CC BY
17УДК 604.6; 340,5; 349.42 DOI:10.31249/rgpravo/2022.04.12
УЛЬЯНОВ А.В.1 ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ГЕНЕТИЧЕСКИ МОДИФИЦИРОВАННЫХ ОРГАНИЗМОВ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ: НА ПРИМЕРЕ МЕКСИКИ. (Обзор).
Аннотация. В обзоре рассматриваются проблемы регулирования мексиканским правом вопросов использования генетически модифицированных организмов в сельском хозяйстве. Правовой режим регулирования этих отношений отличается нестабильностью и осложнен юридическими конфликтами. Наиболее отчетливо эти черты проявляются на примере генетически модифицированной кукурузы, в связи с чем обоснование для установления мер по ограничению ее выращивания предполагается найти в мексиканском конституционном праве.
Ключевые слова: генетически модифицированный организм; принцип предосторожности; право на благоприятную окружающую среду; биобезопасность.
ULYANOV A.V. Problems of legal regulation of the use of genetically modified organisms in agriculture: the case of Mexico. (Review).
Abstract. The review examines the problems of regulation by Mexican law of using genetically modified organisms in agricultural sector. The legal regime for regulating these relations is characterized as unstable and is complicated by legal conflicts. These features are most clearly manifested in the example of genetically modified corn, therefore the just cause for imposing measures to limit its cultivation is expected to be found in Mexican constitutional law.
1 Ульянов Алексей Владимирович, научный сотрудник отдела правоведения ИНИОН РАН, кандидат юридических наук.
141
Keywords: genetically modified organism; precautionary principle; right to a healthy environment; biosafety.
Для цитирования: Ульянов А.В. Проблемы правового регулирования использования генетически модифицированных организмов в сельском хозяйстве: на примере Мексики. (Обзор) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература : ИАЖ. Сер. 4: Государство и право. - 2022. - № 4. - С. 141-155. DOI: 10.31249/rgpravo/2022.04.12
Мировой продовольственный кризис, усугубившийся в 2022 г., вынуждает применять средства повышения урожайности сельскохозяйственных культур. В современных условиях научно-технического прогресса одним из таких средств являются технологии применения генетически модифицированных организмов (далее - ГМО) в процессе сельскохозяйственного производства, в частности при культивировании генетически модифицированных (далее - ГМ-) растений. Речь идет об организмах, генетический материал которых был искусственно изменен при помощи методов генной инженерии, и эти изменения были бы невозможны в природе в результате размножения или естественной рекомбинации1.
Радикальный и не полностью предсказуемый характер последствий генно-инженерных манипуляций, осуществляемых на фундаментальном уровне генома животных, растений и микроорганизмов, является поводом для многочисленных споров вокруг ГМО. Так, в сфере использования ГМО экономические интересы (доходность аграрного сектора) сталкиваются с интересами иного рода, которые заслуживают не меньшего внимания, а именно: экологическими (биологическое разнообразие, благоприятная окружающая среда и т.д.), жизненными (здоровье человека, животных и растений), нравственными (восприятие генной инженерии как недопустимого вмешательства человека в природу) и сугубо поли-
1 При определении ГМО в данном обзоре за основу взяты материалы Всемирной организации здравоохранения (См.: Всемирная организация здравоохранения. Современная биотехнология производства продуктов питания, здоровье и развитие человека: исследование на основе фактов = Modern food biotechnology, human health and development: an evidence-based study / пер. с англ. Евгении Ряб-цевой. - URL: https://apps.who.int/iris/bitstream/handle/10665/43195/9241593059_ rus. pdf (дата обращения: 03.06.2022).
142
тическими (протекционизм в форме противодействия иностранным и транснациональным корпорациям, активно использующим ГМО, и продовольственная безопасность).
