CC BY
64
J
L
^ Теория и история культуры
может быть вызвано? / А.П. Любимов // Представительная власть: XXI век: законодательство, комментарии, проблемы. — Москва, 2008. — №7.
7. Международный союз общественных отношений «Международный миграционный центр» (ММЦ) // Представительная власть: XXI век: законодательство, комментарии, проблемы. — Москва, 2009. — №7.
8. Смольякова, Т. Простите за труд. В России готовят амнистию для мигрантов / Т. Смольякова // Российская газета. — 2012. — №5770.
9. Шойко, И. С. Понятийный аппарат в сфере миграционных отношений / И.С. Шойко // Представительная власть: XXI век: законодательство, комментарии, проблемы. — Москва, 2009. — Вып. 8.
Су проблемы культурной адаптации
экономических мигрантов из стран центральной азии в столичном регионе
Е. В. Батенева
Московский государственный университет культуры и искусств
В статье рассматриваются проблемы, связанные с процессом культурной адаптации экономических мигрантов из центральноазиатских стран в Московском регионе. В числе наиболее актуальных проблем названы — массовость миграции, культурные различия стран доноров и страны реципиента, определение самоидентификации, а также проблемы, связанные с адаптацией к условиям мегаполиса.
Ключевые слова: экономическая миграция, Центральная Азия, культурная адаптация, самоидентификация, культурные различия, мегаполис.
The article takes on the process of cultural adaptation of economic migrants from countries of Central Asia in Moscow region. Among phenomena that influencing adaptation in the article are studied cultural differences, identification, specifics of adaptation in large urban towns.
Key terms: economic migration, cultural adaptation, Central Asia, identification, cultural differences, urban adaptation.
Проблема интеграции и адаптации экономических мигрантов из стран Центральной Азии в социокультурную среду России остается неизменно актуальной с начала 1990-х годов. Социально-экономическая ситуация на территории постсоветского пространства по-прежнему отличается крайней нестабильностью и неравномерностью, что формирует устойчивые миграционные потоки с территорий бывших окраин СССР в Россию. В России же основными центрами притяжения экономической миграции остаются крупные
города, где сконцентрированы финансовые ресурсы, и прежде всего Москва и Санкт-Петербург. Массовые потоки мигрантов, устремляющиеся в поисках заработка на сравнительно небольшие территории, хотя и имеющие достаточный экономический потенциал, чтобы обеспечить работой всех вновь прибывших, не могут не создавать проблем различного порядка, среди которых проблемы культурно-адаптационные занимают далеко не последнее место (3, с. 92).
В мировой истории массовые миграци-
1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ 6 (50) ноябрь-декабрь 2012 97-100 97
ЖМ 1997-0803 * Вестник МГУКИ * 2012 * 6 (50) ноябрь-декабрь ^
онные потоки и связанный с ними комплекс проблем, в том числе и адаптация, — дело не новое. Изучение процесса адаптации началось еще в XIX веке и нашло свое отражение в трудах М. Вебера, Э. Дюркгейма, Р. Парка. Среди современных авторов значительный вклад в изучение процессов адаптации внес канадский психолог Дж. Берри, выделивший ряд аккультураци-онных стратегий
Среди российских ученых проблемами адаптации мигрантов занимался целый ряд ученых, среди которых О.И. Вендина, Ж.А. Зайончковская, Л.В. Корель, а также, в настоящее время, Л.М. Дробижева, Г.С. Солодова.
Существует ряд специфических проблем, связанных с адаптацией мигрантов в новую социокультурную среду мегаполиса, в определенной степени присущих им всем, но наиболее характерных для мигрантов именно из стран Центральной Азии.
Одной из таких проблем являются растущие масштабы миграции. Число прибывающих мигрантов настолько велико, что процесс адаптации постепенно может приобрести двусторонний характер.
В течение последнего десятилетия потоки мигрантов неуклонно увеличиваются (11). И если в первые годы миграция лишь «удовлетворяла потребности в низкоквалифицированном труде» (1, с. 27), то теперь превратилась в массовый поток. По данным Росстата, общее количество мигрантов в 2011 году из стран Центральной Азии только в городскую местность России составило 133,3 тыс. человек (4). При этом распределение потока происходит неравномерно: наибольший поток мигрантов прибывает из Узбекистана (34,8% суммарного потока мигрантов в городскую местность), наименьший — из Туркменистана (2,7%). Из Таджикистана прибывает 20,3%, Киргизии — 22,4%, Казахстана — 19,8% мигрантов.
Небольшой показатель миграции из Туркменистана объясняется существующим визовым режимом и сопряженным с ним рядом сложностей: длительностью оформле-
ния визы и необходимостью получения приглашения для въезда на территорию РФ.
