CC BY
18
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
ПРОБЛЕМА СОХРАНЕНИЯ СЕМАНТИКИ ОРИГИНАЛА ПРИ ПЕРЕВОДЕ ПОЭТИЧЕСКИХ ТЕКСТОВ НА АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК
Кретова Лариса Николаевна
Канд. филол. наук, доцент каф. английского языка ФГБОУ ВО «НГПУ» г. Новосибирск
Костин Леонид Сергеевич Бакалавр лингвистики ФГБОУ ВО «НГПУ», г. Новосибирск Суханова Кристина Станиславовна
Ст. преподаватель каф. английского языка ФГБОУ ВО «НГПУ», г. Новосибирск
Статья посвящена вопросам перевода поэтического текста на английский язык и освещает основные проблемы перевода: перевод мифологем, сохранение хронотопа оригинала, сохранение этнокультуной семантики оригинала и проблему лакунарности. На примере анализа оригинала и перевода стихотворения С.Есенина «Письмо матери» рассмотрены приемы перевода поэтического текста.
Ключевые слова: оригинал, перевод, этнокультурная специфика, лакунарность, компенсация, замена.
The article is devoted to the translation of the poetic text into English and covers the main problems of translation: the translation of the mythology, the preservation of the original chronotope, the preservation of the eth-nocultural semantics of the original and the problem of lacunarity. Using the example of the analysis of the original and the translation of S. Yesenin's poem "Letter from the Mother", the methods of translating a poetic text are considered.
Keywords: original, translation, ethnocultural specifics, lacunarity, compensation, replacement.
Обращение к проблеме перевода поэтических текстов является актуальным в силу особой сложности данного вопроса для переводоведения. В частности, в работах Л.Н. Кретовой [1] представлены проблемы сохранения мифопоэтической парадигмы текстов оригиналов при работе с текстами Н. Заболоцкого, рассмотрена семантика мифологем в русском и английском языках.
В другой статье Л.Н. Кретовой отмечено: «Динамика развертывания художественных образов внутри поэтического текста предполагает определенный контроль за порядком и характером этого распределения со стороны автора (продуцента) текста. Однако, в норме литературное произведение, как представляется, должно создавать такую картину течения времени, которое тем или иным образом коннотируется с реальной хронологической шкалой человеческого бытия и может использовать последнюю в качестве референта» [3, с. 73].
В работе У.Л. Сагнаевой затрагивается другая проблема переводческого плана: проблема перевода этнических констант, что особенно актуально при работе с поэтическим текстом. Автором рассматриваются некоторые теоретические аспекты исследования этнической картины мира, являющейся, по мнению автора, результатом наложения этнических констант - бессознательных базовых установок, и этнокультурных доминант, отражающих эти установки на определенном этапе этногенеза, а также представлены способы изучения этнокультурных доминант с привлечением английского иллюстративного материала [5, с. 31].
Следующей проблемой перевода поэтических текстов является проблема лакунарности, описываемая в работе У.Л. Кшеновской и А.В. Стародубце-вой [4]. В работе представлен обзор основных идей
современных исследователей, касающихся проблем лакунарности, описывается понятие и особенности лакун как особых маркеров национального культурного сознания, определяющих общий процесс познания и восприятия реальности, ее категоризации и номинации, приводятся современные типологии лакун. Авторами подчеркивается, что анализ существующих языковых пробелов позволяет не только выявить проблемные зоны, возникающие в процессе перевода, но и до определенной степени реконструировать культурно обусловленное мировоззрение на базовом уровне в структуре языковой личности, что делает очевидным пересечение культурных исследований и исследований в области перевода.
Как видно из анализа предыдущего краткого обзора основной проблематики переводов поэтических текстов, основные проблемы связаны с переводом мифологем, проблемой сохранения хронотопа, адекватным переводом этнокультурной семантики компонентов текста и лакунарностью как переводческой проблемой.
