CC BY
110
УДК 347
ПРОБЛЕМЫ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ В КОНТЕКСТЕ ПОЛЕМИКИ О ДЕЛЕНИИ ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ НА ЧАСТНЫЕ И ПУБЛИЧНЫЕ
© Нина Сергеевна ЦИНЦАДЗЕ
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры гражданского и предпринимательского права, e-mail: NinaTsintsadze2010@yandex.ru
Рассматриваются вопросы участия государственных образовательных учреждений в правоотношениях через реализацию их правосубъктности с учетом дискуссии о признании деления юридических лиц на частные и публичные. Анализируются исследования по данной проблеме отечественных цивилистов разных эпох. В итоге формулируется вывод о целесообразности отнесения государственных образовательных учреждений к публичным юридическим лицам.
Ключевые слова: правосубъектность; юридическое лицо; некоммерческие организации; государственные образовательные учреждения; право оперативного управления; государственные и частные юридические лица.
В юридической науке, как, пожалуй, ни в какой иной общественной науке, принципиальное значение уделяется ясности и точности трактовки ключевых правовых институтов и явлений, что позволяет формировать четкое представление о них как на законодательном, так и правоприменительном уровнях. Однако не всегда необходимость в этом находит выражение на теоретико-концептуальном уровне, чаще - на категориальнотерминологическом. Концептуализм, по нашему мнению, является наивысшей и продуктивной формой в подлинно научном осмыслении базовых проблем юриспруденции. Его подмена псевдонаучными спорами, сводящимися порой исключительно к филологическим, ведет к деградации и профанации юридического знания в целом, а значит - тормозит развитие научной доктрины, а следовательно, и всей области правоприменения.
В цивилистике существует немало весьма спорных, а потому особенно притягательных для ученых проблем. К их числу относятся вопросы, связанные с определением правовой природы юридических лиц, критериев выделения юридических лиц частного и публичного права, сущности вещных прав, содержания понятия «правосубъектность» применительно к юридическим лицам и др. Отечественная дореволюционная и советская правовая мысль оставили в наследие огромное количество ярких, концептуальных исследований по названным вопросам, которые сохраняют свою значимость и актуальность
по сей день. Современная российская циви-листическая мысль, формирующаяся под влиянием сложного комплекса социальноэкономических, политических и глобализационных факторов, демонстрирует органичную преемственность с теоретическими постулатами отечественной юриспруденции и сбалансированное восприятие правовых конструкций зарубежной научной мысли. За последнее двадцатилетие в научном осмыслении перечисленных правовых проблем обнаруживаются положительные тенденции: появляются работы, созданные в лучших традициях отечественной цивилистики.
Для исследования нами была выделена проблема правосубъектности государственных образовательных учреждений (далее -ГОУ) и соотношение ее с концепцией деления юридических лиц на частные и публичные. В ней отражаются многие дискуссионные вопросы, являющиеся по отношению к обозначенной проблеме родовыми: природа юридических лиц и права оперативного управления, правовой статус ГОУ и правовая сущность их самостоятельной экономической деятельности. Актуальность тематики исследования видится нам в двойственном правовом статусе ГОУ, не вполне ясно урегулированным текущим законодательством. В современных условиях ГОУ активно участвуют в разнообразных правоотношениях, в т. ч. гражданских (частных), при этом выполняя задачи государственной образовательной политики, т. е. публичные функции.
В связи с этим возникает вопрос: допустимо ли отнесение ГОУ к юридическим лицам публичного права, и какие правовые последствия это повлечет? Как нам представляется, ответ на этот вопрос лежит в области определения особенностей правового статуса ГОУ, реализуемого через правосубъектность.
