CC BY
39
УДК 316.334.2
DOI 10.21685/2072-3016-2019-1-12
В. П. Кошарный
ПРОБЛЕМА СОБСТВЕННОСТИ В РУССКОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ФИЛОСОФСКО-СОЦИОЛОГИЧЕСКОЙ МЫСЛИ НАЧАЛА XX в.
Аннотация.
Актуальность и цели. Идеи представителей русской религиозной социологии, посвященные обоснованию функциональной трактовке собственности, чрезвычайно актуальны и органично вписываются в контекст современных споров о путях социально-экономического развития России, о необходимости усиления социальной ответственности бизнеса и государства в целом. Цель исследования - проанализировать работы русских религиозных мыслителей начала XX в. и выявить особенности трактовки проблемы собственности.
Материалы и методы. Реализация задач исследования была достигнута на основе анализа трудов русских мыслителей, посвященных проблеме собственности. Особое место в рамках настоящей работы занимают произведения В. Ф. Эрна, С. Н. Булгакова, Н. А. Бердяева, С. Л. Франка, внесших главный вклад в формирование учения о собственности в немарксистской мысли начала XX в. Методологический потенциал включает методы сравнительного и ис-торико-социологического анализа, которые позволяют исследовать тексты русских мыслителей в конкретном историческом контексте.
Результаты. Исследована концепция собственности русских социальных мыслителей. Проанализированы ее теоретико-методологические основания, рассмотрены учения о функциональной собственности.
Выводы. Исследование решения проблемы собственности у русских религиозных социологов позволяет сделать вывод о том, что идеи функциональной собственности, социальной ответственности участников экономической деятельности, ценностного анализа экономической сферы могут быть учтены при создании проектов будущего в современной России.
Ключевые слова: русская религиозная социология, собственность, функциональная собственность, социальная ответственность, государственно-частная система хозяйства.
V. P. Kosharnyy
PROBLEM OF OWNERSHIP IN THE RUSSIAN RELIGIOUS PHILOSOPHICAL AND SOCIOLOGICAL THOUGHT OF THE BEGINNING OF THE XX CENTURY
Abstract.
Background. The ideas of the representatives of Russian religious sociology, devoted to the substantiation of the functional interpretation of property, are extremely relevant and organically fit into the context of modern debates about the ways of socio-economic development of Russia, the need to strengthen the social responsibility
© Кошарный В. П., 2019. Данная статья доступна по условиям всемирной лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License (http://creativecommons.org/licenses/by/4.0/), которая дает разрешение на неограниченное использование, копирование на любые носители при условии указания авторства, источника и ссылки на лицензию Creative Commons, а также изменений, если таковые имеют место.
of business and the state as a whole. The purpose of the work is to analyze the works of Russian religious thinkers of the beginning of the 20th century and to reveal the features of the interpretation of the property problem.
Materials and methods. Implementation of research objectives was achieved on the basis of the analysis of the works of Russian thinkers devoted to the problem of property. The works of V. F. Erna, S. N. Bulgakov, N. A. Berdyaev, S. L. Frank, who made a major contribution to the formation of the theory of property in nonMarxist thought of the beginning of the 20th century, occupy a special place in this work. The methodological potential includes the methods of comparative and historical-sociological analysis, which make it possible to investigate the texts of Russian thinkers in a specific historical context.
Results. The concept of ownership of Russian social thinkers has been studied. Analyzed its theoretical and methodological foundations, considered the doctrine of functional property.
Conclusions. The study of the solution of the property problem of Russian religious sociologists suggests that the ideas of functional ownership, social responsibility of participants in economic activities, and a value analysis of the economic sphere can be taken into account when creating future projects in modern Russia.
Keywords: Russian religious sociology, property, functional ownership, social responsibility, public-private economic system.
