CC BY
7ИВАН АЛЕКСЕЕВИЧ ПОПОВ,
Заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник ФГКУ «ВНИИ МВД России»;
ВАЛЕРИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ КУЧИН,
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-процессуального права и криминалистики Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации
ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ НАЛОЖЕНИЯ АРЕСТА НА ИМУЩЕСТВО В СТАДИИ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ
Рассматриваются проблемы правового регулирования наложения ареста на имущество в стадии предварительного расследования.
Ключевые слова: наложение ареста на имущество, Европейский Суд по правам человека, конфискация имущества, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации.
I.A. Popov, RF Honorary Lawyer, DSc (Law), Professor, Chief Researcher, Russia MI FPOI National Research Institute; e-mail: prosessor1951@inbox.ru, tel.: 8 (985) 411-36-05;
V.V. Kuchin, PhD (Law), Assistant Professor, Sub-department of the Criminal Procedure Law and Forensic Science, Russian Law Academy of the RF Ministry of Justice; e-mail: kww-4868@mail.ru, tel.: 8 (499) 165-57-90.
Problems of the legal regulation for arrest of property at the stage of preliminary investigation.
Problems of the legal regulation for arrest of property at the stage of preliminary investigation are examined.
Key words: arrest of property, European Court on Human Rights, confiscation of property, RF Criminal Procedure Code.
Применение такой меры процессуального принуждения, как наложение ареста на имущество, к лицам, не являющимся подозреваемыми или обвиняемыми по уголовному делу, или к лицам, которым не был предъявлен гражданский иск, вызывает много вопросов на практике. Об этом свидетельствуют неоднократные обращения граждан в Верховный Суд Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации и Европейский Суд по правам человека1.
В связи с этим представляется небезынтересным проанализировать позицию высших судов России и Европейского Суда по правам человека с целью выявления недостатков в правовом регулировании данного института и корректировки правоприменительной практики.
В соответствии со ст. 115 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации2 допускается наложение ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, на основании постановления суда в целях обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных
взысканий или возможной конфискации имущества, указанного в ч. 1 ст. 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации3. Наложение ареста на имущество состоит в запрете, адресованном собственнику или владельцу имущества, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, а также в изъятии имущества и передаче его на хранение.
Наибольшее число вопросов вызывают положения ч. 3 ст. 115 УПК РФ, которая содержит норму о наложении ареста на имущество, находящееся у других лиц (кроме названных выше), если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования терроризма, экстремистской деятельности (экстремизма), организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации), и ч. 9 рассматриваемой нормы, закрепившая, что наложение ареста на имущество отменяется на основании постановления, определения лица или
X н
и
х <
<
X X
X а Ы
О
со
<
а С и О X
да <
$
и и и э о а X
О X со
О <
О
1-, ^
и О X со
О <
О и
к н
и
к <
<
X X
X а Ы
О
ю
<
а X и О X
да <
$
и и и э о а С
О X ю
О <
О
и
^
и О X ю
О <
О и
органа, в производстве которого находится уголовное дело, когда в применении этой меры отпадает необходимость.
В связи с данными нормами наиболее проблематичен вопрос о наложении ареста на имущество лиц, не являющихся подозреваемыми и обвиняемыми, об отсутствии четких сроков применения данной меры процессуального принуждения.
Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что в силу фундаментальных принципов верховенства права и юридического равенства вмешательство государства в отношения собственности не должно быть произвольным и нарушать равновесие между требованиями интересов общества и необходимыми условиями защиты основных прав личности, что предполагает разумную соразмерность используемых средств и преследуемой цели, с тем чтобы обеспечивался баланс конституционно защищаемых ценностей и лицо не подвергалось чрезмерному обременению; при этом ограничения права собственности по смыслу ст. 55 (ч. 3) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее ст. 8, 17 (ч. 3), 19 (ч. 1 и 2), 34 и 35 (ч. 1 и 3) могут вводиться федеральным законом, только если они необходимы для защиты иных конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц, отвечают требованиям справедливости, разумности и соразмерности (пропорциональности), носят общий и абстрактный характер, не имеют обратной силы и не затрагивают само существо данного конституционного права.
Необходимостью такого рода ограничений при осуществлении уголовного судопроизводства в целях обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации обусловливается, в частности, предоставление суду полномочия разрешать по ходатайству следователя или дознавателя вопрос о наложении ареста на имущество на период предварительного расследования и судебного разбирательства по уголовному делу.
