CC BY
29
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ПРОБЛЕМЫ МАТЕРИАЛЬНОЙ БАЗЫ СЕЛЬСКИХ ШКОЛ В ЭПОХУ СТАНОВЛЕНИЯ НАЧАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ НА ЮГЕ ДАЛЬНЕГО _ВОСТОКА РОССИИ В КОНЦЕ XIX- НАЧАЛЕ XX ВВ._
Юлия Викторовна Григорьева,
Аспирантка ШИГНДВФУ г. Владивосток
АННОТАЦИЯ Школа является ядром любого населенного пункта, она неразрывно связанна с его историей. К концу XIX века по уровню народного образования Дальний Восток среди губерний и областей России занимал одно из последних мест. Перепись 1897 г. показала, что в Приморской области насчитывалось уже 72 школы трех ведомств: войсковые (казачьи), приходские училища Министерства народного образования и церковноприходские школы и школы грамоты ведомства Св. Синода. Основной проблемой была неорганизованность маленького пространства школ.
The school is the nucleus of any settlement, it is inextricably linked with its history. By the end of the 19th century, the Far East among the provinces and regions of Russia occupied one of the last places in terms of the level of public education. The census of 1897 showed that in Primorye oblast there were already 72 schools of three departments: military (Cossack), parish schools of the Ministry of Public Education and parish schools and schools of reading of the department of the Holy Synod. The main problem was the disorganization of the small space of schools.
Ключевые слова: народное образование, Дальний Восток, Приморская область, школьное образование.
Keywords: teacher's seminary, public education, the Far East, Primorsky region, school education.
Система материального обеспечения начального образования в каждой стране складывается веками. Длительный путь развития прошла она и в России. Материально-технические условия деятельности образовательных учреждений страны остается одним из национальных приоритетов современной России. Начиная с 2005 г. в нашей стране осуществляться национальный проект «Образование», который нацелен на обеспечение доступности для всех школ высокоскоростного доступа к глобальным информационным ресурсам, поставки учебного оборудования и школьных автобусов. Проект призван ускорить модернизацию российского образования, результатом которой станет достижение современного качества образования, адекватного меняющимся запросам общества и социально- экономическим условиям [25]. Однако, среди множества нерешенных проблем, остается несоответствие системы материального обеспечения школьных зданий Российской Федерации современному уровню развития науки и техники.
В связи с этими событиями автор статьи ставит перед собой цель рассмотреть история становления и развития материальной базы сельских школ на юге Дальнего Востока России в конце XIX- начале XX вв. Школа является ядром любого населенного пункта, она неразрывно связанна с его историей. Вопросы развития системы образования на Дальнем Востоке России неоднократно была в центре внимания исследователей, некоторые аспекты этой темы изучены весьма подробно, другие нуждаются в дальнейшем более детальном исследовании.
К концу XIX века по уровню народного образования Дальний Восток среди губерний и областей России занимал одно из последних мест. Об этом свидетельствуют итоги переписи 1897 г., согласно
которой грамотность среди мужчин составляла 17,9 %, а среди женщин - 4,8 %. Особенно низкой была грамотность среди сельского населения, а среди коренных народностей сплошная неграмотность. [28, с.85].
Статистические исследования, инициированные Программой введения всеобщего начального образования («Закон» 1909 г.), свидетельствовали, что ситуация в расширении школьного дела медленно, но улучшалась. Строительство новых зданий и открытие новых школ происходило за счет привлечения финансовых средств нескольких организаций и институтов: Фонда Александра III, Переселенческого Управления, Святейшего Синода, пожертвований крестьянских обществ, благотворительной помощи организаций и частных лиц разных сословий.
Основоположником в этом начинании на Дальнем Востоке России стал заведующий переселением Ф.Ф. Буссе. В 1886 г. он возбудил ходатайство о разрешении использовать на церковно-школьные нужды остаток ссудного кредита из сметы 1885 г., в результате, через 5 лет в крае были выстроены первые 5 школ [РГИА ДВ. Ф. 1. Оп.1. Д.1576. Л.71]. В следующие годы эта практика продолжалась. Например, в «Отчете о переселении крестьян морским путем в Южно-Уссурийский край» (1891 г.) указано, что «из кредитов на переселение 1890 г. передано 5 тысяч рублей на постройку здания школ в селах Ивановка, Черниговка, Михай-ловка, Осиновка и Покровка. Как названные школы, так и прежде существующие училища во Владимиро-Александровске, в Шкотово снабжены учебниками, припасами и библиотеками от Переселенческого Управления. Если прибавить школы в
Никольском и в Камень-Рыболове, то все их число в округе - 9 училищ» [ГАПК Ф.1. Оп.1. Д.32. Л.76].
