Приобретение злокачественного фенотипа низкозлокачественными спонтанно трансформированными клетками штамма ХЭТР при отборе in vitro активированными макрофагами

Вольпе Е.А.

Приобретение злокачественного фенотипа низкозлокачественными спонтаннотрансформи-рованными клетками штамма ХЭТР при отборе in vitro активированными макрофагами

НИИ канцерогенеза

Прогрессия опухоли — процесс, направленный на приобретение опухолевыми клетками злокачественных свойств (туморогенности и способности метастазиро-вать) через генетические и эпигенетические механизмы [5—7, 12 ]. Одним из факторов прогрессии опухоли является отбор злокачественных вариантов опухолевых клеток in vivo, существенную роль в котором играют эффекторы естественной резистентности (ЕР) — макрофаги (МФ) и моноциты, нейтрофилы и НК-клет-ки [6, 7, 12 ].

Ранее показано, что в процессе отбора in vivo низкозлокачественных спонтаннотрансформированных in vitro клеток штамма ХЭТР выживают клетки, обладающие более выраженными злокачественными свойствами — туморогенной и метастазирующей активностью (ТГА, МА), которые, кроме того, приобретают резистентность к перекиси водорода (Н2О2) и секретиру-ют повышенное количество простагландинов типа Е при контакте с НК-клетками [7—9 ].

Одним из предполагаемых механизмов гетерогенности опухоли и прогрессии опухоли может являться опосредуемый МФ отбор in vivo и in vitro. Однако данные, полученные в некоторых экспериментальных системах опухолей мышей, противоречивы: одним исследователям удалось отобрать варианты опухолевых клеток, резистентные к цитотоксическому действию (ЦТД) МФ [13, 14, 18 ], тогда как другие авторы не обнаружили селективного действия в чувствительности опухолевых клеток к ЦТД активированных МФ [10].

Ранее мы показали, что отобранные in vivo злокачественные варианты клеток ХЭТР в отличие от родительских клеток утрачивают чувствительность к ЦТД активированных различными иммуномодуляторами МФ [2, 16].

Выясняя возможную роль МФ и других эффектор-ных клеток ЕР в отборе опухолевых клеток in vivo, мы провели отбор in vitro, используя в качестве селекционирующего фактора резидентные и активированные липополисахаридом МФ перитонеального экссудата сирийских хомяков, а в качестве мишени — родительские клетки штамма ХЭТР [3, 15 ].

Целью настоящей работы было сравнительное исследование чувствительности к ЦТД активированных МФ и экзогенной Н2О2, а также злокачественных свойств (ТГА, спонтанной и экспериментальной МА) вариан-

Е.А. Volpe

Low-Malignant Spontaneously Transformed STHE Strain Cells Acquire Malignant Phenotype in In Vitro Selection with Activated Macrophages

Research Institute of Carcinogenesis

Tumor progression is a process of acquiring malignant features (tumorigencity and ability to metastasize) by tumor cells [5—7, 12]. The tumor progression is characterized by in vivo selection of malignant variants of tumor cells with natural resistance (NR) effectors, i.e. macrophages (MP) and monocytes, neutrophils and NK-cells, contributing considerably to the process [6, 7,12 ].

The previous investigations have shown survival of cells with more pronounced malignant features, i.e. tu-morigenic and metastasizing activities (TGA, MA) during in vivo selection of in vitro spontaneously transformed low-malignant cells of the STHE strain. The survivors also acquire resistance to hydrogen peroxide (H2O2) and secret elevated amount of prostoglandins E in contact with NK-cells [7—9 ].

A possible mechanism of tumor heterogenizing and progression may be MP-mediated in in vivo and in vitro selection. However, the results obtained on some experimental murine tumor systems are contradictory: some researchers have managed to select tumor cell variants resistant to cytotoxic activity (СТА) of MP [13, 14, 18 ], while other authors have found no selectivity in the tumor cell response to СТА of activated MP [10].