Данная уголовно-процессуальная мера имеет принудительный характер и вторгается помимо воли собственника в его правомочия по владению, пользованию и распоряжению имуществом, а потому должна применяться - как того требуют выражающие принцип неприкосновенности собственности конституционные гарантии охраны частной собственности законом и допустимости лишения имущества не иначе как по решению суда, а также конституционные гарантии
судебной защиты - при эффективном, а не формальном контроле суда; при этом не должна допускаться подмена частноправовых механизмов разрешения споров о собственности уголовно-процессуальными средствами, направленными на достижение публично-правовых целей уголовного судопроизводства.
Поскольку наложение ареста на имущество в ходе производства предварительного расследования по уголовному делу влечет для собственника этого имущества ограничения в праве владеть, пользоваться и распоряжаться им, применение данной процессуальной меры не может быть произвольным, оно должно быть обусловлено предполагаемой причастностью конкретного лица к преступной деятельности или предполагаемым преступным характером происхождения конкретного имущества либо должно основываться на законе, устанавливающем материальную ответственность лица за действия подозреваемого или обвиняемого.
Исходя из вышеизложенного защита неприкосновенности собственности и соблюдения баланса частных и публичных интересов от произвольных действий органов предварительного расследования и суда, а также наложение в рамках производства по уголовному делу ареста на имущество, которое находится у лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или несущими по закону материальную ответственность за действия подозреваемого, обвиняемого, и получение которого в результате совершения преступления лишь предполагается, могут иметь лишь временный характер и применяться при предоставлении таким лицам процессуальных гарантий, обеспечивающих восстановление нарушенных прав посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости и равенства4.
Соответственно соблюдение условий для продолжения (сохранения режима) ареста имущества должно находиться под эффективным контролем суда, с тем чтобы обеспечивался баланс конституционно защищаемых ценностей и лицо, на имущество которого наложен арест, не подвергалось чрезмерному обременению вследствие неоправданно длительного применения данной меры процессуального принуждения, что, в свою очередь, требует дополнительных усилий от органов предварительного расследования, на которые законом возложены обязанности по осуществлению уголовного преследования, собиранию доказательств и обеспечению прав и законных интересов граждан и юридических лиц, так или иначе вовлеченных в уголовный процесс.
Положениям Конституции Российской Феде-
рации, выражающим один из основополагающих аспектов верховенства права - общепризнанный в демократических государствах принцип неприкосновенности собственности, выступающий гарантией права собственности во всех его составляющих, корреспондируют положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которым каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности; никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права; государство вправе обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами (ст. 1 Протокола № 1); каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона (п. 1 ст. 6 Конвенции). Европейский Суд по правам человека указал, что, поскольку арест имущества всегда несет риск наложения чрезмерных ограничений, отрицательные последствия которых с течением времени существенно усугубляются, для сохранения справедливого баланса между требованием соблюдения общих интересов и требованием защиты фундаментальных прав человека собственник должен располагать эффективными средствами правовой защиты, с тем чтобы воздействие на его имущественные права не было произвольным или непредсказуемым, а понесенные им убытки не превышали действительно неизбежных; так, при отсутствии гражданского иска, предъявленного к владельцу имущества, национальные власти обязаны осуществить оценку законности и необходимости продолжения действия решения о наложении ареста на это имущество (постановление от 22 января 2009 г. по делу «Боржонов против России»)5.
Таким образом, Конституция Российской Федерации и Конвенция о защите прав человека и основных свобод, как следует из основанных на их требованиях правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека, обязывают государство обеспечить эффективную защиту, включая судебную, права собственности лицам, чье имущество длительное время находится под арестом, в том числе изначально наложенным в не терпящих отлагательства случаях. Соответственно устанавливаемые во исполнение судебного решения о
наложении ареста на имущество ограничения правомочий владения, пользования и распоряжения могут быть оспорены в судебном порядке, с тем чтобы по прошествии времени суд проверил соразмерность ограничения прав собственника и рассмотрел возможность (при наличии к тому оснований) возвращения ему имущества во владение и пользование или возможность полной отмены данной меры процессуального принуждения.
Законодатель, осуществляя регулирование права собственности и связанных с ним отношений по владению, пользованию и распоряжению имуществом (ст. 71, п. «в», «о» Конституции Российской Федерации), должен действовать в рамках предоставленных ему Конституцией Российской Федерации дискреционных полномочий и руководствоваться требованиями ее ст. 55 (ч. 3), согласно которой права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Ограничения такого рода могут быть обусловлены, в частности, предоставлением суду полномочия разрешать в порядке уголовного судопроизводства по ходатайству следователя или дознавателя вопрос о наложении на период предварительного расследования и судебного разбирательства ареста на имущество для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации.
