CC BY
61
УДК 821.161.1
Калиниченко Лариса Анатольевна
аспирант. Филиал «Тюменский государственный университет» в г. Ишиме rfkbybxtyrj62 @yandex.ru
Larisa А. Kalinichenko
graduate student. Tyumen State University (branch in Ishim) rfkbybxtyrj62 @yandex.ru
Природа и социум
В ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ ЗАХАРА ПРИЛЕПИНА
Nature and society in
THE ART WORLD OF ZAKHAR PRILEPIN
Аннотация. Статья содержит анализ двух повестей Захара Прилепина в аспекте отображения в них природы и социума. Исследован различный пространственный контекст, так как произведение «Витек» обращено к жизни маленького полустанка, а «Восьмерка» - к городской жизни, и этот контекст также накладывает свой отпечаток на специфику произведений. Отмечено, что в повестях представлены различные модели социума и различные взаимоотношения мира животных и мира людей, выявлена специфики взаимосвязи зооморфных образов и персонажей повестей, дано определение семьи как одной из моделей социума. Проанализированы социальные модели семей в этих повестях, взаимоотношения между женским и мужским началом, а также взаимоотношения в человеческом обществе в целом.
Ключевые слова: социум, модель семьи, оппозиция начал, мужское и женское начало, зооморфные образы.
Annotation. The article contains the analysis of two novels of Zakhar Prilepin in the aspect of their displaying nature and society. It explores different spatial context, as the literary work «Vitek» draws a life of a small railway halt, and the «Eight»-an urban life, and this context also affects the specificity of the works. It is noted that in the stories there presented various models of society and the various relationships of the animal world and the human world, revealing the specifics of the relationship of zoomorphic images and characters of the stories, the definition of the family as one of the models of society. Social models of families in these stories, the relationship between the male and female origin, as well as the relationship inside human society as a whole, are thoroughly analyzed.
Keywords: society, family model, the opposition of origins, male and female, zoomorphic images.
Захар Прилепин принадлежит к современным писателям, чье творчество сейчас еще не может быть осмыслено полной мерой. Его полное осмысление - дело будущего, а на сегодня существует не так много исследований, которые посвящены анализу и интерпретации произведений писателя. В основном этот список ограничивается журнальными публикациями и статьями в интернете. Также произведения Прилепина часто упоминаются в обзорных работах, имеющих дело с общими вопросами развития современной русской литературы.
Среди произведений Прилепина есть такие, которые проанализированы современной критикой более полно, а есть и такие, которым уделено значительно меньшее внимание. К последним относится цикл повестей «Восьмерка», который вышел относительно недавно и еще не успел собрать достаточное количество рецензий и теоретических исследований. Таким образом, работы, обращенные к анализу этих повестей, уже только в этом аспекте будут актуальными. Кроме того, актуальность нашего исследования объясняется обращением к теме, которая вообще не становилась предметом внимания иссле-
дователей - то есть к особенностям отображения природы и социума в повестях Прилепина.
Целью исследования является анализ приле-пинской модели природы и социума, репрезентованный в повестях «Витек» и «Восьмерка», при этом мы ставим перед собой ряд задач, среди которых:
• выявление специфики взаимосвязи зооморфных образов и персонажей повестей,
• определение семьи как одной из моделей социума у Прилепина,
• выявление особенностей оппозиции женского и мужского начал в повестях.
Обратим внимание, что для анализа нами выбраны произведения, в которых различный пространственный контекст, то есть «Витек» обращен к жизни маленького полустанка, а «Восьмерка» - к городской жизни, и этот контекст также накладывает свой отпечаток на специфику произведений. Моделирование природы характерно для повести «Витек», в которой фоном для событий выступают
217
нечастые пейзажи, однако достаточно широко представлен зооморфный мир.
Нельзя сказать, что образы животных в этой повести несут в себе какую-то символику, однако они подчеркивают связь мира людей и мира животных. Так, по мнению наратора, домашние животные у соседей семьи Витька ассоциируются с их хозяевами: «Внизу, на поле, паслись коровы - их в деревне осталось три.
Одна - их Маруся, неспешная и отзывчивая, как бабушка. Другая - ближнего соседа по прозвищу Бандера, такая же рыжая, как он. Третья - соседа по прозвищу Дудай - черной масти и дурная, тоже понятно в кого» [1]. Очевидно, что черный Дудай в понимании соседей - злобный (в данном контексте именно так следует понимать слово «дурная», такой вывод можно сделать, исходя еще и из наличия собаки, также злой и дурной).
