CC BY
43
Завгородняя И.С.
Проблемы построения санкций за тяжкие и особо тяжкие преступления против личности
Несомненно, что роль санкции в применении уголовного закона недооценивать нельзя. Если законодатель неправильно построит санкцию (неверно определит вид и размер наказания), это может повлечь неприменение санкции или применение необоснованных мер воздействия к правонарушителю и, как следствие, невыполнение целей наказания [1]. Конечно, не верно построенная санкция может корректироваться судом при назначении наказания. Но этого может и не произойти, если субъективизм судейского правосознания совпадет с законодательным. В таком случае назначенное наказание не будет соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления и, следовательно, не будет социально справедливым [2, с. 13; 3, с. 118].
Виды санкций и их соотношение друг с другом играют значительную роль в борьбе за повышение авторитета закона и правосудия. Верхние и нижние границы наказания, установленные санкцией, определяют пределы полномочий суда при избрании мер уголовно-правового воздействия на преступника. От вида санкции и четкости ее конструкции зависят вопросы, связанные с индивидуализацией наказания (учет характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного и обстоятельств дела, смягчающих и отягчающих ответственность). Санкция должна быть справедливой, а такой она может быть лишь тогда, когда соответствует тяжести описываемого в статье деяния, согласована с санкциями за совершение других, близких по виду и характеру преступлений. Это было сказано профессором С.Г. Келиной еще в 80-х гг. прошлого столетия [4, с. 43]. Однако законодатель не всегда придерживается этого правила. В УК РФ немало санкций, которые сконструированы так, что до подлинной справедливости еще далеко.
При конструировании уголовно-правовых санкций должны учитываться: объект уголовно-правовой охраны (его социальная ценность); общественная опасность деяния (способ, средства, время, место, обстановка, преступные последствия и т.д.); личность преступника (рецидив, форма вины, мотив, цель преступления и т.д.); вид и размер наказания (соотношение с наказаниями за другие родственные или однородные преступления).
В результате проведенного нами анализа санкций за тяжкие и особо тяжкие преступления против личности в УК РФ 1996 г. раздел 7 «Преступления против личности» содержит 10 санкций за особо тяжкие преступления. Среди них только одна санкция сконструирована как альтернативная, остальные относительно определенные санкции предусматривают наказание в виде лишения свободы. Наказание за квалифицированное убийство (ч. 2 ст. 105 УК РФ) установлено в виде лишения свободы на срок от 8 до 20 лет или пожизненного лишения свободы, или смертной казни. Лишение свободы на срок от 8 до 20 лет предусмотрено также за похищение человека при особо квалифицирующих обстоятельствах (ч. 3 ст. 126 УК РФ). Еще 4 санкции за преступления с особо квалифицирующими обстоятельствами предусматривают наказание в виде лишения свободы на срок от 8 до 15 лет: торговля людьми (ч. 3 ст. 1271 УК РФ), использование рабского труда (ч. 3 ст. 1272УК РФ), изнасилование (ч. 3 ст. 131 УК РФ), насильственные действия сексуального характера (ч. 3 ст. 132 УК РФ). Кроме того, две санкции (ч. 4 ст. 111 - причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть человека, и ч. 2 ст. 126 - квалифицированное похищение человека) предусматривают наказание в виде лишения свободы на срок от 5 до 15 лет. За простое убийство наказание может составить от 6 до 15 лет, а за особо квалифицированное причинение тяжкого вреда здоровью - от 5 до 12 лет лишения свободы. Таким образом, законодатель устанавливает возможность назначения довольно строгого наказания за особо тяжкие преступления против личности. Вместе с тем очевидно, что разрыв между минимальным и максимальным размером наказания очень велик и составляет в относительно определенных санкциях от 7 до 12 лет лишения свободы.
В большинстве случаев во второй и последующих частях статьи Особенной части Уголовного кодекса устанавливается более строгое наказание за квалифицированный вид преступлений.
