CC BY
27DOI 10.24412/2541-9056-2021-4-33-42 УДК 94 (47). 084. 3
ПРОБЛЕМА ХУЛИГАНСТВА И ПЬЯНСТВА МОЛОДЕЖИ В РОССИЙСКОЙ ДЕРЕВНЕ 1920-Х ГОДОВ
И.А. Шевченко
Статья поступила в редакцию 17 октября 2021 г.
Статья подготовлена в рамках проекта «Российское крестьянство и государственная политика в отношении продажи алкоголя в 1914-1925 годах» (грант Президента Российской Федерации для государственной поддержки молодых российских ученых - кандидатов наук 2020 года. Проект № МК-846.2020.6).
Статья посвящена проблеме распространенности в российской деревне 1920-х годов пьянства и хулиганства среди представителей молодежи. Анализируются причины и характер данных негативных социальных явлений. В качестве источников в работе используются письма крестьян в печатные органы и властные учреждения, а также сводки и сообщения органов государственной безопасности. Делается вывод о тесной связи молодежных пьянства и хулиганства с особенностями развития страны в годы Гражданской войны и НЭПа.
Ключевые слова: пьянство, хулиганство, потребление алкоголя, самогоноварение, самогон, винокурение, молодежь, деревня, крестьянство, НЭП.
THE PROBLEM OF HOOLIGANISM AND DRUNKENNESS OF YOUNG PEOPLE IN THE RUSSIAN VILLAGE OF THE 1920-ies
I.A. Shevchenko
The article is devoted to the problem of the prevalence of drunkenness and hooliganism among young people in the Russian village of the 1920-ies. The causes and nature of these negative social phenomena are analyzed. As sources the author uses letters from peasants to the press and government agencies, as well as reports from state security agencies. The conclusion is made about the close connection of youth drunkenness and hooliganism with the peculiarities of the country's development during the Civil War and the new economic policy.
Kew words: drunkenness, hooliganism, alcohol consumption, bootlegging, youth, village, peasantry, new economic policy.
Летом 1914 года в Российской импе- войны правительством с одобрения Ни-рии в связи с началом Первой мировой колая II были введены ограничения на
производство и распространение спиртных напитков, получившие наименование «сухого закона». Сначала это произошло на время мобилизации, а 22 августа последовало высочайшее повеление «О продлении воспрещения продажи спирта, вина и водочных изделий для местного потребления в империи до окончания военного времени» [3, с. 177]. Это был беспрецедентный эксперимент: в условиях военного времени попытаться приблизить население страны к абсолютной трезвости, одновременно лишая казну значительной части доходов (около 30 %) [18, с. 154].
По горячим следам многие исследователи из числа современников поспешили озвучить весьма оптимистические оценки результатов правительственной политики, говоря о сокращении преступности, случаев самоубийств, растущем благосостоянии населения, гуманизации нравов [6, 15]. Однако уже в те годы были видны и явления обратного порядка - домашнее винокурение, потребление суррогатов и т. п.
А.Т. Аверченко (1881-1925) в 1915 году опубликовал несколько рассказов, посвященных введению в России «сухого закона». В одном из произведений известный сатирик произнес речь в память о «безвременно ушедшем зеленом змие»: «Милостивые государыни и милостивые государи! Кого мы хороним? Кого мы лишились? Зеленого змия мы хороним. Пьянства мы лишились... Дорогой покойник! Ты был нашим спутником, нашим утешителем, вдохновителем и верным другом. Но ... "расстаться настало нам время"» [1, с. 172].
Ирония писателя, скепсис определенной части общества по поводу перспек-
тив «сухого закона» подтвердились уже через пару лет, когда в стране началась полоса глубоких внутренних катаклизмов. 1917 год стал годом погромов по всей стране винных складов. Большевики после прихода к власти, по сути, пролонгировали имперский «сухой закон» [17], однако не имели должных ресурсов в условиях борьбы за удержание власти контролировать его соблюдение. Все это привело к расцвету незаконного производства и распространения алкогольных напитков, вместе с которыми стали распространяться во многом производные негативные социальные явления, например, хулиганство.
