CC BY
72
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2013. № 3
Е.Б. Шестопал
ПРОБЛЕМА ВОСПРИЯТИЯ ДЕМОКРАТИИ В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ1
Статья посвящена анализу психологических изменений в российском обществе как фактору и контексту политических трансформаций российской политики постсоветского периода. В статье предлагается теоретическая модель анализа политических образов и их структуры и описываются полученные на основе использования данной модели эмпирические данные, касающиеся динамики образов демократии в российском политическом сознании.
Ключевые слова: демократическая трансформация, восприятие, психологические изменения общества.
1. Теоретический контекст
Одной из наиболее распространенных трактовок демократической трансформации является представление об этом процессе как об изменении политических институтов. Демократические процессы в постсоветской России тоже во многом оцениваются сквозь призму того, насколько соответствуют демократическим стандартам именно политические институты.
Исключение составляют относительно редкие исследования неформальных, культурных и психологических условий, в которых происходит становление демократии. К их числу относятся известные работы Р. Патнэма, В. Меркеля и А. Круассана2. Существенен и вклад А.М. Салмина3, который был одним из немногих российских политологов, рассматривавших процессы демократизации с учетом «природы человека» и политико-культурного контекста, включая фактор религиозных ценностей.
Исследователи различных волн демократизации давно обратили внимание на то, что даже при наличии формально демократических институтов и норм реальное функционирование политического режима может мало соответствовать демократическим принципам. По мнению Ф. Шмиттера, ключевая особенность такого рода поли-
1 В основе данной статьи лежит доклад на совместной конференции факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова и Венского университета (Москва, 2012 г.).
2 Putnam R.D. Making Democracy Work. Princeton, 1993; Меркель В., Круассан А. Формальные и неформальные институты в дефектных демократиях // Полис. 2002. № 1.
3 См.: Салмин А.М. Современная демократия: очерки становления. М., 1997.
тических форм заключается в том, что «элиты и массы продолжают верить в автократию и практиковать ее»4.
Изучая психологические аспекты демократической трансформации в России, мы убедились, что эти неинституциональные факторы во многом определяют характер происходящих процессов. Говорить об успешной демократизации можно лишь тогда, когда наряду с изменением политических институтов произошли изменения в менталитете, как политической элиты, так и населения, в их системах ценностей, установках и поведении.
Одним из важнейших психологических аспектов демократизации является ее восприятие населением. Ответы на вопросы о том, каковы механизмы восприятия власти гражданами, их ожидания от власти и установки на нее, позволяют адекватно оценить характер режима, и результаты демократических трансформаций5.
В своем исследовании мы попытались описать тенденции в политической жизни страны, связанные с представлениями граждан о демократии. В основе предлагаемого ниже анализа тех изменений, который претерпели в постсоветский период образы власти в целом и представления о демократии в частности, лежат данные, полученные нами в ходе политико-психологического исследования, которое проводилось в 1990-2010-е гг. При этом, естественно, наибольший интерес представляют результаты, полученные в конце 2010 — начале 2011 г.6 Опираясь на данные предыдущих исследований политического восприятия, мы исходили из того, что:
— процесс политического восприятия имеет сложную структуру, в которой наряду с рациональным уровнем присутствует и уровень бессознательный, для выявления которого нужны специальные психологические инструменты (см. рис.1);
Рис. 1. Структура политического образа
4 Karl T.L., Schmitter P.C. Concepts, Assumptions and Hypothesis about Democratization: Reflections on "Stretching" from South to East. Stanford, 2002.
5 Образы российской власти. От Ельцина до Путина. М., 2008. Здесь анализируются данные исследования, проведенного в 1990-2000 гг.
6 Первые результаты исследования 2010-2011 гг. приведены в статье: Шесто-пал Е.Б. Политическая повестка дня российской власти и ее восприятие гражданами // Полис. 2011. № 2.