We have shown previously [2, 16] that malignant variants of STHE cells selected in vivo unlike the parental cells lose the sensitivity to СТА of MP activated with various immunomodulators [2, 16].

In order to find out a possible role of MP and other NR effector cells in in vivo selection of tumor cells we carried out an in vitro selection using resident and lipo-polysaccharide-activated MP of Syrian hamster peritoneal exudate as a selection factor, and STHE parental cells as a target [3, 15].

The purpose of this investigation was to compare STHE variants obtained in in vitro selection with resident and activated peritoneal MP by sensitivity to СТА of activated MP and exogenous H2O2, and by malignant features (TGA, spontaneous and experimental MA).

Materials and Methods. We used intact adult Syrian hamsters (males) of the Stolbovaya Nursery breeding. Monolayer cultures of a low-malignancy lineage of in vitro spontaneously transformed embryonic fibroblasts of the Syrian hamsters (strain STHE) were used as target cells (TC) [5, 8, 9], as well as STHE cell variants obtained by in vitro selection with resident and lipopolysac-charide-activated MP [3, 15, 17]. The effector cells (MP) were derived from hamster peritoneal exudate as described elsewhere [1—3,16,17]. To activate MP we used the following immunomo-

тов клеток ХЭТР, полученных нами в результате отбора in vitro с резидентными и активированными перитонеальными МФ.

Материалы и методы. В работе использованы интактные взрослые сирийские хомяки (самцы) разводки питомника "Столбовая". В качестве клеток-мишеней (КМ) использовали монослойные культуры низкозлокачественной линии спонтаннотрансформиро-ванных in vitro фибробластов эмбриона сирийского хомяка (штамм ХЭТР) [5, 8, 9], а также варианты клеток ХЭТР, полученные путем отбора in vitro с резидентными и активированными липополи-сахаридом МФ [3, 15, 17]. Эффекторные клетки — МФ — получали из перитонеального экссудата хомяков, как описано ранее [1—3, 16, 17]. В качестве активаторов МФ использовали следующие иммуномодуляторы (в конечной концентрации): полифрукто-зид леван (1 мг/мл), липополисахарида (ЛПС) E.coli, серотип 026 : В6 (20 мкг/мл), мурамилдипептид (МДП) (10 мкг/мл) и форбол-12-миристат-13-ацетат (ФМА) (2 мкг/мл) [1,2].

Методика отбора клеток ХЭТР МФ in vitro описана ранее [3, 17]. Напомним, что родительские клетки ХЭТР подвергали 10 последовательным циклам культивирования in vitro с резидентными и активированными ЛПС МФ. Каждый цикл отбора in vitro проводили в течение 1 нед. Выжившие после кокультивирования с МФ КМ ХЭТР на разных стадиях отбора размножали и исследовали в опытах in vitro и in vivo. Чувствительность вариантов ХЭТР к ЦТД активированных МФ исследовали в 42-часовом цитотоксическом тесте с Н-тимидином [1—3, 16]. Чувствительность исследуемых КМ к экзогенной Н202 проводили по оригинальной методике, описанной ранее [8, 9]. ТГА исследуемых КМ определяли в количественном трансплантационном тесте [5, 8,9]. МА (спонтанную и экспериментальную — СМА, ЭМА) вариантов ХЭТР определяли, как описано [4, 8, 9,17].

Все опыты повторяли 2—4 раза и даже более. Статистическую обработку полученных результатов проводили с использованием <-крите-рия Стьюдента и метода^2 в зависимости от типа эксперимента.

Результаты и обсуждение. Уже после 1-ш цикла кокультивирования клеток ХЭТР с активированными ЛПС МФ, но не с резидентными МФ, отмечена массовая гибель клеток ХЭТР. Сам активатор ЛПС в отсутствие МФ не оказывал токсического действия на исследуемые КМ ХЭТР.

