CC BY
55
4. Новые религии в России: двадцать лет спустя / редкол.: Е. С. Элбакян (отв. ред.) и др. - М.; СПб.: Древо жизни, 2013.
5. Пронина Т. С. Типология религиозной идентичности: аналитика религиозности современного российского общества: автореф. дис. ... д-ра филос. наук. - СПб., 2015.
6. Смирнов М. Ю. Ресурсы новых религиозных движений в России // Новые религии в России: двадцать лет спустя / редкол.: Е. С. Элбакян (отв. ред.) и др. - М.; СПб.: Древо жизни, 2013. - С. 30-36.
7. Философская энциклопедия: 5 т. (1960-1970) / под ред. Ф. В. Константинова [Электронный ресурс]. - URL: http://biblioclub.ru/index.php?page=dict&dict_id=103
8. Флоренский П. А. Иконостас. Избранные труды по искусству. [Электронный ресурс]. - URL: http://www.vehi.net/florensky/ikonost.html
9. Юнг К. Г. Человек и его символы [Электронный ресурс]. - URL: https://vk.com/ doc3563483_340375507
В. А. Скоробогатов Проблема человека в дискурсе философии жизни
В постклассической немецкой философии (вторая половина XIX -начало ХХ в.) как в материалистической, так и в иррациональной тенденциях наблюдалось неуклонное упрочение основ антропологического дискурса. Иррационализм выработал оригинальный взгляд на проблему человека. Цель статьи заключается в выявлении вклада представителей философии жизни в становление философской антропологии в Германии.
Человек, о котором ведёт речь Артур Шопенгауэр в контексте экзистенциальных измерений, был лишён «абстрактных» одежд, дарованных ему просветительской и классической философскими традициями. Он -современник философа, горизонты видения которого вмещают в себя все страдания мира, его несовершенство, в силу этого сам мир - менее всего какая-то объективность, он - лишь представление человека. Подобные трактовки человека демонстрируют отсутствие стремления механически вписать последнего в тот или иной контекст бытия, философ ставит перед собой цель взглянуть глазами человека на его смыслооб-разующие феномены, и в первую очередь на эмоционально-волевую сторону человеческой жизни.
Создавая философский портрет человека, Шопенгауэр не особо стремится обособить его от «собратьев» по органическому миру, отличие человека от животного трактуется им как «наличие воли к жизни» [6, с. 32]. Больше внимания он уделяет выстраиванию типологии внутри человеческого рода: «рабы», «мудрецы», «гении», причём основание, выбранное для неё, подчёркнуто антропологично. Различие типов людей основано на избрании различных «опор своего бытия» [6, с. 45, 168]. На основе предложенного варианта типологии представителей человеческого рода Шопенгауэр подходит к определению и характеристике ос-
новных феноменов бытия человека, ценностей его жизни, так же представляя их дифференцированно (наука, техника, искусство) [6, с. 170]. Учение Шопенгауэра - своеобразный «антропологический гимн» искусству, культуре в целом. Философ наметил в своём творчестве линию переоценки ценностных ориентаций, которая будет продолжена в ХХ в. и не только в Германии, а и во всей общечеловеческой культуре и философии.
Учение Фридриха Ницше обнаруживает очевидную аналогию не только с самими направлениями антропологического дискурса Шопенгауэра, но и его центральными идеями и мироощущенческими интонациями. Ницше говорит о кризисе мироустройства, суетности жизни, об отсутствии возможности увидеть качественное отличие всего человеческого рода от животного мира, вырабатывает чёткую внутреннюю типологию человека, призывает к обновлению интерпретаций духовных ценностей.
Философ подчёркивает, что человек - это обычное животное, некое «супершимпанзе» [2, с. 38]. Ницше, как и его предшественник, утверждает в философии человека проблему типологии представителей человеческого рода: «толпа», «философы», «святые» и «художники» [5, с. 7, 19, 20]. Эйдологическая идея учения мыслителя - образ Сверхчеловека - тоже некий тип представителя человеческого рода, он - следствие самополагания человека [4, с. 56]. Проблема самополагания человека - яркая тенденция дискурсивного развития философской антропологии в Германии. Оценку категории человеческого бытия, ценностей человека Ницше производил в контексте собственного видения современного мира, развитие которого обнаруживает явную раздвоенность - «двоемирие», противоречивость этих миров [3, с. 72]. Учение Ницше о феноменах человеческого бытия одновременно наделено настроениями нигилизма - отрицание «самоотчуждающих» для человека феноменов - и созидательности - необходимость переоценки ценностей, предполагающей утверждение господства «воли» над «земным» в человеке.
Большое влияние на становление в Германии философской антропологии как науки оказали идеи Вильгельма Дильтея. Как известно, философ не желал принимать отстаиваемую многими его современниками идею чёткой демаркации наук о природе и наук о духе, что не было для него тождественно отрицанию специфики взгляда каждой на природу человека. Науки о духе, куда, безусловно, входит и философия, направлены на «самоосмысление человека» как движения от неинтериоризи-рованных структур бытия к интериоризированной сущности бытия. Именно подобная траектория философствования предполагает соотно-симость «самопологания» с его методологией, сосредоточенной в «непосредственном переживании» - «природу мы объясняем, а душевную жизнь переживаем» [1, с. 354]. Характеризуя непосредственное пе-
реживание, отмечая свойственную ему апатичность к извечным философским категориям, Дильтей трактует его как «трансцендентное» понятие, как «индекс реальности» [там же, с. 273]. Подобная трактовка гуманитарного знания, необходимо основывающегося на непосредственном переживании, требовала обновления философии путём дополнения области познания предметного мира областью переживания человека (эмоции, воля, желания). На базе непосредственного переживания, по Дильтею, рождаются феномены человеческого бытия, которые философ именует «культурными системами» (религия и наука, искусство, право) [там же, с. 275].