При этом отношение к животным у всех трех семей различное. Бандера зарабатывал на убийстве собак: «- Бандера! - дразнил ее отец, -Приютил детей! Чужих, что ли, приютил? Своих же! Куда ж им скопленные собачьи деньги тратить! Они ж собак всю жизнь резали на мясорезке! Подрастут щенки - и под нож! Вот сынок и вырос такой! Он привык, что с щенками так можно: поиграл и забыл ...» [1].
При этом Дудай свою собаку вроде любит и готов за нее драться с отцом Витька. Впрочем, готов мстить за смерть своего кота и убийца собак Бандера. Так что вполне возможно, что животные в сцене кровавой драки трех мужчин являются не более, чем поводом выместить свою злость на соседа. Это, очевидно, принцип, согласно которому мужчины вымещают один на другом все накопившееся раздражение, всю злость за неудавшуюся жизнь. Тем более, что поводы наверняка есть: Бандера - потомок поселенцев, семья которых стала жить на полустанке после того, как его «то ли отца, то ли деда» выпустили из тюрьмы. А прозвище его явно указывает на то, что герой является потомком человека, который участвовал в бандеровском движении в Украине. Что же касается Дудая, то его прошлое неясно, однако указание на то, что он мусульманин, то есть чужой в этом краю, тоже намекает на то, что он может быть поселенцем. Однако этот герой неоднозначен: жестоко избив отца Витька, Дудай, тем не менее, придерживает собаку, когда мимо него проходит сам мальчик, тем самым демонстрируя незлобивость характера в целом.
У семьи Витька есть только корова и куры, поэтому сложно делать вывод о том, как они относятся к животным (куры и корова полезны, поэтому обижать их никто не будет). По отношению же к чужим животным отец мальчика противоречив: он пускает в дом чужую собаку, когда ее преследуют волки, а позже готов убить ее, обозлившись на хозяина. Он же убивает кота Бан-деры, который посмел напасть на его петуха.
Мировоззрение маленького Витька, который не
отделяет мир природы от мира людей, характеризуется в таких строках: «Совсем близко из норы вылез суслик и поднялся на задние лапки, маленький и непроницаемый, как японский божок. Он изредка принюхивался к воздуху.
Пацан сморгнул, и суслик пропал.
На минуту задумался, как же проживает суслик вблизи путей: у него же в норе, наверняка, вся мебель дрожит и осыпается, когда мчит московский» [1]. Мальчику даже в голову не приходит, что у суслика в норе нет мебели, поскольку он искренне верит, что все в этом мире могут жить одинаковой жизнью.
Таким образом, образы животных на определенной стадии развития сюжета становятся центром конфликта между семьями, а, следовательно, несут в себе сюжетообразующее начало. В повести же «Восьмерка» зооморфный мир если и упоминается, то только в качестве отдельных нечастотных примеров. Так, например, фоном для очередной драки героев выступает кошачья любовь: «На пустыре, видные в свете фонаря, рыжий кот и темная кошка делали кошачью любовь. Кошка урчала, кот был сосредоточен, как гвоздь. Кошка посмотрела на нас, кот даже не отвлекся.
Грех хотел их разлучить ударом ботинка, но Шорох заступился:
- Не надо, слушай, - попросил он. - Им же, типа, хорошо, - и беззвучно присел рядом на корточки» [1].
В другой сцене герои забавляются тем, что хотят убить мышь: «ребята мои, все трое, резвились, играя в какую-то непонятную игру у выхода.
Подойдя ближе, я понял, в чем дело: откуда-то выскочила мышь, и три моих бродяги прыгали по мартовским ломким лужам, пытаясь ее затоптать. Может, это и получилось бы у любого из них - но пацаны мешали друг другу, толкаясь и хохоча» [1]. Собственно говоря, других прямых связей с миром животных в повести нет. Зато в мире «Восьмерки» гораздо больше внимания уделяется взаимоотношениям в человеческой «стае», которая оказывается ничуть не менее жесткой, чем стая животных. Если в повести «Витек» на село напала стая волков, которые погубили собак Бандеры и едва не погубили корову, то в «Восьмерке» таких «волчьих» стай как минимум три:
1. группировка «буцевских»,
2. группировка «северных»,
3. компания рассказчика, состоящая из сотрудников «ОМОНа», которым нечем развлечься в свободное время.
Однако, отличие людей от волков состоит в том, что те охотятся ради пропитания, а герои «Восьмерки» в основном дерутся потому, что им этого хочется, потому, что они хотят продемонстрировать свое геройство.
