CC BY
47
СОЦИОЛОГИЯ
УДК 316.334.2
DOI 10.21685/2072-3016-2018-2-10
В. П. Кошарный
ЭКОНОМИКО-СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ИДЕИ КЛАССИЧЕСКИХ ЕВРАЗИЙЦЕВ
Аннотация.
Актуальность и цели. Идеи представителей классического евразийства, посвященные обоснованию концепции «подчиненной экономики», функциональной трактовке собственности, государственно-частной системе экономики, чрезвычайно актуальны и органично вписываются в контекст современных споров о путях социально-экономического развития России, о необходимости усиления социальной ответственности бизнеса и государства в целом. Цель работы - проанализировать работы участников евразийского движения и выявить основные экономико-социологические идеи.
Материалы и методы. Реализация исследовательских задач была достигнута на основе анализа основных программных документов и трудов представителей евразийского движения. Особое место в рамках настоящей работы занимают произведения П. Н. Савицкого и Н. Н. Алексеева, внесших главный вклад в формирование экономико-социологического учения евразийцев 20-30-х гг. XX в. Методологический потенциал включает методы сравнительного и историко-социологического анализа, которые позволяют исследовать тексты основоположников евразийства в конкретном историческом контексте.
Результаты. Исследована экономико-социологическая концепция классического евразийства. Проанализированы ее теоретико-методологические основания, рассмотрены учения о государственно-частной системе хозяйства, функциональной собственности, субъектах экономической деятельности.
Выводы. Исследование экономико-социологических идей классических евразийцев позволяет сделать вывод о том, что идеи государственно-частной системы хозяйства, функциональной собственности, социальной ответственности участников экономической деятельности, ценностного анализа экономической сферы могут быть учтены при создании проектов будущего в современной России.
Ключевые слова: евразийство, собственность, экономико-социологические идеи, государственно-частная система хозяйства.
V. P. Kosharnyy
ECONOMIC AND SOCIOLOGICAL IDEAS OF CLASSICAL EURASIANS
Abstract.
Background. The ideas of representatives of classical Eurasianism, devoted to the justification of the concept of "subordinate economy", functional interpretation
© 2018 Кошарный В. П. Данная статья доступна по условиям всемирной лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License (http://creativecommons.org/licenses/by/4.0/), которая дает разрешение на неограниченное использование, копирование на любые носители при условии указания авторства, источника и ссылки на лицензию Creative Commons, а также изменений, если таковые имеют место.
of property, public-private system of economy are extremely relevant and organically fit into the context of modern disputes about the ways of socio-economic development of Russia, the need to strengthen the social responsibility of business and the state as a whole. The purpose of the work is to analyze the work of the participants of the Eurasian movement and to identify the main economic and sociological ideas.
Materials and methods. Implementation of research tasks was achieved on the basis of analysis of the main program documents and works of representatives of the Eurasian movement. A special place in the framework of this work is occupied by the works of P. N. Savitsky and N. N. Alexeyev, who made the main contribution to the formation of economic and sociological doctrine of the Eurasians of the 20-30s of the XX century. The methodological potential includes methods of comparative and historical-sociological analysis, which allow to study the texts of the founders of Eurasianism in a specific historical context.
Results. The economic and sociological concept of classical Eurasianism is studied. Its theoretical and methodological bases are analyzed, the doctrines about public-private system of economy, functional property, subjects of economic activity are considered.
Conclusions. The study of economic and sociological ideas of classical Eurasians allows us to conclude that the ideas of public-private system of economy, functional property, social responsibility of economic activity participants, value analysis of the economic sphere can be taken into account when creating future projects in modern Russia.
Key words: eurasianism, property, economic and sociological ideas, public-private economic system.
Любой, кто возьмет на себя труд познакомиться с программными документами евразийцев 1920-1930-х гг., особенно с работами П. Н. Савицкого, Н. Н. Алексеева, посвященными обоснованию концепции «подчиненной экономики», функциональной трактовке собственности, увидит, что сформулированные там идеи чрезвычайно актуальны и органично вписываются в контекст современных споров о путях социально-экономического развития России, о необходимости усиления социальной ответственности бизнеса и государства в целом.