Применение данной уголовно-процессуальной меры, имеющей принудительный характер и вторгающейся помимо воли собственника в его правомочия по владению, пользованию и распоряжению имуществом, должно осуществляться - как того требуют конституционные гарантии охраны частной собственности законом и допустимости лишения имущества не иначе как по решению суда, выражающие принцип неприкосновенности собственности, а также конституционные гарантии судебной защиты - при эффективном, а не формальном контроле суда, соответствующие полномочия которого установлены с учетом правовой природы спорных отношений.
Разграничения видов судебной юрисдикции и обеспечения прав и свобод человека и гражданина правосудием не должны создавать препятствия для правильного и своевременного осуществления правосудия по уголовным делам, равно как не должно чрезмерно ограничиваться
£ Н
и
£ <
<
X К
к
а ы
О
ю
<
а С и О X
да <
$
и и и э о а X
О X ю
О <
О
и
^
и О X ю
О <
О и
к н
и
к <
<
X X
X а Ы
О
ю
<
а X и О X
да <
$
и и и э о а С
О X ю
О <
О
и
^
и О X ю
О <
О и
право собственности лица, на имущество которого наложен арест.
Предусмотренная ч. 3 ст. 115 УПК РФ мера процессуального принуждения в виде наложения ареста на находящееся у других, помимо указанных в части первой той же статьи, лиц имущество, относительно которого имеются достаточные, подтвержденные доказательствами основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования преступной деятельности, обусловлена необходимостью обеспечения публично-правовых целей уголовного судопроизводства.
Поскольку наличие в рамках уголовного дела обстоятельств, впоследствии влекущих, в том числе на основании ст. 104.1 УК РФ, изъятие имущества, на которое был наложен арест, при условии, что лицо, у которого находилось данное имущество, знало или должно было знать о его преступном происхождении или использовании, может быть с достоверностью установлено лишь при постановлении обвинительного приговора, применение этой процессуальной меры само по себе не влечет перехода права собственности на арестованное имущество к государству или иным лицам и носит временный характер - на период предварительного расследования и судебного разбирательства по уголовному делу, сроки которых установлены законом (ст. 162, 223, 227 и 233 УПК РФ). В случаях прекращения производства по уголовному делу или вынесения оправдательного приговора наложение ареста на имущество подлежит отмене (п. 8 ч. 2 ст. 213, п. 2 ч. 3 ст. 239, п. 4 ч. 1 ст. 306 УПК РФ).
В случае если предварительное следствие приостановлено по основаниям, предусмотренным ст. 208 УПК РФ, в том числе в связи с тем, что подозреваемый или обвиняемый скрылся от следствия (п. 2 ч. 1), время, в течение которого оно было приостановлено, в срок предварительного следствия по уголовному делу не включается (ч. 3 ст. 162 УПК РФ). Если же основания для приостановления предварительного следствия не отпадают, уголовное дело подлежит прекращению по истечении сроков давности уголовного преследования, при том, что их течение приостанавливается в связи с уклонением от следствия или суда лица, совершившего преступление; в отношении некоторых составов преступлений сроки давности не применяются, а по другим их применение зависит от решения суда (п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, ст. 78 УК РФ).
Поскольку уголовно-процессуальный закон не содержит для таких случаев специальных предписаний относительно отмены или изменения меры процессуального принуждения в виде наложения ареста на имущество в целях обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, в существующей системе правового регулирования допускается сохранение ее действия на все время приостановления предварительного следствия, т.е. до истечения сроков давности уголовного преследования. Это означает, что в случаях неустановления местонахождения подозреваемого или обвиняемого, скрывшегося от следствия, арест имущества, находящегося у лиц, которые сами подозреваемыми или обвиняемыми по уголовному делу не являются, из временной меры, применение которой осуществляется в рамках установленных в законе сроков, практически превращается для них в неопределенное по срокам ограничение права собственности.
