CC BY
15
УДК 821.Ш(73)-192:785(Дилан Б.) ББК Ш33(7Сое)64-8,445+Щ318.5 Код ВАК 10.01.08 ГРНТИ 17.07.25
А. А. ЭЙРАМДЖАНЦ
Москва
ПРИМЕРЫ СУБЪЕКТНОГО НЕОСИНКРЕТИЗМА В ПОЭТИКЕ БОБА ДИЛАНА
Аннотация. В статье такой феномен как субъектный неосинкретизм представлен на примерах, взятых из поэтики Боба Дилана, американского рок-музыканта.
Ключевые слова: историческая поэтика; нарратология; американский рок; американский фолк; рок-поэзия; рок-музыка; рок-музыканты; музыкальное творчество; субъектный неосинкретизм.
Сведения об авторе: Эйрамджанц Анна Артёмовна, студентка бакалавриата 2-го курса Института филологии и истории, Российский государственный гуманитарный университет.
Контакты: annaeyramdzhants@mail.ru.
А. A. EYRAMDZHANTS
Moscow
THE EXAMPLES OF SUBJECTIVE NEOSYNCRETISM IN THE POETICS OF BOB DYLAN
Abstract. In this article such a phenomenon as neosyncretism is presented in the examples of the poetics of Bob Dylan, an American rock musician.
Keywords: historical poetics; narratology; American rock; American folk; rock poetry; rock music; rock musicians; musical creativity; subjective neo-syncretism.
About the author: Eyramdzhants Anna Artemovna, Student of the Institute of Philology and History, Russian State University for the Humanities.
Само понятие «неосинкретизм» вводится С. Н. Бройтманом [1] и означает в понимании учёного «возрождение в новой литературе архаических субъектных структур» [4, с. 34].
Явление это, в отличие от синкретизма, не ограничивается сменой лиц и чисел - примеры неосинкретизма находим и на уровнях устройства архитектоники. Иными словами, при неосинкретизме к категориям, которые в своё время для работы с синкретизмом выделил Бройтман, добавляются новые - временная и пространственная. Бройтман же в разговоре о субъектной нерасчленённости выделяет три типа перехода: от первого лица к третьему [2, с. 46], от третьего лица к первому [2, с. 45], а также ситуация, в которой высказывание переходит «от героя к героине и наоборот» [2, с. 46].
Мы рассмотрим соответствующие примеры из песенного творчества Боба Дилана.
Первый пример - песня «A Hard Rain's A-Gonna Fall» из альбома «The Freewheelin'». В первых двух предложениях первой строфы один лириче-
© Эйрамджанц А. А., 2021
ский субъект обращается к другому с вопросами «Oh, where have you been, my blue-eyed son? Oh, where have you been, my darling young one?» («Где ты был, мой голубоглазый сын? Где ты был, мой дорогой?»). Как известно из слов первого лирического субъекта, он обращается к собственному сыну.
В третьей строке той же первой строфы говорить начинает другой лирический субъект - сын. Он начинает рассказывать отцу о произошедшем: «I've stumbled on the side of twelve misty mountains / I've walked and I've crawled on six crooked highways» («Я карабкался по склонам двенадцати туманных гор / Я прошёл по шести запутанным шоссе»).
Диалог между двумя субъектами продолжится на протяжении всего текста. Форма диалога не изменится - первые две строки будут принадлежать отцу, все же последующие - сыну, отвечающему на вопросы отца.
Таким образом, в этом тексте повествование распадается на два голоса. Любопытно, что основной нарратив относится к голосу второго субъекта - сына, ведь именно он неоднократно произносит рефреном «And it's a hard rain's a-gonna fall» («Собирается большой дождь») и перед этим как бы всякий раз объясняет - почему.
В этом же альбоме - «The Freewheelin'» - нам будет интересна ещё одна песня - «Down The Highway». В ней можно найти примеры того, что неосинкретичным может быть не только образ говорящего, но и образ реципиента, то есть того, к кому лирический субъект обращается. В этой песне Боба Дилана под неосинкретизмом понимается смена не только субъектов речи, но и наблюдателей, а также - использование одного и того же местоимения применительно к разным субъектам.
Итак, в конце первой строфы лирический субъект «I» (Я) говорит о субъекте «She» (Она) - «Lord, I really miss my baby» («Творец, я действительно тоскую по своей любимой»). О «Ней» лирический субъект говорит, обращаясь к субъекту-Творцу.