Литература, в которой исследуется эволюция евразийского учения, многочисленна. «Можно в известной мере говорить о буме евразийства», -пишут российские исследователи М. А. Маслин и А. А. Лупова [1, с. 18]. В последнее время появились работы, освещающие различные стороны экономического учения и философии экономики в трудах деятелей евразийского движения [2-5].
Вместе с тем нужно признать, что экономико-социологические идеи представителей классического евразийства еще не стали предметом пристального анализа.
Сами евразийцы обозначали свою социально-экономическую доктрину как «государственно-частную систему хозяйства» (Н. Н. Алексеев), «хозяй-нодержавие», «философию подчиненной экономики» (П. Н. Савицкий). В современных источниках используется и такое название, как «солидаризм» (Ю. Кофнер).
Пытаясь обосновать социально-экономическую программу, его теоретики сосредоточили свое внимание на вопросах собственности, соотношения
планового и рыночного начал в экономике, проблеме субъекта экономической деятельности. Здесь следует иметь в виду, что обсуждение указанной проблематики проходило на фоне насильственной отмены частной собственности в ходе осуществляемого в СССР социалистического проекта и одновременно вынужденного частичного ее возврата в рамках новой экономической политики советского государства. Отвечая тем, кто выступал в кругах русской эмиграции за полное восстановление частной собственности, один из самых значительных теоретиков евразийства Н. Н. Алексеев в работе «Собственность и социализм» (1928) подчеркивал: «Если в России на развалинах коммунизма вырастет новый капитализм, в ней неизбежно возникнет новое рабочее движение, которое, по всей вероятности, должно снова выкинуть социалистическое знамя, то есть снова объявить войну частной собственности. Поистине от такой перспективы становится скучно и тошно» [6, с. 187]. С другой стороны, у современных социалистов, по мнению Н. Н. Алексеева, нет ясного представление по вопросу о сущности собственности и о том, в каком направлении она должна быть изменена. Проанализировав с присущей ему основательностью вопрос о природе собственности, о ее доправовых (сверхъюридических) основах через прояснение понятий «субъект собственности», «объект собственности», «институт собственности», русский мыслитель пришел к выводу о существенном расхождении трактовки основного содержания института собственности, определяемого понятиями господства и распоряжения. Новоевропейское постренессансное миросозерцание, построенное на абсолютизации прав личности, не могло не привести к идее субъекта как абсолютного собственника всего мира (И. Г. Фихте, М. Штир-нер). В восточнохристианской, в частности русской, мыслительной традиции утвердилось представление о том, что, поскольку человек не является творцом мира, ему не принадлежит право безусловного его присвоения. Русская религиозно-философская мысль выделяла два типа отношений: «хозяйские» и «служебные». Первый касался власти над вещами, а второй - над людьми. Но поскольку экономическая деятельность - это социальный процесс, власть хозяина-собственника не может не быть функцией социального служения.
Отвергая римский правовой индивидуализм и построенные на нем многочисленные естественно-правовые теории, где собственность объявлялась фактом личной жизни, а социальная сторона собственности практически исчезала, Н. Н. Алексеев настаивал на том, что собственность - это социальное отношение, в том смысле, что ее понятие включает представление о некоторой социальной связи. И в этом контексте собственность не может быть безусловной и абсолютной, она может быть только относительной или функциональной. А это предполагает ряд социальных обязательств, которые ограничивают собственника в известных пределах. Когда собственник злоупотребляет своим положением, нанося ущерб обществу, не исполняет свои обязательства, государство может использовать свою власть для предотвращения негативных действий собственника.
