CC BY
33
Ж.Г.Кулъкова
ПРОБЛЕМА СИРОТСКИХ УЧРЕЖДЕНИЙ В ИСТОРИЧЕСКОЙ РЕТРОСПЕКТИВЕ
Ситуация в мире современного детства тревожна и опасна как дня детей, так и для будущего общества. Нестабильность социально-экономической и политической жизни значительно расширяет спектр социальных, психологических, экономических, педагогических факторов, активно стимулирующих детскую безнадзорность, бездомность, социальное сиротство. Утрата социальных связей с семьей, школой, отчуждение от труда, резкое ухудшение нервно-психического здоровья детей и подростков, увеличение процента ранней подростковой алкоголизации, наркомании и токсикомании, возрастание количества несовершеннолетних правонарушителей, детский суицид - все это является свидетельством социальной дезадаптации безнадзорных, беспризорных, «ничейных» детей. Родительская семья не только не выполнила по отношению к ним предназначенных ей функций, но стала фактором, деформирующим процесс их социального и индивидуального развития. Школа не в состоянии полномасштабно решить проблемы социальной защиты и реабилитации этих детей. Работой с детьми и подростками, оставшимися б» попечения родителей и попавшими в сложную жизненную ситуацию, занимаются детские дома, школы-интернаты, приемники-распределители, социальные приюты, центры социальной реабилитации и помощи несовершеннолетним. Говоря языком дореволюционной России, это в прямом смысле слова «спасательные учреждения».
Забота о детях в учреждениях имеет весьма древнюю и действительно волнующую историю.
Несмотря на различные законы, запрещающие убивать детей, в ранние века было скорее обычной практикой, чем исключением, то,что нежеланные, избыточные дети либо выбрасывались, либо умерщвлялись. Признаваемая наиболее милосердной, жалостливой, терпеливой, русская женщина в 5% колыбельных песен желает своему младенцу смерти1. Первые церковные со-
боры начали осуждать оставление детей, как убийство, и призывали к милосердному отношению к ним. Во многих храмах помещались особые миски, в которые незамужние матери могли класть своих детей, чтобы заботу о них самоотверженные верующие приняли на себя. Первый, по-видимому, приют дня покинутых детей был основан в Царьграде уже в 335 году. Первый приют для младенцев создан в 787 году в Милане под покровительством епископа Даттея. Подобные учреждения появились затем в Сиене, Падуе, Монтиепье и других городах Европы. Папа Иннокентий III учредил при больнице св. Духа в Риме в 1198 году приют, снабженный специальным приспособлением - особым поворачивающимся устройством, называемым «торно». Это был ящик в стене монастыря, в который можно было вложить маленького ребенка (до определенного размера) и, повернув ящик, переправить ребенка внутрь. Таким образом хотели спасти детей, которые уже одним существованием своим толкали бы матерей своих на то, чтобы они греховно от них избавлялись.
Благотворительные учреждения, основанные при средневековых монастырях, принимали не только покинутых и брошенных детей, но и всех лиц, которым требовалось предоставить милосердную охрану и заботу, т.е. калек, убогих и больных, одряхлевших от старости. Лишь постепенно вычленяются сиротские дома и детские учреждения. Их основатели руководствовались главным образом благородным стремлением спасти бедствующих брошенных детей, сирот, которые иначе стали бы жертвами преступлений, махинаций, злоупотреблений и проч. Основатель известного парижского приюта Венсан Де Боль мог с удовлетворением заявить, что за 10 лет существования приюта он спас 600 покинутых детей.
Действительно потрясающими являются цифры, показывающие количество детей-подкидышей в крупных городах в ХУ-ХУИ вв. К.Ф.Мейснер приводит такие данные: в 1722 году в Париже было крещено 18713 детей, причем 7678 из них были подкидыши2.
Одновременно уже тогда обратили внимание на парадоксальные результаты благородных устремлений - приютить, обогреть и накормить детей, выбитых из жизненной колеи, так как было вполне очевидно, что большее число детей в учреждениях умирает, нежели выживает. Кроме того, судьба спасенных детей редко была должным образом устроена. К примеру, в 1678 году в Венеции из 2000 детей, принятых в приют, осталось в живых в течение 10 лет всего 7(!). Смертность детей во Флоренции в начале XVII века составляла от 67% до 96%. Именно эта реальность породила запись в дневнике испанского епископа от 1760 года: «В приюте ребенок становится грустным и многие от грусти умирают»3. В лондонском приюте только у каждого шестого ребенка была возможность дожить до 6 лет. Вот несколько данных:
Город Годы Из числа принятых в
Париж 1780 60
и 1817 67
Вена 1811 72
Брюссель 1811 79
н 1817 56
Дублин 1701-1797 98
Прага 1865. 19,6
Бордо 1850-1861 18
Сравним с отечественными городами: Петербург 1772-1784
85 75
50,5 66
И
п
1785-1797 1830-1833 1822-1831
Москва
В XVII веке заговорили о неестественности воспитания ребенка в учреждении и преимуществах воспитания в семье, пусть приемной и не родной. Общество искусств и ремесел в Гамбурге в 1760 году объявило конкурс на решение вопроса: «Следует ли отдавать предпочтение воспитанию ребенка в учреждении, или за оплату - в семьях?» В 1799 году Фелленберг на основе идей великого шведского педагога Песталоцци основал учреждение совершенно нового типа, а его преемник Вер ли видоизменил его так, что в нем впервые была введена так называемая семейная система с распределением детей на меньшие группы во главе с воспитателем, работающим по заменяющему родителей типу.
