CC BY
200
УДК 32.001
А. В. Зайцев
ПРОБЛЕМЫ ИНСТИТУЦИОНАЛИЗАЦИИ ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИАЛОГА ГОСУДАРСТВА И ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА
Аннотация. Статья рассказывает о процессе становления политического диалога в качестве института гражданского общества современной России. Рассматриваются проблемы и противоречия в институционализации политического диалога, его признаки, структура и функции.
Ключевые слова: институт, гражданское общество, диалог, монолог, коммуникация, взаимодействие, власть, государство, демократия, авторитаризм.
Abstract. The article deals with a process of formation of a political dialogue as a civil society institution of modern Russia. The author considers problems and contradictions in accepting the political dialogue as a form of institution, its features, structure and functions.
Key words: institution, civil society, dialogue, monolog, communication, interaction, authority, the state, democracy, authoritarianism.
На рубеже XX-XXI вв. с вступлением человечества во все более активно разворачивающуюся информационную революцию особую актуальность в мире и в современной России, вставшей на путь демократических преобразований, прибрела смена парадигмы политической коммуникации между государственной властью и формирующимся гражданским обществом. Если ранее коммуникация власти и общества строилась по вертикальному принципу, от центра к периферии, от политически господствующих субъектов к управляемым объектам, то теперь, в связи с появлением новых средств и форм массовой коммуникации, независимых от государства операторов связи и участников информационного обмена, вступающих в неконтролируемые коммуникативные отношения, наметилась тенденция к переходу на горизонтальную модель коммуникации, в том числе и в сфере политических отношений.
В политической коммуникавистике этот процесс уже получил наименование перехода от вещательной, или монологовой, модели коммуникации к диалоговой. «Характерное отличие диалоговой модели состоит в том, что она предполагает своеобразное «горизонтальное равенство» участников информационного обмена, в противоположность «вертикальному» принципу «руководства-подчинения», присущего модели вещания» [1, c. 142]. Ведь демократические основы современного общества представляют собой «не столько совокупность процедур и их применения, сколько диалогическое взаимодействие между различными политическими партиями, движениями и даже отдельными людьми» [2, с. 6]. Фактическое тождество демократии и политического диалога фиксируют и лингвисты, указывая на то, что языковым аналогом процесса демократизации является переход от монологической модели коммуникации к диалогической [3, с. 132].
Политический диалог можно определить как форму «интерсубъективного (межсубъективного) взаимодействия» или как процесс двухстороннего или многостороннего обмена информацией, «имеющего политический смысл и направленного на выявление взаимных интересов, поиск общей политической позиции, своевременное решение проблем... согласование намерений,
целей, действий и т.д.». Политический диалог - это ненасильственное осуществление власти и политической воли его субъектов, что обусловлено в реальной действительности как объективно, в виде их взаимозависимости, так и субъективно - как их обоюдная заинтересованность в данной форме коммуникации. «В самом общем смысле диалог политический концептуально связан с открытостью и предполагает взаимопонимание». Его важнейшая особенность заключается в возможности «управления взаимодействием сторон при решении определенных задач: урегулировании конфликтов, координации действий, организации и укреплении сотрудничества, изменении правопорядка и др.» [4, с. 98]. Процесс демократизации страны и диалогизация общественно-политических отношений проявляет себя в возникновении и становлении новых политических и общественных институтов, тесно взаимодействующих друг с другом с помощью новых средств, методов и приемов массовой политической коммуникации, в том числе с помощью институционализирующегося политического диалога, поскольку в условиях демократии «публичная сфера политики - это прежде всего институционализация политических диалогов» [5, с. 108].
Особую актуальность во внутриполитической публичной сфере приобретает проблема становления политического диалога в качестве института гражданского общества. О диалоге, в том числе о политическом диалоге, написано и сказано, особенно в последнее время, довольно много. А вот о политическом диалоге как институте гражданского общества мельком упоминают лишь несколько исследователей [6-8]; специальных работ, посвященных этому вопросу, до сих пор не появилось. Данная статья станет первой попыткой ее автора в ликвидации данного пробела в российской политической науке.