Однако ужесточение наказания четко просматривается лишь в случаях, когда в части второй статьи предусматривается минимальный срок наказания, равный максимальному по части первой. Например, по ч. 1 ст. 117 УК РФ предусмотрено наказание лишением свободы на срок до трех лет, а в ч. 2 - от трех до семи лет. Подобные санкции есть в 20 статьях УК РФ. В абсолютном большинстве случаев минимальный размер лишения свободы во вторых и последующих частях заходит за максимальный размер лишения свободы, установленный в первой части. Такое положение неоднократно критиковалось в науке уголовного права.
Кроме того, если учесть, что суд вправе за все эти преступления назначить более мягкое наказание, чем предусмотрено в санкции с применением статьи 64 УК РФ, а также назначить наказание условно,
законодательная дифференциация наказания за особо тяжкие преступления против личности предоставляет чрезмерно широкие рамки судейскому усмотрению.
По нашему твердому убеждению, одной из причин неэффективности борьбы с преступлениями является фактически безграничное судейское усмотрение, которое приводит к «телефонному» праву, взяточничеству и прочим злоупотреблениям в судебной практике [5, с. 48].
В этой связи можно напомнить слова академика В.Н. Кудрявцева, высказанные им тридцать лет назад о том, что судья практически ничем не руководствуется, когда назначает наказание, если не считать житейского опыта, которые, к сожалению, все еще не потеряли свою актуальность [6, с. 18].
С тех пор многое изменилось, но только «широкое судейское усмотрение» остается неизменным. И если оно не будет ограничено законом, то авторитет уголовного закона и суда останется прежним, т.е. низким. Конечно, суды действуют в рамках закона, но закон предоставляет суду полномочия по выбору не только вида уголовного наказания, но и его размера.
За тяжкие преступления против личности в Уголовном кодексе России предусмотрено 15 санкций. При этом подавляющее большинство из них сконструировано как относительно определенные, предусматривающие наказание в виде лишения свободы. Из них в двух санкциях указан только верхний предел наказания: лишение свободы на срок до 8 лет за заражение двух и более лиц или несовершеннолетнего ВИЧ-инфекцией (ч. 3 ст. 122) и лишение свободы на срок до 6 лет за вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий с применением насилия или угрозой его применения (ч. 3 ст. 151). Всего одна санкция в этом разделе предусматривает возможность альтернативного назначения наказания. За невыплату заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных выплат, повлекшую тяжкие последствия (ч. 2 ст. 1451), суд может назначить либо штраф в размере от ста до пятисот тысяч рублей, либо лишение свободы на срок от трех до семи лет. За это же преступление, а также за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления родителем, педагогом или иным лицом, на которое возложены обязанности по воспитанию этого несовершеннолетнего (ч. 2 ст. 150), предусмотрена возможность назначения дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет, то есть эти санкции являются кумулятивными. Представляется справедливым, что если эти деяния совершает лицо, обязанное по закону и роду работы заботиться о надлежащем воспитании несовершеннолетних, являющихся потерпевшими в этих преступлениях, суд лишит его занимаемой должности или права заниматься определенной деятельностью, связанной с воспитанием детей и подростков. Если же это деяние совершит родитель, обязанность которого -воспитывать детей - происходит не от должности или профессии, а вытекает из семейных отношений, то применять к нему такое дополнительное наказание нельзя. Конечно, правомерно в этом случае ставить перед судом вопрос о лишении его родительских прав, однако эта мера не является уголовным наказанием и применяется на основании иного, неуголовного законодательства.
