CC BY
77
УДК 342.4
Суханова А.А.
ПРИНЦИПЫ ОТРАЖЕНИЯ КОНСТИТУЦИОННЫХ ЦЕННОСТЕЙ В ГОСУДАРСТВЕННЫХ ПРОГРАММАХ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Настоящая статья посвящена принципам отражения конституционных ценностей в государственных программах Российской Федерации как одному из важнейших элементов реализации конституционных ценностей в указанной сфере. Автор раскрывает содержание общеправовых принципов применительно к предмету исследования, а также предлагает перечень узконаправленных принципов, характеризующих ключевые аспекты реализации конституционных ценностей в государственных программах Российской Федерации.
Ключевые слова: Конституция Российской Федерации, конституционные ценности, государственные программы Российской Федерации, принципы отражения конституционных ценностей, развитие конституционных ценностей, реализация конституционных ценностей.
* * *
Sukhanova A.A.
PRINCIPLES OF REFLECTION OF CONSTITUTIONAL VALUES IN THE RUSSIAN FEDERATION STATE PROGRAMS
This article is devoted to the principles of reflecting constitutional values in the Russian Federation state programs as one of the most important elements of the realization of constitutional values in this sphere. The author reveals the content of general legal principles in relation to the subject of research, and also offers a list of narrowly focused principles that characterize key aspects of the implementation of constitutional values in the state programs of the Russian Federation.
Key words: The Constitution ofthe Russian Federation, constitutional values, state programs of the Russian Federation, principles of reflection of constitutional values, development of constitutional values, realization of constitutional values.
Анализ общих положений конституционной аксиологии позволяет предположить, что конституционные ценности Российской Федерации как система провозглашенных в конституционно-правовых нормах универсальных приоритетных установок политического, экономического, правового, социального, нравственного, духовного характера могут и должны выступать нормативной и идейной базой для создания широкого ряда документов стратегического планирования всестороннего развития
государства государственных программ Российской Федерации, что может быть реализовано путем отражения конституционных ценностей в содержании государственных программ Российской Федерации. Однако представляется, что подобное отражение должно быть упорядочено и иметь под собой прочный фундамент, имеющий форму системы соответствующих принципов.
Согласно общепринятой точке зрения принципы представляют собой основные идеи, руководящие положения, определяю-
Ä Ä
Ä
щие содержание и направление какого-либо явления или процесса.
Видится, что к принципам отражения конституционных ценностей в государственных программах Российской Федерации могут быть отнесены как максимально объемные по своему содержанию правовые принципы (например, легитимность, верховенство, стабильность, справедливость, историчность), так и узконаправленные принципы, раскрывающие суть предмета конкретного исследования. В рамках данной статьи будут рассмотрены обе категории принципов, однако более подробно будет освещена вторая группа.
Легитимность как принцип означает, что конституционные ценности, составляющие основу содержания и реализации государственных программ Российской Федерации, прямо определенные Конституцией [1] или вытекающие из общего смысла ее положений, закреплены нормативно и признаны обществом или большинством его представителей. Данный принцип выступает базой для функционирования демократической власти и правового государства.
Принцип верховенства предполагает, что поскольку Конституция возглавляет иерархию системы нормативных правовых актов государства, то установленные ею ценностные предписания также обладают высшей юридической силой, что позволяет им лечь в основу создания государственных программ.
Так, по мнению В.И. Крусса, с учетом положений о высшей юридической силе, прямом действии Конституции Российской Федерации и непосредственно действующих в России правах и свободах человека категория «конституционная ценность» должна занять свое место в системе средств и механизме конституционно-правового упорядочения социаль-ной жизни [2, с. 183].
Принцип стабильности выражается в устойчивом, фундаментальном характере конституционных ценностей, обеспечивающих неизменность содержания и общего смысла государственных программ, осно-
вой которых данные ценности являются. Рассматриваемый принцип гарантирует воплощение государственных программ в жизнь в их первоначально сформулированном идейном виде и защищает их от воздействия переменных факторов в какой-либо из сфер общественной жизни: социальной, политической, правовой, экономической, духовной, обеспечивая возможность долговременной реализации государственных программ.
