CC BY
35
ОБРАЗОВАНИЕ
УДК 801.55
Проблема определения концептуального содержания языкового знака в образовательном процессе
The problem of defining the conceptual content of the linguistic sign in the educational process
Доцент A.H. Федотов
(Мичуринский государственный аграрный университет) кафедра иностранных языков и методики их преподавания, тел. +7(960)6713823 E-mail: lingvist-af@yandex.ru
Associate Professor A.N. Fedotov (Michurinsk State Agrarian University) chair of foreign languages and methods of their teaching, tel.+7(960)6713823 E-mail: lingvist-af@yandex.ru
Реферат. Рассмотрен вопрос о значении знака, который является весьма важным, ключевым для изучения природы человеческого языка, но до сих пор нерешённым. Исследования показывают, что в концептуальном содержании (т. е. в значении) языкового знака следует выделять два компонента - обязательный рациональный (логический) и факультативный иррациональный (сенсорный, чувственный), который может сопутствовать, и не сопутствовать компоненту рациональному. Принижать значение какого-либо компонента концепта (рационального или иррационального) было бы абсолютно неправомерно, поскольку и логическое, и чувственное - это две неразрывно связанные стороны единого мыслительного процесса познания - когниции. Что касается рационального компонента концептуального содержания лингвистического знака, то им является понятие, которое представляет собой компрессированное рациональное содержание, выражаемое предложением или текстом, иначе говоря, компрессированное высказывание. Способность человеческого разума преобразовывать высказывания в более емкие смысловые единицы - понятия - позволяет компактно и экономно хранить информацию в памяти, поскольку понятия по сравнению с высказываниями занимают в ней гораздо меньше объема. Между тем концептуальный анализ показывает, что понятия являются компонентами означаемых далеко не всех языковых словесных знаков. Безусловно, рациональным компонентом таких слов, как существительные, глаголы, прилагательные, наречия и числительные, является понятие. Традиционно все эти слова объединяются в одну категорию под общим названием «знаменательных» слов, которые противопоставляются другой категории так называемых «служебных» слов, рациональным компонентом которых является не понятие, а различного рода анафорические отношения между понятиями в высказывании, а также между самими высказываниями.
Summary. The article deals with the problem of meaning of the sign, which is very important, key question for studjdng the nature of the human language, but unfortunately it is still unresolved. Studies show that in the conceptual content (i.e., in the meaning) of the linguistic sign, two components should be distinguished: an obligatory rational (logical) component and an optional irrational (sensual) component that may or may not accompany the rational component. It would be absolutely wrong to belittle the meaning of any component of the concept (rational or irrational), since both logical and sensual are two inextricably linked sides of the process of cognition. As for the rational component of the conceptual content of a linguistic sign, it is a notion that is essentially a compressed rational content expressed by a sentence or a text, in other words, a compressed utterance, The ability of the human mind to transform utterances into more capacious semantic units - notions - allows to store information in memory more compact and economical, because notions, in comparison with utterances, take much less space in it. Meanwhile, the conceptual analysis clearly shows that notions are components of the meaning of not all linguistic signs. The fact is that the rational component of the so-called formal words is not the notion, but various anaphoric relations between the notions in an utterance, as well as between utterances.
Ключевые слова: знак, значение, понятие, концепт, компрессия, высказывание, анафорическое отношение, когниция.
Keywords: sign, meaning, concept, notion, compression, utterance, anaphoric relation, cognition.
© Федотов A.H., 2018
В работах по общей теории языка в XIX в. «слово» трактуется как знак, обладающий двусторонним характером. Это унаследованное от логических штудий положение принимается как данность и в немецкой лингвистической традиции (Гумбольдт, Шлейхер, Штейнталь и др.), и во французской (Дармстетер, Бреаль, Мейе, Доза и др.), и в трудах У. Уитнея, Ф.Ф. Фортунатова, и у И.А. Бодуэна де Кур-тенэ с Н. Крушевским. Но ни в одной концепции вышеупомянутых ученых проблема знакового характера языка не была определена столь широко, как это было сделано швейцарским лингвистом Ф. де Соссюром (1857-1913), поставившим ее в центр своей концепции.
