CC BY
28
УДК 81 ’367
Родионова Юлия Владимировна
Rodionova Yulia Vladimirovna
аспирант кафедры современного русского языка Елецкого государственного университета им. И.А. Бунина тел.: (960) 156-83-59
post-graduate student of the chair of modern Russian language, Elets State University named after I.A. Bunin tel.: (960) 156-83-59
ПРИЗНАКИ КОНЦЕПТА «ПОКРЫТИЕ», ОБЪЕКТИВИРОВАННЫЕ СТРУКТУРОЙ ВЫСКАЗЫВАНИЯ (НА МАТЕРИАЛЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ И.А. БУНИНА)
SIGNS OF CONCEPT “COVERING”, OBJECTIFIED BY STRUCTURE OF
EXPRESSION (ON THE MATERIAL OF THE WORKS OF I.A. BUNIN)
Аннотация:
The summary:
В данной статье выявляются концептуальные признаки понятийной категории «покрытие», представленные структурой предложений со значением покрытия.
This article establishes the conceptual signs of a conceptual category “coverage", presented by the structure of the sentences with the sense of the coverage.
Ключевые слова:
концепт, структурная схема, позиционная схема, предикат, субъект, объект, агенс.
Keywords:
concept, structural scheme, positional scheme, predicate, subject, object, agence.
Цель данного исследования - выявить концептуальные признаки понятийной категории «покрытие», отраженные в структуре предложений со значением покрытия, функционирующих в текстах художественных произведений И.А. Бунина.
В настоящем исследовании придерживаемся лингвокогнитивного подхода к изучению термина концепт, понимая под концептом «глобальную мыслительную единицу, представляющую собой квант структурированного знания» [1, с. 3-4], «ментальное образование, когнитивная структура, включающая разносубстратные единицы оперативного сознания» [2, с. 30].
Содержание концепта «покрытие» составляет ряд признаков, которые могут быть выявлены на основе анализа структуры высказывания и семантики словоформ, маркирующих данный концепт.
Анализ предложений со значением покрытия позволил выявить структурную схему «кто покрывает что чем» - знак типовой пропозиции «покрытие». Исследуемая структурная схема четырехкомпонентна, она представлена словоформой со значением субъекта (субъектива), словоформой со значением предикативного признака (предикатива) и двумя словоформами со значением объекта: объекта, подвергающегося покрытию и объекта как средства покрытия.
В формировании предложений-высказываний со значением «покрытие» приняла участие лексико-семантическая группа глаголов со значением покрытия. В словарных толкованиях находит отражение ведущий концептуальный признак концепта «покрытие» - активность. Активность вербализуется глаголами действия-покрытия, толкуемых как физическое действие по глаголу покрыть (покрыть в значении «закрыть чем-л. положенным сверху; накрыть») [3, т. 3, с. 252-253]. Нами выявлено в текстах художественных произведений И.А. Бунина 700 предложений, структурообразующий компонент которых имеет сему ‘покрытие’, формируемых глаголами: закрыть, класть, лежать, надеть, накинуть, накрыть, насыпать, обвить, оклеить, окутать отложить, падать, переложить, покраснеть, покрыть, положить, полулежать, прикрыть, прилечь, прикладывать, пролежать, разложить, сложить, уложить, упасть [4, с. 303-307].
Вторым конститутивным компонентом анализируемой структурной схемы выступает субъектив, маркирующий концептуальный признак производитель или агенс; признак активность, предопределяет наличие активного субъекта, размышляющего, определяющего четко свою цель и идущего к ее достижению.
В исследуемых нами произведениях агенс представлен:
1) Индивидными именами собственными: Напевая, Кондрат Семеныч накинул на себя шубу, осмотрел пальто Турбина («Учитель»); Вероятно, он знал, что Примо устроили сегодня вечер с толстовцем, знал, что за каждым его движением будут следить, будут оглядывать его одежду, и потом надел чистую рубашку, умылся, причесал бороду и густые русые
волосы, подстриженные в скобку («На даче»); Анисья, чувствуя недоброе, стала хвалить платок, показать, товар лицом - накинула его на плечи, прошлась («Веселый двор»).
2) Номинальными лексемами: 1) словами, характеризующими субъект по роду деятельности и 2) родовыми именами.