Перепись 1897 г. показала, что в Приморской области насчитывалось уже 72 школы трех ведомств: войсковые (казачьи), приходские училища Министерства народного образования и церковноприходские школы и школы грамоты ведомства Св. Синода [1, с. 4; 12]. В этом заслуга органов местного самоуправления, сотрудников министерства народного просвещения и Синода, взявших на себя роль организатора школьного строительства в Дальневосточном регионе.
Эффективнее всего такой подход реализовался в местах компактного проживания корейцев. На территорию Дальнего Востока они переселились в начале 1870-х гг. К концу XIX в. они хорошо осознавали, что грамота позволит достичь успеха, адаптироваться к жизни в «чужой» стране, однако освоить «грамоту» можно только в школе. Поэтому корейцы поспешили открыть в своих поселках школы. Так, Админская школа (1890 г.) сначала открылась как школа «частного характера», она помещалась в простой корейской фанзе, весьма неудобной для занятий. Но уже в 1893 г. на общественные средства было построено новое, более удобное, деревянное здание. Сохранилось его описание: «деревянное здание Адиминской школы возвышалось на высоком каменном фундаменте, под железной крышей и состояло из пяти комнат. Для общежития учащихся и для школьного служения была построена небольшая фанза»[14, с. 89-90]. Школьное образование среди корейцев развивалось динамично и совершенствовалось ежегодно. Корейцы ценили школы и сочувственно относились к образованию. Инспектор справедливо признавал, что школьное образование среди корейцев на рубеже XIX - XX века стоит выше, чем у русского населения в Южно-Уссурийском крае. Так, к 1909 г. в Приморье
Появилась возможность собирать достаточно крупные суммы на школьное строительство, особенно в многолюдных и богатых селах. К примеру, Успенское двухклассное министерское училище обошлось в сумму 5 000 рублей, [ РГИА ДВ Ф.702. Оп. 3. Д. 244. Л. 59-60] Осиновская женская школа - 2 500 рублей, [8, с. 559] Пуциловская корейская школа - 23 000 рублей [21, с. 556].
По мере выделения кредитов на школьное строительство, общества приступали к составлению смет и планов (проектов и чертежей). Сначала работа продвигалась медленно из-за «кадрового де-
Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) #11 (56), 2018 практически не осталось ни одного корейского селения, где не было бы собственной школы.
В то время как русские и украинские крестьяне на предложение открыть у них школу, всегда задавали первый вопрос: «Нельзя ли все расходы по постройке школы и по содержанию отнести на казенный счет» [13, с. 368-369]. Эти опасения были небезосновательными. В среднем, в конце XIX в. строительство начальной школы в сельской глубинке Приморья обходилось в 1-1,5 тысячи руб., при условии, что расходы по заготовке строительного материала, его подвозка к месту строительства и т.п. местные жители возьмут на себя. Так, строительство Авдеевской одноклассной школы обошлось в 1000 рублей, [РГИА ДВ Ф. 1. Оп. 5. Д. 1432. Л. 58] соседние - Антоновская церковноприходская и Надаровская министерская - в 1,5 тысячи [РГИА ДВ Ф. 702. Оп. 5. Д. 206. Л.1-13об, 255].
В конце XIX - начале ХХ вв. изменилась политика государства в «школьном вопросе». Борьба за «всеобщее начальное образование», которое развернулось во всей Европе, коснулось и Российской империи. В этой связи, удалось совершить большой прорыв в развитии «школьной сети», в том числе на Дальнем Востоке. После принятия Закона (1909 г.) в Российской империи начали реализовывать программу строительства начальных учебных заведений. Приступили к ее реализации и на юге Дальнего Востока.
Осенью 1909 г. начала действовать «Комиссия по разработке вопроса об открытии школ для детей переселенцев». В сельских районах Приморья открывались начальные и средние школы, в отношении которых имелись ходатайства от сельских обществ и гарантии о помощи местной школе. На эти цели из фондов различных ведомств и местных средств были истрачены значительные суммы:
фицита». Ощущался недостаток в квалифицированных специалистах (строителей, инженеров, архитекторов и т.п.). Известно, что «в начале ХХ века на всю Приморскую область был только один архитектор. Он элементарно не мог найти время для составления соответствующих смет и планов строительства православных храмов и школ»[2, с. 15]. Выручали специалисты смежного профиля - военные инженеры и техники. Например, техник П. Усоль-цев бесплатно составил проект постройки школы-читальни для с. Осиновка [8, с.15]. Постепенно по-
Таблица 1. Затраты на школьное строительство 1907-1913 гг.
