CC BY
29
6. Опарин И.Б. Прекращение уголовных дел следователем по реабилитирующим основаниям: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М., 1984.
7. Бородин С.В. Разрешение вопроса о возбуждении уголовного дела: пособие. - М.: Изд-во ВНИИ МВД СССР, 1970. С. 52.
8. Давыдов П.М, Мирский Д.Я. Прекращение уголовных дел. - М.: Гос. изд-во юрид. лит., 1963. С. 12.
9. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. А.В. Наумов. С. 64. (В нем деяние определяется как «поведение (поступок) человека в форме действия или бездействия»).
10. Стойко Н.Г. Недоказанность обстоятельств уголовного дела. - Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1984. С. 82.
11. Мотовиловкер Я.О. Основной вопрос уголовного дела (вопросы факта и права): монография. - М., 1995. С. 104.
проблемы регулирования международными нормами права института чрезвычайного положения
УДК 341:342.77
И.В. ШЕВЧЕНКО,
адъюнкт (Санкт-Петербургский университет МВД России)
Международные нормы права играют первостепенную роль в регулировании многих институтов российской действительности, особенно в сфере соблюдения и ограничения прав и свобод человека, в том числе и при введении режима чрезвычайного положения на территории конкретного государства.
Следует отметить, что в ФКЗ «О чрезвычайном положении» нормы о правах и свободах человека носят в основном отсылочный характер, имея общую формулировку, согласно которой меры, применяемые в условиях чрезвычайного положения, должны соответствовать международным обязательствам Российской Федерации, вытекающим из международных договоров нашего государства в области прав человека, и не должны повлечь за собой какую-либо дискриминацию отдельных лиц или групп населения (ч. 2 ст. 28).
Несмотря на высокую значимость прав и свобод личности, в каждом государстве на протяжении исторического развития воз-
никают обстоятельства, вынуждающие их ограничивать.
Так, в нашей стране Конституционный Суд РФ официально постановил, что государство имеет право устанавливать ограничения прав и свобод в целях обеспечения обороны страны и безопасности государства [1]. Кроме того, Конституция РФ допускает ограничение прав и свобод человека и гражданина также в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц (ч. 3 ст. 55). Более того, в качестве условия такого ограничения Конституция РФ предусматривает введение режима чрезвычайного положения только в пределах и сроках, необходимых для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя (ч. 1 ст. 56).
При этом в статье 28 ФКЗ «О чрезвычайном положении» указывается, что «меры, применяемые в условиях чрезвычайного положения и влекущие за собой изменение (ограничение) установленных Конституцией Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации... прав и свобод человека и гражданина, должны осуществляться в тех пределах, которых требует острота создавшегося положения., меры должны соответствовать международным обязательствам Российской Федерации, вытекающим из международных договоров Российской Федерации в области прав человека, и не должны повлечь за собой какую-либо дискриминацию.».
Тем не менее, в данном нормативно-правовом акте законодатель не разъясняет употребляемый им термин «острота создавшегося положения». Получается, что основной закон, регулирующий институт чрезвычайного положения в Российской Федерации, предоставляет государственно-властным
структурам нашей страны самостоятельно устанавливать для себя пределы ограничения прав и свобод человека при возникновении экстраординарных обстоятельств. А это приводит к тому, что на практике упомянутые органы, порой, превышают свои полномочия в рассматриваемой сфере и, как следствие, совершают правонарушения и преступления. В результате, для единообразного понимания и применения норм в данной области любыми субъектами целесообразно закрепить в чрезвычайном законодательстве трактовки употребляемых в нем понятий. Аналогичного мнения придерживается 91% опрошенных нами респондентов.
Рассмотрим наиболее значимые международные нормативные документы, в которых зафиксированы исследуемые нормы.
