Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда. Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

МИР РОССИИ. 1998. N1-2

193

ВШРТТРУДА: ПРОШЛОЕ И НАСТОЯЩЕЕ

ПРОБЛЕМЫ АДАПТАЦИИ К НОВЫМ

ОТНОШЕНИЯМ НА РЫНКЕ ТРУДА.

*

Т.Н. Вершинина

После многих лет гарантированной и обязательной занятости и даже - в определенных сферах и до некоторой степени - принудительности труда, россияне (многие не по своей вине), начиная с 1992г., оказались действующими лицами стихийно формирующегося рынка труда, который, как уродливый младенец, произведенный на свет от не менее уродливых родителей - переходной экономики и затянувшегося системного кризиса, характеризуется весьма неприятными и даже социально опасными чертами, к которым трудоспособное население должно адаптироваться подчас очень дорогой для себя ценой. Далеко не все работники готовы к новым обстоятельствам найма и трудовой деятельности, многие просто не приемлют те новые отношения, которые укоренились на рынке труда, что ставит под сомнение устоявшиеся парадигмы адаптации как показателя степени принятия индивидом новых для него норм и ценностей среды. В итоге речь может идти либо о катастрофическом, либо о мимикричес-ком, либо о депривационном типе адаптации. Статья показывает (в основном на примере цитат из полуформализованных интервью), что социальные отношения внутри российского рынка труда находятся в состоянии аномии, детерминированы, как и все современные контрактно-экономические отношения, упадком моральной и правовой регуляции.

Введение

Статья отражает ход и результаты предпроектного этапа исследования проблем адаптации субъектов к новым социальным отношениям на российском и региональном рынках труда, используя госстатистику. Цифры показывают резкое (начиная с 1993г.) ухудшение ситуации на рынке труда, что влечет за собой ограничение возможностей трудоустройства, смену государственно-партийного диктата на диктат работодателя, и при обшей низкой правовой культуре приводит к социальным дисфункциям.

Во второй части автор рассматривает понятия адаптации, рынка труда, резюмируя свое изложение тем, что социальная адаптация на рынке труда - это взаимодействие двух адаптивно-адаптирующихся систем (субъектов адаптации).

В третьей части автор обосновывает применение фокусированного полустан-дартизированного интервью как наиболее адекватного для данной предметной области инструментария.

7 Мир России, К? 1—2

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

В четвертой части автор описывает особенности традиционных и новых субъектов рынка труда: работодателя, наемного работника, самозанятого, госслужбы занятости, частных рекрутерских агентств.

В пятой части, привлекая цитаты из интервью, рисует картину сложившихся к настоящему моменту взаимоотношений работодателя и наемного работника, которая показывает высокую адаптивную нагрузку на социум, вызванную сплетением на рынке труда трех долговременных процессов: затяжного системного кризиса общества, разрушения производства и формирования капиталистических отношений, которые проявляют себя не в пользу экономически активных граждан.

%

В шестой части описываются или перечисляются те новые отношения, к которым должны адаптироваться субъекты рынка труда: диктат работодателя, отсутствие полноценных социальных гарантий, новые механизмы регуляции отношений, новое соотношение свободного и вынужденного поведения.

В данной статье ставится цель перечислить (не столько в порядке важности, сколько в зависимости от частоты упоминаний как в литературе, так и в процессе интервьюирования) проблем адаптации субъектов к новым отношениям на рынке труда. Исследование, предпринятое автором, находится на предпроектной, разведывательной стадии. Автор попытался обрисовать социальную ситуацию через анализ материалов госстатиски, при этом осознавая недостаточно высокую степень достоверности статматериалов, их зависимость от политической и иной конъюнктуры, проработать некоторые ключевые понятия, соответствующие этому исследованию, правда, не в виде схем и моделей, а скорее описательно. Увлекшись процедурой интервьюирования как наиболее гибким, универсальным, наконец, достаточно дешевым (если его проводит сам исследователь) инструментарием социологического обследования, автор проинтервьюировал не менее 90 респондентов разных социально-профессиональных групп (в том числе и за рубежом, здесь, правда в небольшом количестве), неоднократно меняя и уточняя текст вопросов, которые позволили ему получить и обобщить богатейшие впечатления от полученных ответов. Задачи, которые ставятся автором на данном, практически предпроектном этапе исследования, могут быть кратко поданы следующим образом:

1. Сделать первые шаги в прорисовки терминологического поля исследования (выстроить свое понимание категории рынка труда, отношений на рынке труда, субъектов рынка труда).

2. Разобраться в возможностях статистического аппарата исследования как части методического аппарата.

3. Уяснить возможности фокусированного интервью для целей предполагаемого исследования.

4. Адекватно сформулировать проблему, которая сводится к поиску ответа на вопрос, к каким новым отношениям на рынке труда (переходного периода) должны адаптироваться субъекты этого рынка.

1. Социальная ситуация в зеркале статистики

Сухие цифры статистики по стране (к сожалению, данные в разрезе регионов имеются только за ноябрь 1996 г.) сообщают о том, что численность эконо-

МИР РОССИИ. 1998. NJ-2

мически активного населения к концу ноября 1996 г. составила 72,7 млн. человек, или 49% от общей численности населения страны (1).

В указанной численности экономически активного населения 65,9 млн. человек (90,6%) заняты в экономике и 6,8 млн. человек (9,3%) не имели занятия, но активно его искали и, в соответствии с методологией МОТ, классифицировались как безработные. По стране в целом имеются и более свежие данные - за 1997 г.

Таблица!.

Данные по составу экономически активного населения России (в % от экономически активного населения)

1996 1997

11 КВ. III КВ. IV кв. I кв. II кв.

Занятые в экономике 90,8 90,8 90,7 90,4 90,5

Безработные 9.2 9,2 9,3 9,6 9,5

Из них зарегистрированы в службе занятости 3,6 3,4 3,4 3,5 3,2

Лица вынужденные работать в режиме неполной занятости или находящиеся в административных отпусках 7,3 6,9 8,0 5,6

Источник: Статистическое обозрение. 1997г. К® 3. С. 69.

Важным показателем является уровень зарегистрированной безработицы (УЗБ). По сути ему соответствуют показатели строки 3 в табл. 1.

Относительно новым показателем для Госкомстата стала заявленная предприятиями и организациями потребность в работниках - число вакансий. На основе указанного показателя рассчитывается другой показатель - нагрузка незанятого населения на одну заявленную вакансию.

Ряд исследователей, в том числе зарубежных, называет этот показатель по-иному - «коэффициент напряженности рынков труда» (КНРТ), в дальнейшем мы будем использовать именно этот термин. Естественно, расчет этого показателя не имеет смысла в случаях, когда знаменатель равен нулю, что довольно часто встречается на относительно небольших территориях. Так, например, на конец августа 1997 г. в 3 районах (из 30) Новосибирской области вакансии отсутствовали в Доволенском, Кочковском, Чистоозерном.

Госстатистика сообщает распределение численности безработных по способам поиска работы (табл.2), что говорит об удельном весе различных институтов рынка труда и в более широком смысле - о том, насколько капиталистическим или, по крайней мере, свободным от пут феодализма стал российский рынок труда. Еще год назад некоторые исследователи (к их числу принадлежат цитируемые ниже Е.Тюгашев и Ю.В.Попков) утверждали, что в России отсутствует

7*

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

настоящий, открытый рынок труда, по-прежнему нет свободного и честного конкурсного найма на работу, сознательно не распространяется информация о вакантных рабочих местах, по-прежнему все устраивается по знакомству, по родственным связям и линиям прямого и косвенного наследования чинов, привилегий, должностей. Две трети трудоустраиваемых сегодня находят работу по личным связям, «по блату» (2).

Таблица 2.

Распределение численности безработных по способам поиска работы (на конец октября, в процентах к общей численности безработных)

1993 1995

муж. жен. в целом муж. жен. в целом

1.обращались в службу занятости:

1.1. государственную 24 38 31 34 50 42

1.2. коммерческую 3 3 3 4 4 4

2. искали работу через печать 13 14 14 17 17 17

3. использовали личные связи 38 35 37 41 36 39

4. непосредственно обращались к администрации (работодателю) 33 29 31 30 26 28

5. пытались организовать собственное дело 3 1 2 2 1 1

бдругие способы 18 15 17 20 16 18

Источник: Труд и занятость в России. - М.Госкомстат, 1996. С 46.

Итак, поданным выборочного обследования под эгидой Госкомстата, «корпоративно-личные связи» просматриваются в 1/3 случаев, а не в 2/3, как утверждают цитируемые авторы. Правда, эти связи могут латентно присутствовать в строках 1.1, изредка в 1.2: иногда престижные работы распределяются поличным связям и через госслужбу занятости, особенно на селе, коммерческие службы занятости, напротив, декларируют принцип отказа от “блатных”; в строке 4, опять-таки особенно на селе; но все-таки, мне кажется, Е.Тюгашев и Ю. Попков несколько преувеличивают удельный вес «рудиментов феодализма» на рынке труда. Этот вопрос мы в параграфе 4 рассмотрим более подробно.

В целом за три весьма тяжелых года реформ вырос удельный вес такого способа поиска работы, как обращение в госслужбу занятости (по сути, в 1992 г. она только начала активно функционировать), удельный вес других видов поиска работы изменился мало. Респонденты могли указывать сразу несколько видов поиска работы (собственно, во многих случаях жизни так оно и бывает). К сожа-

МИР РОССИИ. 1998. N1-2

лению, более свежих, чем за 1995г., данных не имеется (выборочные обследования проводятся раз в несколько лет). В табл.2 очевиден такой достаточно тривиальный факт, что женщины чаще мужчин обращаются в госслужбу занятости.

Теперь хотелось бы рассмотреть ту часть статистики рынков труда, которая в значительной мере определяет положение наемного работника в каналах рынка труда, прежде всего в наиболее болезненном его сегменте - сфере взаимоотношений работника и работодателя. Эти социальные ситуации, которые возникли в процессе реформ и к которым волей-неволей должно адаптироваться население, наиболее сильно демонстрируют такие показатели, как уровень зарегестрированной безработицы (УЗБ) и напряженность рынков труда (КНРТ). В разрезе субъектов Федерации эта статистика приведена в Приложении в табл.1. По России в целом, за исключением некоторых регионов, начиная с 1992 г., ситуация на рынке труда ухудшалась. Если в 1992 г. КНРТ по России был равен 3 и УЗБ 0,8, то в конце 1996 г. эти показатели приобрели величины 10 и 3,4. К сожалению, на 1996г. Госкомстат не дает показателей УЗБ по субъектам РФ.