Тип школы Затраты на школьное строительство (в рублях)
Переселенческое Управление Св. Синод Местное население Из земских средств МНП
церковноприходские 66002 32910 32885 300
училища министерства народного просвещения 199400 201773 19510 336475
Итого: 265402 32910 234658 19810 336475
// Источник: РГИА ДВ Ф.1. Оп. 1. Д. 1576. Л. 72
явились типовые чертежи школьных зданий и примерные сметы. Они существенно облегчали и ускоряли работу.
Известны случаи, когда строительное дело изучал приходской священник, чьим старанием возводился приходской храм и школа при нем. Можно упомянуть в этой связи имена священников о. П. Мичурина, о. Г. Ваулина, о. С. Данилова и другие.
После составления необходимой документации, сельское общество приступало к заготовке строительного материала: леса, камня, оцинкованного железа и т.п. Все зависело от того, в какой районе шло строительство.
В таежных районах края сельское общество, «исходатайствовав» бесплатный лес, своими рукам заготовляли лес зимой, вывозя его по «зимнику». Большой помехой в строительстве могла стать бесснежная зима. В качестве строительного леса упоминаются разные породы дерева: кедр, дуб, осина и другие. Самый благоприятный вариант - кедр, его смолистые бревна лучше приспособлены к влажному приморскому климату. Так, на постройку Осиновской женской школы заготовили 250 кедровых бревен [8, с. 559]. Ольгинскую школу (1909 г.) «построили из осины и дуба, т.к. кедра в лесу в своем лесу нет, его купят позже, для чего уже получили ссуду из казны» [РГИА ДВ Ф. 702. Оп. 5. Д.206д. Л. 1-13об].
После заготовки строительного материала общество заключало договор с подрядчиком. Очень редко строительную бригаду составляли местные «мастеровые мужики». Например, в деревне Гроде-ково местные жители вспоминали, что «пришли из Анучино три солдата, обжились, завели семьи. Именно с приходом мастерового солдата Ивана Жепка появилось в деревне начальная школа, которую он, можно сказать, сам и построил. В строительстве участвовали почти все жители, но основные работы лежали на Иване»[22, с.2]. Подавляющее большинство строительных бригад были китайскими. К примеру, Ильинскую школу строила китайская бригада из 20 человек [23].
Весь учебный день школьники проводил в стенах школы. Условия, в которых они пребывали, не могли не отражаться на его учебных успехах. Однако, в условиях отсутствия типовых школьных зданий, специально приспособленных для образовательного процесса, говорить не приходилось. Это отлично осознавали и народные учителя, и Инспектора народных училищ, и Епархиальные Наблюдатели Владивостока и Благовещенской епархии.
К примеру, помещение Борисовской школы (1902 г.) описывали следующим образом: «жалкая мазанка, одна комната, во всю ширину которой, положены четыре доски, укрепленные в стене. Это парты, между ними нет никакого прохода, так что учителю нельзя проверить работу учеников, сидящих на задней парте. Впереди парт, в расстоянии от них одного шага, помещается классная доска, а направо от входа - книжный шкаф, т.е. несколько досок, сколоченных вместе и прибитых к стене. В такой классной комнате сидят 55 учащихся, плотно
прижавших друг к другу, так что ни один не может пошевелиться, не толкнув соседа. На уроках чистописания и вообще при письменных занятиях работа почти невозможна. Так неблагоприятно влияла на успех обучения неудовлетворительность школьного помещения» [4, с. 322]. О том, что такие неблагоприятные условия негативно отражались на успехах учащихся, писали проверяющие. Так, в Троицкой школе «размещалось семь громоздких парт старинного фасона, которые занимали около 33 всего классного помещения. За ними сидело 66 учащихся, хотя в нормальных условиях должны были заниматься не более 42 ребят» [20, с. 129]. Еще один пример: «из-за тесноты и скученности в Лучкин-ской школе учителя расставили парты «глаголем», причем передняя парта, за которой сидели ученики старшего отделения, лицевой стороной примыкала непосредственно к стене, так что при занятиях с учителем дети должны были писать что-либо на классной доске, то должны были неестественно изгибаться для того, чтобы видеть, что написано» [20, с. 130].