Призрение подкидышей, нищенствующих детей, бродяжек и беспризорников на Руси активно развивается вместе с утверждением христианства. Подкидышей обычно оставляли у монастырских дверей, а помощь сводилась в основном к кормлению и подаче милостыни. Знаменателен 1707 год, когда Новгородский митрополит Иов на собственные средства основал при Хол-мово-Успенском монастыре первый приют - Воспитательный дом для «незаконно рожденных и всяких подкинутых младенцев». Вскоре по Указу Петра I (1715 г.) стали устраивать при церквах «сиропитательные гошпитали», куда на основе тайного приема сдавали детей. Указ 1772 г. предписывал монахиням воспитывать сирот обоего пола, обучать их грамоте. Девочек, сверх того, учили прядению, шитью и другим рукоделиям, а мальчиков обучали ремеслам: токарному, столярному, серебряному, медному, оловянному делу и цифири, навигации, механике. Но реальность далеко не всегда совпадала с замыслами. Монастыри не были приспособлены к роли исправительных и воспитательных учреждений. Переполнение «гошпиталей» безродными детьми привело к тому, что мальчиков с 10 лет стали определять в матросы или отдавать детей на фабрики. После смерти Петра I большинство сиропита-тепьниц были без срока закрыты.
Важную роль в становлении благотворительных детских учреждений сыграла деятельность Екатерины II. По поручению императрицы проекты реорганизации существующих и открытие новых заведений разработал Иван Иванович Бецкой (1704 -1795 гг.)4.
Бецким были определены весьма демократичные правила приема в Воспитательный дом: брали всех детей с одним лишь вопросом - крещено ли дитя и какое ему дано имя. Детей свозили отовсюду, за каждого ребенка доставлявшему платили 2 рубля. По замыслу Бецкого, в Воспитательном доме следовало растить «новых людей», направляемых на службу Отечеству. И сами воспитанники, и их потомство были вольными людьми и вливались в городское третье сословие. Социально-педагогическая программа Бецкого строилась по возрастному принципу. С 6 лет начиналось обучение ребенка грамоте и основам ремесла. Дети изучали правила арифметики, обучались чтению, письму и молитвам. Большое место отводилось воспитанию нравственности, воспитанников приучали жить по следующим принципам: «не делай зла и не досаждай никому», «не вреди животному и не озлобляй его», «не
лги», «не поступай с другими, как не хочешь, чтобы поступали с тобой», «не будь никогда праздным». Отношения внутри Дома между воспитанниками и работниками должны были быть отеческими. Воспрещались телесные наказания, «чтобы не приучать юношество к суровости» и не унижать их достоинство. Однако были определены допустимые меры наказания: стоять на одном месте, не пускать гулять, выговор наедине и выговор публично, оставление без обеда и завтрака (но никогда без ужина). Бецкой не забыл и о детской игре - надзирательницам вменялось следить за тем, чтобы детские игры происходили без стеснения, «ибо по приказанию веселиться невозможно».
В первой половине XIX века воспитательные дома находились в ведомстве императрицы Марии. По этому поводу был издан соответствующий императорский Указ, согласно которому Мария Федоровна назначалась фактически первым министром благотворительных заведений. Позднее стало традицией - возглавлять это ведомство женам императоров. В воспитательных домах в 1807-1808 годах были открыты латинские классы, а в 1809 году -французские. Латинские классы готовили юношей к поступлению в Медицинскую академию, а во французских классах воспитанницы получали высшее педагогическое образование и обязаны были прослужить 6 лет воспитательницами у частных лиц под надзором.
Между тем число детей, нуждающихся в призрении, катастрофически росло. Потрясения социального и политико-экономического характера болезненно сказывались на детях, порождали беспризорность, бродяжничество и преступность. Нищенство и бродяжничество детей стало особенно заметным после войны 1812 года, а затем реформы 1861 года как следствие разорения крестьянских хозяйств.
