CC BY
12Значительное количество составов преступлений, основным объектом которых выступает законный интерес конкретного человека и гражданина имеется в различных главах Уголовного кодекса, например в разделе преступлений против личности. И здесь, как пишет профессор А. В. Наумов, вряд ли общественные отношения могут быть объектом преступлений против жизни или здоровья [5]. Вызывает сомнение, что, причиняя вред жизни или здоровью человека, виновное лицо наносит вред общественным отношениям. В данном случае причиняется вред интересам человека и гражданина в части обеспечения сохранности его жизни или здоровья, неприкосновенности этого человеческого блага, данного ему не какими-то общественными отношениями, а природой.
Это же в полной мере относится и к преступлениям против собственности. Когда мы говорим об объекте как общественном отношении, то сомнительно, что преступление разрушает отношения собственности при преступном посягательстве на чью-то собственность. Здесь основным непосредственным объектом выступает, прежде всего, законный имущественный интерес конкретного человека и гражданина, организации, но никак не общественные отношения, которым ни одно, ни несколько преступлений против собственности не в состоянии причинить вред (ущерб).
Общественное отношение - это комплекс социальных связей, это всё общественное устройство - отношения между общностями, классами, производственные отношения и т.д. Если же считать объектом преступления общественные отношения, то на них, как правило, вряд ли возможно преступное воздействие, а потому ни теории, ни практике неизвестны факты разрыва какой-либо группы общественных отношений посредством преступного посягательства на них.
Автор считает, что положения, высказанные в данной статье относительно объекта преступления, не бесспорны, однако они могут явиться толчком к дальнейшим
теоретическим исследованиям рассматриваемой проблемы.
Литература
1. Вишнякова Н. В. Некоторые вопросы объекта преступлений против собственности // Научный вестник Омской академии МВД России. 2002. № 1; Гав-риш С. Б. Теоретические предпосылки исследования объекта преступлений // Право и политика. 2000. № 11; Константинов П. Объект убийства: проблемы теории и практики // Уголовное право. 2005. № 2; Мазур С. Объект и виды экономических преступлений и преступлений в сфере экономической деятельности // Трудовое право. 2003. № 8; Никифоров Б. С. Объект преступления по советскому уголовному праву. - М., 1960; Новосёлов Г. П. Учение об объекте преступления. Методические аспекты. -М., 2001; Упоров И., Хун А. Объект уголовно-правовых отношений: содержание и различение со сходными понятиями // Уголовное право. 2003. № 4; Фролов Е.А. Объект и преступные последствия при посягательствах на социалистическую собственность // Учёные труды Свердловского юридического института. Вып. 8. - Свердловск, 1968. и др.
2. Субочев В. В. Законные интересы. - М., 2008. С. 8, 11 и др.
3. Ляпунов Ю. И. Состав преступления. - Уголовное право. Общая часть. Особенная часть. Учебник под ред. Н. Г. Кадникова. - М., 2007. С. 80-81.
4. Наумов А. В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М., 1996. - С. 147; Пашковская А. В. Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1. - М., 1999. - С. 201; Новосёлов Г. П. Учение об объекте преступления. Методические аспекты. - М., 2001 и др.
5. Наумов А. В. Уголовное право России. Общая часть. - М., 1996.
ПРОБЛЕМЫ, СВЯЗАННЫЕ С УЧАСТИЕМ ПРОКУРОРА В РАССМОТРЕНИИ УГОЛОВНЫХ
ДЕЛ ЧАСТНОГО ОБВИНЕНИЯ
Тритенко Елена Александровна
Главный-специалист-эксперт Московского территориального отдела Управления Роспотребнадзора
по железнодорожному транспорту
Статья посвящена анализу нюансов, возникающих в уголовных делах частного обвинения с участием прокурора Ключевые слова: уголовные дела частного обвинения, прокурор, судебное разбирательство, потерпевший.