— на процесс политического восприятия влияют факторы, связанные как с субъектом восприятия, то есть воспринимающей политику личностью, так и с воспринимаемым объектом, то есть собственно с властью, демократией, политикой и т.п. Кроме того, на восприятие демократии несомненное воздействие оказывает реальный политический контекст, в который помимо изменчивого событийного контекста входит и ряд устойчивых элементов, определяемых политической культурой (см. рис. 2);
Политический контекст
Устойчивые факторы Изменчивые факторы
Объект восприятия: политическая система, институты, лидеры, власть, государство
Объектные факторы
Пространственные факторы
Политический образ
Темпоральные факторы
Субъектные факторы
Социально-демографические: пол, возраст, образование, профессия Психологические: настроения, потребности, мотивы, ценности
Рис. 2. Факторы, влияющие на политическое восприятие
— в ходе трансформации системы установки на власть в массовом сознании претерпевают определенные изменения, и эти изменения касаются как содержания образов, так и самой оптики, определяющей характер восприятия.
В данной статье мы остановимся лишь на одном аспекте проблемы демократической трансформации: на тех представлениях, образах и ценностях, которые касаются демократии. В процессе исследования, начатого еще в 1993 г.7 и продолжающегося по сей день, мы пытались проверить следующие гипотезы:
1. Опыт участия в выборах и других демократических процедурах позволяет гражданам обрести более четкое, когнитивно богатое и позитивное представление о демократии.
2. Устойчивая демократия связана с ростом доверия к власти и ее поддержки.
7 См.: Шестопал Е. Образы власти в постсоветской России. М., 2008.
3. По мере демократической трансформации число сторонников демократии, то есть людей, которые идентифицируют себя с демократией как с политической позицией должно расти, а число сторонников авторитаризма — сокращаться.
Ниже мы приведем некоторые результаты исследования8, фокусируя внимание в первую очередь на тех изменениях, которые претерпели в ходе политической трансформации страны образы демократии.
2. Трансформация представлений о демократии
в постсоветской России
Многочисленные исследования психологических аспектов демократизации свидетельствуют о том, что начиная с 90-х гг. ХХ в. в России происходит постоянное изменение восприятия гражданами политической и социальной реальности.
Эмоциональный фон восприятия демократии. Прежде всего с каждым новым витком политического развития меняется общий эмоциональный фон восприятия. Так, согласно опросам, в начале-середине 1990-х гг. само понятие «демократия» вызывало негативные чувства у большинства россиян, связывавших это понятие с той политической формой, которая ассоциировалась с ухудшением экономического положения людей. Но в последнее десятилетие, по крайней мере на вербальном уровне, к демократии, как официально заявленной цели политического развития, граждане «попривыкли», приняли ее как вполне конвенциональную политическую норму и даже как идеал.
8 Основные результаты и подробное описание методологи исследования опубликованы в книгах: Шестопал Е.Б. Образы власти в постсоветской Росиии. М., 2004; Шестопал Е.Б. Образы российской власти. От Ельцина до Путина. М., 2008; Психология политического восприятия в современной России / Под ред. Е.Б. Шестопал. М., 2012. Все это время замеры производились почти каждый год. Исследование носит качественно-количественный характер. На каждом этапе исследования выборка была различной и не носила репрезентативного характера для страны в целом, но каждый раз была сбалансирована по полу, возрасту и образованию, как это требуется для исследований качественного характера. В исследование были включены выборки из различных регионов, повторять которые на всех этапах не представлялось возможным. Но присутствие на каждом из этапов различных региональных данных позволило выявить региональные особенности восприятия. Так, на последнем этапе исследования в 2010-2011 гг. кроме Москвы приняли участие респонденты из Челябинска, Саратова, Смоленска, Владикавказа, Новосибирска и Санкт-Петербурга. Всего было опрошено более 680 человек.
