CC BY
151
УДК 343.35 DOI: 10.24412/2071-6184-2022-1-45-52
ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ ПОСРЕДНИЧЕСТВА ВО ВЗЯТОЧНИЧЕСТВЕ
А.В. Куликов, Д.В. Перцев
Исследуются проблемные вопросы уголовно-правовой оценки и квалификации посредничества во взяточничестве, разграничения от соучастия в даче и получения взятки как смежных составов преступлений. Рассмотрены спорные позиции ведущих ученых, даны характерные отличия по признакам предмета и объективной стороны преступного посягательства, выражена авторская позиция с целью совершенствования правового регулирования.
Ключевые слова: взяточничество, дача взятки, получение взятки, посредничество во взяточничестве, предмет преступления, объективная сторона состава преступления.
Разрешение актуальных вопросов противодействия преступлениям коррупционной направленности имеет, безусловно, важное значение как для отечественной уголовно-правовой науки, так и для судебно-следственной практики. Высокая степень общественной опасности указанных преступлений заключается в нарушении нормальной деятельности государственного аппарата и дискредитации государственных институтов и государства в целом перед обществом. Подобные негативные последствия разрушают основы правопорядка, поскольку поражённое коррупцией государство не может эффективно гарантировать соблюдение правовых норм своим гражданам в силу отсутствия морального авторитета в обществе. Понимание важности объекта этих посягательств отражено в преамбуле Постановления Верховного Суда РФ от 09.07.2013 № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», где указано, что: «Взяточничество посягает на основы государственной власти, нарушает нормальную управленческую деятельность государственных и муниципальных органов и учреждений» [1].
Актуальность выбранной темы исследования также обусловлена высокой латентностью указанной категории преступлений, поскольку ни одна из сторон коррупционной схемы не заинтересована в сообщении о преступлении.
В современных условиях проблемными для правоприменителя остаются вопросы квалификации посредничества во взяточничестве с учетом сложности уголовно-правовой оценки таких действий и их отграничения от смежных составов преступлений.
Не вдаваясь в описание в целом объективной и субъективной сторон этого состава преступления, необходимо выделить основные признаки и особенности совершения этого преступления, по уголовно-правой оценке которых правоприменители испытывают трудности. Так, необходимым и обязательным элементом состава посредничества во взяточничестве, требующим четкого
определения, остается предмет взяточничества. Исходя из диспозиции ст. 290 Уголовного кодекса РФ (далее - УК РФ) под взяткой понимаются деньги, ценные бумаги, иное имущество, а также оказание услуг имущественного характера, предоставление иных имущественных прав. Некоторые исследователи полагают, что уже в рамках деления посредничества на виды, необходимо отметить, что предметом физического посредничества не могут выступать услуги имущественного характера. Так, П.С. Яни считает, что: «В том случае, когда предметом взятки выступают услуги имущественного характера, действия лица, оказывающего такие услуги (например, производящего оплаченный взяткодателем ремонт дома должностного лица либо принимающего в счет оплаты долга должностного лица денежные средства от взяткодателя) и осознающего, что эти услуги выполняются за совершение должностным лицом действий (бездействия) по службе в пользу взяткодателя (представляемых им лиц) и оплачены последним, должны квалифицироваться как посредничество во взяточничестве в виде способствования взяткодателю и (или) взяткополучателю в реализации соглашения между ними о получении и даче взятки» [2, с. 25].
Далее, обязательным криминообразующим признаком предмета ст. 291.1 УК РФ должен являться значительный размер, который составляет 25 000 рублей. Изначально по причине несовершенства формулировки диспозиции возникла правовая неопределенность: при буквальной трактовке ч. 1 ст. 291.1 УК РФ можно было прийти к выводу, что значительный размер как обязательный элемент состава относится только к физическому посредничеству. Однако Верховный Суд РФ в кассационном Определении от 17.10.2012 № 41-О12-65СП выразил однозначную позицию, что значительность размера предмета взятки -обязательное условие для посредничества в целом, физического и интеллектуального [3]. Такой подход к конструированию состава является весьма критикуемым. Следует разделить позицию тех ученых, которые полагают, что указание на значительный размер при посредничестве излишне и лишь снижает эффективность уголовно-правовой охраны и противодействия коррупции.
