CC BY
12
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2022. № 2
МЕЖДУНАРОДНОЕ И ИНТЕГРАЦИОННОЕ ПРАВО
Научная статья УДК 341.48/.49
П. П. Кремнев*
Приговор окружного суда Литвы по уголовному делу по событиям в вильнюсе в январе 1991 г. и международные право. обвинение в «советской агрессии и преступлениях против человечности»1
Аннотация. Статья является продолжением доктринально-правового анализа решения Вильнюсского окружного суда о придании закону обратной силы, а именно назначить уголовное наказание на основании статей Уголовного кодекса Литвы 2000 г. в редакции 2011 г. в отношении событий 1991 г. В публикации также исследован вопрос о несостоятельности ссылок Суда на Устав ООН и Резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН 1974 г. об определении агрессии для целей обоснования утверждений о «начавшейся в 1940 году и продолжавшейся советской агрессии» в отношении Литвы. С критических позиций рассмотрены квалификация Судом действий подразделений вооруженных сил и правоохранительных органов СССР в январе 1991 г. в Вильнюсе в качестве военных преступлений и преступлений против человечности на основе применения положений Устава Нюрнбергского военного трибунала, Конвенции о неприменимости сроков давности 1968 г. и Женевских конвенций 1949 г. о защите жертв войны. С учетом опровержимости утверждений Суда о якобы совершенных Советским Союзом в 1940—1991 гг. актах «оккупации», «агрессии», «преступлений против человечности», «военных преступлений» и иных «преступлений по международному гуманитарному праву» обоснован общий вывод о неправосудности решения Вильнюсского суда о применении норм литовского национального уголовного законодательства с отсылкой и на основе рассмотренных в публикации международно-правовых актов.
* Петр Петрович Кремнев — доктор юридических наук, доцент; профессор кафедры международного права, юридический факультет МГУ имени М. В. Ломоносова (Москва, Россия); intermsu@rambler.ru
1 Начало статьи см.: Кремнев П. П. Приговор окружного суда Литвы по уголовному делу по событиям в Вильнюсе в январе 1991 г. и международные право. Обвинение в «советской оккупации» // Вестн. Моск. ун-та. Сер. Право. 2021. № 5. С. 3-27.
Ключевые слова: агрессия, Устав Нюрнбергского трибунала, военные преступления, преступления против человечности.
Для цитирования: Кремнев П. П. Приговор окружного суда Литвы по уголовному делу по событиям в Вильнюсе в январе 1991 г. и международные право. Обвинение в «советской агрессии и преступлениях против человечности» // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 2022. № 2. С. 3—24.
1. В качестве второго главного пункта обвинения в приговоре Вильнюсского окружного суда от 27 марта 2019 г. (далее — Вильнюсский суд, Суд) фигурирует обвинение в «советской агрессии», на базе и вокруг которого строятся иные обвинения — «военные преступления» и «преступления против человечности».
В приговоре Вильнюсского суда1 (далее — Приговор) утверждается: «Вооруженные силы СССР совместно с подразделениями других силовых структур в 1990—1991 гг. продолжали в Литве начатую в 1940 году агрессию, определение которой дано в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 1974 года. Положения статьи 1 данной резолюции запрещают агрессию, т. е. применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства. Положения части 4 статьи 2 Устава ООН запрещают в международных отношениях угрозу силой или ее применение против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства. Поэтому следует констатировать, что убийство гражданских лиц и причинение им увечий в январе 1991 года связано с совершением преступлений против человечности, отнесенных к юрисдикции Нюрнбергского трибунала» (Л. 930).
Преступление агрессии относится к одному из самых серьезных нарушений государством своих обязательств по современному международному праву2. В отечественной правовой литературе отмечается, что после Нюрнбергского и Токийского трибуналов ни одного реального уголовного преследования физических лиц за совершение преступления агрессии не состоялось3. Назначение Литовским судом реального уголовного наказания физическим лицам на основе обвинения в совершении агрессии требует обстоятельного рассмотрения в плане применимости указанных Судом правовых актов в рамках
1 Уголовное дело № 1-11-655/2019, судебный процесс № 1-09-2-00031-1999-4. Вильнюсский окружной суд. Приговор. Официальный перевод приговора Судом на русский язык: URL: disk.yandex.ru/d/py_ur8RKiriRXQ (дата обращения: 25.02.2022).