КНРТ возрос в целом по России в 3,3 раза, в Северном районе в 5,5 раза, в Ивановской области в 7,3 раза, В Тульской области в 14 раз, в Республике Калмыкия в 42 раза, в Карачаево-Черкесской республике в 62,5 раза. Если рассматривать территорию за Уралом, то Западная Сибирь идет в ногу со всей страной: рост КНРТ в 3 раза, правда, в Республике Алтай в 15,4 раза, в Томской области в 12,5 раза. В Новосибирской области этот показатель упал, что сотрудники областного центра занятости трактуют отнюдь не как увеличение реального благополучия на рынке труда. Такая парадоксальная игра показателей может быть свойственна вообще статистике и особенно статистике рынков труда, где многое недостоверно, конъюнктурно, зависит от политики местных и центральных властей.

Восточная Сибирь имеет более высокие темпы роста КНРТ - в 7,7 раза, при этом в Республике Тыва КНРТ вырос в 105 раз, в Читинской области в 67 раз, в Агинском Бурятском автономном округе в 33 раза. Дальний Восток имеет чуть большие показатели роста КНРТ, чем в целом по стране, - в 4,3 раза, но выделяется Республика Саха - в 9 раз - и Корякский автономный округ - в 70 раз. Отсюда очевидно, что национальные окраины особенно страдают от реформ (если оценивать только рынок труда). В конце 1996г. по уровню КНРТ выделялись такие субъекты Российской Федерации, как Архангельская область - 153 ищущих работу на вакансию, Республика Калмыкия - 338 (абсолютный рекорд по стране), Республика Дагестан - 103, Республика Алтай - 139, Республика Тыва - 315, Агинский Бурятский автономный округ - 167.

Исключительно хорошее положение в Москве, где вакансий больше, чем претендентов (в конце 1996г. стало поровну). Это позволяет мэру Ю.Лужкову в своих интервью говорить о практически нулевом режиме безработицы в Москве. Такого близко нет ни в одном месте России. Ведь уже рядом с Москвой - кровоточащая рана - Ивановская область.

Несмотря на иллюстрированный табл.1 Приложения избыток рабочей силы, способствующий благоприятному развитию такого печального и унизительного феномена, как диктат работодателя на рынке труда, существует острая нехватка эффективно работающего персонала, по-настоящему преданного фирме, мотивированного корпоративной этикой, используемой не для манипуляции работником, а для общего блага. Многие работодатели откровенно говорят о кадровом

198

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

кризисе. Он усугубляется еще и тем, что оборот персонала, несмотря на высокую напряженность рынков труда, также достаточно высокий (такое сочетание присуще многим рыночным экономикам, особенно американской).

Из опросов очевиден крайне высокий оборот рабочей силы на мелких предприятиях. Цитата из интервью: «На моем рабочем месте за год сменилось 5 девушек, хотя все получали вроде бы неплохо - больше 1 млн.руб. в месяц за неполный день. Я работаю 2 месяца, и все удивляются, что я еще не ухожу” (офис-секретарь, жен., 24 года). «До меня сменилось 4 работника за год, потому что они ничего не могли добиться. Зарплату даже по бартеру им выплачивали с опозданием. Начальник споткнулся на мне. Я умею постоять за себя и за подчиненных, поэтому работаю здесь больше года, хотя, если предложат стоящую работу, то сразу уйду» (рук-ль отдела компьютерной верстки частного предприятия, 32 года).

Если говорить об официальной статистике рынков труда по Новосибирску, то интересны данные, приведенные городским центром занятости населения: «Острой проблемой на протяжении всего времени остается проблема несоответствия между профессиональным составом ищущих работу и структурой имеющихся рабочих мест. На конец 1996г. городская служба занятости располагала сведениями о наличии 3356 свободных рабочих мест, из них 58% предназначены для рабочих, при этом значительный спрос на работников неквалифицированного труда, на непрестижные рабочие профессии, а также занятых на тяжелых и вредных условиях труда. В среднем по г. Новосибирску на одну вакансию, заявленную в городской центр занятости, приходится 3 незанятых гражданина « (3).

Довольно подробная статистика рынков труда имеется по Новосибирской области. Уровни напряженности рынков труда и безработицы по районам области приведены в табл.2 Приложения. КНРТ в целом за 3-летний период с 01.05.1995г. по 01.07.1997г. не вырос, напротив, индекс изменения, составляет 0,9.

Что касается УЗБ, то в целом по районам он упал с 3,9 до 2,9% за 3 года, при этом он даже падал в тех районах, где КНРТ вырос, например, в Красно-озерском. Это говорит о том, что развитие явлений, которые отражаются в данных статистически, имеет довольно сложную траекторию. Например, количество вакансий может резко упасть, но упадет и число зарегистрированных безработных, т.к. люди не видят смысла в постановке на учет в качестве безработных.

Статистика ведется также по некоторым городам областного подчинения. В четырех из них УЗБ за 3 года упал (Обь, Искитим, Куйбышев, Татарск), в двух вырос (Барабинск, Бердск). Учет КНРТ налажен хуже, но в целом по городам областного подчинения этот показатель вырос в 1,6 раза, в то время как по городам областного подчинения УЗБ упал на 0,3 процентных пункта. Видимо, за счет малых городов и произошел некоторый рост КНРТ по области в 1,2 раза. В самом Новосибирске КНРТ остался таким же, УЗБ вырос незначительно.

Если оставить в стороне полуфиктивное благополучие Новосибирской области и обратить свой взор на статистику по другим субъектам Федерации, где выяснить тонкости игры цифр, естественно, не представляется возможным, то наблюдаемый по ним резкий рост показателей уровня безработицы и особенно напряженности рынков труда ассоциируется у меня с цитатой из статьи двух авторов - А.А.Гордиенко и Г.С.Пошевнева, один из которых, Пошевнев, является директором Новосибирского городского центра занятости населения: «Инициатором перемен в России всегда было государство (с этим можно и поспорить:

МИР РОССИИ. 1998. N1-2

199

да, государство, но под давлением определенных, пусть и немногочисленных слоев населения.-Т.В.). Еще со времен Ивана Грозного начал складываться и особый механизм общественных преобразований, классическим выражением которого стал большевизм с его отношением к населению страны как вырабатываемому и потребляемому ресурсу. Оказавшись у власти, современные российские «демократы» использовали те же, адекватные жесткой логике индустриального общества большевистские способы преобразований, в которых люди участвуют в массовом порядке, опираясь на мотивы и знания, выработанные не ими самими, но освященные авторитетом группового (классового, партийного) сознания» (4).

Резкое ограничение возможностей трудоустройства, смена государственнопартийного диктата на диктат работодателя являются теми атрибутами форм, к которым люди, независимо от их желания, должны адаптироваться.

2. Основные понятия

Ключевыми понятиями данного исследования являются понятия адаптации, социальных отношений и рынков труда. Как отмечает один из активнейших разработчиков теории адаптации Л.В.Корель, анализ литературы приводит к выводу, что термин «адаптация» употребляется в нескольких значениях. Довольно часто он используется как инструмент познания отдельных аспектов взаимодействия социальных и природных систем с окружающей их средой. При этом то или иное употребление этого понятия отражает, как правило, конкретные стороны этого взаимодействия (5).

Подводя итог рассмотрению различных способов определения адаптации, Л.В.Корель выделяет несколько аспектов в столь многозначной концепции:

«а) адаптация используется для обозначения процесса, при котором субъект приспосабливается к новой среде;

б) адаптация используется для обозначения отношения равновесия (относительной гармонии), которое устанавливается между субъектом и средой;

в) под адаптацией понимается результат приспособительного процесса;

г) адаптация связывается с какой-то определенной целью, к которой стремится субъект: «выжить», достичь имущественного благополучия, повысить социальный статус и пр. (в нашем случае найти свое место на рынке труда - Т В.);

д) адаптация есть процесс не только подчиняющийся гомеостатическим закономерностям, но и обеспечивающий возможность развития субъекта адаптации» (6).

Что касается определения рынка труда, то это понятие не столь многозначно и содержит в себе больше определенности, чем понятие адаптации. Кратко подытоживая многообразные определения рынков труда, можно обозначить следующие наиболее существенные черты этого понятия:

1 - это важная и многоплановая сфера экономической и социально-экономической жизни общества;

2 - это и социальный процесс и социальные отношения;

3 - это один из этапов воспроизводственного процесса - продажа рабочей силы капиталу или государственному работодателю;

4 - здесь сталкиваются интересы (часто антагонистические) работников, работодателей, государства;

200

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

5 - это сфера взаимоотношений работника, работодателя и государства, в процессе которых определяются условия найма работника, в том числе величина заработной платы, условия труда;

6 - внешне выступает как соотношение спроса и предложения рабочей силы;

7 - состоит из двух, по крайней мере, частей: рынка рабочих мест и рынка рабочей силы;

8 - отражает основные, объективные тенденции в динамике занятости, в масштабах безработицы, хотя безработица может существовать и при неразвитом рынке;

9 - представляет собой рынок особого рода, имеющий серьезные отличия от товарно-вещественных рынков;

Следующие черты расшифровывают эти отличия:

10 - в силу специфики товара «рабочая сила» регуляторы рынка труда не исчерпываются уровнем цен на рабочую силу (заработной платой);

11 - регуляторами здесь выступают не только макроэкономические и конкретно-экономические факторы, но и ряд социальных и социально-психологических факторов;

12 - полная конкуренция на этом рынке недостижима;

13 - поведение субъектов рынка труда иногда еще более иррационально, чем на товарно-вещественном рынке;

14 - является важным компонентом общеэкономического рыночного механизма, но может проявлять относительную самостоятельность;

15 - товар «рабочая сила» продается неоднократно, с течением времени накапливает как отрицательные моменты (изношенность), так и положительные (опыт работы).