В частности, Р.Д. Шарапов и М.И. Моисеенко указывают: «Значительный размер взятки, отделяющий порог уголовно-наказуемого посредничества, имел бы смысл, если посреднические действия в виде иного способствования взяточничеству в незначительном размере перешли бы в другую отраслевую принадлежность, рассматривались бы как административное правонарушение, как это имеет место при установлении водораздела между уголовной и административной юрисдикцией в отношении незаконного оборота без цели сбыта наркотических средств..» [4, с. 25].
То есть, несмотря на примененную законодателем конструкцию, исследователи вполне обоснованно приходят к выводу, что посредничество в размере менее 25 000 рублей не должно оставаться вне рамок уголовного законодательства и предлагают квалифицировать его с учётом применения общих норм о соучастии как пособничество по ст. 33 и ст. 290 или ст. 291 УК РФ [5, с. 151]. Однако указанный подход, очевидно, является вынужденным в целях воспол-
нения правовой неопределенности и представляется не совсем правильным, поскольку в таком случае нарушается логика уголовного законодательства, в частности по вопросу дифференциации наказания: правовое положение лица, совершившего действия по посредничеству во взятке в размере меньше 25 000 рублей как соучастника становится более строгим, чем у посредника, способствовавшего передаче взятки в большем размере. Указанное подтверждается сравнением санкций, а также тем, что к соучастнику не применяется примечание к ст. 291.1 УК РФ о возможности освобождения от ответственности. Кроме того, нарушается логика конкуренции норм - общей (в нашем случае ст. 33 и ст. 290 или ст. 291 УК РФ) и специальной (ст. 291.1 УК РФ).
Верховным Судом РФ в 2019 году указанный способ квалификации был признан необоснованным, а именно - было дополнено Постановление Пленума Верховного суда от 09.07.2013 № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» пунктом 13.2, согласно которому «лицо, оказавшее посреднические услуги при передаче взятки либо предмета коммерческого подкупа на сумму, не превышающую двадцати пяти тысяч рублей, не может нести ответственности как соучастник в получении и даче взятки, мелком взяточничестве или коммерческом подкупе, мелком коммерческом подкупе со ссылкой на статью 33 УК РФ» [1].
Полагаем, что законодателю необходимо отказаться от указания размера взятки при посредничестве как обязательного элемента состава преступления. Общественная опасность посредничества во взяточничестве, в первую очередь заключается в намерении лица нарушить нормальное функционирование государственных и муниципальных органов, предоставив кому-то несправедливые преимущества, часто опосредованно поставив под угрозу права и интересы других лиц. Незаконное оказание помощи в даче-получении взятки в размере менее 25 000 рублей не снижает и не устраняет этой опасности, в то же время это деяние необоснованно выведено законодателем за рамки уголовной ответственности. В целях единообразия применения уголовного закона, с учётом того, что преступления, предусмотренные ст.ст. 290, 291 и 291.1 УК РФ, тесно связаны и обуславливают совершение друг друга, критерий значительного размера по аналогии с конструкцией статей дачи и получения взятки необходимо признать квалифицирующим и повышающим общественную опасность анализируемого состава преступления.
Следует также обратить внимание на спорные вопросы уголовно-правовой оценки и квалификации объективной стороны этого преступления. Так, В.Н. Кудрявцев указывал: «Объективная сторона преступления есть процесс общественно опасного и противоправного посягательства на охраняемые законом интересы, рассматриваемый с его внешней стороны с точки зрения последовательности развития тех событий и явлений, которые начинаются с преступного действия (бездействий) субъекта и заканчиваются наступлением преступного результата» [6, с. 60]. Исходя из буквального толкования, объективная
сторона преступления, предусмотренного ст. 291.1 УК РФ, характеризуется двумя группами альтернативных деяний:
1) непосредственная передача предмета взятки;
2) либо иное способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки.