Особого внимания заслуживает вопрос о регламентации оснований, условий и целей ограничения прав и свобод личности в международных нормах права:
- в статье 25 Документа Копенгагенского совещания указывается требование о необходимости государств-участников подтверждать, что любое отступление от обязательств, относящихся к правам человека и основным свободам, в условиях чрезвычайного положения должно оставаться строго в пределах, предусмотренных международным правом, в частности, соответствующими международными инструментами, участниками которых они являются, особенно в том, что касается прав, от которых не может быть отступлений, при этом они обязуются «обеспечивать, чтобы осуществление всех прав человека и основных свобод... не могло быть объектом никаких ограничений, кроме тех, которые предусмотрены законом и соответствуют их обязательствам по международному праву, в частности по Международному Пакту о гражданских и политических правах, и их международными обязательствами, в частности по Всеобщей декларации прав человека., чтобы этими ограничениями не злоупотребляли и чтобы они применялись не произвольно, а так, чтобы обеспечивалось эффективное осуществление этих прав» (ст. 24);
- в части 2 статьи 29 Всеобщей декларации прав человека закреплено: «При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и
общего благосостояния в демократическом обществе»;
- в статье 4 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах предусматривается: «Участвующие в настоящем Пакте государства признают, что в отношении пользования теми правами, которые то или иное государство обеспечивает в соответствии с настоящим Пактом, это государство может устанавливать только такие ограничения этих прав, которые определяются законом, и только постольку, поскольку это совместимо с природой указанных прав.»;
- в пункте 1 статьи 4 Международного пакта о гражданских и политических правах указывается, что «во время чрезвычайного положения в государстве, при котором жизнь нации находится под угрозой и о наличии которого официально объявляется, ...государства могут принимать меры в отступление от своих обязательств по настоящему Пакту только в такой степени, в какой это требуется остротой положения, при условии, что такие меры не являются несовместимыми с их другими обязательствами по международному праву и не влекут за собой дискриминации исключительно на основе расы, цвета кожи, пола, языка, религии или социального происхождения»;
- в части 1 статьи 15 Европейской Конвенции закреплено, что «при. чрезвычайных обстоятельствах, угрожающих жизни нации, любая из Высоких Договаривающихся Сторон может принимать меры в отступление от ее обязательств по настоящей Конвенции только в той степени, в какой это обусловлено чрезвычайностью обстоятельств, при условии, что такие меры не противоречат другим ее обязательствам по международному праву». Однако «любая из Высоких Договаривающихся Сторон, использующая это право отступления» обязана проинформировать Генерального секретаря Совета Европы о введенных ею мерах и о причинах их принятия. Она также должна ставить в известность Генерального секретаря Совета Европы о дате прекращения действия таких мер и возобновлении осуществления положений Конвенции в полном объеме (ч. 3 ст. 15).
Кроме того, в последних четырех международно-правовых актах также предусматривается, что их положения не могут служить основанием для каких-либо государств, групп или лиц заниматься деятельностью или совершать действия, направленные на уничтожение или чрезмерное ограничение
изложенных в них прав и свобод.
На наш взгляд, все вышеизложенное свидетельствует о несовершенстве законодательной базы в исследуемой области.
Во-первых, пределы ограничения прав и свобод личности в условиях чрезвычайного положения в международных нормах сформулированы слишком расплывчато, предоставляя государствам тем самым возможность действовать при возникновении экстраординарных ситуаций на свое усмотрение, и сотрудникам правоохранительных органов в частности. Так, В.В. Барбин верно подметил, что использование законодателем декларативной или неопределенной формулировки оснований ограничений основных прав и свобод человека и гражданина либо простое воспроизведение их как общеконцептуальных положений оставляет возможность для их расширенного толкования и может повлечь противоправные ограничения прав и свобод человека и гражданина [2].
Во-вторых, некоторые международно-правовые документы уже изначально предоставляют государствам право отступать от закрепленных в них норм, к примеру: Международный пакт о гражданских и политических правах - в условиях «остроты положения», а Европейская Конвенция - при «чрезвычайности обстоятельств». Даже в актах такого уровня законодатель не раскрывает значение употребляемых им терминов.
В-третьих, следует обратить внимание на такое понятие, как «чрезмерное ограничение», которое опять же не конкретизировано и открывает широкие возможности для понимания каждым из государств.
В результате, складывается парадоксальная ситуация: в национальном законодательстве для предупреждения произвола
властных структур прописано, что в период действия чрезвычайного положения в своей деятельности они должны опираться на нормы и принципы международного права, а последнее, в свою очередь, отсылает руководствоваться в подобных случаях внутригосударственной системой права. Следовательно, получается заколдованный круг и возникает вопрос: «Зачем существует так много документов, регламентирующих институт чрезвычайного положения?». Следует отметить, что в каждом из них в большей или меньшей степени дублируются одни и те же положения, а конкретики нет. На наш взгляд, наступил такой момент, когда количество должно перерасти в качество. Поэтому международно-правовые акты необходимо пересмотреть с целью повышения качества этих документов и приведения их в соответствие между собой. Данную работу следовало бы поручить специально избранному для этого международному органу.
В условиях роста международного терроризма и коррупции внутри каждой страны, когда перед мировым сообществом стоят проблемы выживания человеческой цивилизации, сохранения мира и безопасности народов, охраны окружающей природной среды, соблюдения прав и свобод каждой отдельной личности, интернационализации производства, науки и техники, вопрос о развитии международных гарантий имеет особенно большое значение. На сегодняшний день становится все более очевидным, что важнейшие для человечества проблемы могут быть успешно решены лишь усилиями всех стран и народов. Вот почему в целях решения указанных проблем требуется новый уровень эффективности международных норм права.
Литература —
1. По делу о проверке конституционности ряда положений пункта «а» статьи 64 Уголовного кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.А. Смирнова: Постановление Конституционного Суда РФ от 20.12.1995 г. № 17-П // СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 54.
2. БарбинВ.В. Конституционно-правовые основания ограничений основных прав и свобод человека и гражданина и их реализация в деятельности органов внутренних дел: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2003. С. 11.