Процесс инстуционализации политического диалога как связующего звена во взаимодействии государственной власти и гражданского общества в современной России протекает крайне противоречиво и зачастую даже драматично. Особую актуальность с точки зрения рассматриваемой нами проблемы разворачивающиеся институциональные аспекты приобрели в связи с состоявшейся 30 июля 2010 г. отставкой Эллы Памфиловой, которая в течение последних восьми лет занимала общественную должность председателя Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека. Принятие ее отставки президентом страны наряду с другими авторитарно-консервативными тенденциями может стать стагнацией во взаимодействии государства с гражданским обществом, вплоть до приостановки едва начавшегося процесса институционализации политического диалога между властью и общественностью, или же стать окончательной ритуализацией политического диалога.
Напомню, что стратегический курс государства на формирование гражданского общества в России и развитие диалога был взят еще в 2001 г., когда был проведен общественный форум, ставший первым подобным мероприятием в нашей стране. Уже тогда в среде российских правозащитников и представителей оппозиции разгорелась дискуссия по поводу допустимости участия их представителей в этом общественном мероприятии, инициированном государственной властью. Тогда в ходе многочисленных обсуждений этого вопроса возобладали прагматические установки, в соответствии с которыми форум расценили как отправную точку в возможности установления
продуктивного диалога с властью, что в глазах и российской, и мировой общественности существенно легимитизировало данное мероприятие.
С тех пор апробированный в ходе подготовки и проведения форума способ двухсторонней диалоговой коммуникации стал приобретать в России отчетливый предынституциональный облик. Ну а после первого гражданского форума прошли и другие подобные мероприятия, в том числе в субъектах Федерации и органах местного самоуправления, последовавших примеру федеральной власти. Своеобразным итогом работы первого общественного форума стало появление и Общественного совета при Президенте России под председательством Э. Памфиловой. А в качестве важнейшего института гражданского общества и в то же время инструмента его формирования была создана Общественная палата РФ, призванная предынституциональный этап развития политического диалога между властью и обществом перевести в фазу институционализации, с последующим превращением этой укоренившейся (по предварительным планам) к тому времени формы взаимодействия в полноценный институт гражданского общества. Тем более что общественные формирования, аналогичные общероссийской Общественной палате, были созданы повсеместно как в субъектах Российской Федерации, так и при органах местного самоуправления. Благодаря этому, а также ряду других обстоятельств, о которых речь пойдет ниже, двухсторонняя диалоговая коммуникация между обществом и властью приобрела формально устойчивый, повторяющийся и повсеместный характер. Чтобы его юридически закрепить, были изданы соответствующие законодательно-нормативные акты (к примеру, закон об Общественной палате, об общественных организациях, НКО, политических партиях и др.), были разработаны новые положения, регламенты, уставы, внесены изменения в ранее действовавшие общественные формирования при органах власти, что позволило нормативно закрепить правовой статус процедуры диалога общества и власти. Конечно, эта правовая база еще юридически еще несовершенна, неполна и нуждается в принятии более фундаментальных правовых решений, которые закрепят процедуру политического диалога, условия его проведения, регламентируют его формы и т.д.
Известно, что любой общественный институт возникает не спонтанно, а появляется в силу каких-то объективно возникших общественных потребностей. Так, если природе тоталитарных режимов органически присуща монологическая форма политической коммуникации, существовавшая в нашей стране еще в дореволюционный период времени и в последующие 70 с небольшим лет советской власти, то диалогическая форма коммуникации субстанционально заложена в природе демократических форм правления с признанием ценностей политического плюрализма, толерантности и консенсуса. Начавшийся демократический транзит России был бы попросту невозможен без появления в стране новых политических институтов: парламентаризма, выборности, свободы слова, независимых СМИ, политических партий и общественных организаций, гражданского общества и т.д.
