CC BY
26Закон и право. 2022. № 5. С. 126-128. Law and legislation. 2022;(5):126-128
Научная статья УДК 343.98
https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-5-126-128
NIION: 1997-0063-5/22-269 MOSURED: 77/27-001-2022-5-469
Проблемы использования цифровых фото-, видео- и аудиосредств при производстве отдельных следственных действий
Валерия Руслановна Волкова1, Дмитрий Алексеевич Бадиков2
1 2 Орловский юридический институт МВД России имени В.В. Лукьянова, Орел, Россия
1 volkova-valeru@bk.ru
2 dibad008@yandex.ru
Аннотация. Статья посвящена анализу проблемных вопросов практики использования цифровых фото-, видео- и аудиосредств при производстве отдельных следственных действий для объективной фиксации криминалистически значимой информации. Рассматриваются наиболее часто встречаемые способы фиксации информации при проведении следственных действий.
Ключевые слова: фиксация, фотосъемка, видеосъемка, аудиозапись, технико-криминалистические средства, следственные действия.
Для цитирования: Волкова В.Р., Бадиков Д.А. Проблемы использования цифровых фото-, видео- и аудиосредств при производстве отдельных следственных действий // Закон и право. 2022. № 5. С. 126— 128. https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-5-126-128.
Original article
Problems of using digital photo, video and audio media in the production of individual investigative actions
Valeria R. Volkova1, Dmitry A. Badikov2
1 2 Oryol Law Institute of the Ministry of internal affairs of Russia named after V.V. Lukyanov, Oryol, Russia
1 volkova-valeru@bk.ru
2 dibad008@yandex.ru
Abstract. The article is devoted to the analysis of problematic issues of the practice of using digital photo, video and audio media in the production of individual investigative actions for the objective fixation of criminally significant information. The most common ways of fixing information during investigative actions are considered.
Keywords: fixation, photographing, videography, audio recording, technical and forensic means, investigative actions.
For citation: Volkova V.R., Badikov D.A. Problems of using digital photo, video and audio media in the production of individual investigative actions // Law and legislation. 2022; (5) : 126—128. (In Russ.). https:// doi.org/10.24412/2073-3313-2022-5-126-128.
Законодатель в Уголовно-процессуальном кодексе РФ (статьи 164, 166 и др.) закрепил основные правила использования технических средств фиксации при проведении следственных действий, при этом не раскрывая отдельных особенностей их использования [1].
© Волкова В.Р., Бадиков Д.А. М., 2022.
Считается, что это является проявлением процессуальной самостоятельности следователя, которую он может реализовать через самостоятельный выбор средств и способа фиксации.
Вместе с тем на практике зачастую возникают определенные проблемы с использованием средств фото-, видео- и аудиофиксации. Часть из них связана с несовершенством зако-
ЗАКОН И ПРАВО • 05-2022
нодательства, другая — с попустительством сотрудников [3].
Рассмотрим некоторые из них.
Основной проблемой использования рассматриваемых средств фиксации в настоящее время является повсеместная замена средств фото-, видео-, аудиофиксации возможностями мобильного телефона. Действительно, использование мобильного телефона, обладающего всеми перечисленными функциями, является более приемлемым способом оптимизации при производстве следственных действий. Кроме того, фактического нарушения УПК РФ здесь не наблюдается, поскольку требования уголовно-процессуального законодательства закрепляют необходимость ознакомления присутствовавших лиц с записями, а также соответствующей упаковки полученных записей. При этом на практике наблюдаются случаи, когда запись осуществляется на камеру или диктофон телефона, она осматривается или прослушивается, но не извлекается из телефона сразу, а сохраняется там и в дальнейшем приобщается к материалам уголовного дела.
В подобной ситуации данная практика уже должна считаться нарушением уголовно-процессуального законодательства. Ведь смысл запаковки на месте происшествия состоит в том, что носитель записи помещается в упаковку, опечатывается и присутствующие участники следственного действия своими подписями удостоверяют факт того, что изъята именно просмотренная (прослушанная) запись. Если этого не происходит, никто не может подтвердить точно, та ли запись будет приобщена к уголовному делу и не будет ли она обработана. В таком случае необходимо назначение специальных экспертиз для определения отсутствия факта редактирования полученной записи, но этого на практике явно не делается.
В качестве компромиссного решения мы поддерживаем два основных варианта разрешения данной ситуации, которые могут быть использованы законодателем [5]:
1) законодательное закрепление возможности просматривания (прослушивания) записи следственного действия уже после его проведения, например, в кабинете следователя. Тогда следователь будет иметь возможность осуществить фиксацию записи на электронный носитель и уже его поместить в упаковку и опечатать, заверив все это подписями присутствующих;
2) законодательное закрепление необходимости осуществления записи на отдельный носитель (даже если он будет в телефоне), который будет сразу на месте проведения следственного действия отключаться и упаковываться соответ-
ствующим образом. Этот вариант кажется достаточно приемлемым, особенно если учесть тот факт, что современные телефоны могут оснащаться специальными устройствами для подключения внешних носителей, на которые и может осуществляться копирование записей следственного действия.
Второй проблемный аспект рассматриваемой темы является достаточно старым, но не решенным до настоящего времени. Основная проблема здесь состоит в аппаратном решении цифровых камер. Дело в том, что согласно принципу работы этих устройств они преобразуют аналоговую фотографию, получаемую объективом, в цифровой формат, в котором это изображение и выдается.