Размышления о природе собственности занимали существенное место в работах русских философов и социологов разных эпох. Различные аспекты проблемы собственности обсуждались представителями русского Просвещения второй половины XVIII - начала XIX в. Я. П. Козельским, С. Е. Десниц-ким, И. А. Третьяковым, А. Я. Поленовым, Н. И. Новиковым, Д. И. Фонвизиным, И. П. Пниным, А. П. Куницыным. Не чуждыми вопросы собственности были и для русских социологов XIX - начала XX в. П. Л. Лаврова, Н. П. Огарева, Б. Н. Чичерина и других. Особое место в этом ряду занимают труды видных представителей религиозной философской и социологической мысли XX в. Н. Ф. Федорова, В. С. Соловьева, П. И. Новгородцева, В. Ф. Эрна, Н. А. Бердяева, И. А. Ильина, С. Н. Булгакова, П. Б. Струве, С. Л. Франка, Ф. А. Степуна, участников евразийского движения Н. Н. Алексеева, П. Н. Савицкого.
Характерная особенность подхода большинства русских мыслителей к вопросу собственности состояла в стремлении осмыслить его не только с позиций хозяйственно-экономических, но и с помощью категорий социологии, психологии, права и, что особенно важно, этики. В. С. Соловьев (18531900), например, решительно протестовал против ошибочного стремления обособить «экономические явления в совершенно самостоятельную... сферу» [1, с. 429]. Отделение экономической сферы от нравственной, характерное для большинства современных ему экономистов, русский мыслитель считал серьезным недостатком, порождающим одно из «отвлеченных начал». Его интересовали вопросы о том, что есть собственность и какой она должна быть. Рассматривать проблему собственности в контексте всего богатства отношений личности и общества, в том числе и в особенности нравственных, -таков методологический императив В. С. Соловьева. Основание собственности, по Соловьеву, следует искать в самой человеческой личности.
Постараемся проследить, как реализовывался этот методологический подход в работах других русских религиозных социологов начала XX в.
Тема христианской трактовки собственности активно обсуждалась в публицистике начала XX в. на фоне обострения социально-политической ситуации в России. В 1905 г. в журнале «Вопросы жизни» (№ 8-9) была напечатана работа В. Ф. Эрна (1882-1917) «Христианское отношение к собственности», посвященная памяти В. С. Соловьева. Мыслитель в 1905 г. был в числе основателей «Христианского братства борьбы», выступавшего с позиций христианского социализма и поддержки революционного движения. В 1906 г. В. Ф. Эрн - среди организаторов Религиозно-философского общества памяти Вл. Соловьева в Москве.
Констатируя, что собственность играет важнейшую роль в общественном бытии, оказывает существенное влияние на формирование и структуру всех общественных и политических отношений, В. Ф. Эрн обращал внимание на зависимость различных объяснений этого феномена от метафизических воззрений объясняющего. Для ответа на вопрос о том, как должен относиться каждый верующий к своей частной собственности, он обращался к Евангелию, в котором содержится требование к каждому христианину освободиться от всякой собственности, что является важнейшим условием вхождения в Царство Божие и обретения абсолютной свободы. При этом недостаточно усилий одного лица. Истинно христианского отношения к собственности на базе индивидуальной морали достигнуто быть не может. Здесь необходимы коллективные усилия.
Ход рассуждений В. Ф. Эрна в целом характерен для сторонников христианского социализма. Отказ от собственности, полное обобществление имущества могут быть реализованы в мире надэмпирическом. В реальном же мире частная собственность будет сохраняться. Причем при отсутствии социальных обязанностей собственника последствия ее присутствия в мире будут отрицательными. Для смягчения этих последствий необходим институт общественного служения. «... Чувство вины перед всеми, грехи перед всеми, раскрытые и пережитые по-христиански, делают для христианина субъективно необходимым и религиозно-должным общественное служение, другими словами - христианскую общественную и политическую деятельность в том обществе и государстве, в котором он живет» [2, с. 218].
Тенденция, оформившаяся в трудах В. С. Соловьева, выдвигать на первый план духовно-нравственные основания собственности, связывавшие проблему собственности с идеей социального служения, получила поддержку и подкрепление не только у В. Ф. Эрна, но и у других представителей русской религиозно-философской и социологической мысли начала XX в.