Не вдаваясь в суть давней научной полемики о содержании понятия «правосубъектность» юридических лиц, примем за основу наших рассуждений устоявшийся и признаваемый большинством правоведов взгляд, согласно которому правосубъектность - это наличие у юридического лица качеств субъекта права, т. е. правоспособности и дееспособностих [1, с. 151]. С целью расширенного толкования данного правового явления следует учитывать также вещную, обязательственную и исключительную правоспособности юридических лиц [2, с. 10]. В действующем гражданском законодательстве РФ отсутствует легальное определение правосубъектности, что создает дополнительные трудности в дальнейшем изучении правового статуса юридических лиц. Согласно п. 1 ст. 49 ГК РФ, содержание и объем правоспособности юридического лица определяется с помощью двух компонентов: цели деятельности и вида деятельности. Цель деятельности отражается, как правило, в учредительных документах субъекта права и является обязательным условием создания и функционирования всякого юридического лица. Цель деятельности юридического лица - широкое понятие, которое либо подразумевает, либо не подразумевает получение прибыли в процессе деятельности юридического лица (ст. 50 ГК РФ). В соответствии с этим критерием выделяют коммерческие и некоммерческие юридические лица.
По видам же деятельности юридические лица в действующем гражданском законодательстве подразделяются на лица, обладающие общей правоспособностью, и на лица, обладающие специальной правоспособностью. В первую категорию входят все коммерческие организации, за исключением унитарных предприятий и других видов организаций, предусмотренных законом. Во вторую категорию входят все некоммерческие организации, а также коммерческие организации, исключенные из числа организа-
ций, имеющих общую (универсальную) правоспособность.
Правоспособность юридического лица возникает в момент его создания, т. е. в момент его государственной регистрации (п. 2 ст. 51 ГК РФ) и прекращается в момент завершения его ликвидации после внесения об этом записи в единый государственный реестр юридических лиц (п. 8 ст. 63 ГК РФ).
Согласно ст. 120 ГК РФ учреждением признается некоммерческая организация, созданная собственником для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера. В соответствии с Федеральным законом от 8 мая 2010 г. № 83-Ф3 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений» учреждения классифицируются на государственные, муниципальные и частные. Государственные и муниципальные учреждения подразделяются на казенные, бюджетные и автономные [3]. ГОУ могут быть бюджетными или автономными.
Л.В. Щенникова выделяет следующие юридические признаки, свойственные учреждению как особой форме некоммерческих организаций: «Во-первых, учреждения не являются собственниками закрепленного за ними имущества. По сути, это единственная некоммерческая организация-несобственник. Во-вторых, учреждения могут создаваться как публичными (государственными и муниципальными), так и частными собственниками. Собственник закрепляет за учреждением имущество и осуществляет финансирование его деятельности. В-третьих, учреждение не имеет членства. В-четвертых, учреждение действует на основе устава, положения или типового (примерного) положения для учреждений данного вида. В этих документах определяются цели и задачи деятельности учреждения. Собственник, помимо утверждения учредительных документов, назначает и руководителя учреждения в качестве его единоличного исполнительного органа. В-пятых, закон устанавливает примерный перечень задач, которые могут быть поставлены собственником перед учреждением. Эти цели могут быть управленческими (к числу учреждений относят органы государственной и
муниципальной власти), образовательными, научными, культурными, оздоровительными, спортивными... В-шестых, учреждение отвечает по своим обязательствам перед кредиторами только имеющимися денежными средствами (п. 2 ст. 120 ГК). Иными словами, имущество учреждения забронировано от взысканий кредиторов. При недостаточности денежных средств наступает неограниченная ответственность их собственников-учредите-лей. Данный признак отражает важную специфическую черту учреждения как юридического лица. Из него следует, что учреждение не может быть объявлено банкротом. Наконец, седьмой отличительной характеристикой учреждения является само вещное право, на котором собственник закрепляет за ним имущество. Данное право законодатель называет правом оперативного управления» [4, с. 142].
ГОУ обладает специальной (целевой) правоспособностью, что следует как из закона (п. 1 ст. 49, п. 3 ст. 50, п. 1 ст. 120, п. 2
ст. 298 ГК РФ), так и подтверждается судебной практикой (п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 22 июня 2006 г. № 21 «О некоторых вопросах практики рассмотрения арбитражными судами споров с участием государственных и муниципальных учреждений, связанных с применением статьи 120 Гражданского кодекса Российской Федерации»).