Проведя детальную классификацию видов собственности по разным основаниям, рассмотрев различные программы русских социалистических партий по переходу к социалистической собственности и констатировав, что в России вопрос о создании социалистической собственности перешел в практическую плоскость, Н. Н. Алексеев решал проблему сравнительной
оценки частной и общественной собственности с точки зрения технико-экономической и нравственной. К каким же выводам приходит теоретик евразийства? Он соглашается с доводами социалистов, что капиталистическая система не рациональна в том смысле, что растрачивается огромное количество ресурсов на рекламу, организацию множества учреждений торговли, разъезды коммивояжеров и т.д., тратится большое количество средств в ходе конкурентной борьбы. Институт частной собственности противоречит идее равенства, справедливости, частная собственность - почва для развития социального паразитизма и т.п. Но, с другой стороны, существует опасность, что общество, в котором нет частной собственности, в теоретическом плане выглядит совершенным, но оно лишено важных мотивационных механизмов, поскольку построено «на игнорировании одной важнейшей стихийной силы, господствующей в социальной жизни человеческих обществ: начала личного расчета, себялюбия и эгоизма» [6, с. 242]. Конечно, мотивация трудовой деятельности капиталистического общества далека от человеколюбия, но попытка превратить такое общество в социалистическое, по мнению Н. Н. Алексеева, лишает людей очень сильных стимулов человеческой деятельности.
Что же предлагают евразийцы? Общее направление преобразования собственности - не капитализм, не социализм. Конкретным выражением этого лозунга является государственно-частная система экономики. Собственник обладает правами, но на нем лежат и обязанности. Права и обязанности собственника и государства взаимно увязываются. Так должна выглядеть, по мнению евразийцев, функциональная собственность. По существу, такая собственность ограничивается интересами общества. Для создания такой системы недостаточно действий только в юридической плоскости, необходим учет идейных предпосылок жизни. А это, в свою очередь, возможно только путем религиозного и духовного возрождения. Для евразийства, во всех своих программных документах исходившего из идеи примата идеологии в общественной жизни, опиравшегося в конечном счете на духовные постулаты русского, задача построения общества на основе государственно-частной системы экономики представлялась вполне логичной.
Рассмотренные идеи были включены уже в программный документ евразийцев - «Евразйство. Опыт систематического изложения» (1926), где отмечалось, что европейский индивидуализм, построенный на римском праве, понятие собственности выводил из индивидуума, «всякое право симфонической личности, государства, коллектива оказывалось производным от индивидуального» [7, с. 408]. А в России «собственность всегда рассматривалась с точки зрения государства, понимаемого к тому же религиозно-этически» [7, с. 409]. Функциональный характер, считали евразийцы, «должны получить и рабочий, и капиталист, а государство, охраняя необходимую для экономической жизни сферу свободной инициативы и конкуренции, регулировать и контролировать ее не с точки зрения интересов рабочего и капиталиста, а с точки зрения интересов целого» [7, с. 412].
Теоретическим фундаментом экономико-социологических взглядов евразийцев являлась философия «подчиненной экономики» и «подчиненного права», согласно которой идеологическое, нравственное и религиозное начала подчиняют себе начало экономическое. Исторические корни этого принципа в западноевропейской истории они обнаруживали в литературных па-
мятниках древнего Китая, иранском законодательстве «Вендидада», в произведениях Платона, Аристотеля, средневековых западных богословов. Именно в этих источниках они обнаруживали необходимое отношение «удовлетворения наших экономических потребностей с общими началами нравственности и религии» [8, с. 85]. Для евразийцев любые экономические идеи основываются на определенном типе метафизики. Экономические учения древних мыслителей связаны метафизикой «подчиненной экономики», метафизика многих современных экономистов - это «воинствующий экономизм», где экономический фактор утверждается в качестве основного для жизни человека и общества. Отталкиваясь от этой методологической установки, западное общество осуществило огромный скачок в области производства материальных благ, но достигнут он за счет духовно-религиозного оскудения.
Таким образом, главный тезис евразийской философии «подчиненной экономики» состоит в том, что экономический фактор важный, но главный -в социальной сфере. Существуют ценности более высокого порядка. Подлинная или «благая метафизика», на которую опирались теоретики классического евразийства, - это «сфера, где находятся в установленном равновесии миры "высших" и "нижних", религиозно-философской ценности и экономического и политического действия, где хозяйство и право утверждены во всей широте жизненного значения, но где, в отношении к ценностям "конечным" и "высшим", хозяйство и право суть ценности "подчиненные"... "Благая метафизика" - это область, где царствует мера, столь чудесно и вдохновенно преисполняющая относящиеся к "высшим" и "нижним" откровения учения Евангелия...» [9, с. 122]. Принимая в качестве глубинных оснований экономико-социологического учения «благую метафизику», евразийцы включали себя в традицию русского религиозно-философского творчества, содержавшую среди прочего и признание того, что проблема человеческого счастья может получить разрешение исключительно в области религиозной, а фактор экономический является не более как условием такого разрешения.