В этом же ряду можно назвать и политический диалог как горизонтальный институт гражданского общества, призванный осуществлять обмен социально значимой информацией между субъектами власти и гражданского общества. Такой диалог в идеале должен носить партнерский характер и строиться на основе взаимоуважения и признания друг друга в качестве равноправных участников коммуникативного процесса. Главной его целью явля-
ется установление в государстве и в обществе духа открытости, доверия, внедрения практики решения важнейших вопросов на основе их предварительного коллективного обсуждения, нахождения точек соприкосновения даже при наличии противоположных мнений по поводу их разрешения, а также профилактики путем информационного обмена серьезных социальных и политических конфликтов. Таким образом, можно сказать, что хорошо отлаженный диалог функционирует как особый коммуникативный механизм ненасильственного осуществления государственной власти. Именно такая форма властвования соответствует демократическому политическому режиму, где политический диалог и политический плюрализм объективно необходимы наряду с другими демократическими институтами. Эта объективно возникающая потребность в диалоге выражается в осмыслении и признании необходимости установления адекватной начавшемуся демократическому транзиту диалоговой формы политической коммуникации власти с гражданским обществом и его институтами.
Но объективная необходимость и потребность политического диалога между властью и гражданским обществом как нового демократического института сталкивается с субъективным фактором, который выражается в неготовности к равноправной двухсторонней диалоговой коммуникации как со стороны широких слоев населения, так и бюрократического класса. Политическая традиция и политическая культура, сформировавшиеся в рамках монологической формы политической коммуникации, как злой рок, довлеют и над современной практикой коммуникативного взаимодействия власти и общества.
Попросту говоря, народ привык к ясным и четким приказам сверху и не воспринимает политические дискуссии, в том числе парламентские дебаты, как атрибут власти. Единственным общепризнанным и авторитетным институтом является лишь институт президентства, все прочие демократические институции, как показывают социологические опросы, авторитетом и уважением среди населения не пользуются. Да и само государство все также привержено к административно-командному и вещательно-пропагандисткому стилю властвования, к информационной монополии в СМИ, к проверенному опытом и временем политическому монологу вместо генетически чуждого ей демократического диалога. И если где-то на смену традиционному монологу все-таки приходит какое-то подобие диалога, то и это явление трансформируется в слегка закамуфлированный под диалог прежний политический монолог.
Новые демократические процессы в сфере политической коммуникации требуют ее диалогизации, в то время как политическая традиция и политическая культура то слегка диалогизируют монолог, то монологизируют диалог. К примеру, в таких ранее чисто монологических жанрах политической оратрики, как президентское послание к Федеральному собранию или новогоднее поздравление Президента России, используются хорошо продуманные специальные риторические приемы, создающие иллюзию диалогового общения и в конечном результате корректирующие электоральные настроения и поведение масс в сторону более благоприятного внешнего восприятия власти [9]. Использование новейших политических технологий в сфере массовой коммуникации привело к тому, что даже реальный диалог власти с обществом на практике стал несимметричным и неравноправным полудиалогом-полумонологом, где единожды задавший вопрос субъект этого диалога в даль-
нейшем уже лишен ответной реплики и тем более комментария ответа на свой вопрос. Ставший новым жанром политического дискурса диалог Владимира Путина «от первого лица» - это не только особый канал политической коммуникации, но и «одна из важнейших политических технологий, применяемых для эффективного управления как коммуникативным процессом, так и процессом разработки, принятия и реализации политических решений» [7, с. 5].
В последнее время вместо подлинно демократического диалога между властью и гражданским обществом все чаще приходится сталкиваться с симуляцией этого диалога и его имитацией. В результате применения различных манипулятивных политтехнологий, сомнительных методов ПР-комму-никации и даже нейролингвистического программирования реализуется так называемая символическая полититика и ее неизменные спутники - квазидиалог, псевдодиалог и парадиалог. В свою очередь, эти формы символической диалоговой коммуникации «очень хорошо показывают, каким образом прямое насилие может подменяться в политике символическим насилием, превращая политический дискурс в мир реализованного абсурда» [8, с. 12] или в коммуникативный симулякр. Это обстоятельство, словно «королевство кривых зеркал», несет очень серьезную угрозу и молодым демократическим институтам государства, и недоразвитому гражданскому обществу.
