CC BY
80
РОССИЙСКОЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО
Том 18 • Номер 19 • октябрь 2017
ISSN 1994-6937 Russian Journal of Entrepreneurship
издательство
Креативная экономика
проблемы производительности в контексте формирования наукоемкой цифровой экономики
Горелов Н.А.1, Кораблева О.Н.2
1 Санкт-Петербургский государственный экономический университет, Санкт-Петербург, Россия
2 Санкт-Петербургский государственный университет, Санкт-Петербург, Россия
АННОТАЦИЯ:_
В статье предпринята попытка исследования проблемы динамики производительности факторов производства и методологических подходов к оценке их социально-экономической эффективности в контексте развития цифровых технологий. Рассмотрена возможность перехода на Международный стандарт финансовой отчетности (МСФО) учета интеллектуального капитала и внесения соответствующих изменений в Правила бухгалтерского учета (ПБУ) использования объемов нематериальных активов и цифровой экономики.
Статья подготовлена при поддержке гранта РФФИ 16-29-12965/17.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: совокупная производительность факторов производства, цифровая экономика, модернизация, конкурентоспособность, импортозамещение, интеллектуальный капитал, Международный стандарт финансовой отчетности, Правила бухгалтерского учета
performance issues in the context of formation of a knowledge-based digital economy
Gorelov N.A.1, Korableva O.N.2
1 The St. Petersburg State University of Economics, Russia
2 Saint Petersburg State University, Russia
введение
Проблема роста производительности факторов производства составляет предмет особой заботы правительств многих стран. На цели, связанные с повышением производительности, выделяются кредиты, бюджетное финансирование научных исследований и инновационных разработок, внедрение новых технологий и создание высокопроизводительных рабочих мест и др.
В.В. Путин, выступая на заседании Совета по стратегическому развитию и приоритетным проектам (21 марта 2017 г.), отметил необходимость ускоренного повышения производительности труда: «Нам необходимо форсированно наращивать производительность труда,
ежегодно минимум на 5-6 процентов. За этими цифрами - рост эффективности экономики, создание современных рабочих мест и достойной заработной платы» [1].
Разрушение экономического базиса в России в 1990-е годы сказалось прежде всего на производительности факторов производства, к числу которых относится высокопроизводительный труд [12] (Fedchenko, 2016). Известно, Россия как промышленная страна подверглась в период «перестройки» тотальному разорению общественного производства. К этому добавились новые вызовы военного и природного характера, новые санкции; сотни миллиардов рублей стали ежегодно уходить в зоны оффшорных юрисдикций; резервные фонды были направлены на поддержание экономик других стран и др. На промышленных предприятиях, сохранившихся после приватизации, были ликвидированы службы, занимавшиеся научной организацией и нормированием труда, подготовкой и повышением квалификации работников. Резко обесценился труд и статус рабочего человека [11] (Topilin, 2016). В результате слияния с зарубежными фирмами наиболее рентабельных предприятий (например, заводов «Электросила», ЛМЗ и др.) российским совладельцам достались наиболее трудоемкие, материало- и энергоемкие работы, тогда как НИР, электроника, маркетинг ушли к новым (зарубежным) владельцам. Кроме того, в ряде случаев наша страна потеряла право распоряжаться собственной продукцией (например, компанией Siemens, ставшей совладельцем российских предприятий, была запрещена поставка генераторов в Крым).
Разработка и реализация национальной инновационной системы на базе цифровых технологий длительное время сдерживались иллюзорной надеждой на приобретение новых технологий у «наших западных друзей». Поэтому дело не шло дальше
ABSTRACT:_
The article studies the issues of dynamics of productivity factors and methodological approaches to the assessment of their social and economic efficiency in the context of the development of digital technologies. We consider the possibility of implementation of IFRS for accounting of intellectual capital and making appropriate changes to the Accounting regulations (AR) for the use of intangible assets and digital economy.
KEYWORDS: total factor productivity digital economy modernization, competitiveness, import substitution, intellectual capital, IFRS, accounting regulations.