Нередко, если не удалось исправить условия для организации учебного пространства, то школу закрывали. Например, «Чумаковская школа грамоты (1902) помещается в небольшой крестьянской хате и производит удручающее впечатление. Два простых кухонных стола с низкими скамьями, около стены кровати учителя, на окне - пять потрепанных книжек, несколько ручек и карандашей. Чернильница, грифельная доска и прошлогодний классный журнал, вот и весь убогий инвентарь этой полузабытой школы. Со смертью учителя, в 1903 г., Чумаковская школа была закрыта» [8, с. 475]. Аналогичная судьба постигла и школу в с. Дубки близь г. Никольск-Уссурийского.
Таким образом, основной проблемой нетиповых школ была неорганизованность маленького пространства, его нельзя было перепланировать, чтобы приспособить для разных учебных задач. Именно на тесноте акцентировали свое внимание инспектора народных училищ и епархиальные наблюдатели. Они писали: «Успехи по чистописанию в русских школах - слабые, так как были неблагоприятные школьные условия. Например, в очень многих школах классная мебель была совершенно не приспособлена к требованиям свободного и хорошего письма; школы переполнены, помещения тесные, ученикам часто приходилось сидеть так, что о письме и думать было нечего» [7, с. 421].
Следующий компонент в структуре школы -классные комнаты. В маленьких школах они обычно выглядели следующим образом: «в Ильинской школе единственный класс заполнен огромными партами. Они стоят в два ряда. За каждой партой сидели 5 учеников. Впереди стояла классная доска, на которой писали мелом. Все ученики имели грифельные доски» [23].
Очень сложной структурой обладала школа при Свято-Троицком Николаевском монастыре. «Ее здания разделены на три части, вполне отвечающие своему назначению: обширную, свет-
лую классную комнату, спальню - высокую просторную комнату, отделенную от класса капитальной стеной и имеющий отдельный ход из общих сеней, и несколько меньшую двух первых продолговатую комнату, служащую столовой. Во всю длину этого последнего помещения один длинный стол, достаточно поместительный для всех учеников; здесь же помещается шкаф для посуды и особый стол для хлеба и пищи, приготовляемый к подаче на общий стол» [11, с. 382].
Большие пространства школьных зданий необходимо было отапливать в период сырых осенних и суровых зимних дней. Основных типом отопления в сельских школах оставалось печное, количество печей варьировалось в зависимости от размеров школы. Как правило, общее число печей равнялось 1-2 [15, с. 92]. Обеспечение школы дровами, углем или другим видом топлива всецело возлагалось на плечи органов местного самоуправления. К примеру, «Новопокровская школа обходилась сельскому обществу в 75 рублей: средства расходовались на наем временного помещения 50 рублей, 24 рубля составляла плата за квартиру учителя, отопление и освещение школы и квартиры учителя. Дрова к школе доставлялись бесплатно» [27, с. 112].
В городах и самых крупных селах постепенно появлялось централизованное отопление (водяное и паровое). Покажем на примере Благовещенской гимназии. По сведениям Т.З. Позняк, «Здание Благовещенской женской гимназии (1879 г.) к началу ХХ в. пришло в неудовлетворительное состояние. В помещении было тесно и холодно, ученицы и их родители жаловались, что дети мерзнут и часто простужаются. В некоторых классах, несмотря на усиленную топку печей, в холодные дни температура воздуха не поднималась выше 9о С. Для улучшения условий обучения предпринимались экстраординарные меры - обивка наружных стен войлоком, отодвигание от стен и окон парт, однако из-за плохого состояния здания, щелей в стенах, перекошенных косяков, отошедших рам, исправить положение было невозможно. В 1910 г. Благовещенская Алексеевская гимназия получила здание - благоустроенное, оснащенное электрическим освещением, паровым отоплением и водопроводом» [26, с.19]. Однако, расходы на содержание не просто значительно возросли, они увеличились многократно.
Все больше не только городских, но и сельских органов местного самоуправления готовы были мириться с многократным увеличением сумм на содержание школы, если они отапливаются централизовано. Так, «докладные записки инспектора от 16 января 1915 г. № 112 и от 17 марта 1916 г. № 1829 свидетельствуют, что новая Новоникольская школа разместилась в собственном кирпичном двухэтажном здании с центральным отоплением. Здание для сельского училища роскошное - лучшее в инспекции. Классные помещения просторные, высокие, светлые, вполне удобные» [29, с. 45]. Военный губернатор Приморской области генерал-лейтенант В.А. Толмачев, посетивший с. Новоникольск, оставил следующие воспоминания в путевых записках:
Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) #11 (56), 2018 «Село Новоникольское видел поздно вечером и осмотрел лишь прекрасное каменное здание школы в два этажа, с паровым отоплением, с громадным залом, светлое, высокое. Строительство школы обошлось в 40 тысяч рублей. Для присмотра этого здания имеется одна сторожиха, которая вряд ли может справиться с содержанием в исправном состоянии этого большого здания и наружного присмотра» [29 с. 45-46].
