CC BY
21
Для достижения поставленной цели автор дискурса ссылается на положительный пример из истории страны, с его помощью реализуется эмоциональная стратегия. Здесь речь идет о послевоенной Германии, которая была в тот период в руинах, ее жители не могли быть полностью уверенными, что в их ближайшем будущем уровень и качество жизни будут изменяться в лучшую сторону.
Как подчеркивает А. Меркель, государство, наметив определенные цели и определив основные линии развития страны, оказалось способным достичь высокого уровня жизни населения и изменить социальный, экономический и политический статус Германии в мировом сообществе. Автором дискурса используется основанный на фактах анализ текущей ситуации, затем следует отсылка к подобной ситуации из исторического прошлого страны. В заключении А. Меркель выражает надежду на оптимизм и веру жителей Германии, их веру в лучшее будущее страны. Федеральный канцлер обращает внимание слушателей на то, что в настоящий момент у немецкого общества есть все предпосылки для преодоления трудностей и выхода из финансового кризиса.
Воздействие на сознание адресата реализуется за счет использования единиц анализируемого синонимического ряда. В данном фрагменте дискурса актуализируются семантические компоненты синонимических единиц Ziele, Visionen, Leitlinien. Эти синонимические единицы имеют потенциальный прагматический смысл, способный изменить картину мира реципиента.
В заключительном слове Ангела Меркель реализует стратегию на повышение с помощью тактики презентации - представление своих коллег в более выгодном по сравнению с другими политиками виде:
Schließen möchte ich mit einem Wort des Danks. Herr Hauff und die Mitglieder des Rats für Nachhaltige Entwicklung investieren viel Zeit, Kraft und Mühe in die Arbeit zum Wohle der Nachhaltigkeit und haben hoffentlich auch viel Freude und Leidenschaft. Sie verstehen es, mit einer klugen Mischung aus Lob und Kritik auch uns weiter am Ball zu halten. Man braucht ja auch immer ein bißchen Ermunterung. Auf diesem Weg können wir es vielleicht schaffen, dass man dann sagt: Nachhaltigkeit: "made in Germany" ist etwas Gutes [5].
Положительную оценку работы своих коллег автор дискурса выражает использованием языковых средств, эксплицитно выражающих его симпатию к своим коллегам. Этими средствами являются такие синонимические единицы как Kraft и Mühe, а также Freude и Leidenschaft. Лексемы Kraft и Mühe, согласно синонимическому словарю Duden, имеют общие смысловые компоненты 'Arbeit', 'Kraftaufwand' [9, с. 625]. Тактика презентации реализуется таким семантическим компонентом лексемы Kraft, как 'in besonderer Weise Einfluß ausübende, ideologisch ausgerichtete Gruppe von Menschen' [6, с. 954]. Этот смысловой компонент взаимодействует с компонентом лексемы Mühe 'mit Schwierigkeiten, Belastungen verbundene Anstrengung; zeitraubender [Arbeits] aufwand' [6, с. 1105].
Такое взаимодействие оказывает воздействующий эффект на реципиента. Канцлер ФРГ выражает благодарность членам Совета по устойчивому развитию,
Библиографический список
которые прилагают к своей работе много усилий. Их старания являются силой и потенциалом государства, поскольку работа Совета по развитию вносит огромный вклад в создание имиджа Германии в мировом сообществе. Их целью является достигнуть такого результата, чтобы в будущем любой человек в мире мог сказать, что «made in Germany»ist etwas Gutes.
Обратимся к другим лексическим единицам: Freude и Leidenschaft, находящимся в отношении синонимии. Известно, что хорошая работа в любой сфере всегда вызывает положительные эмоции исполнителей, то есть приносит удовольствие. Это показано соотношением синонимических единиц, в котором имеет место взаимодействие семантических компонентов лексемы Freude 'hochgestimmter Gemütszustand', 'das Froh- und Beglücktsein' и 'etw., was jmdn. Erfreut' [6, с. 576] с компонентами смыслового объема Leidenschaft ,große Begeisterung', ,ausgeprägte Neigung', ,Passion' [6, с. 1008].
