CC BY
159УДК 343 ББК 67
DOI 10.24411/2312-0444-2018-10074
ПРОБЛЕМЫ РАЗГРАНИЧЕНИЯ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ И АДМИНИСТРАТИВНОЙ ФОРМ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА НАРУШЕНИЕ ПРАВА НА СВОБОДУ СОВЕСТИ И ВЕРОИСПОВЕДАНИЯ
Ислам Аркадьевич ЖАМУРЗОВ, аспирант Финансового университета при Правительстве РФ E-mail: [email protected]
Научная специальность: 12.00.08 — уголовное право и криминология;
уголовно-исполнительное право
Научный руководитель: В.Ю.Малахова, доцент Департамента правового регулирования
экономической деятельности Финансового университета при Правительстве РФ, кандидат юридических наук, доцент
Аннотация. В данной статье анализируется статья 148 УК РФ, которая предусматривает уголовную ответственность за нарушение права на свободу совести и вероисповедания. Кроме того, рассматриваются актуальные проблемы, связанные с разграничением уголовно-правовой и административной форм ответственности за нарушение права на свободу совести и вероисповеданий.
Ключевые слова: уголовная ответственность, административная ответственность, религия, свобода совести, свобода вероисповедания, религиозные преступления, разграничение норм.
Annotation. This article analyzes article 148 of the Criminal Code of the Russian Federation, which provides for criminal liability for violation of the right to freedom of conscience and religion. In addition, topical problems related to the delineation of the criminal law and administrative forms of responsibility for violating the right to freedom of conscience and religion are being considered.
Keywords: criminal responsibility, administrative responsibility, religion, freedom of conscience, freedom of religion, religious crimes, differentiation of norms.
Религиозные вопросы, тесно связанные с национально-этническими, занимают важное место в культурной, политической и правовой сферах жизни современного российского общества. Право на свободу совести и вероисповедания относится к неотъемлемым правам человека как в соответствии с нормами международного права, так и внутреннего российского законодательства.
Так, в соответствии со ст. 28 Конституции РФ гарантируется свобода совести и вероисповедания, которая включает право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.
Кроме того, ст. 20 Международного пакта ООН «О гражданских и политических правах» 1966 г. императивно запрещает всякое выступление в пользу религиозной ненависти, представляющее собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию.
Для защиты рассматриваемых отношений законодателем была введена уголовная и административная ответственность. Однако в процессе привлечения к ответственности возникает множество проблем, одной из которых является конкуренция статей уголовного и административного законодательства.
В связи с резонансным делом в отношении участниц скандально известной группы «Пуси-райт» Федеральным законом «О внесении изменений в статью 148 УК РФ и отдельные законо-
№ 3/2018
дательные акты РФ в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан» от 29 июня 2013 г. № 1Э6-ФЗ [1] были внесены существенные изменения в ст. 148 УК РФ.
Так, согласно новой редакции данной нормой предусмотрена уголовная ответственность за нарушение права на свободу совести и вероисповеданий в случаях совершения публичных действий, выражающих явное неуважение к обществу и совершенное в целях оскорбления религиозных чувств верующих (в том числе совершенные в местах, специально предназначенных для проведения богослужений, других религиозных обрядов и церемоний). Также данная норма предусматривает ответственность и в случаях незаконного воспрепятствования деятельности религиозных организаций или проведению богослужений, других религиозных обрядов и церемоний.
Непосредственным объектм выступает право на свободу совести и вероисповеданий, гарантированное Конституцией РФ. По конструкции состав преступления является формальным, ибо нет необходимости в наступлении последствий для привлечения лица по данной норме. Объективная сторона выражается в действиях, которые выражают явное неуважение к обществу, совершенные публично и в целях оскорбления религиозных чувств верующих. Важно отметить тот факт, что не являются предметом уголовно-правовой охраны религиозные чувства и взгляды, которые основаны на радикальном религиозном экстремизме.
Возможны различные способы оскорбления религиозных чувств верующих, в частности, в устной форме, посредством СМИ, сети Интернет, совершения активных действия. В качестве примера можно привести одно из первых уголовных дел по данной статье, которое было возбуждено в отношении Виктора Краснова в Ставрополе за комментарий в социальной сети «ВКонтакте» зимой 2015 г.
Кроме того, совершаемые преступные действия должны выражать явное неуважение к обществу, которое заключается в нарушении общепризнанных норм и правил поведения в целях противопоставления себя окружающим и демонстрации пренебрежительного отношения к ним [2].
Говоря о публичности, следует отметить, что в законодательстве отсутствует единый подход к определению данного понятия. В каждой отрасли публичность понимается по-разному. Если говорить об уголовном праве, то признак пуб-
личности содержится и в других статьях Уголовного кодекса РФ (статьи 205.2, 280, 280.1).
В связи с этим в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» было отмечено, что «под публичными призывами (ст. 280 УК РФ) следует понимать выраженные в любой форме (устной, письменной, с использованием технических средств, информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, включая сеть Интернет) обращения к другим лицам с целью побудить их к осуществлению экстремистской деятельности.
Вопрос о публичности призывов должен разрешаться судами с учетом места, способа, обстановки и других обстоятельств дела (обращения к группе людей в общественных местах, на собраниях, митингах, демонстрациях, распространение листовок, вывешивание плакатов, размещение обращения в информационно-телекоммуникационных сетях общего пользования, включая сеть Интернет, например, на сайтах, в блогах или на форумах, распространение обращений путем веерной рассылки электронных сообщений и т.п.)» [3].