Экономико-социологические взгляды классических евразийцев получили отражение и в учении о «хозяйнодержавии», развитом одним из ведущих теоретиков движения - П. Н. Савицким, профессиональным экономистом, учеником П. Б. Струве в работе «Хозяин и хозяйство» (1925). Центральная категория учения - «хозяин» - хотя и не закрепилась в системе категорий экономической науки, но встречалась в научной литературе по экономическим вопросам. Именно с этой категорией евразийский мыслитель связывал перспективы создания самостоятельного русского учения о хозяйстве. П. Н. Савицкий различал понятия «предприниматель» и «хозяин». Относиться к делу по-предпринимательски и по-хозяйски - это не одно и то же. Предприниматель - это прежде всего homo ekonomicus. Он действует в соответствии с принципом: получить наибольший доход при наименьших затратах. Хозяин не ограничивается исключительно экономическими побуждениями. В своем пределе понятие хозяина стремится к раскрытию в понятии «добрый хозяин» (хороший, рачительный, «настоящий»). Духовно-хозяйственные моменты этой категории сохраняются при любых формах собственности, при любом правом устройстве общества. П. Н. Савицкий использует для характеристики понятия «добрый хозяин» учение М. Вебера об идеальных типах. Это идеальный тип. Для него важно удовлетворить материальные
интересы людей, работающих в хозяйстве. Но это только часть задачи. Другая часть - обеспечить общее благо людей, их психологическую удовлетворенность, душевное равновесие, даже если для реализации этой задачи придется пойти на определенные финансовые затраты. Таким образом, в хозяйском отношении к людям, кроме материальной и рациональной сторон, присутствует и сторона нематериальная. Хозяйское отношение обращено также и к машинам, оборудованию, всему тому, что используется в хозяйственной деятельности.
Один из критиков евразийских идей, статья которого была размещена в одном из евразийских изданий (А. М. Мелких), поставил под сомнение наличие в реальной экономической действительности предпринимателя - homo ekonomicus, как его характеризовал П. Н. Савицкий: «Это прежде всего тип своеобразного "предпринимателя", в погоне за прибылью переходящего от одного "предприятия" к другому, беззаботно переливающего свои средства из одной отрасли хозяйства в другую, коль скоро эта последняя представляется, хотя на время, более выгодной, более рентабельной. Нечего и говорить о том, что такого рода "предприниматели" в реальной жизни являются редким исключением и самый тип такого "предпринимателя" совершенно нехарактерен» [9, с. 256]. Исследователь задает вопрос: почему именно homo evrasicus (евразийский человек) является счастливым обладателем свойств, приписываемых ему П. Н. Савицким? И не находит ответа. Все это делает концепцию Савицкого, по мнению А. М. Мелких, совершенно искусственным образованием [9, с. 25]. Возражая критику по поводу понятия "homo ekonomicus", П. Н. Савицкий вновь обращается к понятию «идеальный тип», подчеркивая, что «идеальный тип» есть сгущение черт реальности, в самой реальности в таком сгущении, может быть, ненаходимых [8, с. 263]. Евразиец убежден, что экономическая действительность состоит не только из экономического эгоизма, в ней присутствуют и внеэкономические мотивы (религиозные, нравственные, эстетические и т.п.), которые входят в содержание понятий «хозяин», «хозяйское ценение хозяйства». Причем последние актуальны безотносительно к любому социально-экономическому строю. «Хозяйственное ценение выявляет в феноменах действительности двойственную -соотносительно-абсолютную ценностную природу последнего» [9, с. 229]. Мир экономический содержит преимущественно относительные ценности (все, что продается и покупается, обменивается, находится в служебном отношении к абсолютному). Абсолютные ценности (жизнь, человеческая личность, религиозные ценности), по П. Н. Савицкому, относятся к миру внеэкономическому, с которым сфера экономического тесно