С. Н. Булгаков (1871-1944), посвятивший в начале своей творческой деятельности ряд работ экономической проблематике, в том числе и такие известные, как «Философия хозяйства» (1912), «История экономической мысли» (1916), говоря о резких суждениях Отцов Церкви по поводу частной собственности, отмечал, что энергия этих суждений была направлена не столько на собственность, сколько на собственников. При этом суждения эти, по С. Н. Булгакову, были лишены социалистического содержания, так как «социалистическая собственность» - такой же соблазн для христианского аскетического мировоззрения, как и собственность частная. Христианство чуждо как хозяйственному индивидуализму, так и социализму с его коллективистскими установками. Оно предостерегает против абсолютизации эко-
номических начал. Христианство должно, по возможности, находясь в конкретных экономических условиях, быть свободным от «богатства» и подчинять его религиозно-нравственным началам. С. Н. Булгаков считал принципиально неверным истолковывать общественную собственность как форму собственности, о которой идет речь в Евангелии. Думать так - это значит не понимать сути учения о собственности христианских Отцов Церкви. Христианство, полагал писатель, выступает за свободу от собственности для верующих и допускает последнюю лишь при условии «этического регулирования пользования ею» [3, с. 232]. В русле сложившейся традиции С. Н. Булгаков отмечает, что христианство указывает на взаимные обязанности собственников и тех, у кого она отсутствует. Религиозно-этическое регулирование отношений собственности призвано превратить различные типы отношений собственности в один из видов организации труда и не более. В своем сверхэмпирическом устремлении оно сверхисторично и сверхозяйственно. В историческом же существовании оно дает идеал культурной и экономической жизни. Но достижение его проходит путем непрерывной борьбы добра и зла и должно находиться под религиозно-нравственным контролем.
Русская революция 1917 г. вновь обострила дискуссию по проблеме собственности. До событий октября 1917 г. обсуждение проблемы велось преимущественно в плоскости теоретической. Социально-экономические преобразования в стране, начатые большевиками, показали актуальность практической стороны вопроса.
Н. А. Бердяев (1874-1948) в книге «Философия неравенства» (1923), оформленной в виде «писем к недругам» в письме двенадцатом «О хозяйстве» с присущей ему экспрессивностью выдвигал эту проблему в число основных проблем новой эпохи в истории России.
Существенной чертой этой эпохи является, по Бердяеву, экономизм, первенство материальной жизни над духовной. Между тем это не так. В соответствии с философскими принципами, которых придерживался мыслитель, материальная жизнь - это проекция духовной жизни. Духовные факторы являются определяющими. От них зависят и организация труда, а также его производительность. «Хозяйство как претворение природных сил, как их организация и регуляция, есть акт человеческого духа», - пишет он [4, с. 294]. И здесь же: «Хозяйственная жизнь не может быть ни господствующей, ни самодовлеющей. Она должна быть подчинена высшим началам жизни» [4, с. 236].
Среди этих начал Н. А. Бердяев видел благо и ценность государства, нации, культуры, религиозное оправдание хозяйственной деятельности. И капитализм, и социализм - это «отвлеченные начала» (В. С. Соловьев), это две формы рабства человеческого духа у экономики. Обе эти формы общественной жизни одинаково враждебны духовным основам собственности. Капитализм оторвал собственность от ее онтологических корней. Она превратилась в явление сугубо отрицательное, стала средством наживы, угнетения людей. Собственно этим и воспользовались сторонники социалистических учений для отрицания частной собственности. Социалистическое же понимание собственности, по Бердяеву, утилитарно по своей сути, оно не учитывает духовного начала в ней. А это в свою очередь ведет к чисто экономическому отношению к окружающему миру, в котором у собственника отсутствует понимание прав и обязанностей. «Собственность, по природе
своей, есть начало духовное, а не материальное. Она предполагает не только потребление материальных благ, но и более устойчивую и преемственную духовную жизнь личности в семье и роде. Начало собственности связано с метафизической природой личности, ее внутренним правом совершать акты, преодолевающие быстротечное время» [4, с. 244, 245]. Тезис о ценностном, личностном отношении к экономической деятельности, основывающейся на частной собственности, рефреном звучит во многих произведениях русского мыслителя. Окончательное же освобождение от всякой собственности и всякого богатства, согласно христианскому учению, - это уже явление жизни духовной, а не эмпирической. Н. А. Бердяев прекрасно понимал, что в реальном мире с собственностью связаны многочисленные социальные проблемы и «великие злоупотребления». Собственность здесь не может быть признана абсолютным и высшим началом. Задачи социального реформирования предполагают ограничение собственности и подчинение ее высшим началам. Бездуховность индустриально-капиталистической цивилизации должна быть преодолена, по Бердяеву, на пути аскетического самоограничения и одухотворения хозяйственной жизни.