Прежде чем характеризовать в качестве одного из принципов отражения конституционных ценностей в государственных программах Российской Федерации справедливость, важно отметить, что «справедливость как система идей или требований, определяемая комбинацией (иерархическим сочетанием) ценностей социального бытия человека, сама является ценностью» [3, с.10], что подтверждается употреблением соответствующего термина в Преамбуле Конституции Российской Федерации: «чтя память предков, передавших нам любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость».
Принцип же справедливости исходит из сути справедливости как категории «индивидуального или надиндивидуального сознания, отражающей систему (совокупность) представлений о должном в социальном взаимодействии» [3, с. 8], формируемых посредством осознания и усвоения некоторого набора конституционных ценностей. Применительно к исследуемой сфере справедливость - это категория морально-правового и социально-политического сознания, обусловливающая должную соразмерность объема прав, свобод, льгот и гарантий их необходимости в конкретной сфере, совершенствованию которой посвящена та или иная государственная программа.
Принцип историчности (преемственности) обусловлен непрерывностью исторического развития государственности, в ходе которого в обществе складываются определенные традиции, переходящие сначала в
разряд общечеловеческих духовных и социальных ценностей, а затем, преимущественно путем закрепления в Конституции, в разряд конституционных ценностей. Таким образом, в Конституции сохранено и зафиксировано все наиболее ценное, что создано опытом предшествующего развития государства.
На основании существующих подходов к классификации и формированию конкретного перечня конституционных ценностей [см., например: 4; 5; 6; 7; 8] можно заключить, что вопрос отнесения какого-либо института к конституционным ценностям, равно как и вопрос классификации конституционных ценностей, является спорным. Однако, независимо от непосредственного перечня конституционных ценностей, не подлежит сомнению, что последние должны восприниматься и реализовываться в системном единстве, поскольку исключительно при таком подходе возможно должное функционирование Российского государства как демократического правового и социального. Таким образом, принцип единства и системности является неотъемлемым принципом отражения конституционных ценностей в государственных программах Российской Федерации.
Следующий принцип - принцип сбалансированности конституционных ценностей как основы содержания и реализации государственных программ Российской Федерации выявлен в результате анализа ряда правовых позиций Конституционного Суда.
Так, согласно абз. 4 п. 2.1 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июня 2006 г. № 7-П «при осуществлении нормативного регулирования, направленного на разрешение правовых коллизий между правом на свободные выборы, с одной стороны, и свободой слова и выражения мнений, с другой, федеральный законодатель <...> обязан соблюдать баланс указанных конституционно защищаемых ценностей (выделено мной А.С.) исходя из необходимости гарантирования консти-
туционных прав граждан как избирателей и установления таких условий и порядка информационного обеспечения выборов, в том числе ведения предвыборной агитации и ее финансирования, которые надлежащим образом гарантировали бы проведение свободных выборов на основе демократических стандартов» [9].
Абз. 2 п. 5 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 22 марта 2007 г. № 4-П гласит: «Исходя из этого при установлении размера пособия по беременности и родам и ограничений, связанных с его выплатой, федеральный законодатель должен учитывать задачи социальной политики на конкретно-историческом этапе развития государства, а также всю совокупность физиологических и нравственно-психологических факторов, оказывающих воздействие на женщин в период, непосредственно предшествующий и непосредственно следующий за рождением ребенка, исключительный характер пособия, рассчитанного на строго ограниченное время, и его повышенную значимость для жизни женщины и ребенка. Осуществляя <...> регулирование, в целях поддержания баланса конституционно защищаемых ценностей (выделено мной - А.С.) он должен основываться на вытекающих из статьи 19 Конституции Российской Федерации принципах пропорциональности и эквивалентности и соблюдать требование статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации о соразмерности вводимых ограничений защищаемым конституционным ценностям» [10].
Из приведенных позиций можно сделать вывод о признаваемой законодателем необходимости соблюдения баланса конституционных ценностей.
