CC BY
502
УГОЛОВНОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС
УДК 343.5 №2 (9) /2016, с. 59-63
ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ХАРАКТЕРИСТИКИ И КВАЛИФИКАЦИИ ЗАРАЖЕНИЯ
ВИЧ-ИНФЕКЦИЕЙ
Елена Сергеевна Галкина
Отдел полиции «Тракторозаводский», г. Челябинск, Российская Федерация E-mail: [email protected]
В статье анализируются некоторые проблемные вопросы уголовно-правовой характеристики и квалификации заражения ВИЧ-инфекцией, предлагаются рекомендации по совершенствованию действующего уголовного законодательства, регламентирующего ответственность за преступление по ст. 122 УК РФ.
Ключевые слова: ВИЧ-инфекция, носитель ВИЧ-инфекции, эпидемия ВИЧ, форма вины преступления, субъективные признаки состава преступления, общественная опасность преступления, специальная норма, обстоятельство, исключающее преступность деяния.
ISSUES OF CRIMINAL AND LEGAL CHARACTERISTICS AND QUALIFICATION HIV-INFECTION
Elena Galkina
Police department «Traktorozavodsky», Cheliabinsk, Russian Federation
E-mail: [email protected]
The article analyzes some of the problematic issues of criminal legal characteristics and qualifications of HIV infection, offer recommendations for improving the existing criminal legislation regulating
the responsibility for the crime under Art 122 of the Criminal Code.
Keywords: HIV infection, HIV carriers, HIV, form of guilt of the crime, subjective elements of a crime, social
danger of the crime, a special rule; criminal defenses.
Особый интерес, по нашему мнению, в связи с повышенной общественной опасностью представляет наличие в Уголовном кодексе Российской Федерации ответственности за заражение ВИЧ-инфекцией (ст. 122 УК РФ). По данным мониторинга Роспотреб-надзора, на 1 ноября 2015 г. общее число граждан Российской Федерации, инфицированных ВИЧ, составило 986 657 человек, умерло по разным причинам 205 538 ВИЧ-инфицированных, в т. ч. 20 612 в 2015 году (на 16,6% больше, чем за аналогичный период 2014 г.)'.
Впервые данный состав был введен в УК РСФСР 1960 г. Указом Президиума Верхов-
1 Сведения о мероприятиях по профилактике ВИЧ-инфекции, гепатитов В и С, выявлению и лечению больных ВИЧ : информация Роспотребнадзора (2015 год) // ВИЧ/СПИД в России. - http://aids-centr.perm.ru/
ного Совета РСФСР от 31 августа 1987 г.2, который дополнил действовавший в то время Уголовный кодекс статьей 115.2, предусматривающей ответственность за поставление в опасность заражения и заражение СПИДом. По сути, такое решение законодателя явилось реакцией на выявление человечеством вируса иммунодефицита, так как в связи сего распространением среди населения нашей страны на фоне отсутствия информации об эпидемиологии и характере инфекционного процесса, вызываемого ВИЧ, требовалось предпринять срочные и серьезные меры борьбы с этой
2 О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и другие законодательные акты РСФСР: Указ Президиума ВС РСФСР от 31 августа 1987 г. // Справочная правовая система Консуль-тантПлюс. - http://base.consultant.iu/cons/cgi/online. cgi?req=doc;base=ESU;n=5510.
инфекцией на законодательном уровне. Следует отметить, что и по сей день человечество не выработало эффективных мер борьбы с эпидемией ВИЧ.
Таким образом, состав заражения ВИЧ-инфекцией стал специальным по отношению к тем, которые устанавливали ответственность за причинение вреда здоровью человека. Его специфика проявляется в объективных признаках соответствующего деяния. Заражение - это особый способ причинения вреда здоровью, не связанный с насилием, влекущим причинение телесных повреждений; патологические изменения организма, вызываемые ВИЧ, весьма необычны, еще не до конца изучены и опасны для жизни. Являясь инфекционным, данное заболевание представляет существенную угрозу для здоровья населения. Помимо того, общественное отношение к людям, зараженным таким заболеванием, является негативным, как правило, люди, инфицированные ВИЧ, отчуждаемы обществом, они вынуждены испытывать пренебрежительное отношение к себе [4, с. 16].