Лексема Leidenschaft имеет в своем смысловом объеме общий с лексемой Freude компонент 'Gemütszustand' [6, с. 1008]. В этом взаимодействии актуализируемый смысл развивается по нарастающей. Радость членов Совета, которую им приносит их работа, превращается в воодушевление и страсть к работе.
Таким образом, А. Меркель выражает мысль о том, что работа в Совете по устойчивому развитию выполняется ее членами с большим желанием, страстью, она приносит им удовольствие. Данный факт передается наполнением всего смыслового комплекса, реализованного парным сочетанием синонимов Freude и Leidenschaft.
Политический дискурс как разновидность персуазивного дискурса характеризуется манипулятивной спецификой. Эта специфика выражается в оказании речевого воздействия на адресата с целью внести когнитивные изменения в его картину мира. Персуазивность в когнитивно-дискурсивной парадигме представляет собой воздействие посредством коммуникативных стратегий, нацеленное на изменение поведения адресата, на побуждение к совершению/не совершению определенных посткоммуникативных действий.
В этом процессе просвечивается связь между объективной действительностью, языком, влиянием на сознание и новой действительностью. Это можно отобразить в следующей схеме: объективная действительность - желание адресанта изменить действительность в свою пользу - синонимические единицы как выразители персуазивности политического дискурса - новая действительность, нужная отправителю сообщения.
На основе проведенного анализа можно утверждать, что Ангела Меркель, используя стратегию на понижение и стратегию на повышение оказывает мани-пулятивное воздействие на адресата посредством перечисленных тактик, которые были реализованы с помощью синонимических единиц.
Таким образом, рассмотренные синонимические единицы могут актуализировать персуазивность политического дискурса. Синонимы обладают сильным воздействующим потенциалом и способны выдвигать те или иные смыслы в центр внимания и изменить, таким образом, картину мира реципиента.
1. Чернявская В.Е. Дискурс власти и власть дискурса. Проблемы речевого воздействия: учебное пособие. Москва : Флинта, 2006.
2. Михалева О.Л. Политический дискурс как сфера реализации манипулятивного воздействия. Иркутск, 2005.
3. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. Москва: Прогресс, 1989.
4. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. Москва: Изд-во URSS, 2006.
5. Merkel Angela. Rede von Bundeskanzlerin Merkel anlässlich des 8. Jahreskongresses des Rates für Nachhaltige Entwicklung Mo. 17/11 2008. Available at: www.bundesregierung. de
6. Duden Deutsches Universalwörterbuch. Mannheim, Leipzig, Wien, Zürich; Dudenverlag, 1996.
7. Большой толковый словарь русского язика. Сост. и гл. ред. С.А. Кузнецов. Санкт-Петербург: «Норинт», 1998.
8. Synonymwörterbuch: sinnverwandte Ausdrücke der deutschen Sprache. H. Görner und G. Kempcke. Leipzig: Veb Bibliographisches Institut, 1980.
9. Duden Das Synonymwörterbuch. Mannheim, Leipzig, Wien, Zürich: Dudenverlag , 2007.
References
1. Chernyavskaya V.E. Diskurs vlasti i vlast'diskursa. Problemy rechevogo vozdejstviya: uchebnoe posobie. Moskva : Flinta, 2006.