Частью 2 ст. 20 УПК установлено, что уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116 и ч. 1 ст. 128.1 УК, считаются уголовными делами частного обвинения, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего (его законного представителя). По общему правилу прокурор в таких делах не участвует, однако согласно ч. 8 ст. 318 УПК, если "после принятия заявления к производству будет установлено, что потерпевший в силу зависимого или беспомощного состояния,
либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы, мировой судья вправе признать обязательным участие в деле законного представителя потерпевшего и прокурора"13.
Закон, предоставляя суду право обязать прокурора к участию в разбирательстве дел рассматриваемой категории, не разъясняет правовые последствия такого участия: поддерживает ли прокурор в судебном разбирательстве государственное или частное обвинение (т. е. на
13 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (УПК РФ) от 18.12.2001 N 174-ФЗ (http://www. consultant.ru/popular/upkrf/)
ком лежит бремя доказывания, кто определяет объем предъявленного обвинения - прокурор или потерпевший), возможно ли прекращение уголовного преследования по специфическим основаниям, предусмотренным для дел частного обвинения (в связи с примирением сторон и отказом частного обвинителя от обвинения), каким объемом процессуальных прав наделены потерпевший и прокурор и т. д.
Представляется, что ответы на поставленные выше вопросы зависят от правильного определения правовой природы таких дел. Однако ни законодательство, ни судебная практика и юридическая литература не дают однозначного разъяснения, к какой категории - публичного или частного обвинения - относятся дела о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116 и ч. 1 ст. 128.1 УК, в случае вступления прокурора в дело на стадии судебного разбирательства. Так, например, в соответствии с ч. 5 ст. 319 УПК дела частного обвинения прекращаются в случае примирения сторон со ссылкой на ч. 2 ст. 20 УПК, за исключением производства по уголовным делам, возбуждаемым дознавателем в соответствии с ч. 4 ст. 20 УПК, которые могут быть прекращены в связи с примирением сторон лишь в порядке, характерном для дел публичного обвинения (установленном в ст. 25 УПК). Поскольку вступление прокурора в дело на стадии судебного разбирательства в качестве исключения не названо, буквальное толкование закона приводит к выводу, что примирение сторон возможно по правилам, предусмотренным для дел частного обвинения (со ссылкой на ч. 2 ст. 20 УПК). Аналогично в ч. 4 ст. 321 УПК установлено, что государственный обвинитель поддерживает обвинение в судебном заседании, только если дело было возбуждено в порядке ч. 4 ст. 20 УПК и по нему проводилось предварительное расследование. Следовательно, в случаях, предусмотренных ч. 8 ст. 318 УПК, обвинение поддерживается частным обвинителем. Не вносят ясности в этот вопрос и приказы Генеральной прокуратуры Российской Федерации, в которых применительно к рассматриваемой ситуации речь идет только о деятельности прокуроров при возбуждении и поддержании обвинения в суде в случаях, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК14.
В юридической литературе данный вопрос обсуждается достаточно скупо, однако можно говорить о наличии двух позиций. Согласно точке зрения И. С. Дикарева, при вступлении прокурора в уголовное дело на стадии судебного разбирательства оно теряет свой частный характер^. М. В. Соболев, напротив, считает, что в данном случае дело не утрачивает своей частной природы, т. к. оно было возбуждено по инициативе частного обвинителя и УПК прямо указывает на возможность примирения16.