Пьянство и хулиганство - явления, захватывающие представителей разных социальных групп, но в своем сочетании, особенно применительно к России первой трети XX века, в большей степени характерные для молодежи. Желание отрезвить подданных, победить их пьянство подвигло Николая II на объявление о «сухом законе» в 1914 году. Проблема хулиганства также занимала умы современников еще в дореволюционной России [9].
Согласно современному российскому законодательству, хулиганство - это «грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу». Его характерной чертой может являться «применение насилия к гражданам либо угроза его применения». Хулиганские действия могут совершаться «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы» [23]. Во втором из-
дании малого энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1909) приводилось следующее определение явления, которое в те годы уже становилось достаточно распространенным: хулиган - «уличный бродяга, прыткий на скандалы и безобразия; тип вырождения низших слоев городского населения».
Научное исследование обозначенной проблематики имело место уже в 1920-е годы. Специалисты этого периода оперировали разнообразными данными статистики, но их оценки и прогнозы не были лишены определенных идеологических рамок. Так, в работах указанного времени пьянство характеризовалось как недуг, присущий капиталистическому обществу, которому уготована скорая смерть в обществе социалистическом [2, 14].
Более широко и разнообразно исследования проблемы пьянства и хулиганства сельской молодежи 1920-х годов продолжились в 1990-е годы и осуществляются в настоящее время. Специалисты используют различные подходы, вводят в оборот новые источники [4, 5, 10, 12, 13, 24]. Тем не менее, чаще всего в поле зрения исследователей оказывается городская среда, при том, что советская Россия 1920-х годов - страна по преимуществу аграрная.
Источниками в исследовании являются письма селян на злободневные темы в редакцию «Крестьянской газеты» и органы власти, а также различные сводки и сообщения органов государственной безопасности о ситуации в российской деревне 1920-х годов. В статье рассматриваются губернии Европейской России, в первую очередь - ЦентральноЧерноземного и Центрально-Промышленного районов [21, с. 36].
Цель исследования - анализ причин и характера таких форм девиантного поведения молодежи российской деревни 1920-х годов, как пьянство и хулиганство.
Широкая распространенность самогоноварения в российской деревне 1920-х годов - известный факт, отраженный в различных исследованиях [13]. К такого рода деятельности крестьян подталкивала противоречивая продовольственная политика государства, когда реализовывать самогон было значительно выгоднее, чем зерно. Продукция домашнего винокурения в те годы стала своеобразной валютой для жителей села - во взаимоотношениях с различными представителями администрации, в ходе торговых и деловых поездок в город и т.п. Распространенность и доступность самогона способствовали и увеличению потребления алкоголя в сельской среде, что отражалось на разных сторонах жизни селян. Ф.К. Елисеев из Рязанской губернии в 1924 году писал в «Крестьянскую газету»: «... Во время покоса продано 1/3 лугов и вырученные за это деньги крестьяне пропили на самогоне да проиграли на песнях, пользы никакой нет» [8, с. 83].
Кроме того, рос уровень хулиганства и преступности в целом. «В деревнях отмечается пьянство, выделка самогонки, учащаются случаи преступного уголовного характера», - отмечалось в сводке ГПУ по Вологодской губернии летом 1922 года [19, с. 641]. «Усилившееся в последнее время хулиганство начинает принимать в ряде районов Союза угрожающие размеры, особенно в некоторых центральных губерниях, на Урале, в Поволжье и Сибири. Местами ни одна свадьба, ни один праздник не
проходят без драки на почве пьянства, нередко кончающейся серьезными ранениями и даже убийством», - сообщал информотдел ОГПУ в 1926 году [20, с. 415].