«Lord» (Творец) продолжит быть реципиентом в последующих двух строфах. К «Lord» (Творец) будут относиться формы местоимения «You» (Ты): «Well, your streets are gettin' empty / Lord, your highway's gettin' filled» («Твои улицы опустошаются / Творец, на твоих шоссе становится всё более тесно»).
А о «Ней» во второй строфе говорится в форме третьего лица единственного числа. Местоимение «She» (Она) стоит в родительном падеже -«Well, the way I love that woman» («Что же, то, как я люблю ту женщину»).
Любопытно, что в четвёртой строфе появляется новый реципиент -«baby» (милая). То есть теперь лирический субъект «I» (Я) обращается к субъекту, о котором до этого он только рассказывал, - к «She» (Она): «Well, I'm bound to get lucky, baby / Or I'm bound to die tryin'» («Я обречён на то, чтобы стать счастливым, милая / Или я обречён на то, чтобы умереть, пытаясь»).
Однако в той же строфе - в последующих строках - реципиентом снова окажется «Lord» (Творец): «Yes, I'm a-bound to get lucky, baby / Lord,
Lord I'm a-bound to die tryin'» («Да, я обречён на то, чтобы стать счастливым, милая / Творец, Творец, я обречён на то, чтобы умереть, пытаясь»). В финале той же строфы у нас возникнет местоимение «We» (Мы), а также глагол «To meet» (Встретиться) в повелительном наклонении: «Well, meet me in the middle of the ocean / And we'll leave this ol' highway behind» («Что же, встречай меня посреди океана / И мы оставим это шоссе позади»).
Вопрос о том, к какому из реципиентов относится это «We» (Мы), остаётся неразрешённым. Может быть, что «We» (Мы) - это «I» (Я) и «She» (Она), однако может быть и такое, что «We» (Мы) - это «I» (Я) и «Lord» (Творец), так как и Она и Творец находятся за пределами шоссе, по которому вынужден идти «Я», то есть субъект «Я» отделён от обоих. Более того, допускается и третий вариант - речь может идти и о слиянии всех перечисленных субъектов воедино. Эта интерпретация оказывается верной, если рассматривать выход героев за пределы шоссе как выход за рамки привычного жизненного уклада, то есть как переход в другую реальность, в которой возможно все, - в частности, даже воссоединение с определёнными людьми. Субъект «I» (Я) говорит, что его возлюбленная сейчас далеко от него, за океаном: «Well, the ocean took my baby» («Океан забрал мою милую»). Чтобы снова быть с ней, ему нужно покинуть шоссе.
Итак, несмотря на то, что перед тем, как обратиться к субъектам «Lord» (Творец) и «She» (Она), субъект «I» (Я) их называет и тем самым разделяет, субъект «We» (Мы) является неосинкретичным, ведь там нет никаких границ между героями.
Следующий пример я взяла из альбома «The Times They Are A-Changin». Песня «Boots Of Spanish Leather». Здесь как раз возможно наблюдать один из самых часто встречающихся примеров размытия границ между субъектами - уже упомянутый «переход от героя к героине» в повествовании.
В первой строфе мы видим одного носителя точки зрения - он обращается к собеседнику с вопросом «Is there something I can send you from across the sea / From the place that I'll be landing?» («Есть ли что-то, что я мог бы отправить тебе с того берега / Из места, где я окажусь?»).
Смотрим на вторую строфу и видим, что собеседник даёт первому говорящему ответ «No, there's nothin' you can send me, my own true love» («Нет ничего такого, что ты мог бы отправить мне, моя любовь»), и далее, в конце второй строфы, находится фраза, благодаря которой мы и убеждаемся в том, что этот субъект - действительно другой, ведь он говорит первому, то есть уезжающему, о своём воссоединении с ним.
Этот диалог между двумя возлюбленными и составляет песню. Также здесь важно упомянуть отсутствие обозначенных границ форм речи - прямой, косвенной и прочих. Понятие границы очень важно. Ю. М. Лотман определяет границу как «черту, на которой кончается периодичная форма» [3, с. 175]. Это значит, что если в тексте границы размываются, то лирический субъект может существовать в нескольких мирах одновременно.
Далее перейдём к альбому «Blood On The Tracks». В известнейшей песне «Simple Twist Of Fate» повествование ведётся от третьего лица: «They sat together in the park» («Они вместе сидели в парке»), «She looked at him and he felt a spark» («Она посмотрела на него, и он почувствовал искру»).