Нередко перестройка или капитальный ремонт школьных зданий был вызван именно желанием создать новый тип отопления. Так, в мае 1911 г. состоялся осмотр Михайловского двухклассного приходского училища. Планировалось «переделать плиту в кухне, утроить нары в отоплении для сторожа, добавить два радиатора (один в квартире учителя, другой - в учительской), покрасить водяной котел и трубы» [РГИА ДВ. Ф. 62. Оп. 2. Д. 36. Л. 162об.]. Однако когда здание осмотрели, то «нашли нужным произвести следующий ремонт: 1) сгонка и покраска полов; 2) поправка штукатурки, побелка стен и полов; 3) покраска окон и дверей; 4) устройство подоконных щитков; 5) устройство раздвижных дверей в арке большого класса; 5) устройство перегородки в квартире учителя; 11) сделать кладовую и др. [РГИА ДВ. Ф. 62. Оп. 2. Д. 36. Л. 162-162об.].
Если проблему отопления и освещения удалось в целом разрешить, то очень сложными проблемами оставались вопросы водоснабжения, вентиляции и канализации в школьных зданиях. В большинстве городов юга Дальнего Востока в первые два десятилетия ХХ в. были построены здания для начальных и средних учебных заведений, часть из них была оснащена по последнему слову техники: водопроводом, канализацией и электричеством.
Совсем иную картину представляли собой сельские школы. Что касается водоснабжения, то в отличие от городских школ, сельские учебные заведения были лишены такой роскоши. Водой учебные заведения снабжались в основном из озера или реки (водовозы подвозили бочками), либо из колодцев, находящихся во дворах школы или поблизости, либо закачивалась из артезианских скважин. Ее использовали не только для технических нужд, но и для питья.
Вентиляция классных помещений производилась через форточки. В единичных зданиях школ были устроены электрические или простые вентиляторы.
Теплые туалеты в помещениях школ встречались крайне редко. Встречались примеры, когда в смешанных школах теплые туалеты предназначались для девочек; а холодные во дворе - для мальчиков. Так, в 1911-1913 гг. Благовещенское училище располагалось в двух домах мещанки А.Н. Чернышевой. Судя по докладной записке заведующего училищем А.А. Маслова и попечителя Н.Г. Шелудякова, «эти помещения были плохо приспособлены для образовательных целей, особенно зимой. Детям приходилось бегать из дома в дом по морозу, выбегать «по нужде» на улицу. Здания
плохо протапливались, температура в классах не превышала 16-18 градусов до занятий, 5- 6 градусов - к концу занятий, в результате дети весь день занимались в верхней одежде» [26, с.19].
Вместе с тем, в начале ХХ века под влиянием мирового педагогического опыта и трудов методистов, создавались первые комплекты дидактических материалов, которые можно было бы использовать для демонстрации на уроке и в ходе воспитательных мероприятий. Именно на рубеже XIX-XX вв. в классных комнатах стали присутствовать карты, самодеятельные пособия, учебные картины, книги и иные материалы для учебной работы. В эти же годы появились в школе и первые технические средства обучения.
Прежде всего, посетители и учащиеся всех типов школ Российской империи упоминали о том, что почетное место в классе занимал портрет Государя императора и членов его семьи. В городских школах это мог быть большой портрет в золоченной раме; в глухих деревенских школах классы украшали фотографии императорской фамилии.
Ученик Новопокровской церковноприходской школы В.К. Бухта вспоминал: «В нашем классе висел портрет царя Николая Второго. На портрете царь был снят во весь рост. На втором портрете была сфотографирована его семья: три или четыре дочери, сын и царица» [3, с. 109].
В крупных средних школах, таких как Раздоль-нинская, Осиновская, Анучинская, Шкотовская портреты были богато украшены. Так, в школе при Свято-Троицком Николаевской монастыре «среди прочих особенно выделялись 4 больших портрета в хороших багетовых рамках - Государя, Государыни, Царя Миротворца и государя в бытность его наследником престола» [11, с. 383].
В селе Никольское в 1884 г. было построено новое школьное здание, в котором находилось школьное оборудование, по словам инспектора, «еще вполне в первобытном состоянии». Крестьяне хлопотали о постройке новых парт и классной доски. Учебниками школа была вполне обеспечена благодаря П.А. Занадворову [24, с.32-34].