Пренебрежение какой-либо из конституционных ценностей влечет не только возникновение нелегитимной власти, но и распад экономики, социальной сферы, распространение экстремистской идеологии и другие неблагоприятные последствия, которые разрушают государство, погружают
общество в хаос, обостряют противоречия между различными национальными, религиозными и другими социальными группами [11, с. 23].
В условиях сложившейся на настоящий момент системы международных отношений существует риск преобладания тех конституционных ценностей современной России, которые охватывают государственно-властные аспекты, прежде всего государственный суверенитет, что может привести к «мобилизационному конституционализму», когда другие, не связанные с государственным суверенитетом конституционные ценности рассматриваются как второстепенные, которыми можно пренебречь [11, с. 24].
В связи с этим обеспечение баланса конституционных ценностей приобретает особую актуальность, поскольку только понимание конституционных ценностей как единой системы неразрывно связанных между собой элементов и соответствующее отношение к указанным ценностям могут обусловить эффективное функционирование и развитие российского общества и государства.
Принцип иерархичности конституционных ценностей как основы содержания и реализации государственных программ Российской Федерации видится дискуссионным, поскольку тот факт, что конституционные ценности, неразрывно связанные между собой, образуют единую систему, является бесспорным, однако однозначного ответа на вопрос, является ли эта система иерархичной, юридическая наука не дает.
В.Д. Зорькин отмечает, что конституционные ценности находятся в определенном иерархическом соподчинении, подчеркивая, что важнейшей задачей при реализации Конституции является поддержание баланса и соразмерности конституционно защищаемых ценностей, целей и интересов. При этом недопустима подмена одной ценности другой или ее умаление за счет другой ценности [5].
Аналогичной позиции придерживаются и Н.С. Бондарь [12], Н. Неновски [13, с. 8, 183], Н.Н. Алексеев [14, с. 119]. Действительно, данный подход трудно опровергнуть, так как сам текст Конституции позволяет говорить о наличии некой иерархии в системе конституционных ценностей, поскольку существуют нормы, прямо или косвенно закрепляющие приоритет одних конституционных ценностей перед другими. Так, например, ст. 2 Конституции Российской Федерации содержит следующее положение: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью», при этом выражение «высшая ценность» употребляется только применительно к институту прав и свобод человека и гражданина, подобная значимость иных конституционных ценностей в Конституции не закрепляется. Очевидно, что «высшая ценность» - это в первую очередь нравственная категория, но, употребленная в конституционном контексте, она превращается в юридическую категорию, правовую норму
Еще одним подтверждением иерархичности системы конституционных ценностей, пусть и не таким явным, является вынесение ряда конституционных ценностей (патриотизм, равноправие, справедливость, гражданский мир, согласие) в Преамбулу Конституции, что, вероятно, свидетельствует об их главенствующем положении в системе конституционных ценностей.
Однако параллельно с приведенным рассуждением можно выстроить и следующую схему: Конституция обладает высшей юридической силой, следовательно, все нормы, содержащиеся в ней, обладают высшей юридической силой [15]. Безусловно, стоит упомянуть о положении ст. 16 Конституции Российской Федерации, согласно которому никакие другие положения Конституции не могут противоречить основам конституционного строя Российской Федерации, что свидетельствует о верховенстве норм, закрепляющих основы конституционного строя. Но при этом не наблюдается никаких объективных обстоятельств полагать, что внутри
института основ конституционного строя одна норма Конституции может иметь большую юридическую силу по сравнению с другой. Данная схема вполне может быть экстраполирована и на систему конституционных ценностей, поскольку своим выражением они имеют преимущественно конституционные нормы. Таким образом, кажется вполне справедливым предположение о равенстве конституционных ценностей.