Второй момент, на который следует обратить внимание при определении признаков политического диалога как института гражданского общества, -это место, которое он занимает среди прочих институтов власти и общества. В институциональном дизайне гражданского общества и государства политический диалог занимает важную и в то же время специфическую нишу. Если подавляющее большинство институтов выстроено по иерархическому принципу, то политический диалог устроен иначе. В отличие от них, диалог выступает не как вертикальный - политический институт, а как горизонтальная институция, пронизывающая и соединяющая друг с другом практически все взаимодействующие институты и государства, и общества. Как форма политической коммуникации, диалог связывает друг с другом различные политические и неполитические субъекты, осуществляет между ними обмен информацией, мнениями, позициями, взглядами, обеспечивает их взаимодействие, контакт, а также ретрансляцию с помощью средств массовой коммуникации продукта их взаимодействия до аудитории и вовлекает в публичную дискуссию, споры, дебаты широкие слои общества, что в конечном итоге мобилизует их активность и направляет усилия на решение наиболее актуальных и жизненно важных социально-политических проблем. «Идеальный для отношений государства и общества коммуникативный диалог правомерно рассматривать как оптимальную форму существования гражданского общества» [9, с. 29].
Однако данный механизм диалогового взаимодействия власти и общества не всегда и не везде работает должным образом. Народ по установившейся традиции безмолвствует, гражданская активность находится едва ли не на нулевом уровне, существующие структуры гражданского общества крайне слабы и разрозненны, а власть, как обычно, все хочет решать сама, в лучшем случае информируя (вещая с помощью диалогизированного монолога) общество о своих намерениях или конкретных шагах, не прибегая к их обсуждению, а тем более не допуская их осуждения и не терпя критики в свой адрес. Радикальная внепарламентская оппозиция слишком слаба, чтобы
власть «опускалась» до реального диалога с ней, ведь подлинный диалог требует хотя бы формального признания равноправия субъектов коммуникации. Потому вполне в духе тоталитарно-авторитарных режимов вполне безобидные акции «несогласных» вместо диалогового взаимодействия жестко пресекаются, причем нередко даже более крутыми административными мерами, чем при советской власти. Отсутствием политического диалога отчасти можно объяснить и эскалацию терроризма на Северном Кавказе.
Что же касается системной оппозиции, то она, видимо, довольствуется небольшими уступками, которые в рамках совершенствования политической системы были осуществлены Дмитрием Медведевым и материлизовались в виде гарантий доступа парламентских партий к государственным СМИ. Место, которое политический диалог в условиях демократического общества должен занимать в системе коммуникации демократического государства между властью и обществом, он пока еще не занял, хотя и некоторые попытки диалогизации внутриполитического процесса и взаимодействия с обществом со стороны власти тоже налицо, но и они не всегда бывают успешны. Так, оглашению второго президентского послания Дмитрием Медведевым предшествовало появление его программной статьи «Россия, вперед!», в которой он изложил свое видение дальнейшего социально-экономического и политического развития страны и предложил как своим сторонникам, так и оппонентам активно включиться в обсуждение перспектив модернизации России. Сделано это было в надежде налаживания долгожданного диалога между различными слоями и политическими силами общества и новым общенациональным лидером страны. Однако этот месседж адресата не достиг, а широкого политического диалога не получилось и на сей раз. По данным Центра Юрия Левады, 80 % опрошенных респондентов вообще ничего не слышали о статье «Россия, вперед!», 11 % знали, о чем написана эта статья, но саму ее не читали, 7 % о президентской статье хотя и слышали, но о чем она, даже не представляли. И лишь 3 % опрошенных граждан прочитали эту самую статью [10]. Ну а участие в дискуссии по ее обсуждению приняли считанные единицы профессиональных политиков и политологов.
Как институт гражданского общества, политический диалог обладает структурной организацией. Поскольку диалог, в отличие от монолога, - это субъкт-субъктная или интерсубъектная коммуникация, то в его структуре в качестве наиболее важных элементов выделяется по крайней мере два (или несколько) субъекта диалога. При этом в начале диалога один субъект диалога выступает в активной роли инициатора политической коммуникации, задающего тематику и тон дискурса. Эту активную позицию данного субъекта можно назвать ролью адресанта, актора или реципиента информации, в то время как другой (другие) субъект (субъекты) в этот момент коммуникации выступают в роли адресата (адресатов), принимающих передаваемую информацию. Затем происходит смена позиций, и активную роль адресанта-актора, или реципиента, принимает на себя другой субъект политического дискурса, а предыдущий коммуникант становится адресатом, т.е. из реципиента (или актора) информации превращается в ее восприемника.