JEL Classification: 033, 034, 047 Received: 30.09.2017 / Published: 16.10.2017
© Author(s) / Publication: CREATIVE ECONOMY Publishers For correspondence: Korableva O.N. (on.korableva@gmail.com)
CITATION:_
Gorelov N.A., Korableva O.N. (2017) Problemy proizvoditelnosti v kontekste formirovaniya naukoemkoy tsifrovoy ekonomiki [Performance issues in the context of formation of a knowledge-based digital economy]. Rossiyskoe predprinimatelstvo. 18. (19). - 2749-2758. doi: 10.18334/rp.18.19.38343
разговоров - обсуждения этой проблемы на форумах и в научном сообществе [7] (Ои1тате^у, 2015). В это же время в России фондами Сороса, Карнеги и другими скупались научные открытия, инновационные идеи вместе с их авторами.
В этих условиях понятна озабоченность Правительства РФ о необходимости восстановления экономического паритета на основе наукоемких технологий и повышения эффективности факторов производства. Поэтому ускоренное создание цифровой экономики, национальной инновационной системы является объективной необходимостью и важнейшим фактором укрепления экономической и военной безопасности страны.
Исследования показали, без поддержки государства невозможно добиться ускорения модернизации промышленного производства, технологического совершенствования, повышения конкурентоспособности на мировых и региональных рынках, импортозамещения основных экономических продуктов. Это относится не только к «прорывным» технологиям в отдельных отраслях (освоение космоса, создание новых видов материалов, обладающих уникальными свойствами и др.), но и способности общества быстро и эффективно переходить от одного направления к другому, реализовать на практике накопленный мировой опыт создания современных экономических продуктов [5].
Федеральный закон от 31.12.2014 № 488-ФЗ (ред. от 13.07.2015) «О промышленной политике в Российской Федерации» определяет главной целью промышленной политики в Российской Федерации «формирование высокотехнологичной, конкурентоспособной промышленности, обеспечивающей переход экономики государства от экспортно-сырьевого типа развития к инновационному типу развития...». Поставлена задача «стимулирования внедрения результатов интеллектуальной деятельности, освоения производства инновационной промышленной продукции,. повышения производительности труда,. интеграции науки, образования и промышленности» (Ст. 4. Цели, задачи и принципы промышленной политики).
Причинами низкой производительности труда в России, по словам главы Минэкономразвития М. Орешкина, являются главным образом четыре «проблемные зоны»:
ОБ АВТОРАХ:_
Горелов Николай Афанасьевич, заслуженный деятель науки РФ, доктор экономических наук, профессор кафедры Экономики труда (gore1ov330inbox.ru)
Кораблева Ольга Николаевна, доктор экономических наук, профессор кафедры Экономики исследований и разработок (on.korab1eva0gmai1.com)
ЦИТИРОВАТЬ СТАТЬЮ:_
Горелов Н.А., Кораблева О.Н. Проблемы производительности в контексте формирования наукоемкой цифровой экономики // Российское предпринимательство. - 2017. - Том 18. - № 19. - С. 2749-2758. сЫ: 10.18334/гр.18.19.38343
1. Низкий уровень управления и технологий.
2. Отсутствие механизмов проектного финансирования.
3. Нормативные барьеры.
4. Кадровый дефицит высококвалифицированной рабочей силы [2].
Несколько иные причины снижения роста производительности труда наблюдаются
в зарубежных странах. За последние годы производительность, измеряемая во всем мире как совокупная эффективность факторов производства (ТБР), или как производительность труда, находится в застое, несмотря на экспоненциальный рост инвестиций в инновации, внедрение высоких технологий, широкое применение цифровой экономики и др. Так, например, по данным Бюро трудовой статистики США, рост совокупной производительности факторов производства за период с 2007 по 2014 гг. составил только 0,5 процента, тогда как за период с 1995 по 2007 гг. - 1,4 процента [10].
Такое снижение производительности произошло одновременно с высоким ростом прибыли компаний. За этот период более 50-и крупнейших компаний США удвоили свои денежные активы. Заметим при этом, что в среднем при равной интенсивности труда вклад работника за час рабочего времени в США составляет $68,3, в России -$25,1.