2 До 2001 г. в Комиссии международного права ООН и правовой доктрине агрессию относили к категории «международные преступления».
3 См.: Кибальник А. Г. Преступление агрессии: обманутые ожидания международного уголовного права // Всерос. криминологический ж-л. 2019. Т. 13. № 2. С. 302.
ООН — резолюции Генеральной Ассамблеи 1974 г. (об определении агрессии) и Устава ООН.
Утверждение Суда о «начатой в 194G году» агрессии на основании применения актов 1945 и 1974 гг. можно расценить не иначе, как игнорирование общего принципа права «закон не имеет обратной силы» (lex retro non agit). Согласно общепризнанной норме международного права обычного характера, международно-правовые акты не могут применяться к событиям, имеющим место до их принятия4. Поэтому любое упоминание о возможности применимости каких-либо актов системы ООН к событиям 194G г. неприемлемо в принципе.
Далее, об утверждении Суда о применимости Декларации Генеральной Ассамблеи 1974 г. и Устава ООН к «продолжающейся в 199G—1991 гг. советской агрессии». Согласно Уставу ООН, резолюции Генеральной Ассамблеи носят рекомендательный характер, т. е. не имеют юридически обязательной силы. Излишне напоминать, что процесс образования норм международного права состоит из двух стадий: согласование правила поведения (в данном случае принятие Генассамблеей ООН определения агрессии) и выражением согласия государства на обязательность для него этого правила путем заключения международного договора либо в форме международно-правового обычая. Вильнюсский суд не стал утруждать себя доказательством обязательной юридической силы для СССР Резолюции ГА ООН об определении агрессии, а именно: когда и каким образом Советский Союз выразил свое согласие на обязательность для него этого акта?
В дополнение к этому Литовской Республике как государству-члену ООН (и ее судебным органам в частности) должно быть известно, что в соответствии с Уставом Организации установление акта агрессии входит в исключительную компетенцию Совета Безопасности (ст. 39)5. Как известно, Совет Безопасности ООН никогда не принимал определения о совершении Советским Союзом агрессии в отношении Литвы. А это означает, что в рамках ООН без принятия такого решения Советом Безопасности6 любые утверждения или заявления об агрессии со стороны любых международных организаций, любых государств или органов государств не порождают никаких правовых последствий и по своей юридической природе могут носить лишь характер политически мотивированных деклараций. Кроме того, также неизвестно о принятии органами ООН (в частности, Советом Безопасности, Гене-
4 Данная норма также закреплена в ст. 4 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г.
5 Статья 39 Устава ООН: «Совет Безопасности определяет существование любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии...».
6 Об особой роли СБ ООН в установлении акта агрессии см.: Muller-Shiekke I. K. Defining the Crime ofAggression under the Statute of the International Criminal Law // Leiden J. Int'l L. 2GG2. Vol. 14. N 2. P. 4G9-43G.
ральной Ассамблеей, Международным Судом) какого-либо решения, в котором устанавливался факт применения Советским Союзом силы «против территориальной неприкосновенности или политической независимости» Литвы за весь период ее нахождения в составе СССР. Изложенное позволяет сделать следующий вывод: ссылки Суда на указанные правовые акты ООН в обоснование позиции о «советской агрессии» против Литвы являются несостоятельными. Тем самым отсутствуют какие-либо правооснования возможности применения положений ст. 2 Устава ООН и Декларации Генеральной Ассамблеи от 14.12.1974 г. об определении агрессии к событиям в Вильнюсе в январе 1991 г., равно как и за весь период 1940—1991 гг.