В случае если в диалоге участвует более двух субъектов, то роль адре-санта-актора от второго субъекта диалоговой коммуникации переходит сначала к третьему, затем четвертому и т.д. участнику данного диалога. Если же в диалоговом процессе задействовано лишь два субъекта, то роль адресанта
(актора, реципиента) вновь возвращается первому субъекту. В процессе обмена мнениями, взглядами, доводами, в ходе развернувшего обсуждения предложенной темы диалога его субъекты попеременно выступают то в роли активных коммуникаторов информации, то в роли ее восприемников. Если в монологовой коммуникации статусы ее участников строго фиксированы, то в диалоге роли адресанта-адресата относительны, подвижны и четкой грани между одним и другим субъектом информационного взаимодействия нет. Такой диалог вовсе не обязательно должен заканчиваться примирением субъектов и выработкой общей взаимоприемлемой для них позиции. Сама процедура состоявшегося обмена политически значимой информацией представляет социальную ценность, поскольку позволяет в ходе ее осуществления разрешать противоречия, выпускать скопившийся «пар» и находить какие-то пути для дальнейшего диалогового взаимодействия и углубления взаимопонимания.
В роли субъектов политического диалога как института гражданского общества могут выступать органы государственной власти и управления, политические партии, общественные организации, церковь, бизнес-сообщество, государственные, политические и общественные деятели, СМИ, конкретные представители массмедиа и даже отдельные граждане. Впрочем, в последнее время доступ к средствам массовой коммуникации заметно сузился, а для носителей ряда альтернативных существующему политическому курсу общественных структур стал и вовсе невозможен. Это обстоятельство значительно сужает и без того неширокое пространство диалоговой коммуникации.
Важнейшим структурным элементом политического диалога является аудитория, для которой, собственно говоря, и разворачивается публичный политический диалог, который, кстати, может протекать как в очной, так и в заочной форме, может быть либо локализован, либо растянут не только в пространстве, но и во времени. Четкой грани между аудиторией публичного политического диалога и его субъектами не существует. Ведь одна из важнейших интенций этого дискурса как раз и состоит в том, чтобы пассивных наблюдателей превращать в активных или хотя бы в интерактивных участников диалога власти и общества. Состав аудитории, наличие тех или иных целевых групп, широта охвата аудитории зависят от специфики канала и средств коммуникации, по которым осуществляется трансляция диалога.
В структуре диалога можно выделить различные стадии его протекания: предварительное приглашение к диалогу, согласование его формата, порядка, регламента, затем открытие дискуссии, изложение субъектами диалога своих позиций, затем их уточнение, обмен вопросами, репликами и, наконец, формулирование своих позиций по обсуждаемой теме, ее аргументация, критика оппонентов и, как результат, подведение итогов. Это лишь общий набросок стадий диалога, которые в зависимости от избранного жанра (интервью, дебаты, дискуссия, полемика и проч.) могут быть и иными.
Средства диалоговой коммуникации являются материально-вещественной стороной политического диалога. Сюда можно отнести не только электронные и печатные СМИ, но также все более усиливающие свои позиции интернет-коммуникации в виде сайтов органов власти, политических партий, общественных структур, веб-страниц, блогов конкретных политических деятелей и т.д. Сюда же должны быть отнесены законодательнопредставительные органы власти, где народные избранники от лица избравшего их населения взаимодействуют с исполнительными органами государ-
ственной власти, заслушивают их отчеты, дебатируют, полемизируют, спорят, договариваются и коллективно вырабатывают наиболее эффективные пути решения острых и жизненно важных вопросов государства и общества. К коммуникативным средствам политического диалога следует отнести всевозможные дискуссионные площадки, политические клубы, общественные приемные (к примеру, общественные приемные Владимира Путина, созданные партией «Единая Россия», куда может обратиться любой россиянин, а вслед за этим получить ответ), пресс-конференции различного масштаба и уровня, включая транслируемое на всю страну по центральному телевидению интерактивное общение высших должностных лиц нашего государства с населением регионов России и копирование этой формы властями субъектов Федерации и местного самоуправления. Однако полностью этот структурный элемент политического диалога как института гражданского общества пока еще окончательно не сложился.