В построении этого определения частично использованы обзоры литературы, сделанные Н.В.Черниной (7) и Н.Л.Казначеевой (8).

В связи с тем, что ставится задача соотнести понятия адаптации и рынков труда, возникает вопрос, является ли проблема адаптации к рынкам труда более или менее постоянной для России, или она вызвана к жизни только настоящим моментом? Мне представляется, что эта проблема относится к разряду постоянных и даже вечных.

Рабочая сила продавалась и при крепостном праве и после его отмены, при Советской власти и в эпоху существования квази-рынка. С другой стороны, при всем развитии рынка труда работа за мизерную оплату или с огромными задержками зарплаты многими исследователями трактуется как инобытие феодального закрепощения или самозакрепощения трудящихся, «чей политический вес в системе российской демократии обусловил чрезвычайно слабую реакцию уровня занятости на снижение объемов производства. (И слава Богу! При нашем уровне социальных гарантий недостает только обвальной безработицы -Т.В.). Интересно, что именно властью трудящихся экономист В.А.Петрищев объяснял факт существования дефицита кадров. При наличии избытка рабочих мест пролетариат контролировал рынок труда, добивался опережающего роста заработной платы по сравнению с ростом производительности труда, обеспечивал возможности для перемещения и переквалификации рабочей силы, что отвечало основной цели социализма.

“Причудливое сочетание корпоративно-личных отношений, рыночных от-

МИР РОССИИ. 1998. N1-2

201

ношений и протодемократии действительно мало знакомо экономической науке” - так пиш>т уже упоминаемые мною Е.Тюгашев и Ю.Попков (9).

Развитие капиталистического рынка труда не приводит к отмиранию столь мощных и живучих элементов феодализма. Более того, усиление напряженности рынков труда может парадоксальным образом приводить к усилению феодально-родственных,связей при подборе кандидатов на вакансию, особенно в описанных нами ситуациях с высочайшим КНРТ в национальных окраинах. На селе в катастрофически сужающемся сегменте престижных рабочих мест (инженеры, педагоги) работают именно корпоративно-личные, полуфеодальные связи (нередко в сочетании со взятками за рабочее место). Такие же корпоративно-личные связи действуют и в городе. Может быть, это мое субъективное мнение, но в некоторых случаях я трактую их как элементы убывающей стабильности, несомненно, еще необходимой нашему обществу. Например, влияние корпоративно-личных связей среди вузовских преподавателей не только отрицательное (рано или поздно начинают преподавать потомственные интеллигенты - в третьем-четвертом поколении). Многие падающие заводы еще окончательно не упали благодаря рабочим династиям, представители которых могут только делать что-то руками, а не торговать турецким ширпотребом. Развиты корпоративно-личные связи и в искусстве, литературе, журналистике, особенно в сегменте руководящих должностей. Цитата из интервью: «Меня унижает сама мысль, что я когда-нибудь буду проходить конкурсный отбор. Специалисты моего ранга не должны себе позволять опускаться до такого уровня. Максимум, на что я согласилась бы, - это испытательный срок, в самом крайнем случае» (женщина, 40 лет, редактор экономического еженедельника).

Интересно, что в одночасье умер чисто социалистический институт рынка труда - государственное распределение студентов ПТУ, техникумов и ВУЗов. Каждый студент спасается теперь в одиночку. Отсутствие четкой социальной и профессиональной перспективы - большая травма для юной психики. Если выбирать между плохим и еще более худшим, то мне представляется, что процесс адаптации к привычным уже полуфеодальным институтам рынка труда несет гораздо меньшую «адаптивную нагрузку на социум» (пользуясь терминологией Л.Ко-рель), чем адаптация к социальным институтам дикого, «грабительского» капитализма.

Философ И.А.Ильин был горячим сторонником частной собственности и борцом с коммунистической идеей, при этом дихотомию «частный» и «общий интерес» он решал следующим образом: «Институт частной собственности может быть необходим, целесообразен и верен; но наличное распределение имущества -может быть неверным и жизненно нецелесообразным. Необходимо, чтобы вещи принадлежали людям с такой полностью, исключительностью и прочной обеспеченностью, которая вызывала бы в душе каждого полную и неистощимую волю к творческому труду: но совсем не необходимо, чтобы люди делились на сверхбогачей и нищих, или на монопольных работодателей и беззащитных наемников...»(10). «дОедеднлгл термин, ^беггалнитные наемники» отметим, как. ключевое слово для параграфа о субъектах рынка труда.

Огромная адаптивная нагрузка легла на наш социум в связи с необходимостью так называемой формационной адаптации: практически дважды за исторически короткий отрезок времени (75 лет) наш народ вынужден был адаптиро-

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

ваться к перемене социально-экономической формации, выражаясь упрощенно, к движению «туда и обратно», что не принесло ему благополучия ни первый, ни второй раз. Работавший над книгой «Путь духовного обновления» в начале тридцатых годов И.Ильин писал о том, что коммунизм не преодолевает отрицательных проявлений частно-правовой дисгармонии капиталистического строя: «завистливой и мстительной классовой борьбы, все бремя порабощения, безработицы, все убытки от анархии производства... Ввиду всего этого, в дальнейшем надо искать иного выхода, и притом именно на путях духовного и правового воспитания людей, на путях свободного труда и свободной доброты, на путях изобилия, щедрости, неуравнивающей справедливости, и естественной солидаризации людей. Эти пути суть пути христианские; они приведут человечество к социальному пониманию собственности»(11). Писавший об этих проблемах несколько отстраненно-идеалистически, буквально издалека, будучи в эмиграции, И.Ильин не учел того момента, который значительно позже обрисовал другой русский писатель тоже националистического, как и Ильин, толка - В.Распутин: что российский народ «проглотил» и переварил чуждую ему идею коммунизма, преобразовав ее в родную ему идею русской государственности и коллективизма.

В связи с тем, что адаптация к новым отношениям на рынке труда является видом социальной деятельности, она находится в структурно-функциональном единстве с некоторыми относительно обособленными элементами (формами) общественного сознания: с политическим, с экономическим (некоторые авторы более удачно называют его экономико-трудовым), с нравственным, с правовым. Эти аспекты сознания (не только массового и группового, но и индивидуального) в какой-то степени улавливаются в разработанном мною интервью, о котором речь пойдет в следующем параграфе.

Моя собственная концепция адаптации, разрабатываемая в монографии более чем 10-летней давности (12), исходит из того, что развитие, в том числе и мобильность всех видов, есть стратегия жизни, а адаптация - это тактика, которая позволяет всему живому, в том числе и человеку, осваивать изменения и в то же время самосохраняться, обеспечивая тем самым возможность дальнейшего движения. Движение в каналах рынка труда - это стратегия, а процесс освоения законов этого движения, способность индивида к самосохранению себя и к наиболее выгодному для себя поведению (раз уж речь идет о рыночных отношениях) - это адаптация. Первоначально мне было крайне трудно привыкнуть к термину «катастрофическая адаптация», введенному Л.В.Корель (13). Мне казалось, что это понятие должно описывать другой процесс, разрушающий субъект, но не адаптацию, т.к. она способствует самосохранению, а не разрушению субъекта. Однако логика этого автора, согласно которой адаптация - это любые изменения в субъекте при его взаимодействии со средой, а также полученный мною эмпирический материал убедили меня в правомерности этой терминологии. Действительно, зачастую адаптация к новым отношениям на рынке труда носит катастрофический для рабочей силы, а иногда и для работодателя характер. Применительно к рынкам труда можно составить некоторое упрощенное пояснение различий между катастрофической адаптацией и дезадаптацией. Отказ отданной работы, увольнение связано с дезадаптацией. Но многие наемные работники (да и самозанятые) не могут себе этого позволить в силу экономической необходимости и в силу острого дефицита рабочих мест. Поэтому они вынуждены каким-то образом

МИР РОССИИ. 1998. Ж-2

203

J

адаптироваться к той работе, которая, возможно, приводит к разрушению личностных структур. В этом случае проявляется «катастрофическая адаптация».

Социальная адаптация субъектов на рынке труда - это взаимодействие двух адаптивно-адаптируюшихся систем (субъектов адаптации). Это процесс вживания субъекта в сферу рынка труда и превращения ее в свою сферу деятельности, что предполагает: познание и внедрение в эту среду, принятие и усвоение ее норм и ценностей, активное отношение субъекта к данной среде для наиболее полного удовлетворения обоюдных интересов. То есть здесь в идеальном случае пересекаются два процесса: процесс формирования обоюдной удовлетворенности и процесс установления многосторонних взаимосвязей субъекта и среды.

Эмпирически уловить состояние соответствующих индикаторов этих процессов достаточно сложно, особенно при таком нестабильном и далеком от какой бы то ни было нормативности объекте адаптации, каким являются социальные отношения на рынке труда. Последний безусловно является сферой аномии, порожденной переходным характером экономики, упадком моральной и правовой регуляции контрактно-экономических отношений.

3. Методические вопросы

Если некоторое несовершенство статистики как части методического аппарата любого исследования рынков труда показано в первом параграфе, то использование чисто социологического инструментария хотелось бы обосновать именно в этом параграфе.

Активный пропагандист методики фокусированного интервью С.А.Беланов-ский считает свободное (неструктурированное) интервью наиболее удачно настраивающимся на актуальные проблемы, гибким, доступным и универсальным методом из разряда неколичественных исследовательских методик (14).

В этом его принципиальное отличие от самозаполняемой анкеты, содержащей большое количество закрытых вопросов. Выражаясь упрощенно, чем больше в анкете закрытых вопросов, тем больше данный инструментарий закрыт для выявления новых проблем. Основным методом опроса является разработанное автором интервью с большим количеством открытых вопросов, что делает его похожим на фокусированное интервью, но при этом автор делал попытку структурировать его, чем его подход несколько отличается от концепции С.Белановского. Возможные ответы респондентов содержатся в тексте самого интервью, но респонденту, естественно, не показываются. К таким относятся прежде всего вопросы по правовой осведомленности респондентов. Здесь автор заимствовал опыт правозащитных организаций, участники которых считают, что опрос должен быть познавательным не только для исследователя, но и для респондента. Руководствуясь этой логикой, правозащитники проводят так называемые обучающие интервью, т.е. знакомят респондентов с информацией, необходимой им для отстаивания своих прав. Переняв этот опыт, я каждому интервьюируемому в конце опроса раздавала выписки из соответствующих правовых актов, Конституции и КЗОТа, которые служили в качестве «правильных» ответов на задаваемые вопросы. Интересно отметить, что все респонденты выразили желание участвовать в повторном опросе через год, несмотря на то, что опрос занимал 1,5-3 часа.