Приоритетные правовые возможности реализации интересов отражаются в принципах права, характеризующих подход субъекта правового регулирования к выбору законного интереса. В отношении применения ГМО правовые системы различных стран устанавливают три базовых принципа права:
- принцип существенной эквивалентности: ГМ-продукты являются такими же безопасными, как и обычные продукты питания, которые были выращены по традиционным технологиям, при условии, что по основным токсикологическим и питательным элементам они сравнимы с традиционными продуктами питания и что сама по себе генетическая модификация была безопасной. Следовательно, правовое регулирование отношений, связанных с ГМО, осуществляется исходя из научно подтвержденной информации о вредных последствиях от ГМО;
- принцип предосторожности, в силу которого научная неопределенность относительно вредных последствий от ГМО не может служить основанием того, чтобы меры предупреждения рисков были отложены. Согласно этому принципу введение ограничительных мер разрешается при наличии сомнений в отношении использования ГМО. По нормативному содержанию принцип предосторожности вступает в юридический конфликт с принципом существенной эквивалентности;
- принцип «трассируемости» (т.е. отслеживаемости) в сфере обращения с ГМО, требующий, чтобы была обеспечена возможность обнаружения ГМО и произведенных на их основе продуктов на всех стадиях реализации продукции на рынке, включая производство пищевой продукции и кормов [1, с. 22-23; 3, с. 161-163].
Указанные принципы права получают проявление и развитие в сочетаниях приемов регулирования, которые устанавливаются законодательством страны в отношении ГМО. Среди типичных приемов такого рода могут быть: а) публично-правовые, включая регистрацию ГМО и ГМ-продукции в специальных реестрах, маркировку и сертификацию ГМ-продукции, ограничение зон выращивания ГМ-культур, частичные запреты на применение ГМО, лицензирование деятельности с применением ГМО, процедуры
143
оценки безопасности ГМ-продукции; б) частноправовые, например, предоставление гражданско-правовой охраны результатам интеллектуальной деятельности в сфере генной инженерии, отнесение ГМО или деятельности с ГМО к разряду источников повышенной опасности, страхование ответственности за причинение вреда от ГМО. Наряду с принципами права такие приемы входят в режим правового регулирования отношений, связанных с ГМО, складывающийся в каждой национальной правовой системе [1, с. 24-26; 2, с. 156-160].
Одной из стран, где формирование режима правового регулирования таких отношений порождает ряд проблем, является Мексика. Актуальные проблемы права, возникающие в Мексике в связи с использованием ГМО при выращивании сельскохозяйственных культур, изучаются учеными-юристами - профессором-исследователем Университета Анагуак (Мексика) Алисией Гуть-еррес Гонсалес и Эрнесто Эрнандесом-Лопесом, профессором права Юридической школы Фаулера Университета Чепмена (США), - чьи статьи рассмотрены в данном обзоре. Как следует из их статей, установлению стабильного режима правового регулирования отношений, связанных с применением ГМО в сельском хозяйстве Мексики, мешают многолетние разногласия между защитниками экологических и экономических приоритетов, между ветвями государственной власти, а также между сторонниками идей государственного суверенитета и глобализации. ГМО являются камнем преткновения в этих спорах, последствия которых имеют свою специфику в условиях мексиканской правовой реальности.
Мексиканское право рассматривается юристами как правовая система, где преобладающая романская правовая традиция сочетается с заимствованиями из англо-американской юриспруденции (системы общего права), каковые видны на примере институтов конституционного права [7, р. 130-131]. Подобно всякому правопорядку из романской правовой семьи, мексиканское право выражается в нормативных правовых актах - его основных источниках, состав и содержание которых существенно изменялись за последние десятилетия именно в части регламентации сельскохозяйственного применения ГМО. Например, в правовой литературе исследовано правовое регулирования по состоянию на
144
2005 г. [8, р. 125-155]. В статьях А. Гутьеррес Гонсалес [4] и Э. Эрнандеса-Лопеса [5; 6] анализируются современное состояние соответствующего мексиканского законодательства и практика его применения в области аграрных и экологических отношений.