Пользуясь методом сравнительно-сопоставительного анализа текстов оригинала и перевода, методами семантического и дефиниционного анализа значений, а также, частично, методом компонентного анализа, рассмотрим некоторые из обозначенных проблем на примере стихотворения С.А. Есенина «Письмо матери».
Ключевым образом текста является образ матери и образ природы. Чаще всего в лирике С.А. Есенина природа предстает перед нами в образах деревьев: береза, сосна, верба и т.д., которые по преимуществу в русском языке являются существительными женского рода. При переводе родовая принадлежность утрачивается в силу типологиче-
66
ских характеристик английского языка, именно поэтому читательские ассоциации родины с женщиной не возникают у англоязычного читателя. Вместе с тем, существует способ вербализации семантики женского рода через прямые номинации и использования гетеронимов. Образцом применения гетеронимов в тексте оригинала и перевода можно считать стихотворение «Письмо к матери».
Женская ипостась в лирике С. Есенина - очевидное явление, но если обычно поэт олицетворяет березы, ивы, сосны, что является отражением фольклорных тенденций, то в рассматриваемом тексте этого не происходит. Образ матери вплетен в образ природы ненавязчиво и тонко, что позволяет говорить о том, что материнское начало является как неотъемлемой частью природы, продолжая традиции фольклора, так и частью мира самого поэта, сливающегося в своих эмоциональных чувственных переживаниях с окружающей его природой. Диалектическое единство мужского и женского начал представлено в этом тексте несколько нетипично: через связь мать-сын, что в глобально смысле может быть рассмотрено «мать-природа» и «сын-поэт».
На уровне грамматической заданности и вербализованной семантики в тексте оригинала присутствуют все три временных плана (прошлое, настоящее и будущее), но состояние лирического героя и героини связано с моментом речи, с моментом создания текста, т.е. с настоящим неактуальным, тогда как в тексте перевода подобные планы представлены не достаточно полно.
Трансформация пространственно-временной ориентации исходного текста происходит по направлениям: утрата мифологического подтекста; утрата индивидуально-авторских смыслов; утрата парадигматических связей внутри текста. Особую сложность в трансляции пространственно-временных характеристик художественного текста ... являются произвольные авторские трансформации и преобразования реального пространства в дихотомии вертикального и горизонтального мира, времени реального во время нереальное, в котором явь смешивается с вымыслом, реальное время - с воспоминаниями персонажей, преднамеренно нарушаются автором временные последовательности и согласование времен таким образом, что все переводчики испытывают целый ряд затруднений с подбором не только лексики, но и синтаксиса текстов языка перевода.
Семантика света, связанная с образом матери, не только и не столько передает в смысловом отношении любовь и поклонение сына перед матерью, но и отсылает образ к более возвышенному в смысловом плане образу Богородицы: «.пусть струится над твоей избушкой Тот вечерний несказанный свет.Ты одна мне помощь и отрада, Ты одна мне несказанный свет!» И в этом ключе текст стихотворения приобретает жанровую направленность не просто письма, но молитвы.
Предчувствие близкой кончины становится скрытым смыслом текста, именно поэтому последняя встреча с матерью пронизана предчувствием
утраты и желанием уберечь родного человека от предстоящей боли: «Не грусти так шибко обо мне».
В переводе А. Вагапова в разных вариантах перевода изменено само название текста: просто письмо (Latter) и письмо к матери (A Letter to Mother) вместо «Письмо матери». Изменение адре-сатной ориентации текста делает его: ориентированным на более широкую аудиторию (обращено ко всем), лишает текст адресатной направленности и, вследствие этого, лишает читателя установки на восприятие (мать=старушка); в английском появляется слово «granny», для которого значение «старушка» (old lady) не является основным, доминантны значения «бабушка», «бабуля» и «бабуся». Это приводит к утрате образа матери в переводе уже в первых строках, но к появлению образа некоей бабушки или старой женщины. Слово мама появится только в 4 катрене (mom), заменив ласковой обращение «родная». Так мы сталкиваемся с различиями в этнокультурной семантике компонентов текста, что проявляется в утрате коннотации основного компонента (старушка - granny), а также с лакунарностью (в английском языке лекса «старушка» отсутствует).