Таким методом опрошено пока 29 респондентов, и собранные материалы я

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

трактую как способ получения информации о тех новых проблемах, которые возникли в процессе адаптации трудящихся к новым отношениям на рынке труда. Опрос будет продолжаться, по крайней мере, в течение следующего года. Полученные пока тексты я рассматриваю как неколичественный материал.

Поскольку я считаю предложенный инструментарий методом полустандар-тизированного интервью, то к нему частично применимы постулаты, выдвигаемые С.Белановским: «При проведении свободных интервью отсутствует заранее заданное типологическое пространство, которое делает возможным количественное сопоставление характеристик опрашиваемых индивидов по образующим это пространство аналитическим осям. Создание системы типологических осей является целью, а не исходным пунктом исследований, основанных на использовании качественных методов» (15).

Кроме того, автор использовал свое участие в сельской экспедиции по Ча-новскому району для того, чтобы в процессе опроса по схеме структурированного коллективно разработанного интервью выяснить некоторые наиболее интересные для него вопросы у сельских безработных и самозанятых, а также у скрыто безработных. Помимо того, автор в течение всего 1997 г. неоднократно брал неструктурированные интервью у работников частных кадровых агентств, в том числе тех, кто по каким-либо причинам уволился из этих агентств.

Мною намеренно не задавался вопрос о степени адаптированное™ трудящегося к новым отношениям на рынке труда. Мне кажется, что оценить ее - это задача исследователя, а не респондента. Тем более следует оценить не только степень его адаптации, но и ее характер, направленность, соответствие этой адаптации его интересам, да и интересам общества тоже. Хотя многие исследователи напрямую задают вопрос о степени адаптации самым различным респондентам (См., например, 16).

По моему мнению, вполне возможно ожидать, что каждое или почти каждое интервью подарит какой-либо типологический срез адаптации, который не укладывается в прокрустово ложе «степени адаптированное™».

4. Субъекты рынка труда

Многие исследователи существование триады «работодатель - наемный работник - государство» относят к устойчивым признакам формирующегося рынка труда. Мне представляется, что, во-первых, этот признак заявлял о себе и в эпохи квази-рынка. Во-вторых, число субъектов рынка труда, один из которых не может существовать без другого, гораздо шире. К ним я отношу также профсоюзы, местную (региональную) власть, частные рекрутерские фирмы, самозанятых, ищущее работу население. Как и в других видах социальной деятельности, на рынке труда, по выражению И.Дискина, наличествует «серьезный концептуальный и коммуникационный конфликту 17).

Разберем каждого субъекта (в том числе в связи с другими) «по косточкам».

Работодатель. Это генетически самый древний субъект рынка труда. После государства он экономически самый сильный субъект на российском рынке труда. Эта та реальность, мимо которой не может пройти современный наемный работник, по отношению к которому работодатель (в силу своей дефицитности) будет проявлять диктат и даже, по выражению одного молодого 21-летнего респонден-

МИР РОССИИ. 1998. N1-2

та, «узурпаторские замашки». Но они присущи не всем работодателям, для избавления от них необходима высокая внутренняя культура.

Ощущением своей вины перед стоящими ниже их на социальной лестнице мучились лучшие люди из дореволюционного русского дворянства и интеллигенции. Вспомним Л.Толстого с его чувством нескончаемой вины перед крестьянами. Правда, присущее ему в этой связи морализаторство раздражало многих людей, в частности философа И.Ильина, который сетовал: «...если бы он держался в пределах личного и единоличного...», и тем не менее, то наследие Толстого, которое не было опубликовано во времена Советской власти, крайне актуально звучит сегодня, например, отрывок из «Пути жизни», который может быть прямо адресован некоторым современным работодателям: «Христианская мораль учит нас смотреть друг на друга как на братьев и сестер и, во-первых, перестать заставлять других работать на нас, а во-вторых, минимально пользоваться чужим трудом и его плодами. Мы не должны заставлять других делать для нас то, что мы можем сделать сами... Вещи, которыми пользуются богатые, сделаны экономически более слабыми людьми, вынужденными служить богатым. Эти услуги оказываются не добровольно, а по прямой необходимости, и часто с большой злобой. Любить других означает прежде всего стараться не садиться им на спину и перестать их угнетать» (18). Сегодня отношения между наемным работником, т.е. экономически более слабым человеком, и его работодателем развиваются часто

по нарисованной Толстым схеме.

«

«Наш хозяин - преуспевающий 30-летний бывший физик после НГУ, оптовый торговец продуктами, уже с утра бывает не в духе (у него не сложилась личная жизнь) и отыгрывается на нас. Он не понимает, что мы имеем в 5-10 раз меньшие доходы да еще и кучу семейных проблем и не можем себе позволить так отдыхать, как он. Он не оскорбляет прямым текстом и не матерится, но с ним всегда чувствуешь себя раздавленным. Если сейчас тебе поднесут товар, то он обязательно скажет: «Вот сейчас придет твой насильник». Он никак не может подобрать мне сменного менеджера (на этом месте огромная текучесть) и иногда вслух размышляет: «Принять что ли еще одного менеджера, чтобы над ним поиздеваться» (жен., 33 года, менеджер по продажам). В этой паре «работодатель -наемник» водораздел проходит по признакам: отношения унижающего и унижаемого, больший доход и больший досуг работодателя.

В парных отношениях типа «Работодатель - наемный работник», «мужчина-женщина», если один ресурс избыточен даже ненамного, это разлагает держателя второго ресурса, и он начинает манипулировать избыточным ресурсом (если, конечно, держателю дефицитного ресурса не присуща высокая внутренняя культура, что весьма редко можно встретить), и тогда манипулирование начинает доминировать в отношениях уже не одного, а двух субъектов (второй, т.е. обладатель избыточного ресурса, тоже включается в эти отчасти садистские «игры взрослых людей»).

Рассмотрим роль государства как наиболее могущественного субъекта-участ-ника рынка, который является пока основным работодателем, инвестором и организатором защиты от безработицы. Государство устанавливает также нормы хозяйственной деятельности и санкции за их нарушения, но практикуемые другими субъектами (а иногда и самим государством) модели деятельности во многом отклоняются от них.

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

Первый вопрос, который возникает: знает ли «экономически активное население», что государство не является гарантом занятости? Судя по ответам на интервью, практически никто не знает. Только один человек из всех опрошенных привел более или менее правильную формулировку (жен., высшее экономическое образование, бухгалтер, 44 года), хотя она, как и все остальные респонденты, Конституций не читала. (Некоторые респонденты в таких случаях отвечали: «Должна гарантировать»). Она же ответила так. «Я не читала ни ту, ни эту Конституцию. Просто знаю, что нынешняя власть нам ничего не гарантирует». Иные отвечали так: «Даже если и гарантирует, это ничего не значит».

Если говорить о правовой форме сознания, то практически никто не знает и КЗОТа, что выражалось в том, что никто в полном объеме не назвал юридических прав (льгот и компенсаций) высвобождаемых в связи с сокращением штатов предприятия. Никто не состоял в профсоюзе (даже госслужащие) или не знал, что состоит. Никто не мог уверенно сказать, что имеет на руках полис обязательного медицинского страхования, кроме немногочисленных бухгалтеров, которые сами по себе люди довольно дотошные (стереотип профессии) и которые в таких случаях говорят нечто вроде: «Мы по этим бумажкам отчитываемся, поэтому и знаем». Точно также никто даже более или менее приблизительно не знал права и обязанности безработных на учете, исключения составляют единичные высказывания вроде: «Могут получать пособия, но сколько, не знаю», «Они получают пособия, но поди-ка его получи», «Им должны подобрать работу».

Если рассмотреть отношение к госслужбе занятости, то никто из опрошенных мною работающих жителей Новосибирска не знал местоположение районного центра занятости, не знали этого большинство безработных как в городе, так и на селе (кроме, разумеется, тех, кто стоит или стоял на учете). Сельские безработные очень неохотно контактируют с райцентром занятости. Для них характерны такие высказывания: «Лень туда ездить отмечаться», «Я решил(а), меня не поставят там на учет, я простой работяга, у меня нет высшего образования», «Биржа труда - только для рабочих. Специалисту там все равно ничего не предложат и на учет не поставят», «Служба занятости - только для тех, кто по сокращению. А я уволился по собственному желанию. Меня там не примут», «Идти неудобно, стыдно», «Не хочется с протянутой рукой», «Не знаю, куда обращаться».

В городе, напротив, иногда встречаются такие безработные «манипуляторы», которые используют службу занятости по «полной программе». Например, одна частная радиостанция набрала штат дикторов и диск-жокеев, но никак не могла получить соответствующую лицензию. Платить ей сотрудникам было нечем, да она, как водится, и не оформляла ни с кем никаких контрактов. Поскольку народ туда пошел артистичный, то некоторые продержались достаточно долго (около года) следующим образом (рассказывает одна сотрудница радиостанции, 31 год, раньше работала секретарем-референтом): «Я на такое не решилась, хотя я потеряла свою работу секретаря в ожидании открытия радиостанции. У меня на руках маленький ребенок, но все-таки я не стала обманывать службу занятости, как это делали некоторые наши парни. Я пришла встать на учет, но меня там встретили очень неприветливо и предложили работу в другом районе. Маленький ребенок и невозможность туда ездить - для них причина неуважительная. Так я и не встала на учет и мы втроем жили на пенсию мамы. А два наших парня встали на учет каждый в своем районе, покорили сотрудниц этих центров своим обаяни-

МИР РОССИИ. 1998. N1-2

207

ем. А когда им давали путевки на предприятия, то они, наоборот, старались там произвести как можно более противное впечатление, и им на этих путевках каждый раз писали отказ или вообще их пугались и писали: «вакансия уже заполнена». Они постоянно мотались по этим предприятиям и получали отказы. Но зато и пособия они получали тоже».