По утверждению Н.Д. Арутюновой, «меняя свои роли, следуя разным моделям поведения, совершая множество разнообразных действий и поступков, человек в своих разнонаправленных проявлениях становится референтом многих функциональных, реляционных и других имен» [5, с. 179]. В материалах нашей картотеки были выявлены следующие лексемы, характеризующие субъект по роду деятельности: гимназист - ‘учащийся гимназии, общеобразовательного среднего учебного заведения’ [6, с. 235]. Например: Не слушая криков матери, гимназист накинул на плечи шинель с мотающимся хлястиком и картуз на голову («Ночной разговор»); купец - ‘коммерсант, человек, занимающийся куплей и продажей товаров’ [7, с. 304]. Например: Купец грузно сел на пол, захрипел и упал навзничь, мягко стукнувшись затылком («Игнат»); кузнец - ‘мастер, занимающийся ручной ковкой металла’ [8, с. 287]. Например: И Егор торопливо шел по улице, боясь, что на застанет кузнеца дома, что кузнец ляжет спать, что опять не удастся ни поговорить всласть, ни доказать, что у мельника все чепуху говорили («Веселый двор»), путешественники - ‘человек, совершающий путешествие’ [9, с. 322]. Например: Все палубы были заставлены тогда длинными камышовыми креслами, на которых путешественники лежали, укрывшись пледами, глядя на облачное небо и пенистые бугры, мелькавшие за боротом, или сладко задремывая («Господин из Сан-Франциско»); капитан - ‘командир судна’ [10, с. 267]. Например: И капитан лежит и курит («Сны Чанга»).
А.А. Уфимцева считает, что «наименования системы родства называют обозначаемые ими представления, денотаты которых составлены из относительных, но дискретных семантических признаков» [11, с. 117]. Имена, характеризующие лицо с учетом родственных отношений, представлены двумя подгруппами:
Первую подгруппу образуют лексемы, содержательная структура которых включает сему ‘поколение’, представляя собой характеристику по восходящей от ego линии: родители: В телеге лежал отец солдата - боролся и ссорился с пьяной женой («При дороге»); дед: Дед закрывал глаза, прислушивался, убаюкиваясь («Кастрюк»).
Вторую подгруппу составляют номинанты собственно родства, включая сему ‘пол’: женский / мужской. Женский пол: Катаются, блюют, а жена-то, признаться, тоже не доглядела, в пунь-ке лежала, на крик кричала («Ночной разговор») и мужской пол: Дедушка покраснел, хотел что-то сказать, но не насмелился и только затеребил на груди архалук («Суходол»).
3. В позиции субъектива могут выступать названия диких птиц, например: А сова, беззвучно описав дугу, снова пала вниз и плавно потонула в чаще ветвей, во мраке («Маленький роман»); Голуби, трепеща и свистя крыльями, падали порою на горячие ступени помоста («Камень»).
Следующим компонентом структурной схемы «кто покрывает что чем» является объектив, репрезентирующий еще один концептуальный признак - ‘направленность’, он конкретизирует, на кого/что направлено активное действие-покрытие, кто/что подвергается воздействию процесса покрытия.
В нашем материале объект, подвергающийся покрытию, выражен словоформой, представленной В.п. с предлогом и без предлога и П.п. Таким объектом является: 1) часть тела человека. Например: Я обулась, накинула шаль на плечи и, осторожно войдя в гостиную, с бьющимся сердцем остановилась у двери на балкон («Заря всю ночь»); Но велик и непостижим владыка - и вот покорно падают руки вдоль тела, а голова на грудь («Тень птицы»);
2) неодушевленный предмет: Остановился и нищий и поспешил положить дрожавшие руки на костыль («Птицы небесные»); Мы шли и заглядывались в такие аллеи, любуясь старыми мраморными статуями среди цветников и деревьев, желтыми листьями, который покрывали садовые дорожки и ступени балконов («Надежда»).
Объект как материал покрытия маркирован словоформой в форме Т.п.: 1) предмет одежды: Носят дурновские бабы «рога» на голове: как только из-под венца, косы кладутся на макушке, покрываются платком и образуют нечто дикое, коровье («Деревня»); 2) часть тела человека: Она не ответила и закрыла глаза руками («Поздней ночью»); И невеста со стоном стала падать лицом на свои колени, на руки, захлебываясь от слез... («Деревня»); 3) неодушевленными предметами: Он развертывает кисет, насыпает цигарку махоркой («В поле»).
В структуре высказывания означаемое структурной схемы «кто покрывает что чем» обогащается компонентами со значением: времени, места, количества и степени проявления действия-покрытия, тем самым образуя позиционную схему высказывания.
Позиционная схема высказывания включает в свой состав словоформы с различными временными характеристиками. Активное целенаправленное действие начинается во времени, протекает в течение определенного времени и, достигая или не достигая определенного результата, завершается. Например: Через полчаса мы оделись и, улыбаясь, остановились у двери («Новый год»); Возвратясь, тотчас же завертывался в тулуп и ложился в постель («Учитель»); Войдешь в дом и прежде всего услышишь запах яблок, а потом уже другие: старой мебели красного дерева, сушеного липового цвета, который с июня лежит на окнах... («Антоновские яблоки»).