Из Ярославской губернии в начале 1925 года приходила следующая информация: «В деревнях сильно развито самогоноварение. В праздники пьяная молодежь ходит по деревне, вооруженная двухвершковыми дубинами. В ряде волостей имеются случаи избиения до смерти. При драках пускаются в ход кинжалы, которыми крестьянская молодежь снабжается от кустарей. ... В районах, где милиция ведет борьбу с самогонщиками, пьяная молодежь старается ей отомстить: бьет стекла в зданиях, где помещается милиция, набрасывается на председателей сельсоветов, подозреваемых в доносе. В с. Путятино Велико-сельской вол. компания пьяной молодежи намеревалась убить председателя сельсовета» [20, с. 286-287].
Подписчик «Крестьянской газеты» А.И. Пухов из Костромской губернии в 1920-х годах сообщал о том, что подрастающее поколение в деревне предоставлено само себе, дети 5-12 лет «ведут игры с хулиганскими наклонностями», «заняты опустошением садов и огородов». Автор письма подчеркивал: «А самое плохое - это куренье табаку и питье самогона, от которых нередко приходит красный петух. И так что худые наклонности очень распространились среди детей, ввиду этого очень приходится бояться за будущих этих граждан СССР [8, с. 163].
В целом различные социальные девиации и преступность как широко распространенное явление были характерны в
большей степени для городской культуры в те годы. В письме из Тамбовской губернии сообщалось о том, что «пригородные села - те с наступлением вечера замирают, и, если кто опоздает, то сколько ему приходится попортить нервов, когда он дойдет до своей квартиры» [8, с. 181]. Социокультурная дихотомия «город - деревня» - явление, характерное еще для дореволюционной России. Она в полной мере сохранялось и в послереволюционные годы, проявляясь в самых разных сферах, в том числе в социальной. В деревне 1920-х годов проявления преступности «носили скорее спонтанный характер на почве пьянства, общего упадка нравов и моральной распущенности, отчасти привнесенных извне». В этой связи крестьянин, прибывавший в город по различным делам, нередко мог становиться жертвой местных преступных элементов [8, с. 181-182].
Крестьянин И.В. Суворов из Вологодской губернии в своем письме жаловался на недостаточную борьбу советской власти с преступностью. Он отмечал: «Хулиганство развилось до невозможности. Трудовое население боится быть свидетелем на суде по хулиганским делам, так как хулиганов советская власть плохо наказывает, и они, возвращаясь домой после легкого наказания, мстят тому, кто был против них. Раздолье хулиганам! Поневоле иногда мирные крестьяне избегают советских законов и решаются на убийство хулиганов» [11, с. 189]. Такая тенденция подтверждается другим письмом, в котором указывалось: «Благодаря хулиганству крестьяне с недоверием относятся к судам, к работе милиции. ... Если кто-то выскажется против хулигана, ему грозит поджог или
того хуже - "смерть на ноже". Ни один праздник не проходит без жертв, всегда и везде найдется 2-3 человека убитых» [11, с. 177]. «Почему молодежи не ходить с ножами и не резать народ, если за это слабо карают?», - заявляли крестьяне Тверской губернии [20, с. 450].
В ОГПУ сообщалось даже о весьма распространенных фактах хулиганства среди членов комсомола, правда, в большей степени распространенных в Сибири. В целом в сводке отмечалась слабая борьба советской власти и милиции на местах с хулиганством в деревне. Виной всему - бюрократическая волокита, связь преступников с власть имущими, запугивание хулиганами местного населения, опасающегося мести с их стороны в случае обращения за помощью в правоохранительные органы. С другой стороны, инертность властей в этом вопросе иногда приводила к практике крестьянских самосудов над нарушителями общественного порядка [20, с. 415-416].
Преследование хулиганов на государственном уровне на самом деле было по сути символическим. Уголовный кодекс РСФСР 1922 года предусматривал наказание в виде принудительных работ или лишения свободы на срок до одного года, определяя хулиганство как «озорные, бесцельные, сопряженные с явным проявлением неуважения к отдельным гражданам или обществу в целом действия» [22, с. 20].