Исследование включало в себя применение разнообразных политико-психологических методов. Так, восприятие демократии изучалось в первую очередь методом опроса. Результаты обрабатывались с помощью стандартных процедур кластерного и факторного анализа. При этом в анкету было включено много вопросов открытого характера. Для их обработки использовалось шкалирование. Кроме того, мы применяли глубинное интервью, проективные техники.
О последнем свидетельствует, в частности, тот факт, что в 2011 г. 76% респондентов не считали существующую политическую систему демократией. Это явно указывает на зазор между идеальными представлениями и политической реальностью. Примечательно, что когда мы спрашивали респондентов о том, какой должна быть идеальная власть, то на первом месте стояло определение ее как демократической. Существует, конечно, часть общества, которая испытывает ностальгию по «сильной руке», но она не так велика, как принято считать (всего 13%).
Тем не менее важнее другое: понимание демократии и у «оптимистов», ожидающих, что в ближайшее время страна двинется в сторону демократии (таковых 49%), и у «пессимистов», исключающих такой поворот событий (51%), достаточно схожее, и когнитивно оно не очень богато. Судя по ответам на открытый вопрос, оно сводится к небольшому числу «заученных» штампов вроде «народовластия», «свободы слова» и «равенства всех перед законом». В 1990-е гг. эти представления о демократии были намного ярче и богаче: «Демократия — это что-то такое приятное, из-за чего хочется утром просыпаться» или «Демократия — это когда все равны; у каждого есть Мерседес и три раба».
Обращает на себя внимание, что негативно окрашенных образов демократии в отличие от 1990-х не так много — около 14,2%. Их авторов можно условно разделить на две группы. Первая группа респондентов не верит в реальность демократии, во всяком случае, в России, говорит о ее иллюзорности, мифологичности: «пустословие», «словоблудие», «обман», «ничего не значащее слово», «несуществующая галлюцинация», «ерунда», «что-то недостижимое для России», «далекое и непонятное», «безвластие». При этом у подобных негативных образов нет субъекта: не ясно, чья это глупость или обман.
Другая группа респондентов, негативно оценивающих демократию, явно ищет врагов, которые эту демократию принесли в Россию. Среди них фигурирует Запад («пришло с Запада», «режим в США», «то, что всем навязывает Америка»), а также свои отечественные враги: сторонники Запада, воры, богатые, элита, правительство («западные приживалы», «власть богатых», «власть денег», «власть воров», «власть элиты над народом», «капитализм», «декларируемая правительством глупость»). Можно заметить, что система ценностей, отраженная в приведенных высказываниях, и сама их лексика явно унаследованы от советских времен и сегодня выглядят достаточно анахронично. Они не характерны для большинства опрошенных, менталитет которых сильно изменился за прошедшие годы.
Как показал корреляционный анализ, женщины гораздо более склонны к положительному восприятию ценностей демократии, не-
жели мужчины. Прослеживается также определенная связь между отношением к демократии и возрастом. Судя по полученным нами в 2010-2011 гг. данным, самыми большими поклонниками демократии являются молодежь (18-25 лет) и люди предпенсионного возраста (51-60 лет). Хуже всего воспринимают демократию самые старшие респонденты (61-70 лет) и опять же «предпенсионеры». В эту группу, как видим, входят и самые большие поклонники, и самые большие противники демократии, что говорит о том, что указанная тема эмоционально значима именно для этого поколения. Что касается молодежи, то ее представления о демократии носят скорее «книжный» характер.
Типы отношения к демократии. Различия в восприятии демократии обусловлены не только социально-демографическими факторами (пол, возраст, образование, место проживания и т.д.), но и собственно политическими позициями, которые сформировались у граждан в постсоветские годы. Анализ ответов респондентов на открытый вопрос: «Демократия для меня — это...» — позволил выделить три типа политико-идеологических предпочтений: либерально-индивидуалистический, авторитарно-коммунитаристский и смешанный.