Сегодня Уголовный кодекс дифференцирует ответственность за заражение ВИЧ по четырем частям соответствующего состава преступления и примечанию. В статье 122 УК установлена ответственность за два самостоятельных состава преступления: а) поставле-ние в опасность заражения ВИЧ-инфекцией (ч. 1) и б) заражение ВИЧ-инфекцией (ч. 2-4) [2, с. 193]. Норма ч. 1 ст. 122 УК РФ призвана охранять здоровье человека заблаговременно, то есть уже на этапе создания опасности его непосредственного повреждения при заражении. ВИЧ-инфекция значительно более опасна для человека, чем венерическая болезнь. Пока она не поддается излечению. В связи с чем следует согласиться с теми учеными, которые считают объектом этого преступления не только здоровье, но и жизнь человека [4, с. 17]. С учетом опасности ВИЧ-инфекции для жизни законодатель установил ответственность не только за заражение, но и за заведомое поставление лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией. Представляется, что основными и, пожалуй, единственными обозначающими последовательные рубежи этой охраны должны быть такие объективные признаки, как создание реальной угрозы заражения и факт уже случившегося заражения [3, с. 21].
Квалифицированный состав этого преступления предусмотрен ч. 2 ст. 122 УК РФ. Объективная сторона состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 122 УК РФ, характеризуется фактическим заражением дру-
гого лица ВИЧ-инфекцией лицом, знавшим о наличии у себя этой болезни. При этом для квалификации преступления не имеет значения, заболел ли потерпевший СПИДом.
В юридической литературе имеет место неоднозначная оценка формы вины преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 122 УК РФ. Так, например, заслуженный юрист России доктор юридических наук РА. Адельханян в своей работе утверждает, что субъективная сторона состава этого преступления может быть выражена только в форме прямого или косвенного умысла. По его мнению, ответственность за легкомысленное заражение ВИЧ-инфекцией исключается [7, с. 161]. Аналогичную точку зрения высказывает Ю.Е. Пудовочкин в комментарии к главе 16 УК РФ [2, с. 193].
Вместе стем в науке высказано мнение, что субъективная сторона заведомого поставле-ния в опасность заражения ВИЧ-инфекцией характеризуется косвенным умыслом или преступным легкомыслием [1, с. 563].
Мы разделяем точку зрения, что субъективная сторона заведомого поставления другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией характеризуется виной в форме умысла. Умышленный характер вины подчеркивает законодатель, указывая на заве-домость поставления в опасность заражения. Заведомость означает, что лицо сознательно нарушает правила предосторожности, достоверно зная о возможности заражения потерпевшего.
По сравнению с частью 1, часть 2 ст. 122 УК РФ является менее проблематичной в смысле квалификации описанного в ней деяния. Основной из этих вопросов связан с субъективными признаками этого состава. Очевидно, что знание лица о наличии у него ВИЧ-инфекции, полученное при его официальном уведомлении в медицинском учреждении, исключает небрежность в плане заражения другого.
Особо квалифицированный состав преступления (ч. 3 рассматриваемой статьи) будет в том случае, когда заражены два или более лица или несовершеннолетний, причем виновный должен знать, что потерпевший не достиг возраста 18 лет.
Часть 4 ст. 122 УК РФ предусматривает самостоятельный состав преступления -заражение другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей. С преступлением, предусмотренным ч. 1-3 этой статьи, общим является только последствие - заражение ВИЧ-инфекцией [2, с. 194].
Несмотря на то, что с момента появления нормы сг. 115.2 УК РСФСР прошло уже немало лет, существует ряд вопросов в плане дифференциации ответственности за криминальное заражение ВИЧ и проблем квалификации таких деяний.
Как указывает Д.А. Никитин, учитывая уровень общественной опасности, заражение ВИЧ-инфекцией сравнимо с причинением тяжкого вреда здоровью человека и имеет общий объект посягательства [4, с. 17].
По медицинским критериям заражение ВИЧ-инфекцией фактически представляет собой постановку человека (потерпевшего) в опасное для жизни состояние. Подобные деяния, должны квалифицироваться пост. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, ибо медицинскими критериями квалифицирующих признаков в отношении тяжкого вреда здоровью является вред здоровью, опасный для жизни человека, который по своему характеру непосредственно создает угрозу для жизни, а также вред здоровью, вызвавший развитие угрожающего жизни состояния. Это следует из Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека-*. Согласно п. 6.2 указанного нормативного акта угрожающее жизни состояние - это вред здоровью, опасный для жизни человека, вызвавший расстройство жизненно важных функций организма человека, которое не может быть компенсировано организмом самостоятельно и обычно заканчивается смертью. Заражение ВИЧ-инфекцией обычно заканчивается именно так.
Решением данной проблемы, как считает Д.А. Никитин [4, с. 17-18] могло бы стать выделение целого признака в диспозиции ч. 1 ст. 111 УК РФ, позволяющего в качестве последствий вреда охватить помимо наркомании, токсикомании и психического расстройства такие заболевания, как ВИЧ-инфекция, гепатит В, туберкулез согласно Перечню социально значимых заболеваний4.
