CC BY
74УГОЛОВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС
УДК 343.2/.7
ПРОБЛЕМЫ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ТЕОРИИ
И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ В ЭФФЕКТИВНОСТИ ПРЕДУПРЕДИТЕЛЬНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ СИСТЕМЫ НАКАЗАНИЙ
© Владимир Юрьевич СТРОМОВ
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и процесса, ректор, e-mail: vladimir_stromov@mail.ru
Исследована эффективность предупредительного воздействия системы наказаний в контексте решения наиболее актуальных проблем отечественной уголовно-правовой теории и современной правоприменительной практики. Во время еще продолжающегося мирового экономического кризиса и сохраняющейся в стране безработицы предпринятые российским законодателем корреляции достаточно алогичны, а иногда вообще противоречат основополагающим уголовно-правовым принципам. Например, ряд новелл Уголовного кодекса РФ по-прежнему не обеспечены как материально-технически, так и организационно, тем самым дискредитируя проводящуюся уголовно-правовую политику. В результате целый ряд потенциально высокоэффективных видов наказаний могут продолжительно не исполняться из-за отсутствия в настоящее время специализированных учреждений - исправительных центров и арестных домов. Констатируется возможность для принудительных работ фактически стать в реальной действительности уже традиционными для отечественного законодательства «отложенными видами наказания». Сделан вывод, что иногда при исполнении ряда видов наказаний нарушается основополагающий принцип равенства осужденных, что свидетельствует о недостаточности проводившейся экспертизы проектов федеральных законов, которые вносили изменения и дополнения в Уголовном кодексе РФ, в т. ч. корреляции системы наказаний. Проведен анализ официальной судебной статистики, констатируется доминирование в Российской Федерации по-прежнему наказания, в двух его разновидностях, связанного с реальным исполнением или с отсрочкой его исполнения.
Ключевые слова: эффективность предупредительного воздействия системы наказаний; проблемы уголовно-правовой теории и правоприменительной практики; система уголовных наказаний; виды наказания; штраф; принудительные работы; исправительные работы; эффективность реализации; Уголовный кодекс Российской Федерации; оптимальность отечественной системы наказаний; эффективность видов уголовных наказаний.
В контексте изменений и дополнений действующего законодательства для достижения эффективности предупредительного воздействия системы наказаний, прежде всего, корреляции, по нашему мнению, подлежит местонахождение в структуре Уголовного кодекса РФ и наименование раздела третьего «Наказание». Именно за счет переименования, редактирования и использования образующего его систему разновидностей словосочетаний, отражающих уголовно-правовое последствие для виновных, совершивших преступления, будет достигнута эффективность предупредительного воздейст-
вия. Соответственно, виды наказания, являясь нетождественными по своей сути и содержанию понятиями, выступают отдельными разновидностями одной из форм уголовной ответственности: «Раздел III. Уголовная ответственность. Наказание».
В свою очередь, в главе девятой «Понятие и цели наказания, виды наказаний» наименование и содержание входящих в структуру статей, исходя из предлагаемых нами законодателю корреляций, смещаются в главу десятую, освобождая место в Общей части УК РФ под нормативное содержание понятия уголовной ответственности, ее цели и форм
КБЫ 2413-6808. Вестник ТГУ, выпуск 1 (5), 2016
реализации. Таким образом, структура уголовного закона изменяется за счет расширения нормативного регулирования и реального перемещения самого текстуального материала.
Так, нами констатируется, что уголовно-правовое отношение возникает между конкретным физическим лицом, достигшим предусмотренного УК РФ возраста, виновно совершившим общественно-опасное деяние, с одной стороны, и государством, его официальными органами в лице определенных должностных лиц (дознавателя, следователя, прокурора, судьи), с другой стороны. В свою очередь, нами предполагается, что виновный, совершивший общественно-опасное деяние, обязан претерпевать меры государственного принуждения, которые УК РФ связывает именно с данным квалифицируемым государством преступлением, быть наказанным. С другой стороны, государство, его официальные органы в лице определенных должностных лиц, несет обязанность за правомерность своих действий, имеет право подвергнуть признанного судом именно таковым лицо наказанию, реализовав все необходимые для эффективного достижения его целей и их виды [1; 2].