Неформальность обращения к матери подчеркивается лексой «привет», которая повторяется дважды, но с разными семантическими оттенками в тексте оригинала: «привет тебе!» используется в значении «передать привет», тогда как привет во втором употреблении может означать и просто приветствие, и «обращенное к кому-нибудь доброе пожелание, выражение сочувственного отноше ния, солидарности». При переводе указанные семантические различия утрачиваются и заменяются двукратным повторение слова «Hellow!», которое при всей своей неформальности не сохраняет исходного смысла текста, что свидетельствует о несовпадении этнокультурной семантики компонентов оригинала и перевода.
Строки «Пусть струится над твоей избушкой Тот вечерний несказанный свет» заменены на строки «May there always be above you, honey, The amazing stream of evening glow» - Пусть всегда будет над тобой, дорогая, Удивительный поток вечерней зари, что меняет концепцию текста и исключает из текста перевода лексу «избушка» и эксплицированную семантику света, переводя ее в имплицитную форму (glow). «Избушка» могла быть переведена как «маленький дом» или «полуразвалившийся дом», или «ветхий дом», при этом частично семантика была бы сохранена, но переводчик пошел по пути лексической компенсации и заменил утраченный образ на другой, усилив антропоцентризм текста за счет концентрации чувств лирического героя вокруг образа матери. При этом антропоморфность текста снижена за счет утраты образа предмета (избушки), отражающего особенности героини текста и задающего рифмообразующую пару текста стихотворения (старушка - избушка). Рассматриваемый пример иллюстрирует этнокультурную асимметрию языковых знаков.
Сужение значения происходит в случае перевода слова «дорога» словом «roadside» (обочина), слово «шушун», являющееся этнографизмом, заменено в переводе словом «overcoat» (плащ), эпитеты «старомодный» и «ветхий» трансформировались с слово «shabby» (потертый), что также лишает текст экспрессивности и семантических особенностей. В частности, компонент «старомодный» подчеркивает возраст матери поэта и ее социальный статус -бедность, невозможность купить новую вещь, неспособность следовать моде. Эту же функцию выполняет эпитет «ветхий», усиливающий семантику старости и разрушения. При переводе мы находим лишь слово «потёртый», содержащее семантику «не новый», но не содержащий все указанные коннотации, что также не позволяет сохранить этнокультурную специфику текста оригинала.
Строки «И тебе в вечернем синем мраке Часто видится одно и то ж...» утрачивают эпитеты (вечерний и синий), которые являются неотъемлемой частью всей образной системы С.А. Есенина (вспомним, «Вечером синим.», «Синий сумрак как стадо овец.», «Что в этот отсвет лунный, синий.», «Пусть порой мне шепчет синий вечер.», «Увидать далекий синий край?...»). По замечанию Будановой Н. Э. и Тюриной Г. Н в христианской традиции синий цвет предстаёт символом духовности и Богоматери. Синий цвет часто создаёт пейзаж в лирике С.Есенина: Синий май. Заревая теплынь. («Синий май. Заревая теплынь»). Синий цвет характерен для описания вечернего пейзажа. Цвет может являться характеристикой хронотопа произведения; синий цвет может ассоциироваться с родиной, а конкретно, с покоем родного края. Таким образом, можно сделать вывод, что синий цвет в лирике Сергея Есенина предстаёт важным фрагментом идиостиля. Слова с семантикой синего цвета часто используются поэтом и имеют в основном положительные коннотации. Данный цвет имеет разные ассоциации: Родина, природа, счастье и др.[1, с. 3-5]. При отсутствии эпитета мы получаем образ вечернего мрака, достаточно мрачный образ, не имеющий связи ни с образом родины, ни с образом женщины-богородицы.