связана. Труд, например, относится к миру экономическому, но всякий человеческий труд связан с расходованием резервов человеческой личности, а человеческая личность -ценность абсолютная. И поэтому «ценность человеческого труда, в том числе в полной мере труда, направленного на собственно экономические цели, имеет касательство к абсолютным оценкам» [9, с. 227]. «Хозяйственное цене-ние», полагал Савицкий, насыщает ценностями этот мир, проводит ценностный подход в сфере экономической деятельности. Экономический успех хозяйства оно связывает с гуманным отношением к людям, животным, бережливым отношением ко всем элементам производства. В связи с этим возникает вопрос: а что заставит субъекта хозяйственной деятельности осу-
ществлять именно «хозяйственное ценение», каковы мотивы ценностного подхода в хозяйственной сфере, на основе чего возникает феномен «доброго хозяина»? В соответствии с евразийской концепцией «подчиненной экономики» «хозяйственное ценение хозяйства» обоснованно религиозно, нравственно и художественно. «Напряжение религиозного чувства, - писал П. Н. Савицкий, - делая носителей его добрыми хозяевами, нередко в истории тем самым определяло их хозяйственно-экономический успех» [9, с. 232].
В истории русского реформаторства попытки построить проекты преобразования экономической сферы на основе внутреннего преображения человека были нередки. В качестве примера можно указать на идею «праведного хозяйства» у Н. В. Гоголя, которая была направлена на устранение психологии наживы. Как писал исследователь творчества Гоголя русский религиозный философ В. В. Зеньковский, проблема «праведного хозяйствования» есть, бесспорно, и основная, и в то же время труднейшая проблема богословия культуры, т.е. раскрытия религиозных основ и религиозных путей в организации хозяйственной активности [10, с. 229]. Образ помещика Костанжог-ло должен был олицетворять «нового человека», способного реализовать идеал «праведного хозяйствования», в котором все служат Богу как его работники. Но уже и перед Гоголем встала проблема: как заставить усвоить эту духовную установку других (Кошкарева, Хлобуева). В силу последнего обстоятельства план Гоголя не вышел за пределы утопии.
Система взглядов, в центре которой находится образ евразийски понятого хозяина-личности («хозяйнодержавие»), отличается и от капитализма, и от социализма (ни тот, ни другой, согласно евразийцам, живой конкретной личности как субъекта хозяйственной деятельности не утверждает). Связь с Абсолютом определяет личность «хозяйнодержавия» не как социальный атом, а соборное начало. Хозяйственная соборность, полагали евразийцы, в противоположность механическому коллективизму не сковывает личность, а утверждает ее и через личность раскрывает начало общее, государственное. Критически относясь к атомизированному капиталистическому обществу, евразийцы не отрицали, по их собственному признанию, конечных целей социализма и коммунизма. Но недостатки капитализма они надеялись преодолеть через хозяйственную соборность, а не экономический коллективизм. Вопрос о том, каков механизм «сдерживания» экспансии государства (хозяина-общества), в социально-экономическую сферу остался без ответа.
В целом можно отметить, что многие из изложенных идей классических евразийцев оказались востребованными и современной России. Это, в первую очередь, касается учения о функциональной собственности, идеи социальной социальной ответственности бизнеса, необходимости аксиологического анализа экономической сферы.
Библиографический список
1. Маслин, М. А. Эволюция евразийской идеи / М. А. Маслин, А. А. Лупова // Русское зарубежье: История и современность : сб. ст. / РАН. ИНИОН. Центр комплексных исследований российской эмиграции ; ред. кол.: Ю. В. Мухачёв (гл. ред.) и др. ; ред.-сост. вып. Ю. В. Мухачёв, Т. Г. Петрова. - М., 2014. - Вып. 3. -С. 17-75.
2. Савка, А. В. Основы философии хозяйства : учеб. пособие / А. В. Савка. - М. : Академкнига, 2010. - 480 с.