2. Mihaleva O.L. Politicheskij diskurs kak sfera realizacii manipulyativnogo vozdejstviya. Irkutsk, 2005.
3. Dejk T.A. van. Yazyk. Poznanie. Kommunikaciya. Moskva: Progress, 1989.
4. Issers O.S. Kommunikativnye strategii i taktiki russkojrechi. Moskva: Izd-vo URSS, 2006.
5. Merkel Angela. Rede von Bundeskanzlerin Merkel anlässlich des 8. Jahreskongresses des Rates für Nachhaltige Entwicklung Mo. 17/11 2008. Available at: www. bundesregierung.de
6. Duden Deutsches Universalwörterbuch. Mannheim, Leipzig, Wien, Zürich; Dudenverlag, 1996.
7. Bol'shoj tolkovyj slovar'russkogo yazika. Sost. i gl. red. S.A. Kuznecov. Sankt-Peterburg: «Norint», 1998.
8. Synonymwörterbuch: sinnverwandte Ausdrücke der deutschen Sprache. H. Görner und G. Kempcke. Leipzig: Veb Bibliographisches Institut, 1980.
9. Duden Das Synonymwörterbuch. Mannheim, Leipzig, Wien, Zürich: Dudenverlag , 2007.
Статья поступила в редакцию 29.11.18
УДК 81
Savchouk A.V., postgraduate, Department of Psychology, Minsk State Linguistic University (Minsk, Belarus), E-mail: [email protected]
THE PROBLEM OF RESEARCH OF EXECUTIVE FUNCTIONS IN INTERPRETERS. The article deals with research on role of executive processes of memory and attention in interpreters' speech-thinking activity. Second- and fourth-year linguistic students and a group of professional interpreters / translators took part in the research. It reveals a relationship between relative quality of L2-L1 consecutive interpretation, working verbal memory performance on Ll and L2 tasks and attention switching effectiveness. In the process of performing research functions of interpreters must take into account the age, genetic, neurophysiological, emotional, inner motivational and other factors that affect the translation process. The study of the role of executive functions in the interpretation opens a range of new perspectives both for the translation of the scope and fundamental science.
Key words: interpretation, working memory, attention switching, executive functions.
А.В. Савчук, аспирант каф. психологии, Минский государственный лингвистический университет, г. Минск, E-mail: [email protected]
ПРОБЛЕМА ИССЛЕДОВАНИЯ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫХ ФУНКЦИЙ УСТНЫХ ПЕРЕВОДЧИКОВ
В статье рассматривается роль исполнительных процессов памяти и внимания в речемыслительной деятельности устного переводчика. В исследовании приняли участие студенты-лингвисты второго и четвертого курсов, а также группа профессиональных переводчиков. Результаты исследования позволили выявить взаимосвязь между относительными показателями качества устного последовательного перевода с иностранного языка на родной, продуктивностью вербальной рабочей памяти на материале обоих языков и эффективностью переключения внимания. В процессе исследования исполнительских функций устных переводчиков необходимо учитывать возрастные, генетические, нейрофизиологические, эмоциональные, внутримотивационные и прочие факторы, влияющие на переводческий процесс. Изучение роли исполнительных функций в устном переводе открывает целый ряд новых перспектив как для самой переводческой сферы, так и для фундаментальных науки.
Ключевые слова: устный перевод, рабочая память, переключение внимания, исполнительные функции.