В селе безработный, если попадется на глаза инспектору биржи труда, стоя за прилавком, произносит в таких случаях заранее заготовленную фразу: «Хозяин попросил меня присмотреть, он пошел пообедать (за товаром, в туалет...)».

Руководитель сельского районного центра занятости жаловалась мне, что ей трудно бороться с такими ловкачами: «Мы понимаем, что они пытаются как-то выжить. Наши пособия становятся все меньше и нерегулярней, мы стали прибегать к натуроплате, которая не нужна безработным. Или к квитанциям на получение товара, которые, конечно, не заменят денег».

Госцентры занятости все-таки с некоторой натяжкой можно отнести к субъектам более или менее открытого рынка труда, переходной, не социалистической экономики. Правда, этот субъект, особенно в сельской местности, в значительной мере представлен бывшими партийными функционерами, которые спасают людей от язв капиталистический экономики. Иногда, особенно в сельской местности, эти функционеры вкладывают в работу всю душу - парадокс нашего переходного времени. Партийный стаж многим из них включен в стаж госслуж-бы, что увеличивает их заработную плату.

Далеко не все работодатели обращаются в центр занятости, в основном потому, что не считают безработных товаром. Прежде всего, это работодатели, ищущие претендентов на престижные вакансии с высокими статусными характеристиками. Это и зарубежные, и крупные отечественные фирмы. Кстати, для них неприемлем и поиск работников по знакомству (или «хлебнули лиха», или просто не имеют достаточно знакомых). У них есть теоретическая возможность собственными силами объявить открытый конкурс на вакансию и провести жесткий отбор кандидатов. Но этот путь также часто оказывается в итоге ошибочным: работодатель, отобрав одного из 30-50 претендентов, ищет иголку в стоге сена, тренируя себя в отказах и теряя при этом чувствительность к личности кандидата. Это своего рода синдром «отравления отказами».

Разрешить это болезненное противоречие пытаются новые действующие лица на рынке труда - фирмы, специализирующиеся на подборе персонала (т.е. ректру-итменте). Они заявили о себе, начиная с 1990 г. Первенство в России, конечно, держит Москва, где их насчитывается около 300 — самого разного уровня и размера, из них 180, по экспертным оценкам, заслуживают доверия.

Основной клиент агентств по трудоустройству, который должен платить за подбор персонала (в настоящее время средняя ставка за каждого принятого - 3-4 его месячных оклада), - это работодатель. «Я случайно услышала, как в агент-стве*** про меня говорили: «Сбудем ее за штуку баксов (цитата из интервью женщины 25 лет, ищущей работу бухгалтера, с высшим техническим образованием). Они очень хотели меня сбыть в одну коммерческую фирму, но ее директор долго капризничал и перебирал претендентов. Из-за этого он с ними не закрывал договор, и они несколько месяцев не получали зарплату».

На Западе бизнесу по рекруитменту более 40 лет. У нас же он существует только первые годы. Некоторые агентства по трудоустройству в число своих фун-

208

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

кций включают и перестройку сознания предпринимателей. Если агентства по трудоустройству работают на достаточно высоком уровне, то они выполняют следующие социальные функции.

1. Делают рынок труда более цивилизованным, во всяком случае, более прозрачным.

2. Создают условия для настоящего социального партнерства.

3. Повышают уровень общей и профессиональной культуры управленцев и предпринимателей.

4. Помогают претендентам наилучшим образом найти себя на рынке труда, но поиск от нулевого уровня исключается, т.к. требования к приходящим в кадровое агентство кандидатам очень высок.

5. Делают отбор претендентов на вакансии менее унизительным, за счет того, что в них претенденты дистанцируются от работодателя.

6. Помогают претендентам лучше адаптироваться к рынку труда и к подобранной для них позиции, т.к. отслеживание адаптации в течение испытательного срока гарантируется. Правда, работа эта ведется по-разному и не всегда последовательно в разных агентствах.

Относительно проблем адаптации, правда, хочется заметить, что в сфере действия агентств по трудоустройству они решаются прежде всего для людей, и так достаточно адаптированных к рынку. Ведь агентства по трудоустройству (по крайней мере, в Новосибирске, а не в Москве, где уже есть агентства по подбору средней и малоквалифицированной рабочей силы), работают в определенном пространстве рабочих мест: престижных и высокооплачиваемых - и среди определенных кандидатов. Это, как правило, зубры бизнеса, люди с высшим образованием и с удостоверением об окончании еще нескольких курсов, с опытом работы в коммерции, «с имиджем», владеющие компьютером и иностранными языками, как правило, не старше 35 лет, мотивированные сменить свое и без того не плохое рабочее место на еще лучшее. За бортом остаются люди старше 40 лет, имеющие нерастраченный потенциал и желание работать (часто это желание бывает страстным и у людей пенсионного возраста). Таким образом, в нашу жизнь вторгается проблема лишних поколений, которую не способны, а скорее всего, и не должны решать кадровые агентства.

Основоположник социально-психологической теории удовлетворенности А.Маслоу писал, что деньги и положение человек должен зарабатывать в утреннюю пору жизни. Если же «в послеобеденную пору жизни» он продолжает также гоняться за деньгами и положением, а не спокойно жить на проценты (в фигуральном смысле), то его ждет жестокий экзистенциальный кризис. Именно в такой кризис оказались вброшенными нынешние 40-60 летние люди, чьи профессии и опыт работы стали ненужными на рынке труда.

Цитата из интервью с женщиной 58 лет, тщетно бродящей по ярмарке вакансий, образование высшее, работала много лет на Севере, была прорабом-строителем, поваром, депутатом горсовета, до сих пор специально поддерживает спортивную форму, занимается аэробикой: «Куда ни приду, меня всюду отвергают из-за возраста. А начальники часто мои ровесники или старше. Я одному сказала: давай наперегонки вокруг стола на одной ноге. Посоревновались (я его, конечно, обогнала), но он меня не взял. Для него шутки, а для меня трагедия».

Многие немолодые респонденты, чтобы обеспечить семье прожиточный ми-

МИР РОССИИ. 1998. N1-2

209

нимумом, работают на 2-4 низкооплачиваемых работах. Высокий спрос на такие рабочие места снижает расценки за эти работы, что заставляет человека крутиться еще больше. Ясно, что отдача на каждом из рабочих мест все снижается. Кроме того, как отмечает большинство из опрошенных мною, хотя бы 1-2 раза в день, а некоторые постоянно, даже в выходные, чувствуют себя «машинами по зарабатыванию денег», которая в любой момент может износиться. Последствия для здоровья отмечают все, даже совсем молодые.

С рекрутерскими фирмами связан еще один парадокс рынков труда: как правило, к таким фирмам обращаются иностранные компании, которые заинтересованы в активном продвижении своих товаров на сибирский рынок. И хотя они дают работу очень немногим из числа страждущих, они усложняют положение на рынке отечественных товаров и способствуют безработице среди местных, традиционных товаропроизводителей. Речь идет именно о немногих нашедших работу. В год, по сведениям, сообщаемым самими же рекрутерами, мощное агентство трудоустраивает 20-30 аппликантов. То есть, к примеру, в Новосибирске всего за год по этому каналу открытого капиталистического рынка труда устраивается в среднем не более 200 человек. Масштабы деятельности госслужбы занятости во много раз шире. В августе 1997г. в Новосибирской области в госцентрах занятости стояло на учете 25729 незанятых граждан, снято с учета по причине трудоустройства (то же в августе) 2338 чел., т. е. 9% от числа стоящих на учете.

В интервью спрашивалось: «Что Вы знаете о рекрутерских фирмах г. Новосибирска?» Характерные ответы: «Они находят людям высокооплачиваемую работу. Сами тоже хорошо получают», «Ничего не знаю, но очень хотелось бы знать». Местоположение название фирм люди практически не знают или путают их. Женщина 44 года, бухгалтер, устроилась на свою последнюю работу благодаря одной из этих фирм. «Они эффективно помогают найти работу. Правда, мне пришлось обмануть фирму, через которую я устроилась. Я сказала, что мне 40 лет (это был верхний оговоренный предел). Удивительно, что все, от кого это зависело, в мой паспорт не заглянули».

Люди практически ничего не знают о субъектах социального партнерства, которое составляет один из китов цивилизованного рынка труда. Что такое тройственное соглашение и что оно уже третий год подписывается в Новосибирской области, не знал никто из опрошенных мною, в том числе и работодатели. О влиянии областной администрации на ход процессов, происходящих на рынке труда, люди тоже практически не знают.

В частности, никто из опрошенных не знает о «временной, вынужденной мере» (срок ее истекает 01.01.98г.), предпринятой Новосибирским департаментом федеральной государственной службы занятости и поддержанной облсоветом, суть которой заключается в том, что в связи с огромной задолженностью работодателей перед Фондом занятости (на 01.07.97г. она достигла 71,5 млрд. руб. без пени и штрафов) и невозможностью платить пособия безработным в срок и в полном объеме, в целях «обеспечения частичной, но гарантированной ежемесячной материальной поддержки и социальной защищенности безработным граждан», принято решение о том. чтобы ограничить размер этой ежемесячной выплаты до 208 тыс. руб., т.е. ограничиться двумя минимальными размерами заработной платы, установленными КЗОТом РФ (19).

Важным субъектом рынка труда являются самозанятые, т.е. люди, экономи-

210

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

чески несравненно более слабые, чем «новые русские «, но способные сами создать себе рабочее место. Иногда это бывает единственно возможным вариантом существования для лиц, оказавшихся на обочине рынка рабочей силы. Вот характерное высказывание 47-летней коммерсантки, «мелкой сошки бизнеса», как она себя называет. Она 5 лет назад была уволена из НИИ по сокращению штатов. «Вы могли бы вернуться в госструктуру? - спрашиваю ее я. - Нет. Я постигла, что такое свободный труд, и назад уже не тянет. Я и раньше страдала от иерархичности госструктур, от всех этих начальничков, которым надо льстить при всей прямоте моего характера. Чем-то эти отношения зависимости напоминают мне устройство монгольского войска во времена Батыя. Наверху «башка», а его подпирают трое подчиненных. А эти подчиненные каждый тоже башка и имеют под собой тоже по трое подчиненных. Я была в самом низу пирамиды при моем неслабом интеллекте. Чтобы занять позицию выше, нужно было в чем-то существенном поступиться. А сейчас я рассчитываю только на себя и ни от каких начальников не завишу».