3. Исаева, О. С. Философия хозяйства классических евразийцев / О. С. Исаева // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - Тамбов : Грамота, 2017. -№ 7. - С. 67-70.
4. Смирнов, Д. В. Евразийство / Д. В. Смирнов // Православная энциклопедия. -URL: http://www.pravenc.ru/text/187285.html (дата обращения: 12.05.2018).
5. Кофнер, Ю. Солидаризм - экономическая доктрина евразийства / Ю. Кофнер. -URL: https://cont.ws/@razkolnik/331053 (дата обращения: 12.05.2018).
6. Алексеев, Н. Н. Русский народ и государство / Н. Н. Алексеев. - М. : Аграф, 1998. - 640 с.
7. Пути Евразии. Русская интеллигенция и судьбы России / сост., вступ. ст., ком-мент. И. А. Исаева. - М. : Русская книга, 1992. - 432 с.
8. Русский узел евразийства. Восток в русской мысли : сб. тр. евразийцев / отв. ред. Н. И. Толстой. - М. : Беловодье, 1997. - 525 с.
9. Савицкий, П. Н. Континент Евразия / П. Н. Савицкий. - М. : Аграф, 1997. -464 с.
10. Зеньковский, В. В. Русские мыслители и Европа / В. В. Зеньковский. - М. : Республика, 1997. - 368 с.
References
1. Maslin M. A. Russkoe zarubezh'e: Istoriya i sovremennost': sb. st. [Russian abroad: History and the present: collected articles]. RAN. INION. Tsentr kompleksnykh issle-dovaniy rossiyskoy emigratsii; red. kol.: Yu. V. Mukhachev (gl. red.) i dr.; red.-sost. vyp. Yu. V. Mukhachev, T. G. Petrova. Moscow, 2014, iss. 3, pp. 17-75.
2. Savka A. V. Osnovy filosofli khozyaystva: ucheb. posobie [Basics of management philosophy: tutorial]. Moscow: Akademkniga, 2010, 480 p.
3. Isaeva O. S. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki [Historical, philosophical, political and legal sciences, cultural studies and art criticism. Theory and practice]. Tambov: Gramota, 2017, no. 7, pp. 67-70.
4. Smirnov D. V. Pravoslavnaya entsiklopediya [Encyclopedia of Orthodoxy]. Available at: http://www.pravenc.ru/text/187285.html (accessed May 12, 2018).
5. Kofner Yu. Solidarizm - ekonomicheskaya doktrina evraziystva [Solidarism - the economic doctrine of eurasianism]. Available at: https://cont.ws/@razkolnik/331053 (accessed May 12, 2018).
6. Alekseev N. N. Russkiy narod i gosudarstvo [Russian nation and state]. Moscow: Agraf, 1998, 640 p.
7. Puti Evrazii. Russkaya intelligentsiya i sud'by Rossii [Ways of Eurasia. Russian intelligentsia and the fate of Russia]. Moscow: Russkaya kniga, 1992, 432 p.
8. Russkiy uzel evraziystva. Vostok v russkoy mysli: sb. tr. evraziytsev [Russian knot of Eurasianism. East in Russian thought: collected papers of eurasianists]. Execut. ed. N. I. Tolstoy. Moscow: Belovod'e, 1997, 525 p.
9. Savitskiy P. N. KontinentEvraziya [Eurasia continent]. Moscow: Agraf, 1997, 464 p.
10. Zen'kovskiy V. V. Russkie mysliteli i Evropa [Russian thinkers and Europe]. Moscow: Respublika, 1997, 368 p.
Кошарный Валерий Павлович доктор философских наук, профессор, кафедра философии и социальных коммуникаций, Пензенский государственный университет (Россия, г. Пенза, ул. Красная, 40)
E-mail: [email protected]
Kosharnyy Valeriy Pavlovich Doctor of philosophical sciences, professor, department of philosophy and social communications, Penza State University (40 Krasnaya street, Penza, Russia)
УДК 316.334.2 Кошарный, В. П.
Экономико-социологические идеи классических евразийцев /
В. П. Кошарный // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. - 2018. - № 2 (46). - С. 77-85. - Б01 10.21685/20723016-2018-2-10.