Основы данных отношений регулируются Политической конституцией Мексиканских Соединенных Штатов1 1917 г. (далее -Конституция). А. Гутьеррес Гонсалес пишет, что с 1971 г. нормы об охране окружающей среды неоднократно вносились в Конституцию в форме поправок. В результате действующая редакция Конституции обеспечивает право на чистую и здоровую окружающую среду, понимаемое как право человека третьего поколения [4, р. 99]. Нормы ст. 4 Конституции провозглашают право каждого на охрану здоровья (абзац 3) и охраняют право каждого на окружающую среду, способствующую его развитию и благосостоянию (абзац 5). В то же время ст. 25 Конституции декларирует защиту и поддержку экономической деятельности частных лиц, с тем чтобы обеспечить национальное экономическое развитие (абзац 8). Эта поддержка предоставляется предприятиям, которые подчиняются требованиям, диктуемым общественными интересами для использования в целях общего блага производственных ресурсов при условии их сохранности и заботы об окружающей среде (абзац 6).
В развитие этих фундаментальных положений Конституция закрепляет условия их реализации. Так, абзац 1 п. 1 ст. 27 устанавливает, что государство имеет право в любое время наложить на частную собственность ограничения, обусловленные общественными интересами, а равно регулировать для достижения социальной выгоды использование природных ресурсов. На основании этой конституционной нормы власти Мексики обладают широкими полномочиями по регулированию деятельности, которая потенциально способна воздействовать на окружающую среду, с по-
1 Использование словосочетания «Политическая конституция» (Constitución Política) обусловлено особенностями испанского языка, в котором термин constitución может обозначать «устав», а также стремлением создателей включить в текст Конституции положения социально-политического характера (См.: Хаб-риева Т.Я. Мексика (Мексиканские Соединенные Штаты) : вводная статья // Конституции государств Америки : в 3 т. / под ред. д-ра юрид. наук, проф. Т.Я. Хаб-риевой. - Москва, 2006. - Т. 1 : Северная и Центральная Америка. - С. 452).
145
мощью специальных федеральных законов, национальных стандартов или нормативных предписаний об использовании природных ресурсов [8, р. 126]. Кроме того, ст. 73 Конституции закрепляет компетенцию федеральных властей на указанное регулирование: Конгресс (законодательный орган) уполномочен принимать законы в области здравоохранения (абз. 1 п. 16), а также по вопросам взаимодействия органов власти в сфере сохранения и восстановления экологического баланса (п. 29-С и 29-0). Органы исполнительной власти имеют полномочия на введение санитарных мер и мер противоэпидемиологического характера (подпункты 2 и 3 п. 16).
С целью охраны экологических интересов Мексика на правах суверенного государства заключает международные договоры. Такого рода международным договором Мексики, касающимся ГМО, является Картахенский протокол по биобезопасности к Конвенции о биологическом разнообразии 2000 г. (далее - Картахен-ский протокол). С точки зрения Эрнесто Эрнандеса-Лопеса, Кар-тахенский протокол представляет собой основной источник международных обязательств, затрагивающих ГМО (в частности, в нем прямо провозглашается принцип предосторожности) [6, р. 749]. Исполнению Мексикой ее обязательств по Картахенскому протоколу де-факто препятствуют международные экономические договоры, например, Соглашение трех стран - США, Мексики и Канады 2018 г.1 (далее - Соглашение). Нормы Соглашения формально не запрещают Мексике применять ограничительные меры, которые вытекают из принципа предосторожности, в отношении ГМО. Взамен прямого запрета, правила, содержащиеся в гл. 3 Соглашения, посвященной вопросам сельского хозяйства, требуют, чтобы государство, применяющее ограничительные меры, опровергло аргументы хозяйствующего субъекта о безопасности ГМО. По существу, в угоду иностранным семеноводческим компаниям, использующим ГМО, эффективная реализация принципа предосторожности блокируется [6, р. 762-763].