По нашему мнению, реализация данных прав и обязанностей происходит только лишь в формате именно данных правоотношений, будучи законодательно предусмотренной стадией, выступая в качестве последствия официально признанного государством таковым преступления. Несмотря на то, что в отечественной теории уголовного права некоторые ученые связывают появление именно этого взаимоотношения не с совершением общественно-опасного деяния, а с поэтапными действиями в рамках уголовно-процессуальной деятельности характера, нам именно такие позиции представляются не вполне логичными и недостаточно обоснованными [3, с. 86-87; 4, с. 100-101; 5, с. 9]. Так, по нашему представлению, уголовно-правовое отношение имеет объективную предопределенность, и его последующее непосредственное наличие никак не связано с каким-либо определенным субъективным фактором, т. е. автономно от реальных правомерных действий, предпринятых соответствующими должностными лицами. Поскольку полная реализация взаимных прав и обязан-
ностей субъектов уголовно-правовых отношений в итоге окончательно прекращает осуществление, то наступление именно этого свидетельствует об отсутствии видов наказания, начале состояния, которое уже не урегулировано нормами УК РФ.
Наиболее естественными и самыми распространенными формами реализации ответственности являются именно осуждение виновного лица с назначением и исполнением вида наказания соответствующим образом [6, с. 41; 7, с. 17; 8, с. 188]. Нами констатируется, что лицу, совершившему преступление, выносится обвинительный приговор, в котором данное общественно-опасное деяние официально окончательно негативно оценивается государством в лице его должностных лиц, а подсудимый признается преступником, приговариваясь к реальному виду наказания как наиболее репрессивной мере уголовно-правового воздействия.
Поскольку наиболее распространенной формой реализации уголовной ответственности является наказание, то именно в этом случае она проявляется в осуждении лица, закрепленном в обвинительном приговоре суда, конкретном его виде и (или) видах и судимости [9, с. 163; 10, с. 114; 11, с. 62]. Так, по нашему мнению, современная правоприменительная практика уголовного законодательства, согласно широко декларированной концепции «Гуманизации...» и (или) «Либерализации...» уголовно-правовой политики в отношении осужденных за различные категории преступлений, должна строиться априори, в соответствии с унифицированной парадигмой, комплексно осуществляясь отечественным законодателем следующим образом: во-первых, применение наиболее строгих форм и видов только к виновным, совершившим преступления, относящиеся к категории «тяжких или особо тяжких»; во-вторых, применение наименее репрессивных форм и видов только к виновным, совершившим преступления, относящиеся к категории «небольшой или средней тяжести».
Соблюдение индивидуально-субъективного принципа является основополагающим для высокоэффективного функционирования системы наказаний. Так, наказание назначается по отношению к физическому вменяемому лицу, признанному судебной инстан-
цией совершившим какой-либо состав преступления, предусмотренный Особенной частью УК РФ. Сущность наказания состоит в осуждении государством виновного лица, совершившего преступление, в общественном порицании как его самого, так и совершенного им общественно-опасного деяния. Поскольку применение наказания всегда связано с соблюдением принципа справедливости, то оно есть официально закрепленное на уголовно-правовых нормах осуждение государством общественно-опасного виновного деяния и лица, его совершившего, официально выраженное в приговоре суда и сопряженное с назначением конкретного вида и (или) видов наказания и его предупредительным воздействием.
Так, нам представляется, что комплексно осуществить это отечественному законодателю можно следующим образом: во-первых, составы преступлений не должны формулироваться преимущественно из оценочных признаков, а в ситуациях невозможности приоритетной реализации данного подхода их содержание и критерии необходимо максимально уточнять в уголовно-правовых нормах; во-вторых, выбор вида и размера государственного принуждения должен зависеть от суда только лишь в той мере, в какой разница в характере и объеме налагаемых ограничений прав осужденных не предопределяет полностью дальнейшую судьбу виновного, т. к. иначе окончательная уголовно-правовая оценка совершенного будет основана не на законе, а на субъективном правосознании судьи; в-третьих, освобождение осужденного от реализации в отношении него ее форм, видов не должно быть основано на достаточно расплывчатых и крайне неопределенных формулировках отраслевого законодательства, т. к. априори данные обстоятельства могут определять только лишь унифицированные, единые, максимально четкие, однозначные и понятные для всех сторон основания. Таким образом, по нашему представлению, вступление любого субъекта, которое совершило преступное деяние в определенный круг отраслевых отношений, выход из них, изменение его статуса не должно определяться только лишь исходя из субъективного усмотрения.
Поскольку виновный может только лишь предотвратить разрастание социального
конфликта, то из всех ликвидируемых видов вреда потенциально выступают материальные и физические его разновидности, а негативные последствия для общественных отношений и морали остаются неизменными. Вследствие того, что восстановление социальной справедливости некарательными методами не всегда эффективно реализуемо и наиболее оптимально целесообразно, для освобождения от наказания фактически необходимо, чтобы в результате всех дальнейших посткриминальных событий уменьшилась общественная опасность виновного лица и урегулировалась обстановка, сложившаяся после совершения преступником общественно-опасного деяния [12, с. 54; 13, с. 130-133; 14, с. 101-103]. Следовательно, мы констатируем фактическую необходимость для отечественного законодателя комплексно сбалансировать уголовно-правовые отношения по факту непосредственного применения наказания, его видов как реального уменьшения субъективного усмотрения правоприменителей, так и посткриминального поведения осужденного.
