CC BY
285
УДК 343.13(470)
ПРОБЛЕМЫ РЕАЛИЗАЦИИ СУДЕБНОГО КОНТРОЛЯ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ РФ
© Чекуров Н. Г., 2012
Статья посвящена проблеме понимания судебного контроля различными участниками уголовного судопроизводства. Рассмотрены вопросы реализации судебного контроля на стадии предварительного расследования по уголовному делу. Предложены различные точки зрения понятия правового статуса, места и роли судебного контроля в современном уголовном судопроизводстве РФ.
Ключевые слова: судебный контроль; прокурорский надзор; суд; следственные действия; предварительное расследование; принцип законности; права человека; уголовный процесс; правосудие.
Вступив в Совет Европы и ратифицировав в марте 1998 г. Европейскую конвенцию о защите прав и основных свобод, Россия присоединилась к европейской системе охраны прав человека, включающей в себя не только обязанность охранять и соблюдать зафиксированные в Конвенции права и свободы, но и признание юрисдикции Европейского суда по правам человека. Выполнение обязательств, принятых в связи с членством в ООН, в Совете Европы и других международных организациях, требует, чтобы наше национальное законодательство и практика его применения в рамках единого правового пространства соответствовали современным международным стандартам, основополагающим принципам и нормам международного права [1].
Институт судебного контроля и является тем инструментом, с помощью которого российский уголовный процесс, со временем, приблизится к мировым стандартам защиты прав человека.
В. П. Кашепов предлагает следующее определение судебного контроля: «Судебный контроль в уголовном судопроизводстве — это своеобразная, предусмотренная законом процессуальная деятельность, примыкающая к правосудию. Она осуществляется единоличным судьей в форме судебной проверки законности и обоснованности действий и решений должностных лиц органов уголовного преследования, ограничивающих права и свободы граждан» [2].
Значение судебного контроля в уголовном судопроизводстве наиболее точно выразил выдающийся российский правовед И. Я. Фойницкий: «Одной из главнейших
функций судебной власти признается ограждение свободы личности, на стражу которой становится суд для устранения посягательств, направленных против нее как преступными действиями частных лиц, так и распоряжениями властей посторонних. Самостоятельной и независимой судебная власть может быть признана только там, где она в состоянии доставить действительную безопасность личной свободе против посягательств всякого рода» [3].
Изучение действующего уголовно-процессуального законодательства позволяет сделать вывод о том, что суд в ходе досудебного производства осуществляет контроль по двум направлением:
1) принятие процессуальных решений, в ходе которых ограничивается неприкосновенность жилища;
2) рассмотрение и разрешение жалоб, которые подаются участниками уголовного судопроизводства на досудебных стадиях.
В соответствии с ч. 3 ст. 29 УПК РФ на стадии предварительного расследования суд в числе прочих принимает следующие решения:
1) о производстве смотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц;
2) о производстве осмотра и (или) выемки в жилище;
3) о наложении ареста на имущество.
Данная деятельность также охватывается
понятием «судебное разбирательство», так как в п. 51 ст. 5 УПК РФ установлено, что судебное разбирательство — это заседание судов первой, второй и надзорной инстанций, а под судом первой инстанции согласно п. 52 этой же статьи понимается суд, рассматривающий уголовное дело по существу и правомочный выносить приговор, а
также принимать решения в ходе досудебного производства по уголовному делу.
Вместе с тем не следует смешивать судебный контроль на досудебных стадиях и судебное разбирательство в суде первой инстанции. В этой связи позволим себе не согласиться с С. Н. Черкашиным, который высказывает следующую точку зрения: «Судебный контроль за законностью производства обыска и выемки органами предварительного расследования в процессе судебного разбирательства получает свое выражение и в ходе судебного следствия, судебных прений, в последнем слове подсудимого, в ходе постановления судебного приговора» [4]. Думается, что данная деятельность представляет собой судебное разбирательство, в ходе которого суд непосредственно и заново исследует доказательства, а не проверяет те доказательства, которые были собраны в ходе досудебного производства.
В этой связи О. В. Химичева отмечает, что правосудием следует считать не всякую деятельность суда. «Правосудие по уголовным делам, — пишет автор, — состоит в том, что особый независимый орган государства — суд — рассматривает в установленных законом процессуальных формах и разрешает на основе закона, своего правосознания и внутреннего убеждения уголовные дела, принимая по ним от имени государства решения о защите и восстановлении нарушенного права, а при необходимости и о применении санкций к виновным либо об отсутствии правонарушения, которое предполагалось, и о неприменении санкций. Иными словами, осуществление правосудия предполагает разрешение судом уголовных дел по существу» [5].