Не менее почетное место в классных комнатах занимали иконы. Об этом упоминали все посетители начальных и средних учебных заведений. Так, в переднем углу классной комнаты в школе с. Да-ниловка помещали большой образ Покрова божией Матери, сооруженный на средства сына Боровика Филиппа, стоимостью 52 рублей. Под образами стоял стол учителя» [9, с. 123-124].
В Монастырской школе «везде красуются святые иконы большого размера, перед иконами висят хорошие лампады. По стенам класса развешаны в порядке и симметрично картины по священной истории, по русской истории и картины Родины, издание журнала «Русское чтение». В спальне на передней стенке в промежутке между окнами висят несколько больших икон, внизу под которыми в несколько рядов размещено много маленьких икон -это благословение родителей ученикам. Перед иконами массивная лампада» [5, с. 282].
Другие стены классной комнаты отводились под дидактические материалы. Как правило, по этим стенам развешивались картины религиозного и патриотического содержания. Так, в классах Монастырской школы «картины по священной истории были развешены в порядке и симметрично. Они оказываются особенно полезными при чтении рассказов по русской истории, которые читаются детям в свободное от занятий время» [11, с. 383].
Во всех классах и в рекреационном зале Пуци-ловской школы на стенах «размещались картины по священной истории, географические, исторические и иного содержания, большинство из которых были в застекленных рамах» [21, с. 838].
Осиновская школа для празднования столетней годовщины Отечественной войны 1812 г. классы украсили флаги и портреты императоров Александра I, Николая I и его супруги, генералов войны 1812 г. М.И. Кутузова, Н.И. Барклая де Толли, П.И. Багратиона, атамана Платова и др. Было изображение Наполеона в изгнании» [19, с. 711].
Кроме картин исторического содержания встречаются упоминания о демонстрации на уроках «Атласа Лютца (картина по зоологии и ботанике) -разборная картина «Строение человеческого тела» [10, с. 342]. Эти картины, в числе прочих пособий прислал в школу лично генерал-губернатор Н.И. Гродеков. Инспектор народных училищ помог приобрести для двухклассного училища министерства народного просвещения Успенки «атлас о ботанике, зоологии, картины по закону Божию и карты полушария. Жертвователи подарили школе «арифметический ящик», где хранились 13 геометрических тел» [РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 244. Л. 5960].
Чиновники Управления образования всех типов школ отмечали, что приобретенные с таким трудом наглядные дидактические пособия остаются слабым подспорьем, если педагоги не проявляют к ним интереса, не используются на своих занятиях. Наблюдатели и инспектора выявили две негативные тенденции в использовании дидактических пособий в образовательном процессе:
-во-первых, «имеется немало школ, где имеются пособия, но они не востребованы» [17, с. 294]. Поэтому в ходе занятий на педагогических курсах учителей церковноприходских школ (1903 г.) и училищ министерства народного просвещения (1912 г.) эта тема неоднократно поднималась. Учителя знакомились с такими пособиями, их учили обращаться с ними, использовать на своих уроках;
-во-вторых, отмечалось «отсутствие у педагогов попыток создать свои собственные учебные пособия - гербарии, террарии, коллекции ископаемых и т.п., которыми так богата Приморская область, отличающаяся своеобразной и богатой флорой» [16, с. 295].
Эти замечания не были голословными. В качестве подтверждения есть упоминания о том, что подаренные дидактические пособия оставались не вскрытыми или не распакованными. Между тем, меценаты и благотворители преподносили школам
роскошные дарения: «коллекции минералов, состоящая из 80 экземпляров (в 3-х ящиках), теляурий, два больших магнита и т.п.» [10, с. 342].
В отличие от наглядных и учебных пособий, другими видами дидактических материалов приморские школы снабжались скудно. Особенно остро стояла проблема оснащения физическими и химическими приборами и инструментами для черчения. Однако и такие примеры встречались, даже в сельских школах. Так, для Адиминской школы их Училищного Совета прислали небольшой физический кабинет [15, с. 342]. В Осиновскую школу пришла посылка с микроскопом, 7 препаратами и 2 простыми стеклами, компасом и т.п. [6, с. 342]. Еще более удивительно, если такое оборудование приобретено и подарено учителем.
Физические и химические приборы, учебные пособия следовало разместить в шкафах, на специальных полках. Это потребовало в классных помещениях разместить не только парты и скамейки для школьников, стол и стул учителя, но и шкафы. Упоминание об этом есть и при описании Осиновской, Романовской, Борисовской и других сельских школ.