Устный перевод как вид деятельности представляет собой сложный ре-чемыслительный процесс [1], изучение которого неразрывно связано с такими фундаментальными научными категориями, как язык, речь, мышление. Речевая сторона перевода, физически воспринимаемая со стороны, представляет собой синтез рецептивных и продуктивных действий: слушание сообщения на языке А и его последовательное или одновременное перевыражение на языке Б. Мыслительная сторона переводческой деятельности, недоступная для непосредственного наблюдения, представляет собой совокупность сложных интеллектуальных операций обработки вербальной (знаковой) и невербальной (образы, концепты) информации, содержащейся в высказывании отправителя, с целью её сохранения и адекватной передачи для других получателей. В потоке чужой речи переводчик распознаёт и запечатлевает релевантную информацию, интегрирует ее с уже имеющимися лингвистическими и экстралингвистическими знаниями, чтобы, принимая шаблонные (автоматические) и нешаблонные (творческие) решения, донести раскрытую мысль в облачении иного лингвокультурного кода [2]. Очевидно, что такой многозадачный режим работы переводчика обуславливается, в первую очередь, оптимальным функционированием познавательной сферы, ключевыми компонентами которой признаются рабочая память и контроль внимания [3]. Под рабочей памятью следует понимать систему оперативного хранения и обработки информации. Согласно различным моделям, рабочая память может состоять из модально-специфических и общеконтрольных модулей (А. Baddeley) или быть встроенной в структуру более ёмкой долговременной памяти (N. Cowan) [4, c. 12 - 13]. Независимо от подхода общим остается зависимость продуктивности мнемических операций от качества реализации процессов произвольного внимания, обеспечивающих необходимый уровень концентрации на релевантных объектах и подавление иррелевантных (R. Engle) [4, c.15 - 17]. В классических (У. Джеймс) и современных (Д. Канеман, Н. Ерчак) теориях внимание представляется как универсальный ограниченный ресурс, расходуемый на решение познавательных задач [5, c. 47 -51]. В связи с этим особое значение приобретает идея о гипотетических механизмах, которые непосредственно отвечают за распределение и перенос ограниченных психических ресурсов. Ещё классик советской психологии П.Я. Гальперин в своих работах отожествлял внимание как таковое с функцией «умственного контроля» - ориентировкой и управлением любым видом деятельности [6, с. 415 - 425]. В настоящее время проблема внимания как источника регуляции человеческой активности получает широкое освещение в работах зарубежных нейропсихологов и когнитивистов. Центры когнитивного контроля, локализованные главным образом в префронтальной коре головного мозга и включающие наряду с собственно рабочей памятью такие высокоуровневые процессы, как целеполагание, планирование, координацию, торможение, мониторинг, получили общее название «исполнительные функции» [7]. Считается, что сложная многокомпонентная деятельность, которой, безусловно, является устный перевод (особенно его синхронный вид) способствует общему развитию исполнительных функций. Недавно проведённое лонгитюдное исследование с применением нейровизуальных методов показало, что у лиц, прошедших курсы интенсивной подготовки по синхронному переводу, наблюдается уплотнение участков лобных долей, как раз отвечающих за исполнительный контроль и рабочую память [8]. Качественные характеристики познавательных функций переводчиков обеспечивают высокую скорость и качество решения мыслительных и мне-мических задач в составе вербальных и невербальных упражнений [9]. Растущее число свидетельств в пользу когнитивных преимуществ переводчиков приводит к предположению, что наряду с уровнем владения обоими языками и конкретной предметной тематикой, к факторам успешной реализации процесса перевода можно отнести уровень развития исполнительных функций. Если это так, то эффективность функционирования памяти и внимания может рассматриваться как один из предикторов успешного протекания процесса перевода.