В ходе принятия решений о необходимости производства следственных действий деятельность суда не носит обвинительного характера. Следователь как представитель стороны обвинения должен обосновывать вывод о необходимости того или иного следственного действия конкретными доказательствами, прокурор соглашается с решением следователя, а также с относимостью, допустимостью и достаточностью доказательств. Судебный же контроль направлен, прежде всего, на обеспечение конституционных прав лиц, в отношении которых производятся соответствующие следственные действия. В этой связи представляется, что, принимая решение о производстве след-
ственных действий, суд не должен вникать в существо доказательств, которые изобличают лицо в совершении преступления [6]. Главный критерий, которому такие доказательства должны соответствовать, — их достаточность для обоснования соответствующего процессуального решения.
Второе направление деятельности суда в досудебном производстве — рассмотрение и разрешение жалоб лиц на незаконные и необоснованные процессуальные решения, в том числе и связанные с ограничением конституционных прав граждан. Эти жалобы могут поступать как на стадии возбуждения уголовного дела, так и на стадии предварительного расследования.
Невозможно не согласиться с мнением таких видных ученых, как Ф. Н. Багаутдинов, Т. Г. Морщакова, А. П. Гуськова, А. Халиулин, В. Назаренко и другими, которые вполне справедливо отмечают существенные недостатки, которые присущи уголовно-процессуальному законодательству РФ в части обеспечения полноценного судебного контроля за предварительным следствием. Мы приходим к следующим выводам.
В соответствии со ст. 118 Конституции РФ судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства [7]. Судебная власть в системе иных ветвей власти самостоятельна и полновесна в силу своего высокого статуса, компетентности, авторитетности — именно она должна гарантировать обеспечение конституционных прав и свобод личности, в том числе и в сфере уголовного судопроизводства.
Провозглашение России правовым государством предполагает создание эффективного механизма защиты прав и свобод человека и гражданина во всех сферах общественной жизни. Предварительное расследование сопряжено с возможностями достаточно широкого ограничения прав граждан органами государства, в силу чего нуждается в особых гарантиях, предотвращающих произвольное их ущемление. Одним из гарантов здесь в настоящее время является судебная власть, обеспечивающая защиту прав участников процесса в различных формах, в том числе и посредством судебного контроля за предварительным расследованием. Эта функция судов является относительно новой для российской право-
применительной практики, в связи с чем возникает множество проблем, от своевременного и правильного разрешения которых зависит эффективность защиты прав личности в уголовном процессе. В первую очередь это касается предмета и пределов судебного контроля, законодательного регламентирования его процедуры, значения результатов. На наш взгляд, оптимальное решение этих вопросов должно быть основано не только на теоретических изысканиях, но и учитывать реалии российской правовой, экономической, политической, социальной действительности.
Практическая реализация данной функции представляет для судей определенную сложность. Предварительное расследование, особенно на начальном этапе, осуществляется в совершенно иных информационных условиях, чем судебное следствие, и характеризуется дефицитом сведений и времени при принятии решений, в том числе о проведении следственных действий. Здесь нет полной картины события преступления, исчерпывающей совокупности доказательств, столь привычных судье при постановлении приговора. Вместе с тем от правильного установления судом наличия оснований для производства следственных действий (основного способа сбора доказательств) зависит очень многое, порой — исход дела. На этом фоне обращает на себя внимание недостаточная четкость законодательных предписаний относительно форм судейского контроля за следственными действиями и оценочный характер оснований их производства.
Проблема судебного контроля в уголовном процессе многогранна, в определенной степени можно вести речь и о многоуровневом аспекте его проявления. Познанию его сущности, содержания, формам осуществления, социальному назначению посвящены многочисленные исследования, выполненные, в том числе, и с учетом современного уголовно-процессуального законодательства. Ограничимся констатацией того, что любая разновидность контроля со стороны судебных учреждений (судебный контроль за законностью и обоснованностью применения заключения под стражу в качестве меры пресечения; осуществляемый в рамках ведомственных отношений контроль вышестоящего судебного учреждения над нижестоящими, хотя и проявляющийся иногда не только в приказах, указаниях и
распоряжениях, но и в виде постановлений Пленума Верховного Суда России; и т. д.) не есть разрешение имеющегося по делу обвинения по существу. Следовательно, такой контроль не может рассматриваться и как какая-либо разновидность осуществления по уголовному делу правосудия. Такой контроль есть другая, вспомогательная по отношению к правосудию, форма осуществления судебной власти.