В структуру политического диалога следует включить и саму информацию, артикулируемую от адресанта к адресату, ее форму, содержание, тематику, социальную значимость, а также приемы, стратегии и тактики ведения публичного политического диалога его субъектами. В ряде стран, осуществляющих переход от авторитарно-тоталитарных режимов, созданы специальные Центры диалога, призванные изучать, анализировать и внедрять практику политического диалога между властью и гражданским обществом. Этим же центрам принадлежит роль посредников в организации и проведении наиболее значимых дискуссий. В России такого арбитра или, точнее сказать, медиума (не в спиритуалистическом смысле, как посредника между миром живых и миром мертвых), т.е. посредника в диалоге между обществом и властью, нет. Хотя, к примеру, во время телевизионных дебатов или ток-шоу такую миссию выполняет журналист, ведущий эту передачу с элементами политического диалога.
Несмотря на то что политический диалог является горизонтальным институтом гражданского общества, в его структуре следует выделить по крайней мере три уровня. Первый - это макроуровень, где процесс двухсторонней коммуникации осуществляется на общефедеральном уровне взаимодействия власти и структур гражданского общества. Затем следует региональный уровень взаимодействия органов власти и общественных формирований субъектов Российской Федерации. Ну и, наконец, самый низовой уровень - это уровень местного самоупрвления, а также уровень межсубъектного взаимодействия друг с другом различных институтов и структур гражданского общества по поводу каких-либо общественно-политических проблем.
В целом же можно сказать, что и инфраструктура, и структура политического диалога как института гражданского общества еще полностью не сформирована, а представляет собой довольно рыхлое, аморфное и фрагментированное образование разобщенных между собой единиц институционализирующегося целостного социального организма. Чтобы стать полноценным институтом гражданского общества, политический диалог должен стать устойчивой формой коммуникации между государственной властью и общественными формированиями граждан, иметь под собой полноценную правовую основу и обладать материальной базой, с помощью которой будет артикулироваться политический диалог.
Политический диалог, как институт гражданского общества, выполняет определенные функции. По сути дела, набор функций этого института представляет собой совокупность решаемых им задач и достигаемых целей. Одна отдельно взятая функция института - это его предназначение и роль, которую он призван играть в обществе, практическая польза, которую он приносит в ходе реализации своей миссии. Назовем основные функции политического диалога как института гражданского общества:
1. Коммуникативная функция, состоящая в обеспечении связи власти с гражданским обществом на основе двухстороннего обмена информацией.
2. Интегративная функция, позволяющая с помощью диалога добиваться объединения усилий общества и власти в решении жизненно важных политических проблем.
3. Конфликтологическая функция, позволяющая на основе политического диалога фиксировать конфликтогенные ситуации и своевременно принимать необходимые меры для их разрешения.
4. Аксиологическая функция, состоящая в совместном поиске и определении политически и социально значимых ценностей как для власти, так и для гражданского общества.
5. Прогностическая функция, позволяющая определять на основе двухсторонней политической коммуникации перспективы и приоритетные направлений развития общества и государства, а также проблемы, возникающие в политической, экономической и социальной сферах.
6. Функция политической социализации, позволяющая приобщать к активной социально-политической деятельности широкие слои населения, прежде, до вовлечения в политический диалог, не проявлявшие гражданской активности и желания непосредственного участия в общественной жизни.
7. Функция гражданского контроля за деятельностью власти, позволяющая бороться с такими негативными явлениями во власти, как бюрократизм, черствость, равнодушие, протекционализм, клиентализм, формализм, взяточничество, использование служебного положения в личных целях и т.д.
