CC BY
79
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 15 (09)
Е.Л. Бобылев
канд. психол. наук, доцент, кафедра психологии, Арзамасский филиал ФГАОУ ВО «Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского»,
г. Арзамас
ПРОБЛЕМА ГЕНИАЛЬНОСТИ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ НАУКЕ
КОНЦА XIX - НАЧАЛА XX ВЕКОВ
Аннотация. В статье представлен анализ идей отечественных ученых относительно понимания проблемы гениальности в период конца XIX - начала XX веков. Проблема рассматривается на примере творчества выдающихся представителей художественной литературы XIX века.
Ключевые слова: психология искусства, психология творчества, психология литературного творчества.
E.L. Bobylev, Arzamas branch of Lobachevsky Nizhny Novgorod State University, Arzamas
THE PROBLEM OF GENIUS IN THE DOMESTIC PSYCHOLOGICAL SCIENCE LATE XIX - EARLY XX
CENTURIES
Abstract. The article presents an analysis of the ideas of Russian scientists regarding the understanding of the problem of genius in the period of late XIX - early XX centuries. The problem is considered on the example of the work of outstanding representatives of literature of the XlX century.
Keywords: psychology of art, psychology of creativity, psychology of literary creation.
Актуальность вопроса о связи гениальности с помешательством в конце XIX - начале XX веков была обусловлена устойчивой позицией таких именитых ученых, как Ч. Ломброзо, категорически указывающих на близкое родство гениальности и душевной болезни. В тот период была даже известна формула: гениальность - это невроз. Ч. Ломброзо составил список 27 душевнобольных гениев, начиная от Торквато Тассо, заканчивая Н.В. Гоголем.
Перед тем как рассмотреть имеющиеся в науке мнения относительно связи гениальности и психопатологии, уточним, что же понимали психиатры того времени под патологией. Так, В.Ф. Чиж выделял следующие признаки душевной болезни человека: «1) психическая болезнь есть болезнь головного мозга, характеризующаяся общим системным расстройством психики (т.е. и мышления, и чувства, и воли); 2) психическая болезнь - не просто изменение душевной жизни, а непременно и упадок, разрушение, ущерб ее; 3) это болезнь, как правило, хроническая; 4) она характеризуется не одним господствующим, а множеством взаимосвязанных симптомов, меняющихся с течением болезни» [1, с. 159]. Доктор Н.Н. Баженов при анализе психопатологии использовал термин дегенерации или вырождения: «В науке под термином нервно-психического вырождения разумеются такие состояния, которые характеризуются как психическими, так и физическими стигматами» [2, с. 12]. Таким образом, патология всегда предполагает определенное отклонение от нормального развития личности.
Из того факта, что некоторые выдающиеся деятели всемирной истории и культуры были психически больными или, во всяком случае, аномальными личностями, давало возможность психиатру В.Ф. Чижу приписывать их творческие достижения болезням, а не высокой личностной сопротивляемости таланта психопатологическим проявлениям, сочетающейся с незаурядной чувствительностью к явлениям жизни. Известна длительная полемика ученого с целым рядом оппонентов относительно творчества Н.В. Гоголя, которого В.Ф. Чиж считал человеком больным с признаками неврастении и периодического психоза. Оставаясь первоначально на ломброзианских позициях, психиатр заключал: «Если даже и признать как безусловно доказан-
ное, что гений обусловлен болезнью, что вообще гениальность есть патологическое уклонение от типа, все же остается невыясненным главное: какие болезни и каким образом обусловливают гениальность, какие уклонения мозга бывают у гениальных людей» [3, с. 18].