Какова же экономическая природа сложившегося парадокса в такой экономически развитой стране как США? В американской экономике широко используются высокие технологии, более развита сфера услуг, наука (государство ежегодно выделяет более 200 млрд долларов на науку); наиболее трудоемкие производства находятся за пределами страны; стандартные и массовые операции переданы на аутсорсинг; эффективно используются рыночные инструменты; установлены низкие кредитные ставки и др.
Вместе с тем, несмотря на экспоненциальный рост инвестиций в инновации и науку, производительность труда в США остается низкой (в среднем 0,5 процента).
Известно, что инновационные товары и услуги, созданные на основе цифровых технологии1, обладают более высокой функциональностью и качеством, и поставляются на рынки, фундаментально отличающиеся от тех, которые измеряются традиционно, т.е. количество потребителей отражено в общих продажах или в увеличении прибыли. Вместе с тем многие новые товары, созданные на основе цифровых технологий, имеют, как правило, нулевые предельные издержки и выходят на свои высококонкурентные рынки через цифровые платформы. При этом все факторы произ-
1 Цифровые технологии (англ. digital technology) - коммуникационные системы, основанные на представление сигналов дискретными полосами аналоговых уровней, а не в виде непрерывного спектра. Все уровни в пределах полосы представляют собой одинаковое состояние сигнала (мир коммуникаций без границ).
Преимущества цифровых систем по сравнению с аналоговыми состоят в следующем: 1) сигналы могут быть переданы без искажений; 2) цифровыми системами можно управлять с помощью программного обеспечения, добавляя новые функции без замены аппаратных средств; 3) повышается безопасность хранения информации
водства обеспечивают снижение себестоимости. При таких условиях традиционная статистика оказывается неспособной зафиксировать фактическое увеличение прибыли, поскольку количество потребителей еще не отражено в общих продажах или в увеличении прибыли. Поэтому проблема состоит в том, чтобы разработать адекватную цифровой экономике методологию измерения факторов производства конечной продукции, а также методический инструментарий оценки результатов интеллектуально-креативной деятельности.
Измерение эффективности цифровой экономики - дело чрезвычайно сложное и важное. Сложное потому, что существующая методология оценки производительности не учитывает глубинные технологические особенности цифровой экономики и ее социальное воздействие на общество. Коммуникации, обеспечиваемые цифровыми каналами связи и технологиями программного обеспечения, принципиально изменяют общество. Эти кардинально новые технологии, становясь всеобщим достоянием, в силу масштаба и скорости изменений, а также возможных последствий их для частных лиц, организаций, государственных органов и общества, выходят за рамки принятой в настоящее время методологии оценки. Кроме того, эти изменения влекут за собой наряду с положительным, и отрицательный эффект, а также глубинное изменение в действии.
Так, например, имплантируемые технологии позволяют: повысить рост эффективности лечения. Устройства являются не только носимыми, но и имплантируемыми в организм человека, выполняя функции связи, определения местоположения и мониторинга поведения, измерения параметров болезни, регулирования ритма сердца (кардиостимуляторы) и др.
Отрицательный эффект применения подобного рода гаджетов может выражаться в нарушении частной жизни, в выработке психологической зависимости, синдрома дефицита внимания, снижения уровня безопасности данных и др.
Неопределенный эффект проявляется в культурном изменении (появление вечной памяти), изменении взаимодействия и взаимоотношений между людьми, увеличении продолжительности жизни и др.
Глубинные изменения имплантируемых технологий могут выполнять такие функции, как разблокировка автомобиля, ввод кодов мобильного телефона с помощью указания пальцев или прикосновения к телу, поддерживать целый ряд сложных внутренних процессов. «Умная» таблетка, разработанная компаниями Proteus Biomedical и Novartis, имеет прикрепленное к ней биоразлагаемое цифровое устройство, которое передает на ваш телефон данные о том, как организм реагирует на лекарство и др.
Кроме того, неуклонно возрастает присутствие людей в цифровом мире, появляется возможность человека с помощью цифрового зрения обеспечивать эффект реального присутствия в другой среде. Технологии становятся все более персонализируемыми. Например, компьютеры поначалу располагались в больших помещениях, затем на столах, а после этого в карманах. Скоро их будут встраивать в одежду и в аксессуары с подключением к Интернету.
Методологические подходы и индикаторы социально-экономической оценки цифровых технологий и интеллектуально-креативного труда в различных странах имеют свою специфику.