К тому же в рассматриваемом вопросе не представляется однозначно верным вести речь о «полноценной» иерархической системе по следующим причинам. Во-первых, провозглашение прав и свобод человека и гражданина высшей ценностью не позволяет расставить приоритеты внутри данного ценностного института. В данном случае прослеживается аналогия с ситуацией, существующей в рамках института основ конституционного строя. Во-вторых, Конституция не предусматривает критериев для ранжирования иных конституционных ценностей, помимо основ конституционного строя и прав и свобод человека и гражданина, хотя, видится, что перечень конституционных ценностей не ограничивается пределами данных институтов. И, в-третьих, как уже указывалось ранее, в связи с высокой степенью динамичности развития общественных отношений перечень конституционных ценностей не является исчерпывающим, а категория «конституционные ценности» - статичной, то есть «список» конституционных ценностей всегда может быть дополнен и/или изменен.
Опираясь на изложенное, можно сделать вывод о том, что некоторая иерархия конституционных ценностей действительно существует, но воспринимать ее следует с определенной долей условности [15].
Принцип допустимости конкуренции конституционных ценностей как основы содержания и реализации государственных программ Российской Федерации раскрывает еще один важный аспект взаимодействия конституционных ценностей внутри соответствующей единой системы.
В рассматриваемом контексте под конкуренцией следует понимать столкновение конституционных ценностей, регулирующих различные сферы общественных отношений, в рамках одного конкретного правоотношения. То есть каждой отдельно взятой конституционной ценности (из конкурирующих) было бы достаточно для разрешения правового спора, возникшего в границах данного правоотношения [15].
При этом конкуренцию конституционных ценностей необходимо отличать от юридической коллизии, что приобретает особую важность в силу распространенности подхода к пониманию конкуренции норм права как вида коллизий норм права [см., например: 16, с. 2; 17, с. 328]. Однако думается, что отличие между указанными понятиями заключается в том, что конкуренция не предполагает принципиально несовместимых и взаимоисключающих правовых норм [17, с. 328], не связана с дефектами правотворческой деятельности и имеет место только в рамках конкретных правоотношений [15].
И.А. Карасева, не исключая иных видов, выделяет мнимую и действительную конкуренцию конституционных ценностей.
Мнимая конкуренция может возникать, например, по причине недобросовестного использования права (злоупотребления правом). Следовательно, разрешение случаев мнимой конкуренции возможно с помощью толкования и установления объёма содержания каждой ценности в отдельности. Действительная же конкуренция возникает в результате конфликта интересов различных субъектов [15].
Видится, что на современном этапе развития российского общества и государства ведущая роль в решении вопросов, связанных с конкуренцией конституционных ценностей, несомненно, отведена именно Конституционному Суду Российской Федерации как органу конституционного контроля.
Принцип концентрированности конституционных ценностей в государственных
программах Российской Федерации может быть отнесен к принципам внешнего оформления конституционных ценностей как основы содержания и реализации государственных программ. Данный принцип предполагает сосредоточение ценностных положений в конкретных структурных элементах программ, касающихся целей, задач и ожидаемых результатов.
Принцип обновляемости содержания конституционных ценностей, на основе которых формируются государственные программы Российской Федерации, обусловлен динамичностью развития общественных отношений во всех сферах жизни, что, однако, не противоречит принципу стабильности конституционных ценностей, рассмотренному ранее. В силу того, что направления государственных программ определяются приоритетами развития государства, объем каждой конкретной конституционной ценности в каждом конкретном случае может наполняться новым смысловым содержанием, исходя из задач, на решение которых направлена та или иная государственная программа по тому или иному направлению.
Наиболее идейно нагруженным в процессе отражения конституционных ценностей в государственных программах Российской Федерации видится принцип обеспечения оптимального развития личности общества и государства на основе баланса частных и публичных инте-ресов.
Интересным представляется мнение Н.С. Бондаря, считающего, что именно права человека и гражданина составляют основу конституционной безопасности России. Конституционная безопасность личности и есть тот самый баланс между публичными и частными интересами, международными (универсальными) и национальными (специфическими) ценностями, для достижения которого Конституцией Российской Федерации предусмотрены самые различные механизмы разрешения общественных противоречий [см., напр.: 18; 22; 23].