1 Tratado entre los Estados Unidos de América, los Estados Unidos Mexicanos y Canadá. - URL: https://www.gob.mx/t-mec/acciones-y-programas/textos-finales-del-tratado-entre-mexico-estados-unidos-y-canada-t-mec-202730?state=published (дата обращения: 25.06.2022).
146
Попытки властей Мексики установить разумный баланс международных обязательств по поводу ГМО проявляются во внутринациональных источниках права. Вместе с тем в мексиканском праве обнаруживается неурегулированность ряда существенных вопросов, связанных с применением мер предосторожности, из-за отсутствия необходимых норм в общих и специальных законах Мексики, что можно продемонстрировать на примере конкретных законодательных актов.
Так, Общий закон1 об экологическом балансе и охране окружающей среды 1988 г.2 (далее - Общий закон) устанавливает основы законодательного регулирования в области экологии. В отношении ГМО Общий закон определяет правовые условия разработки и реализации мер по сохранению биологического разнообразия и использованию «генетического материала» в Мексике. К данным правовым условиям относятся: требования к оценке воздействия на окружающую среду (далее - ОВОС) и оценке рисков; учреждение охраняемых территорий со специальными режимами управления, в том числе зон, свободных от использования ГМО, и механизмы принуждения. В ходе исследования ГМО процедуры ОВОС и оценки рисков проводятся совместно, так как хозяйственная деятельность, осуществляемая с использованием ГМО, потенциально влечет за собой нанесение вреда окружающей среде. Механизмы принуждения охватывают проведение административных проверок, применение административных санкций, осуществление консультаций с общественностью и подачу административных жалоб гражданами и коллективами. Однако в случаях использования ГМО возможность обращения частного лица с административной жалобой затрудняется из-за сложности предмета доказывания, предполагающей владение научными знаниями. Подобные проблемы с эффективностью применения характерны не только для Общего закона, но и для иных актов законодательства.
1 Юридический термин «общий закон» в данном случае указывает на нормативный правовой акт, который в российской правовой традиции принято именовать «основами законодательства», т.е. на рамочный закон.
2 Ley General de Equilibrio Ecológico y la Protección al Ambiente // Diario Oficial de la Federación. - 1988. - 28 de enero. - URL: https://www.gob.mx/profepa/ documentos/ley-general-del-equilibrio-ecologico-y-la-proteccion-al-ambiente-63043 (дата обращения: 27.06.2022).
147
Федеральный закон об охране здоровья растений 1994 г.1 закрепляет общие фитосанитарные предписания и санкционирует национальные стандарты по охране растений в природе и в сельском хозяйстве, а также предусматривает требования в отношении импорта, мобилизации (транспортировки, переноса или перемещения из одного места в другое) и выпуска ГМ-растений в окружающую среду. Законодательные меры, вводимые указанным законом в отношении ГМО, включают создание Национального фитосани-тарного консультативного совета (совещательного органа, наделенного правом давать экспертные разъяснения по вопросам охраны растений и вносить предложения касательно фитосанитарных правил и стандартов), фитосанитарное регулирование (фиксация нормативного основания для действия фитосанитарных правил и стандартов, фитосанитарная сертификация, проведение фитосани-тарных кампаний, установление карантина) и установление мер принуждения, аналогичных тем, что применяются согласно Общему закону.
Федеральный закон о производстве, сертификации и коммерческом обороте семян 2007 г.2 устанавливает обязательную сертификацию семян до их ввода в оборот, а также предусматривает обязательную маркировку семян. При этом в отношении ГМ-семян этот федеральный закон применяется субсидиарно - в дополнение к специальному закону, регулирующему вопросы обеспечения биобезопасности ГМО.