Сообщения о неприятных выходках молодежи иногда сопровождаются комментариями о падении значения в жизни селян церкви и религии в целом, что создавало условия для новых витков межпоколенных конфликтов. «В празд-
ники самогон льется рекой. А в результате - ни одного гулянья, сборища молодежи не обходится без скандалов и драки. Ведерниковских двух братьев растрелили [застрелили], Тарасовского -зарезали, Зверевского убили и т.д. Пережитки старого еще до сего времени не изжиты и очень туго поддаются исправлению», - писал слушатель рабфака из Вятской губернии П. Кандаков. Он указывал на то, что сознательная крестьянская молодежь стремится организовывать избы-читальни и культурно-просветительские кружки, но наталкивается на сопротивление старшего поколения, представители которого могли заявлять: «Распустим детей в коммунисты: добрые-то люди идут в Храм Божий, а ваши сукины дети антихристу служат, на Христов день спектакли устраивают! Хорошему делу учатся! Хе-хе-хе» [8, с. 150].
«В настоящее время крестьянская масса молодежи идет всецело против старого капиталистического течения, почти чуть ли не вся молодежь перестает верить в бога, а кто окончил сельскую школу советского выпуска, то та молодежь категорически вовсе не верит в различные невидимые ими существа, так как они ясно понимают, что вера в бога является отравой и ядом нашего забитого сельского хозяйства», - отмечал смоленский крестьянин [16, с. 44]. Аналогичные сообщения встречаем и относительно Рязанской губернии: «Насчет религии - ходят в церковь только старики, а молодежь совсем не ходит, совсем отпадает от церкви» [20, с. 220].
/"> V»
С другой стороны, имели место и случаи совершенно иного порядка. Так, в ОГПУ отмечались следующие факты:
«Обращают на себя внимание хулиганские выходки со стороны отдельных групп верующих и зажиточной молодежи. Так, в Брянской губ. участники крестного хода разгромили первомайскую демонстрацию, причем некоторые из демонстрантов были избиты» [20, с. 414].
В селе Солтон той же Брянской губернии на Пасху 1926 года председатель райместкома комсомолец-активист Ан-типов сначала провел в избе-читальне торжественное заседание с показом кинокартины, а затем отправился в храм на богослужение, где читал Евангелие, чем вызвал одобрение со стороны собравшихся верующих, которые говорили: «Вот - хороший человек: и доклады хорошо в избе-читальне делает, и Евангелие хорошо читает» [20, с. 426].
Хулиганство сельской молодежи становится в 1920-е годы серьезной проблемой для властей по ряду причин. Во-первых, хулиганское поведение нередко являлось первым шагом к дальнейшему бандитизму, занятиям грабежом, убийствам, насилием и поджогами. Во-вторых, хулиганство могло приобретать политическую окраску: его жертвами часто становились представители советской власти на местах и коммунисты, хулиганствующая молодежь нередко принимала участие в срыве пропагандистских и просветительских мероприятий. «Так, в Псковской губ. в с. Криухи толпа пьяных хулиганов, вооруженных кольями и ножами, ворвалась в помещение, где происходил устроенный комсомольцами митинг, и с криком "Всю соввласть перебьем!", - набросилась на представителей местной власти» [20, с. 448-449].
«Нередко хулиганствующая молодежь избивает коммунистов и комсомольцев,
работников низового соваппарата, школьных работников. Усиливается борьба хулиганов против культурно-просветительной работы: срываются собрания, спектакли, разрушаются избы-читальни, избиваются работники изб-читален и участники спектаклей», - сообщал информотдел ОГПУ в 1926 году [20, с. 415].
