CC BY
40
В решках реализации Закона РФ «О языках народов РФ» и Закона РТ «О языках на -родов РТ», начиная с начала 90-х годов XX столетия, в Казанском государственном технологическом университете (далее - КГТУ) проведена большая работа. С 1997 г. параллельно с традиционным преподаванием предметов на русском языке было организовано обучение на двуязычной основе (с паритетным использованием двух государственных языков РТ) для лиц, окончивших национальную школу. Что касается преподавания языковых дисциплин, до 2003 г. в университете функционировала одна филологическая кафедра - кафедра иностранных языков (зав. каф. професоор Н.Х.Мифтахова). Во исполнение решений Ученого Совета КГТУ, приказом ректора №1587-л от 02.10.2003 г. в целях улучшения качества образования и повышения эффективности процесса обучения национальных кадров, обеспечения учебно -методического сопровождения учебного процесса была создана кафедра обучения на двуязычной основе. Преподавателями данной кафедры осуществляется обучение татарскому и русскому языкам, включая все аспекты языковой подготовки. В рамках сотрудничества с ЮНЕСКО было принято решение о ходотайствовании о придании кафедре статуса кафедры ЮНЕСКО.
Все эти годы преподаватели КГТУ по проблемам реализации законодательства о языках активно сотрудничают с профессорско-преподавательским составом Казанского государственного педагогического университета (далее - КГПУ). Статья заведующего кафедрой общей и сопоставительной филологии КГПУ Р.Р.Замалетдинова «Проблемы номинации в национально-культурном аспекте (на примере русского и татарского языков)» посвящена одной из актуальных проблем языкознания - рассмотрению вопросов номинации в русском и татарском языках, вызывающим большой интерес у преподавателей филологических кафедр КГТУ.
Л.З.Рязапова, зав. кафедрой обучения на двуязычной основе КГТУ
УДК 840
Р. Р. Замалетдинов
ПРОБЛЕМЫ НОМИНАЦИИ В НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНОМ АСПЕКТЕ (НА ПРИМЕРЕ
РУССКОГО И ТАТАРСКОГО ЯЗЫКОВ)
Решение вопроса о соотношении языка и культуры во многом связано с поиском универсального и специфического в восприятии реальности носителями разных лингво-культурных традиций. Одним из аспектов такого исследования является комплексный анализ ключевых культурных концептов на материале отдельного языка, это является необходимым моментом в выявлении этнических особенностей менталитета разных народов. Необходимость детального выявления национально-культурной специфики ассоциативного мышления представителей разных лингвокультурных общностей обусловлена тем, что анализ наивной картины мира является надежным средством исследования национально - культурных особенностей языкового сознания носителей разных языков и культур.
К культурным концептам в первую очередь относят имена абстрактных понятий, не имеющих непосредственной вещественной "опоры" во внеязыковой действительности в виде денотатов, семантика которых проявляется через сигнификативный аспект значения.
■л I
Понятийное содержание таких концептов “конструируется ” носителями языка исходя из лингвокультурной системы ценностей, поэтому культурные концепты способны наиболее ярко отражать специфику языковой картины мира [1].
Денотация лексических единиц в каждом языке также имеет свою специфику. Наиболее значительными факторами, оказывающими влияние на денотацию, являются национально-культурные, системно-понятийные, морфо-семантические, ситуативнокомбинаторные факторы.
Концепты, связанные с мировоззрением (мир и время, человек, личность, добро и зло, долг и обязанность, ум и глупость, истина и правда и др.), могут быть выделены в любом языке, однако нельзя забывать, что при их общечеловеческой значимости они всегда обладают национальной спецификой. Многие из отвлеченных существительных, даже при совпадении логического ядра, не имеют эквивалентов в других языках, их корреляты совпадают лишь частично. Национальная и культурная специфичность этих концептов может быть выявлена через анализ как синтагматических, гак и парадигматических отношений. Выделение концептов, во многом определяющих специфику языковой картины мира, основывается на принципах “культурной разработанности” и “частотности”.
Процесс и результаты обозначения при помощи языковых единиц связаны с образованием понятий, в которых природные свойства вещей и явлений даны в виде снятой предметности. Как известно, все языковые единицы обладают планом выражения, то есть формой, и содержанием. Номинативное значение непосредственно направлено на предметы, явления, процессы, качества действительности, включая внутреннюю жизнь человека, и отражает их общественное осмысление.
