CC BY
375
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 17 (308).
Право. Вып. 37. С. 54-57.
Д. Ж. Буликеева
ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ КВАЛИФИЦИРУЮЩЕГО ПРИЗНАКА «ИНОЕ ЛИЦО, ЗАВЕДОМО ДЛЯ ВИНОВНОГО НАХОДЯЩЕЕСЯ В БЕСПОМОЩНОМ СОСТОЯНИИ»
Приводятся различные точки зрения на определение «беспомощное состояние». Анализируются состояния сна, гипноза, опьянения и сопоставляются с вышеуказанным понятием. Рассматриваются наиболее сложные моменты применения квалифицирующего признака, а также ошибки, встречающиеся в правоприменительной практике.
Ключевые слова: беспомощное состояние, сон, гипноз, наркотическое опьянение, оценочные категории.
В правоприменительной практике существуют определенные проблемы с применением квалифицирующих признаков против жизни и здоровья. Об этом свидетельствуют следующие данные: в 2008 г. из всех уголовных дел, информация о которых опубликована на сайте Верховного Суда (ВС) РФ1, 9 % составили дела, содержащие именно затруднения в применении квалифицирующих признаков против жизни и здоровья. В 2009 г. ситуация была аналогичной — 9 %; в 2010 г. наблюдалось снижение показателя до 7 %; в 2011 г. — подъем до 9 %, в 2012 г. — снижение до 8 %. Приведенная статистика показывает, что ситуация почти не меняется: количество дел, содержащих затруднения в применении квалифицирующих признаков против жизни и здоровья, почти одинаково в период с 2008 по 2012 г. и составляет 8-9 %.
Анализируемый квалифицирующий признак «лицо, заведомо находящееся в беспомощном состоянии» находится на втором месте из всех квалифицирующих признаков, вызвавших затруднения в применении.
По мнению ряда авторов, данный квалифицирующий признак один из самых спорных в уголовном законодательстве ввиду того, что не получил однозначного толкования. Так, Е. Б. Козаченко проводил опрос среди работников правоприменительной сферы (301 человек), из которых 45,5 % судей, 4 % прокурорских работников, 19,8 % адвокатов и 30,6 % следователей ответили, что «беспомощное состояние» — оценочная категория. На вопрос же, требуется ли официальное разъяснение понятия «беспомощное состояние» как оценочной категории, все опрошенные ответили утвердительно2.
В науке уголовного права «беспомощное состояние» понимается неоднозначно. Так, М. Д. Шаргородский, А. А. Пионтковский,
С. В. Бородин, Э. Ф. Побегайло3 и другие видные ученые к лицам, находящимся в беспомощном состоянии, относили и тех, кто был без сознания, в сильной степени опьянения, в состоянии сна или гипноза.
С. В. Дьяков, А. А. Игнатьев, В. В. Лунеев и С. И. Никулин, говоря об убийстве, предусмотренном п. «в» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса (УК) РФ, замечают, что такой вид убийства «означает причинение смерти лицу, которое в силу определенных физиологических и иных причин лишено возможности скрыться либо оказать действенное сопротивление виновному, который в свою очередь осознает это и стремится воспользоваться таким состоянием жертвы. Беспомощное состояние имеет место при обмороке, тяжелой болезни, во сне и т. п.»4.
Пленум ВС РФ в постановлении от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» определяет, что как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, надлежит квалифицировать «умышленное причинение смерти потерпевшему, не способному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство. К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее»5. По мнению ряда авторов, данное определение нечетко выражает суть закона, постановление пленума не исключило из числа беспомощных, кроме прямо указанных, иных лиц; это дает основание утверждать, что ссылка на него для однозначного решения вопроса о признании бес-
сознательного состояния, состояния сильного опьянения, сна, гипноза и т. д. беспомощным некорректна6.
Несмотря на то, что пленум уклонился от оценки состояния сна или глубокого опьянения, Президиум ВС РФ не признает сон беспомощным состоянием, ссылаясь на то, что это естественное состояние организма.
Аргумент Президиума ВС РФ против признания беспомощным лица, находящегося в указанном состоянии, вызывает удивление, ведь и беременность потерпевшей, и малолетний возраст — тоже естественные состояния, однако им придается уголовно-правовое значение. Состояние сна лишает спящего возможности осознавать происходящее, а тем более реагировать на события, поэтому он может стать легкой жертвой физически намного более слабого противника, намеренно использующего указанное состояние для убийства.
Таким образом, совершенно очевидно, что в правоприменительной практике возникают проблемы с отнесением сна к рассматриваемому квалифицирующему признаку. Так, по приговору ВС Республики Башкортостан С. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ за совершение убийства М., находящегося в беспомощном состоянии. Судебная коллегия ВС РФ приговор изменила и указала в определении, что, квалифицируя действия осужденного по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, суд исходил из того, что во время совершения преступления потерпевший находился в беспомощном состоянии, то есть спал. Обосновывая свое решение, ВС РФ привел следующие доводы: сон является жизненно необходимым и физиологически обусловленным состоянием человека и не может расцениваться как беспомощное состояние в том понимании, которое содержится в диспозиции п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ; действия С. подлежат переквалификации на ч. 1 ст. 105 УК РФ как убийство, совершенное на почве личных неприязненных отношений7. То есть, по мнению ВС РФ, умышленное причинение смерти спящему человеку не может квалифицироваться по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство лица, находящегося в беспомощном состоянии.