Выявленные выше тенденции в истолковании феномена собственности получили наиболее полное выражение в работе С. Л. Франка (1877-1950) «Собственность и социализм» (1925), опубликованной в «Евразийском временнике» (Париж, 1927, с. 264-284). В ней русский мыслитель изложил концепцию функциональной собственности, которая впоследствии была подхвачена и развита деятелями евразийского движения и стала основой социально-политического проекта классических евразийцев.
С. Л. Франк считал (не приводя, впрочем, конкретных примеров и аргументов), что практика строительства социализма в СССР показала его неэффективность и «очевидную необходимость строя, основанного на частной собственности» [5, с. 309]. Но как ученый С. Л. Франк понимал, что любое концептуальное утверждение будет иметь необходимый вес, если его встроить в логически выверенную и обоснованную систему понятий, найти его внутренний стержень, согласовать со всей системой мировоззренческих постулатов. У него нет сомнения, что частная собственность - это сильнейший двигатель производства и хозяйственно-организационной деятельности. Однако абсолютизация чисто экономического подхода, и исторический опыт, как считал Франк, это подтверждает, не делает общество справедливым. Не случайно многие государства Европы вынуждены были пойти на ограничение собственности в интересах общества и государства. К тому же абсолютная свобода частной собственности и ее неприкосновенность в качестве реакции породили социализм, который привел к еще большему злу, чем утилитарно-экономическое оправдание частной собственности. «Ибо последней и подлинной прочной основой всякого строя может быть не личная корысть и убеждение в его утилитарной нужности, а только глубокая бескорыстная вера в его праведность, в его религиозно-нравственную ценность», - заключает С. Л. Франк [5, с. 311].
Но в чем усматривал С. Л. Франк религиозно-нравственную ценность принципа частной собственности?
Истоки принципа неприкосновенности частной собственности мыслитель усматривает в римском праве и либерально-индивидуалистическом ми-
ровоззрении. Но уже в многообразных социалистических учениях, в частности марксистском социально-политическом учении, идея неприкосновенности частной собственности все чаще ставилась под сомнение. В мире, как пишет С. Л. Франк, «идея солидарности, общего служения торжествует над индивидуалистической идеей «прав личности» [5, с. 311, 312]. Человек, как констатирует мыслитель, «изверился в непосредственной самоочевидной "священности" своих индивидуалистических притязаний, он ищет не прав, а обязанностей и хочет отдать себя служению высшей, сверхчеловеческой и сверхиндивидуальной идее.» [5, с. 312].
Франк неуклонно проводил мысль о том, что смысл человеческой жизни не может заключаться только в стремлении удовлетворить только личные интересы. «Служение самой правде, абсолютному добру и вытекающее из него любовное служение людям - единственные абсолютные оправдания человеческой жизни», - писал мыслитель [5, с. 312].
С. Л. Франк вопреки догмам либерализма отрицал существование непререкаемых прав, не сбалансированных обязанностями. «Нравственное самопознание ведет к признанию обязанностей, а не прав» [5, с. 313]. Более того, по Франку, всякое субъективное право имеет нравственное оправдание, когда оно связывается с обязанностями. Что касается социализма, то он не отрицает начала собственности вообще, но, отрицая частную собственность, фактически утверждает безграничное и универсальное стремление к личному благополучию. Нравственное верховенство частной собственности в том, что она ограничивает индивидуальную свободу, допуская правомерность иных интересов. «.Не в оправданности для меня моей корысти, а в моей обязанности не нарушать чужого достояния и уважать чужое право, не в культе моего права, а в сознании незыблемости моих обязанностей в отношении других заключается непосредственно очевидная нравственная ценность института частной собственности.», - подчеркивает русский мыслитель [5, с. 314].