Таким образом, закон позволяет сформулировать противоположные выводы. Согласно первому из них, в ч. 8 ст. 318 УПК создана новая правовая конструкция, в кото-
14 Приказ Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 06.09.2007 N 137 "Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания" // Законность. 2007. N 11; Приказ Генпрокуратуры РФ от 05.09.2011 N 277 "Об организации прокурорского надзора за исполнением законов при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях в органах дознания и предварительного следствия" // Законность. 2011. N 12; Приказ Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 20.11.2007 N 185 "Об участии прокуроров
рой прокурор является как бы "государственным представителем" потерпевшего. Вступая в дело, он начинает поддерживать частное обвинение, исходящее от потерпевшего, т. е. выступает по отношению к нему в качестве субсидиарного обвинителя. Создав такую конструкцию, законодатель тем не менее не установил никаких положений, раскрывающих права и обязанности прокурора, а также порядок и условия их реализации. Например, в законе не разъясняется, возложена ли на прокурора в данном случае обязанность доказывания и как именно она распределяется между ним и потерпевшим; каковы правовые последствия несогласия прокурора с предъявленным обвинением, вправе ли он отказаться от него и как в этом случае могут быть защищены права потерпевшего; может ли представление прокурора стать основанием для ухудшения положения обвиняемого в случае обжалования решения по делу при согласии частного обвинителя с вынесенным решением и т. д. Другой возможный вывод заключается в том, что, как и в случаях, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК, в данной ситуации происходит трансформация частного обвинения в публичное. Для проверки данного вывода необходимо выяснить, сохраняются ли в случае выявления мировым судьей неспособности потерпевшего самостоятельно защищать свои права и законные интересы основания выделения частного обвинения в самостоятельный вид обвинения, использованные законодателем при конструировании рассматриваемого института.
1. Особая природа преступлений, посягающих в основном не на публичные, а на частные интересы в сфере особых общественных отношений (бытовых, семейных, дружеских). Представляется, что указанная природа этих преступлений сохраняется независимо от того, могут ли лица, в отношении которых они совершены, самостоятельно защищать свои права и интересы.
2. Сравнительно низкая степень общественной опасности преступлений. Вопрос о том, повышается ли степень общественной опасности рассматриваемых деяний, если они совершены в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы, представляется достаточно интересным. С одной стороны, ст. 63 УК относит совершение преступления "в отношении малолетнего, другого беззащитного или беспомощного лица либо лица, находящегося в зависимости от виновного", к обстоятельствам, отягчающим наказание. Кроме того, это обстоятельство предусмотрено в качестве квалифицирующего признака во многих статьях Особенной части УК (например, ст. ст. 105, 111, 112 и др.). С другой стороны, в ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116 и ч. 1 ст. 128.1 УК не дифференцированы санкции в зависимости от
в судебных стадиях уголовного судопроизводства" // Законность. 2008. N 1.
15 Дикарев И. Указ. соч. С. 6 - 10.
16 Соболев М. В. Производство по уголовным делам частного обвинения в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008.
возраста или состояния потерпевшего, да и в судебной практике по данной категории дел нам не встретилось ни одного случая, когда бы подобные обстоятельства были отнесены к отягчающим вину. Для практиков, таким образом, очевидно, что общественная опасность таких преступлений не зависит от статуса потерпевшего. Кроме того, ч. 8 ст. 318 УПК ставит привлечение прокурора к участию в деле в зависимость от способности пострадавшего защищать свои права и законные интересы в момент принятия соответствующего решения судом, а не в момент совершения преступления. Наконец, если в случаях малолетства, беспомощности или зависимости потерпевшего можно было бы говорить о более высокой общественной опасности деяния, то о других ситуациях (иные причины, по которым лицо не может защищать свои права) этого сказать уже нельзя.
3. Необходимость обязательного учета мнения и волеизъявления потерпевшего при оценке общественной опасности содеянного. В юридической литературе неоднократно подчеркивалось, что без учета субъективного мнения потерпевшего зачастую трудно определить наличие состава преступления в действиях того или иного лица и степень их общественной опасности. Однако к случаям, предусмотренным ч. 8 ст. 318 УПК, это не всегда относится, поскольку причины, по которым лицо не может самостоятельно защищать свои права и законные интересы, могут существенно повлиять на их правовую позицию. Например, зависимость от лица, совершившего преступление, не дает оснований ожидать от жертвы преступления активных действий, направленных на привлечение виновного к уголовной ответственности. Скорее наоборот, находясь "под давлением" со стороны такого лица, потерпевший может препятствовать осуществлению правосудия, отрицать факт совершения преступления (даже на стадии рассмотрения дела, возбужденного по его собственному заявлению). То же справедливо и в ситуациях, когда пострадавший беспомощен либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы.