Наиболее многочисленными учреждениями стали детские приюты. В 1837 году один из таких яриютов был открыт горнозаводчиком А.Демидовым в Петербурге. Он гц едназначался дай детей, оставляемых матерями, идущими на заработки. По его подобию было открыто еще 4 таких приюта. С 1838 года их работой руководил комитет главного Попечительного совета, в числе членов которого был педагог Константин Федорович Одоевский. Именно им было разработано «Положение о детских приютах», действовавшее более 50 лет.
С развитием капитализма число приютов для покинутых детей растет, увеличивается количество их воспитанников. В 1841 году в 6 приютах Петербурга содержалось 1208 сирот. К 1864 году в 98 приютах нашли пристанище около 10 тысяч детей5. Из сообщения городской головы Санкт-Петербурга заседанию Думы 20 ноября 1891 года следует, что приюты для малолетних лидировали среди всех благотворительных учреждений по своему количеству и численности принимаемых детей, они составили 33% от общего числа благотворительных учреждений. В самой столице к концу XIX века их насчитывалось 127. Только в приютах, принадлежавших ведомству императрицы Марии, в тот момент проживало 39 тысяч 882 ребенка. Еще 6 тысяч содержалось в приютах других ведомств.
Численный рост приютов сопровождался накоплением опыта возрождения социально неадаптированных детей и подростков, его осмыслением. Стали проходить съезды работников учреждений, на них поднимались вопросы организации и методического оснащения работы педагогов по социальному возрождению несовершеннолетних, выбитых из жизненной колеи. Отмечалась необходимость индивидуальной работы и активность работы
учреждении по семейному типу. Примером подобного учреждения можно назвать Ярославский приют, где воспитанники проживали вместе с семьей смотрителя, перенимая опыт жизни семьи.
Семь кровопролитных войн, революция, экономическая разруха, голод расшатали привычный уклад жизни России, выбросили на улицу массу детей. В 1916 году по сравнению с 1913 годом более чем в 2 раза выросло число дел в отношении малолетних, рассматриваемых в суде, а к 20-му году их количество увеличилось еще на 40%б. Создание реабилитационных учреждений в 20-е годы основывалось на государственной политике, выраженной следующим лозунгом: «Если мы не будем строить для них школ и приютов, мы вынуждены будем строить для них тюрьмы». Открываются учреждения, где дети могут элементарно поспать и поесть. Они именуются по-разному -«Дом открытых дверей», «Детская чайная», «Клуб РКСМ», для ослабленных и соматически больных детей организуются дома больного ребенка, больницы, изоляторы и проч. Действовали в этот период и ночлежки. С 1918 года разворачивается активная работа по преобразованию сиротских домов, дореволюционных приютов в государственные детские дома. Они не были однотипны и ориентировались на разные категории детей. Среди них выделяются учреждения для нормальных детей; для детей, выросших в антисоциальных условиях; для детей, физически и умственно дефективных; для слабых и больных детей. Однако в учреждении любого типа огромное значение придавалось воспитанию. Примечательно, что академик В.М.Бехтерев, известный невролог, психиатр и психолог, на I Всероссийском съезде по детской дефективности, преступности и безнадзорности (1920 г.) часть своего выступления посвятил принципам воспитания детей и подростков, «В основу общего воспитания детей, - подчеркнул он, - были положены следующие принципы: строгая индивидуализация, вытекающая из особенностей нервно-психического склада и характера детей; стремление приблизить условия их жизни к домашней обстановке; специально-трудовой режим при возможном максимуме свободы; отсутствие всяких мер взыскания с живительным воздействием со стороны воспитателей в виде разъяснений, товарищеской оценки поступков, принципа естественных последствий как средства реальной борьбы с нарушением правил общежития»7.
Опыт реабилитационной и восстанавливающей работы с детьми был получен в результате деятельности Медико-педагогической станции, которую возглавлял В.П.Кащенко.
В лечебной педагогике В.П.Кащенко большое внимание уделялось проблемам социальной коррекции, которая решалась через воспитание коллектива и была неразрывно связана с учебно-образовательной деятельностью и трудовой направленностью жизнедеятельности воспитанников. Труд рассматривался не просто как средство занять свободное время деггей, а как важный источник самообеспечения детского учреждения, совершенно объективно необходимого в экономически неблагоприятное время.
Еще более детально разработанными представлены вопросы трудового воспитания, самоуправления детского коллектива и организации эффективного учебно-воспитательного процесса в опыте работы воспитательной колонии им. М. Горького, созданной в сентябре 1920 года Антоном Семеновичем Макаренко. Много копий сломано в дебатах по поводу педагогических приемов, методов, условий, используемых Макаренко. До сих пор не утихают критические и хвалебные статьи в его адрес. Живой, непреходящий
интерес к личности и педагогическому опыту Макаренко - лучшее свидетельство прогрессивности и эффективности опыта его работы.