В серии опытов проведено исследование чувствительности к ЦТД активированных МФ и экзогенной Н2О2 in vitro, а также ТГА, СМА и ЭМА in vivo 3 вариантов ХЭТР, отобранных in vitro после 4, 6 и 10 циклов кокультивирования с резидентными МФ, 5 вариантов ХЭТР, отобранных in vitro после 1, 2, 4, 5 и 10 циклов кокультивирования с активированными ЛПС МФ, и исходных родительских клеток ХЭТР, не подвергавшихся кокультивированию с МФ, которые служили основным контролем. Суммарные данные этих исследований представлены в таблице.

Установлено, что все исследованные варианты ХЭТР, отобранные in vitro с резидентными МФ, как и исходные клетки родительского штамма ХЭТР, не подвер-гав-шиеся отбору, сохраняли высокую чувствительность к ЦТД активированных МФ. Напротив, все 5 ва-риан-тов клеток ХЭТР, отобранных in vitro с активиро-

dulators (in final concentration): polyfructoside levan (1 mg/ml), li-popolysaccharide (LPS) from E.coli, serotype 026:B6 (20/«g/ml), muramyldipeptide (MDP) (10 ц%!т\) and phorbol-12-myristate-13-acetate (PMA) (2/<g/ml) [1,2].

The in vitro STHE MP selection technique was described previously [3, 17]. Remind that the parental STHE cells underwent 10 successive cultures in vitro with resident and LPS-activated MP. Each of the in vitro selection cycles took 1 week. The STHE TC surviving the MP-coculture at different stages of selection were propagated to be studied in vitro and in vivo. The sensitivity of the MP-activated STHE variants was assessed by the 42-hour 3H-thymldine cytotoxic test [1—3, 16]. The TC sensitivity to exogenous H202 was studied by an original technique described previously [8, 9]. The TGA of

the TC was evaluated by the quantitative transplantation test [5, 8, 9]. The MA (spontaneous and experimental — SMA, EMA) of the STHE variants was assessed as in [4,8,9,17].

All the experiments were repeated 2—4 times or more. The results were statistically processed by Student’s t-test and *2-test depending upon the experiment type.

Results and Discussion. Massive destruction of the STHE cells was observed even after the first cycle of coculture with the LPS-activated MP, unlike with the resident MP. The LPS activator itself did not take toxic effect on the studied STHE TC in the absence of MP.

The in vitro sensitivity to CTE of the activated MP and exogenous H2O2, as well as in vivo TGA, SMA and EMA were studied in a series of experiments on 3 STHE variants selected in vitro as a result of 4, 6 or 10 culture cycles with the resident MP, 5 STHE variants selected in vitro after 1, 2, 4, 5 or 10 cycles of coculture with the LPS-activated MP, and parental STHE cells not cocultured with the MP used as control. The results of the study are summarized in the table.

All the STHE variants under investigation selected in vitro with the resident MP as well as the STHE parental cells not subjected to the selection were shown to have high sensitivity to СТА of the activated MP. While all the 5 STHE variants selected in vitro with the LPS-activated MP became highly resistant to СТА of the MP activated with levan, LPS, MDP and PMA already after the first selection cycle. This feature of the STHE TC appeared to be stable and was preserved during in vitro passaging of the selected variants without MP.

In tests of TC sensitivity to exogenous H2O2 at 3 concentrations (1.7, 7.0 and 28.0 mM) the primary cells of the parental STHE strain as well as the STHE variants selected after 4 and 6 cycles of in vitro coculture with the resident MP preserved high sensitivity to the H2O2 CTE.However, after 10 cycles of coculture with the resident MP the STHE cells seemed to show an increased resistance to H2O2 which was proven in 4 of 6 experiments. On the contrary, the TC variants surviving just 1 cycle of in vitro STHE cell selection with the LPS-activated MP exhibited resistance to H2O2 СТА and preserved (or probably increased) the resistance