Зарубежные эксперты отмечают, что у каждой страны развитие цифровой экономики, основанной на знаниях, и участие государства в нем зависит от конкретных условий: «Если рынок зрелый, развита наука, широко используются высокие технологии, то роль правительства исчерпывается общей научно-технической стратегией. Если нет сильной науки и питаемой наукой промышленности, недостаточно развит рынок, то роль государства становится определяющей», - говорит замминистра по IT Южной Кореи г-н Вонки Мин [3].
Французский эксперт Брюно Ланвин отмечает, что каждая страна должна четко понимать цель, ради которой она берется строить цифровую экономику. Тогда будет понятнее, что измерять и как. «Стратегии развития ИКТ не разрабатываются ради них самих. Если цель - борьба с массовой безработицей и создание рабочих мест для молодежи, то это одно измерение; если цель - сокращение рабочей силы и увеличение роста производительности, то и измерение другое», - заключает Б. Ланвин [4].
Эксперты Всемирного банка считают, что один из «цифровых дивидендов» - это увеличение числа высокопроизводительных рабочих мест. В то же время во Всемирном банке признают, что автоматизация может привести к массовой безработице, возрастанию в среде бедных слоев населения конкуренции за рабочие места, стагнации зарплат и усугублению социально-экономического неравенства. Поэтому государство должно будет искать баланс между старой и новой экономикой.
По мнению аналитиков Gartner, революция в технологии, наряду с положительным эффектом, разрушает многие традиционные бизнес-модели. При этом правительства также будут испытывать новые риски.
Так, например, если эмиссия национальных валют перестанет быть прерогативой государства, то люди смогут обмениваться с помощью блокчейн-технологий (разновидность биткоина). Кроме того, цифровая экономика будет вызывать проблемы, связанные с тем, что машины станут принимать самостоятельные решения и появятся новые возможности для незаконной финансовой деятельности.
В названном выше докладе (2017 г.) В.В. Путина отмечается, что необходимо укреплять защиту от киберугроз, повышать устойчивость всех элементов инфраструктуры, финансовой системы, государственного управления. Предлагая запустить масштабную системную программу развития экономики нового технологического поколения - цифровую экономику, В.В. Путин подчеркивает, что в ее реализации необходимо опираться на российские компании, научные, исследовательские и инжиниринговые центры страны. Это вопрос национальной безопасности и технологической независимости России.
Цифровое производство развивается уже более 10 лет. На первом этапе это был набор прикладных систем, которые использовались при технологической подготовке производства; автоматизации процессов разработки программ для станков
с числовым программным управлением (ЧПУ); интеграции систем цехового уровня с системами управления ресурсами и др. В настоящее время цифровые технологии охватывают моделирование и проектирование как самих продуктов и изделий, так и производственных процессов на всем протяжении цикла; интеграцию в единую сеть производственной информации, поступающей с большого количества датчиков и оборудования. Получают развитие нанотехнологи, технологии ЗД-печати, аддитивное производство и др.
В результате существенно повышается качество выпускаемой продукции; автоматизация производства становится комплексной, охватывая весь цикл, начиная от разработки (проектирования) до изготовления готовой продукции; растет производительность труда; повышаются требования к профессиональному уровню работников и др. Как отмечают эксперты, реальная эффективность цифровой экономики появится при условии комплексного использования высоких технологий как на бытовом уровне, так и на предприятиях, в банковском секторе, госуправлении, образовании, медицине, торговле и др. По мнению Всемирного банка, информационно-компьютерные технологии (ИКТ) будут приносить более ощутимые дивиденды, если их распространение будет стимулироваться и направляться государством. С этой целью предлагается обеспечить компаниям-разработчикам (изготовителям) цифровых технологий наиболее благоприятный налоговый режим.
Вместе с тем для разработки методики оценки эффекта применения цифровых технологий недостаточно еще фактического материала -результатов практического их применения. В настоящее время за основу расчетов берутся показатели компаний, которые занимаются разработкой, производством и торговлей ИКТ. Однако этого недостаточно для разработки универсальной методики для расчета добавленной стоимости, создаваемой всеми участниками экономической деятельности с использованием цифровых технологий.