Функцию lex specialis в данной сфере выполняет Закон о биобезопасности генетически модифицированных организмов 2005 г.3 (далее - Закон о ГМО). В Законе о ГМО закрепляется правовой механизм обеспечения биобезопасности с целью исполне-
1 Ley Federal de Sanidad Vegetal // Diario Oficial de la Federación. - 1994. -5 de enero. - URL: https://www.gob.mx/senasica/documentos/ley-federal-de-sanidad-vegetal-298752?state=published (дата обращения: 28.06.2022).
2 Ley Federal de Producción, Certificación y Comercio de Semillas // Diario Oficial de la Federación. - 2007. - 15 de junio. - URL: https://www.gob.mx/cms/ uploads/attachment/file/551317/Ley_Semillas.pdf (дата обращения: 29.06.2022).
3 Ley de Bioseguridad de Organismos Genéticamente Modificados // Diario Oficial de la Federación. - 2005. - 18 de marzo. - URL: https://www.gob.mx/profe pa/documentos/ley-de-bioseguridad-de-organismos-geneticamente-modificados (дата обращения: 30.06.2022).
148
ния обязательств Мексики по Картахенскому протоколу. Закон о ГМО направлен на унификацию положений о биобезопасности в упомянутых выше законодательных актах Мексики. Предметом регулирования Закона о ГМО являются отношения по производству, использованию и обороту ГМО.
На первый взгляд, Закон о ГМО основан на принципе предосторожности. Но в самом тексте закона указанный принцип провозглашен с оговорками о том, чтобы не нарушались международные (экономические) обязательства Мексики. Более того, по общему правилу, использование ГМО считается свободным, если иное не предусмотрено законом. В условиях действия многочисленных изъятий из принципа предосторожности, а также субсидиарного применения дозволений на использование ГМО возникает необходимость в государственном контроле биобезопасности и в предотвращении злоупотреблений.
Закон о ГМО называет органы государственной власти, ответственные за обеспечение биобезопасности ГМО - Министерство по вопросам окружающей среды и природных ресурсов (далее -Минприроды Мексики), Министерство по вопросам сельского хозяйства, животноводства, развития сельских районов, рыболовства и продовольствия (далее - Минсельхоз Мексики) и Министерство здравоохранения (далее - Минздрав Мексики), - разделяя компетенцию между ними. Минсельхоз и Минприроды Мексики имеют полномочия выдавать разрешения на выпуск ГМО в окружающую среду. Минздрав Мексики осуществляет регистрацию ГМО, необходимую для последующего использования ГМО и ГМ-продукции в специальных целях, связанных, в частности, с употреблением этих объектов людьми или животными. В том, что касается разграничения компетенции, устанавливается своеобразный механизм сдержек и противовесов. Так, Минсельхоз Мексики обладает полномочием дать разрешение на выпуск ГМО в окружающую среду после принятия во внимание резолюции, принятой Минприроды Мексики, о безопасности ГМО и об их потенциальном воздействии на биологическое разнообразие.
В соответствии с Законом о ГМО, на выпуск ГМО в окружающую среду выдаются три вида разрешений - экспериментальное, пилотное и коммерческое, административные процедуры выдачи каждого из которых отличаются. Однако во всех случаях
149
заявление о выдаче этого разрешения должно быть подкреплено исследованиями по ОВОС и оценке рисков. При принятии решения проверяется соблюдение официальных мексиканских стандартов1 в сфере ГМО, к которым отсылает Закон о ГМО в части упоминания им руководящих принципов и правил оценки. Сам же Закон о ГМО не содержит предметных положений о критериях рисков от ГМО, в связи с чем он является, по сути, рамочным законом.