«Либеральное» понимание демократии отличает упор на свободу в различных ее вариантах — это и «свобода слова и мнений», и «свобода выбора», в том числе политического, и «соблюдение прав и свобод личности». К ценностям свободы примыкают идеалы «личной и экономической независимости». Неотъемлемой частью либеральных представлений о демократии являются «ответственность государства перед обществом», а также «равенство в правах» и «равенство возможностей».
Для «авторитарно-коммунитаристских» представлений о демократии характерны преобладание категорий силы, власти и подчинения, дисциплины, требования установить жесткий порядок, апелляции к закону и моральным нормам. Властные отношения здесь выстраиваются по линии противостояния абстрактных «власти», «государства», «правительства» и «людей», «народа», «простого народа». При этом власть определяется как «сильная», «законная», «честная», «справедливая», а народ рассматривается как «свободный», «благородный», «патриотичный». Соотношение трех типов политико-идеологических предпочтений отражено в диаграмме 1.
Как видно из диаграммы, за это десятилетие произошло определенное прояснение позиций в обществе, о чем свидетельствует уменьшение доли лиц со смешанными представлениями и затруднившихся с ответом. При этом число носителей авторитарно-коммунитаристских взглядов выросло больше, нежели число сторонников либерально-индивидуалистического подхода, и сегодня эти группы практически сравнялись.
Диаграмма 1. Типы представлений о демократии
Следует отметить, что собственно либеральная составляющая повестки дня стала намного менее востребованной в обществе, а индивидуализм, наоборот, явно возрос.
Что касается авторитарно-коммунитаристской модели демократии, то она за последние годы актуализировалась по таким ценностным параметрам, как справедливость, равенство, ответственность. Примечательно, что при этом установка на соблюдение законов резко пошла вниз, а активизм, как ценность скорее либерального типа, напротив, сделал скачок вверх, заняв в 2010 г. первый ранг среди иных ценностей. Данная тенденция, по-видимому, указывает на то, что политическая демобилизация, которая была частью стратегий и либералов, и консерваторов, к указанному моменту себя исчерпала.
Наряду с ценностными предпочтениями существенный интерес представляет и собственно политическая идентификация, как она вырисовывается из ответов на вопрос: «Как бы Вы определили свои политические предпочтения?» (см. табл. 1).
В приведенных в табл. 1 данных обращает на себя внимание доминирование политической идентификации с демократами, хотя бы на вербальном уровне. 17% респондентов причислили себя к либералам, и только по 10% — к социалистам и консерваторам. Важным итогом последнего времени стало и определенное снижение по сравнению с предыдущими годами числа аполитичных.
Пытаясь разобраться с политико-психологическими закономерностями восприятия демократии нашими гражданами, мы предложили респондентам ранжировать 8 основных демократических ценностей по степени их значимости (см. табл. 2). Эти ценности в тех или иных сочетаниях присутствовали в предлагаемых респондентами определениях демократии, более того, многие из них вошли в ядро социальных представлений о демократии, показав высокую
Таблица 1
Политическая идентификация (в %)
1993 1995 1996 1997 2000 2003 2010
Либерал 4,2 14,9 10,9 11,3 13,4 7 17
Социалист 10,6 10,9 3,3 8,4 5,8 10
Анархист 2,1 1,7 2,5 1,2 3
Демократ 33,3 17 31,7 21,7 27,6 24,5 33
Патриот 15
Националист 5 3,4
Радикал 4,2 14,9 2 1,7 2,5 2,1 3
Консерватор 20,8 6,4 5,9 15 12,1 4,8 10
Коммунист 25 27,7 6,9 3,3 7,1 12 7
Аполитичный 8,3 4,3 27,7 20 19,2 20,2 16
Другое 4,2 2,1 5,9 4,2 3,7 2
Затрудняюсь ответить 14,5
Таблица 2
Демократия, по-моему, это (поставьте ранги в порядке предпочтения)
Ценности демократии 1993 1995 1996 1997 2000 2006 2011
Свобода 4 4 3 1 2 2 6
Равенство 2 1 8 8 8 8 4
Права человека 5 4 1 3 2 2 8
Индивидуальная автономия 1 2 4 7 6 7 3
Ответственность 3 3 6 3 3 6 5
Соблюдение законов 5 4 5 4 3 3 7
Активное участие в управлением государством 2 2 7 8 7 5 1
Сильное государство 3 2 2 5 4 4 2
частоту упоминаний и большое количество связей с другими де-скрипторами9.