4. Возможность самостоятельного доказывания потерпевшим виновности лица, совершившего преступление. Очевидно, что в случаях, установленных ч. 8 ст. 318 УПК, самостоятельная доказательственная деятельность потерпевшего невозможна в силу объективных (наличие психических или физических недостатков, беспомощность) или субъективных (зависимость от лица, совершившего преступление) причин. Таким образом, в случаях, предусмотренных ч. 8 ст. 318 УПК, отсутствуют как минимум два из четырех оснований выделения частного обвинения в самостоятельный вид обвинения. Это значит, что дела о таких преступлениях без вмешательства государственных органов, уполномоченных осуществлять уголовное преследование (прокурора), разрешить невозможно. Такое вмешательство обусловлено отсутствием у потерпевшего возможности осуществлять доказывание виновности
лица, совершившего преступление, т. е. стремлением защитить права конкретного потерпевшего. Следовательно, вступление прокурора в дело частного обвинения в случаях, предусмотренных ч. 8 ст. 318 УПК, превращает его в дело публичного обвинения.
Правовые последствия вступления прокурора в дело на стадии судебного разбирательства:
Вмешательство органов уголовного преследования отменяет право потерпевшего принимать решение о дальнейшем ходе уголовного преследования лица, совершившего преступление. Доказывание по таким делам должно осуществляться с соблюдением всех правил, характерных для дел публичного обвинения, с возложением бремени доказывания на прокурора (государственного обвинителя). Следовательно, прокурор поддерживает обвинение от имени государства, а потерпевший лишается возможности влиять на исход дела, как это предусмотрено в порядке частного обвинения. Если же прокурор, приняв на себя обязанность обвинения, придет к выводу о его необоснованности, он может и должен от него отказаться, однако при этом нельзя говорить о нарушении прав потерпевшего, т. к., вступая в процесс, прокурор, как и в других случаях, является гарантом законности, призванным обеспечивать реализацию прав и законных интересов участников уголовного процесса. Разумеется, привлечение мировым судьей прокурора должно быть обосновано объективными причинами, по которым потерпевший не может поддерживать обвинение и осуществлять доказательственную деятельность. К таким причинам не должны относиться неактивность потерпевшего, незнание им уголовно-процессуального и уголовного закона, низкий образовательный уровень и т. д. Необоснованность привлечения прокурора может стать основанием для обжалования потерпевшим или обвиняемым приговора или постановления суда. Представляется, что именно неопределенностью выполняемой прокурором процессуальной функции, вызванной несовершенством законодательной регламентации, обусловлено нежелание мировых судей привлекать прокуроров к участию в делах частного обвинения. Так, например, при изучении 200 уголовных дел частного обвинения, рассмотренных мировыми судьями Самарской области, нами был обнаружен только один случай привлечения прокурора к участию в рассмотрении дела частного обвинения в порядке ч. 8 ст. 318 УПК <5>. В целях совершенствования законодательной техники и правоприменительной практики, а также избежание двойственного толкования закона считаем необходимым внесение соответствующих изменений в УПК, устанавливающих, что дела о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116 и ч. 1 ст. 128.1 УК, в случаях привлечения прокурора к участию в деле на стадии судебного разбирательства (ч. 8 ст. 318 УПК) являются делами публичного обвинения17
Список использованной литературы
1. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 N 138-ФБ (принят ГД ФС РФ 23.10.2002) (http://www.prokuratura-vrn.ru)
2. Приказ №185 "Об участии прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства"(в ред. при-
Ярцева Р. В., Гордеевой Н. А. "Актуальные вопросы деятельности мировых судей в сфере уголовной юрисдикции" (Мировой судья. 2008. N 11 // СПС "КонсультантПлюс")
каза Генерального прокурора Российской Федерации № 98 от 26.05.2008) (http://genproc.gov.ru/ documents)
3. Приказ Генерального прокурора РФ "Об усилении прокурорского надзора за соблюдением конституционных прав граждан в уголовном судопроизводстве" от 13 ноября 2000 г. № 141 (http:// genproc.gov.ru/documents)
4. Приказ Генерального прокурора РФ "О задачах прокуроров, участвующих в рассмотрении судами уголовных дел" от 24 ноября 1998 г. № 82 (http:// www .consultant.ru/popular)
5. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР от 27.10 1960) (http://base.consultant.ru/ cons)
6. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (УПК РФ) от 18.12.2001 N 174-ФЗ (http://www .consultant.ru/popular/upkrf/)
7. Андрианов И., Шварев А.Нужен ли прокурору дополнительный рычаг воздействия на обвиняемого?