Таблица 1 / Table 1 Экспрессия злокачественного фенотипа спонтанно трасформированными клетками штамма ХЭТР при отборе in vitro активированными ЛПС перитонеальными МФ сирийских хомяков (суммарные данные)

Malignant phenotype expression by spontaneously transformed STHE strain cells after selction in vitro with LPS- activated peritoneal MP of Syrian hamster

Клетки ХЭТР, Цикл Резистентность (- или +) к ЦТД ТГА, (log ПДдо) 1) Метастазирующая активность

отбранные отбора МФ Н202 СМА ЭМА

In vitro Макрофагов число случаев 2) среднее число CM в легких 3)

Резидентными МФ With resident MP 4-й 6-й 10-й - + 2.65 ± 0.01** 2.45 ± 0.25* 2.58 ± 0.06** 22/24 21/24 27/29 14.6* (3.5) 9.6*+(2.3) 13.0* (3.1) г 2-Ю6 a 2-Ю6 г 2-Ю6

Активированными МФ With activated MP 1-й 2-й 4-й 5-й 10-й + + + + + + + + + + 2.20 ± 0.29 2.43 ± 0.29 2.20 ± 0.22* 1.80 ± 0.22* *** 1.67 ±0.11 17/18 16/18 24/25 23/24 22/25 20.7* (4.9) 13.7* (3.3) *** , 9 v 25.2 (6.0) 19.2* (4.6) *** . ' 18.4 (4.4) 2-Ю5 ь 2-Ю5 < 2-Ю5 < 2-Ю5 < 2-Ю5

Родительские (без отбора) Parental (no slectlon) - — — 3.21± 0.07 38/71 4.2 г 2-Ю6

STHE cells selected Selection cycle МР Н202 TGA no of cases mean no of lung SM EMA

In vitro (log TrDijo) SMA

Reisitance (- or+) to СТА of Metastasizing activity

Примечание.

1) логарифм дозы опухолевых клеток, дающей рост подкожных опухолей у 50% инокулированных животных.

2) в числителе — количество хомяков с СМ, в знаменателе — число инокулированных животных.

3) в скобках — кратность превышения по сравнению с контролем — родительскими клетками ХЭТР.

Одна звездочка — р < 0.05, две — р < 0.01, три — р < 0.001.

Note

1) logarithm of transplanted tumor cell dose providing development of subcutaneous tumors in 50% of inoculated animals;

2) numerals in the numerator represent number of hamsters with SM, numerals in the denominator represent the number of inoculated animals;

3) numbers in parentheses show multiple of increase as compared to the control, i. e. parental STHE cells. One asterisk means p < 0.05, two asterisks mark p < 0.01, and three asterisks designate p < 0.001.

ванными ЛПС МФ, уже после 1-го цикла отбора стали высокорезистентными к ЦТД МФ, активированных ле-ваном, ЛПС, МДП и ФМА, причем это свойство КМ ХЭТР оказалось стабильным и сохранялось при пассировании отобранных вариантов in vitro в отсутствие МФ.

При испытании чувствительности исследуемых КМ к 3 концентрациям (1,7, 7,0 и 28,0 мМ соответственно) экзогенной Н2О2 оказалось, что исходные клетки родительского штамма ХЭТР, так же как и варианты ХЭТР, отобранные в результате 4 и 6 циклов кокультиви-рования in vitro с резидентными МФ, сохраняли высокую чувствительность к ЦТД Н2О2. Однако после 10 циклов кокультивирования с резистентными МФ клетки ХЭТР, по-видимому, стали более резистентными К Н2О2, что обнаружено в 4 из 6 опытов. В отличие от этих данных уже после 1-го цикла отбора клеток ХЭТР с активированными ЛПС МФ in vitro выжившие варианты КМ оказались резистентными к ЦТД Н2О2 и сохраняли (и, возможно, усиливали) эту резистентность при последу-

during further selection with the activated MP (especially after 5 and 10 selection cycles with each of the H2O2 doses used).

