CC BY
34боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 настоящего Кодекса, в отношении близких лиц, а равно из хулиганских побуждений, либо по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Исходя из смысла данной статьи, можно понять, что близкие лица получили уголовно правовую защиту от посягательств со стороны членов их семьи. Стоит отметить, что законодатель в примечании к ст. 116 УК РФ включал понятие близких лиц очень близко к понятию семьи, так как под близкими лицами понимались близкие родственники (супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные (удочеренные) дети, родные братья и сестры, дедушки, бабушки, внуки) опекуны, попечители, а также лица, состоящие в свойстве с лицом, совершившим деяние, предусмотренное настоящей статьей, или лица, ведущие с ним общее хозяйство. Данное понятие шире чем понятие семья в традиционном смысле, так как к близким родственникам он относит лиц ведущих совместное хозяйство, что является, по своей сути, гражданским браком который так же, может рассматриваться как семья в широком смысле этого слова [4].
Исключение побоев в отношении близких лиц из ст. 116 УК РФ, является необоснованным и влечет за собой риски увеличения бытовой преступности.
Учитывая тот факт, что законодатель предпринимал попытки по защите института семьи от насильственных преступлений, можно говорить о том, что подобные изменения следует вернуть в ст. 116 УК РФ и внесены в другие статьи Уголовного кодекса. В частности, логичным будет внесение изменений в ч. 2 ст. 105 УК РФ, а именно включение такого квалифицирующего признака как убийство, совершенное в отношении близких лиц. Данное преступление посягает на жизнь. Однако помимо этого убийство посягает на отношения сложившиеся внутри института семьи. Включение указанного квалифицирующего признака может способствовать ненасильственному разрешению сложившихся конфликтных ситуаций.
Подобные квалифицирующие признаки следует включить и в иные преступления против личности, указанные в главе 16 УК РФ.
Список литературы
1. Уголовное право России. Общая часть: Учебник (3-е издание, переработанное и дополненное) / Под ред. Ф.Р. Сундурова, И.А. Тарханова. М.: Статут, 2009. 315 с.
2. Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / под ред. Ф.Р. Сундурова, М.В. Талан. М.: Статут, 2012. 488 с.
3. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учебник для бакалавров / отв. ред. А.И. Рарог. Москва: Проспект, 2015. 496 с.
ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ ПОСРЕДНИЧЕСТВА ВО ВЗЯТОЧНИЧЕСТВЕ Александров А.В.
Александров Андрей Владимирович - студент магистратуры, Высшая школа государственного аудита, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова, г. Москва
Аннотация: в статье анализируются проблемы квалификации посредничества во взяточничестве и даются рекомендации по совершенствованию уголовного законодательства, регламентирующего ответственность за данное преступление.
Ключевые слова: посредничество во взяточничестве, квалификация, интеллектуальное посредничество, физическое посредничество, взяткодатель, взяткополучатель.
Федеральным законом от 4 мая 2011 г. № 97-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции» в Уголовный кодекс Российской Федерации была введена статья 291.1 (Посредничество во взяточничестве). Согласно диспозиции данной нормы, посредничество во взяточничестве представляет собой непосредственную передачу взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя либо иное способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки в значительном размере.
После введения статьи 291.1 в УК РФ в судебной практике возник ряд проблем, связанных с ее применением. Некоторые из этих проблем были разрешены в разъяснениях Верховного Суда Российской Федерации по вопросам судебной практики, другие проблемы продолжают оставаться дискуссионными.
Определенные сложности у правоприменителей возникают при квалификации интеллектуального посредничества во взяточничестве. По нашему мнению, интеллектуальное посредничество может иметь место, как при совершении действий, так и проявляться посредством бездействия. Интересно, что при квалификации интеллектуального посредничества во взяточничестве не имеет значения вопрос о передачи взятки. Посредничество во взяточничестве, совершенное в форме способствования достижению или реализации соглашения между взяткодателем и взяткополучателем (интеллектуальное посредничество), признается оконченным независимо от того, состоялась ли передача денежных средств, составляющих предмет взятки.