Среди работ, посвященных рассмотрению проблемы знака, выделяются работы американского философа, логика и математика Ч.С. Пирса (1839-1914), которого по праву можно считать основателем семиотики - науки о знаках, применяемых в человеческих коллективах [3]. Однако подход Ч.С. Пирса к определению знака был совсем иным, нежели подход Ф. де Соссюра. Если Пирс рассматривал семиотику как раздел математики, как «универсальную алгебру отношений», пытаясь создать в ней особый вариант математической логики, то Соссюр исследует как систему знаков естественный язык, по праву являясь основателем лингвосемиотики, которую он сам называл семиологией и определял ее как науку психологическую. Первоначально эти два наименования - семиотика и семиология - связывались с различными значениями. Первое применялось для формального, логико-математического направления в науке, второе - для лингвистического. Позднее оба наименования стали употребляться как абсолютные синонимы.
Несмотря на обилие литературы по семиотике и знаковости языка, до сей поры все же остаётся много дискуссионных лингвосемиотических проблем. Таковыми являются следующие: интерпретация языка с семиотической точки зрения, определение языкового знака, его специфика в сравнении с другими знаками, различное понимание свойств языкового знака. Эти и многие другие проблемы, связанные с рассмотрением знакового характера языка, никак не могут быть решены до тех пор, пока семиотика, а вместе с ней и лингвистика, не перестанут следовать в понимании знака за Ч. Пирсом, а будут держаться пути, намеченного Ф. де Соссюром.
Как и многие его предшественники и современники, Ф. де Соссюр настаивал на принципе билатеральности языкового знака. В частности, он указывал: «Это определение ставит важный терминологический вопрос. Мы называем знаком соединение понятия и акустического образа, но в общепринятом употреблении этот термин обозначает только акустический образ». Для того чтобы устранить всякую возможность извечной паронимии, которая ведет к путанице в речи между словом - знак = акустический образ и словом - знак = психическая ассоциация акустического образа с понятием, Соссюром были взяты из Грамматики Пор-Рояля (Grammaire generale et raisonnee de Port-Royal) термины «означаемое» (signifie) и «означающее» (signifiant) для именования двух сторон лингвистического знака.
Однако определение языкового знака, данное Ф. де Соссюром, не может быть признано удовлетворительным, так как не всё в нём для нас является ясным. Безусловно, терминологическое словосочетание «акустический образ» (image acoustique) достаточно доступно для понимания. Акустический образ - это психический эквивалент звуковой стороны (означающего) знака, то есть его формы. Но что касается термина «понятие» (idee), то он остаётся загадочным. Ясно только одно: понятие является означаемым языкового знака, его содержательной стороной. Но что это такое? Вопрос остается открытым. Создается парадоксальное положение, при котором одна неизвестная величина - знак - определяется через другую неизвестную величину - понятие.
Проблема значения языкового знака относится к числу самых трудных проблем языкознания. Этой проблеме посвящена лингвистическая, философская, психологическая литература. Но несмотря на столь большое внимание к проблеме, она не получила еще общепринятого решения.
Если всё-таки опираться на постулат Ф. де Соссюра (который, однако, не может быть признан удовлетворительным по указанным выше причинам), то значением языкового знака следует считать понятие. Это значит, что для решения проблемы значения знака нужно выяснить, что такое понятие. Из всех существующих философских, логических, психологических дефиниций этого термина ни одна не является приемлемой для лингвистики. Неудовлетворенность существующими определениями «понятия» вынуждает некоторых современных лингвистов полностью отказаться от этого термина. Вместо него они предпочитают употреблять транслитерированное наименование «концепт», которое является еще более запутанным. Использование подобного рода инновационной, но очень туманной терминологии, заслоняет суть научного поиска и свидетельствует о том, что ученые пытаются уйти от этой старой, но далеко не решенной проблемы.
Тем не менее «концепт» считается ключевым понятием так называемой когнитивной лингвистики. По вопросу о том, что это такое, высказывается множество точек зрения, ни одна из которых пока не является общепринятой. По мнению З.Д. Поповой и И.А. Стернина, дело здесь заключается в том, «что концепт - категория мыслительная, ненаблюдаемая, и это дает большой простор для ее толкования» [4].