Не соответствуют действительности и утверждения Суда о том, что агрессия СССР в отношении Литвы также якобы признается со стороны некоторых международных судов. Так, Суд указывает: «Широкомасштабная и систематическая агрессия, которая проводилась СССР против гражданского населения восстановившей независимость Литвы в 1991 году, констатирована в решениях не только литовских судов, но и Европейского суда по правам человека» (Л. 935; курсив мой. — П.К.); и далее: «Историко-политический контекст рассматриваемого дела обобщил Европейский суд по правам человека в решении от 19 февраля 2008 г., вынесенном по делу "Куолялис, Бартошявичюс и Бурокявичюс против Литвы" и изложил [sic!] (курсив мой. — П.К.): его следующим образом: «23 августа 1939 г. Советский Союз под руководством Сталина (далее по тексту местами именуемый СССР) подписал договор о ненападении с гитлеровской Германией...» (Л. 936). Фактически в названном решении ЕСПЧ буквально указано следующее: «.А. Историческая и политическая предыстория. п. 7. Исторический и политический контекст (предыстория вопроса) настоящего дела был изложен в решениях национальных судов [Литвы], упомянутых ниже, и может быть кратко изложен следующим образом. П. 8. 23 августа 1939 года Сталинский Советский Союз (далее иногда также именуемый "СССР") подписал договор о ненападении с гитлеровской Германией.»7. Как явствует из процитированного, в данном решении ЕСПЧ не содержится никакой «констатации широкомасштабной и систематической агрессии» СССР в отношении Литвы или подтверждения советской агрессии; ЕСПЧ не «изложил», а лишь дословно воспроизвел формулировку решений национальных судов Литвы в качестве историко-политического
7 ECHR. Case of Kuolelis, Bartostvicus and Burokevicus v. Lithuania (Applications nos. 74357/01, 26764/02 and 27434/02). JUDGMENT... A. Historical and political background. 7. The historical and political background to the present case was set out in the judgments of the domestic courts referred to below and may be summarized as follows. 8. On 23 August 1939 Stalin's Soviet Union (hereafter sometimes also referred to as the "USSR") signed a no aggression treaty with Hitler's Germany.» (hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-85152 (accessed:12.04.2021)).
контекста существа рассматриваемого дела; собственной оценки в решении ЕСПЧ не содержится. Подобные ситуации в юриспруденции именуются «подменой понятий», а в публицистике попросту как «передергивание фактов».
На фоне изложенного впору задаться вопросом: а существовали ли по состоянию на 1940 год в международном праве нормы, имеющие для СССР юридически обязательную силу, запрещающие агрессию и устанавливающие состав преступления агрессии? И подпадали ли под действие таких норм действия Советского Союза в ситуации вхождения Литвы в состав СССР8? Рассмотрим этот вопрос на основе действующих в тот период и обязательных для СССР международно-правовых норм.
В рамках Лиги Наций9 не было заключено общего договора (или даже отдельной нормы) об определении агрессии. Статут Лиги включал лишь статью с общими положениями: «Члены Лиги обязуются уважать и охранять против всякого внешнего нападения территориальную целостность и существующую политическую независимость всех Членов Лиги. В случае нападения, угрозы или опасности нападения Совет указывает меры к обеспечению обязательств» (ст. 10)10. Что представляет собой «внешнее нападение» на членов Лиги [со стороны государств, не входящих в Лигу Наций?], тем более содержание агрессии, в Статуте не раскрывалось.
Советский Союз также являлся участником Договора об отказе от войны в качестве орудия национальной политики от 27 августа 1928 г. (Пакт Бриана-Келлога)11, в котором не содержалось и соответственно не раскрывалось содержание понятия-термина «агрессия». В ст. 1 Договора устанавливался только общий отказ от войны: «Высокие Договаривающиеся Стороны торжественно заявляют от имени своих народов по принадлежности, что они осуждают обращение к войне для урегулирования международных споров и отказываются от таковой в своих взаимных отношениях в качестве орудия национальной политики»12.
8 Прибалтийские авторы отвечают на этот вопрос утвердительно. См.: Мялксоо Л. Советская аннексия и государственный континуитет: международно-правовой статус Эстонии, Латвии и Литвы в 1940-1991 гг. и после 1991 г. Тарту, 2003. С. 121-127.