Для эмпирической проверки выдвинутой гипотезы на базе лаборатории кафедры психологии МГЛУ (Минск) был проведен эксперимент, в котором приняли участие 51 студент второго и четвертого курсов педагогического и переводческого факультетов с изучением английского в качестве первого иностранного. Учитывая, что независимой переменной послужили, главным образом, вербальные единицы на русском и английском языках, критериями отбора испытуемых выступили высокая успеваемость по иноязычным дисциплинам и экспертные оценки их
преподавателей. В качестве эталонной группы, гипотетически обладающей высоким уровнем владения иностранным языком и сформированности переводческих навыков, к участию в исследовании были привлечены 11 выпускников лингвистических специальностей в возрасте до 27 лет, профессионально занимающихся письменным и устным переводом. Задачей участников эксперимента на первом этапе исследования являлся неподготовленный устный последовательный перевод с английского языка на русский. Предъявляемый аудиотекст состоял из 64 фраз-фрагментов и в целом не обладал сложным лексико-грамматическим наполнением или специфической терминологией. Основная трудность задания заключалась в лимите времени на восприятие и перевод каждого последующего речевого отрезка. Полученные аудиозаписи перевода подвергались анализу и сравнению с наиболее качественными вариантами участников эталонной группы. Относительными параметрами адекватности перевода послужили количество переведенных фраз, а также количество смысловых ошибок и пропусков. На следующих этапах испытуемые выполняли задания на оперативный объём хранения и обработки рабочей памяти в слуховой модальности (listening span) на английском и русском языках. По примеру оригинального теста измерения объёма рабочей памяти, разработанного М. Данеман и П. Карпетер, экспериментальная методика предполагала решение нескольких параллельных задач, связанных с обработкой и хранением. Первая задача заключалась в оценке последовательно предъявляемых на слух предложений (n=40) с точки зрения истинности\ложности (true-false task). Сопутствующая же задача являла собой запоминание последних слов каждой фразы и их последующее воспроизведение (serial recall) в составе новых отдельных предложений, экспромтом составляемых испытуемыми [10]. Общая эффективность выполнения экспериментального задания в отличие от оригинального теста рассчитывалась средним значением процентов правильно оцененных фраз и воспроизведенных слов, а также фраз в последнем блоке, где были воспроизведены все элементы. В качестве методики диагностики пе-реключаемости внимания использовался компьютерный вариант невербального «Висконсинского теста сортировки карточек» (E.A. Berg, H.E Nelson), достаточно часто применяющегося зарубежными специалистами в области диагностики исполнительных функций при патологиях и на здоровой популяции [11]. Задача участника эксперимента, сидящего перед монитором с джойстиком, состояла в том, чтобы адекватно распределить 64 карты по цвету, виду фигур или их количеству в одну из колод контрольных карт, различающихся по тем же параметрам. Критерий текущей сортировки должен был определяться и корректироваться самим испытуемым с помощью получения «обратной связи» в виде сообщения на экране монитора о правильности или неправильности выбора. В тесте оценивались следующие показатели: 1) общий процент ошибок (неправильных сортировок) 2) процент ошибок, связанных с неспособностью перестроиться под новое условие - персеверативные ошибки; 3) процент правильных сортировок, следующих три и более раза - концептуальных ответов.
В результате качественно-количественного анализа устного последовательного перевода все участники эксперимента, включая эталонную группу, независимо от года обучения и специальности были ранжированы в следующие группы: низкоуспешные (n=19), среднеуспешные (n=23), высокоуспешные (n=20). Оценка результатов выполнения экспериментальных заданий показала, что показатели эффективности рабочей памяти на разном языковом материале и пе-реключаемости внимания также возрастают в зависимости от успешности группы (табл. 1).
Применение коэффициента ранговой корреляции Спирмена позволило выявить достаточно тесную взаимосвязь относительных показателей адекватности перевода и общей эффективности рабочей памяти на материале русского и английского языков (0,72 при р <0,01). Этот факт, во-первых, в целом подтверждает гипотезу о ключевой роли системы рабочей памяти в речемыслительном процессе переводчика. Во-вторых, оправдывает моделирование в экспериментальной методике диагностики рабочей памяти отдельных специфических условий и черт протекания устного перевода. К ним следует отнести 1) использование двух языков, 2) аудиальная модальность информации, 3) однократная предъявления предложений, 4) необходимость в сочетании нескольких мнемических и мыслительные задач - оперативного запоминания и смысловой обработки. Примечательно, что взаимосвязь эффективности перевода и продуктивности рабочей