3 Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека: Приказ Минздравсоцразвития РФ от 24 апреля 2008 г. № 194н (ред. от 18 января 2012 г.) [Электронный ресурс] // Справочная правовая система КонсультантПлюс - http://base.consultant.ra/cons/cgi/ oniine.cgi?req=doc;base=LAW;n=127021
4 Об утверждении перечня социально значимых заболеваний и перечня заболеваний, представляющих опасность для окружающих: постановл. Правительства РФ от 1 декабря 2004 г. № 715 (ред. от 13 июля 2012 г.) [Электронный ресурс] // Справочная правовая система КонсультантПлюс. - http://base.consuitant.ra/cons/cgi/ online.cgi?req=doc;base=LAW;n= 132732.
По нашему мнению, такие деяния с учетом характера инфекции должны караться никак не менее, чем причинение тяжкого вреда здоровью. Однако санкция в ч. 2 ст. 122 существенно ниже, чем в ч. 1 ст. 111, а квалификация деяния поч. 1 ст. 111 проблематична в силу приоритета ч. 2 ст. 122 как специальной нормы и отсутствия однозначного признака (медицинского критерия), позволяющего относить вред здоровью зараженного к тяжкому. С другой стороны, максимальная санкция за неосторожное причинение тяжкого вреда значительно ниже таковой в ч. 2 ст. 122 УК РФ, что также представляется не вполне понятным.
Нельзя не отметить, что в УК РФ 1996 г. максимальные санкции за поставление в опасность и заражение ВИЧ-инфекцией были существенно снижены (с 5 лет до 1 года и с 8 до 5 лет соответственно). В УК РСФСР санкции за поставление в опасность заражения ВИЧ-инфекцией превышали санкции за неосторожное убийство.
Санкция, предусмотренная за квалифицированный состав ст. 111 УК РФ, превышает санкцию за особо квалифицированный состав ст. 122 УК РФ, что также является не совсем понятным и научно обоснованным.
Представляется, что наличие вуголовном законе специальной нормы, предусматривающей уголовную ответственность за заражение ВИЧ-инфекцией, в большей степени выполняет предупредительную функцию уголовного закона, недвусмысленно предостерегает потенциальных преступников от совершения деяний данного рода и в конечном счете имеет высокий профилактический эффект.
Всилуспецифики исследуемого намиуго-ловно наказуемого поведения законодатель предусмотрел в УК РФ специальную норму, предусматривающую уголовную ответственность за заражение ВИЧ-инфекцией (ст. 122). Таким образом, фактически была создана конкуренция общей специальной норме, где последняя описывает специфические случаи поведения человека, которые влекут за собой возникновение у потерпевших опасных для жизни состояний. Вместе с тем, по нашему мнению, законодатель не учел некоторые особенности оценки степени общественной опасности деяния, описанной в диспозиции ст. 122 УК РФ. Данный вывод следует из анализа санкций основного и квалифицированного составов преступлений, предусмотренных ст. 111 и 122 УК РФ. Такой подход законодателя, считаем, является недостаточно обоснованным и вызывает серьезные возражения.
Учитывая изложенную научную дискуссию, по нашему мнению, целесообразно увеличить верхний предел санкции ч. 2 и ч. 3 ст. 122 УК РФ, а нижний оставить без изменения. Это позволит устранить некоторые проблемы дифференциации ответственности. Реализация данного предложения позволит правоприменителю более дифференцированно оценивать общественную опасность совершенного деяния и личность виновного.
В целях устранения указанных недостатков и сохранения существующего подхода законодателя в специальном введении состава преступления, предусмотренного ст. 122 УК РФ, предлагаем внести изменения следующего содержания:
ч. 2 ст. 122 УК РФ изложить в следующей редакции:
Заражение другого лица ВИЧ-инфекцией лицом, знавшим о наличии у него этой болезни, -
наказывается лишением свободы на срок до восьми мет;
ч. 3 ст. 122 УК РФ изложить в следующей редакции:
Деяние, предусмотренное частью второй настоящей статьи, совершенное в отношении двух или более лиц либо в отношении несовершеннолетнего, -
наказывается лишением свободы на срок до десяти лет.
В ст. 122 УК РФ внесено примечание, на основании которого человек, поставивший партнера в опасность заражения либо заразивший его ВИЧ-инфекцией, освобождается от уголовной ответственности, если другое лицо, поставленное в опасность заражения либо зараженное ВИЧ-инфекцией, было своевременно предупреждено о наличии у первого этой болезни и добровольно согласилось совершить действия, создавшие опасность заражения.