То есть, с технической точки зрения, получаемое цифровое изображение нельзя назвать фотографией. При этом нормы УПК РФ закрепляют то, что в качестве приложений к протоколам следственных действий выступают именно снимки. Иными словами, картинки, получаемые с цифровой камеры, фотографиями, а значит, и снимками не являются, поскольку изображение проходит цифровую обработку перед тем, как показаться на экране камеры. Если изображение проходит определенную обработку, может ли оно признаваться допустимым доказательством?
По нашему мнению, современные формулировки законодателя устарели, поэтому и возникают подобные ситуации.
В УПК РФ необходимо либо закрепить легитимное определение цифровой камеры и того, что она создает, при этом указать, что данные изображения приравниваются к фотоснимкам; либо изменить статьи, регламентирующие использование фотографий, внеся следующий текст: «снимки (фотографии и цифровые изображения)».
Как видно из сути проблемы, она является формальной, поскольку становится явной лишь при исследовании принципов работы камер, однако необходимо совершенствование процессуального законодательства и исправление даже таких с виду не заметных упущений [2].
Следующая проблема в рассматриваемой сфере связана уже с процессуальными недоработками законодателя. Дело в том, что по УПК РФ не представляется возможным определить положение аудио - и видеозаписей следственных действий в системе доказательств.
Нормативные положения ч. 2 ст. 74 УПК РФ допускают в качестве доказательств определенный перечень источников. В данном списке не указано ни одного пункта, под который подходили бы видео- и аудиозаписи следственных действий.
Можно предположить, что законодатель определил, что в рассмотрении указанных записей
ЬДМ & ЬБ^БЬДТЮМ • 05-2022
в качестве доказательств нет необходимости, поскольку они являются лишь приложениями к протоколам следственных действий, которые выступают самостоятельными доказательствами, и сами протоколы фактически описывают все происходящее на записях. По нашему мнению, это не совсем верно.
Да, записи являются лишь сопровождением к протоколам следственных действий, но они зачастую содержат очень важную аудиальную и визуальную информацию, которая может позволить судить об эмоциях участников уголовного судопроизводства, о степени раскаяния, о неискренности, об отдельных аспектах умысла. Так почему же нельзя выделить указанные объекты в отдельную группу доказательств и рассматривать их отдельно, а не в качестве приложений? [4].
Можно формально причислить рассматриваемые объекты к группе «иные документы», но аудио- и видеозаписи к документам отнести нельзя, только их стенограммы. Выделение такой группы доказательств позволит рассматривать записи в судебных заседаниях и частично решит следующую рассматриваемую проблему. Следует добавить, что в Гражданско-процессуальном кодексе РФ видео- и аудиозаписи рассматриваются в качестве отдельного вида доказательств.
Резюмируя вышеизложенное, отметим, что большая часть рассматриваемых нами проблем связана с упущениями законодателя, которые могут быть исправлены только изменением процессуальных норм. При этом все эти проблемы не являются критичными и, скорее, указывают на несовершенство уголовно-процессуального законодательства.
В связи с этим предлагаем внести ряд указанных нами изменений в уголовно-процессуальное законодательство с целью устранения правовых пробелов, в частности, придать результатам фото-, видео-, аудиофиксации статус доказательств в рамках уголовного судопроизводства.
Список источников
1. Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 30.12.2021) // http:// www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_ 82959/
2. Бабаева Э.У. Криминалистика. М.: Новая Элита. 2008. 686 с.
3. Герман Т.В. Особенности видеосъемки следственный действий // Технико-криминалистическое обеспечение раскрытия и расследования преступлений: Сб. ст. Волгоград. 2015. С. 48—51.
4. Головчанский А.В. Использование современных информационных технологий при расследовании дорожно-транспортных преступлений: методические рекомендации. Воронеж: Воронежский ин-т МВД России, 2015.
5. Технико-криминалистическое обеспечение раскрытия и расследования преступлений: Сб. науч. тр. / Ред.: Д.В. Котельникова [и др.]. Вып. 4. Волгоград: ВА МВД России. 2018. 311 с.
References
1. The Criminal Procedure Code of the Russian Federation № 174-FZ of 18.12.2001 (ed. of 30.12.2021) // http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_82959/
2. Babaeva E.U. Criminalistics. M.: New Elite. 2008. 686 p.
3. German T.V. Features of videography of investigative actions // Technical and forensic support for the disclosure and investigation of crimes: Collection of Art. Volgograd. 2015. Pp. 48—51.
4. Golovchansky A.V. The use of modern information technologies in the investigation of traffic crimes: methodological recommendations. Voronezh: Voronezh Institute of the Ministry of internal affairs of Russia, 2015.
5. Technical and forensic support for the disclosure and investigation of crimes: collection of scientific tr. / Editorial board: D.V. Kotelnikova [et al.]. Issue 4. Volgograd: VA ofthe Ministry ofinternal affairs of Russia. 2018. 311 p.
Информация об авторах
Волкова В. Р. — слушатель факультета подготовки следователей Бадиков Д.А. — кандидат юридических наук
Information about the authors
Volkova V.R. — listener of the faculty of investigator training Badikov D.A. — candidate of law
Вклад авторов: авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 10.03.2022; одобрена после рецензирования 08.04.2022; принята к публикации 14.04.2022.
The article was submitted 10.03.2022; approved after reviewing 08.04.2022; accepted for publication 14.04.2022.
ЗАКОН И ПРАВО • 05-2022