9 Советский Союз входил в Лигу Наций в период 1934-1939 гг.
10 Статут Лиги Наций // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных с иностранными государствами. Вып. IV. М., 1936. С. 37-47.
11 СССР присоединился к данному Договору путем принятия Декларации от 6 сентября 1928 г. // Документы внешней политики СССР. Т. 11. М., 1966. С. 503-506.
12 Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций ... Вып. V. М., 1930. С. 5-8. Следует отметить, что текст Договора 1928 г. на русском языке имеет некоторые стилистические отличия от текста на английском языке. Так, ст. 1 имеет следующее содержание: "The High Contracting Parties solemnly declare in the names of their respective peoples that they condemn recourse to war for the solution of international controversies, and
Благодаря настойчивой инициативе СССР на Конференции по сокращению и ограничению вооружений (Женева, 1932 г.)13 3—5 июля в Лондоне была заключена Конвенция об определении агрессии 1933 г.14 Согласно положениям Конвенции, определение агрессии (или иначе — совершение акта агрессии) включает:
«.нападающее в международном конфликте (курсив мой. — П.К.)... Государство, которое первое совершит одно из следующих действий:
1. Объявление войны другому Государству;
2. Вторжение своих вооруженных сил, хотя бы без объявления войны, на территорию другого Государства;
3. Нападение своими сухопутными, морскими или воздушными силами, хотя бы без объявления войны, на территорию, на суда или на воздушные суда другого Государства;
4. Морскую блокаду берегов или портов другого Государства;
5. Поддержку, оказанную вооруженным бандам, которые, будучи образованными на его территории, вторгнутся на территорию другого Государства, или отказ, несмотря на требование Государства, подвергшегося вторжению, принять, на своей собственной территории, все зависящие от него меры для лишения названных банд всякой помощи или покровительства».
Советский Союз и Литва являлись участниками данного международного договора.
Вильнюсским судом не приводится конкретных аргументов в пользу того, какие совершенные Советским Союзом в 1940 г. и непосредственно урегулированные положениями ст. 1 Конвенции 1933 г. действия следует квалифицировать в качестве «начавшейся агрессии». В порядке альтернативной точки зрения можно отметить следующее. Прежде всего, согласно данной Конвенции, условием совершение агрессии является наличие международного конфликта между «нападающим государством» и жертвой такого нападения. Следовательно, указанный «международный конфликт» должен иметь состояние во-
renounce it, as an instrument of national policy in their relations with one another" [Высокие Договаривающиеся стороны торжественно заявляют от имени своих соответствующих народов, что они осуждают обращение к войне для решения международных споров и отказываются от нее как инструмента национальной политики в своих отношениях друг с другом] (General Treaty for Renunciation ofWar as an Instrument of National Policy. Signed at Paris, August 27, 1928 // L.N.T.S. 1929. Vol. 64. N 2137. P. 57-64).
13 История международных отношений: В 3 т. М., 2017. Т. 2: Межвоенный период и Вторая мировая война. С. 110-111, 117-118. Предложенный советским наркомом М. М. Литвиновым на Конференции проект определения агрессии в дальнейшем почти дословно был воспроизведен в Конвенции 1933 г.
14 Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций. Вып. VIII. М., 1935. С. 27-29.
оруженного конфликта — иначе как можно совершить «нападение»? О состоянии такого конфликта в отношениях между СССР и Литвой в 1940 г. не говорится (и тем более не обосновывается) даже в заинтересованных прибалтийских историко-правовых источниках. Собственно, гипотеза о международном конфликте в советско-литовских отношениях данного периода опровергается самим ходом истории. Далее, Судом также не приведено никаких доказательств о совершении СССР актов агрессии в форме объявления войны, вторжения или нападения советских вооруженных сил в отношении территории, судов, морской блокады берегов или портов Литвы и т. п.
В контексте толкования действовавших в рассматриваемый период международно-правовых норм (ст. 10 Статута Лиги Наций, Пакт Бриана-Келлога 1928 г., Конвенция 1933 г.) изложенное выше не дает оснований для утверждений о «начавшейся в 1940 г.» агрессии СССР против Литовской Республики.