Иная характеристика объективной стороны может быть представлена такими действиями:
1) непосредственная передача предмета взятки;
2) способствование в достижении соглашения о получении - даче взятки;
3) способствование в реализации соглашения [7, с. 56].
Критикуя объективную сторону, выраженную в диспозиции ст. 291.1 УК РФ, П.С. Яни обращает внимание на её конструкцию, которая как бы противопоставляет альтернативные действия - непосредственную передачу и помощь в достижении соглашения и его реализации по даче и получению взятки, исключая друг друга [2, 24-29]. Однако указанный подход, по мнению других авторов, является не совсем правильным. Так, с учетом анализа сущности деяний при посредничестве, распространена другая позиция о том, что форма интеллектуального посредничества - иное способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки - является общим по отношению к физическому посредничеству, охватывая его. Так, К.В. Чашин указывает: «непосредственную передачу взятки посредником можно считать частным случаем способствования в реализации соглашения между давателем и получателем» [8, с. 54-59].
Следовательно, исходя из такой позиции, объективная сторона посредничества должна характеризоваться двумя альтернативными деяниями:
1) способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении соглашения между ними о получении и даче взятки;
2) способствование им в реализации соглашения о получении-даче взятки, частным случаем которого является физическое посредничество в виде непосредственной передачи предмета взятки [8, с. 54-59].
Более распространенной пока остается классическая позиция, согласно которой объективная сторона ст. 291.1 УК РФ кратко представлена двумя видами деяний - физическим и интеллектуальным посредничеством соответственно.
Проанализируем физическое посредничество, которое выражается в непосредственной передаче лицом взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя. Криминализации такой формы посредничества как отдельного преступления до сих пор является предметом научных дискуссий. Многие исследователи полагают, что передача предмета взятки необоснованно сконструирована в качестве признака объективной стороны самостоятельного преступления, поскольку такое деяние уже есть в диспозиции иной статьи УК РФ, а именно заключается в даче взятки (ст. 291 УК РФ).
Поскольку составы преступлений дачи и получения взятки и посредничества неразрывно связаны, при буквальном толковании диспозиций статей 290, 291 и 291.1 УК РФ возникает правовая неопределенность, выраженная в том, что по сути одинаковые по характеру действия являются признаками объективной стороны разных составов преступления. Так, при физическом посредничестве деяние лица, передающего взятку, по признакам состава соответствует преступлению, предусмотренному ст. 291 УК РФ, и можно полагать, что в соответствии с диспозицией ст. 291 УК РФ лицо фактически является соисполнителем преступления. По мнению В.Д. Ларичева и Ю.С. Варанкиной, физическое посредничество, выраженное в непосредственной передаче взятки по поручению взяткодателя, необходимо исключить из признаков, характеризующих объективную сторону состава преступления, предусмотренной ст. 291.1 УК РФ [7, с. 76].
В порядке устранения указанных коллизий многие исследователи предлагают реформирование общих положений о соучастии. Считаем указанную позицию не совсем обоснованной. Полагаем, что в данном случае исследователи рассуждают о вопросах разграничения составов преступлений, предусмотренных ст. 291 и 291.1 УК РФ, которое в данном случае проводится и по субъективной, а не только по объективной стороне. Так, Л.А. Букалерова пишет: «Основным признаком, позволяющим отличить посредников от соисполнителей взятки, выступает их заинтересованность в согласии взяткополучателя или взяткодателя. Интерес посредника заключается в достижении или реализации соглашения о передаче предмета взятки и практически всегда в получении за это вознаграждения. И реализацией такого соглашения интерес посредника исчерпывается. Передача указанного предмета - не конечная цель, которую может преследовать посредник. Основополагающим для посредника является его материальный интерес. Действия или бездействие должностного лица, обусловленные передачей предмета взятки, для посредника никакой заинтересованности не несут. В отличие от посредника, взяткодатель, даже действующий от имени представляемого лица, всегда заинтересован в совершении получателем определенного заранее обговоренного деяния. Именно определенное поведение должностного лица - та конечная цель, которую преследует взяткодатель при совершении преступления, предусмотренного ст. 291 УК РФ» [9, с. 9-13].