Специальная правоспособность предполагает ограниченное участие в гражданском обороте: реализацию тех правомочий, которые зафиксированы в уставных документах учреждения и соответствуют цели его основной деятельности. Цель деятельности образовательного учреждения, как следует из ст. 120 ГК РФ, - осуществление функций некоммерческого характера; предмет деятельности образовательного учреждения -оказание населению услуг по предоставлению образования определенных уровня и направленности (выполнение общеобразовательных и профессиональных основных и дополнительных образовательных программ, - ст. 9 Закона об образовании). При этом образовательным учреждениям не запрещается заниматься приносящей доход деятельностью (вспомогательной, побочной, второстепенной) с условием, что доходы, полученные от ее реализации, будут направлены на обеспечение их основной деятельности. Это опре-
деляется пунктом 3 статьи 50 ГК РФ, фиксирующим то, что некоммерческие организации, в т. ч. и учреждения, могут осуществлять предпринимательскую деятельность лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых они созданы, и соответствующую этим целям. К тому же доходы, полученные от такой деятельности, и приобретенное за счет этих доходов имущество поступают в самостоятельное распоряжение учреждения (п. 3,4 ст. 298 ГК РФ).
В соответствии со статьей 296 ГК РФ учреждения, за которыми имущество закреплено на праве оперативного управления, владеют, пользуются этим имуществом в пределах, установленных законом, в соответствии с целями своей деятельности, назначением этого имущества и, если иное не установлено законом, распоряжаются этим имуществом с согласия собственника этого имущества. Собственник имущества вправе изъять излишнее, неиспользуемое или используемое не по назначению имущество, закрепленное им за учреждением или казенным предприятием либо приобретенное учреждением или казенным предприятием за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение этого имущества. Имуществом, изъятым у учреждения или казенного предприятия, собственник этого имущества вправе распорядиться по своему усмотрению.
Соотношение права оперативного управления и гражданской правоспособности юридического лица не является однозначным, эти правовые явления находятся в тесной взаимозависимости. С одной стороны, наделение имуществом на праве оперативного управления есть имущественное обособление организации, что является необходимым признаком юридического лица и его правосубъектности. С другой стороны, правоспособность юридического лица является предпосылкой осуществления правомочий по праву оперативного управления, т. к. только правосубъектная организация полномочна выполнять юридические значимые действия в отношении имущества. И, таким образом, право оперативного управления является основной формой реализации правоспособности учреждения и предопределяет его объем [5, с. 13].
По мнению В.В. Точилина, расширение правоспособности учреждений за счет воз-
можности распоряжаться имуществом, приобретенным за счет доходов от собственной деятельности, по сравнению с содержанием правомочий, вытекающих из права оперативного управления, создает дополнительные трудности при определении их правового статуса [6, с. 187-206].
Вообще, право оперативного управления - это достижение отечественной правовой мысли эпохи социализма. Она была разработана видным советским цивилистом, академиком А.В. Венедиктовым в середине 1940-х гг. и нашла законодательное закрепление в Основах гражданского законодательства СССР и Союзных Республик 1961 г. и ГК РСФСР 1964 г. [7]. Эта юридическая конструкция удачно вписалась в хозяйственную систему, основанную на тотальной государственной собственности на средства производства. При подготовке ГК РФ середины 1990-х гг. она была включена в новейшее гражданское законодательство как инструмент, позволяющий оптимально адаптировать бывшие государственные учреждения к рыночным реалиям. По поводу определения юридической природы права оперативного управления как имущественной основы деятельности учреждений в правовой доктрине не сложилось единого подхода. Часть исследователей считают это правовое явление видом ограниченных вещных прав (К.И. Склов-ский, А.А. Собчак, Е.А. Суханов, Т.В. Королева [8-11] и др.), другие - элементом права публичной собственности (В.В. Точилин и др.), третьи - не вещным, а относительным правом (В.А. Дозорцев [12, с. 243-258] и др.), либо корпоративным правом (Н.В. Козлова [13] и др.), четвертые - относят его к разряду гибридных, нетипичных для частного права конструкций (В.А. Болдырев [14] и др.). Некоторые предлагают отказаться от этой правовой конструкции, ссылаясь на ее неадекватность современным социально-экономическим, политическим и глобализационным процессам (Д.В. Петров, В.В. Точилин [6, 15] и др.). Однако авторы Концепции развития гражданского законодательства РФ, одобренной Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства РФ 7 октября 2009 г., полагают, что институт права оперативного управления следует сохранить в правовой системе России применительно к государст-
венным и муниципальным юридическим лицам [16].