Когда читаешь подобного рода сообщения, начинаешь теряться в попытках сделать какое-либо обобщение. Молодых крестьян-хулиганов, разгоряченных самогоном, мы видим и среди сельских комсомольцев-активистов, злоупотребляющих своим статусом зарождающейся новой власти. Аналогичное встречаем и среди детей так называемых «кулаков», питающих недоверие к формирующемуся новому общественному строю. Вот мы видим хулиганов, громящих первомайскую демонстрацию, а вот они разгоняют крестный ход. Видя все это, можно предположить, что пьянство и хулиганство сельской молодежи 1920-х годов - это не просто реакция на определенные события текущей общественно-политической и хозяйственной жизни, это выход неких «хтонических сил», накопление которых происходило не одно десятилетие.
Модернизационные процессы начались в России с 1860-х годов. Отмена крепостного права и прочие реформы Александра II придали новый формат извечному конфликту отцов и детей. Демографический рост в пореформенной деревне, резко увеличившаяся социальная мобильность крестьян (молодые селяне нередко искали заработка «на стороне»), большая доступность образования, в целом информации, при-
водили к деформации патриархальной семьи, росту конфликтности в селе. Все это происходило на фоне падения авторитета традиционных институтов власти и Церкви. «Протест младших, который в первой половине XIX в. находил свое выражение в меланхоличной «насмешке горького обманутого сына над промотавшимся отцом», во второй половине века преобразился в эмоциональное действие - хулиганство», - указывает Ю.Э. Кульпина [12, с. 94].
Алкоголь раскрепощал молодежь, ослаблял инстинкт самосохранения, блокировал страх перед возможным наказанием, нивелировал социальные запреты. В ситуации, когда в деревне 1920-х годов спиртные напитки были самым доступным продуктом из-за массового самогоноварения, все это имело следствием распространенность различных девиаций среди молодежи, из которых на первых местах были пьянство, хулиганство и половая распущенность.
Молодежь 1920-х годов - это те, чьи детские и подростковые годы пришлись на тяжелейший период отечественной истории. Формирование личности в условиях мировой войны, революционных потрясений и жесточайшего гражданского противостояния не могло произойти без деформации психики, без складывания очень специфической картины мира и ценностей. Молодые люди, как правило, не имели полноценного систематического образования и культурного багажа. В иные годы они могли являться очевидцами или участниками сцен насилия, вслед за чем приходило осознание очень условной ценности человеческой жизни. Гражданская война «подарила» им понимание неустойчивости человеческих
убеждений - представителей старшего поколения. Метаморфозы политики правительства (переход от «военного коммунизма» к НЭПу), на рубеже 1910-1920-х воевавшего с собственным крестьянством, заставляли относиться с высокой степенью недоверия и даже враждебности к властным институтам.
Исследователи справедливо отмечают и влияние другого свойства (правда, со схожими в некоторой степени результатами): «Безусловно, что на определенную часть населения, особенно молодежь, сильное влияние оказывали, так сказать, "чары" революции. Под ними имелись в виду мечты о светлом будущем, надежды, прямо связанные с советской властью, и, стало быть, - признание ее, желание подчиниться ей, содействовать ее укреплению. Новая власть в чем-то раскрепощала личность, утверждая ее независимость от церкви, старой морали, прежнего быта, в какой-то мере от общинных традиций и общинной дисциплины и т.д. Отсюда - известное ощущение вседозволенности и вседоступности» [8, с. 192].
На ситуацию в деревне повлияли масштабные социально-экономические процессы конца 1920-х - 1930-х годов и особенности государственной политики в политической и идеологической сфере. Постепенный возврат к казенной продаже спиртного, который с 1925 года стал уже окончательным, не сразу, но нанес удар по домашнему винокурению. Коллективизация и раскулачивание вытолкнули из села значительную часть молодежи, отправившейся искать лучшей жизни в города. Сыграло свою роль и ужесточение наказаний за хулиганство, которое власть осуществляла с
1926 года вплоть до Великой Отечественной войны [10]. Правительство, не имевшее в начале 1920-х годов полноценных ресурсов, большая часть которых шла на восстановление хозяйства, к концу десятилетия вывело на качественно новый уровень работу с молодежью, занимаясь ликбезом, используя всевозможные информационные ресурсы для пропаганды новой системы ценностей и идеологических установок.