Таблица 1
Показатели выполнения теста ВТСК и задания на рабочую память в группах с разной степенью успешности выполнения экспериментального устного последовательного перевода
Задания и показатели Группы Рабочая память ВТСК
Средняя эффективность, % Правильные ответы, % Персеверативные ошибки, % Концептуальные ответы,%
Низкоуспешные (n=19) 65,76 76, 21 15,62 66,72
Среднеуспешные (n=23) 68, 37 78, 29 14, 46 72, 29
Высокоуспешные (n=20) 76, 15 83, 42 10,28 78, 95
памяти на английском языке несколько выше (0,7), чем с аналогичными показателями русскоязычного задания (0,63). Это объясняется тем, что процесс перевода с иностранного языка на родной в целом требует больших умственных затрат на декодирование исходного материала. Аналогичную работу испытуемые осуществляли во время выполнения «двойного задания» на рабочую память, на английском языке, в котором требовалось не только осмыслить логичность предложения, запомнить его конечный элемент, но и воспроизвести его в составе собственного оригинального предложения. Многокомпонентность процесса перевода и задания также позволили проявить роль функций внимания. Была обнаружена достаточно тесная взаимосвязь двух показателей ВТСК (процента общих правильных сортировок, концептуальные ответов) и качества выполнения устного перевода (0,43 и 0,47 соответственно). Динамичное переключение внимания («когнитивная гибкость») является условием успешности речемыслительной деятельности устного переводчика и, судя по всему, не ограничивается исключительно речевой или вербальной спецификой. Статистически достоверная связь между показателями продуктивности рабочей памяти и числом концептуальных ответов (0,41 при р <0,01), неправильных ответов (0, 29 при р <0,05) и персевара-тивных ошибок (0 25 при р <0,05) согласуются с недавно выдвинутой гипотезой о том, что механизмы рабочей памяти и управления вниманием образует единую функциональную когнитивную структуру с общей ресурсной базой [12].
Роль специализированной практической подготовки переводчика заключается не только в формировании и закреплении собственно переводческих навыков, но также в развитии когнитивных процессов, обеспечивающих своевременную реализацию усвоенных готовых клише и стратегий. Это подтверждает тот факт, что группу высокоуспешных испытуемых составили из 10 из 11 представителей эталонной группы, а также 6 учащихся четвертого курса, уже имеющий начальный практический опыт перевода. Четыре представителя второго курса, не имеющих на момент проведения эксперимента специальной переводческой подготовки, также вошли в состав вышеназванной группы, а в группе среднеу-спешных в равной степени представлены студенты обеих специальностей. Это значит, что свою роль играют также факторы, не связанные напрямую с учебной
Библиографический список
подготовкой. Здесь может идти речь, например, о внеучебном опыте двуязычного общения, а также активной самостоятельной работе и познанавательной активности как воплощение внутренних направляющих сил личности - её мотивации и склонностей. Потребность в самопознании, например, отразилась в самом том факте, что практически все испытуемые выступили добровольцами, проявляли со своей стороны желание и инициативу для участия в эксперименте и обсуждении его результатов в своё личное время. Следует полагать, что при условии дальнейшего сохранения желания в овладении профессиональными навыками и знаниями, а также при эффективной организации учебной и самостоятельной подготовки (необязательно в рамках учебной программы) испытуемые-студенты высокоуспешных и среднеуспешных групп смогут достичь высокой степени готовности к сложным формам речемыслительной деятельности.
Таким образом, развитие исполнительных функций является важнейшим компонентом профессиональной деятельности, но вместе с тем существует проблема разграничение предметно-специфического (речь) и общего, приобретенного (опыт и обучение) и врожденного, что требует дальнейших лон-гитюдных исследований с приминением новых методов и технологий. Новые эмпирические решения должны быть направлены на диагностику не только сугубо профессионально-учебных качества переводчиков, но также учитывать возрастные, генетические, нейрофизиологические, эмоциональные, внутримо-тивационные и прочие факторы, также в разной степени влияющие на переводческий процесс. Изучение роли исполнительных функций в устном переводе открывает целый ряд новых перспектив как для самой переводческой сферы, так и для фундаментальных наук. Результаты исследования, во-первых, могут послужить основой для создания методик активизации мнемических и аттенци-онных функций на занятиях по практике иноязычной речи и устному переводу. Во-вторых, само изучение когнитивных процессов в контексте устнопереводче-ской деятельности, обладающей рядом специфических психофизических черт и предполагающей оперирование различными видами информации, позволяет значительно расширить теоретические представления о функционировании когнитивных процессов.