С дискуссией о правовой природе права оперативного управления связано обсуждение научной общественностью вопроса о юридической природе т. н. права самостоятельного распоряжения доходами, полученными от разрешенной учредителем коммерческой деятельности, и приобретенными на них имуществом. Одна группа исследователей указывает на самостоятельный вещноправовой режим, дающий правообладателю большее количество правомочий по сравнению как с правом оперативного управления, так и с правом хозяйственного ведения (С.А. Зинченко, С.Э. Корх, А.В. Коновалов [17-18], Л.В. Щенникова [4] и др.). В частности, Л.В. Щенникова считает, что «право учреждения на самостоятельное распоряжение доходами не следует подгонять ни под право хозяйственного ведения, ни под право оперативного управления, поскольку каждое из них сугубо специфично. Возможность по самостоятельному распоряжению доходами учреждения обладает действительно набором специфических признаков, которые позволяют выделить ее в самостоятельную разновидность вещных прав» [4, с. 144]. Другая группа исследователей настаивает на признании правомочия самостоятельного распоряжения элементом права собственности (В.П. Камышанский [19] и др.). Третья группа ученых рекомендует признавать указанное правомочие элементом права хозяйственного ведения (К.П. Кряжевских, Т.В. Королева [11; 20] и др.). Наконец, четвертая группа ученых определяет указанное правомочие как элемент права оперативного управления (Д.В. Петров, Н.В. Козлова, Н.Ю. Челышева [21-23] и др.).
Анализируя проблемы правосубъектности ГОУ, необходимо отметить, что согласно действующему гражданскому законодательству деликтоспособность и вообще гражданская ответственность ГОУ зависит от его правовой формы. Бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам только в объеме денежных средств, находящихся в его распоряжении, а автономное - всем своим имуществом, за исключением недвижимого, особо ценного движимого имущества, закрепленного за ним либо приобретенного за счет средств собственника. Собственник
имущества бюджетного учреждения при недостаточности средств несет субсидиарную ответственность по обязательствам бюджетного учреждения. Собственник имущества автономного образовательного учреждения не несет гражданско-правовую ответственность по обязательствам автономного учреждения, несмотря на то, что является учредителем.
Проблемы правосубъектности ГОУ, на наш взгляд, переходят на новый уровень осмысления в контексте дискуссии о возможности и необходимости для РФ законодательного закрепления деления юридических лиц на частные и публичные.
Как отмечает В.Н. Яковлев, еще в древнеримском частном праве выделялись государственные и частные юридические лица. В свою очередь, государственные юридические лица делились на государственные юридические лица с публичными функциями (государственные органы власти и управления, магистратуры, городские муниципалитеты, суды, сиротские дома, дома для престарелых, учебные заведения, больницы и пр.), государственные юридические лица с частноправовыми функциями (государственная казна, государственные строительные организации, государственные шахты и рудники и пр.). Частные юридические лица делились на частные юридические лица с публичными функциями и членскими правами (религиозные союзы, частные клубы, частные благотворительные фонды и учреждения и пр.), частные юридические лица с хозяйственными функциями и членскими правами (корпорации, ассоциации, общества и пр.) [24, с. 125, 127, 129-131].
Доктринальное деление юридических лиц на частные и публичные признавали некоторые дореволюционные отечественные цивилисты: К.Д. Кавелин и Г.Ф. Шершене-вич. Критерием для классификации они называли волевой признак: публичные юридические лица возникали помимо воли частных лиц, а частные юридические лица - по воле частных лиц.