Встречались школы с хорошо организованными школьными библиотеками, размещенными в добротных шкафах в учительской или в библиотеке. Такие примеры есть в школах с. Нежино и Бельцово. В классе Монастырской школы «был шкаф с учебниками, учебными принадлежностями и библиотекой для внеклассного чтения; внешнее устройство классного помещения не оставляет желать лучшего, оно удовлетворяет всем дидактическим требованиям» [5, с. 297]. В Пуциловской школе дидактические материалы хранились «в рамках, за стеклом. В учительской комнате помещались два больших книжных художественно сделанных шкафа со стеклянными дверцами. Вся обстановка: столы, вешалки, шкафы, сделаны из орехового дерева, полированы, выдержаны в одном стиле и производят приятное впечатление для глаз» [21, с. 838].
Наконец, подлинной технической новинкой образовательного процесса дореволюционной школы стала протекция, так называемый «волшебный фонарь» с комплектом черно-белых или цветных картин. Их можно было использовать как в ходе уроков, так и воскресных чтений. Их цена настолько высокая, что доступны были далеко не всем учебным заведениям, особенно в сельской глубинке, где и электричества не было. Несмотря на это, отрадно отметить примеры использования «волшебного фонаря» в ходе учебно-воспитательного процесса.
Известно, что для Адиминской двухклассной школы были приобретены не только «волшебный фонарь» (за 165 рублей), но и кинематограф (за 170 рублей) [15, С. 95]. Для Янчихинской корейской школы меценат подарил «волшебный фонарь» [РГИА ДВ Ф. 702. Оп. 3. Д. 577. Л. 3об ]. Осинов-ской женской школе генерал Н.И. Гродеков прислал не только глобус, экран, но и «волшебный фонарь» [12, с. 445]. Удалось найти упоминание о
Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) #11 (56), 2018 наличии «волшебного фонаря» в Михайловской, Авдеевской школах и др.
Это подвигло многих учителей организовать сбор пожертвований для приобретения такого же оборудования для своих школ. Так, учитель Оси-новского приходского училища Я.П. Шабельников собрал 20 рублей на приобретение «волшебного фонаря», в том числе пожертвовал 5 рублей своих денег [12, с. 559].
Однако, наличие самого аппарата (без комплекса наглядности) оказывалось бесполезным. Поэтому педагогам рекомендовалось выписывать по каталогам «световые картинки» в мастерских, которые изготовляли наглядные пособия поштучно и сериями. Спектр цен колебался в диапазоне от 1 рубля до 4 рублей 25 копеек за 1 штуку закрашенных картин, 50-60 копеек - не раскрашенных картин [18, с. 110-111] Проекция стала привычным средством обучения.
В заключение отметим, что история становления и развития материальной базы сельских школ на юге Дальнего Востока России в конце XIX-начале XX вв. зависело от краевых и местных властей, сельские общества и благотворители уделяли внимание организации образовательного процесса, его дидактического и материального обеспечения. Отдельные лица и организации начали отпускать на благоустройство школ довольно значительные суммы. Щедрая материальная помощь позволяла не только отстроить просторные и благоустроенные, светлые и хорошо обеспеченные школьные помещения, но и укомплектовать начальные и средние школы технически сложным, современным для уровня начала ХХ века оборудованием.
Вместе с тем, такие укомплектованные и хорошо оборудованные школы оставались редкими «оазисами» в большой пустыни. Расширение школьной сети происходило медленно. Кроме того, количество детей ежегодно увеличивалось, возрастала численность желающих получить образование. Несмотря на расширение школьной сети, дефицит школьных мест сохранялся. Конечно, в первые десятилетия XX века большинство крупных сел юга Дальнего Востока обзавелись собственными зданиями средних и начальных школ, но оставалось еще много маленьких деревень и вновь образованных новосельческих селений, которые требовали строительства новых школ или расширения существующих.
Литература и источники
1. Березкина Н.И. Это нашей истории историки. - Владивосток: Уссури, 1999. -104с.
2. Большая загруженность в работе // Приамурские ведомости. Хабаровск. 1894. 24 августа.
3. Бухта В.К. Воспоминания // Проблемы истории образования на Дальнем Востоке России: Материалы научной конференции. Выпуск I // Отв. ред. О.Б. Лынша. - Уссурийск: изд-во УГПИ, 2011. С. 107-119.
4. Владивостокские епархиальные ведомости. 1902. 31 июля.
5. Владивостокские епархиальные ведомости. 1903. 15 июня.
6. Владивостокские епархиальные ведомости. 1903. 1 августа.
7. Владивостокские епархиальные ведомости. 1903. 1 октября.
