CC BY
41
ПРОБЛЕМЫ МЕТОДОЛОГИИ КРИМИНОЛОГИЧЕСКОГО ПРОГНОЗИРОВАНИЯ ПРЕСТУПНОСТИ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Глобализация представляет собой определенный процесс, разворачивающийся во времени и пространстве, результаты которого ясно не представлены в сознании его активных проводников и участников; процесс, имеющий множество возможных сценариев развития, от восторженного до катастрофического. Не случайно основная характеристика современного общества видится в его постоянной и стремительной трансформируемое™. По образному выражению 3. Баумана, это состояние плавления старого «твердого» общественного порядка и формирования новых твердых тел из текучести современности1.
В условиях текучей современности социальная политика и социальное управление (и предупреждение преступности как их составная часть) не эффективны без надежной прогностической информации о возможных направлениях развития общества и отдельных социальных явлений.
Современная наука знает несколько видов криминологических прогнозов, различающихся сроками, содержанием, субъектами, методами. Большинство отечественных криминологов традиционно применяют для создания прогнозов преступности метод экстраполяции — перенесение, пролонгацию кривой преступности в будущее с учетом темпов ее прироста в предшествующие годы. Однако, как справедливо замечает М.А. Кочубей, в этом кроется серьезная методологическая проблема: «В современном мире на формирование преступности одновременно воздействует столь большое количество разнопорядковых детерминант и факторов, что метод экстраполяции подлежит эффективному применению разве что для прогнозов краткосрочных, т.е. максимум на 1—2 года»2.
Действительно, экспертная оценка относительной значимости внешних (по отношению к преступности) факторов показала, что удельный вес имеют следующие факторы: Ф экономические и финансовые — 29,9%;
Ф политические, в том числе внешнеполитические, — 17;
Ф правовые — 20,14;
Ф организационные — 13,8;
Ф социально-психологические и медицинские — 12,25;
Ф технические и технологические — 7,0;
Ф иные — 1%3.
Сегодня для среднесрочных, а тем более долгосрочных прогнозов требуется не только применять
E.H. РАХМАНОВА, кандидат юридических наук
иные (кроме экстраполяции) методы, но и обновить всю методологическую базу прогнозирования преступности. На это указывают и международные документы. Так, Резолюция (73) 25 Комитета Совета Министров Совета Европы «О методах прогнозирования тенденции развития преступности» 1973 г. рекомендует правительствам государств — членов Совета Европы принимать во внимание при составлении криминологических прогнозов методы прогнозирования, описанные в докладе Европейского комитета по проблемам преступности.
Прогнозирование преступности (безотносительно к проблеме глобализации) предполагает обязательную «увязку» теоретических построений с авторской позицией в отношении взаимосвязанных проблем детерминации преступности и ее системных свойств. Именно они оказывают в конечном счете решающее воздействие на направления и содержание трансформаций преступности.
Системные свойства преступности признаются не всеми исследователями. Против признания преступности системой выступает И.И. Карпец. Иного мнения придерживается С.Е. Вицин, указывая, что «преступность с точки зрения системного подхода — это сложная социальная динамическая система, которая может быть достаточно адекватно охарактеризована определенными параметрами и изучена как процесс»4. Поддерживая эту мысль, Ю.В. Голик уточняет, что преступность можно рассматривать как открытую подсистему всей системы общественных отношений5. Он солидарен с позицией тех специалистов, которые признают за ней некоторые системные свойства, а следовательно, перспективность применения системного подхода к ее анализу.