При этом стоить отметить, что утверждение международного стандарта прав и
свобод в национальной правовой системе отражает общий процесс его интернационализации и возникновения наднационального права конституционного уровня [19, с. 3]. Права человека уже не могут восприниматься как национальные правовые ценности, произвольно трактуемые независимыми государствами, - они переросли границы государственного установления и являются универсальными международными правовыми ценностями [20, с.79], отражение которых в государственных программах выводит последние на уровень соответствия требованиям международного сообщества.
Возможно полагать, что при всей важности вышеперечисленных принципов, ключевым принципом отражения конституционных ценностей в государственных программах Российской Федерации, характеризующим указанный процесс в практическом аспекте, является принцип развития.
Развитие, способность к которому составляет одно из всеобщих свойств материи и сознания, принято толковать как необратимое, направленное, закономерное изменение материальных и идеальных объектов [21, с. 561]. Применительно к теме настоящего исследования развитие конституционных ценностей в государственных программах может быть определено как процесс отражения ценностей в содержании программ, которое приобретает устойчивую, закономерную (необходимую) направленность на формирование, воспроизводство и охрану соответствующих данным ценностям моделей взаимодействия социальных субъектов.
С опорой на общую характеристику процесса развития [21, с. 561] можно предположить, что развитие конституционных ценностей в системе государственных программ Российской Федерации может проявляться в изменении ее состава и/или структуры. Изменение состава системы государственных программ заключается в принятии актов, преследующих сопряженные с какой-либо ценностью цели право-
вого регулирования, а также в отмене программ, не соответствующих конституционным ценностям. Изменение структуры системы государственных программ, не связанное с изменением ее состава, может выражаться в таком преобразовании содержания государственных программ, которое приводит к трансформации связей между ними. В этом случае посредством установления сообразных конституционным ценностям правовых принципов и их систематизиру-
ющей функции формируются системные связи как между обеспечивающими реализацию принципов положениями одной программы, так и между положениями различных программ.
Обобщая изложенное, можно заключить, что следование обозначенным принципам позволит обеспечить надлежащий уровень эффективности реализации конституционных ценностей в государственных программах Российской Федерации.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 04.08.2014. №31. Ст. 4398.
2. Крусс В.И. Теория конституционного правопользования. М., 2007. 752 с.
3. Байгутлин Р.И. К вопросу об эффективности правового регулирования (опыт аксиологического подхода к проблеме) // Вестник Челябинского государственного университета. 2008. №31 (132). Серия "Право". Выпуск 17. С. 5-14.
4. Авакьян С.А. Глобализация, общие конституционные ценности и национальное регулирование // Социальные интересы. 2001. № 4. С. 44-47.
5. Зорькин В.Д. Аксиологические аспекты Конституции России [Электронный ресурс] // Сравнительное конституционное обозрение. 2008. №4(65). С. 7-20. URL:http:// leninskyeka.svd.sudrf.ru/modules.php?did=12&name=press_dep&op=3 (дата обращения: 12.11.2017).
6. Малько М.П. Предмет конституционной аксиологии // Вестник Челябинского государственного университета. Серия «Право». 2010. №19 (200). С. 34-37.
7. Ройзман Г.Б. Понятие и юридическая природа конституционных ценностей // Вестник Челябинского государственного университета. Серия «Право». 2012. №1 (255). С.18-25.
8. Румянцев О.Г. Основы конституционного строя России (понятие, содержание, вопросы становления). М.: Юрист, 1994. 285 с.
9. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июня 2006 г. № 7П // Справочная правовая система «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/ document/cons_doc_LAW_60952/ (дата обращения: 12.11.2017).
10. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 22 марта 2007 г. № 4П // Справочная правовая система «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru/ document/cons_doc_LAW_67245/ (дата обращения: 12.11.2017).
11. Киреев В.В., Щипачев Б.М. Конституционное развитие современной России: ценности и риски // Проблемы права. 2014. №3 (46). С. 21-26.
12. Бондарь Н.С. Конституционные ценности - категория действующего права (в контексте практики Конституционного Суда России) [Электронный ресурс] // Журнал конституционного правосудия. 2009. №6. С. 111. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/ online.cgi?req=doc;base=CJI;n=40617 (дата обращения: 12.11.2017).