Полагаем, что при разграничении таких субъектов как посредник и взяткодатель (в том числе в интересах иного лица) основным является критерий принадлежности имущества, на что правоприменителей ориентирует и позиция Верховного Суда РФ. В то же время в каждом конкретном случае следует оценивать достаточность указанного критерия, в том числе ориентируясь на взаимоотношения между лицами, которые являются участниками взяточничества на стороне взяткодателя (то есть, лицом, в интересах которого передана взятка, и тем, кто эту взятку непосредственно передал - потенциальным посредником или взяткодателем). Критерий интереса, то есть заинтересованности лиц, пере-
давших взятку, в конкретном служебном поведении, которое произведёт для них некоторый положительный эффект, может выступать факультативным.
Таким образом, исключение из признаков объективной стороны посредничества во взяточничестве непосредственной передачи предмета взятки, которая является одной из наиболее распространенных форм посредничества, нецелесообразно, поскольку снизит эффективность уголовно-правовой охраны общественных интересов. Конечно, диспозиция ст. 291.1 УК РФ нуждается в совершенствовании, однако оно должно стремиться к устранению логических неточностей, а не исключению одной из важнейших форм посредничества.
Второй вид посредничества во взяточничестве - интеллектуальный - еще больше вызывает вопросов. Так, в качестве способов совершения А.В. Бриллиантов перечисляет следующие: передача предложения о даче (получении) взятки за оказанные услуги, ведение переговоров по поручению взяткодателя или -получателя, подыскание соответствующего должностного лица, склонение его к оказанию содействия взяткодателю. Основной характеристикой таких действий, по его мнению, является нацеленность на формирование соглашения между лицами и создание условий для его осуществления [5, с. 152].
Соглашаясь с такой позицией, следует, прежде всего, отметить, что интеллектуальное посредничество характеризуется гораздо более значительным количеством способов совершения, чем физическое. Исходя из буквального толкования диспозиции ст. 291.1 УК РФ их можно разделить на две группы: направленные на достижение самого соглашения и направленные на реализацию достигнутого ранее соглашения между взяткодателем и взяткополучателем. В частности, Р.Д. Шарапов и М.И. Моисеенко конкретизируют: «Интеллектуальное посредничество в достижении соглашения между взяточниками заключается в содействии любому из них в переговорах относительно условий будущего акта взяточничества» [4, с. 37]. По их мнению, оно может выражаться в предоставлении контактных данных лиц, участвующих в соглашении, предложении кандидатов для участия в преступной сделке, предоставлении предметов и помещений для ведения переговоров, способствование в сохранении конспирации при проведении переговоров, оказание влияния путем убеждения, давления на одну из сторон сделок для побуждения её участвовать или принять определенные условия [4, с. 37]. Следовательно, роль посредника в данном случае заключается в интеллектуальной помощи достижения согласованных условий, которые характеризуют предмет сделки, вопросы его передачи, а именно места, времени, а также могут содержать определенные требования служебного поведения, за которые передается взятка.
При интеллектуальном посредничестве в реализации соглашения посредничество заключается в выполнении принятых или принимаемых на себя обязательств по передаче-получению взятки, однако не ограничивается лишь физическим участием. Способами совершения такого вида посредничества могут выступать предоставление помещения, автомобиля для передачи взятки, обеспечение личной встречи взяткодателя и получателя, открытие банковского сче-
та на имя получателя взятки, совершение иных финансовых операций по обеспечению наличия предмета взятки и передачи его другому лицу [4, с. 37]. Таким образом, деятельность посредника в данном случае нацелена на обеспечение своими действиями нормального «безопасного» процесса передачи предмета взятки.