Утрачивается и просторечное «то ж» - усеченная форма слов «то же», которая в переводе передана лексой «same». Особенно проблематичным, на наш взгляд, оказывается утрата компонента «чудиться», имеющего значение «казаться, мерещиться», который в переводе заменен на глагол «conceive», имеющий одно из переносных значений «вообразить», но чаще используемый в прямом значении - «забеременеть», что в данном случае вносит совершенно другой коннота-тивный компонент. Образ крови появляется в переводе, но отсутствует в оригинале, при этом семантика крови содержится в оригинале, поэтому есть смысл говорить о компенсации как приеме перевода и о семантической лакунарности в случае с лексемой «чудиться».
В следующих строках семантика оригинала частично утрачена: Now calm down, mom! And don't be dreary! It's a painful fiction through and through. I'm
67
not so bad a drunkard, really, As to die without seeing you.
Так, вместо обращения «родная» переводчик использует прямую номинацию (mom - мама), «тягостная бредь» заменяется на «болезненная выдумка», «успокойся» трансформируется в «не будь унылой», при этом слово «пропойца» с устойчивым определением «горький» переведено как «не такой плохой пьяница (not so bad a drunkard), что также искажает смысл перевода. Вместе с тем исходный образ горького пропойцы и ждущей матери становятся лейтмотивом текста оригинала.
Строки «Я по-прежнему такой же нежный И мечтаю только лишь о том.» при переводе переведены с помощью компенсации словами «tender», у которого значение «нежный» является одним из основных наряду с другим значением - «ласковый», введен компонент «dear», отсутствующий в оригинале, но позволяющий сохранить ритмико-интона-ционное единство текста.
Мятежная тоска заменена на «dismal boredom» (унылая скука), что не соответствует авторскому замыслу - показать образ мятежного поэта, душа которого тоскует по родине. Семантика низенького дома, подчеркивающая в оригинале вертикальную ориентацию пространства текста в переводе заменяется на «little house», в которой нет доминирования вертикальной оси, напротив, есть подчеркнутый размер, что предполагает соотнесение объекта с другой системой координат.
Образ снега в переводе создает дополнительную семантику старости и зимы (When the garden blossoms, white as snow), при этом в оригинале есть образ по-весеннему белого сада, символизирующего начало новой жизни и обновление; семантика «на рассвете» в переводе не сохранена, использован прием компенсации «early in the morning».
Окказионализм «отмечталось», встречающийся в следующем катрене заменен на более традиционное "don't disturb my dreams" (не мешайте моим мечтам); утрачена семантика строки «не волнуй того, что не сбылось», которая была частью градационного ряда, ориентированного на усиление образа несбывшейся мечты и утраченной надежды. Появляется образ тяжелых потерь и утрат ("heavy loss and weariness in life"), ставший компенсацией компонентов «утрата и усталость», нивелируется компонент текста «привелось», аналога которому нет в английском языке (похож, разве что, компонент «rappened», но переводчик к нему не обратился). Расширение как прием использован в строках «и молиться не учи меня, не надо», при этом утрачено усиление семантики слова «не учи»: «Please don't teach me how to say my prayers!». Также при переводе компенсирована утрата образов помощи и отрады, несказанный свет трансформируется во вспышку света, что заменяет семантику равномерного свечения на семантику свечения интенсивного и кратковременного.
Сохранена кольцевая композиция стихотворения, что позволяет сохранить целостность образа текста, вернуть читательское восприятие к образу
матери и усилить эмотивный подтекст стихотворения.
Таким образом, природа в стихотворении С.А. Есенина «Письмо к матери» становится неотъемлемой частью образа родного края, тесно переплетается с образом матери и являет собой женскую ипостась.
Образ матери вплетен в образ природы ненавязчиво и тонко, что позволяет говорить о том, что материнское начало является как неотъемлемой частью природы, продолжая традиции фольклора, так и частью мира самого поэта, сливающегося в своих эмоциональных чувственных переживаниях с окружающей его природой. Диалектическое единство мужского и женского начал представлено в этом тексте несколько нетипично: через связь мать-сын, что в глобально смысле может быть рассмотрено «мать-природа» и «сын-поэт».