Сравнительно небольшая доля мигрантов из Казахстана, самой большой по территории республики Центральной Азии, объясняется наиболее развитой на сегодняшний день системой экономики и образования среди всех центральноазиатских государств1.
Тогда как большой поток мигрантов из Узбекистана, Таджикистана и Киргизии объективно связан с неустойчивым экономическим положением этих стран, а также отсутствием сколько-нибудь серьезных ограничений для въезда на территорию РФ.
Несмотря на то, что многие мигранты едут в Москву из городов, адаптация к жизни в мегаполисе объективно затруднительна (7, с 287). Для мигранта из Центральной Азии этот процесс осложняется еще и различием элементов этнической культуры (10, с. 83). При этом и сами мигранты принадлежат к разным этническим группам.
Прибывающий впервые в Россию трудовой мигрант-азиат, как правило, прежде всего испытывает нечто вроде культурного шока. Его окружают люди другой национальности, он слышит речь на малознакомом языке, его «давит» громадный информационный поток и темп жизни мегаполиса.
Первые шаги на новом месте всегда тяжелы, а особенно для человека, выросшего в другой культуре. Поэтому чаще всего мигрант приезжает к соотечественникам, которые уже смогли устроиться (6, с. 45). Развитые у восточных людей чувства родства и солидарности с земляками способствуют объединению мигрантов в группы, что делает их заметными на фоне местного населения, тем более что мигранты из Центральной Азии отличаются от автохтон-
1 Согласно рейтингу ИЧР (индексу человеческого развития), худшим среди стран Центральной Азии является Таджикистан. Эта страна занимает 127 место из 187. На ступень выше располагается Киргизия (126). На 115 месте — Узбекистан, на 102 — Туркменистан. Лидером же среди центральноази-атских государств является Казахстан, занявший в рейтинге ИЧР 68 место. При этом Таджикистан Киргизия, Узбекистан и Туркмения автоматически попадают в категорию со средним уровнем развития, а Казахстан отмечен как член группы с высоким уровнем (5).
ного населения России фенотипическими признаками (цветом кожи, разрезом глаз).
Самоидентификация мигрантов из Центральной Азии отличается от идентичности русских. Мигранты идентифицируют себя, прежде всего, по конфессиональному признаку: «Все мусульмане являются одним народом, деление по национальному признаку вторично» (6, с. 48).
Религия является одним из элементов культуры, а процессу аккультурации свойственны частичная или полная утрата индивидами или группой своей культуры в пользу доминирующей культуры окружающего общества (9). Религия во многом формирует мировоззрение и отношение человека к окружающему миру, в связи с чем потребность мигрантов сохранить свои культурные традиции и особенности очевидна, что, в принципе, объективно противоречит процессу аккультурации. Вместе с тем анализ интеграционных стратегий показал, что «мигранты-мусульмане хотели бы стать ближе к местным жителям, соседям» (6, с. 45), а «"быть своим" — нормальное желание человека, сознательно решившего стать жителем России» (3, с. 83). В первую очередь это относится к мигрантам, которые планируют остаться жить в России и со временем перевезти с собой семью. Однако «это не означает непременно быть русским, но уважать и следовать законам, образу жизни, культуре и традициям принимающего государства» (3, с. 83).
Процесс адаптации можно рассматривать как на уровне группы людей, так и на индивидуальном уровне. Успешность его в значительной степени зависит от индивидуальных особенностей личности, воспитания, образования, мировоззрения, уклада жизни. Понятно, что мигрант, приехавший из сельской местности, столкнется с большими сложностями, чем горожанин. При этом успешность культурной адаптации личности зависит от «реальных намерений, готовности и способности интегрироваться в новое социокультурное пространство» (6, с. 45).
Так, например, мигрант, получивший обра-
^ Теория и история культуры
зование еще во времена существования СССР, более успешно социализируется в России, в том числе и благодаря знанию русского языка, чем мигрант нового поколения, который родился на территории независимого государства, впитал ценности сугубо национальной культуры и получил образование на национальном языке. Хотя, с точки зрения психологии адаптации, «быть восприимчивым и обучаемым сложно, особенно в зрелом возрасте» (6, с. 45), и «принимающее общество заинтересованно в молодом поколении как наиболее восприимчивом и адаптивном» (6, с. 45). Но зачастую представитель молодого поколения, более мобильный и быстрее приспосабливающийся к переменам, не имеет должного профессионального образования и знания русского языка для успешной адаптации в России.