Позднее в работе о А.С. Пушкине В.Ф. Чиж сам же опроверг свои первоначальные позиции относительно связи между гением и психопатологией личности. Несколько идеализируя личность Александра Сергеевича, психиатр признавал этого литературного классика психически здоровым человеком. В результате окончательно опровергалась теорию о родстве или близости между гением и помешательством, хотя, несомненно, некоторые гении были люди больные. Эти выводы В.Ф. Чижа об идеальном здоровье А.С. Пушкина ставил под сомнение психиатр М.О. Шайкевич: «Прежде всего, я сомневаюсь, чтобы такое состояние было нормально, когда человек «похудел, пожелтел, вздрагивал при внезапном шуме» [4, с. 323]. М.О. Шайкевич приводил в пример Ф.М. Достоевского, который жил в намного худших условиях, чем А.С. Пушкин, и вынес их. Так же сомнительным М.О. Шайкевич считал скудость приводимых В.Ф. Чижом фактов относительно здоровья великого классика, хотя бы по сравнению с работами В.Ф. Чижа о Н.В. Гоголе. Таким образом, казалось бы, что спор снова сводился в пользу патологии.
В 1905 году к рассмотрению проблемы психопатологического исследования творчества и личности Н.В. Гоголя обратился Г. Трошин в цикле статей «Гений и здоровье Н.В. Гоголя». Он признавал односторонность и упрощенность применения психиатрического метода к личности великого классика. Г. Трошин писал: «Личность Гоголя для психиатра представляет большой интерес, это, несомненно; но психиатру необходимо видоизменить, или, вернее, дополнить свой метод... Характер этого видоизменения и дополнения определяется сущностью изучаемого: Гоголь - гениальный творец, следовательно, в изучении его психология творчества должна идти рядом с психопатологией» [5, с. 39]. Особенность теории Г. Трошина относительно личности Н.В. Гоголя заключалась в том, что он считал писателя «душевно-здоровым человеком при явлениях душевной болезни».
Свои исследования Г. Трошин, как Н.Н. Баженов, основывал на особенностях психологии высшего типа. Высшие функции психики, по мнению Г. Трошина, раньше рассматривали как патологию. Но критик считал, что высшие функции проявляются в человеке не случайно, а по особым законам, как одно из звеньев психической эволюции. Высшие функции наслаиваются на старые и подчиняют их себе. Г. Трошин писал, что особенно тесная связь всякой высшей функции устанавливается с аффективной сферой: «Если у обыкновенного человека тонкость восприятия, точность восприятия и широта ассоциаций усиливается под влиянием эмоций, то еще в большем масштабе это наблюдается у людей, одаренных высшими функциями. Под влиянием этих эмоций, как вдохновение (и эквивалентных ему состояний) у высших типов психические продукты доходят до колоссальных размеров. То же самое и в художественном творчестве» [5, с. 42]. В связи с этим утверждением Г. Трошин считал, что в основе изучения Н.В. Гоголя должны стоять творчество и условия его создания. Нельзя отделять, как это делал В.Ф. Чиж, личность Н.В. Гоголя от его гениального творчества, а, наоборот, в условиях гениального творчества, в особенностях психологии высшего типа искать объяснение непонятных фактов биографии и творчества писателя, которые не сводимы к безумию.
В вопросе о разделении личности писателя и его художественного творчества сказались первоначальные философские позиции В.Ф. Чижа, а именно, приверженность психофизическому параллелизму, рассматривающему материю и сознание, мысль и физиологическую работу мозга как две равноправные формы выражения «одного начала». Однако в конкретных вопросах психологии и психиатрии В.Ф. Чиж был далек от такого представления. Он считал, что человек это не «агрегат клеток», отстаивал идею целостности психики, единства человеческого «я», соматического и психического как в норме, так и в патологии.
Особое внимание Г. Трошин уделял факту смерти Н.В. Гоголя. В.Ф. Чиж и Н.Н. Баженов считали, что 21 февраля 1852 года умер душевнобольной человек в последней стадии своего за-
болевания. Г. Трошин считал, что условия, при которых ушел из жизни великий сатирик, наоборот доказывали, что он был «душевно здоровым человеком, представителем высшего типа, с замечательными особенностями психологического и физиологического характера; с физической стороны его жизнь представляет борьбу между гением и врожденной болезненностью и слабостью. Даже в предсмертных явлениях нет признаков хронического душевного заболевания» [5, с. 382].