Цифровая экономика - это общетехнологический прогресс, влияющий на ускорение развития производства. Практика показывает, что цифровые технологии станут стандартом большинства отраслей в перспективе ближайших 10 лет. Это касается не только физического, но и интеллектуального труда. Например, «Индустрия 4.0» соединяет системные промышленные технологии и умные производственные - кибер-физические системы, промышленный интернет вещей, робототехнические системы, новые принципы организации производственных процессов, системы автоматизированного проектирования, ЗД-печать и др. Сегодня средний коэффициент загрузки оборудования на российских компаниях не превышает 30%, тогда как его минимальная норма для рентабельного предприятия - 60%. Стимулом для цифровых трансформаций компаний является стремление сохранить и приумножить свои рыночные преимущества.
Внедрение цифрового производства позволит:
1. значительно ускорить рост производительности;
2. повысить качество выпускаемой продукции;
3. проконтролировать целенаправленное использование выделяемых финансовых ресурсов на развитие производства;
4. существенно минимизировать издержки производства;
5. реализовать новые принципы организации и мониторинга производственного процесса и др.
Заключение
1. Измерение производительности в условиях широкого применения высоких технологий требует качественного изменения методологических подходов к оценке факторов производства, поскольку сложившаяся практика соотнесения «выпуска» и «затрат» не учитывает глубинные технологические особенности цифровой экономики и их социальное воздействие на общество.
2. Информационно-компьютерные технологии представляют гораздо более разнообразный контент, имеют, как правило, минимальные предельные издержки и быстро выходят на мировой рынок (товары и услуги в цифровой экономике). В онлайне стоимость услуг ниже, чем в традиционной экономике, а сам продукт может быть быстро изменен, доработан под новые требования потребителя. При таких условиях традиционная статистика оказывается неспособной зафиксировать фактическое увеличение прибыли.
3. Совокупная эффективность факторов производства (TFP), рассматриваемая Всемирным банком как общая факторная производительность, является мерой долгосрочных технологических инноваций, не вызванных непосредственно применением научного знания (интеллектуального капитала), который нуждается в специальной оценке. Проблема состоит в том, что при оценке интеллектуального труда необходимо учитывать систему показателей трансактивной памяти, оказывающей влияние на инновационность и креативность, связанные со знанием.
4. Интеллектуальный капитал - инновационно-креативные возможности организации по созданию экономического продукта и нематериальных активов, необходимо учитывать в соответствии с Международным стандартом финансовой отчетности (МСФО, IAS, - 38. пар. 9), однако действующее ПБУ и статистическая практика не готовы полностью к переходу на методологию МСФО.
5. Проблема производительности, оценки объектов и результатов интеллектуального труда и капитала приобретает все большее значение для наукоемкой экономики. Несмотря на признанную значимость данного вопроса, его практическое решение до сих пор вызывает множество сложностей. В мировой практике существует более 30 методов оценки стоимости интеллектуального капитала организации и определения TFP. Ряд авторов группирует их следующим образом: методы прямого измерения; рыночный капитализации; отдачи активов; схожих принципов (Market-to-Book Value) и др. [6] (Boyko, Evnevich, Kolyshkin, 2017). Однако эти задачи требуют решения Минфина и статорганов.
ИСТОЧНИКИ:
1. Заседание Совета по стратегическому развитию и приоритетным проектам. Hla.
[Электронный ресурс]. URL: http://hlamer.ru/video/739120-Zasedanie_Soveta_po_ strategicheskomu_razvitiyu_i_prioritetnym_proektam_21_03_2017.
2. Цифровая экономика России. Обзор. Tadviser. [Электронный ресурс]. URL: http://
www.tadviser.ru/.
3. Цифровая_экономика_России. Tadviser. [Электронный ресурс]. URL: http://www.
tadviser.ru/index.php/.
4. Основы наукоемкой экономики. / Знания-Креативность-Инновации: учебное по-
собие для студентов вузов, обучающихся по специальности 220501 «Управление персоналом». - Москва: Креативная экономика, 2011. - 455 с.