Единственная в СССР молодежная политическая организация (ВЛКСМ), опираясь на пионерскую структуру, взяла на себя функции идеологического воспитания молодежи, реализуя масштабные и результативные мероприятия и программы. Все это способствовало изменению социокультурной ситуации в деревне - на тот срок, который был в итоге историей отведен советскому проекту.
Список литературы
1. Аверченко А.Т. Плач на могиле // А.Т. Аверченко. Собрание сочинений: В 13 т. О маленьких - для больших / Сост., подг. текста и комментарии С.С. Никоненко. - М.: Изд-во «Дмитрий Сечин», 2014. - Т. 6.
- С. 167-173.
2. Алкоголизм в современной деревне. - М.: ЦСУ РСФСР,1929. - 55 с.
3. Барк П.Л. Воспоминания последнего министра финансов Российской империи. 1914-1917: в 2 т. / вступ. ст. и коммент. С.В. Куликова. - М.: Кучково поле; Мегаполис, 2017. - Т. 1 - 496 с.
4. Безгин В.Б. Пьянство и трезвость в жизни русской деревни (80-е гг. XIX в. - 20-е гг. XX в.) // Вестник Тамбовского государственного технического университета. - 2001. - № 1. - С. 142-153.
5. Богданов С.В. Алкогольная политика российского государства в условиях общественных модернизаций (1894-1984 гг.). - М.: Русайнс, 2020. - 303 с.
6. Воронов Д.Н. Жизнь деревни в дни трезвости. - Пг.: Государственная типография, 1916. - 70 с.
7. Воспрещение продажи спирта, вина и водочных изделий для местного потребления в Империи // Правительственный вестник. - 1914. - № 41. - 25 августа. - С. 1.
8. Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 гг. / Отв. ред. А.К. Соколов. - М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1997. - 328 с.
9. Деревенское хулиганство (голос пастыря) // Смоленские епархиальные ведомости. - 1913. - № 8. -С. 434-437.
10. Колоколов Н.А. Борьба с хулиганством: кризис правового регулирования // Российский следователь.
- 2004. - № 11. - С. 18-24.
11. Крестьяне о советской власти / Сост. Я. Селих, И. Гриневский; предисл. М. Горького. - М.-Л.: Государственное издательство, 1929. - 302 с.
12. Кульпина Ю.Э. Генезис пьянства и хулиганства в России. - М.: ^ББ, 2009. - 158 с.
13. Литвак К.Б. Самогоноварение и потребление алкоголя в российской деревне 1920-х годов // Отечественная история. - 1992. - № 4. - С. 74-88.
14. Лифшиц Я.И. Некоторые предварительные данные об алкоголизме среди крестьянской молодежи. -Харьков: Научная мысль, 1929. - 10 с.
15. Мендельсон А.Л. Итоги принудительной трезвости и новые формы пьянства. - Пг.: Российское общество борьбы с алкоголизмом, 1916. - 54 с.
16. Письма смоленских крестьян в редакцию «Крестьянской газеты»: Материалы по социальной истории провинции середины 1920-х годов / Сост. М.В. Каиль, О.В. Кобец; под ред. Е.В. Кодина. - Смоленск: Изд-во СмолГУ, 2011. - 56 с.
17. Постановление Совета Народных Комиссаров. О воспрещении на территории РСФСР. изготовления и продажи спирта, крепких напитков и не относящихся к напиткам спиртосодержащих веществ // Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1920 г. - М.: Управление делами Совнаркома СССР, 1943. - С. 2-4.
18. Россия. 1913 год. Статистико-документальный справочник / Рос. АН, Ин-т рос. истории; ред.-сост. А.М. Анфимов, А.П. Корелин. - СПб.: Рус.-балт. информ. центр «Блиц», 1995. - 415 с.
19. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы. В 4 т. / Т. 1. 19181922 / Под ред. А. Береловича, В. Данилова. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1998. - 864 с.
20. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы: В 4 т. / Т. 2. 1923-1929 / Под ред. А. Береловича, В. Данилова. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2000. - 1168 с.
21. Тюкавкин В.Г. Великорусское крестьянство и столыпинская аграрная реформа. - М.: Памятники ист. мысли, 2001. - 302 с.
22. Уголовный кодекс Российской Социалистической Федеративной Советской Республики. - М.: Издание Военной коллегии Верховного трибунала ВЦИК, 1922. - 41 с.
23. Уголовный кодекс (УК РФ). Особенная часть (ст. 105-361). Раздел IX. Преступления против общественной безопасности и общественного порядка (ст. 205-274.1) Глава 24. Преступления против общественной безопасности (ст. 205-227) Статья 213. Хулиганство [Электронный ресурс]. - URL: http://base.garant.ru/ l0l08000/3d6764d4792 cbla5808lf87d8a3ef094/#block_2l3 (дата обращения 01.10.2021).
24. Щербинин П.П. «Антоновщина» сквозь призму восприятия детей и подростков: выбор жизненного пути и его последствия в первой четверти XX века // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2017. - № 6(80): в 2 ч. -Ч. 2. - C. 113-115.
References
1. Averchenko A.T. Plach na mogile // A.T. Averchenko. Sobranie sochinenij: V 13 t. T. б. O malen'-kih - dlya bol'shih / Sost., podg. teksta i kommentarii S.S. Nikonenko. - M.: Izd-vo «Dmitrij Sechin», 2014. - Т. б. - S. 1б7-173.
2. Alkogolizm v sovremennoj derevne. - M.: CSU RSFSR,1929. - 55 s.
3. Bark P.L. Vospominaniya poslednego ministra finansov Rossijskoj imperii. 1914-1917: v 2 t. / vstup. st. i komment. S.V. Kulikova. - M.: Kuchkovo pole; Megapolis, 2017. - T. 1. - 49б s.
4. Bezgin V.B. P'yanstvo i trezvost' v zhizni russkoj derevni (80-e gg. XIX v. - 20-e gg. XX v.) // Vestnik Tam-bovskogo gosudarstvennogo tekhnicheskogo universiteta. - 2001. - № 1. - S. 142-153.
5. Bogdanov S.V. Alkogol'naya politika rossijskogo gosudarstva v usloviyah obshchestven-nyh modernizacij (1894-1984 gg.). - M.: Rusajns, 2020. - 303 s.
6. Voronov D.N. ZHizn' derevni v dni trezvosti. - Pg.: Gosudarstvennaya tipografiya, 191б. - 70 s.
7. Vospreshchenie prodazhi spirta, vina i vodochnyh izdelij dlya mestnogo potrebleniya v Imperii // Pravi-tel'stvennyj vestnik. - 1914. - № 41. - 25 avgusta. - S. 1.
8. Golos naroda. Pis'ma i otkliki ryadovyh sovetskih grazhdan o sobytiyah 1918-1932 gg. / Otv. red. A.K. Sokolov. - M.: Rossijskaya politicheskaya enciklopediya (ROSSPEN), 1997. - 328 s.
9. Derevenskoe huliganstvo (golos pastyrya) // Smolenskie eparhial'nye vedomosti. - 1913. - № 8. - S. 434-437.
10. Kolokolov N.A. Bor'ba s huliganstvom: krizis pravovogo regulirovaniya // Rossijskij sledovatel'. - 2004. -№ 11. - S. 18-24.
11. Krest'yane o sovetskoj vlasti / Sost. YA. Selih, I. Grinevskij; predisl. M. Gor'kogo. - M.-L.: Gosudarstvennoe izdatel'stvo, 1929. - 302 s.
12. Kul'pina YU.E. Genezis p'yanstva i huliganstva v Rossii. - M.: URSS, 2009. - 158 s.
13. Litvak K.B. Samogonovarenie i potreblenie alkogolya v rossijskoj derevne 1920-h godov // Otechestvennaya istoriya. - 1992. - № 4. - S. 74-88.