8. Владивостокские епархиальные ведомости. 1903. 15 декабря.
9. Владивостокские епархиальные ведомости. 1903. 30 декабря.
10. Владивостокские сти. 1905. 1 августа.
11. Владивостокские сти. 1905. 1 сентября.
12. Владивостокские сти. 1906. 15 октября.
13. Владивостокские сти. 1908. 15 февраля.
14. Владивостокские сти. 1910. 15 января.
15. Владивостокские сти. 1910. 1 февраля.
16. Владивостокские сти. 1910. 1 мая.
17. Владивостокские сти. 1910. 15 мая.
18. Владивостокские сти. 1912. 15 февраля.
19. Владивостокские сти. 1912. 15 ноября.
20. Владивостокские сти. 1913. 1 марта.
21. Владивостокские епархиальные ведомости. 1916. 15 декабря.
22. Голко Г. Историю пишем сами. // Анучин-ские зори. Анучино. 2012. 23 марта.
23. История Ильинской школы. // Рукопись. Материалы краеведческого музея с. Камень-Рыболов.
24. Лынша О.Б Никольское сельское училище: опыт организации школьного обучения в ЮжноУссурийском крае в конце XIX века. Материалы 10 международной научно-методической конференции / Отв. ред. А.М. Антипова - Уссурийск: изд-во УГПИ, 2008. С. 32-38.
25. Национальный проект «Образования» минобрнауки.рф
26. Позняк Т.З. Условия обучения и санитарное состояние учебных заведений в городах Дальневосточной окраины (вторая половина XIX -начало XX) // Материалы XIII Международной научно-методической конференции / Отв. ред. А.М. Антипова - Уссурийск: изд-во УГПИ, 2011 С. 17-20.
27. Пчела И.В. Школа в «медвежьем углу». Становление начальных школ в Анучинском районе Приморского края. 1900-1917 гг.: Монография
- Владивосток: изд-во ДВФУ, 2014. -196 с.
28. Романов В. В. Становление педагогического образования в Приамурье : страницы истории. Кн. 1. (конец XIX в. - 1955 г.) / В. В. Романов.
- Хабаровск: ДВГТУ, 2006. - 189 с.
29. Щербань Н.В. Новоникольская школа: с веком наравне // Проблемы истории образования на Дальнем Востоке России: Материалы научной конференции. Выпуск 2./ Отв. ред О.Б Лынша, И.В. Пчела -Уссурийск: изд-во ДВФУ, 2012. С.42-49.
30. РГИА ДВ (Российский гос. исторический арх. Дальнего Востока)
31. ГАПК (Государственный арх. Приморского края)
епархиальные ведомо-
епархиальные ведомо-
епархиальные ведомо-
епархиальные ведомо-
епархиальные ведомо-
епархиальные ведомо-
епархиальные ведомо-
епархиальные ведомо-
епархиальные ведомо-
епархиальные ведомо-
епархиальные ведомо-
РОЛЬ ГОСУДАРСТВА В ЭКОНОМИКЕ: ИСТОРИЧЕСКИЕ УРОКИ НОВОЙ _ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ СОВЕТСКОЙ РОССИИ._
Малашенко Ирина Владимировна,
кандидат исторических наук, доцент кафедры философии, истории и политологии Брянский государственный университет имени академика И.Г. Петровского, г. Брянск DOI: 10.31618/ESU.2413-9335.2018.3.56.29-31 THE ROLE OF THE STATE IN THE ECONOMY: HISTORICAL LESSONS OF THE NEW ECONOMIC POLICY OF SOVIET RUSSIA.
Malashenko Irina Vladimirovna, Candidate of History, Associate Professor of the Department of Philosophy, History and Political Science, Bryansk State University named after Academician I.G. Petrovsky (Russia)
АННОТАЦИЯ. Автор поднимает проблему роли регулирования государством экономической сферы общества. В данной статье рассматривается первый практический опыт внедрения элементов смешанной рыночной экономики в Советской России в 20-е гг. XX века. Исторический опыт нэпа показал необходимость сосуществования политики и экономики независимо от типа формационного развития общества.
ABSTRACT. The author raises the problem of the role of state regulation of the economic sphere of society. This article discusses the first practical experience of introducing elements of a mixed market economy in Soviet Russia in the 20-s. XX century. The historical experience of NEP has shown the need for the coexistence of politics and economics, regardless of the type of formational development of society.
Ключевые слова: новая экономическая политика, государственное регулирование экономики, смешанная экономика, исторические уроки.
Keywords: new economic policy, state regulation of the economy, mixed economy, historical lessons.