На основании вышесказанного можно сделать вывод, что публичность подразумевает совершение противоправных действий, указанных в диспозиции ст. 148 УК РФ, в месте, где их восприятие может стать доступным неопределенному кругу лиц, среди которых должны быть и верующие.
Важно отметить, что субъект должен умышленно совершать данное преступное деяние в публичном месте, а также умышленно преследовать цель оскорбить верующих. Отсутствие умысла не влечет привлечения к уголовной ответственности по данной статье.
Субъективная сторона данного преступления характеризуется прямым умыслом. Это означает, что виновный осознает общественно опасный характер своих действий и желает эти действия совершить. Кроме того, обязательным элементом субъективной стороны является цель, которая выражается в оскорблении религиозных чувств верующих. Ее законодательное закрепление требует от органа уголовного преследования тщательного установления, не допуская при этом объективного вменения.
Вместе с тем открытым остается вопрос о соотношении уголовной ответственности по частям 1 и 2 ст. 148 УК РФ и ответственности по ч. 2 ст. 5.26 КоАП РФ.
№ 3/2018
Следует отметить, что ответственность по данной норме КоАП РФ наступает за умышленное публичное осквернение религиозной или богослужебной литературы, предметов религиозного почитания, знаков или эмблем мировоззренческой символики и атрибутики либо их порчу или уничтожение.
Законодателем не проведена четкая грань между упомянутыми статьями. При этом в правовой доктрине указывается схожесть диспозиций данных норм. На практике, если деяние формально содержит признаки преступления по ст. 148 УК РФ, но в силу различных обстоятельств является малозначительным, привлекают к ответственности по статье КоАП РФ. Это объясняется тем, что к привлечению к уголовной ответственности следует прибегать лишь в случаях, когда меры административного взыскания не возымели должного успеха и человек продолжает свою противоправную деятельность, что повышает степень общественной опасности личности виновного.
В связи с этим возникает вопрос о соотношении частей 1 и 2 ст. 148 УК РФ и ч. 2 ст. 5.26 КоАП РФ. Это обусловлено тем, что некоторые действия, указанные в диспозиции последней статьи, могут составлять объективную сторону состава преступления. Вопрос заключается еще и в том, посредством каких иных действий, кроме указанных в ч. 2 ст. 5.26 КоАП РФ, может совершаться преступление и для каких целей совершаются действия, влекущие административную ответственность.
В случае наличия такой возможности целесообразно ставить под сомнение вменяемость лица, совершающего такие действия, поскольку просто так выйти в общественное место и совершить действия, выражающиеся в публичном осквернении религиозной святыни, можно только в случае, когда лицо осознает значение своих действий и руководит ими. При таких условиях лицо не может не осознавать, что данное деяние оскорбляет религиозные чувства присутствующих, а также иных граждан, которым стало известно о данном поступке.
Справедливым будет отметить, что в действующей системе норм об уголовной и административной ответственности ч. 2 ст. 5.26 КоАП РФ выполняет роль своего рода резервной нормы, ибо на практике данную норму применяют в случаях, когда не удалось доказать наличие цели оскорбления религиозных чувств верующих.
Парадоксальным является то обстоятельство, что оскорбление религиозных чувств верующих посредством умышленного публичного осквер-
нения религиозной или богослужебной литературы, предметов религиозного почитания, знаков или эмблем мировоззренческой символики и атрибутики, сопряженное с их порчей или уничтожением, влечет административную ответственность, а при отсутствии порчи или уничтожения таких предметов — уголовную. Хотя, судя по конструкции рассматриваемых норм, возможны различные варианты квалификации, которые зависят исключительно от усмотрения правоприменителя [4].
Подводя итоги, хотелось бы отметить, что закрепление в ст. 148 УК РФ ответственности за публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих, можно рассматривать как позитивный шаг законодателя. Действующая редакция нормы позволяет более адекватно квалифицировать данные действия, которые направлены на оскорбление чувств верующих.
Кроме того, для более четкого разграничения ответственности необходимо рассмотреть вопрос об исключении цели как конструктивного элемента из состава анализируемого преступления и более четко отграничить административную ответственность от уголовную за совершение указанных действий.
Библиографический список
1. Федеральный закон «О внесении изменений в статью 148 УК РФ и отдельные законодательные акты РФ в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан» от 29.06.2013 г. № 136-Ф3 // СЗ РФ. 2013. №26. Ст. 3209.
2. О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2007 г. № 45 // Рос. газ. 2007. 21 ноября.
3. О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2011 г. № 11 // Рос. газ. 2011. 4 июля.
4. Шилин Д.В. Уголовная и административная ответственность за нарушение права на свободу совести и вероисповедания: проблемы разграничения: Науч. статья // Ь"Мрв://суЬег1е-ninka.ru/artic1e/n/ugo1ovnaya-i-administrativ-пауа-0"уе"8"уепп08"-2а-паги8Ьеп1е-ргауа-па8У0-bodu-sovesti-i-veroispovedaniya-prob1emyrazgra-тсетуа (Дата обращения: 04.08.2018)
№ 3/2018