Проблема номинации в национально-культурном аспекте может быть переформулирована как проблема влияния локальной культуры на означивание предметов и явлений окружающей действительности. Номинация определяется как закрепление за языковым знаком понятия - сигнификата, отражающего определенные признаки денотата - свойства, качества и отношения - предметов и процессов материальной и духовной сферы, благодаря чему языковые единицы образуют содержательные элементы вербальной коммуникации [2].
Исследователи полагают, что без учета условий, в которых живет народ, нельзя по-настоящему понять язык. В. фон Гумбольдт, который ввел понятие “дух народа”, видел в нем величину одновременно метафизическую и социальную. Через него обосновывается им тезис об органичной целостности языка. Согласно Гумбольдту, слово - не изолированный акт словотворчества, а часть единого процесса языкового содержания. Известный тезис о том, что “язык следует рассматривать не как мертвый продукт, а как созидающий процесс” [3] говорит, что в языке сосредотачиваются, аккумулируются не свершения, готовые продукты духовной жизни, а сама эта жизнь во всем ее многообразии. При этом процессы номинации не только не завершены, но и определяются сложными взаимоотношениями с единицами всех уровней языка.
При этом тесно связанная с культурой система лексических значений, находящая свое отражение в сигнификатах - в понятийном уровне языковых знаков, не совпадает в разных языках, это проявляется в избирательности особого рода, что способствует рождению национальных картин мира.
Под номинацией мы, вслед за О.А. Ахмановой, понимаем:
1) назывную функцию или сторону слова (семантический аспект слова как употребляемого (возникшего) в данной речевой ситуации или контексте);
2) называние как процесс соотнесения слова с данным референтом [4].
Исследование номинации в динамике - это проникновение в средоточие семиоло-гических процессов, постижение глубинных основ рече-мыслительной деятельности, которые ведут туда, где лежат истоки генерирования смысла, порождения языковой формы, обозначения сегментов реальности через языковой знак, туда, где реализуется возможность синтеза формы выражения и значения. Так как языковая техника призвана обеспечить реализацию мыслительно-коммуникативных намерений человека, познание закономерностей номинации влечет за собой глубокое понимание роли человеческого фактора в языке, раскрытие функционального взаимодействия всех участков системы и структуры языка.
При изучении репрезентативной функции языка важно установить, какова организующая роль языковых форм в знакообразовательном процессе, каким образом соотносится номинация с преобразованием понятий как логических форм в языковые значения, какими именно способами обозначаются в языке многоплановые и сложные реалии, факты действительности и явления внутреннего мира индивида. В гносеолого-семиотическом аспекте номинация является процессом обращения фактов внеязыковой действительности в достояние системы и структуры языка, но этот процесс немыслим без учета тех реалий, окружающих человека, а также социального опыта и общего культурного фона. Следовательно, номинативный компонент языка - это тот уровень языка, который прямо может быть соотнесен с отражательной способностью человеческого сознания. Неадекватное семантическое наполнение номинативных единиц в разных языках может быть объяснено возникновением этих единиц в несовпадающих социокультурных системах.
Специфика и достоинство языковой номинации заключается в том, что социальное назначение и функция предмета, который обладает целостностью, целым набором характеристик, становится центром номинативного намерения носителей языка, при этом “реальные предметные связи нарушаются (снимаются), а материальные свойства входят в последующее поименованное понятие как бы в снятом виде” [2].
В прямых значениях, как правило, отображаются функции, внешняя форма, способ использования предмета, другие реальные характеристики явлений и процессов, состояний человека. Так, если сравнить внутреннюю форму русского слова дрова и татарского утын, становится ясно, что основанием для русского наименования стало указание на материал (дерево), а внутренняя форма татарского слова указывает на контакт с огнем (ут -“огонь”), способность гореть в огне. Вероятно, для тюрков, жителей степной зоны, важнее всего было указание не на материальную основу, а на функцию, что дрова обладают жизненно важным свойством - обеспечивают процесс горения.
Семиотический и гносеологический аспекты языковой номинации предполагают рассмотрение двух взаимосвязанных процессов: абстрактного обобщения свойств предметов и репрезентации результатов осмысления в языковом знаке. Способность быть деревом сохраняется в дровах, но снимается в предметах, сделанных из древесины: ложка и стол указывают уже на функциональное назначение. Татарское слово табагач (“ухват”) сохраняет указание на материал (агач “дерево”, таба “сковорода”), в то время как русское слово ухват указывает на то действие, которое совершается при помощи этого предмета.