Признание преступности системой не дает оснований для познания ее изолированно от внешних условий; это не закрытая, а открытая система. Следует подвергнуть критике теорию П.А. Сорокина, утверждающего, что развитие любой социокультурной системы подчинено внутренним законам данного явления и мало испытывает влияния извне. Он отмечает: «Многие исследователи думали и еще думают, то явления преступности, ее характер, ее увеличение или уменьшение, линии ее развития, а равно и характер наказания, увеличение или уменьшение его жестокости, его формы и виды и т.д., — что все это дело воли индивида или группы индивидов, что придать тот или иной характер преступлению и наказанию зависит от
их желания и воления, что установление их форм есть дело «произвольного» и «намеренного» акта индивидов, и пытались объяснить все эти явления, исходя из анализа отдельной личности. Однако изучение исторической действительности показывает, что все эти тезисы малоосновательны. Историческое изучение преступлений и наказаний... действительно убеждает в закономерности их поступательного хода. Но эта закономерность — закономерность sui generis, отличная от того, что хотели и чего добивались индивиды, бывшие «виновниками» и «установителями» кодексов, определявших, что есть преступление и что есть наказание, и для какой цели предназначено последнее»6. «Любая система не может оставаться неизменной именно потому, что пока она существует, она проявляет какую-то активность, совершает какую-то активность... Любая реакция или ответ на окружающую среду изменяет систему и приводит к тому, что второй раз она реагирует по-другому, в третий раз — иначе, чем во второй, и все последующие разы как-то по-новому... Таким образом, источник изменения ка-кой-либо системы заложен в самой этой системе, в ее существовании и развитии. Совокупность внешних обстоятельств играет, разумеется, свою роль, но в основном — в качестве замедляющего или ускоряющего фактора реализации предназначенной этой системе судьбы. Эти внешние условия не могут заставить проявить то, что в системе потенциально не заложено»7.
Столь однозначное видение источника развития и трансформации преступности вряд ли оправданно, поскольку любой «ответ» преступности на изменяющиеся социальные условия в большей степени детерминирован самими этими условиями, нежели особенностями преступности. Более того, часто «внешние» социальные условия в значительной степени определяются самой преступностью.
Любые попытки прогнозировать преступность исходя исключительно из ее внутренних характеристик и без учета многообразных и динамично меняющихся внешних источников обречены на неудачу. Прогностический метод экстраполяции имеет ограниченную сферу приложения, а степень достоверности получаемых с его помощью результатов относительно невелика.
Наука предлагает исследователю новые методологические принципы и методические приемы познания развития и трансформаций системных объектов. Речь идет прежде всего о возможности использования в криминологических исследованиях (особенно при прогнозировании преступности) синергетического подхода, который возник во многом как реакция на нестабильные социальные и иные условия существования человека в конце XX в.
Синергетика — научное направление, изучающее связи между элементами структуры (подсистемами), которые образуются в открытых системах благодаря интенсивному (потоковому) обмену веществом и
энергией с окружающей средой в неравновесных условиях8. В ее основе лежит учение о самоорганизации системных объектов, происходящей за счет механизмов взаимодействия особого вида, которые описывают посредством корреляций и флуктуаций. И если корреляционный анализ можно считать традиционным для отечественной криминологии, то значение флуктуаций криминологами еще не осознано.
Флуктуации — это мгновенные, случайные отклонения от средней величины, от состояния равновесия, к которому стремится любая система. Изменения являются не столько следствием качественной характеристики той или иной системы, сколько следствием возникающего соотношения элементов системы, ее неравновесного, неустойчивого состояния. При этом «флуктуации могут оказаться столь сильными, что возникает необратимость развития: прежняя система либо качественно изменяется (рождается новая структура, порядок, связанный с новой дифференциацией элементов системы), либо вообще разрушается»9.
Теория флуктуаций помогает определить границы криминологического анализа, связанные с необходимостью идентификации изменяющегося объекта именно как преступности. Нельзя не вспомнить утверждение П. А. Сорокина: «Пока единица, находящаяся в процессе, идентифицируема, процесс сохраняется, несмотря на все изменения в его направлениях. Когда единица изменяется до такой степени, что становится неидентифицируемой, процесс заканчивается. Момент, когда идентификация единицы становится невозможной, является точкой, в которой процесс заканчивается, когда же мы обнаруживаем появление новой единицы, которая, насколько позволяют судить наши знания, до этого не существовала, начинается новый процесс»10. Любые изменения, любые флуктуации преступности не должны менять качества и свойства самой преступности. Как только в результате изменений преступность утратит качественные характеристики, исчезнет объект криминологического (в современном понимании) анализа и, возможно, возникнет потребность в разработке новых методов и принципов исследования и прогнозирования вновь появившегося объекта.