Работа Г. Трошина получила высокую оценку М.О. Шайкевича: «Доктор Трошин держится вполне рационального метода и рассматривает личности Гоголя в его целом, не отделяя его гения, таланта, от его обыденной личности, что не мешает ему, конечно, анализировать как то, так и другое, но все же помня всегда об их тесной связи и естественной неотделимости» [6, с. 86]. Несмотря на это, М.О. Шайкевич указывал на неразработанность и «сырость» теории высшего типа (теории прогенерации). Непонятно, почему высший тип как конечный продукт развития характеризуется неустойчивостью, отклонения от этого высшего типа должны быть неустойчивыми, а не он сам. Неустойчивость же является признаком патологии с любых позиций - объективно-эволюционных или психологических. Поэтому Г. Трошин, критикуя В.Ф. Чижа и Н.Н. Баженова, сам не смог полностью исключить болезненные черты Н.В. Гоголя. По мнению М.О. Шайкевича, постоянное влияние слабого, больного тела на психику сатирика не могло не сказаться на его душевном здоровье: «При беспристрастном сопоставлении трудов докторов Баженова, Чижа и Трошина Гоголь представляется нам гениальным человеком, но несомненным невропатом. Невропатия же, к сожалению, часто сопутствует, но не является существенною необходимостью и только вредит гению и вообще высшему психическому типу» [6, с. 87].
В итоге можно сделать вывод о том, что клиницисты конца XIX - начала XX веков опровергали начальную позицию Ч. Ломброзо относительно зависимости гениальности от психопатологии. Н.Н. Баженов писал, что перечень мыслителей, ученых и художников, которые отличались аномалиями характера и психики значителен, но доказать их психопатологию можно было бы только в том случае, «если бы параллельною статистикой было бы констатировано, что все эти патологические особенности гораздо реже встречаются среди средней, так сказать, нормальной толпы. Но этого не сделано, да и едва ли может быть сделано, ибо люди выдающиеся... привлекают к себе общее внимание, и даже мелкая особенность их жизни и деятельности отмечаются тщательно» [2, с. 73].
С В.Ф. Чижом и Н.Н. Баженовым соглашался их коллега врач М.О. Шайкевич. Он констатировал: «Подлежит также сомнению то утверждение, что художественное творчество и деятельность по интенсивности психического процесса и характеру психических элементов, ему присущих, близки, стоят на границе с таковыми при помешательстве. ... Состояния эти скорее аналогичны, чем родственны, и различаются не только количественно, но непременно качественно» [4, с. 333]. Болезнь не способствует гению, а только губит его. В истории были больные писатели, создавшие гениальные творения, но не известно, что бы они еще создали, будучи здоровыми людьми. Таким образом, можно предположить, что психологические законы творчества, как наиболее совершенные и полезные для человека, не могут быть по природе своей родственны болезненным.
Список литературы:
1. Круглянский В.Ф. Психиатрия, история, проблемы, перспективы. Минск, 1979. 208 с.
2. Баженов Н.Н. Психиатрические беседы на литературные и общественные темы. М., 1903. 161 с.
3. Чиж В.Ф. Болезнь Н.В. Гоголя: записки психиатра. М.: Республика, 2001. 511 с.
4. Шайкевич М.О. Психопатологический метод в русской литературной критике // Вопр. филос. и психол. 1904. № 3. С. 310-334.
5. Трошин Г. Гений и здоровье Н.В. Гоголя // Вопр. филос. и психол. 1905. № 1. С. 37-85.
6. Шайкевич М.О. Г. Трошин. Гений и здоровье Н.В. Гоголя // Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма. 1906. № 1. С. 85-87.