Военное лихолетье 40-х годов заполонило страну осиротевшими и брошенными детьми, покалеченными и раздавленными мощной и безжалостной машиной войны. Поколение сирот войны выросло в детских домах и школах-интернатах. Огромное душевное мужество и педагогический талант воспитателей помогли спасти и поставить на ноги, вернуть к полноценной жизни этих детей.
Государство надеялось, что детские учреждения круглосуточного пребывания канут в лету. Но реалии жизни таковы, что не только не убывает, а увеличивается число детей, нуждающихся в опеке и заботе государства, в изоляции от асоциальных родителей. О проблемах сиротских учреждений нашего времени писал А.Лиханов, заведующий лабораторией воспитательной работы в детских домах и школах-интернатах. Настойчиво звучит его позиция: «Никакой интернат, даже если там на трех учеников приходится один учитель, не заменит человечеству мать и отца, бабушку и дедушку, братьев и сестер. Нравственность передается не средствами науки, а средствами сердца, а его, единственное, родное, родительское сердце не в силах заменить ни эксперимент, ни справедливое ребячье товарищество, ни все иное - пусть гуманное, доброе, человечное, а все же не родное»8.
Трансформация сиротских учреждений нашего времени привела к осознанному стремлению восполнить родительскую заботу именно средствами семьи. В практику работы вводятся так называемые «семейные группы», где воспитателями являются супруги. Проживая в эмоционально насыщенной, доброжелательной семейной обстановке, дети преодолевают многие кризисные моменты становления личности, и сглаживаются последствия неблагоприятных факторов их предыдущей жизни. Тенденция направления детей на воспитание в семьи очевидна. Американская Лига за благосостояние детей (АЛБД) предоставила следующие данные: 2% детского населения США являются усыновленными детьми, в стране действует более 220 тысяч «семей Фостера», где семейная пара получает деньги за воспитание приемных детей. С 1945 года в Англии, а затем и в других странах Европы вводит ся в практику создание семейных детских домов, где воспитатели - супруги, воспитывающие за плату до 10 детей. По подобному принципу устроены детский поселок им. Альберта Швейцера в Берлине, поселок им. Песталоцци в Швейцарии. С 1950 года в Австрии начинается строительство учреждений для детей «SOS», принимающих детей в кризисных ситуациях. Численность воспитанников в них колеблется от 30 до 500, а педагогический персонал представлен «матерью» и «тетей». Уже более 100 лет принимает детей и подростков Национальный детский дом в Англии, общее количество воспитанников которого приближено к 330, но в каждой группе не более 10 ребят и два воспитателя - «сестра» и «помощница»9.
В 90-х годах нашего столетия мы наблюдаем в России возрождение такой формы призрения детей, как приют. Перестройка государственной системы, деформация общественно-политической ситуации в стране имеет не только положительные последствия. Объективными реалиями сегодняшней действительности являются ухудшение материального положения большинства семей, безработица, повышение уровня заболеваемости и инвалидности населения, и что особенно прискорбно - датского населения, экологическая дезадаптация и эмоционально-социальная депривация детей и подростков.
Закономерным итогом этого явился рост числа детей, оставшихся без попечения родителей либо попавших в иную трудную жизненную ситуацию. Положение усугубляется увеличением процента ранней подростковой алкоголизации и наркомании, вовлечением большого количества детей и подростков в антиобщественные, криминальные группировки, а также ростом числа беженцев в связи с конфликтами в ближнем зарубежье и на территории России. Специфика контингента предполагает разнообразие педагогических приемов и методов в работе с воспитанниками учреждений.
Организация педагогической работы в приюте многоаспектна и сложна. Конечной целью она имеет становление ребенка как полноправного и самостоятельного члена общества. Актуальность направленности педагогической работы воспитателей на социализацию детей и подростков очевидна. Мы находимся в начале исследовательско-аналитической работы в учреждениях приютского типа.
Примечания
1 См.: Кон И.С. Ребенок и общество. М., 1988.
2 См.: Лангмейер Й., Матейчик 3. Психическая депривация в детском возрасте. Прага, 1984.
1 Голод С.И. Стабильность семьи: социологический и демографический аспекты. JI., 1984.
4 См.: Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР, XVIII- вторая половин^ XIX в. М., 1973.
5 См.: Социальная реабилитация детей и подростков в специализированном учреждении / Г.М.Иващенко, Н.С.Катонистова, М.М.Плоткин. М., 1996.
6 См.: Гуськова Н.С. К вопросу о возникновении воспитательных учреждений для детей-сирот в России // Социальный педагог: подготовка и деятельность. Челябинск, 1996.
7 Макаренко A.C. Собрание сочинений. М., 1951.
8 Лиханов А. Дети без родителей. М., 1987.
9 Мид М. Культура и мир детства. М., 1988.