The autopsy of the animals 60 days after transplantation of the studied STHE TC found a decrease in the 50% transplantation dose logarithm (log TrDso) at every stage of the in vitro STHE cell selection with the resident and activated MP. A statistically significant fall in the TrD5o (1.5 log) indicating TGA enhancement was observed at a late selection stage, i.e. after 10 cycles of STHE coculture with the activated MP (p < 0.01).

Spontaneous metastases (SM) were studied in the same hamsters with subcutaneous tumors on day 60 after inoculation with the investigated STHE TC. The SM of the STHE variants were mainly discovered in the lungs in 87—96% of the animals inoculated with the STHE TC selected in vitro with the resident and activated MP, and in 53% (38/71) only of the hamsters inoculated with cells of the STHE parental strain. How-

ющих циклах отбора с активированными МФ (особенно после 5 и 10 циклов отбора с каждой дозой Н202).

При аутопсии животных через 60 дней после трансплантации исследуемых КМ ХЭТР отмечено некоторое снижение логарифма 50% прививочной дозы (log ПД50) на всех этапах отбора клеток ХЭТР in vitro с резидентными и активированными МФ, причем статистически значимое снижение ПД50 (на 1,5 log), свидетельствующее об усилении ТГА, отмечено на позднем этапе отбора — после 10 циклов кокультивирования клеток ХЭТР с активированными МФ (р ,001).

Спонтанные метастазы (СМ) определяли у тех же хомяков с подкожными опухолями на 60-й день после прививки исследуемых КМ ХЭТР. СМ вариантов ХЭТР локализовались главным образом в легких у 87—96% животных, инокулированных КМ ХЭТР, отобранными in vitro с резидентными и активированными МФ, и только у 53% (у 38 и 71) хомяков, инокулированных клетками родительского штамма ХЭТР. Тем не менее, однако, среднее число СМ в легких после инокуляции вариантов ХЭТР, отобранных in vitro как с резидентными, так и с активированными ЛПС МФ, было по крайней мере в 2—4 раза больше, чем после трансплантации исходных родительских клеток ХЭТР. Несмотря на то, что среднее число СМ в легких хомяков, инокулированных КМ ХЭТР, отобранными in vitro активированными МФ, значимо превышало число СМ у контрольных животных, оно, однако, как правило, не превышало 20—25 (пограничный уровень).

Экспериментальные метастазы (ЭМ) в легких определяли при аутопсии животных через 24 дня после внутривенного введения двух 10-кратно различающихся доз клеток исследуемых вариантов ХЭТР. При введении минимальной дозы (около 2.105 исходных родительских клеток ХЭТР) ни у одного из 45 исследованных контрольных хомяков не обнаружено ЭМ в легких, в то время как у животных опытных груу, которым вводили клетки ХЭТР, отобранные in vitro резидентными МФ, в 45—88% случаев отмечен рост небольшого числа (в среднем от 1 до 5) ЭМ в легких. Напротив, введение хомякам этой же дозы клеток вариантов ХЭТР, отобранных in vitro активированными МФ, привело к статистически значимому усилению формирования ЭМ в легких у 83—100% животных уже после 1-го цикла отбора, которое существенно возрастало после 4, 5 и 10-го циклов.

При введении максимальной дозы (около 2.106 клеток) у 51% хомяков контрольной группы (у 26 из 51) с родительскими клетками ХЭТР выявлены единичные ЭМ в легких. В то же время у 100% животных, инокулированных вариантами клеток ХЭТР, отобранными in vitro как с резидентными, так и с активированными ЛПС МФ, возникли ЭМ, причем на поздних этапах отбора с

ever, the mean number of the lung SM after inoculation of the STHE variants selected in vitro both with the resident and LPS-activated MP was at least 2—4-fold greater than after the transplantation of the primary parental STHE cells. Though the mean number of lung SM in the hamsters inoculated with the STHE TC undergoing in vitro selection with the activated MP was considerably greater than the SM number in the control, it was as a rule no higher than 20—25 (border line level).