Освальд Шпенглер не касается напрямую проблемы сущностного бытия человека, его интересуют вопросы истории мировой культуры, судьбы мировой цивилизации (цивилизаций). Анализируя их, Шпенглер выделяет две сферы исторической динамики, не оперируя категориями философской антропологии, но субъектом любого процесса мы вольны осмысливать человека - природную («пространственную») и культурную (подверженную «логике времени»). Трактовки привычных феноменов социокультурной жизни человека (мифология, религия, искусство и др.) Шпенглер отказывается проецировать на историю всего человечества, ибо они заключают в себе взгляд на развитие «цивилизации Запада» [7, с. 98]. По мнению философа, выявить феномены бытия человека возможно только на основе непосредственного «вживания» и «созерцания», ибо они представляются средствами восприятия природы, жизни, истории, имманентно присущими всему человеческому роду. На их основе, считает автор «Заката Европы», возможно выделить целый ряд «прафеноменов истории», которые, по сути, есть «чистое созерцание идеи», более кратко этот ряд прафеноменов философ предлагает полагать как «культуру». Отрицая саму объективную возможность складывания единой человеческой культуры, Шпенглер именно посредством определения прафеноменов трактует морфологию культуры, соответствующую сущностной природе человека.
Представители философии жизни усматривали в «жизни» имманентную основу бытия; целенаправленно интерпретировали вопросы смысла и ценностей жизни; приоритетными аспектами их размышлений о человеке выступали внерациональные стороны бытия. Воззрения представителей философии жизни на широкий комплекс философских вопросов обнаруживают очевидную близость философско-антропологическим проблемам.
Список литературы
1. Дильтей В. Воззрение на мир и исследование человека со времён Возрождения и Реформации. - М.; Иерусалим: Университет. книга: Gesharim, 2000. - 464 c. -ISBN 5-93273-044-7.
2. Ницше Ф.В. Весёлая наука / пер. с нем. М. Кореневой, С. Степанова, В. Топорова. - СПб.: Азбука-классика, 2007. - 352 с. - ISBN 5-91181-005-0.
3. Ницше Ф.В. Казус Вагнера: Сборник эссе / пер. с нем. Н. Полилова, Я. Бер-мана. - СПб.: Азбука-классика, 2007. - 192 с. - ISBN 5-91181-464-9.
4. Ницше Ф.В. Падение кумиров: Сборник / пер. с нем. - СПб.: Азбука-классика, 2007. - 224 с. - ISBN 5-91181-364-2.
5. Ницше Ф.В. По ту сторону добра и зла: Прелюдия к философии будущего / пер. с нем. - СПб.: Азбука-классика, 2007. - 240 с. - ISBN 5-91181-042-5.
6. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление / пер. с нем. - М.: Попурри, 1999. - Т. 2. - 832. - ISBN 985-438-346-6.
7. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки мифологии мировой истории: в 2 т. Т. 1 / пер. с нем., вступ. ст. и примеч. К.А. Свасьяна. - М.: Мысль, 1998. - 663 с.; Т. 2 / пер. с нем. и примеч. И. И. Маханькова. - М.: Мысль, 1998. - 606 с.
М. Ю. Смирнов Религиоведение как призвание и профессия
Название этого текста прямым образом отсылает к знаменитым докладам Макса Вебера, сделанным в Мюнхенском университете на исходе 1918 г. - «Политика как призвание и профессия» и «Наука как призвание и профессия» [1]. Ключевое слово «Beruf» в обоих названиях переводится и как профессия и как призвание (Wissenschaft als Beruf -так это стоит в первой публикации 1919). Употребив двузначный термин Вебер как бы подчеркнул обусловленность профессиональной деятельности каким-то высшим смыслом, божественым призванием.
В моём собственном лексиконе фразеологизм «божественное призвание» если и присутствует, то как фигура речи, без мистического смысла. И призвание я понимаю не как религиозно инспирированное вдохновение на какие-то деяния, а приземлённее - сродни призыву на службу и необходимости соответствовать социальным и научным требованиям. Но сам ход веберовских рассуждений весьма убедителен и побуждает искать их проекции в разных конкретных видах научной деятельности. Поэтому вполне уместным представляется опереться на данное Вебером название и некоторые его идеи, модифицировав их применительно к интересующей области, а именно - к религиоведению1. Выражу своё понимание в нескольких положениях.
Первое. Чтобы рассуждать о призвании и/или профессии в отношении к религиоведению, сначала надо бы определить - что понимать под религиоведением. То есть - к чему призвание-то? И что это за профессия такая - религиовед?
1 Автором использованы отдельные положения неопубликованного его выступления «Религиоведение - призвание или профессия?» на пленарном заседании XV Свято-Троицких ежегодных международных академических чтений в Санкт-Петербурге (РХГА, 27 мая 2015).