Для исследования направлений изменения, динамики преступности вновь обратимся к методологическим постулатам П.А. Сорокина. Динамика изменений для всех явлений и процессов представляет собой вариантно повторяющийся образец. Он не предписывает социокультурным процессам постоянной тенденции, направления, которому они должны неукоснительно следовать. Он не предполагает, будто социальные процессы должны всегда развиваться или по прямой линии, или по спирали, или циклически, или каким-то другим единственным образом или в одном направлении. Концепция вариантного повторения показывает наличие ограничений в линейной направленности большинства социальных процес-
сов. Ответ на вопрос «Существуют ли линейные процессы в социокультурной реальности?» зависит прежде всего от продолжительности рассматриваемого отрезка. Нет сомнений в том, что если он не слишком продолжителен, то на его протяжении можно обнаружить миллионы социокультурных процессов, обладающих линейной тенденцией. Ситуация оказывается совершенно иной, если речь идет о периоде, фактически превышающем продолжительность линейной тенденции. Очевидно, что большинство социокультурных процессов не обладают ни вечной линейной тенденцией, ни тенденцией, продолжительность которой совпадает с продолжительностью существования системы. За определенными временными пределами линейные тенденции заменяются другими, иногда противоположными. Причины подобной траектории определяются принципом имманентного развития; принципом, согласно которому система имеет не одну, а несколько возможностей для изменения; вмешательством внешних сил11.
Теория синергетики дает дополнительный ключ к пониманию механизма смены траектории развития социальной системы вообще и преступности в частности. Речь идет о введенном в науку А. Пуанкаре понятии «аттрактор». Аттракторами называют точки, или замкнутые линии, притягивающие к себе возможные траектории поведения системы, при этом все малые возмущения автоматически подавляются12. Однажды приблизившись к траектории аттрактора, система долго остается в поле его притяжения, что позволяет, зная содержание аттрактора и направление его движения, с одной стороны, прогнозировать поведение самой системы, а с другой — разрабатывать те или иные средства и меры воздействия на систему. В этот период развития системы можно прогнозировать ее линейное развитие.
Однако наряду с нормальными существуют и так называемые странные аттракторы — непредсказуемый и произвольно двигающийся центр притяжения, просчитать движение которого и реакцию на это движение системы практически невозможно. Появление этого аттрактора приводит систему в неравновесное состояние, при котором возникает точка бифуркации — момент, когда система меняет свою привычную траекторию и попадает под притяжение нового аттрактора. В развитии системы с этого момента изменяются качественные, количественные характеристики и основные тенденции, вплоть до состояния, противоположного предшествовавшему.
Отечественная наука недостаточно использует возможности синергетического подхода для решения
проблем прогнозирования преступности. Возможно, это объясняется недостаточным уровнем профессиональной подготовки прогностиков; тем, что составлением прогнозов занимаются преимущественно подразделения МВД России, которые больше заинтересованы в краткосрочных прогнозах для решения задач оперативного планирования и для составления которых достаточно использовать экстраполяцион-ные процедуры. Футурологической аналитикой в России (как в подразделениях правоохранительных органов, так и в научной среде) никто не занимается. В то же время именно такой, глобальный уровень прогнозирования необходим для принятия некоторых стратегических решений как в части определения параметров внутренней уголовной и криминологической политики и установления некоторых направлений международного сотрудничества, так и для решения некоторых фундаментальных теоретических проблем криминологии.
1 См.: Бауман 3. Текучая современность: Пер. с англ. / Под ред. Ю.В. Асочкова. - СПб., 2008.
2 Кочубей М.А. Криминологическая футурология или перспективы трансформаций преступности // Криминологический журнал. — 2006. — № 2. — С. 19.
3 См.: Криминологическая обстановка в Российской Федерации и прогноз ее развития / Под ред. С.И. Гирько. — М., 2006.-С. 92.
4 Вицин С.Е. Моделирование в криминологии. — М., 1973.-С. 26.
5 См.: Голик Ю.В., Коробеев А.И. Преступность — планетарная проблема (К итогам XI Конгресса ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию). — СПб., 2006. - С. 158.
6 Сорокин П.А. Преступление и кара, подвиг и награда: социологический этюд об основных формах общественного поведения и морали. — М., 2006. — С. 174—175.
7 Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика. — М., 2006. - С. 803-804, 809.
8 См.: Словарь иностранных слов и выражений / Авт.-сост. Е.С. Зенович. - М., 2002. - С. 569.
9 Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем (синергетика и теория социальной самоорганизации). -СПб., 1999. - С. 19.
10 Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика. — С. 107.
11 Там же. - С. 109, 110, 840-841.
12 См.: Томпсон М. Философия науки. - М., 2003. - С. 200.