Также представляется интересным вопрос о инициативе посредника во взяточничестве. Дело в том, что в диспозиции статьи 291.1 содержится упоминание о том, что посредник во взяточничестве действует по поручению взяткодателя или взяткополучателя. В связи с этим напрашивается вопрос: может ли посредник во взяточничестве сам изъявить желание совершить данное деяние? Нам представляется, что упоминание в диспозиции статьи 291.1. о том, что посредник во взяточничестве действует по поручению взяткодателя или взяткополучателя не исключает того, что идея о совершении данного преступления не может принадлежать ему (посреднику).
Также интересен вопрос о том, могут ли выступать в качестве предмета физического посредничества во взяточничестве услуги имущественного характера. Нам представляется, что нет. Однако это не исключает того, что услуги имущественного характера не являются предметом посредничества во взяточничестве, совершенного в форме способствования достижению или реализации соглашения между взяткодателем и взяткополучателем (интеллектуальное посредничество). В качестве примера можно привести осуществление посредником ремонта в квартире должностного лица, оплаченного взяткодателем.
В научной литературе активно обсуждается проблема отграничения физического посредника от взяткодателя в случаях, когда взяткодатель действует в интересах других лиц. [1, с. 24-25]. В науке предлагается несколько критериев разграничения посредника и взяткодателя.
Как полагают одни ученые, основным отличием является вопрос о собственнике передаваемого в качестве взятки имущества. Если лицо передает в качестве взятки свое имущество, то оно является взяткодателем, если чужое - то посредником.
По мнению других ученых, основным отличием посредника от взяткодателя является интерес. Как правило, посредник действует из корыстных интересов.
41
Взяткодатель, в отличие от посредника, заинтересован не в получении денежных средств, а в совершении должностным лицом определенных действий.
Представляется, что такие критерии как «принадлежность предмета взятки» и «принадлежность интереса» должны применяться одновременно. Сложным вопросом является вопрос о квалификации действий лиц, близких должностному лицу, принявших без его ведома вознаграждение.
По нашему мнению, человек, близкий к должностному лицу, должен нести ответственность за посредничество во взяточничестве в любом случае. Если должностное лицо согласится совершить требуемые от него действия, то он (должностное лицо) несет ответственность в качестве взяткополучателя, а его близкий - за посредничество во взяточничестве. Если должностное лицо откажется от совершения требуемых от него действий, то действия близкого лица необходимо квалифицировать также - как оконченное посредничество во взяточничестве.
Список литературы
1. Яни П.С. Проблемы квалификации посредничества во взяточничестве // Законность, 2013. № 2. С. 24-29.
СУБЪЕКТНЫЙ СОСТАВ ПРЕСТУПНЫХ БАНКРОТСТВ
Смирнова В.А.
Смирнова Виктория Александровна - студент бакалавриата, кафедра международного публичного права, факультет международного права,
Московская государственная юридическая академия (университет) им. О.Е. Кутафина,
г. Москва
Аннотация: в статье анализируется субъектный состав преступлений банкротства в сфере экономики, выявляется необходимость более тщательного рассмотрения роли специальных субъектов отдельных видов экономических преступлений. Ключевые слова: фиктивное банкротство, преднамеренное банкротство, специальный субъект, арбитражный управляющий, руководитель, трудовая функция, юридические лица.
Банкротство - признанная уполномоченным органом неспособность должника удовлетворить в полной мере требованиям кредиторов по денежным обязательствам. В российской правовой науке институт банкротства преимущественно относят к отрасли предпринимательского права, однако несостоятельность должника подразумевает под собой долгий и сложный процесс, который не только отражается на финансовом состоянии участников хозяйствующего субъекта, но и затрагивает интересы других участников экономического пространства. Процедура банкротства может причинить вред государству, кредиторам и иным хозяйствующим субъектам, особенно важно различать виды «криминальных» банкротств и оценивать, кто может являться инициатором действий, способных покачнуть экономическую стабильность общества. В уголовный кодекс Российской Федерации включено несколько статей, посвященных банкротству.
Они не только отличаются друг от друга по объективной стороне и субъектному составу участником, но и тесно соприкасаются с преступлениями против собственности, например, мошенничество или присвоение и растрата [5, 297 - 299].
В Уголовном кодексе прямо затрагивают банкротство ст. 195 «Неправомерные действия при банкротстве», ст. 196 «Преднамеренное банкротство» и ст. 197 «Фиктивное банкротство».