13. Неновски Н. Право и ценности. М.: Прогресс, 1987. 248 с.
14. Алексеев Н.Н. Основы философии прав. СПб.: Лань, 1999. 256 с.
15. Карасева И.А. Злоупотребление правом как одна из причин мнимой конкуренции кон-
ституционных ценностей [Электронный ресурс] // Конституционное и муниципальное право. 2013. №№7. С. 913. URL: http://www.centerbereg.ru/b1295.html (дата обращения: 12.11.2017).
16. Занина M.A. Коллизии норм права равной юридической силы (понятие, причины, виды). M., 2010. 144 с.
17. Mарченко M.H. Общая теория государства и права. Aкадемический курс. Т. 3. Зе изд. M., 2007. 528 с.
18. Бондарь Н.С. Конституционный Суд России - гарант конституционной безопасности личности, общества, государства [Электронный ресурс] // Проблемы права: международный правовой журнал. 2004. № 1. С. 918. URL: http://www.concourt.am/hr/ccl/vestnik/ 4.222003/N.%20S.%20Bondar.htm (дата обращения: 12.11.2017).
19. Mорщакова Т.Г. Доктринальные основы имплементации международных стандартов прав и свобод средствами конституционного правосудия // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2008. №1. С. 3-16.
20. Рудт ЮА. Влияние конституционных универсальных ценностей на развитие национальных конституционных ценностей в России // Aлтайский вестник государственной и муниципальной службы. 2013. № 10. С. 76-79.
21. Философский энциклопедический словарь / Гл. ред.: Л.Ф. Ильичев, П.Н. Федосеев, СМ. Ковалев, В.Г. Панов. M.: Советская энциклопедия, 1983. 840 с.
22. Aсадов A.M. Косвенные административные отношения как способ оптимизации государственного управления в системе государственного финансового контроля // Вестник Уральского института экономики, управления и права. 2009. №4. С. 6-12.
23. Aсадов A.M. Конституционные основы государственного финансового администрирования // Aдминистративное право и процесс. 2011. №7. С. 16-20.
REFERENCE
1. Konstitutsiya Rossiyskoy Federatsii (prinyata vsenarodnym golosovaniyem 12 dekabrya 1993 g.) // Sobraniye zakonodatel'stva Rossiyskoy Federatsii. 04.08.2014. №31. St. 4398.
2. Kruss V.I. Teoriya konstitutsionnogo pravopol'zovaniya. M., 2007. 752 s.
3. Baygutlin R.I. K voprosu ob effektivnosti pravovogo regulirovaniya (opyt aksiologicheskogo podkhoda k probleme) // Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. 2008. №31 (132). Seriya "Pravo". Vypusk 17. S. 5-14.
4. Avak'yan S.A. Globalizatsiya, obshchiye konstitutsionnyye tsennosti i natsional'noye regulirovaniye // Sotsial'nyye interesy. 2001. № 4. S. 44-47.
5. Zor'kin V.D. Aksiologicheskiye aspekty Konstitutsii Rossii [Elektronnyy resurs] // Sravnitel'noye konstitutsionnoye obozreniye. 2008. №4(65). S. 7-20.URL:http:// leninskyeka.svd.sudrf.ru/modules.php?did=12&name=press_dep&op=3 (data obrashcheniya: 12.11.2017).
6. Mal'ko M.P. Predmet konstitutsionnoy aksiologii // Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya «Pravo». 2010. №19 (200). S. 34-37.
7. Royzman G.B. Ponyatiye i yuridicheskaya priroda konstitutsionnykh tsennostey // Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya «Pravo». 2012. №1 (255). S.18-25.
8. Rumyantsev O.G. Osnovy konstitutsionnogo stroya Rossii (ponyatiye, soderzhaniye, voprosy stanovleniya). M.: Yurist, 1994. 285 s.
9. Postanovleniye Konstitutsionnogo Suda Rossiyskoy Federatsii ot 16 iyunya 2006 g. №7P Spravochnaya pravovaya sistema «Konsul'tantPlyus». URL: http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_60952/ (data obrashcheniya: 12.11.2017).