Главное, что необходимо уяснить, — это то, что расширение в УПК РФ сферы судебного контроля: принятие решений
судом о производстве осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц, о производстве обыска и выемки в жилище, о производстве личного обыска, о производстве выемки предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах в банках и иных кредитных организациях, о наложении ареста на корреспонденцию и выемке ее в учреждениях связи, о наложении ареста на имущество, включая вклады, о контроле и записи телефонных переговоров — заменяет прокурорский надзор. Одновременно возрастает степень ответственности суда за результаты расследования, поскольку увеличивается его возможность влияния на процесс формирования доказательственной базы по уголовному делу. Причем это влияние в итоге будет выражаться не только в оценке доказательств с точки зрения их допустимости, признания законности или незаконности действий и решений органов дознания и предварительного следствия, но может приводить к косвенному участию суда в уголовном преследовании, что противоречит его правовому статусу.
Жизненные реалии указывают на непонимание некоторыми участниками процесса судебного контроля в вышеуказанных формах того, что он не является конкурентом прокурорского надзора, не исключает последнего. По смыслу закона судебный контроль и прокурорский надзор в целях реализации принципа законности должны действовать согласованно, взаимно дополняя друг друга. Судебный контроль может быть более эффективным, когда его усилия сосредоточатся на решениях, соответствующих правовому статусу суда. Притом что прокурорский надзор будет как бы первой инстанцией, рассматривающей коллизионные вопросы, возникающие в ходе досудебного производства.
Важно осознать, ясно различить существенные моменты: реальные возможности судебного контроля в обеспечении режима законности при расследовании преступлений, а также потребность в законодательном совершенствовании правил рассмотрения судом жалоб на действия (бездействие) следователя, дознавателя, прокурора.
УПК ввел в отечественное уголовное судопроизводство полномасштабный институт судебного контроля, что явилось весомой гарантией охраны прав личности. Основная цель одноименной процессуальной функции суда представляется в защите прав и интересов участников уголовного процесса. Для ее достижения перед судебным контролем стоит ряд задач: упредить неправомерные действия и решения, нарушающие конституционные права и свободы граждан; восстановить права, уже нарушенные органами предварительного расследования; придать правомерным действиям и решениям дознавателя, следователя, прокурора юридическую силу, легализовав, тем самым, полученные доказательства; способствовать вынесению правосудного приговора при разрешении уголовного дела по существу [8].
Институт судебного контроля постепенно набирает силу, становясь весомой гарантией охраны прав человека, попавшего в сферу уголовного судопроизводства. Мы хотим обратить внимание на то значение, которое приобрел институт судебного контроля за осуществлением следственных действий, связанных с проникновением в жилище.
Важное значение судебного контроля для российского уголовного процесса отмечается многими процессуалистами. Так,
А. П. Гуськова и Н. Г. Муратова обращают внимание на то, что судебный контроль за соблюдением конституционных прав и свобод в сферах уголовного судопроизводства и оперативно-разыскной деятельности не только оправдан, но и необходим и выступает как многоаспектная деятельность суда, призванная обеспечить защиту конституционных прав и свобод личности как в досудебном, так и в судебном производствах. Н. Н. Ковтун отмечает, что судебный контроль есть самостоятельное средство, точнее — система предусмотренных процессуальным законом средств, направленных на реализацию конституционных функций судебной власти, призванных в
конечном итоге к недопущению незаконного и необоснованного ограничения прав личности в уголовном процессе, к ее восстановлению в этих правах либо возможной их компенсации средствами права [9].
В. А. Лазарева в связи с этим пишет, что возможность ограничения конституционных прав лишь на основании судебного решения сама по себе представляет важнейшую гарантию его законности и обоснованности, так как исключает произвольное нарушение прав человека органами, осуществляющими уголовное преследование. Особо обращается внимание на то, что отсутствие заинтересованного лица при принятии судьей решения может рассматриваться в качестве обстоятельства, обусловливающего повышенные требования к рассмотрению судом ходатайства органа уголовного преследования [10].
Л. Ф. Мартыняхин указывает, что суд в порядке судебного контроля ограждает граждан от притязаний обвинительной власти на ограничения конституционных прав и свобод при производстве следственных действий либо разрешает их, признав возможные ограничения необходимыми, законными и обоснованными [11].