Также позиция Президиума ВС РФ не в полной мере соответствует трактовке беспомощного состояния, данного Пленумом ВС РФ в постановлении от 15 июня 2004 г. № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предус-
мотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации», в п. 3 которого под беспомощным состоянием понимается не только психическое расстройство, но и иное болезненное или бессознательное состояние, лишающее потерпевших способности понимать характер и значение совершаемых с ними действий. К числу факторов, делающих лицо беспомощным, пленум относит, в частности, такую степень алкогольного, наркотического или иного опьянения, которая лишает это лицо возможности оказать сопротивление насильнику. Данное постановление является действующим, принято позже постановления, посвященного убийству, поэтому его разъяснения должны распространяться на все нормы, в которых беспомощное состояние потерпевших предусмотрено как обязательный или квалифицирующий признак состава преступления.
Отдельные авторы приравнивают к нему и сильную степень опьянения (алкогольного, наркотического, токсического и т. д.), в результате чего лицо не способно воспринимать грозящую его жизни или здоровью опасность, а потому не может самостоятельно отвести эту опасность от себя8. При опьянении человек определенное время (иногда значительное) находится в бессознательном состоянии, он столь же беззащитен, как и человек, страдающий психическим расстройством.
Инъекция одурманивающих, психотропных веществ или наркотических средств, имея, по мнению отдельных авторов, «двойственную природу» (физическую и психическую)9, может быть направлена на приведение потерпевшего в бессознательное состояние (физическая беспомощность) либо на лишение потерпевшего способности руководить своими действиями при сохранении способности действовать (психическая беспомощность) с целью последующего его убийства.
Иными словами, по мнению ряда ученых, при сильном опьянении любого вида человек не может выразить вовне волю, так как она в этом состоянии вообще отсутствует. Состояние алкогольного, а также наркотического или токсического опьянения зависит от дозы принятых средств. Чтобы лицо оказалось в бессознательном состоянии, необходимо принять такую дозу, которая бы затмевала сознание человека, то есть «отключала» сознание от восприятия внешнего мира. Подобный механизм «отключения»
действует и при обмороке, и при крепком сне. Отличие в том, что при опьянении сознание человека может притупляться, в то время как при сне и обмороке оно отсутствует полностью. Иными словами, в состоянии глубокого опьянения имеет место дисфункция сознательно-волевой и физической деятельности человека5.
Проблемным остается и вопрос об уголовно-правовой оценке гипнотического состояния жертвы. Гипноз, как известно, является одной из причин, вызывающих бессознательное состояние. Он представляет собой воздействие других людей на сознание человека. Гипноз — это своего рода искусственное временное «отключение» сознательно-волевой системы одного человека и подчинение ее другому10.
Кстати, в уголовно-правовой теории и в практике применения уголовного закона к гипнозу, способному привести человека в состояние гипнотического безволия, отношение неоднозначное. Состояние загипнотизированного отличается, по словам Н. С. Таганцева, временным потемнением психической деятельности, временным бессознательным состоянием11. Подобную оценку гипноза высказал и Г. К. Костров11, относящий гипноз к приведению жертвы в беспомощное состояние, поскольку лицо лишается всякой возможности осуществлять свою волю. Практика же не признает гипнотическое состояние человека в процессе его убийства беспомощным состоянием.
В свою очередь, многие юристы считают, что состояния сна или глубокого опьянения, при которых лицо утрачивает способность осознавать происходящее и оказывать преступнику сопротивление, должно признаваться отягчающим обстоятельством, если виновный осознавал и намеренно использовал данный фактор при совершении убийства.
В специальной литературе получила достаточно широкое распространение точка зрения, согласно которой использование беспомощного состояния потерпевшего имеет квалифицирующее значение только в тех случаях, когда он осознавал направленность преступных действий против его жизни и это причиняло ему дополнительные страдания. Изложенная позиция представляется не соответствующей закону и теоретически несостоятельной.
Во-первых, из закона вовсе не следует, что при убийстве с использованием беспомощного состояния обязательно причиняются дополнительные психические страдания потерпевшему.
Во-вторых, осознание фактических обстоятельств совершения преступления и их социального значения входит в содержание вины и относится только к субъекту преступления, поэтому нет никаких оснований устанавливать осознание тех же обстоятельств потерпевшим. Кроме того, подобные конструкции совершенно бессмысленны, если потерпевшие в силу психических расстройств или младенческого возраста не способны видеть свою приближающуюся смерть.
Итак, для квалификации по п. «в» ч. 2 ст. 105 необходимо, чтобы виновный осознавал беспомощность потерпевшего и намеренно использовал ее для убийства. При этом не обязательно, чтобы потерпевший понимал характер совершаемых в отношении него действий.