/ И. Адрианов, А. Шварев // Российская юстиция. -№7. - 2000. - С. 29-32
8. Басков В.И., Коробейников В.Н. Курс прокурорского надзора: учеб пособие / В.И. Басков, В.Н. Коробейников. - М.: Зерцало, 2001. - 512 с.
9. Мацыков А. Прокуратура: проблемы развития / А. Мацыков // Законность. - № 7. - С 21-25
10. Назаренко В. Санкция прокурора или судебное решение? / В. Назаренко // Законность. - №12. - 2000. - С. 34-38
11. Соболев М. В. Производство по уголовным делам частного обвинения в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации: Ав-тореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2008.
12. Ярцева Р. В., Гордеевой Н. А. "Актуальные вопросы деятельности мировых судей в сфере уголовной юрисдикции" (Мировой судья. 2008. N 11 // СПС "КонсультантПлюс")
НОВАЦИИ В СФЕРЕ СОЦИАЛЬНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ МИГРАНТОВ
В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Тузина Ирина Дмитриевна
Преподаватель, Нижегородский государственный университет, г. Нижний Новгород
INNOVATION IN THE FIELD OF SOCIAL SECURITY OF MIGRANTS IN THE RUSSIAN FEDERATION Tuzina Irina D., teacher, Nizhny Novgorod State University of N. I. Lobachevsky, Nizhny Novgorod АННОТАЦИЯ
В статье рассмотрены - нововведения в законодательстве о социальном обеспечении Российской Федерации для мигрантов.
Ключевые слова: социальное обеспечение; мигрант. ABSTRACT
The article deals with - innovation in the legislation on social security for migrant workers of the Russian Federation. Keywords: social security; migrant worker.
В настоящее время система социальной защиты России стремительно развивается, за последние годы на законодательном уровне было принято множество нормативно-правовых актов, направленных на обеспечение социальной защиты различных категорий лиц.
С 1 января 2015 года вступил в силу новый Федеральный закон от 01.12.2014 N 407-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам обязательного социального страхования на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством». Принятие данного закона способствовало внесению изменений в следующие федеральные законы: Федеральный закон от 16.07.1999 г. № 165 «Об основах обязательного социального страхования», Федеральный закон от 24.07.2009 г. № 212 «О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный Фонд обязательного медицинского страхования» и Федеральный закон от 29.12.2006 г. № 255 «Об
обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством». Предусмотренные нововведения должны обеспечить социальную защищенность мигранта на территории России.
Мигрантом является лицо, совершающее территориальное передвижение (миграцию) со сменой постоянного места жительства и работы навсегда или на определенный срок (от 1 дня до нескольких лет). Мигранты - социальные группы, совершающие миграционное движение. [6, с. 49] Так, по данным статистики Федеральной миграционной службы, 17 342 369 иностранных граждан въехало в Россию в 2013 году, из них 1 273 984 человека получили разрешение на работу, патентов оформлено 1 537 832. [7] В 2014 году на территорию Российской Федерации въехало 17 281 971 иностранных граждан, 1 303 258 из них выдано официальное разрешение на работу, патентов оформлено 2 386 641. [8] За 4 месяца 2015 года 6 026 774 иностранных гражданина въехало на территорию Российской Федерации, 89 744 из них выдано официальное разрешение на работу, кроме того, оформлено 598 280 патентов. [9]