К.Д. Кавелин отмечал, что и публичные, и частные юридические лица могли иметь либо личный характер, когда в основе лежал союз людей (общества, товарищества и пр.), либо реальный, в случае, «когда значение юридической личности присвоено учрежде-
нию или имуществу». К публичным юридическим лицам ученый относил государство; государственные ведомства и учреждения; благотворительные заведения, университеты и академии, монастыри, пустыни, лавры, церкви, архиерейские дома; сословные и местные общества. Среди частных юридических лиц он называл ученые, благотворительные, промышленные общества и пр.; торговые товарищества или фирмы; майораты; наследство [25, с. 18-21].
Г.Ф. Шершеневич к публичным юридическим лицам относил само государство, ведомства и учреждения, земства, городское, дворянское, мещанское, сельское, биржевое общества, к частным юридическим лицам -товарищества, музыкальные кружки, клубы и пр. [26, с. 157-158]. Этого подхода придерживались и европейские ученые того времени. Так, французский цивилист Л. Мишу помимо добровольного и принудительного характеров возникновения юридических лиц частного и публичного права, указывал на их различный субъектный состав, а также характер деятельности (частноправовой и публично-правовой) [27, с. 63].
Советские юристы, в силу понятных причин, отрицая деление права на частное и публичное, не признавали классификацию юридических лиц на частные и публичные [27, с. 62; 28].
В последнее время в связи с вновь набравшей обороты научной дискуссией о делении права на частное и публичное, оживилась полемика о классификации юридических лиц на частные и публичные [29-31]. Например, В.Е. Чиркин, являясь сторонником концепции признания юридических лиц публичного права, различает десять оснований для их выделения в самостоятельную группу юридических лиц [24, с. 87-101]. В качестве юридических лиц публичного права ученый рассматривает органы публичной власти, государственные учреждения, в т. ч. ГОУ.
В. С. Белых считает, что эта разновидность юридических лиц является фикцией. Он полагает, что публичные образовательные учреждения нельзя рассматривать в качестве публичных юридических лиц. По его мнению, публичный элемент означает, что ГОУ создаются публичным собственником для осуществления образовательных функ-
ций, при этом они не осуществляют властных полномочий. В. С. Белых предлагает различать некоммерческие организации «без публично-правовых элементов» и некоммерческие организации, выполняющие публично-значимые функции [23, с. 52-60].
В.И. Лафитский выделяет три признака публичных юридических лиц: 1. Их создание обусловлено решением особо значимых для государства и общества задач. 2. Их право -вой статус закрепляется в специальных правовых актах. 3. Они сочетают публично-правовые и частноправовые функции [34, с. 9].
Итак, учреждения - это единственные юридические некоммерческие организации несобственники имущества, переданного им публично-правовым образованием на праве оперативного управления, правовая природа которого до сих пор дискуссионна. Образовательные организации, созданные в форме учреждения, обладают весьма усеченной правосубъектностью: учреждаются и финансируются государственными и муниципальными органами власти и управления, могут участвовать лишь в тех правоотношениях, которые соответствуют их целям деятельности, отвечают по своим обязательствам только находящимися на балансе денежными средствами, при недостаточности которых учредитель-собственник несет субсидиарную ответственность, к ним не применяется процедура банкротства. ГОУ выполняют важные государственно и социально значимые задачи. Фактически они являются частью государственных и муниципальных органов, созданными в форме юридических лиц, выполняющими функции публично-правовых образований, учредивших их, преследующими общегосударственные интересы в целом. Их логичнее следовало бы отнести к юридическим лицам публичного права. Имущественную основу деятельности ГОУ - право оперативного управления - целесообразно было бы рассматривать как элемент публичной собственности. Это позволит законодательно оградить государственную собственность от расхищения и нецелевого использования. Признание публичных юридических лиц не будет противоречить частноправовой природе самого института юридических лиц, т. к. представляет собой способ участия публично-правовых образований в гражданских правоотношениях.