Характеризуя далее объективную сторону, следует отметить формулировку диспозиции, которая приводит к необоснованно расширительному толкованию посредничества. Так, сущность посредничества заключается во взаимодействии с обеими сторонами преступного деяния по передаче взятки. Указанной позиции придерживался и Б.В. Волженкин, указывая, что «посредник, будучи связан со взяткодателем и взяткополучателем, одновременно способствует совершению двух преступлений» [10, с. 22-23].
Обобщая все высказанные позиции ученых, предлагаем изменить диспозицию ст. 291.1 УК РФ и изложить ее в следующей редакции:
«1. Посредничество во взяточничестве, то есть способствование достижению соглашения между взяткополучателем и взяткодателем и (или) реализации достигнутого раннее соглашения, в том числе путем передачи взятки непосредственно или через иных лиц ...». Такая формулировка позволит правоприменителям давать правильную уголовно-правовую оценку и квалификацию действиям лиц, подозреваемых в совершении посредничества во взяточничестве.
Список литературы
1. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2013 № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» (в ред. от 24.12.2019 № 59) [Электронный ресурс] //СПС «Консультант Плюс» (дата обращения: 10.10.2021).
2. Яни П.С. Проблемы квалификации посредничества во взяточничестве // Законность. 2013. №2. С. 24-29.
3. Кассационное Определение Верховного Суда РФ от 17.10.2012 № 41-О12-65СП [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.supcourt.ru/files/14145/ (дата обращения: 07.10.2021).
4. Моисеенко М, И., Шарапов Р.Д. Уголовная ответственность за посредничество во взяточничестве: монография. Тюмень: Экспресс, 2017. 152 с.
5. Бриллиантов А.В., Четвертакова Е.Ю. Уголовная ответственность за взяточничество: монография. М.: Рос. гос. ун-т правосудия, 2019. 285 с.
6. Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. М.: Госюриздат, 1960. 244 с.
7. Варанкина Ю.С., Ларичев В.Д. Уголовно-правовые аспекты получения взятки и посредничества в нем: монография. М.: Юрлитинформ, 2018. 146 с.
8. Чашин К.В. Уголовная ответственность за посредничество во взяточничества: монография. М : Юрлитинформ, 2015. С. 54-55.
9. Букалерова, Л.А, Гаврюшкин Ю.Б. Объект посредничества во взяточничестве // Вестник института: преступление, наказание, исправление. 2013. № 4 (24). С. 9-13.
10. Волженкин Б.В. Квалификация посредничества во взяточничества // Советская юстиция. 1971. №21. С. 22-23.
Куликов Александр Викторович, д-р юрид. наук, проф., заслуженный юрист РФ, зав. кафедрой, bmw0052@rambler.ru, Россия, Калининград, Балтийский федеральный университет им. И. Канта,
Перцев Дмитрий Витальевич, канд. юрид. наук, адвокат, percev_advokat@rambler.ru, Россия, Калининград, адвокатский кабинет № 518 адвокатской палаты Калининградской области
PROBLEM QUALIFICATION ISSUES INTERMEDIATION IN BRIBERY А. V. Kulikov, D.V.Pertsev
The problematic issues of criminal-legal assessment and qualification of mediation in bribery, differentiation from complicity in giving and receiving a bribe as related offenses are investigated. The controversial positions of leading scientists are considered, characteristic differences are given on the basis of the subject and the objective side of the criminal encroachment, the author's position is expressed in order to improve legal regulation.
Key words: bribery, bribery, bribe taking, mediation in bribery, the subject of the crime, the objective side of this corpus delicti
Kulikov Alexander Viktorovich, Doctor of Law. Sci., Prof., Honored Lawyer of the Russian Federation, Head of the Department, bmw0052@rambler.ru, Russia, Kaliningrad, Baltic Federal University I. Kant,
Pertsev Dmitry Vitalievich, Candidate of Law, lawyer, percev_advokat@rambler. ru, Russia, Kaliningrad, Law Office No. 518 of the Bar Association of the Kaliningrad Region