Для самозанятого характерно, что он хоть и не стал «беззащитным наемником», но он потерял многие социальные гарантии и место в прежнем коллективе (теперь он существует вне стабильного коллектива). Для других субъектов рынка труда - людей, которые ищут работу, коллектив имеет часто огромную ценность, которая придавала их жизни форму. Так выразился в интервью один из респондентов, номинально работающий (трудовая книжка лежит на оборонном заводе), а фактически безработный человек, 47 лет, муж., кандидат технических наук: «Как писал Бунин, в революции самое страшное - это бесформенность жизни. Каша, которую создали Ленин и Троцкий и за которую он, Бунин, их ненавидел и называл обезьянами. Ведь для него как для мелкопоместного дворянина форма жизни была самой главной. Также и безработный. Самое главное для меня - это утрата из-за безработицы привычной формы жизни. Сейчас все потеряли форму жизни в какой-то степени, но безработные больше всего. Или мы вымрем или у нас выработается чувство ответственности за другого. Если нация не объединится, то мы все вымрем поодиночке».

Это высказывание характерно в том смысле, что человек считает себя жертвой безответственных реформаторов и надежды на свое спасение видит не в индивидуальном способе выживания, а в коллективно-общинном. Но поскольку сознание у людей в переходный период все более и более индивидуализируется, сосредоточиваясь на «своекорыстном интересе», люди особо не сочувствуют безработным. «Какой-то уровень безработицы необходим. Какой? Ну точно не знаю. 5-6%». (Жен. 23 года, секретарь-референт).

«Безработица - это не только плохо. Теперь ведь можно и надавить на кого-то, пригрозив, что желающих на ваше рабочее место много». (Жен. 41 год, преп-ль англ.яз. Имела в виду себя как потребителя какого-либо вида услуг).Четкого осознания, что безработица снижает уровень оплаты труда, не встретилось ни у одного респондента, хотя было немало людей с экономическим образованием.

Итак, желающие выжить в условиях грабительского, частнокапиталистического рынка труда имеют возможность направить свои стопы в сторону малооплачиваемых мест в госсекторе и в полугосударственных структурах (зачастую это сопряжено для них с возможностью быть занятым в неформальной экономике) или рабочих мест на частных предприятиях, где вакансии образуются ввиду вы-

МИР РОССИИ. 1998. N1-2

211

сокого оборота рабочей силы, и в первоначальный период работы на этих рабочих местах адаптация трудящихся к новым отношениям на рынке труда продолжается.

5. Взаимоотношения работодателя и наемного работника

Находясь еще в канале рынка труда и в то же время договорившись с рабо-дателем о выходе на работу, трудящийся испытывает двойную адаптивную нагрузку: он должен адаптироваться к новым отношениям на рынке труда и одновременно к новым для него трудовым отношениям. Сбалансировать эти два процесса теоретически может договор найма.

К нему мы вернемся чуть позже, а сначала кратко рассмотрим предыстории прихода респондентов на данное рабочее место. Рассказ молодого человека, 21 год, высшее экономическое образование (НГУ), к тому же он единственный из опрошенных мною респондентов, кто имеет более или менее гармоничные отношения с работодателем. На данную работу устроился, использовав личные связи. Но тем не менее он прошел собеседование и испытательный срок (2 месяца). Его место работы - инвестиционная компания. Несмотря на свежий диплом выпускника НГУ, от него потребовали пройти курсы специалистов по ценным бумагам, на которые он, правда, почти не ходил, но экзамены сдал. Теперь он имеет аттестат Федеральной комиссии по ценным бумагам РФ (обязательное условие для приема на его должность - специалиста по ценным бумагам). В бизнесе он не новичок: с 15 лет «самозанятый» - активно тиражирует и распространяет видеокассеты, с этого же возраста помогал отцу - крупному бизнесмену. На ключевой вопрос: «Заключен ли с Вами трудовой договор (контракт)?» он ответил, что заключен письменный договор. Был задан уточняющий вопрос: «На какой срок заключен договор, на определенный или неопределенный?», на который он, как и подавляющее большинство респондентов, не смог ответить. «Там вроде было, что определенный. По уставу. Но не помню. Я сам решил, но не помню, что записано, какой срок». Договор был подписан несколько месяцев назад. Относительно профсоюза респондент сказал: «Нет, в нашей фирме его нет. Не представляю, что профсоюз будет делать в таких структурах, как наша. Для производителей понимаю, что если госпредприятие, то надо профсоюз». Полиса обязательного медицинского страхования не имеет. «Наша фирма этим занимается, но пока вопрос не решила». Фирма зарегистрирована почти год назад. Ни на какую перегрузку не жалуется, хотя фактически рабочий день продолжается 9-Ю часов, правда, выходные есть всегда. «Мне приятно работать». Заработки нестабильные, но высокие - от 2 до 5 млн. в месяц. Этого молодого человека можно считать достаточно адаптированным, если бы не некоторые «но». Он считает, что на рынке труда существует дискриминация молодежи, и он и его ровесники это ощущают. Он не вполне уверенно чувствует себя на рынке труда, хотя и видит «шансы найти подходящую работу». (Полностью уверенных респондентов мне еще не довелось опрашивать).

В интервью содержалось немалое количество закрытых вопросов, к которым были даны подсказки. Респонденту выдавались карточки с подсказками, и он имел время подумать над ними и выбрать относящееся к нему. В частности, они почти все выражали свое несогласие с высказыванием: «Мне неудобно настаивать ни на каком договоре, хотя я понимаю, что он необходим мне», сопровождая

212

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

свое несогласие возгласами: «Ну, теперь-то я воробей стреляный, я понимаю, что договор при найме необходим, и добиваюсь этого от работодателя». Но по мере выяснения других вопросов обнаруживалось, что никакой договор в действительности с респондентом не подписан и он на самом деле является «беззащитным наемником». На небольших частных предприятиях это типичное явление. Разрыв между вербальным и реальным поведением наемного работника наглядно проявляется в сфере оформления трудовых договоров, и здесь действительно проявляется его робость перед работодателем, неумение построить адекватные для себя взаимоотношения с ним, а тем самым и неадаптированность. По сути люди не могут выбрать выгодные для себя типы адаптивного поведения в условиях, когда им ничто не гарантировано. В предыдущих параграфах уже рассматривался вопрос об отношении респондентов к действующей Конституции. «Мы не интересовались ни этой Конституцией, ни той, коммунистической, в которой только провозглашались гарантии, но не выполнялись, «- так объясняют свое незнание Конституции респонденты.

Кстати, тот единственный респондент, который привел правильную формулировку статьи 37 Конституции, и тот не читал ее, а основывал свой ответ на том, что «наша нынешняя власть нам вообще ничего не гарантирует». Речь идет о женщине с высшим экономическим образованием, бухгалтере 44 года, недавно уволившейся из иностранной фирмы с всемирно известным названием. Кстати, по поводу контракта она отмечала, что на этой фирме он как раз оформлялся, но это не спасало людей от других нарушений закона и моральных норм: «Все менеджеры этой компании - молодые российские парни. Директор мог обзывать своих работников «Женька», «Ванька». Многих молодых это коробило. Я там была старше всех, меня он так обзывать не решался. Но если хотел «достать», то всегда это делал очень удачно. На меня постоянно сыпались замечания, мелкие пакости. Никогда не похвалит, как ни урабатывайся. Любимое выражение: «Другие работают еще больше». Куда больше, если обеденный перерыв по регламенту 15 минут (правда, в очень хорошей мини-столовой), в течение которых тебя все равно могли вызвать, а продолжительность очередного отпуска не должна превышать недели. Пять первых месяцев я работала без выходных. Корпоративный дух фирмы выражался лозунгом неписаным «Ради фирмы ляжем костьми». Директор получал много больше нас, но должен был делать из нас котлетный фарш. Во время эпидемии гриппа он не позволял брать больничный, даже если у тебя температура 40. В конце концов, я устроилась на другую фирму, скрыв с большим риском для себя свой возраст». В действиях руководства этой иностранной кампании налицо нарушение практически всех пунктов ст.37 Конституции РФ, которой обязаны подчиняться российские филиалы любых иностранных фирм. «Теперь я знаю

• • t «I $

себе цену как работнику, хотя это очень дорого далось» - добавляет та же респон-дентка.

Многие респонденты отдают себе отчет в том, что на рынке труда солирует предприниматель, но не могут с этим смириться. Особенно те, кто достаточно высоко себя ценит. К этой категории чаше всего принадлежат профессионалы своего дела с опытом работы в возрасте 28-34 лет (когда еще нет и уже нет дискриминации по возрасту: практически все респонденты, даже молодые, отмечают скрытую дискриминацию людей старше 40, а то и 35 лет).