14. Lifshic YA.I. Nekotorye predvaritel'nye dannye ob alkogolizme sredi krest'yanskoj molodezhi. - Har'kov: Nauchnaya mysl', 1929. - 10 s.
15. Mendel'son A.L. Itogi prinuditel'noj trezvosti i novye formy p'yanstva. - Pg.: Rossijskoe obshchestvo bor'by s alkogolizmom, 191б. - 54 s.
16. Pis'ma smolenskih krest'yan v redakciyu «Krest'yanskoj gazety»: Materialy po soci-al'noj istorii provincii serediny 1920-h godov / Sost. M.V. Kail', O.V. Kobec; pod red. E.V. Kodina. - Smolensk: Izd-vo SmolGU, 2011. - 5б s.
17. Postanovlenie Soveta Narodnyh Komissarov. O vospreshchenii na territorii RSFSR. izgotovleniya i prodazhi spirta, krepkih napitkov i ne otnosyashchihsya k napitkam spirtoso-derzhashchih veshchestv // Sobranie uza-konenij i rasporyazhenij pravitel'stva za 1920 g. - M.: Upravlenie delami Sovnarkoma SSSR, 1943. - S. 2-4.
18. Rossiya. 1913 god. Statistiko-dokumental'nyj spravochnik / Ros. AN, In-t ros. isto-rii; red.-sost. A.M. An-fimov, A.P. Korelin. - SPb.: Rus.-balt. inform. centr «Blic», 1995. - 415 s.
19. Sovetskaya derevnya glazami VCHK-OGPU-NKVD. 1918-1939. Dokumenty i materialy. V 4 t. / T. 1. 1918-1922 / Pod red. A. Berelovicha, V. Danilova. - M.: Rossijskaya politiche-skaya enciklopediya (ROSSPEN), 1998. - 864 s.
20. Sovetskaya derevnya glazami VCHK-OGPU-NKVD. 1918-1939. Dokumenty i materialy: V 4 t. / T. 2. 1923-1929 / Pod red. A. Berelovicha, V. Danilova. - M.: Rossijskaya politiche-skaya enciklopediya (ROSSPEN),
2000. - 1168 s.
21. Tyukavkin V.G. Velikorusskoe krest'yanstvo i stolypinskaya agrarnaya reforma. - M.: Pamyatniki ist. mysli,
2001. - 302 s.
22. Ugolovnyj kodeks Rossijskoj Socialisticheskoj Federativnoj Sovetskoj Respubli-ki. - M.: Izdanie Voennoj kol-legii Verhovnogo tribunala VCIK, 1922. - 41 s.
23. Ugolovnyj kodeks (UK RF). Osobennaya chast' (st. 105-361). Razdel IX. Prestupleniya protiv obshchestven-noj bezopasnosti i obshchestvennogo poryadka (st. 205-274.1) Glava 24. Pre-stupleniya protiv obshchestvennoj bezopasnosti (st. 205-227) Stat'ya 213. Huliganstvo [Elek-tronnyj resurs]. - URL: http://base.garant.ru/10108000/ 3d6764d4792cb1a58081f87 d8a3ef094/#block_213 (data obrashche-niya 01.10.2021).
24. Shcherbinin P.P. «Antonovshchina» skvoz' prizmu vospriyatiya detej i podrostkov: vybor zhiznennogo puti i ego posledstviya v pervoj chetverti XX veka // Istoricheskie, filosof-skie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teo-rii i praktiki. - 2017. - № 6(80): v 2 ch. - CH. 2. - C. 113-115.
Для ссылки: Шевченко И.А. Проблема хулиганства и пьянства молодежи в российской деревне 1920-х годов // Гуманитарные исследования Центральной России. - 2021. -№4 (21). - С. 33-42.
DOI 10.24412/2541-9056-2021-4-33-42