5. Богданов А.М. Факторы трансформации бизнес-моделей компаний, производящих
наукоемкую продукцию // Вопросы инновационной экономики. - 2016. - Том 6. -№ 2. - С. 107-122. - doi: 10.18334/vinec.6.2.35355
6. Бойко И.П., Евневич М.А., Колышкин А.В. Экономика предприятия в цифровую
эпоху // Российское предпринимательство. - 2017. - № 7. - с. 1127-1136. - doi: 10.18334/rp.18.7.37769.
7. Гюльмамедов Р.Г. Экономика знаний: глобальные проблемы, региональные реше-
ния, перспективы // Креативная экономика. - 2015. - Том 9. - № 7. - С. 803-814. -doi: 10.18334/ce.9.7.498.
8. Дегтярев А.В. Работа в «облаке» как трансформация социально-трудовых отноше-
ний в цифровой экономике // Креативная экономика. - 2017. - № 2. - с. 241-248.
- doi: 10.18334/ce.11.2.37647.
9. Маслова Ю.Н. Влияние отличий МСФО и РСБУ на анализ финансовой отчетности
организации // Экономика, предпринимательство и право. - 2016. - Том 6. - № 1. -С. 25-36. - doi: 10.18334/epp.6.1.35182.
10. Стиглиц Дж. Великое разделение. / Пер. с англ. - М.: Эксмо, 2016.
11. Топилин А.В. Миграция и сбалансированность региональных рынков труда // Миграция и социально-экономическое развитие. - 2016. - Том 1. - № 2. - С. 79-96.
- doi: 10.18334/migration.1.2.38084.
12. Федченко А.А. Методические подходы к исследованию производительности труда // Экономика труда. - 2016. - Том 3. - № 1. - С. 41-62. - doi: 10.18334/et.3.1.35153.
REFERENCES:
Osnovy naukoemkoy ekonomiki [The fundamentals of a knowledge-based economy]
(2011). Moscow: Kreativnaya ekonomika. (in Russian). Boyko I.P., Evnevich M.A., Kolyshkin A.V. (2017). Ekonomika predpriyatiya v tsifrovuyu epokhu [Enterprise economy in the digital age]. Russian Entrepreneurship. 18 (7). 1127-1136. (in Russian). doi: 10.18334/rp.18.7.37769.
Bogdanov, Aleksandr (2016). The transformation factors of business models of the enterprises producing science-intensive products [Faktory transformatsii biznes-modeley kompaniy, proizvodyaschikh naukoemkuyu produktsiyu]. Russian Journal of Innovation Economics, 6(2). (in Russian). - doi: 10.18334/vinec.6.2.35355.
Degtyarev, A.V. (2017). Rabota v «oblake» kak transformatsiya sotsialno-trudovyh otnosheniy v tsifrovoy ekonomike [Working in "cloud" as a transformation of social and labor relations in the digital economy]. Creative economy. 11 (2). 241-248. (in Russian). doi: 10.18334/ce.11.2.37647.
Fedchenko, Anna (2016). Methodological Approaches to Studying of Labor Productivity [Metodicheskie podkhody k issledovaniyu proizvoditelnosti truda]. Russian Journal of Labor Economics, 3(1). (in Russian). - doi: 10.18334/et.3.1.35153.
Gulmamedov, Rufat (2015). Knowledge economy: global issues, regional solutions, perspectives [Ekonomika znaniy: globalnye problemy, regionalnye resheniya, perspektivy]. Creative Economy, 9(7). (in Russian). - doi: 10.18334/ce.9.7.498.
Maslova, Yulia N. (2016). The influence of differences between IFRS and RAS (Russian Accounting Standards) on the analysis of financial statements of enterprises [Vliyanie otlichiy MSFO i RSBU na analiz finansovoy otchetnosti organizatsii]. Journal of Economics, Entrepreneurship and Law, 6(1). (in Russian). - doi: 10.18334/epp.6.1.35182.
Stiglits, Dzh. (2016). Velikoe razdelenie [Great division] M.: Eksmo. (in Russian).
Topilin, Anatoly (2016). Migration and balance of regional labor markets [Migratsiya i sbalansirovannosty regionalnyh rynkov truda]. Migration and social development, 1(2). (in Russian). - doi: 10.18334/migration.1.2.38084.