Между тем, рассуждая так или иначе о том, что такое «концепт», лингвисты ходят вокруг да около все той же старой проблемы значения языкового знака. Как справедливо полагает Е.С. Кубрякова, «с современной точки зрения вопрос о значении знака должен быть сформулирован как вопрос о том, какое концептуальное или когнитивное образование должно быть подведено под «крышу» знака, какой квант информации выделен телом знака из общего потока сведений о мире. Ведь в самом общем виде значение знака может быть, по всей видимости, определено как «концепт, связанный знаком» [2].
Под концептом следовало бы понимать смысловую сторону знака, его означаемое. Образование концептов (концептуализация) происходит в процессе когнитивной деятельности человека. Сам по себе в чистом виде концепт существовать не может. Для того чтобы не исчезнуть бесследно, он соединяется со звуком, служащим ему в качестве субстрата. Таким образом, знакообразование представляет собой процесс диахронический, а не синхронный и напрямую зависит от образования концептов, которые, так же как и знаки, существуют только в готовом виде, то есть не образуются каждый раз заново. Тем не менее среди лингвистов-когнитологов широко распространено мнение о том, что концепты существуют как единицы мышления в когнитивном сознании человека вне обязательной связи со знаком. Они являются как бы посредниками между языком и экстралингвистической действительностью. Языковые знаки якобы нужны всего лишь для репрезентации концептов, а не для их формирования и существования.
Между тем концепты как оперативные единицы мышления всегда конвенционально ассоциированы со знаком, точнее говоря с его акустической стороной, служащей средством их репрезентации, т. е. выражения и передачи, без чего был бы невозможен ни процесс когниции (добывания знаний), ни коммуникации (общения). Отсюда со всей очевидностью следует, что под концептом все-таки целесообразно было бы понимать не какое-то ментальное образование, существующее автономно от языка, а содержательную сторону знака, что позволило бы ко всему прочему устранить и мнимое различие между концептом и значением знака. Сам знак надо рассматривать как ассоциацию акустической формы и концептуального содержания, а отнюдь не как пустой звук, служащий лишь средством номинации и репрезентации концепта.
Следует заметить, что наименование «концепт» оказывается удобным, поскольку позволяет выделять в значении знака два компонента - обязательный рациональный (логический) и факультативный иррациональный (сенсорный, чувственный), который может сопутствовать и не сопутствовать компоненту рациональному. Когнитологи зачастую придают чрезмерное значение только данным непосредственного чувственного восприятия и менее всего обращают внимание на рациональное в познавательном процессе. Между тем принижать значение какого-либо компонента концепта (рационального или иррационального) было бы абсолютно неправомерно, поскольку и логическое, и чувственное - это две неразрывно связанные стороны единого мыслительного процесса познания - когниции.
Очевидно, что рациональным компонентом концептов подавляющего большинства знаков языка является понятие. Поэтому этот старинный термин (несмотря на то что он пока еще и остается непонятным) целесообразнее было бы сохранить. Более того, это позволило бы избежать терминологической путаницы при разграничении рационального и иррационального в концепте. В психологической литературе их либо отожествляют, сводя понятие к общему представлению, либо внешне противополагают, отрывая понятие от представления.
Многие ученые отождествляют значение лингвистического знака с понятием. Однако утверждать, выражает ли знак понятие или не выражает, можно лишь в том случае, если удастся определить, что это такое. Выше уже отмечалось, что ни одна из существующих дефиниций этого термина не является приемлемой для лингвистики. Но таковыми являются философские, логические, психологические дефиниции. Вот, например, как определяется понятие одним из известных специалистов в области логики Е.К. Войшвилло: «Понятие как форма (вид) мысли, или как мысленное образование, есть результат обобщения предметов некоторого класса и мысленного выделения самого этого класса по определенной совокупности общих для предметов этого класса - и в совокупности отличительных для них - признаков» [1]. Безусловно, вышеприведенное определение не может быть признано рабочим для исследования языковых явлений, поэтому лингвистика нуждается в выработке собственного определения понятия».