Примечательна вторая строфа -там вдруг появляется «Я». Происходит это в строке «A little confused, I remember well» («Немного смущённый, я помню хорошо»). Мало того, что это переход на «Я-повествование», так это ещё и как будто бы взгляд изнутри - происходит смена угла зрения. Получается, что этот возникший «Я» очень близок к одному из субъектов - к «He» (Он).
Теперь перейдём к четвёртой строфе. Строка «He woke up; the room was bare» («Он проснулся; комната была пуста»). Повествование снова ведётся от третьего лица, но примечателен ракурс, с которого производится описание комнаты: мы видим пустую комнату глазами субъекта «He» (Он). Так автором вводится несобственно-прямая речь.
В пятой строфе, мы снова встречаемся с этим типом высказывания -«Maybe she'll pick him out again. How long must he wait» («Может быть, она подберёт его снова. Сколько ещё ему следует ждать»).
В шестой строфе снова возникает «Я» - «People tell me it's a sin» («Люди говорят мне, что это грех»). Далее этот субъект «Я» начинает говорить о субъекте «She» (Она), приближаясь к ракурсу высказывания субъекта «He» (Он): «I still believe she was my twin, but I lost the ring / She was born in spring, but I was born too late / Blame it on a simple twist of fate» («Я до сих пор верю, что она была моим близнецом, но я потерял кольцо / Она была рождена весной, но я был рождён слишком поздно / Виной этому случайный поворот судьбы»).
Таким образом, здесь мы наблюдаем неоднократный переход от одного носителя точки зрения к другому - субъекты, между которыми размыты границы, это «I» (Я) и «He» (Он). Между собой, а также с третьим субъектом «She» (Она) они связаны рефреном «...a simple twist of fate».
Следующий пример - песня «Time Passes Slowly» из альбома «New Morning». В первой строфе повествование ведётся от лица «Нас»: «Time passes slowly up here in the mountains / We sit beside bridges and walk beside fountains» («Здесь, в горах, время течёт медленно / Мы сидим позади мостов и прогуливаемся позади фонтанов»).
Во второй строфе количество говорящих меняется - вместо «We» (Мы) появляется «I» (Я) - «Once I had a sweetheart, she was fine and good-lookin'» («Однажды у меня была возлюбленная, она была очень хороша собой»). Вторая строка второй строфы грамматически параллельна второй строке первой строфы - в обеих говорящим субъектом является «We» (Мы). Этот компонент далее распадается на «I» (Я) и «She» (Она). Через эту параллель и соотносятся субъекты из первых двух строф: один из них относится к «We» (Мы), а другой - к «I» (Я).
Таким образом, выделяем здесь тот случай субъектного неосинкретизма, когда повествование переходит от лица в единственном числе к лицам во множественном числе.
Здесь важно сказать о времени - субъект «I» (Я) от субъекта «We» (Мы), помимо всего прочего, отделяется временной характеристикой «once». Из этого следует, что лирический герой рассказывает о себе в прошлом. Несмотря на то, что «Once» (Однажды) появляется вместе с «I» (Я), оно принадлежит к семантическому полю субъекта «We» (Мы), ведь таким образом в произведении обозначается временная дистанция между говорящими. Любопытно, что, благодаря временной дистанции, лирические субъекты разделяются на говорящего и действующего. Говорящий - это «I» (Я), а действующий - это «We» (Мы). Это, таким образом, ещё один пример субъектного неосинкретизма, где одно «Я» находится в моменте рассказывания, а другое «Я» находится в моменте, о котором рассказывается.
Литература
1. Бройтман, С. Н. Историческая поэтика / С. Н. Бройтман. - М. : РГГУ, 2001. - 419 с.
2. Бройтман, С. Н. Русская лирика XIX - начала XX века в свете исторической поэтики: субъектно-образная структура / С. Н. Бройтман. -М. : РГГУ, 1997. - 307 с.
3. Лотман, Ю. М. Внутри мыслящих миров / Ю. М. Лотман. - М. : Языки русской культуры, 1996. - 464 с.
4. Малкина, В. Я. Субъектный неосинкретизм в русской лирике XX века: проблемы типологии и анализа / В. Я. Малкина // Известия Российской академии наук. Серия литературы и языка. - 2019. - Т. 78, № 3. - С. 31-36.