Вместе с тем встречается ошибочная оценка приведения жертвы в процессе совершения преступления в бессознательное состояние как совершения преступления в отношении лица, находящегося в беспомощном состоянии. Например, по делу установлено, что между осужденным Г. и его матерью — потерпевшей Р.— произошла ссора, в ходе которой Г. стал наносить потерпевшей множественные удары руками и ногами по различным частям тела, а после того как Р потеряла сознание, нанес ей не менее трех ударов топором в голову, отчего наступила смерть потерпевшей. Квалифицируя действия Г. по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, суд в приговоре указал, что потерпевшая потеряла сознание от ударов осужденного, в связи с чем заведомо для него находилась в беспомощном состоянии. Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ переквалифицировала действия осужденного Г. с п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 105 УК РФ как убийство на почве личных неприязненных отношений12. Таким образом, Президиум ВС РФ правильно, по мнению автора, посчитал, что суд ошибочно признал квалифицирующим признаком ч. 2 ст. 105 УК РФ использование виновным беспомощного состояния потерпевшего. Ведь приведение потерпевшей в бессознательное состояние действиями самого виновного в процессе лишения жизни не может рассматриваться как совершение убийства с использованием беспомощного состояния потерпевшей.
Таким образом, наблюдается расхождение мнения ученных и практических работников в вопросе понятия беспомощного состояния.
Однако то, что в 89 % случаев первичное судебное решение изменялось и наблюдалось исключение данного квалифицирующего признака, свидетельствует о том, что судебные ошибки превалируют. То есть затруднения испытывают работники не только правоохранительных органов, но и судебной системы. По мнению автора, данная ситуация вызвана в немалой степени тем, что сам термин «беспомощность» обладает высокой степенью межотраслевой полисемии. Это в свою очередь требует учета психологического, медицинского, демографического, правового и уголовно-правового содержания указанной категории. К тому же данная категория преступления относится к числу таких, которые в уголовно-правовом понимании их смысловой составляющей получили название оценочных. Оценочными считаются «понятия, содержание которых в данном уголовном законе не конкретизировано и определяется правоприменителем с учетом фактических обстоятельств уголовного дела»13. Существование оценочных понятий в уголовном законе можно рассматривать и как вынужденное (не найдено альтернативное, более эффективное решение), и как необходимое и полезное обстоятельство, так как они позволяют наиболее полно изложить содержание уголовноправовой нормы.
Однако насколько правильно применять оценочные категории в диспозициях статьи о преступлениях, за совершение которых предусмотрена высшая мера наказания? По мнению автора, необходимо законодательно закрепить содержание данного понятия, а также определить категорию лиц, подпадающих под данный квалифицирующий признак, а не оставлять вопрос правильной квалификации того или иного деяния на уровень грамотности и профессионализма практических работников.
Примечания
1 Верховный суд Российской Федерации [Электронный ресурс]. иКЬ: http://www.vsrf.ru/second.php
2 Козаченко, Е. Б. Понятие «беспомощное состояние» в доктринальной, законодательной и правоприменительной трактовках // Рос. юрид. журн. 2011. № 4. С. 146.
3 Шаргородский, М. Д. Преступления против жизни и здоровья. М., 1947. С. 94-95; Пионтковский, А. А. Курс советского уголовного права : Особенная часть : в 2 т. / А. А. Пионтковский, В. Д. Меньшагин. М., 1955. Т. 1. С. 536; Бородин, С. В. Преступление против жизни. СПб., 2003. С. 132; Побегайло, Э. Ф. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 1999. С. 228.
4 Дьяков, С. В. Уголовное право / С. В. Дьяков, А. А. Игнатьев, В. В. Лунеев, С. И. Никулин. М., 1999. С. 108.
5 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» // Бюл. Верхов. Суда Рос. Федерации. 1999. № 1.
6 Козаченко, Е. Б. Понятие «беспомощное состояние» в доктринальной, законодательной и правоприменительной трактовках // Рос. юрид. журн. С. 151.
7 Обзор надзорной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за первое полугодие 2009 года [Электронный ресурс] // Верховный Суд Российской Федерации : сайт. URL: http://www.vsrf.ru/vscourt_ detale.php?id=6016
8 Научный комментарий к Уголовному кодексу РСФСР : учеб. пособие / под ред. М. И. Ковалева. Свердловск, 1964. С. 96.
9 Веселов, Е. Г. Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния : дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2002. С. 46.
10 Таганцев, Н. С. Русское уголовное право : Часть общая. Тула, 2001. С. 389.
11 Костров, Г. К. Уголовно-правовое значение угрозы : дис. ... канд. юрид. наук. М., 1970. С. 22.
12 Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда № 58-Д11-15 [Электронный ресурс] // Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 2011 года. иЯЬ: http://www.garant.ru/products/ipo/prime/ doc/70007757/
13 Шумилина, О. С. Оценочные понятия в Уголовном кодексе Российской Федерации и их использование в правоприменительной деятельности : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 3.