10. Postanovleniye Konstitutsionnogo Suda Rossiyskoy Federatsii ot 22 marta 2007 g. № 4P
Spravochnaya pravovaya sistema «Konsul'tantPlyus». URL: http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_67245/ (data obrashcheniya: 12.11.2017).
11. Kireyev V.V., Shchipachev B.M. Konstitutsionnoye razvitiye sovremennoy Rossii: tsennosti i riski // Problemy prava. 2014. №3 (46). S. 21-26.
12. Bondar' N.S. Konstitutsionnyye tsennosti kategoriya deystvuyushchego prava (v kontekste praktiki Konstitutsionnogo Suda Rossii) [Elektronnyy resurs] // Zhurnal konstitutsionnogo pravosudiya.
2009. №26. S. 111. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=CJI;n=40617 (data obrashcheniya: 12.11.2017).
13. Nenovski N. Pravo i tsennosti. M.: Progress, 1987. 248 s.
14. Alekseyev N.N. Osnovy filosofii prav. SPb: Lan', 1999. 256 s.
15. Karaseva I.A. Zloupotrebleniye pravom kak odna iz prichin mnimoy konkurentsii konstitutsionnykh tsennostey [Elektronnyy resurs] // Konstitutsionnoye i munitsipal'noye pravo. 2013. №7. S. 913. URL: http://www.centerbereg.ru/b1295.html (data obrashcheniya: 12.11.2017).
16. Zanina M.A. Kollizii norm prava ravnoy yuridicheskoy sily (ponyatiye, prichiny, vidy). M.,
2010. 144 s.
17. Marchenko M.N. Obshchaya teoriya gosudarstva i prava. Akademicheskiy kurs. T. 3. 3ye izd. - M., 2007. 528 s.
18. Bondar' N.S. Konstitutsionnyy Sud Rossii garant konstitutsionnoy bezopasnosti lichnosti, obshchestva, gosudarstva [Elektronnyy resurs] // Problemy prava: mezhdunarodnyy pravovoy zhurnal. 2004. №«1. S. 918. URL: http://www.concourt.am/hr/ccl/vestnik/4.222003/N.%20S.%20Bondar.htm (data obrashcheniya: 12.11.2017).
19. Morshchakova T.G. Doktrinal'nyye osnovy implementatsii mezhdunarodnykh standartov prav i svobod sredstvami konstitutsionnogo pravosudiya // Pravo. Zhurnal Vysshey shkoly ekonomiki. 2008. №1. S. 3-16.
20. Rudt YU.A. Vliyaniye konstitutsionnykh universal'nykh tsennostey na razvitiye natsional'nykh konstitutsionnykh tsennostey v Rossii // Altayskiy vestnik gosudarstvennoy i munitsipal'noy sluzhby. 2013. № 10. S. 76-79.
21. Filosofskiy entsiklopedicheskiy slovar' / Gl. red.: L.F. Il'ichev, P.N. Fedoseyev, S.M. Kovalev, V.G. Panov. M.: Sovetskaya entsiklopediya, 1983. 840 s.
22. Asadov A.M. Kosvennyye administrativnyye otnosheniya kak sposob optimizatsii gosudarstvennogo upravleniya v sisteme gosudarstvennogo finansovogo kontrolya // Vestnik Ural'skogo instituta ekonomiki, upravleniya i prava. 2009. №4. S. 6-12.
23. Asadov A.M. Konstitutsionnyye osnovy gosudarstvennogo finansovogo administrirovaniya // Administrativnoye pravo i protsess. 2011. №7. S. 16-20.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
СУХАНОВА Александра Андреевна, преподаватель кафедры прокурорского надзора и организации правоохранительной деятельности Института права ФГБОУ ВО «Челябинский государственный университет», г. Челябинск; соискатель ученой степени кандидата юридических наук по специальности 12.00.02 - конституционное право; конституционный судебный процесс; муниципальное право.
E-mail: saa1908@yandex.ru
Рецензент:
кандидат юридических наук, доцент
Стариков В.И.
E-mail: v.i.starikov51@bk.ru