Experimental lung metastases (EM) were detected during autopsy of the animals 24 days after intravenous administration of two 10-fold-different doses of the tested STHE variants.

After administration of the minimum dose (about 2xl05 primary parental STHE cells) there were no lung EM in any of the 45 control hamsters, while in the test groups of animals receiving STHE cells selected in vitro with the resident MP occurrence of a small number (mean 1—5) of lung EM was detected in 45—88% of the cases. But administration of the same dose of the STHE cells selected in vitro with the activated MP led to a statistically significant increase in development of lung EM in 83—100% of the animals already after the 1st selection cycle to make the increase still more dramatic after cycles 4, 5 and 10.

After administration of the maximum dose (about 2xl06 cells) 51% (26/51) of the control hamsters with the parental STHE cells developed solitary lung EM. At the same time 100% of the animals inoculated with the STHE cells selected in vitro with the resident and LPS-activated MP developed EM, the metastases becoming large confluent formations at late stages of the selection with the activated MP (after cycles 4, 5 and 10).

Thus, the investigation has discovered that as a result of in vitro selection with activated MP STHE low malignant cell variants (unlike the primary parental cells and variants selected with resident MP) acquire features of malignant phenotype, namely resistance to CTA activated MP and exogenous H2O2 in vitro, and more pronounced malignant characteristics (TGA and MA) in vivo. The malignant phenotype of the STHE selected in vitro with activated MP manifested itself the most vividly in the ability to induce lung EM after intravenous administration to animals, which became more expressed at late stages of the selection. The SM were mainly detected in the lungs of the tested animals, the SMA expression being relatively not high (mean 20 nodes in lungs) in in vitro selection of the STHE variants selected with activated MP. The STHE variants selected with the LPS-activated MP showed a 7.5—15-fold enhancement of TGA as compared with the STHE parental cells, while the increase in TGA due to the STHE selected in vitro with the resident MP was not so great.

активированными МФ (после 4, 5 и 10-го циклов) выявлены крупные сливающиеся метастазы в легких.

Таким образом, в результате исследования установлено, что в процессе отбора in vitro с активированными МФ варианты низкозлокачественных клеток ХЭТР (в отличие от исходных родительских клеток и вариантов, отобранных с резидентными МФ) приобретают признаки злокачественного фенотипа, а именно резистентность к ЦТД активированных МФ и экзогенной Н2О2 in vitro, и одновременно характеризуются более выраженными злокачественными свойствами (ТГА и МА) in vivo.

Наиболее выраженным признаком злокачественного фенотипа отобранных нами in vitro с активированными МФ вариантов ХЭТР оказалась их способность формировать ЭМ в легких после внутривенного введения животным, экспрессия которой усиливалась на поздних этапах отбора. СМ выявлены нами главным образом в легких подопытных животных, причем степень экспрессии СМА при отборе in vitro вариантов ХЭТР активированными МФ находилась на относительно невысоком уровне (в среднем около 20 узлов в легких). При этом варианты ХЭТР, отобранные активированными ЛПС МФ, показывали увеличение ТГА в 7,5—15 раз по сравнению с родительскими клетками ХЭТР, в то время как варианты ХЭТР, отобранные in vitro резидентными МФ, в меньшей степени усиливали ТГА.

Механизмы, ответственные за злокачественное поведение отобранных in vitro МФ вариантов ХЭТР, до конца неясны. Наши данные, а также результаты работ других исследователей позволяют предположить, что активированные МФ могут играть существенную роль в отборе in vivo клеток штамма ХЭТР со злокачественным фенотипом (ТГА, ЭМА). Активированные перитонеальные МФ, так же как и ассоциированные с опухолями МФ из метастазирующих опухолей [11], могут участвовать в прогрессии опухоли in vitro и in vivo через отбор нового фенотипа (такого, как клетки ХЭТР, резистентные к ЦТД МФ и Н2О2 и/или через индукцию новых вариантов опухолевых клеток (через наследственные изменения в экспрессии генетической информации).