«Частные работодатели еше не понимают правильно рынок труда, - говорит

МИР РОССИИ. 1998. N1-2

213

32-летний руководитель отдела компьютерной верстки одного издательского дома. Гигиенические нормы на рабочем месте абсолютно не соблюдаются. Мы работаем в подвале. Ничего не можем добиться. В профсоюзе не состоим. А ведь на самом деле работодатель - это я. Я даю ему работу, потому что компьютерной графикой владею я, а не он. А он мне может дать только деньги, потому что ничего не умеет. Если он не дает деньги, то я добиваюсь от него бартера (в данном случае это мебель - Т.В.). Все равно он мне должен 1,5 тыс. долларов. С государственным работодателем ты доказываешь свои профессиональные качества. А с частным постоянно стоишь в боксерской стойке». Это замечание является ответом на вопрос интервью: «Как бы Вы охарактеризовали отношения работодателя и наемного работника в настоящее время?». Выяснялось мнение по поводу взаимоотношений в государственных учреждениях и в частных. Конечно, многие частные работодатели развращены напряженной ситуацией на рынке рабочих мест. Но иногда и представители государственных учреждений неэтично ведут себя на рынке труда, чаще всего по отношению к временным работникам или совместителям. Пример из интервью. Женщина с педагогическим образованием, знает и переводит с 5 языков, 41 год. Работает в одном из городских ВУЗов, где платят вовремя, но мало. Подрабатывает уроками в детских садах (государственных): «Часто сталкиваюсь с нечестностью, с нарушением контракта. Даже мою подпись подделывают и еще предупреждают по телефону, что подделали. Что ты чувствуешь, когда за тебя подделывают подпись? Отвращение, унижение. Понимают, что я с ними судиться не буду: маленький ребенок, без мужа, живем на одном пятачке». Этой же респондентке, как и другим, я задавала вопрос: «Как Вы считаете, может ли человек чувствовать себя униженным в процессе поиска и подбора работы?» Кстати, подавляющее большинство на этот вопрос отвечают утвердительно. Она ответила так: «Унижением является, когда обращаешься в большое количество мест и всюду отказы. С десятого раза уже чувствуешь унижение. Мне больше нравится принцип: «Работа ищет человека, а не человек работу». Студентка-очница 22 года, работает на пейджере: «Конечно, может и чувствуешь себя униженным, хотя бы потому, что все, к кому ты обращаешься, уже имеют работу, а ты - нет. В процессе поиска работы тебя могут обидеть бестактным словом, даже в элите общества. Со стороны работодателя вообще полная вседозволенность, границы определяются его собственным я». Правда, эта молодая девушка имела в виду совсем не интим, как можно было подумать, а просто бестактные, жаргонные или даже неприличные словечки из уст шефа. Об интиме, как это ни странно, говорят женщины по-старше. «Я обошла кучу мест, и никто на меня не польстился как на рабсилу. Кому я нужна со своим техническим вузом и 45 годами?! зато почти всюду предлагали интим. Вместо работы за очень мизерную плату. Для них это такое рядовое предложение, что они об этом даже быстро забывают” (безработная женщина, бродящая по ярмарке вакансий, на учете не состоит, т.к. ее пока может содержать муж).

Адаптивная нагрузка на социум особенно высока и потому, что на рынках труда переплетаются три долговременных процесса, которые одновременно бьют по «экономически активным» гражданам: затяжной системный (в том числе и нравственный) кризис общества, разрушение производства, которое лишает людей полноценных рабочих мест, и формирование капиталистических отношений, которые скорее усугубляют эти процессы.

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

Унижения, которым подвергаются наемные работники на рынке труда, заставляют их (в порядке компенсаторной адаптации) оценивать себя как работника и специалиста (в первую очередь в денежном выражении). По крайней мере, соответствующий вопрос никого из респондентов не застал врасплох. Правда, многие из них понимают, что эта оценка как бы раздваивается. Есть идеальная цена, а есть реальная. Те, кто фактически работают, оценивают себя не менее чем в 1,2-1,5 млн. руб. (реальная цена) и не менее чем в 2 млн. (идеальная цена). Те, кто числятся на работе, но не работают и не получают зарплату, оценивают себя существенно ниже. Они осознают или догадываются, что время вынужденной безработицы работает против них. Они же весьма неуверенно чувствуют себя на рынке труда, особенно немолодые респонденты. Даже при высокой вербальной самооценке себя как специалиста они говорят: «Такие, как я, на рынке не котируются. А идти за 250 тыс. работать каждый день по 8 часов - для меня это унижение».

Профессиональная адаптация, которая неразрывно связана со средним уровнем оплаты соответствующей профессии, также весьма своеобразно деформирована обычаями, сложившимися на рынке труда. В настоящее время уровень оплаты в разрезе профессий происходит под влиянием ряда новых факторов: 1) количества претендентов на данное рабочее место, «дышащих в спину» друг друга (понижающий фактор); 2) оборота работников по увольнению на данном рабочем месте (повышающий фактор); 3) укоренившихся на предприятиях способов, которыми работники могут защищать свои права или просто «выбивать» их (фактор крайне ограниченного действия). Руководство ряда фирм, особенно иностранных, пришло к пониманию цены рабочей силы, компенсирующей работнику цену ее воспроизводства. Но, как правило, это сопряжено с потогонной системой, что уже отмечалось в ответах респондентов, и манипулированием «корпоративным духом», что на фоне переутомления приводит к дезадаптации работников. Практически все категории из опрошенных мною испытывают в той или иной мере страх или опасение потерять данное рабочее место. Но такого рода ощущения, как и любой другой страх, не может продолжаться долго - таковы защитные возможности психики. Страх перетекает в другое чувство - тоже, как правило, неконструктивное (неприязнь, чувство униженности, желание ответного самоутверждения), разрушающее отношения в паре. В результате крайне мало эффективно функционирующих пар «работодатель- наемный работник», что может служить объяснением феномена, почему при возрастающей безработице не растет эффективность труда.

6. Краткие выводы

Хотелось бы подвести итоги сказанному, исходя из Основного вопроса, рассматриваемого в данном отчете: к каким новым отношениям на рынке труда должны адаптироваться субъекты этого рынка. Прежде всего, к отсутствию гарантий занятости и защиты от безработицы, высокой и все повышающейся напряженности рынков труда и вытекающему отсюда диктату конкретного работодателя, а в какой-то степени и государства. Эти отношения, с точки зрения кратковременной мотивации (а ею руководствуются не только частный работодатель, но, по-видимому, и государственные деятели), выгодны субъекту - работодателю.

МИР РОССИИ. 1998. N1-2

Далее, отношения на современном рынке труда можно описать как «выборы без выбора». То есть в этом состоянии находятся ищущие работу, а работодатели имеют огромный выбор, правда, чисто теоретически, т.к. совместимость претендента с рабочим местом не прогнозируема. Если развитие товарно-вещественного рынка сделало наш выбор как потребителя разнообразнее, то развитие рынка труда, напротив, сделало выбор рабочих мест крайне ограниченным, особенно в некоторых регионах, а кое-где и нулевым. Тем самым кризис на рынке труда и системный кризис общества находятся в отношениях замкнутого круга: люди не могут самовыразиться в труде, что снижает их возможности выйти из экзистенциального кризиса.

Далее - субъекты должны адаптироваться к причудливому сочетанию чисто рыночных (и зачастую уродливых) и феодальных и полуфеодальных отношений. Социального института, артикулирующего и защищающего интересы «бесправных наемников» на рынке труда, еще не сложилось и вряд ли в ближайшее время сложится. Правовая форма сознания, которая опредмечивается в процессе адаптации трудящихся к рыночным условиям, крайне неразвита даже в высокообразованных слоях экономически активного населения, можно даже сказать, подавлена. Возможно, этому способствует глобальное и все расширяющееся неверие населения в институты права, отсутствие навыков цивилизованного отстаивания своих интересов. Следующая особенность отношений - это неплатежеспособность работодателя, что выражается в невыплатах в Федеральный фонд занятости, который отвечает за социальную поддержку безработных. В этом случае областные администрации вынуждены заниматься законотворчеством вразрез с Федеральным законом (пример Новосибирской области далеко не единственный в стране). Возможно, что мы имеем дело с ситуацией, когда вмешательство рыночных стихий в социально-трудовые отношения изуродовало их так, что можно говорить о катастрофическом характере адаптации к этим отношениям, т.к. пока мы наблюдаем необратимые изменения в структуре большинства адаптирующихся субъектов. Ведь уже замечено (О.Э.Бессоновой, например, правда, прежде всего по отношению к рынку жилья (20), что на определенных этапах развития экономики (чаще всего это экстремальные ситуации: война, ускоренные темпы реформ, кризисы всякого рода) рыночные механизмы дают крайне негативные для общества явления. Хотя они вроде бы повышают рациональность адаптирующейся системы и адаптантов. Этот парадокс неизбежности катастрофических адаптаций объясняет Л.В.Корель (21), которая обращается к цитате из Мангейма: «Самое крупное общество, которое рационализирует в ходе индустриализации (а у нас -в ходе постиндустриализации. - Т.В.) все большее число людей и областей человеческой жизни, создает предпосылки для экспансии иррациональности... Дело в том, что в отрегулированном общественном механизме мельчайшая иррациональная помеха имеет глубочайшие последствия и может уничтожить всю конструкцию. Частный сбой в сверх рационализированном мире оборачивается распадом всей системы» (22).

В этой ситуации практически невозможно сформулировать какие-либо рекомендации (хотя бы безвредные), да и исследование находится на разведывательной стадии, что не позволяет даже ставить вопрос о рекомендациях. На основании даже не собранных данных, а свежих впечатлений от вопросов и статистики можно заключить нечто вроде прогноза: если наши работодатели, как в лице

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

государства, так и частных лиц, не будут подавлять «экономически более слабых», «бесправных наемников», которые на самом деле являются носителями огромного трудового и духовного потенциала, навыков и умений, и наладят с ними эффективное, а не манипулятивное сотрудничество, если они наладят настоящее, а не лакейское социальное партнерство труда и капитала, если в качестве факторов стабильности будут сохранены те наиболее ценные рудименты социализма (оплата по труду, социальные гарантии) и полуфеодализма (эффективные корпоративно-личные связи, христианская мораль), тогда экономически активное население сможет без разрушительных последствий для себя и с пользой для общества адаптироваться к формирующимся отношениям на рынке труда.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Экономика России. Январь-ноябрь 1996. М., 1996. С. 171.

2. Человек. Труд. Занятость. Новосибирск, 1997. С. 68-69.

3. Рынок труда г.Новосибирска и деятельность городской службы занятости в 1991-1996 годах. Статистический обзор. Новосибирск, 1997. С. 6.

4. Человек. Труд. Занятость. Новосибирск, 1997. С. 4.

5. Л.В.Корель. Социология адаптаций на исходе XX века: необходимость и трудности институционализации (препринт). Новосибирск, 1995. С.20.

6. Там же. С.23.

7. Н.В.Чернина. Зарубежный опыт изучения рынка труда (препринт). Новосибирск, 1991.

8. Н.Л.Казначеева. Занятость в условиях новой хозяйственной системы. Новосибирск, 1996.

9. Человек. Труд. Занятость. Новосибирск, 1997г. С.69-70.

10. И.А.Ильин. Путь духовного обновления/ Соч. в 2т. т.2. М. 1994г. С. 287.

11. Там же. С.294.

12. Т.Н.Вершинина. Взаимосвязь текучести и производственной адаптации рабочих. Новосибирск, 1986.