Отечественная правовая мысль досоветского периода проводила деление между отраслями частного и публичного права, что являлось основой для признания юридических лиц частного и публичного права. Постсоветская цивилистическая доктрина вновь обращается к данным идеям. Как нам представляется, это закономерный процесс возрождения насильно забытых правовых концепций с учетом современных реалий. Российская правовая система является частью континентальной европейской правовой системы, которая традиционно выделяла частное и публичное право. Естественно эти две базовые отрасли права существуют не изолировано, а взаимосвязано. Многие правоведы, противники признания юридических лиц публичного права, опасаются за размывание одной из фундаментальных цивилистических категорий - «юридическое лицо». Теоретическое обоснование классификации юридических лиц на частные и публичные, конкретное определение их сути вовсе не лишает гражданское право его научных достижений, оно его модернизирует и обогащает. Разработчики Концепции развития гражданского законодательства не разделяют позиции о целесообразности заимствования конструкции юридического лица частного и публичного права, ссылаясь на его чуждость российской правовой системе. Однако данная конструкция не так уж чужда - ее признавали ряд дореволюционных отечественных цивилистов. К тому же в гражданском праве РФ в 1990-е гг. появились такие правовые институты, которые и вовсе не были известны нашей правовой системе: конструкции договоров доверительного управления, лизинга, факторинга, франчайзинга и пр.
Определение содержания, правового статуса юридических лиц публичного права, несомненно, является сложной юридической задачей, требующей консолидации профессионального сообщества. Стоит согласиться с утверждением о том, что это правовое явление уже существует, поэтому требует должного научно-теоретического осмысления и законодательного признания.
Законодательное закрепление юридических лиц частного и публичного права, на наш взгляд, позволило бы яснее определить правовой статус ГОУ. Ведь реалии последних двадцати лет привнесли эффект двойст-
венности в их правовую природу: являясь по сути некоммерческими организациями, учреждения вынуждены активно вступать в предпринимательский оборот, осуществляя приносящую доход деятельность, тем самым компенсируя недостаток их финансирования учредителями. Нами уже отмечалось важность сохранения баланса между общедоступностью образования в виде государственных конституционных гарантий и его коммерциализацией как феноменом рыночной системы организации хозяйства [35]. Государственные учреждения образования, науки и искусства, равно как и здравоохранения, спорта и пр. являются важными элементами внутригосударственной социальной политики. Это сфера государственной ответственности и фактор общественной стабильности.
Таким образом, в правовом осмыслении вопросов правосубъектности ГОУ можно выделить следующие проблемы, которые требуют доктринального и законодательного разрешения.
1. Совершенствование правового института юридических лиц с учетом признания деления их на частные и публичные.
2. Научное обоснование концепции юридических лиц публичного права, в т. ч. применительно к ГОУ.
3. Пересмотр юридической природы права оперативного управления с учетом выделения лиц публичного права.
4. Четкое определение содержания права самостоятельного распоряжения средствами от приносящей доход деятельности ГОУ.
Перечисленные проблемы относятся к числу концептуальных, поэтому требуют особого научно-теоретического и методологического подхода. Их доктринальное осмысление невозможно на уровне терминологической эквилибристики. Думается, что их решение будет способствовать более успешной интеграции российской правовой системы в европейское правовое поле.
1. Гражданское право: в 3 т. / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 2005. Т. 1.
2. Медведев Д.А. Проблемы реализации гражданской правосубъектности государственного предприятия: атореф. дис. ... канд. юр. наук. Л., 1990.
3. Собрание законодательства Российской Федерации. 2010. № 19. Ст. 2291.
4. Щенникова Л.В. Вещное право. Пермь, 2001.
5. Сморчкова Л.Н. Новый правовой подход к хозяйствованию с имуществом образовательного учреждения // Право и образование. 2011. № 3.
6. Точилин В.В. Право оперативного управления и право хозяйственного ведения: особенности правового регулирования. Армавир, 2006.
7. Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. Москва; Ленинград, 1948.
8. Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. М., 1999.
9. Собчак А.А. Содержание права оперативного управления имуществом // Советское государство и право. 1978. № 5.
10. Гражданское право: в 4 т. / под ред. Е.А. Суханова. М., 2008. Т. 2.