Чтобы ответить на вопрос «Что такое понятие?», необходимо детально рассмотреть процесс его образования. Образование понятий происходит в процессе когнитивной деятельности человека. Для осуществления этой деятельности приходится создавать речевые произведения - предложения и тексты. Предложение можно определить как речевую конструкцию, которая строится из слов - языковых знаков. Иначе говоря, предложение - это комбинация знаков. Как и слово, оно билатерально. У него есть форма и содержание. Формой предложения является комбинация означающих языковых знаков. А его содержанием - комбинация их означаемых. Содержание предложения следовало бы называть высказыванием. Необходимо заметить, что термин «высказывание» имеет различные трактовки. Нередко его употребляют наряду с термином «предложение», отождествляя с последним. Однако в последнее время эти термины все же различаются и даже противопоставляются. Тем не менее, единого, общепринятого толкования нет.
Если для передачи информации одного высказывания оказывается недостаточно, то в этом случае создается высказывание более крупного масштаба - макровысказывание, которое составляется из целого ряда микровысказываний, выражаемых отдельными предложениями. Для того чтобы создать макровысказывание, необходимо построить речевую композицию - текст.
Отдельные микро- и макровысказывания в зависимости от их значимости могут подвергаться компрессии, в результате которой и образуются понятия. Из этого следует, что понятие - это компрессированное рациональное содержание, выражаемое предложением или текстом, иначе говоря, компрессированное высказывание.
Важно заметить, что способность человеческого разума преобразовывать высказывания в более емкие смысловые единицы - понятия - позволяет компактно и экономно хранить информацию в памяти, поскольку понятия по сравнению с высказываниями занимают в ней гораздо меньше объема.
Проблема языковой компрессии под тем или иным углом зрения (сжатие, краткость, совмещение, стяжение, редукция, элиминирование, явление свертывания ит. д.) неоднократно привлекала к себе внимание целого ряда исследователей (А. Мартине, И.И. Жилин, Т.Н. Мальчевская, Л.Н. Мурзин, Р. Якобсон, М. Халле, Б.А. Абрамов, О.И. Москальская). Тем не менее понятие компрессии не имеет в лингвистической литературе до настоящего времени строгого однозначного толкования. Она трактуется и как устранение семантических элементов слова; и как побочное явление, сопутствующее расширению объема информации; и как процесс конденсации составных наименований; и как процесс порождения экономных синтаксических конструкций, в результате которого достигается возможность выражения определенного объема информации минимальными языковыми средствами и т. д.
Между тем под компрессией целесообразно понимать процесс сжатия довольно большого массива информации, результатом которого является появление в языке компактного смыслового образования, позволяющего гораздо экономнее хранить и передавать информацию. Как отмечает A.A. Леонтьев, «понимание текста - это процесс перевода смысла этого текста в любую другую форму его закрепления. Это может быть процесс смысловой компрессии, в результате которой может образовываться мини-текст, воплощающий в себе основное содержание исходного текста - реферат, аннотация, резюме, набор ключевых слов... Вообще понятно то, что может быть иначе выражено».
Доказательством в пользу высказанного выше предположения является то обстоятельство, что каждое понятие, выражаемое знаком, можно эксплицировать, т. е. преобразовать в высказывание. Для этого необходимо построить речевую конструкцию (предложение) или речевую композицию (текст), которые и будут выражать высказывание. Подобного рода преобразования происходят в тех случаях, когда нужно дать толкование тому или иному знаку (точнее говоря понятию). Например, мед - сладкое густое вещество, вырабатываемое пчелами из нектара.
Необходимо уточнить, что при образовании понятий, во-первых, сжимается, не сам текст, а лишь его смысловое содержание - высказывание. Во-вторых, высказывание компрессируется все же не в представление, а в понятие, которое следовало бы рассматривать как рациональное ядро концепта. Что касается иррационального (сенсорного, образного) компонента концепта, каковым является представление, то он только как бы аккомпанирует понятийному компоненту, да и то не во всех случаях. Дело в том, что образы далеко не всегда сопутствуют мышлению. Очень часто оно бывает безо бразным, т. е. «свободным» от каких-либо чувственных элементов.