И, как обоснованно считает профессор А. П. Гуськова, судебный контроль в досудебном производстве есть способ реализации судебной власти посредством правосудия, который обладает следующими свойствами: во-первых, это вид государственной деятельности, осуществляемый исключительно судом, органом государственной — судебной власти; во-вторых, назначением его является защита конституционных прав и свобод человека, гражданина, осуществляемая посредством уголовного судопроизводства, регламентированного уголовнопроцессуальным законом; в-третьих, завершается данный вид деятельности принятием решения — актом правосудия [12].
Полагаем, приведенные выше суждения убедительно свидетельствуют о необходимости существования процессуального института судебного порядка выдачи разрешений на производство ряда процессуальных действий (в том числе и следственных действий, ограничивающих неприкосновенность жилища). Резюмируя сказанное, следует отметить, что выполнение обязательств, принятых в связи с членством в ООН, в Совете Европы и других международных организациях, подразумевает, что
наше национальное законодательство и практика его применения в рамках единого правового пространства должны соответствовать современным международным стандартам, основополагающим принципам и нормам международного права.
Считаем, что расширение полномочий судьи позитивно сказалось на уровне защиты прав и законных интересов личности в ходе предварительного расследования, а, следовательно, и на обеспечении прав граждан на неприкосновенность жилища. Мы весьма положительно относимся к данному достижению судебной реформы и считаем, что следует не просто говорить о неэффективности и нецелесообразности судебного контроля, а способствовать дальнейшему развитию правовых норм путем внесения предложений по совершенствованию действующего законодательства, которые могут быть действительно реализованы в практической деятельности.
Подводя итог вышеизложенному, хотелось бы обратить внимание на то, что в современном уголовном судопроизводстве судебный контроль является активно развивающимся институтом права, сущность которого направлена на обеспечение законности действий следственных органов
1. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. // Международные акты о правах человека : сб. док. М., 2002.
2. Кашепов В. П. Институт судебной защиты прав и свобод граждан и средства ее реализации // Государство и право. 1998. № 2. С. 70.
3. Фойницкий И. Я. Курс уголовно-процессуального права. В 2 т. Т. 1. СПб., 1996. С. 160.
4. Черкашин С. Н. Обеспечение прав и законных интересов личности при производстве обыска и выемки : дис. ... канд. юрид. наук. М., 1999. С. 102.
5. Химичева О. В. Концептуальные основы процессуального контроля и надзора на досудебных
стадиях уголовного судопроизводства. М. : ЮНИТИ-ДАНА ; Закон и право, 2004. С. 206—207.
6. Одновременно следует иметь в виду, что в ряде случаев вопрос о виновности лица вообще не возникает (при производстве осмотра в жилище потерпевшего, обыска или выемки в жилище лица, не имеющего статус подозреваемого или обвиняемого, наложения ареста на имущество лица, которое по закону несет ответственность за действия подозреваемого или обвиняемого).
7. Конституция Российской Федерации : принята всенар. голосованием 12 дек.1993 г. (с учетом поправок, внес. Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30 дек. 2008 г. № 6-фКз, от 30 дек. 2008 г. № 7-ФКЗ) // Рос. газ. 1993. 25 дек.
8. Таричко И. Ю. Оптимальные пределы судебного контроля в уголовном судопроизводстве России // Стратегии уголовного судопроизводства : материалы Междунар. конф., посвящ. 160-летней годовщине со дня рожд. проф. И. Я. Фойницкого 11—12 октября 2007 г. (Санкт-Петербург). СПб., 2007.
9. Ковтун H. H. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России. Н. Новгород : Нижегор. правовая академия, 2002. С. 14.
10. Лазарева В. А. Теория и практика судебной защиты в уголовном процессе. Самара : Изд-во Самар. ун-та, 2000. С. 118.
11. Там же. С. 118.
12. Гуськова А. П. К вопросу о судебной защите прав и свобод человека, гражданина в российском уголовном судопроизводстве // Рос. судья. 2005. № 6. С. 14.
The Problems of Realization of Judicial Control in Criminal Legal Proceedings
© Chekurov N., 2012
The article is devoted to the comprehension of judicial control by different participants of criminal legal proceedings. The author analyses the issues of judicial control realization at the stage of preliminary investigation and suggests different views on the notion of legal status, the place and the role of judicial control in modern criminal legal proceedings of the Russian Federation.
Key words: judicial control; prosecutor's supervision; investigatory actions; preliminary investigation; the principle of law and order; human rights; criminal case; justice.