Приведенные в табл. 2 данные наглядно демонстрируют, что на протяжении постсоветского периода представления о демократии претерпели весьма существенные трансформации. Правда, логика этих трансформаций имеет нелинейный характер и ее не просто объяснить. Изменения, произошедшие за последние 10 лет, оказались
9 В табл. 2 приведены ранги, занимаемые каждой из ценностей относительно других ценностей. Эти данные более информативны, чем собственно численные значения, так как выборки разных лет весьма существенно различались.
намного значительнее, чем можно было предположить исходя из предшествующих периодов.
Прежде всего бросается в глаза резкое снижение значимости такой ценности, как права человека, при одновременном взлете ценности активизма. Заметим, что никогда за время исследования первая не опускалась так низко, а вторая не поднималась на первую позицию.
Можно было бы порадоваться росту активизма, но те формы, которые он принимает в последнее время10, нередко носят крайне радикальный и неконвенциональный характер (вспомним хотя бы выступления на Манежной площади в 2010 г., на Болотной площади и на проспекте Сахарова в 2011-2012 гг.). О росте протестного потенциала говорит и увеличение доли респондентов, допускающих возможность своего участия в митинге в поддержку той или иной политической партии либо движения (13%), а также в забастовке (10%), при одновременном снижении электоральной активности.
Особого внимания заслуживает такая ценность, как сильное государство. В литературе по авторитаризму она нередко интерпретируется как один из наиболее явных индикаторов авторитарности, однако полученные нами данные указывают на то, что ее следует трактовать более осторожно. Как видно из таблицы, эта ценность устойчиво занимает в нашей стране центральное место среди ценностей демократии. Очевидно, это связано со спецификой нашей политической культуры, которую можно назвать государство-центрической. Те комплексы, которые возникли у наших граждан в связи с утратой Россией былого места в мире, видимо, можно считать практически изжитыми. Во всяком случае доля респондентов, считающих нынешний режим власти сильным, уже не просто сравнялась, но даже превысила долю тех, кто называет его слабым (39 и 38% соответственно).
Заключение
Подведем некоторые итоги.
Из предложенных нами гипотез полное подтверждение получила только гипотеза о том, что образы власти являются хорошим индикатором утверждения в сознании людей демократических ценностей. Убежденных сторонников авторитарных представлений всего 13%. Правда, усвоение демократических ценностей происходит нелинейно и затрагивает пока по преимуществу когнитивный (вербальный) уровень личности.
10 Следует обратить внимание на то, что рост ценности активизма (2010 г.) по времени предшествовал реальным политическим выступлениям (2011-2013 г.г.). Это свидетельствует о прогностическом потенциале данного исследования
Гипотеза о росте когнитивной четкости представлений о демократии не подтвердилась. Эти представления носят довольно размытый и скорее абстрактный характер в силу отсутствия серьезного личного опыта участия в политике у большинства опрошенных.
Была опровергнута и гипотеза о повышении доверия к власти по мере укрепления демократических настроений. Полученные нами данные свидетельствует о том, что доверие к власти и ее поддержка не только не возросли, но даже снизились по сравнению с периодом первого президентства В.В. Путина.
Гипотеза о росте числа сторонников демократии и уменьшении числа сторонников авторитаризма нуждается в более детальной проработке, так как классические для современной политологии категории авторитаризма и демократии оказались плохо приспособленными для анализа российской действительности.