В соответствии с Законом о ГМО, подлежит ограничению использование ГМО в тех районах, где существуют виды организмов, неразрывно связанные с Мексикой («районах происхождения» - районах, в которых были одомашнены определенные виды организмов, и «районах генетического разнообразия», т.е. районах, где в диком виде обитают организмы, составляющие генофонд страны), а также на охраняемых природных территориях и в зонах производства органических продуктов. Так, зоны, где производятся органические продукты, объявляются зонами, свободными от ГМО, если в них не могут сосуществовать ГМО вместе с их аналогами естественного происхождения. Эти зоны создаются решением Минсельхоза Мексики, но административная процедура вынесения указанных решений является политизированной и сложной, так как включает в себя принятие единогласного решения властей штата и муниципальных властей относительно определения соответствующих зон. Что касается «районов происхождения», то трудность их учреждения заключается в отсутствии механизмов, побуждающих к поиску таких районов.
Законоположения о зонах, свободных от ГМО, как и концепция Закона о ГМО, отражают законный интерес в правовой охране натуральных, т.е. местных, сортов кукурузы. Как указывает
1 Официальный мексиканский стандарт (Norma Oficial Mexicana) - технический регламент, действующий на территории Мексики. Этот нормативный документ имеет обязательную силу и устанавливает такие требования (правила, спецификации, атрибуты, руководящие принципы, характеристики или предписания), которые применяются к продукту, процессу, установке, системе, деятельности, услуге или способу производства или эксплуатации, а равно такие, которые касаются терминологии, символики, упаковки, маркировки или этикеток, и такие, которые относятся к соблюдению или применению упомянутых требований.
150
А. Гутьеррес Гонсалес, кукуруза является именно той культурой, ГМ-сорта которой не могут сосуществовать с ее сортами естественного происхождения на одной территории [4, р. 105]. В итоге активное выращивание ГМ-кукурузы порождает угрозу для биоразнообразия сортов этого злака (при том, что он имеет для мексиканцев значение национального достояния во всех аспектах - историческом, культурном, религиозном, экономическом и пр.). В связи с этим власти Мексики сделали в рамках механизма посредничества по биобезопасности (Biosafety Оеаг^-Ноше) официальное заявление1 о том, что ими принято решение ограничивать использование ГМ-кукурузы. Однако на практике законодательством Мексики не обеспечивается эффективная правовая охрана биобезопасности в отношении местной кукурузы [4, р. 107-110].
Столь же критически к мексиканскому законодательству о ГМО относится Э. Эрнандес-Лопес. По его мнению, Закон о ГМО отменил фактический мораторий на применение ГМО при выращивании кукурузы, ранее действовавший в Мексике, а также упростил процедуры, гарантирующие охрану окружающей среды и биоразнообразия. В частности, критерии для оценки риска от ГМО в данном законе четко не определены. Из принципа предосторожности имеется такое значительное количество исключений, что реализация указанного принципа, по существу, отнесена к усмотрению компетентных властей. В Законе о ГМО подразумевается необходимость минимизировать ситуации, требующие применения ограничительных мер во исполнение принципа предосторожности, и это наиболее отчетливо демонстрируется на примере выращивания кукурузы. Препятствия к введению ограничительных мер благоприятствуют иностранным компаниям, которые заинтересованы в том, чтобы культивировать ГМ-кукурузу [5, р. 101— 103].
Из материалов Э. Эрнандеса-Лопеса следует, что государственная поддержка деятельности иностранных компаний, которые
1 Statement by Mexico on transgenic maize with properties that limit its consumption as food. - 2005. - 5 June. - URL: https://bch.cbd.int/api/v2013/documents/ BCH-71491abc8c3d439d197389513f615a5b/attachments/202/STATEMENT%20BY% 20MEXICO%20ON%20TRANSGENIC%20MAIZE%20WITH%20PROPERTIES%2 0THAT%20LIMIT%20ITS%20C0NSUMPTI0N%20AS%20 FOOD.pdf (дата обращения: 05.07.2022).