13. Л.В.Корель. Классификация адаптаций. Словарь основных понятий.

(Препринт). Новосибирск, 1996.

14. С.А.Белановский. Методика и техника фокусированного интервью. М. 1993. С.8-9.

15. Там же. С. 108-109.

16. Ю.М.Плюснин, Г.С.Пошевнев. Социальная психология безработного. Новосибирск, 1997. С.36-38

17. Л.В.Корель. Социология адаптаций на исходе XX века: необходимость и трудности институционализации (препринт). Новосибирск. 1995. С. 148.

18. А.Зиновьев. Коммунизм как реальность. М., 1994. С.46.

19. Советская Сибирь. 11 октября 1997.

20. О.Э.Бессонова. Жилье: рынок и раздача. Новосибирск. 1993. С.21.

21. Л.В.Корель. Классификация адаптаций. Словарь основных понятий. (Препринт). Новосибирск, 1996.

22. Там же. С.31.

МИР РОССИИ. 1998. Nf-2

2/7

I >■ .L Jj

ПРИЛОЖЕНИЕ:

Таблица 1

Показатели уровней напряженности рынков труда в разрезе субъектов РФ

(на конец года)

1992 1994 1996 1997

КНРТ КНРТ КНРТ Изменение КНРТ за 4 года (гр.3:гр.1)

1 2 3 4 5

Российская Федерация 3 6 10 3,3 6

Северный район: 6 11 33 5,5 23

Республика Карелия 11 14 70 6,4 42

Республика Коми 3 8 16 5,3 15

Архангельская область 25 23 102 4.1 57

в том числе Ненецкий АО 5 31 40 8,0 25

Вологодская область 3 6 22 7,3 14

Мурманская область 6 10 27 4.5 20

Северо-Западный район: 7 6 6 0,9 4

г.Санкт-Петербург 6 3 3 0,5 2

Ленинградская область 11 21 53 4,8 24

Новгородская область 6 12 14 2,3 18

Псковская область 17 58 68 4,0 27

«

Центральный район: 2 3 6 3,0 3

Брянская область 8 81 44 5,5 28

Владимирская область 5 18 31 6.2 13

Ивановская область 21 Ш 153 7,3 74

Калужская область 1 4 8 8,0 3

Костромская область 9 18 29 3,2 10

г. Москва 0,8 0.4 1 1,3 0.7

Московская область 3 3 7 2.3 4

Орловская область 3 9 13 4,3 6

Рязанская область 2 5 19 9.5 6

Смоленская область 2 1 8 4,0 5

.Тверская область 5 6 15 3.0 4

Тульская область 1 3 14 14,0 7

Ярославская область 24 22 23 1,0 7

Волго-Вятский район: 7 14 16 2,3 7

Республика Марий Эл 19 33 79 4,2 7

Республика Мордовия 16 24 28 1,8 10

Чувашская Республика 8 39 43 5.4 9

Кировская область 9 19 20 2,2 13

Нижегородская область 5 6 7 1.4 4

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

1992 1994 1996 1997

КНРТ КНРТ КНРТ Изменение КНРТ за 4 года (гр.З.грД)

1 2 3 4 5

Центрально-Черноземный район: 3 5 10 3,3 5

Белгородская область 7 4 10 1.4 4

Воронежская область 2 3 7 3,5 5

Курская область 3 6 11 3,7 3

Липецкая область 2 3 4 2,0 2

Тамбовская область 12 26 37 3,1 21

2

Поволжский район: 4 6 12 3,0 6

Республика Калмыкия 8 32 338 42.0 68

Республика Татарстан 5 6 11 2,2 8

Астраханская область 5 9 11 2.2 5

Волгоградская область 1 2 7 7,0 2

Пензенская область 5 18 38 7,6 20

Самарская область 4 3 12 3,0 12

Саратовская область 7 8 9 1.3 3

Ульяновская область 3 7 11 3,7 8

Северо-Кавказский район: 4 7 13 3,3 6

Республика Адыгея 10 49 34 3,4 12

Республика Дагестан 17 33 103 6,1 62

Ингушская Республика • « ф 262 714 172

Кабард и н о - Бал каре кая •

Республика 4 35 32 8,0 18

Карачаево-Черкесская

Республика 0,4 12 25 62.5 8

Республика Северная Осетия 29 16 32 и 30

Чеченская Республика ... 3 • 4 • ф % •

Краснодарский край 4 3 8 2.0 3

Ставропольский край 2 7 11 5,5 4

Ростовская область 3 3 4 1,3 2

Уральский район: 4 8 12 3,0 6

Республика Башкортостан 1 4 9 9,0 6

Удмуртская Республика 21 21 49 2,3 15

Курганская область 4 20 30 7,5 11

Оренбургская область 1 3 3 3,0 2

Пермская область 4 14 27 6.8 15

в том числе Коми-Пермяцкий АО 34 40 85 2,5 49

Свердловская область 4 7 7 1.8 4

Челябинская область 7 8 13 1.9 7

МИР РОССИИ. 1998. N1-2

г

219

1992 1994 1996 1997

КНРТ КНРТ КНРТ Изменение КНРТ за 4 года (гр.3:гр.1)

1 2 3 4 5

Западно-Сибирский район: 3 4 9 3,0 5

Республика Алтай 9 15 139 15,4 62

Алтайский край 11 8 19 1,7 8

Кемеровская область 2 2 8 4,0 4

Новосибирская область 10 5 6 0,6 4

Омская область 2 6 6 4,0 4

Томская область 2 9 25 12,5 11

Тюменская область 1 3 7 7,0 5

и том числе Ханты-Мансийский АО

Ямало-Ненецкий АО 5 8 7

Восточно-Сибирский район: 3 8 23 7,7 14

Республика Бурятия 3 23 26 8.7 12

Республика Тыва 3 13 315 105.0 173

Республика Хакасия 4 6 14 3,5 7

Красноярский край 3 7 19 6,3 15

в том числе Таймырский (Долгано- Ненецкий) АО ... 4 22 % Щ в 36

Эвенкийский АО 6 14 44 7.3 175

Иркутская область 4 8 20 5.0 10

в том числе Усть-Ордынский Бурятский АО 3 • 12 34 п.з 38-

Читинская область 1 4 67 67.0 46

н том числе Агинский

Бурятский АО т N6 167 33,4 ...

Дальневосточный район 3 6 13 4,3 9

9,0

Республика Саха 1 3 9 8

Еврейская автономная

область 5 12 9 1.8 11

Чукотский АО 3 8 21 7,0 47

Приморский край 2 6 15 7.5 11

Хабаровский край 2 6 12 6.0 9

Амурская область 2 15 18 9.0 10

Камчатская область 6 7 5 0,8 4

в том числе Корякский АО 1 и а» *-• 70 70.0 36

Магаданская область 3 6 7 2.3 7

Сахалинская область 23 33 26 1.1 12

Калининградская область 6 28 13 2.2 8

220

Проблемы адаптации к новым отношениям на рынке труда

Таблица 2.

Показатели напряженности рынка труда и безработицы по районам и городам Новосибирской области

На 1.05.95г. на 1.07.96 на 1.07.97 Изменение за 3-летний период

Название районов и городов области КНРТ УЗБ КНРТ КНРТ УЗБ КНРТ (гр.4: ip.l) УЗБ (гр.5- гр.2)

1 2 3 4 5 6

Баганский 22 2,2 14 62 3.5 2.8 1,3

Барабинский н.в. 1.5 53 46 1,3 » -0,2

Болотнинский 21 1.5 11 18 1>8 0.9 -0,3

Венгеровский 125 4,9 67 29 2.9 0.2 -2.0

Доволенский н.в. 3,5 285 н.в. 3,2 * -0,3

Здвинский 114 4,0 310 н.в. 3,4 * -0.6

Искитимский 121 8,0 1947 63 6.3 0.5 -1,7

Карасукский 23 7,0 34 43 4,5 1,9 -2,5

Каргатский 85 3,8 72 78 2.3 0,9 1,5

Колыванский 312 6,1 87 154 4,2 0,5 1,9

Коченевский 25 5.5 19 6 1,3 0.2 4.2

Кочковский н.в. 2,4 н.в. н.в. 4.9 • 2.5

Красноозерский 23 5,3 113 59 3,7 2,6 -1,6

Куйбышевский н.в. 1,4 26 73 1,4 * 0

Купинский 43 3,1 39 59 3,3 1,4 0,2

Кыштовский 127 4,5 18 32 3,2 0,3 -1,3

Маслянинский 41 3,9 117 112 4,4 2,7 -0,5

Мошковский 11 1,2 21 19 1.3 1,7 0.1

Новосибирский 53 1,0 7 10 • 0,6 0,2 -0,4

Ордынский 15 5,0 90 334 1,9 22 -3,1

Северный н.в. 1,3 7 24 1,3 * 0

Сузунский 19 3,0 30 53 1.1 2,8 -1,9

Татарский н.в. 2,0 63 76 1,0 Ф -1,0

Тогучинекий 34 3,6 98 20 3,1 * -0,5

Убинский н.в. 6,6 н.в. 91 4,5 -2.1

Усть-Таркский 153 4,0 82 9 2,7 0,1 -1.3

Чановский 595 4,9 121 51 4,3 0,1 -0,6

Черепановский 28 3,1 29 17 2.3 0,6 -0.8

Чистоозерный н.в. 7.6 8 н.в. 3,0 -4,6

Чулымский 74 2,5 106 27 1,7 0.4 -0,8

в целом по районам 44 3,9 40 39 2,9 0,9 -1,0

г.Барабинск 30 1,6 ... ... 2,8 . . • 1,2

г.Бердск 4 4,4 5 11 5,0 2,8 0,6

г.Обь 6 3.2 17 49 3,0 8,2 -0,2

г.Искитим 52 7.6 22 33 6,8 0,6 -0,8

г. Куйбышев 18 3.7 ... 3,1 -0.6

г.Татарск 79 7.3 ... ... 3.2 ... -4.1

в целом

в целом по городам областного подчинения 11 4,7 8 18 4.4 1,6 -0,3

г. Новосибирск 2 1.3 2 2 1,5 1.0 0,2

в целом по области 5 2,6 4 6 2,4 1.2 -0,2