В заключение следует отметить, что низкозлокачественные клетки ХЭТР (не проходившие отбора in vivo) и их варианты с различными биологическими свойствами, отобранные in vivo и in vitro, являются удобной моделью для изучения механизмов, ответственных за экспрессию злокачественного фенотипа в процессе канцерогенеза и прогрессии опухоли.

Mechanisms responsible for malignant behavior of the STHE cells lected in vitro with MP are still unclear. Our data and findings of other investigators suggest that activated MP make a considerable contribution to in vivo selection of the STHE strain of malignant phenotype (TGA, EMA). The activated peritoneal MP as well as tumor-associated MP from metastatic tumors [11 ] can contribute to tumor progression in vitro and in vivo through selection of a new phenotype (such as STHE cells resistant to CTA of MP and H2O2) and/or through induction of new tumor cell variants (via heritable changes in gene expression).

In conclusion I should like to note that low-malignant STHE cells (never selected in vivo) and their variants with various biological features selected in vivo and in vitro are a good model for study of mechanisms responsible for expression of malignant phenotype in carcinogenesis and tumor progression.

Литература/References

1. ВольпеE.A. II Бюл.экспер.биол. — 1991. — T. Ill, № 1. — C. 59—62.

2. Вольпе E.A. II Там же. — № 2. — С. 177—179.

3. Вольпе Е.А. II Там же. — Т. 112, № 8. — С. 192—195.

4.ВольпеЕ.А. //Тамже. — №11. — С.525—529.

5. Дейчман Г.И. II Итоги науки и техники. Онкология. Т. 13 (иммунология опухолей). — М., ВИНИТИ, 1984. — С. 46—97.

6. Deichman G.I. II Sov.Med.Rev.F.Oncol. — 1987. — Vol. 1. — P. 47—84.

7. Deichman G.I. II Cancer Surv. — 1988. — Vol. 7, № 1. — P. 675—690.

8. Deichman G.I., Kluchareva T.E., Matveeva V.A. et al. // IntJ.Cancer. — 1989. — Vol. 44, № 5. — P. 904—907.

9. Deichman G.I., Vendrov E.L. II IntJ.Cancer. — 1986. — Vol. 37, №3. — P. 401—409.

10. Fulton A.M. II Macrophages and Cancer. — CRC Press Inc., Boca Raton. — Florida, 1988. — P. 97—111.

11. Fogler W.E., Fidler I.J. II Cancer Res. — 1985. — Vol. 45, № 1.

— P. 14—18.

12. Heppner G., Dorcey L II Macrophages and Cancer. — CRC Press Inc., Boca Raton. — Florida, 1988. — P. 197—208.

13. Remels L.M., De Baetselier P.C. II IntJ.Cancer. — 1987. — Vol. 39, № 3. — P. 343—352.

14. Urban J.L, SchreiberH. II J.exp.Med. — 1983. — Vol. 157. № 2.

— P. 642—656.

15. Volpe E.A. II EuropJ.Cancer. — 1991. — Vol. 27, Suppl. 3. — P. 39.

16. Volpe E.A. II Experientia (Basel). — 1992. — Vol. 48, № 5. — P. 500—504.

17. Volpe E.A. II J. exp.clin.Cancer Res. (Roma). — 1992. — Vol. 11, №2. — P. 109—122.

18. Yamashina K., Fulton A., Heppner G. II J.nat.Cancer Inst. — 1985. — Vol. 75, № 4. — P. 765—770.

Поступила 19.05.92./Submitted 19.05.92.

Похожие темы научных работ по биотехнологиям в медицине , автор научной работы — Вольпе Е. А.