Сохранение ареста на имущество в случаях приостановления предварительного следствия на неопределенный срок при отсутствии эффективного механизма защиты прав собственника по владению, пользованию и распоряжению этим имуществом не согласуется и с принципом презумпции невиновности, закрепленным в ст. 49 (ч. 1) Конституции Российской Федерации, в соответствии с которым до вступления в законную силу обвинительного приговора на обвиняемого, а тем более - на третьих лиц, не могут быть наложены ограничения, сопоставимые по степени тяжести с уголовно-правовыми мерами принуждения. Налагаемый на неопределенно длительный срок запрет пользоваться и распоряжаться имуществом, преступное происхождение которого либо предназначение или использование в качестве орудия преступления либо для финансирования преступной деятельности лишь предполагается, сопоставим по своему содержанию с конфискацией имущества, применяемой по приговору суда.
Следовательно, в системе действующего правового регулирования отсутствует правовой механизм, применение которого - при сохранении баланса между интересами общего характера и частноправовыми интересами - позволяло бы эффективно защищать права и законные интересы тех лиц, не являющихся подозреваемыми или обвиняемыми, чье право собственности ограничено чрезмерно длительным наложением ареста на имущество в рамках уголовного дела, предварительное следствие по которому приостановлено.
Положения ч. 3 и 9 ст. 115 УПК РФ признаны не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее ст. 8, 34 (ч. 1), 35 (ч. 1-3), 46 (ч. 1), 49 (ч. 1) и 55 (ч. 3) - в той мере, в какой в случаях приостановления предварительного расследования по уголовному делу в связи с тем, что подозреваемый или обвиняемый скрылся от следствия, эти положения не предусматривают эффективных средств защиты права собственности других лиц, на имущество которых наложен арест, а также в той мере, в какой этими положениями в системе действующего правового регулирования не предусматривается надлежащий правовой механизм, применение которого - при сохранении баланса между публично-правовыми и частноправовыми интересами - позволяло бы эффективно защищать в судебном порядке права и законные интересы лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или гражданскими ответчиками по уголовному делу, и право собственности которых ограничено чрезмерно длительным наложением ареста на принадлежащее им имущество, предположительно полученное в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого.
Соответственно федеральному законодателю надлежит исходя из требований Конституции Российской Федерации внести в ст. 115 УПК РФ необходимые изменения, с тем чтобы обеспечить лицам, на чье имущество в рамках производства по уголовному делу, предварительное расследование по которому приостановлено, наложен арест для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, эффективную защиту права собственности, включая возможность компенсации убытков, причиненных чрезмерно дли-
тельным применением данной меры процессуального принуждения.
1 Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 11 декабря 2013 г. № 19-АПУ13-36; Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 9 октября 2013 г. № 78-АПУ13-35сп; Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 25 сентября 2013 г. № 128-П13; Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 3 сентября 2013 г. № 9-АПУ13-15; Кассационное определение Верховного Суда РФ от 21 мая 2013 г. № 48-О13-24; Кассационное определение Верховного Суда РФ от 21 ноября 2012 г. № 72-012-50; и др. // СПС КонсультантПлюс. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/ (дата обращения: 06.11.2014); Постановление Конституционного Суда РФ от 21 октября 2014 г. № 25-П; Определение Конституционного Суда РФ от 29 ноября 2012 г. № 2227-0; Определение Конституционного Суда РФ от 7 февраля 2013 г. № 250-0; Определение Конституционного Суда РФ от 15 мая 2012 г. № 813-0; Постановление Конституционного Суда РФ от 31 января 2011 г. № 1-П; Определение Конституционного Суда РФ от 20 марта 2008 г. № 246-О-О; Определение Конституционного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. № 356-О; Постановление Конституционного Суда РФ от 16 июля 2008 г. № 9-П; Определение Конституционного Суда РФ от 10 марта 2005 г. № 97-О; Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2005 г. № 7-П; Постановление Конституционного Суда РФ от 14 января 2000 г. № 1-П; Определение Конституционного Суда РФ от 26 января 1999 г. № 11-О // СПС КонсультантПлюс. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online (дата обращения: 06.11.2014).
2 Далее - УПК РФ.
3 Далее - УК РФ.
4 Постановление Конституционного Суда РФ от 21 октября 2014 г. № 25-П «По делу о проверке конституционности положений частей третьей и девятой статьи 115 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью „Аврора малоэтажное строительство" и граждан В.А. Шевченко и М.П. Эйдлена».
5 Российская хроника Европейского Суда. 2010. № 4.
s н и S
3
X S
S а Ы
О
CQ
<
а С ш
0 X Л
1
и и ы
э о
а С
о
X
CQ
О <
О
^
ы О X
CQ
О
о