Таким образом, рождение слова в результате распредмечивания и объективации в акте номинации возможно только в том случае, если материальное в сознании человека преобразовано в актуальную форму деятельности с реальным предметом и выражено общезначимыми для всех носителей формами языка. При этом субъектом мышления выступает индивид социально и культурно детерминированный, все формы жизнедеятельности которого обусловлены его принадлежностью к определенной культуре, языковому сообществу. Понятие
может стать свободным, номинативным значением слова, однако и в этом случае семантика слова, рассматриваемого в целом в аспекте системы языка, не исчерпывается и не ограничивается только выражением данного понятия. «Что же касается других видов лексического значений слов, - подчеркивает В.В. Виноградов, - то эти значения настолько сливаются со спецификой данного конкретного языка, что общечеловеческое, понятийное, логическое содержание в них обрастает со всех сторон своеобразными формами и смысловыми оттенками национального творчества данного народа» [5].
Сущность формирования первичных номинативных знаков состоит в том, что их реализация возможна только в пределах какого-либо коллектива, использующего единую общую знаковую систему, общую систему представлений. Создание словесного знака -явление социокультурной жизни человека и его психологии; чтобы в процессе номинации родился языковой знак, который займет свое место в системе языка, связь формы знака и означаемого должна быть общезначима, она должна быть принята и зафиксирована всеми членами языковой общности.
В процессе номинации производятся процессы обобщения, типизации, классификации, сравнения, конкретизации, причем человеческая мысль балансирует между абстрактной виртуальной моделью предмета и множеством реально существующих объектов, которые существенным образом отличаются по своим индивидуальным признакам. В языке не может быть названий для обозначения каждого отдельного предмета. Называя разные предметы одним словом, мы отвлекаемся от целого ряда конкретных признаков (например, величина, цвет, особенности формы, местонахождение и т.д.), многого не замечаем, но закрепляем в слове те существенные особенности и свойства, которые отличают один класс предметов от других классов. Если в основе формирования значения лежи г классификационная способность человека, то в основе самого акта наименования оказывается способность выбирать именно определенные признаки, присущие предметам, что и определяет внутреннюю форму их наименований, с учетом того, что роль и свобода субъекта в этом процессе социально офаничены. Именование предмета предполагает указание на существенный и разграничительный признак, который отчленяет один предмет от другого. При выделении предмета из ряда других, по словам В.Г. Гака, “поворачивание его разными сторонами к субъекту”. Человек видит эти разные стороны, но не все в одинаковой степени отчетливо. При этом естественно, что в разных лингвокультурных общностях у объекта могут быть выделены разные квалификативные характеристики, по-разному концептуально оформленные [6].
Аналогичные явления мы наблюдаем в процессах вторичной номинации. В результате процесса абстрагирования один из признаков предмета, как правило, наиболее броский, становится ведущим. Проблема полисемии затрагивает саму сущность номинации -способность точно и определенно называть вещи и функционировать в коммуникативных актах, передавая однозначную и культурно значимую информацию о предмете сообщения.
Р.А. Будагов в своих работах отмечает антропологизм языка и указывает, что “любой национальный язык - это не только определенная система обозначений, но и результат своеобразного отражения всей деятельности людей, говорящих на данном национальном языке” [7].
Даже словообразовательные аффиксы способны обладать национальной семантикой. В работе “Вопросы словообразовательного синтеза” И.Г. Милославский подчеркивает: “...опора на реалии, обозначенные в языке, позволяет в ряде случаев делать разумные предположения о дополнительных конкретных значениях, возникающих при словопроизводстве” |8]. В частности, анализируя слова “соусник”, “уксусник”, “горчичник”, имеющие
суффикс -ник, исследователь приходит к выводу, что омонимичность словообразовательных значений (“сосуд для...”, “пластырь, покрытый...”), может быть объяснена наличием определенных знаний об объективной действительности, в данном случае, о специфике сервировки стола в России: горчицу вместе с солью и перцем принято подавать в особом наборе, а уксус и соус - отдельно. Отсюда в словах “уксусник”, “соусник”, “горчичник” -омонимичные суффиксы со словообразовательными значениями “сосуд для...” и “пластырь, покрытый...”.