Не совсем верной видится конструкция санкции в ч. 3 ст. 122 УК РФ, в соответствии с которой возможно назначение наказания от 2 месяцев до 8 лет лишения свободы. С одной стороны, можно понять позицию законодателя и стремление дать возможность суду максимально индивидуализировать наказание, поскольку диспозиция предусматривает различные по степени тяжести последствия и различную форму вины. Это может быть заражение двух взрослых людей по легкомыслию или заражение с прямым умыслом десятка человек, среди которых большинство - несовершеннолетние. Вместе с тем, на наш взгляд, диапазон 2 месяца - 8 лет уж слишком широк. Ведь необходимо учитывать и санкцию за менее квалифицированное деяние. Если же мы посмотрим на наказание, предусмотренное в ч. 2 ст. 122 УК РФ за заражение другого лица ВИЧ-инфекцией, то увидим, что срок лишения свободы составляет до 5 лет лишения свободы. Получается, что за заражение одного взрослого лица можно наказать на пять лет, а за заражение двух несовершеннолетних лиц - на срок 2 месяца. Конечно, в данном случае остается только уповать на здравомыслие судьи, но с точки зрения правил построения санкций, по нашему мнению, законодателем допущено их нарушение. Поэтому предлагаем санкцию в ч. 3 ст. 122 УК РФ сконструировать следующим образом:
«.. .наказывается лишением свободы от пяти до восьми лет».
В случае совершения изнасилования, повлекшего по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей, в п. «б» ч. 3 ст. 131 УК РФ предусматривается наказание в виде лишения свободы сроком от 8 до 15 лет. Если при изнасиловании тяжкий вред здоровью потерпевшей был причинен умышленно, деяние виновного будет квалифицировано по ч. 1 ст. 131 и ч. 1 ст. 111 УК РФ. В данном случае наказание будет назначаться по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного или полного сложения. Санкция ч. 1 ст. 131 предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок от 3 до 6 лет, а ч. 1 ст. 111 УК РФ - лишение свободы на срок от 2 до 8 лет. В случае назначения максимального наказания по совокупности преступлений путем полного сложения лишение свободы не может превышать 14 лет.
Таким образом, мы видим несоответствие санкций указанных норм принципу справедливости. Если при изнасиловании тяжкий вред здоровью потерпевшей был причинен по неосторожности, может быть назначено более строгое наказание, чем если при изнасиловании тяжкий вред здоровью был причинен умышленно. Степень общественной опасности преступлений, совершенных с умышленной формой вины, выше, чем преступлений, совершенных по неосторожности. Поэтому санкции статей за преступления, совершенные с умышленной формой вины, должны быть более строгими. В приведенном нами примере преступление, предусмотренное п. «б» ч. 3 ст. 131 УК РФ, совершается с двойной формой вины, и, хотя в целом оно признается совершенным умышленно, санкция за его совершение не должна превышать санкции за изнасилование, сопряженное с умышленным причинением тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 131 и ч. 1 ст. 111 УК РФ). По нашему мнению, законодатель должен привести санкции указанных норм в соответствие с принципом справедливости, чтобы они соответствовали степени общественной опасности преступлений. Если при изнасиловании тяжкий вред здоровью был причинен умышленно, санкция должна быть строже, чем в случае причинения тяжкого вреда по неосторожности [7, с. 113].
Литература
1. Арендаренко А.В. Принцип социальной справедливости в системе уголовного права Российской Федерации // Адвокат. 2007. № 5.
2. Козлов А.П. Уголовно-правовые санкции. Красноярск, 1989.
3. Галактионов С.А. Принцип справедливости (уголовно-правовой аспект): Дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 2004.
4. Келина С.Г. Значение принципа справедливости для уголовной юстиции // Криминология и уголовная политика. М., 1985.
5. Дзигарь А.Л. Критический анализ уголовно-правовых санкций. Ростов н/Д, 2004.
6. Кудрявцев В.Н. О наиболее важных направлениях исследований в области уголовного права: Материалы обсуждения теоретических вопросов советского уголовного права и Комментария УК РСФСР 1971 г. М., 1973.
7. Елеонский В.А. Отношение осужденных к наказанию и вопросы повышения эффективности их исправления в местах лишения свободы. Рязань, 1976.