Таким образом, можно утверждать, что либо политическая трансформация в России не исчерпывается демократизацией, либо распространенные теории демократии не годятся для объяснения процессов, происходящих в российской политике и массовом политическом сознании российских граждан, и для их постижения требуются иные теоретические модели.
Если суммировать результаты, полученные в ходе исследования, то, прежде всего, следует отметить серьезные сдвиги в политических представлениях, образах и ценностях, которые происходили на всех этапах постсоветской истории страны.
Достаточно динамично менялись типы ориентаций на демократию или авторитаризм. В начале-середине 1990-х гг. те, кто считали себя сторонниками демократии, с одной стороны, и сторонники «сильной руки» — с другой, жестко противостояли друг другу, что вполне соответствовало острой идейной и политической борьбе того периода, в конце 1990-х — начале 2000-х гг. ситуация изменилась. Противостоящие типы сознания начали постепенно перетекать друг в друга, распределяясь по всему континууму политических представлений и ценностей. 2010-е гг. привнесли нечто новое в соотношение этих двух типов. Говорить о возврате к конфронтации нет оснований, но в количественном отношении установился примерный паритет демократов и автократов. При этом произошло определенное уточнение позиций, их прояснение, что выразилось в уменьшении смешанных типов сознания.
Динамика касается не только распределения по типам, но и содержания самих ценностей. Так, хотя ценность порядка и сегодня востребована большинством населения, а выбирающих свободу — по-прежнему меньшинство (правда, возросшее по сравнению с 1990 гг.), трактовка ценностей порядка и свободы сейчас заметно отличается от той, что преобладала ранее.
Куда-то ушла ценность стабильности, столь значимая в начале-середине 2000-х гг. По нашим данным, в настоящее время стабильность волнует не более 2% россиян. Отсюда и возросшая готовность к протестному поведению. На этом эмоциональном фоне неожиданно появилось поколение «сердитых молодых людей» (18-25 лет), которые всем недовольны. К ним примыкают и люди предпенсионного и пенсионного возраста, которых, как и молодых, не устраивает не столько собственно политический формат власти, сколько ее нравственная деградация.
Пожалуй, это главная особенность сегодняшнего восприятия демократии. В нашем обществе сформировался гораздо более серьезный, чем прежде, запрос на морально-политические ценности (в частности, на социальную справедливость), которые традиционно отстаивали левые партии. Сегодня этот запрос выражают люди всех идеологических ориентаций, и резкая оценка власти дается ими именно с точки зрения таких категорий, как справедливость, честность, порядочность. Как показывает проведенный нами анализ, на сегодняшний день ни одна политическая сила или лидер не могут предложить гражданам повестку дня, которая удовлетворила бы этот запрос11.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Меркель В., Круассан А. Формальные и неформальные институты в дефектных демократиях // Полис. 2002. № 1 [Merkel' V., Kruassan A. Formal'nye i neformal'nye instituty v defektnykh demokratijakh // Polis. 2002. N 1.]
2. Салмин А.М. Современная демократия: очерки становления» М., 1997 [Salmin A.M. Sovremennaja demokratija: ocherki stanovlenija» M., 1997.]
3. ШестопалЕ.Б. Образы власти в постсоветской России. М., 2008 [Shesto-pal E.B. Obrazy vlasti v postsovetskoj Rossii. M., 2008.]
4. Шестопал Е.Б. Политическая повестка дня российской власти и ее восприятие гражданами // Полис. 2011. № 2 [Shestopal E.B. Politicheskaja povestka dnja rossijskoj vlasti i ee vosprijatie grazhdanami // Polis. 2011. N 2.]
5. Karl T.L., Schmitter P.C. Concepts, Assumptions and Hypothesis about Democratization: Reflections on "Stretching" from South to East. Stanford, 2002.
6. Putnam R.D. Making Democracy Work. Princeton, 1993.
11 См.: Шестопал Е.Б. Политическая повестка дня российской власти и ее восприятие гражданами // Полис. 2011. № 2.