151
импортируют и используют ГМО и культивируют ГМ-кукурузу, воспринимается как проявление колониальности (искусственно замаскированного колониализма) в ее новом формате - в виде экономического неолиберализма и глобализма. При данных обстоятельствах общественное движение против использования ГМО в сельском хозяйстве, в частности против выращивания ГМ-куку-рузы, становится борьбой против колониализма и за государственный суверенитет Мексики. Это сопротивление уходит корнями в революционные процессы в Мексике, которые происходили в начале XX в., когда концепция политической самостоятельности Мексики была надежно сфокусирована на протекционизме в сельском хозяйстве. Вместе с тем сторонники ГМО используют существенные аргументы об угрозе голода и роста цен на продовольствие в случае широкого внедрения ограничений на ГМ-продукцию. С точки зрения автора, антиколониальная концепция, скорее, предполагает взвешенный подход и исключает радикальные решения как в плане дозволения, так и в плане запретов на использование ГМО в сельском хозяйстве. С 2018 г., после кадровых изменений в органах государственной власти Мексики имели место отдельные признаки осторожного изменения политического курса в сторону поддержки биоразнообразия и национальных сельскохозяйственных производителей. В частности, был принят Федеральный закон о развитии и защите местной кукурузы 2020 г.1, определяющий организационные основы выработки государственной политики по вопросам сохранения сортов кукурузы, имеющих местное происхождение и не культивируемых при помощи ГМО. Но этот федеральный закон не вводит новые ограничительные меры и не ужесточает правовой режим использования ГМО в сельском хозяйстве [5, р. 99-101, 105-106].
В условиях отсутствия надлежащего административного контроля властей за использованием ГМО, выразившегося в выдаче разрешений на выпуск ГМО в окружающую среду без реальной предварительной оценки всех рисков от ГМО, заинтересованные лица были вынуждены прибегнуть к средству защиты, более ха-
1 Ley Federal para el Fomento y Protección del Maíz Nativo // Diario Oficial de la Federación. - 2020. - 13 de abril. - URL: https://www.gob.mx/senasica/documentos/ ley-federal-para-el-fomento-y-proteccion-del-maiz-nativo-299053?state=published (дата обращения: 08.07.2022).
152
рактерному для американского права, - коллективному гражданскому иску об охране окружающей среды. Группа из 53 истцов, которую Эрнесто Эрнандес-Лопес условно именует «Кукурузным коллективом», обратилась в суд иском к Минсельхозу и Минприроды Мексики о приостановлении выдачи коммерческих разрешений на выпуск ГМО (ГМ-кукурузы) в окружающую среду. В обоснование требований истцы указывали на необходимость защиты биоразнообразия, находящегося под угрозой из-за широкомасштабного выпуска ГМ-кукурузы в окружающую среду. В процессе рассмотрения иска перед судом были поставлены вопросы о том, имело ли место незаконное культивирование ГМ-кукурузы в Мексике и будет ли разрешено ее коммерческое выращивание [6, р. 726-727, 755-758].
По поводу движения дела Э. Эрнандес-Лопес пишет, что в 2013 г. суд первой инстанции вынес решение, которое после пересмотра вышестоящими инстанциями в итоге осталось в силе. Этим судебным актом была установлена предварительная (обеспечительная) мера - запрет на выдачу разрешений на выпуск ГМ-кукурузы в окружающую среду. Суд мотивировал принятое решение тем, что: а) в Мексике имел место несанкционированный выпуск ГМ-кукурузы в окружающую среду в результате несанкционированных действий, происходивших в местах, где такой выпуск не был разрешен законом; б) этот выпуск ГМ-кукурузы в окружающую среду повлек за собой нарушение законных интересов, таких как права человека и интересы в сфере сохранения, устойчивого использования и биоразнообразия местной кукурузы; в) всякое коммерческое разрешение на ГМ-кукурузу выйдет за пределы ограничений, которые установлены в соответствии с Законом о ГМО, и нарушит указанные законные интересы. Окончательное решение по делу должен принять Верховный суд Мексики [6, р. 759-763].