Рассмотрев перевод стихотворения С.А. Есенина «Письмо матери», мы отметили следующее: наличие достаточного количества лексических единиц с этнокультурной семантикой (старушка, избушка, шибко, шушун, ветхий и т.д.) в тексте оригинала не позволяет переводчику сохранить указанную семантику в переводе, что приводит к использованию таких переводческих приемов как компенсация, замена, добавление. Вместе с тем коннотация рассматриваемых компонентов не сохранена в тексте перевода. Отсутствие в английском языке лексических эквивалентов рассматриваемых единиц позволяет говорить о явлении лексической лакунарности, которая может быть
компенсирована с помощью других языковых единиц. Хронотоп текста оригинала частично сохранен в тексте перевода, при этом мифологическая семантика цвета частично утрачена.
Список литературы
1. Буданова Н. Э., Тюрина Г. Н. Синий цвет в лирике С.А. Есенина // Молодой ученый. - 2016. -№6. - С. 3-5.
2. Кретова Л.Н. Антропоцентрическая ми-фопоэтическая парадигма в стихотворении Н.А. Заболоцкого «Форвард» и особенности перевода текста стихотворения на английский язык// Вестник Новосибирского государственного педагогического университета. - 2012. - Т. 9. - № 5. - С. 115122.
3. Кретова Л.Н. Специфика перевода пространственно-временной семантики поэтических текстов (на примере лирики Н. Гумилева)// Актуальные проблемы филологии и методики преподавания иностранных языков. - 2016. - № 10. - С. 72-79.
4.Кшеновская У.Л., Стародубцева А.В. Языковые лакуны в публицистическом тексте и способы их элиминирования в процессе перевода// Вестник Новосибирского государственного педагогического университета. - 2016. - № 4 (32). - С. 154-166.
5. Сагнаева У.Л. Концептосфера этнокультурной доминанты и методы ее изучения// Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. -2007. -Т. 5. - № 1. - С. 31-39.
СПЕЦИФИКА ПРЕДСТАВЛЕНИЯ АВТОРСТВА В ТИПЕ ТЕКСТА
ПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ (НА ПРИМЕРЕ РУКОПИСИ ФРИДИРХА ФОН ГРАМА „DES .^GERMEISTERS FRIEDRICH VON GRAMS REISEBERICHT AN DEN GROSSEN _BELT IM ANNO 1684")_
Нифонтова Дарья Евгеньевна (Nifontova, Daria)
Санкт-Петербургский государственный университет (СПбГУ), Санкт-Петербург, Россия
(Saint Petersburg State University (SPSU), St. Petersburg, Russia)
ID C-2934-2016
Санкт-Петербург, пр. Юрия Гагарина, д. 35 кв. 6
СПЕЦИФИКА ПРЕДСТАВЛЕНИЯ АВТОРСТВА В ТИПЕ ТЕКСТА ПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ
(НА ПРИМЕРЕ РУКОПИСИ ФРИДИРХА ФОН ГРАМА „DES JÄGERMEISTERS FRIEDRICH VON GRAMS REISEBERICHT AN DEN GROSSEN BELT IM ANNO 1684")
В статье рассматриваются особенности языкового выражения категории "образа автора" как субъекта речи в типе текста "путевые заметки" на примере ранее не изученной рукописи немецкого дворянина Фридриха фон Грама, отражающей события плавания по проливу Большой Бельт в 1684 г. Особое внимание уделяется особенностям времени создания текста, характерными признаками которого являлись интерес к научным описаниям неизведанного и одновременно выдвижение на первый план авторского я.
The paper discusses peculiarities of linguistic representation of the author's image in the text type "travel report" by the example of an earlier uninvestigated manuscript by the German noble Friedrich von Gram after his journey across the Big Belt in 1684. Special attention is paid to the creation time of the text marked by a growing interest to scientific descriptions of unexplored and at the meantime by the author's foregrounding.
Ключевые слова: путевые заметки, образ автора, Грам
Key words: travel report, author's image, Gram
