор, пока это удается, власть цементирует общество, гарантирует сохранение и эволюцию существующего порядка. Если этот баланс нарушается и общество начинает воспринимать существующий порядок как несправедливый, то противоречия больше не удается сдерживать” (3).
Нельзя не согласиться и с позицией В. Петропавловского: “Неотвратимость и строгость - два свойства наказания, взаимно друг друга дополняющих. Их соотношение может быть определено формулой, в которой, помноженные друг на друга, они должны давать одно и то же значение - постоянную величину, определяющую уровень уголовно-правовой защищенности общества. Одно только смягчение наказания, при низком уровне неотвратимости наказания, может влечь лишь дестабилизацию общества” (6).
А каков уровень уголовно-правовой защищенности жертв тягчайших преступлений?! Видимо, осознание их близкими и родственниками того, что виновники причиненного им горя находятся на “государственном обеспечении” и периодически становятся героями телевизионных репортажей?! Речь в данном случае даже не в обосновании “рационального” или “эмоционального” подхода к решению проблемы, как указывает профессор С.В. Бородин (2), а именно в стремлении создать правовое государство, по смыслу обозначающего верховенство закона, защищающего права и свободы человека и гражданина. Как мы уже отмечали, Закон в данном случае однозначен! Более того, суть вопроса весь-
ма конкретно разрешима путем придания ему высшей юридической силы - путем волеизъявления народа и решением фактически не существующей проблемы.
Из числа опрошенных нами респондентов более 92% однозначно высказались за сохранение смертной казни к лицам, совершившим особо тяжкие преступления против жизни. А мнение профессиональных юристов - работников суда, органов внутренних дел, прокуратуры, даже адвокатуры по тому же вопросу превзошло все ожидаемые результаты и составило 96%. Следовательно, смертная казнь в виде исключительной меры наказания нужна сегодняшней России как весомый аргумент в борьбе с необузданной и жестокой преступностью, как единственный правовой инструмент установления социальной справедливости к убийцам.
ЛИТЕРАТУРА
1. Барановский С. Не жестокость, а справедливость // Соц. законность. - 1991. - № 9. - С. 27-28.
2. Бородин С.В. Еще раз о смертной казни за убийство // Гос-во и право. - 2001. - № 4. - С. 56-93.
3. Закс В.А. Социокультурные предпосылки коррупции // Гос-во и право. - 2001. - № 4. - С. 52.
4. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общей ред. председателя Верховного суда РФ, д-ра юрид. наук В.М. Лебедева и д-ра юрид. наук, профессора Ю.И. Скуратова. - 4-е изд., перераб. и доп.- М.: НОРМА, 2002. - С. 125-126.
5. НикифоровА.С. О смертной казни // Гос-во и право. -2001. - № 4. - С. 64-65.
6. Петропавловский В. Нужна не гуманизация наказания, а нормализация условий содержания заключенных // Российская юстиция. - 2002. - № 10. - С. 43.
7. Указ Президента РФ от 16.05.1996 г. “О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы” // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - № 21. - Ст. 2468.
8. ХоменкоВ.В. Смертная казнь: мораторий против закона? // Парламентская газета. - 2002. - № 27. - 7 февраля. - С. 1, 4.
9. Ялунин В. Лишение свободы на длительный срок и пожизненно: законодательные нормы и их применение // Преступление и наказание. - 2002. - № 8. - С. 4-9.
ДУХОВНОСТЬ КАК СОСТАВЛЯЮЩАЯ МОРАЛЬНОГО И ПРАВОВОГО СОЗНАНИЯ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
В.В. Хадыкина, преподаватель
УЦ УВД Омской области
Что значат законы без хороших нравов, что значат хорошие нравы без веры?
Гораций
Многочисленные теоретические и практические исследования общественного развития и функционирования подтверждают наличие взаимосвязи и взаимовлияния состояния духовно-нравственной сферы общества и уровня реального правопорядка и преступности. Анализ социальной деятельности органов внутренних дел
позволяет установить аналогичную закономерность между уровнем духовно-нравственного развития, правосознания сотрудников правоохранительных органов и эффективностью осуществляемой ими правоприменительной деятельности. Изучение проблем общекультурного и профессионального становления сотрудников органов внутренних дел позволяет совершенствовать организацию учебно-воспитательного процесса в учреждениях профессиональной подготовки кадров МВД, способствует формированию целостной, гармоничной, духовно-нравственной и профессионально компетентной личности.
Каково содержание понятия “духовность”? В. Даль определяет духовное как “все относящееся к Богу, церкви, вере; все относимое к душе человека, все умственные и нравственные силы его, ум и воля” (2, 503). Следует отметить, что среди современных толкований указанного термина отсутствует единство, однако не вызывает сомнений его связь с религией, христианским мировоззрением, общечеловеческими ценностями.
Протоиерей Федор считает, что краткой православной формулой духовности может выступать завет Преподобного Серафима Саровского: “Цель христианской жизни - стяжание Духа Святого”, а суть стяжания заключается в соблюдении евангельских заповедей (4, 59). Среди светских определений духовности наиболее интересное Н.Л. Гранат: “духовность - одно из основных измерений человеческой личности. которое является высшим и свидетельствует о богатстве, многогранности человеческой сущности, о причастности личности к высшим общечеловеческим ценностям” (1, 134).
К основным содержательным составляющим духовности следует отнести духовные идеи, представления, взгляды, ценности, идеалы, принципы и нормы. Они направляют и определяют поведение как отдельного человека, так и различных социальных групп, влияя, таким образом, на состояние правопорядка в обществе и уровень преступности.
Структура профессионального сознания сотрудников органов внутренних дел включает два элемента: правовое и нравственное сознание (6, 91). Право и мораль как общественные явления настолько тесно взаимосвязаны друг с другом, что трудно провести четкую грань между правовым и нравственным сознанием. Соотношение объединяющих и противопоставляющих начал морального и правового сознания может быть различным. Во многом оно определяется социально-историческими условиями жизнедеятельности общества, его духовно-культурным уровнем развития.
В обществе, сохраняющем политическую, социально-экономическую и духовную стабильность, обеспечивающем взаимную реализацию общественных, групповых и личностных интересов, моральное сознание общества и социальных групп легитимизирует властные усилия государственных структур по сохранению и правовому закреплению существующего социального состояния. Моральное и правовое сознание не противоречат друг другу, они тесно взаимодействуют в процессе социально-нормативной регуляции. Право при этом обретает нравственную основу, которая способствует его укреплению, признанию его значимости как важного социального регулятора. При этом эффективность