По сути, гражданское дело о выращивании ГМ-кукурузы переросло в спор о разграничении компетенции между органами государственной власти Мексики. Меры против выпуска ГМ-куку-рузы в окружающую среду могут иметь конституционно-правовое основание в виде правил об охране государственного суверенитета Мексики [6, р. 759, 761, 764]. Э. Эрнандес-Лопес указывает на основные вехи формирования концепций, оправдывающих суверен-
153
ные права мексиканских властей на защиту биоразнообразия и координирующих действие норм конституционного права Мексики и международного экологического права в указанной сфере [6, р. 764-772]. Так, государственный суверенитет становится возможным противовесом колониальности как влиянию иностранных держав на мексиканское общество, особенно в экономическом, политическом и духовно-нравственном аспектах. В том, что касается ограничений на использование ГМ-кукурузы, интересы, связанные с укреплением государственного суверенитета, совпадают с интересами экологическими. При этом возникает неопределенность в вопросе о пределах контроля органов судебной власти в сфере осуществления прерогатив законодательной и исполнительной власти [6, р. 778, 782].
Исходя из существующего положения дел и противоречивых аргументов, Э. Эрнандес-Лопес определяет сложившийся в Мексике правовой режим сельскохозяйственного использования ГМО следующим образом. Выращивание ГМ-кукурузы по мексиканскому праву является незаконным, однако выращивание прочих ГМ-культур, а также использование ГМ-продукции соответствуют закону. Такой временный правовой режим в будущем может быть изменен в сторону смягчения ограничений использования ГМО. Политическое решение о таком изменении должно быть суверенным выбором Мексики [6, р. 731, 781-783].
Итак, на сегодняшний момент мнения мексиканских правоведов сходятся в том, что непременным условием введения свободного сельскохозяйственного использования ГМО на общих основаниях является отсутствие реальных рисков для окружающей среды и здоровья человека. При ином подходе власти Мексики жертвовали бы охраняемыми законом публичными интересами ради достижения сугубо утилитарных (экономических) целей. Выбор экономических интересов в качестве приоритета принципиально возможен в случае угрозы голода, влияние которой на перспективы использования ГМО в сельском хозяйстве должно быть предметом дальнейших правовых исследований.
Список литературы
1. Анисимов А.П., Попова О.В. Правовое регулирование использования ГМО в сельском хозяйстве: дискуссионные вопросы // Вестник Балтийского феде-
154
рального ун-та им. И. Канта. Сер. Гуманитарные и общественные науки. -2017. - № 3. - С. 21-29.
2. Бикбулатова Ю.С., Дупан А.С. Инструменты правового регулирования геномных исследований и стимулирования коммерциализации их результатов в законодательстве зарубежных стран // Закон и право. - 2020. - № 12. - С. 155161.
3. Чуйко Н.А. Основные подходы к регулированию генетически модифицированных организмов в международной практике // Сибирский юридический вестник. - 2011. - № 1. - С. 160-165.
4. Gutiérrez González А. The right to a clean and healthy environment: GMOs in Mexico and the European Union // Mexican law review. - 2019. - Vol. 11, N 2. -P. 91-113.
5. Hernández-López E. GMO Corn in México: Precaution as law's decolonial option // Law, Technology and Humans. - 2020. - Vol. 2, N 2. - P. 97-113.
6. Hernández-López E. GMO Corn, México, and coloniality // Vanderbilt journal of entertainment & Technology law. - 2020. - Vol. 22, N 4. - P. 725-783.
7. Human germline genome modification and the right to science: A comparative study of national laws and policies / ed. by A. Boggio, C.P.R. Romano and J. Almqvist. - Cambridge ; New York, 2020. - 636 p.
8. Mexico's Environmental law in the GMO Era / Gloria Hagelsieb [et al.] // Mexican Law Review. - 2008. - Vol. 1, N. 1. - P. 121-156.
155