Человек не только воспринимает окружающую действительность, он в то же время является частью этой действительности, поэтому в языке вообще и в процессах номинации в частности находит выражение не только объективная действительность, но и место познающего и действующего субъекта в ней. Например, выделение оппозиции “правый - левый” немыслимо без учета местонахождения человека, по отношению к которому только и возможно указывать “левое” или “правое”. В татарском языке слова “_уй” или “сул” имеют такие лексико-семантические варианты, которых нет в русском, в частности, “левая сторона” ткани или одежды обозначает изнанку, а “правая” - лицо.
Отличительной особенностью концептуальных систем тюркских языков является, например, то, что в процессе семантического словообразования чрезвычайно активно задействован человек, очень часто используются соматизмы. Приведем только наиболее частотные примеры.
Кн>з - это не только глаз человека и животного, но и, например, петли при вязании.
Каш - бровь; иуьзек кашы (букв, бровь кольца) - драгоценный камень на перстне.
Тел - язык; сигать теле (букв, язык часов) - стрелка часов.
Чрезвычайно часто соматизмы используют для обозначения особенностей ландшафта:
тау бите (букв, лицо горы) - склон, косогор;
тау биле (букв, талия горы) - седловина;
тау тн>б1)се (букв, макушка горы) - вершина горы, пик и т.д. Любопытно и то, что соматизмы используются и для обозначения таких особенностей ландшафта, которые для тюрков, живущих в глубине материка, не характерны: диНгез култыгы (залив моря, букв, подмышка), бугаз (пролив, букв, горло ), борын (мыс, букв. нос).
Итак, мы наблюдаем своеобразный “антропоцентризм” в тюркской концептуальной системе, что находит свое выражение в процессах номинации. При этом адекватность концептуальной системы языка, выявляемой в том числе и анализом внутренней формы слова, привлечением этимологического материала, изучением процесса номинации, реальному миру не вызывает сомнений: человеческие сообщества просто не смогли бы выжить, если бы мир “реальный” и мир, сконструированный в процессе номинации, были бы полностью нерелевантны.
Интересным материалом для изучения культурологических аспектов номинации являются слова с образной семантикой, в частности, эмотивно-оценочные наименования, в основу которых кладется некоторый образ-эталон, относящийся либо к сфере положительного, либо к сфере отрицательного. Так, например, доминирующее положение в системе эмотивно-оценочпых слов занимают образы света и тьмы. Противопоставление света и тьмы, по-видимому, носит универсальный характер и в самом общем виде воплощает целую гамму взаимосвязанных оппозиций: добро и зло, жизнь и смерть, конструктивное и разрушительное, божественно-сакральное и нечистое, разум и безумие, дух и бездуховность, красота и безобразие. Это позволяет увидеть мироздание в диалектическом единстве составляющих его начал.
Таким образом, сами механизмы номинации во всех языках едины: этимология слов, развитие вторичной номинации связаны с единым предметным отношением языка к объективному миру, при этом выбор признака наименования обусловлен своеобразием уклада жизни, уровнем культурного развития. Любое наименование в языке обусловлено опытом, который предшествует акту наименования, и определяется основными тенденциями и закономерностями формирования концептуальной системы конкретного языка.
Литература
1. Опарина О.Е. IIЯзык и культура: Сб. обзоров. М.: ИНИОН РАН, 1999. С. 27- 48.
2. Языковая номинация: Общие вопросы / Отв.ред. Б.А.Серебренников, А.А.Уфимцева М.: Наука, 1977. 359
с.
3. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Изд. группа «Прогресс», 2000. 400 с.
4. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Сов. Энциклопедия, 1969. 608 с.
5. Виноградов В.В. Лексикология и лексикография: Избр. тр. М.: Наука, 1977. 312 с.
6. ГакВ.Г. II Тезисы докладов и сообщений на пленарных заседаниях Всесоюзной научной конференции
по теоретическим вопросам языкознания АН СССР. М., 1974. С. 24-26.
7. Будагов Р.А. Борьба идей и направлений в языкознании нашего времени. М., 1978. 248 с.
8. Милославский И.Г. Вопросы словообразовательного синтеза. М.: Изд-во МГУ, 1980. 296 с.
© Р. Р. Замалетдинов - канд. пед. наук, зав. каф. общей и сопоставительной филологии
Казанского госпедуниверситета.
Все статьи номера поступили в редакцию журнала в период с 12.05.04 по 31.10.04.