Главной проблемой всех произведений Прилепина является человек, однако интерпретирует-
218
ся эта проблема в разных произведениях по-разному. Главное, что нельзя забывать при анализе любого произведения, - это то, что человек является и природным существом, и социальным, и эти две его ипостаси должны быть отображены в мире художественного произведения равномерно. А, следовательно, анализируя мир двух повестей, стоит уделить внимание и чисто человеческим отношениям в них. В частности, мы обратились к определению семьи в этих произведениях и к выявлению взаимоотношения мужского и женского начал.
Мир Витька состоит из села, в составе которого очень мало домов. При этом «На всю деревню полная семья осталась только у старшего Бан-деры и Дудая. Все остальные мужики либо бедовали по одному, либо домучивали своих матерей» [1]. Да и те семьи, которые на первый взгляд полнее, все равно имеют определенный ущерб. Например, у Бандеры старший сын уехал от законной жены с любовницей, а невестка осталась в семье самого Бандеры. Кстати, у Витька матери нет, но ее отсутствие автором не объясняется. Мальчик вполне счастлив с бабушкой и отцом и не задумывается над тем, почему его семья неполная.
А семья Дудая, хоть и полная, все же свидетельствует об отсутствии взаимопонимания и о потенциальных супружеских изменах: «Но с отцом они давно не ладили-Дудай ревновал его к своей жене; может, и недаром <...> пацан отчего-то вспомнил, как сам Дудай, придя в сельмаг, привычно щиплет то одну, то другую оплывшую бабу за всякие места, а те смеются» [1].
Семьи героев «Восьмерки» различны: у Лыкова отец - весьма уважаемый врач. А в целом, его семья на фоне нищих омоновцев отличается даже определенным благосостоянием (машина «восьмерка» принадлежит именно ему). Но 1990-е годы и эту семью не обошли стороной: «Жил Лыков с родителями в скромной, будто картонной, двушке. Родители были, что называется, приличные - мать в шубке, отец в шляпе, интеллигенция. <...> я как-то опознал лыковскую мать в очереди за дешевой курицей, - она сразу отвернулась, но в глазах и губах ее я успел заметить невыносимую муку. Преподаватель речи в театральном училище, она не должна была стоять в очереди никогда» [1].
У Шороха семья явно неблагополучная: «.дома у него, без сна и покоя, шло постоянное родительское бухалово, которое он не разделял и видеть не хотел» [1]. А Грех «обитался с бабкой и дедом тоже в какой-то малогабаритке» [1]. Как видим, в этой повести представлены три абсолютно различные модели семьи, а сам герой живет один и о своей семье не рассказывает.
Таким образом, в двух повестях представлены разные модели семей: неблагополучные, в которых члены семьи пьют; неполные; а также вполне благополучные, но, скажем так, впавшие в благородную нищету. Но эти «разновидности» не зависят от того, где именно живет семья: на маленьком полустанке или в большом городе.
Зато от места жительства героев зависит взаимоотношение мужского и женского начал, поскольку на полустанке сохраняется некая патриархальная жизнь, где женщины уважают мужчин: «Бабушка стояла окаменевшая - перечить мужику она не умела никогда, пусть это даже и сын. Она и внуку-то - пацану - тоже ни в чем никогда не перечила, будто раз и навсегда зная о его мужицком превосходстве» [1]. Конечно, такое уважение может идти не только от того, что бабушка живет далеко от столицы, но и от того, что она воспитана в традициях другого поколения. Однако в повести, кроме бабушки, другие женские образы не представлены, что явно говорит о том, кому в этом селе принадлежит ведущая социальная роль. Женщины же в этом мире имеют четко определенное место: «Те из женщин, что вовремя не сбежали с дембелями, обитавшими в воинской части, из девичества сразу торопились в сторону некрасивой, изношенной зрелости, чтоб ничего от жизни больше не просить и не ждать. Ели много дурной пищи, лиц не красили» [1].
В мире героев «Восьмерки» отношение к женщинам другое. Можно сказать, что женских типов здесь четыре: мать, которую нужно уважать (например, мать Лыкова); мать, не заслуживающая любви (в семье Шороха); шлюхи, которых можно облить грязью; и Гланька, которую главный герой практически возносит на пьедестал. Это уже не патриархальное общество, в котором женщина имеет четко определенную роль. Вместе с тем, большинство из этих женщин все же зависят от мужчин (и мать Лыкова-жена довольно успешного врача, и те подруги бандитов, которые водят их по кабакам), за исключением, пожалуй, Аглаи, которая вертит мужчинами так, как ей удобно: то у нее три парня сразу, то она живет с бандитом, но встречается с рассказчиком, а в итоге беременеет от третьего.