Об ограниченности действия-покрытия во времени, его временном характере свидетельствует также наличие в структуре высказывания фазового компонента со значением начала действия: Когда начнет падать мокрый снег и потемнеет море («Велга»); Я долго мылся холодной водой, потом, не спеша, стал одеваться, что-то обдумывая («Без роду-племени»).
Результатом процесса покрытия является толщина покрывающего вещества, его размер, количество, формирующих квантитативный признак [12, с. 74]. Этот признак подтверждается включением в позиционную схему высказывания атрибутивных конструкций со значением: а) степени покрывающего материала: А на другой день одолела зима, еще гуще валил снег, к вечеру поля потерялись в тумане вьюги («Игнат»); б) его количества: Я положил в его ладонь несколько пятаков («Лирник Родион»),
Процесс покрытия происходит в определенном пространстве, что позволяет выделять в понятийной категории «покрытие» признак «локализация», конкретизирующий место, locus действия-покрытия: Обессилевшие за зиму лошади и коровы бродили и лежали на выгоне, а галки садились на худые их спины и дергали клювом шерсть для своих гнезд («Эпитафия»); Круглые, тяжелые арбузы лежали среди длинных пожелтевших плетей, перепутанных, как змеи, и тоже грелись («В августе»).
Таким образом, на основании четырехкомпонентной структурной схемы: «кто покрывает что чем» можно выделить следующие признаки: активность, принадлежность, целенаправленность, формирующие ядро понятийной категории «покрытие». Позиционная же схема высказывания позволяет выделить такие признаки как: время, квантитативность, локализация, как образующие периферию понятийной категории «покрытие».
Ссылки:
1. Попова З.Д., Стернин И.А. Проблема моделирования концептов в лингвокогнитивных исследованиях // Мир человека и мир языка. Серия «Концептуальные исследования». Кемерово, 2003. № 2.
2. Кондратьева О.Н. Концепты внутреннего мира человека в русских летописях (на примере концептов душа, сердце, ум): дис. ... канд. филол. наук. Кемерово, 2004.
3. Словарь русского языка: в 4-х т. / под. ред. А.П. Евгеньевой. М., 1981-1984.
4. Родионова Ю.В. И.А. Бунин и XXI век: материалы Международной научной конференции, посвященной 140-летию со дня рождения писателя. Елец, 2011.
5. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения // Аспекты семантических исследований. М., 1980.
6. Русский семантический словарь. Толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений / РАН. Ин-т рус.яз.; под общей редакцией Н.Ю. Шведовой. М., 1998.
7. Там же.
8. Там же.
9. Там же.
10. Там же.
11. Уфимцева А.А. Лексическое значение. М., 1986.
12. Беляева И.В. Средства количественной оценки в современном русском языке // РЯШ. 2007. № 4. С. 74-78.
References (transliterated):
1. Popova Z.D., Sternin I.A. Problema modelirovaniya kontseptov v lingvokognitivnykh issledovaniyakh // Mir cheloveka i mir yazyka. Seriie “Kontseptual'nye issle-dovaniya”. Kemerovo, 2003. No. 2.
2. Kondrat'eva O.N. Kontsepty vnutrennego mira cheloveka v russkikh letopisyakh (na primere kontseptov dusha, serdtse, um): dis. ... kand. filol. nauk. Kemerovo, 2004.
3. Slovar' russkogo yazyka: in 4 vols. / ed. by A.P. Evgen'eva. M., 1981-1984.
4. Rodionova Y.V. I.A. Bunin i XXI vek: materialy Mezhdunarodnoy nauchnoy konferentsii, posvyash-chennoy 140-letiyu so dnya rozhdeniya pisatelya. Elets, 2011.
5. Arutyunova N.D. K probleme funktsional'nykh tipov leksicheskogo znacheniya // Aspekty seman-ticheskikh issledovaniy. M., 1980.
6. Russkiy semanticheskiy slovar'. Tolkoviy slovar', sistematizirovanniy po klassam slov i znacheniy / RAS. In-t of Rus. language; under general ed. N.Y. Shvedova. M., 1998.
7. Ibid.
8. Ibid.
9. Ibid.
10. Ibid.
11. Ufimtseva A.A. Leksicheskoe znachenie. M., 1986.
12. Belyaeva I.V. Sredstva kolichestvennoy otsenki v sovremennom russkom yazyke // RYASH. 2007. No. 4. P. 74-78.