Между тем концептуальный анализ показывает, что понятия являются компонентами означаемых далеко не всех словесных знаков. Рациональным компонентом таких слов, как существительные, глаголы, прилагательные, наречия и числительные, является понятие. Традиционно все эти слова объединяются в одну категорию (один надкласс) под общим названием «знаменательных» слов, которые противопоставляются другой категории (другому надклассу) так называемых «служебных» слов, рациональным компонентом которых является не понятие, а различного рода анафорические отношения между понятиями в высказывании, а также между самими высказываниями. Важно заметить, что под анафорой (анафорическим отношением) следует понимать не просто соотнесение данного сообщения с другими сообщениями, некую отсылку к сказанному ранее, а «сочленения» речи.
«Служебные» слова напрочь лишены сенсорного компонента, и концептуальное содержание их состоит лишь из одного рационального компонента - анафорического отношения. Выделяются они на остаточном основании, то есть после выделения слов понятийных, и представляют собой замкнутые, непродуктивные группы (закрытые классы слов). По своему происхождению они являются самыми древними. Новые «служебные» слова ни в каком языке, в том числе и в русском не образуются. Появляются же время от времени лишь слова, рациональным компонентом которых является понятие. Таким образом, образование понятия следует считать непременным условием появления нового словесного знака в языке.
Что касается «служебных» слов, то к ним относят, как правило, предлоги, союзы, частицы и связки. Впрочем, «служебными» словами следовало бы считать и местоимения, поскольку они так же, как и вышеперечисленные слова, понятий не выражают. С другой стороны, отрицать у «служебных» слов значение (т.е. смысловое содержание) значит отрицать, что они являются знаками языка. Предлоги, союзы, частицы, связки и местоимения являются тоже языковыми знаками. А это значит, что они билатеральны, т.е. обладают как планом выражения, так и планом содержания.
Из сказанного следует, что определение языкового знака, данное Ф. де Соссю-ром, оказывается если не неверным, то наполовину верным, поскольку смысловым содержанием знака может быть не только понятие, но и отношение. Однако главное вовсе не в классификации, пусть даже и подлинно научной. Классификация важна не сама по себе, а как квинтэссенция той теории, которая за ней стоит. За классификацией языковых знаков должна стоять концепция, объясняющая то, каким образом язык, являясь системой знаков, служит средством коммуникации и самое главное средством когниции (т. е. получения знаний, их хранения и последующей передачи).
ЛИТЕРАТУРА
1. Войшвилло, Е.К. Понятие как форма мышления: логико-гносеологический анализ [Текст] / Е.К. Войшвилло. - М.: Издательство ЛКИ, 2007. 120 с.
2. Кубрякова, Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке. Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира [Текст] / Е.С. Кубрякова . - М.: Языки славянской культуры, 2004,- 560 с.
3. Пирс, Ч.С. Избранные философские произведения[Текст] / Ч.С. Пирс. - М: Логос, 2000. - 448 с.
4. Попова, З.Д. Семантико-когнитивный анализ языка [Текст] / З.Д. Попова, И.А. Стернин. - Воронеж: Истоки, 2006. 226 с.
REFERENCE
1. Voyshvillo E.K. Ponyatie kak forma myshleniya: Logiko-gnoseologicheskiy ana-liz. - M.: Izdatel'stvo LKI, 2007. 120 s.
2. Kubryakova E.S. Yazyk i znanie: Na puti polucheniya znaniy о yazyke: Chasti rechi s kognitivnoy tochki zreniya. Roi' yazyka v poznanii mira // Ros. Akademiya nauk. In-t yazykoznaniya. - M.: Yazyki slavyanskoy kul'tury, 2004. 560 s.
3. Pirs Ch.S. Izbrannye filosofskie proizvedeniya. - M: Logos, 2000. - 448s.
4. Popova Z.D., Sternin I.A. Semantiko-kognitivnyy analiz yazyka. - Voronezh: Istoki, 2006. 226 s.