8. Гуманистическая функция политического диалога, которая выражается в ненасильственном осуществлении власти.
9. Политико-управленческая функция, призванная на основе полученной властью в входе обратной взаимосвязи с гражданским обществом информации принимать соответствующие политико-управленческие решения.
Политический диалог уже начал занимать свое место среди других политических и общественных институтов. Как и многие другие формальные и неформальные институты общества, политический диалог имеет свою структуру и выполняет ряд важных функций. Все это свидетельствует о том, что, пройдя предынституциональную стадию, он вступил в фазу институционализации, которая, однако, пока еще не завершена. Дальнейшая судьба политического диалога как института гражданского общества во многом будет зависеть от гражданской активности населения страны и от развития уровня культуры диалогового взаимодействия общества и государства. С одной стороны, уровень востребованности диалоговой коммуникации в обществе определяется степенью развитости гражданской активности населения, а с другой стороны, и сама эта активность пробуждается лишь в полноценном и равноправном политическом диалоге с властью, которого сегодня так не хватает для становления полноценного гражданского общества.
Список литературы
1. Грачев, М. Н. Политическая коммуникация: от вещания к диалогу / М. Н. Грачев // Права человека в диалоге культур : материалы международной научной конференции (26-28 ноября 1998 г.). - М. : РГГУ, 1998. - С. 141-143.
2. Баранов, А. Н. Парламентские дебаты: традиции и новации / А. Н. Баранов, Е. Г. Казакевич // Новое в жизни, науке и технике. - 1991. - № 10. - (Наука убеждать - риторика).
3. Современный русский язык: Социальная и функциональная дифференциация / под ред. Л. П. Крысина ; Рос. акад. наук: Институт русского языка им. В. В. Виноградова. - М. : Языки русской культуры, 2003. - 568 с.
4. Диалог политический // Политология : энциклопедический словарь / общая ред. и сост. Ю. И. Аверьянов. - М. : Изд-во Моск. коммерч. ун-та, 1991. - 431 с.
5. Конфликты и диалог политических культур в современной России / под ред. А. В. Глуховой. - Воронеж : Воронеж. гос. ун-т, 2005. - Вып. 14. - 216 с. - (Монографии).
6. Игнатьев, Н. П. Институционалиация диалога власти и гражданского общества: проблемы, перспективы // Уч. зап. Казанского ун-та. Гуманитарные науки. -2009. - Т. 151, кн. 1. - С. 131-141.
7. Кулинченко, А. В. О современных формах взаимодействия гражданского общества и государства (к вопросу о развитии новых форм институционализации общественного диалога в современной России) // Без темы. - 2007. - № 1 (3). -С. 90-98.
8. Новикова, А. Н. Формирование институциональных механизмов взаимодействия государства и гражданского общества в современной России : автореф. дис. ... канд. соц. наук / Новикова А. Н. - Саратов, 2009.
9. Ульмаева, Л. Н. Дискурсивные практики президента Российской Федерации в управлении процессами политической коммуникации : автореф. дис. . канд. полит. наук / Ульмаева Л. Н. - Нижний Новгород, 2009 - 33 с.
10. Поцелуев, С. П. Политический парадиалог / С. П. Поцелуев. - Ростов н/Д : Изд-во ЮФУ, 2008. - 392 с.
11. Воробьев, Ю. Л. Коммуникативное взаимодействие гражданского общества и структур публичной власти как управленческий процесс : автореф. дис. . д-ра соц. наук / Воробьев Ю. Л. - М., 2008 - 37 с .
12. URL: http//www. levada // 2009092402.html
Зайцев Александр Владимирович кандидат философских наук, доцент, кафедра философии и политологии, Костромской государственный университет им. Н. А. Некрасова
E-mail: aleksandr-kostroma @ mail.ru
Zaitsev Alexander Vladimirovich Candidate of philosophy, associate professor, sub-department of philosophy and political science, Kostroma State University name after N. A. Nekrasov
УДК 32.001 Зайцев, А. В.
Проблемы институционализации политического диалога государства и гражданского общества / А. В. Зайцев // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. - 2011. - № 2 (18). -С.27-36.