Углубляя анализ феномена собственности, С. Л. Франк переводит дискурс на религиозно-метафизический уровень. В мире сверхэмпирическом, утверждает он, никто не может быть собственником. Sub specie aeternitatis (c точки зрения вечности) человек является лишь распорядителем того, что ему вверено Богом, и управлять этим имуществом он должен в интересах осуществления божественного замысла на земле. Русским людям это особенно понятно, они всегда осознавали эту истину по отношению к земле. В правовом аспекте частная собственность, по Франку, выражает право на свободу личности, вне которого нет субъекта права, а отсюда и какого-либо правопорядка.
Таким образом, русский философ констатирует вполне определенную связь между частной собственностью и свободой человека. Поэтому вполне логичным выглядит идея мыслителя (последователя В. С. Соловьева) о возможности обсуждения и решения проблемы частной собственности в рамках метафизики всеединства, позволяющей в пределах христианской метафизики дать всеобъемлющее решение вопроса о соотношение соборного и личного начал. Русские мыслители обосновывали прежде всего онтологическую незыблемость реальности общественного целого. Человек может рассматриваться только как органический элемент общества, как момент соборного
единства, которое существует не за счет подавления свободы и самобытности общества. «Онтологически эта органическая исконная взаимосвязь между «я» и «мы» может быть постигнута как их общая сопринадлежность высшему целостному единству [5, с. 322]. Движение к миру «горнему» - содержание процесса развития человека и общества. Божественный мир - вот высшая цель земной жизни. Этой цели и должны служить и общество, и личность. Вне этой цели они лишь «отвлеченные начала». В реальной, эмпирической истории они призваны реализовать идею соборности. И здесь важнейшую роль должно сыграть то, что мы теперь называем гражданским обществом. Правовое же обеспечение функционирования гражданского общества предоставляет государство. Эти две конкурирующие сферы взаимодействуют между собой под защитой права.
На основе данных теоретико-методологических положений русские социальные мыслители развенчивали односторонний характер как теорий, принижавших роль государственного начала (либерализм, анархизм), так и учений, обосновывавших этатизм и недооценивавших или вообще отрицавших гражданское общество. В свете идеи соборности, утвердившейся в русской социально-философской и социологической мысли со времени ранних славянофилов и органически вошедшей в метафизику всеединства в качестве важнейшего элемента, система государственного регулирования и взаимодействие людей и социальных групп в рамках отношений гражданского общества рассматривались как две взаимосвязанные стороны соборной жизни общества.
В сфере проблемы собственности из вышесказанного вытекало, таким образом, два вывода: 1) о необходимости частной собственности как условия свободы личности - она должна служить не только самому собственнику, но и обществу в целом; 2) государственное регулирование общественной жизни распространяется и на сферу экономическую, но лишь в той мере, в какой это необходимо для обеспечения личной свободы людей, ее ограничения там, где она приводит к нарушению прав других членов общества.
Подведем итоги. Итак, основная методологическая платформа, на которой должна быть построена система функциональной собственности, согласно представлениям С. Л. Франка и его единомышленников, - это принцип соборности. Отдельным людям собственность, в соответствии с данной концепцией, принадлежит не как прирожденное и абсолютно-неотъемлемое право, а как право (основанное на обязанности) владения и управления долей общего достояния, проникнутое идеей служения и имеющее функциональное значение. Но и государство имеет право и обязанность участвовать в экономической жизни, укреплять систему взаимодействия частных собственников в интересах общества в целом.
Фактически здесь речь идет об одном из первых (если не первом!) вариантов теории конвергенции, равно отстоящей от либерально-индивидуалистических и социалистических взглядов и предлагавшей третий путь социально-экономического развития. Причем в интерпретации С. Л. Франка это путь не беспринципного компромисса и эклектизма, а особый, третий, путь, проникнутый внутренним единством, где начала соборности и начала государственного служения не вытесняют друг друга, а органически соучаствуют во всех проявлениях экономической жизни.
Такова концепция функциональной собственности, созданная представителями русской религиозно-социологической мысли начала XX в. В дальнейшем она получила развитие в учении о государственно-частной системе хозяйства Н. А. Алексеева - видного деятеля евразийского движения [6]. Но уже в середине 20-х гг. XX в. в работе П. Н. Савицкого «Хозяин и хозяйство» (1925), в документе классических евразийцев - «Евразийство. Опыт систематического изложения» (1926) эти идеи в той или иной степени обсуждались [7, с. 77-85]. Идеи эти оказались настолько актуальными, что получили воплощение в современных теориях социального государства, а также в практике выстраивания взаимоотношений бизнеса и власти в различных странах современного мира, в том числе и России.