Есть в повестях еще один аспект, который указывает на взаимоотношения в социуме. Это отношения между людьми в мире «Витька», представленные не только дерущимися мужчинами. Так, бабушка мальчика «всех людей считала хорошими.
Для бабушки любое человеческое несчастье было равносильно совершенному хорошему делу» [1]. Она выискивала что-то хорошее даже в негативных аспектах, тем самым демонстрируя веру в человечество. Очевидно, здесь мы видим ту самую патриархальную модель общества, в которой не только женщины уважают мужчин, а в которой еще и верят в то, что в человеке живет доброе начало.
Зато в мире «Восьмерки», как уже было сказано, человек человеку - волк. А отсюда - и бессмысленные драки, и убийства. Городской мир 1990-х жесток к людям. Зато для городских жителей из повести «Витек» маленький полустанок кажется чем-то экзотическим, и им сложно даже понять, что там живут такие же люди. Витек «... вспомнил, как на него, указывая пальцем, смотрела из окна состава девочка, словно мальчик в траве был чем-то удивительным, вроде зверя ...».
219
Мальчик хочет доказать этой девочке, что он не зверь. Говоря словами Н.В. Сусловой, «Не зверь - в противовес демонстративному изображению жизни как сплошной череды бессмысленных и беспощадных кровавых эпизодов, представляющих реальность мифа жизни-борьбы» [2, с. 76]. Однако устами бабушки это «не зверь» опровергается: «Пацан путано сказал ей про состав и про девочку, смотревшую на него, как на зверя.
Бабушка помолчала и еле слышно ответила: -Все мы тут ... Все как ... - поднялась и побрела во двор, еле ступая» [1].
Очевидно, бабушка вспоминает драку трех мужчин, убийство кота и покалеченную собаку, намекая мальчику на то, что люди на этом полустанке звери. Понятно, что ей неведомы те зверства, которые творят герои «Восьмерки», однако несомненно и то, что повод называть зверями своего сына и соседей у нее также есть.
Звери или нет, но людей, которых ссадили с московского поезда, сельчане принимают вполне дружелюбно. В этом моменте присутствует намек на политическую ситуацию: когда в
Москве начался переворот, с поезда ссадили пассажиров, отправив на нем солдат, которые должны были участвовать в подавлении возмущений. Кроме этого намека. В повести нет другого политического контекста, однако этот эпизод дает понять, в какие годы разворачивается действие. Отец Витька призывает мать накрывать на стол, другие жители с интересом наблюдают за пассажирами, не высказывая агрессии. Интересно то, что москвичи при этом «молчали-будто
Литература:
1. Прилепин З. «Восьмёрка» (сборник повестей) М. : Астрель, 2012. 352 с. URL: http://flibusta.-net/b/268527/read (дата обращения: 23.04.2015).
2. Суслова Н.В. Восьмерка. Христианский гуманизм и его традиции в славянской культуре Выпуск 8. Гомель, 2013. C. 75-77
не были уверены, что селяне поймут их язык и вообще обладают речью» [1]. Этот социальный контраст является заключительным аккордом повести, и автор оставляет его без комментария.
Таким образом, в двух повестях Захара Прилепина, которые входят в один сборник, представлены различные модели социума и различные взаимоотношения мира животных и мира людей. В повести «Витек» зооморфный мир органично вплетается в жизнь мира человеческого, помогая раскрыть характеры персонажей, а животные еще и становятся сюжетообразующим элементом, являясь причиной конфликта между мужчинами. В «Восьмерке» изображения животных как таковых нет, зато люди зачастую ведут себя гораздо хуже, чем они, выявляя жестокость к себе подобным, причем зачастую жестокость, не имеющую под собой никаких оснований.
Социальные модели семей в повестях представлены различные: неблагополучные, в которых члены семьи пьют; неполные; а также вполне благополучные, но впавшие в благородную нищету. Но эти «разновидности» не зависят от того, где именно живет семья: на маленьком полустанке или в большом городе. Зато от места жительства героев зависит взаимоотношение мужского и женского начал, поскольку в обществе полустанка сохраняется определенная зависимость женщин от мужчин и отображается определенный патриархальный аспект, в то время как стиль поведения женщин в городе несколько иной. Здесь женщины либо так же привычно опираются на мужское плечо, либо демонстрируют самостоятельность.
Literature:
1. Prilepin Z. «Eight» : col. of novels. M.: Astrel', 2012. 352 p. URL: http://flibusta.net/b/268527/read (date of access: 23.04.2015).
2. Suslova N.V. «Eight». Christian humanism and its traditions in Slavic culture. № 8. Gomel', 2013. Р. 75-77.
220
