CC BY
37
Тимур МАТИЕВ
ПРИНЦИП КОЛЛЕКТИВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В ПОЛИТИКЕ ЦАРСКОГО РЕЖИМА И БЕЛОГВАРДЕЙСКИХ АДМИНИСТРАЦИЙ В ИНГУШЕТИИ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX в.
В статье раскрывается история и причины начала и развития применения принципа коллективной ответственности в политике по отношению к горским народам царской и деникинской администраций в Ингушетии накануне и в годы Гражданской войны. The article reveals the history and causes of the origin and development of application of collective responsibility principle in the policy of tsarist and Denikin's administrations towards the mountain peoples in Ingushetia before and during the Civil War in the Terek region.
Ключевые слова:
Ингушетия, Терская область, коллективная ответственность, Гражданская война, Добровольческая армия, деникинцы, большевики, белые, ультиматум; Ingushetia, Terek region, collective responsibility, Civil War, Volunteer Army, Denikinists, Bolsheviks, Whites, ultimatum.
С конца XIX в. в политике по отношению к горским народам царская администрация, а также у считавшие себя ее право -преемниками белогвардейские администрации периода Гражданской войны придерживались принципа коллективной от -ветственности, который применялся по отношению к населенным пунктам, в которых отмечались нарушения существующего порядка или же сопротивление властям.
К концу XIX в. Ингушетия была одной из самых бедных и сла -боразвитых частей Терской области. Ее социально - экономическое положение характеризовалось перенаселением, острой нехваткой земли, практически отсутствием здравоохранения и зачаточным состоянием образования. На фоне этих факторов росла преступ -ность.
Например, в феврале-марте 1898 г. во Владикавказе произошла серия разбойных нападений, носивших весьма дерзкий характер. Во всех этих случаях не было прямых указаний на «ингушский след» в преступлении. Тем не менее в совершении преступлений были обвинены разбойники, пришедшие в город из ингушских селений. Городская печать, включая официальный печатный орган «Терские ведомости», развернула пропагандистскую кампанию с требованием примерного наказания ингушей1. Уже 25 февраля 1898 г. начальник Терской области распорядился навсегда лишить права ношения оружия жителей ингушских обществ 2 го участка Сунженского отдела «с обязательною выдачею всего имеющегося у них в данное время оружия». Характерно, что предложение о выставлении вокруг Владикавказа цепи ночных караульщиков из ингушских селений, которое предлагали сами ингуши и поддер жали вначале начальник области и наказной атаман, было сочтено неудовлетворительной мерой.
Принцип коллективной ответственности применялся царскими властями вплоть до начала Первой мировой войны. Так, в 1910 г., после разгрома в Ассиновском ущелье экспедиции во главе с начальником Назрановского округа Андрониковым, захватившей семью абрека Зелимхана Харачоевского, начальник области гене -рал Михеев на встрече с представителями всех сельских обществ в
1 Терские ведомости, 13.03.1898.
МАТИЕВ
Тимур
Хусенович — к.и.н., доцент кафедры всеобщей истории Ингушского государственного университета tmt [email protected]
атаманском дворце во Владикавказе обра -тился к собравшимся с гневной речью, после которой лишил присутствовавших старшин оружия и должностных знаков, заявив, что они «оказались недостойны старшинского звания»1.
Для более эффективного воздействия на «неблагонадежных» наместник Кавказа в 1912 г. выслал из Терской области во внутренние губернии «нескольких укрывате лей означенного разбойника [Зелимхана] вместе с их семьями» и выступил с предло -жением и в дальнейшем придерживаться именно такой практики2. Однако в пра -вительстве оно не у всех встретило вос торженный отклик. Осторожно отнеслись к предложению Воронцова -Дашкова, тре -бовавшего законодательного обоснования «семейной ссылки», глава МВД Макаров и министр юстиции Щегловитов, считав -ший, что «проведение таких правил через законодательные учреждения представит весьма серьезные затруднения».
С началом революции и Гражданской войны на Тереке коллективные репрессии становятся важнейшим инструментом политики в отношении населения заня тых в ходе боев территорий и для коман -дования Добровольческой армии3. Так, в предложениях штаба генерала Ляхова командованию армии на переговорах с ингушской делегацией в Беслане 11 фев -раля говорилось: «Командир корпуса [т.е. Ляхов] полагает, что сверх указанных ранее условий потребовать следующее: 1)высе -ление ингушей из с. Базоркино и заселе ние [его] русскими; относительно аулов Долаково и Кантышево это же; 2) выдача Национального совета; 3) выдача агитато -ров и большевиков; 4) выдача всех орудий и 5 тысяч 3 - х линейных винтовок»4.
Весной 1919 г. Ингушетии был предъ -явлен очередной ультиматум, в целом повторявший условия февральского. Вновь, кроме свободного пропуска войск Деникина через Ингушетию, тре бовались выплата контрибуции казакам за все причиненные им в ходе револю ции убытки; выдача всех ингушей, слу живших в Красной армии; согласие на
1 Мартиросиан Г.К. История Ингушии. — Орджоникидзе, 1933, с. 167.
2 ГАРФ, ф. Д- 4, оп. 1912, ед.хр. 74, ч. 6, л. 5, 32.
3 Абазатов М.А. Борьба трудящихся Чечено-Ингушетии за Советскую власть. — Грозный, 1968, с. 129-130.
4 РГВА, ф. 39720, оп. 1, д. 13, л. 46-47.
мобилизацию всех способных к ноше -нию оружия в возрасте от 18 до 40 лет для отправки в Центральную Россию, согласие на назначение в Терскую область генерал губернатора из каза ков. Эти условия были практически невыполнимы как в силу нищеты, так и господствующих в народе настроений (особенно после февральской кампании Деникина в Ингушетии).
После карательной экспедиции в июне 1919 г. в Юго- Западной Ингушетии и вызванного ею всплеска партизанской войны в последние месяцы пребывания там деникинцев Ингушетия подверглась фактически тотальной блокаде. С этим не могла ничего поделать даже лояль ная Деникину администрация генерала С. Бекбузарова. Еще в начале октября 1919 г. газета «Вольный горец» сообщает: «Власти, поставленные Деникиным и Эрдели <...> окружили китайской стеной Ингушетию. Дальше границы Ингушетии ни одного ингуша не пропускают. Налагаются жестокие наказания на тех кабардинцев, осетин и балкарцев, кото рые по торговым или иным надобностям пытаются пробраться в Ингушетию»5.
Можно сделать вывод о том, что прин -цип коллективной ответственности был основополагающим в репрессивной поли тике царской администрации и считавших себя ее правопреемниками белогвардей ских администраций в Ингушетии на про тяжении конца XIX — первого двадцати -летия XX в. Однако, вопреки замыслам ее инициаторов и проводников, такая поли -тика приводила не к «усмирению» непо -корных, а к росту недовольства и соци ального протеста. Последний в мирных условиях сопровождался политически мотивированной преступностью (абре чеством), а в годы Гражданской войны привел к стремительному расширению масштабов партизанского движения в Терской области, которое представляло для Добровольческой армии не меньшую угрозу, чем Красная армия на фронтах. В то же время политика коллективной ответственности, инициированная цар скими и белогвардейскими властями, впо -следствии использовалась уже советским тоталитарным режимом, прибегшим к самой радикальной форме этой политики — депортации ингушей в 1944 г.
5 Вольный горец, 6.10.1919.