Поскольку нормы об освобождении от реализации уголовной ответственности, исходя из тех или иных оснований (ст. 75-78), смягчении назначенного судом наказания (ст. 61), добровольном отказе от преступления (ст. 31), объединяет признак потенциальной или реальной возможности реализации в действительности данных форм, представленных этими уголовно-правовыми категориями, то это предполагает наличие следующих обстоятельств: 1) взаимные уступки всех сторон социального конфликта; 2) непосредственно со стороны государства необходим частичный или полный отказ от использования своей принудительной силы при его положительном для сторон конфликта разрешении.
Вследствие того, позитивное посткриминальное поведение субъекта деяния существенным образом изменяет все последующее развитие охранительного правоотношения, сама возможность освобождения виновного является одним из наиболее благоприятных для цивилизованного общества и правового государства уголовно-правовых последствий. Априори, в основе именно этой нереализо-ванности находится определенная совокупность юридических фактов, их роль и значе-
ISSN 2413-6808. Вестник ТГУ, выпуск 1 (5), 2016
ние в этом разнообразны по своей природе. Наиболее естественными и самыми распространенными формами ответственности являются именно осуждение виновного лица с назначением и исполнением вида наказания. Нами констатируется, что лицу, совершившему преступление, выносится обвинительный приговор, в котором данное общественно-опасное деяние официально окончательно негативно оценивается государством в лице его должностных лиц, а подсудимый признается преступником, приговариваясь к реальному виду наказания как наиболее репрессивным мерам уголовно-правового воздействия.
По нашему представлению, фактический анализ официальной судебной статистики дает основание констатировать доминирование в Российской Федерации по-прежнему наказания в двух его разновидностях: с реальным исполнением или с отсрочкой его исполнения. Вследствие того, что освобождение от уголовного наказания по различным основаниям применяется судами традиционно крайне редко, то они, как правило, предпочитают наряду с доминирующим реальным назначением предоставить виновному, совершившему общественно-опасное деяние, именно испытательный срок, по истечении которого вновь вернуться к окончательному решению вопроса о необходимости применения наказания в отношении этого лица. Поскольку суды априори субъективно страхуются от предполагаемых последующих неприятностей иных судебных инстанций и обвинения, на представительном фоне всех имеющихся видов наказания систематически предпочтение отдается лишению свободы, вариативно назначаемому реально или условно. По нашему мнению, даже несмотря на то, что УК РФ предусматривает целый ряд оснований освобождения от наказания, на сегодняшний день именно данный уголовно-правой институт используется судами недостаточно оптимально и крайне редко. Так, нами констатируется, что судами РФ не учитывается сколько-нибудь значимая возможность действительного исправления виновного лица до реального отбытия им наказания, в т. ч. и в виде лишения свободы. Исходя из сложившейся неоптимистичной ситуации, также констатируется, что при комплексной оценке имевшегося преступления судьями должны учитываться не только фак-
тические обстоятельства рассматриваемого уголовного дела, влияющие на назначение наказания, но также и наличие того и (или) иного обстоятельства, определенным образом характеризующего личность конкретного обвиняемого лица.
По нашему представлению, разносторонний анализ отраслевого законодательства необходим для согласования положений УК РФ с интересами общества и эффективности применения наказания. Для оптимального решения проблем повышения его эффективности в контексте уголовно-правовых отношений обозначается ряд актуальных проблем. Так, по нашему мнению, эффективность базируется на ряде условий, относящихся к УК РФ, и сферой реальной действенности, которые находятся в зависимости от социального, экономического, политического и правового аспектов управляемости государством.
1. Сакаев А.И. Система наказаний по уголовному праву России (История и современность): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань,
1999.
2. Коновалова С.И. Система наказаний в российском уголовном праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 1999.
3. Шупленков В.П. Лишение воинских и других званий, а также орденов, медалей и почетных званий // Наказания, не связанные с лишением свободы. М., 1972.
4. Иванов В.Я. Должна ли сохраняться конфискация имущества как вид уголовного наказания? // Советское государство и право. 1958. № 9.
5. Степанищев А.В. Проблемы правового регулирования применения конфискации имущества: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М.,
2000.
6. Милюков С.Ф. Российская система наказаний. СПб., 1998.
7. Дзигарь А.Л. Уголовные наказания: эволюция и перспективы: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2001.
8. Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика. М., 2002.