1. Ширяев А.Ф. Синхронный перевод: Деятельность синхронного переводчика и методика преподавания синхронного перевода. Москва, 1979.
2. Alonso Bacigalupe L. Information processing during simultaneous interpretation: a three-tier approach. Perspectives: Studies in Translatology. 2010; Vol. 18, № 1: 39 - 58.
3. Hurtado Albir A. Traducción y traductología. Introducción a la traductología. Madrid: Cátedra, 2001.
4. Величковский Б. Рабочая память человека. Структура и механизмы. Москва, 2015.
5. Ерчак Н.Т. Иностранные языки: Психология усвоения. Минск, 2013.
6. Гальперин П.Я. Психология как объективная наука. Москва, Воронеж, 1998.
7. Алексеев А.А. Понятие об исполнительных функциях в психологических исследованиях: перспективы и противоречия. Психологические исследования: электронный научный журнал. 2010; 4: 59 - 68.
8. Cortical thickness increases after simultaneous interpretation training. A. Hervais-Adelman et al. Neuropsychologia. 2017: Vol. 98: 212 - 219.
9. Kópke B. Working memory performance in expert and novice interpreters. Nespoulous. Interpreting. 2006; Vol. 8, № 1: 1 - 23.
10. Daneman M. Individual differences in working memory and reading. Journal of verbal learning and verbal behavior. 1980; Vol. 19; № 4: 450 - 466.
11. Fox C.J. Evaluation of a short-form of the Berg Card Sorting Test. PloS one. 2013; Т. 8; № 5.
12. The relationship between working memory capacity and executive functioning: evidence for a common executive attention construct. Neuropsychology. 2010. Vol. 24; № 2: 220 - 229.
References
1. Shiryaev A.F. Sinhronnyj perevod: Deyatel'nost' sinhronnogo perevodchika i metodika prepodavaniya sinhronnogo perevoda. Moskva, 1979.
2. Alonso Bacigalupe L. Information processing during simultaneous interpretation: a three-tier approach. Perspectives: Studies in Translatology. 2010; Vol. 18, № 1: 39 - 58.
3. Hurtado Albir A. Traducción y traductología. Introducción a la traductología. Madrid: Cátedra, 2001.
4. Velichkovskij B. Rabochaya pamyat' cheloveka. Struktura i mehanizmy. Moskva, 2015.
5. Erchak N.T. Inostrannye yazyki: Psihologiya usvoeniya. Minsk, 2013.
6. Gal'perin P.Ya. Psihologiya kak ob'ektivnaya nauka. Moskva, Voronezh, 1998.
7. Alekseev A.A. Ponyatie ob ispolnitel'nyh funkciyah v psihologicheskih issledovaniyah: perspektivy i protivorechiya. Psihologicheskie issledovaniya: 'elektronnyj nauchnyjzhurnal. 2010; 4: 59 - 68.
8. Cortical thickness increases after simultaneous interpretation training. A. Hervais-Adelman et al. Neuropsychologia. 2017: Vol. 98: 212 - 219.
9. Kópke B. Working memory performance in expert and novice interpreters. Nespoulous. Interpreting. 2006; Vol. 8, № 1: 1 - 23.
10. Daneman M. Individual differences in working memory and reading. Journal of verbal learning and verbal behavior. 1980; Vol. 19; № 4: 450 - 466.
11. Fox C.J. Evaluation of a short-form of the Berg Card Sorting Test. PloS one. 2013; T. 8; № 5.
12. The relationship between working memory capacity and executive functioning: evidence for a common executive attention construct. Neuropsychology. 2010. Vol. 24; № 2: 220 - 229.
Статья поступила в редакцию 29 11.18