По-разному было встречено это нововведение в уголовно-правовой теории и неоднозначно понято. Так, В.В. Панкратов пишет: «Впервые за многие годы в тексте закона закреплено юридическое значение такого обстоятельства, как добровольное согласие на поставление в опасность, причинения ему вреда или на причинение вреда» [5, с. 45]. Автор при этом отдает должное самому факту появления данного примечания и в то же время высказывает ряд замечаний к нему. Базовым из них является следующее рассуждение ученого. Он подчеркивает: «Не совсем четко выражена юридическая природа института, закрепленного в примечании. На наш взгляд, в данном случае правильнее вести
речь не об освобождении лица от уголовной ответственности, а об обстоятельстве, исключающем преступность деяния» [5, с. 45]. В.В. Панкратов исходит из того, что в соответствующей ситуации нет основания для наложения ответственности [5, с. 45]. Вполне логичным для подобного определения природы обстоятельства, закрепленного в анализируемом примечании, является предложение автором распространить действие такового на деяние, совершенное в отношении двух или более лиц [5, с. 48].
Приведенные рассуждения нам представляются несколько поспешными на фоне тех данных, которые характеризуют эпидемию инфекции, вызываемой вирусом иммунодефицита человека, и тех ужасающих прогнозов, которые сделаны специалистами на ближайшее будущее [8, с. 68]. Данные медицинской статистики красноречиво подтверждают возможность осуществления подобных прогнозов.
Вряд ли с учетом сказанного согласие лица на заражение ВИЧ-инфекцией отвечает тем критериям, позволяющим считать согласие лица, которому причинен вред, на его причинение обстоятельством, исключающим преступность деяния. Н.С. Таганцев писал: «По тем же соображениям в тех случаях, когда посягательство на частное право заключает в себе нарушение интересов общественных и государственных, согласие уничтожает преступность деяния только как нарушения частных интересов, но не имеет никакого значения для его общественного и государственного моментов» [6, с. 185-186].
Согласившийся на заражение ВИЧ-инфекцией или хотя бы на поставление себя в опасность заражения, по сути, дает согласие не только на причинение вреда собственному здоровью, но и, по сути дела, на то, чтобы впоследствии заключить в себе угрозу для жизни и здоровья окружающих, поскольку окружающие не вправе отвернуться от него, не вправе относиться к нему как к изгою. Ситуация усугубляется еще и тем, что данная угроза не всегда охватывается общественным сознанием, равно как и самим носителем ВИЧ-инфекции. Ведь «только у половины инфицированных определенная клиническая симптоматика проявляется в течение первых 10 лете момента заражения, а у остальных - позднее» [3, с. 22].
В Конституции Российской Федерации говорится: «Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц» (ч. 3 ст. 17). А в другой статье Основного Закона страны указывается на возможность ограничения
прав и свобод человека в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55).
По приведенным соображениям мы не можем согласиться ни с определением природы согласия на поставление в опасность
заражения ВИЧ-инфекцией как обстоятельства, исключающего преступность деяния, ни с предложением закрепить в диспозиции ч. 1 и 2 ст. 122 УК РФ указания на признак совершения деяния против воли потерпевшего. На наш взгляд, обстоятельства, описанные в примечании к названной статье, могут влиять на объем ответственности, но не исключать ее.
Примечания
1. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / отв. ред. В. М. Лебедев. - 13-е изд. - М.: Юрайт, 2013. - 1098 с.
2. Комментарий Уголовному кодексу Российской Федерации : в 2 т. (постатейный) / под ред. А. В. Бриллиантова. - 2-е изд. - М.: Проспект, 2015. - Т. 1. - 745 с.
3. Лобанова Л. В., Камнев Р. Г. Уголовно-правовое значение возможного заражения ВИЧ-инфекцией // Российская юстиция. - 2008. - № 3. - С. 21-25.
4. Никитин Д. А. Проблемные вопросы квалификации заражения ВИЧ-инфекцией и дифференциации ответственности // Российский следователь. - 2015. - № 13. - С. 16-18.
5. Панкратов В. В. Добровольное согласие на заражение ВИЧ-инфекцией // Журнал российского права. - 2005. - № 5. - С. 45-49.
6. Таганцев Н. С. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая : в 2-х т. - М.: Наука, 2012. - Т. 1. -541 с.
7. Уголовное право России: Практический курс: уч.-практ. пособие для вузов / под ред. Р. А. Адель-ханяна. 2-е изд., перераб., доп. - М.: Волтерс Клувер, 2004. - 698 с.
8. Филиппов А. Г. Опыт социологического подхода к профилактике ВИЧ-инфекции. На примере Волгоградской области // Закон и право. - 2015. - № 2. - С. 68-71.