Библиографический список
1. Соловьев, В. С. Оправдание добра. Нравственная философия / В. С. Соловьев // Сочинения : в 2 т. - Москва : Мысль, 1990 - Т. 1.
2. Эрн, В. Ф. Христианское отношение к собственности. Памяти Вл. Соловьева /
B. Ф. Эрн // Русская философия собственности (XVII-XX вв.) / сост. К. Исупов, И. Савкин. - Санкт-Петербург : СП «Ганза», 1993. - С. 194-224.
3. Булгаков, С. Н. История экономической мысли. Основные мотивы философии хозяйства в платонизме и раннем христианстве. Понимание в христианстве вопроса о собственности / С. Н. Булгаков // Русская философия собственности (XVII-XX вв.) / сост. К. Исупов, И. Савкин. - Санкт-Петербург : СП «Ганза», 1993. -
C. 230-258.
4. Бердяев, Н. А. Философия неравенства / Н. А. Бердяев ; сост., предисл. и примеч. Л. В. Полякова. - Москва : ИМА-Пресс, 1990. - 228 с.
5. Франк, С. Л. Собственность и социализм / С. Л. Франк // Русская философия собственности (XVII-XX вв.) / сост. К. Исупов, И. Савкин. - Санкт-Петербург : СП «Ганза», 1993. - С. 309-330.
6. Алексеев, Н. Н. Собственность и социализм. Опыт обоснования социально-экономической программы евразийства / Н. Н. Алексеев // Русский народ и государство / Н. Н. Алексеев. - Москва : Аграф, 1998. - С. 186-281.
7. Кошарный, В. П. Экономико-социологические идеи классических евразийцев / В. П. Кошарный // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. - 2018. - № 2 (46). - С. 77-85.
References
1. Solov'ev V. S. Sochineniya: v 2 t. [Writings: in 2 volumes]. Moscow: Mysl', 1990, vol. 1. [In Russian]
2. Ern V. F. Russkaya filosofiya sobstvennosti (XVII-XX vv.) [Russian property philosophy (XVII-XX centuries)]. Saint-Petersburg: SP «Ganza», 1993, pp. 194-224. [In Russian]
3. Bulgakov S. N. Russkaya filosofiya sobstvennosti (XVII-XX vv.) [Russian property philosophy (XVII-XX centuries)]. Saint-Petersburg: SP «Ganza», 1993, pp. 230-258. [In Russian]
4. Berdyaev N. A. Filosofiya neravenstva [Philosophy of inequality]. Moscow: IMA-Press, 1990, 228 p. [In Russian]
5. Frank S. L. Russkaya filosofiya sobstvennosti (XVII-XX vv.) [Russian property philosophy (XVII-XX centuries)]. Saint-Petersburg: SP «Ganza», 1993, pp. 309-330. [In Russian]
6. Alekseev N. N. Russkiy narod i gosudarstvo [Russian people and state]. Moscow: Agraf, 1998, pp. 186-281. [In Russian]
7. Kosharnyy V. P. Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedeniy. Povolzhskiy region. Obshche-stvennye nauki [University proceedings. Volga region. Social sciences]. 2018, no. 2 (46), pp. 77-85. [In Russian]
Кошарный Валерий Павлович доктор философских наук, профессор, кафедра философии и социальных коммуникаций, Пензенский государственный университет (Россия, г. Пенза, ул. Красная, 40)
E-mail: [email protected]
Образец цитирования:
Кошарный, В. П. Проблема собственности в русской религиозной фи-лософско-социологической мысли начала XX в. / В. П. Кошарный // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. -2019. - № 1 (49). - С. 116-124. - БОТ 10.21685/2072-3016-2019-1-12.
Kosharnyy Valeriy Pavlovich Doctor of philosophical sciences, professor, sub-department of philosophy and social communications, Penza State University (40 Krasnaya street, Penza, Russia)