9. Дуюнов В.К. Проблемы уголовного наказания в теории, законодательстве и судебной практике. Курск, 2000.
10. Пимонов В.А. Конфискация имущества как уголовное наказание // Государство и право. 2002. № 7.
11. Скобликов П.А. Конфискация имущества как наказание: доводы за и против // Уголовное право. 2004. № 2.
12. Наумов А.В. «Камни преткновения» уголовного наказания // Российская юстиция. 2002. № 9.
13. Дворецкий М.Ю. Система видов уголовной ответственности и направления ее совершенствования // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2008. № 2.
14. Дворецкий М.Ю. Направления совершенствования системы уголовных наказаний // Вестник Саратовской государственной академии права. 2007. № 3 (55).
1. Sakaev A.I. Sistema nakazaniy po ugolovnomu pravu Rossii (Istoriya i sovremennost'): avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Kazan', 1999.
2. Konovalova S.I. Sistema nakazaniy v rossiyskom ugolovnom prave: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Rostov n/D, 1999.
3. Shuplenkov V.P. Lishenie voinskikh i drugikh zvaniy, a takzhe ordenov, medaley i pochetnykh zvaniy // Nakazaniya, ne svyazannye s lisheniem svobody. M., 1972.
4. Ivanov V.Ya. Dolzhna li sokhranyat'sya konfiskatsiya imushchestva kak vid ugolovnogo nakazaniya? // Sovetskoe gosudarstvo i pravo. 1958. № 9.
5. Stepanishchev A.V. Problemy pravovogo regulirovaniya primeneniya konfiskatsii
imushchestva: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. M., 2000.
6. Milyukov S.F. Rossiyskaya sistema nakazaniy. SPb., 1998.
7. Dzigar' A.L. Ugolovnye nakazaniya: evolyutsiya i perspektivy: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Rostov n/D, 2001.
8. 8. Zubkova V.I. Ugolovnoe nakazanie i ego sotsial'naya rol': teoriya i praktika. M., 2002.
9. Duyunov V.K. Problemy ugolovnogo nakazaniya v teorii, zakonodatel'stve i sudebnoy praktike. Kursk, 2000.
10. Pimonov V.A. Konfiskatsiya imushchestva kak ugolovnoe nakazanie // Gosudarstvo i pravo. 2002. № 7.
11. Skoblikov P.A. Konfiskatsiya imushchestva kak nakazanie: dovody za i protiv // Ugolovnoe pravo. 2004. № 2.
12. Naumov A.V."Kamni pretknoveniya" ugolovnogo nakazaniya // Rossiyskaya yustitsiya. 2002. № 9.
13. Dvoretskiy M.Yu. Sistema vidov ugolovnoy otvetstvennosti i napravleniya ee sovershenstvovaniya // "Chernye dyry" v rossiyskom zakonodatel'stve. 2008. № 2.
14. Dvoretskiy M.Yu. Napravleniya sovershenstvovaniya sistemy ugolovnykh nakazaniy // Vestnik Saratovskoy gosudarst-vennoy akademii prava. 2007. № 3 (55).
Поступила в редакцию 25.02.2016 г.
UDC 343.2/.7
QUESTIONS OF CRIMINAL-LEGAL THEORY AND LAW ENFORCEMENT PRACTICE IN PREVENTIVE EFFECT IN SYSTEM OF PENALTIES EFFICIENCY
Vladimir Yurevich STROMOV, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Candidate of Law, Associate Professor of Criminal Law and Process Department, Rector, e-mail: vladimir_stromov@mail.ru The efficiency of preventive effect of system of penalties is studied in the context of most relevant problems decision in native criminal-legal theory and modern law enforcement practice. During the lasting economic recession and unemployment existing in our country the correlations taken by native legislator are rather illogical and sometimes contradict to basic criminal-legal principles. For example, some innovations in Criminal Code of Russian Federation are still not provided both materially and technically and organizationally, discrediting the criminal-legal policy. As a result some potentially highly-effective types of punishment cannot be used because of the lack of special institutions - correction centers and lockup houses. The possibility that correctional labour can become traditional for native legislation "remitted types of penalties" is stated. It is concluded that while punishment the basic principle of convicts' equality is broken. This is the evidence of federal laws' insufficiency inspection which had changes and additions in Criminal Code of Russian Federation, including correlations of system of penalties. The fact analysis of official court statistics is carried out. It is stated that in Russian Federation dominate penalties connected with real implementation or deferral of punishment.
Key words: efficiency of preventive effect of system of penalties; problems of criminal-legal theory and law enforcement practice; system of criminal punishments; types of punishments; fore fault; correctional labour; community work; realization efficiency; Criminal Code of Russian Federation; optimality of native system of penalties; efficiency of criminal punishments types.