11. Королева Т. В. Гражданско-правовой статус государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования (государственного вуза) и его структурных подразделений: автореф. дис. ... канд. юр. наук. Ростов н/Д, 2006.
12. Дозорцев В.А. Принципиальные черты права собственности в Гражданском кодексе // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика: сборник памяти С. А. Хохлова / отв. ред. А.Л. Маковский. М., 1998.
13. Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица. М., 2005.
14. Болдырев В.А. Правовая природа хозяйственного ведения и оперативного управления // Журнал российского права. 2011. № 7.
15. Петров Д.В. Право хозяйственного ведения и право оперативного управления. СПб., 2002.
16. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации // Вестник ВАС РФ. 2009. № 11.
17. Зинченко С.А., Корх С.Э. Вопросы собственности: законодательство и практика // Хозяйство и право. 2000. № 6.
18. Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве. СПб., 2002.
19. Камышанский В.П. Право собственности: пределы и ограничения. М., 2000.
20. Кряжевских К. П. Право оперативного управления и право хозяйственного ведения государственным имуществом. СПб., 2004.
21. Петров Д. В. Право хозяйственного ведения и право оперативного управления. СПб., 2002.
22. Козлова Н.В. Понятие и сущность юридического лица. Очерк истории и теории. М., 2003.
23. Челышева Н.Ю. Проблемы определения вещных прав государственных образовательных учреждений // Право и образование. 2009. № 8.
24. Яковлев В.Н. Древнеримское частное право и современное российское гражданское право. М., 2010.
25. Кавелин К.Д. Права и обязанности по имуще-ствам и обязательствам в применении к русскому законодательству. Спб., 1879.
26. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права: в 2 т. М., 2005. Т. 1.
27. Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве. М., 1947.
28. Венедиктов А.В. Органы управления государственной социалистической собственностью // Советское государство и право. 1940. № 5-6.
29. Баренбойм П.Д., Лафитский В.И., Терещенко Л. К. Юридические лица публичного права в доктрине и практике России и зарубежных стран / под ред. В.П. Мозолина, А.В. Турба-нова. М., 2011.
30. Чиркин В.Е. Юридическое лицо публичного права. М., 2007.
31. Бабичев И.В. К вопросу о различии юридических лиц публичного права и юридических лиц частного права (институционально-системный подход) // Конституционное и муниципальное право. 2007. № 10.
32. Чиркин В. Е. О понятии и классификации юридических лиц публичного права // Журнал российского права. 2010. № 6.
33. Белых В.С. К вопросу о юридическом лице публичного права // Бизнес. Менеджмент. Право. 2007. № 3.
34. Лафитский В.И. Кто вы, юридическое лицо? // Российская газета. 2011. № 50 (5426).
35. Цинцадзе Н.С. Правовая политика Российской Федерации в сфере экономики образования: актуальные проблемы модернизации в условиях глобализации // Международная и внутригосударственная правовая политика в условиях глобализации: проблемы теории и практики: сборник статей по материалам 3 ежегодной Международной научной конференции (13-15 октября 2011 г.) / под ред. А.В. Малько, Р.В. Пузикова. Тамбов, 2011.
С. 347-351.
Поступила в редакцию 13.12.2011 г.
UDC 347
PROBLEMS OF LEGAL PERSONALITY OF STATE EDUCATIONAL INSTITUTIONS IN THE CONTEXT OF DEBATE ABOUT DIVISION OF LEGAL PERSONS IN PRIVATE AND PUBLIC
Nina Sergeyevna TSINTSADZE, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Candidate of History, Senior Lecturer of Civil and Business Law Department, e-mail: NinaTsintsadze2010@yandex.ru
This article examines the participation of public educational institutions in the legal relationship through the implementation of their legal personality taking into account the discussion on the recognition of the division of legal persons in private and public. This paper analyzes the research on this issue of different views of Russian civil lawyer. The result is formulated as considered appropriate allocation of state educational institutions to public legal persons.
Key words: legal personality; legal person; nonprofit organizations; state educational institutions; right of operative administration; public and private legal persons.