С этой точки зрения небезынтересно вспомнить опыт национальной политики СССР, когда «городская жизнь русских, узбеков, татар, киргизов и других народов на территории России мало чем отличалась» (6, с. 45). Общая политическая система и территориальное единство объединяли население многонациональной России с населением соседних республик. Свободное перемещение при отсутствии границ укрепляли в сознании людей равенство и доверительные отношения.
Распад СССР отразился в том числе и на изменении определения идентичности у россиян, как у принимающего общества. Если раньше преобладала государственно-гражданская идентичность, то затем она сменилась на этническую (2, с. 49—57), а «негативные установки на приток иммигрантов, на межэтнические контакты в трудовой и производственной сфере, быту, "культурные барьеры" были реакцией на комплекс обстоятельств» (2, с. 53). Но уже в конце 1990-х гражданская идентичность у автохтонного населения России стала восстанавливаться. Это может свидетельствовать о том, что для русского населения особая роль этнической идентичности по национальному признаку наиболее замет-
ЖМ 1997-0803 * Вестник МГУКИ * 2012 * 6 (50) ноябрь-декабрь ^
но проявляется в кризисные, переломные моменты в жизни государства, в остальное время стабильного развития страны — присущи «толерантные установки к "другим"» (2, с. 53).
Более того, «для русского человека основным качеством в признании "своим" "другого", или качеством, необходимым иностранцу для того, чтобы быть признанным русским, является не воображаемое или реальное родство "... а культура", и "русскость" связывается русскими не с происхождением, а с обладанием такими культурными характеристиками, как общительность, щедрость, доброта, которых оказывается достаточно для того, чтобы стать русским» (3, с. 94—95).
Мигранты, несмотря на отмеченные особенности самоидентификации также строят отношения, прежде всего, на основе простых человеческих качеств (6, с. 46), как-то: честность, порядочность, доброта. Подобное
сходство во взглядах на базовые ценности человеческого общения может служить основой адаптационных процессов. Таким образом, основополагающими качествами для взаимного принятия людей разных национальностей является не этничность с присущими ей характеристиками, а, в первую очередь, индивидуальные характеристики отдельно взятой личности.
Таким образом, культурная адаптация мигрантов из Центральной Азии в столичном регионе, отражая все сложности процесса взаимопроникновения двух различных культур, имеет под собой достаточно устойчивый базис из общности общечеловеческих ценностей и недавней совместной истории существования в границах единого государства. Наличие такого базиса свидетельствует о возможности и необходимости поиска адекватных решений в рамках стратегий, направленных на успешную и эффективную адаптацию трудовых мигрантов в России.
Примечания
1. Дробижева, Л. М. Типы взаимодействия принимающего общества и иммигрантов / Л.М. Дробижева // Государственная национальная политика и принципы межэтнического согласия в Москве. — Москва, 2010.
2. Дробижева, Л. М. Идентичность и этнические установки русских в своей и иноэнической среде / Л.М. Дробижева // Этносоциология. Ежемесячный научный и общественно-политический журнал РАН Социс. — 2010. — № 12(320). — С. 49—57.
3., Китов Ю. В. Элита и интересы / Ю.В. Китов, С.Л. Гертнер. — Москва, 2004.
4. Расчеты на базе: табл. 2,6 Международная миграция Российской Федерации в 2011 году [Электронный ресурс]. — Режим доступа: <http://www.gks.ru/bgd/regl/b12_107/Main.htm> (дата обращения: 24.10.2012).
5. Рейтинг ИЧР 2011 г. [Электронный ресурс]. — Режим доступа:<http://www.centrasia.ru/news2. php?st=1320473820> (дата обращения: 22.10.2012г).
6. Солодова, Г. С. Интеграция мигрантов — мусульман в Российское общество / Г.С. Солодова // Демография. Миграция. Ежемесячный научный и общественно-политический журнал РАН Социс. — 2011. — №4 (324).
7. Сорокин, П. Человек, цивилизация, общество / П. Сорокин. — Москва: Полит. лит-ра, 1992.
8. Статья 3 Закона Туркменистана «О порядке выезда из Туркменистана и въезда в Туркменистан граждан Туркменистана» [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.turkmenembassy.ru/?q=konsul (дата <http://www.turkmenembassy.ru/?q=konsul%20(дата> обращения: 23.10.2012).
9. Тишков, В. А. Этничность, национализм и конфликты / В.А. Тишков. — Москва: Мысль, 1990.
10. Шебаршова, Н. Б. Теория культуры в вопросах и ответах / Н.Б. Шебаршова, С.М. Богуславский. — Оренбург, 2009.
11. Эргешбаев У.Ж. «Современная трудовая миграция населения стран Центральной Азии в Россию» 2011г. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: <http://expert.viperson.ru/wind.php?ID=643378&soch=1> (дата обращения: 24.10.2012г).