Одновременно следует отметить, что ряд западноевропейских и прибалтийских правоведов (J. Repecka, B. Meissner, N. Kaasik, L. Mälksoo и др15.) ситуацию ввода советского воинского контингента в Литву, согласно Договору от 10.10.1939 г.16, «системно интерпретируют» в качестве «вторжения и нападения» по смыслу пп. 2 и 3 Конвенции 1933 г. под предлогом того, что данный Договор был заключен «под угрозой применения силы». Абстрагируясь от существовавшей в тот период геополитической ситуации уже начавшейся Второй мировой войны (а также вне аналогии с подобными договорами СССР 1939 г. с Латвией и Эстонией) весьма затруднительно дать утвердительный ответ на вопрос — можно ли считать заключенным «под угрозой применения силы» Договор от 10.10.1939 г., по которому Литовская Республика приобретала существенную часть государственной территории, город Вильно и Виленскую область? К слову сказать, впоследствии Литва никогда не ставила под сомнение правомерность факта, что указанные территориальные приобретения она получила на основании Договора от 10.10.1939 г.
В дополнение можно привести слова одного из самых известных теоретиков международного права последних десятилетий Дж. Кроу-форда: «Страны Балтии были... оккупированы и незаконно аннексированы Советским Союзом в 1940 г. при обстоятельствах, предполагающих применение силы и принуждение»17. К сожалению, при этом
15 См., напр.: Мялксоо Л. Указ соч. С. 122-126.
16 Договор о передаче Литве города Вильно и Виленской области и о взаимоотношениях между СССР и Литвой от 10.10.1939 г. (подробнее см.: Кремнев П. П. Указ. соч. С. 8-9).
17 "The Baltic States were. occupied and illegally annexed by the Soviet Union in 1940 in circumstances involving the use of force and duress" (Crawford J. State Practice and International Law in Relation to Secession // Brit. Y. B. Int'l L. 1999. Vol. 69. Iss. 1. P. 96).
Дж. Кроуфорд не приводит доказательств, в каких международно-правовых актах на тот период времени закреплялась «незаконность» (illegal) аннексии. С учетом отсутствия таковых актов смысл данной сентенции нужно сформулировать иначе: в практике межгосударственных отношений довоенного периода имеются неоднократные примеры совершения актов аннексии, в том числе на Европейском континенте, не получивших повсеместного признания их в качестве «незаконных»18.
В заключение необходимо прояснить вопрос по существу рассмотрения данного аспекта: закреплена ли в современном общем международном праве норма универсальных международных соглашений, определяющая содержание или состав преступления агрессии? Как отмечалось ранее, один из императивных принципов Устава ООН запрещает применение силы в международных отношениях как средство разрешения споров, тем самым агрессия запрещена в принципе. В свою очередь содержание или состав преступления агрессии раскрывается в упомянутой Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 14.12.1974 г. об определении агрессии, имеющей лишь рекомендательный характер для государств-членов Организации. Норма о запрете агрессии приобрела конвенционный характер посредством принятия Римского статута Международного уголовного суда 1998 г.19, в котором она входит в число четырех преступлений, подпадающих под юрисдикцию Суда (ст. 5). Однако, в отличие от трех других преступлений (преступление геноцида, преступление против человечности, военные преступления), состав преступления агрессии в Статуте не раскрывается. Это говорит о том, что на период принятия Статута не все государства-участники МУС были готовы брать на себя обязательства о запрете совершения конкретных действий, составляющих преступление агрессии. Ситуация с отсутствием в Статуте состава преступления агрессии изменилась в последующие годы, когда была принята Поправка к Римскому статуту 2010 г. — статья 8-бис, дословно повторяющая положения Резолюции ГА ООН от 14.12.1974 г. об определении агрессии. По состоянию на начало 2022 г. из 123 государств-участников МУС20 Поправку 2010 г. к Римскому Статуту ратифицировали 40 государств21. Литва ратифи-
18 Подробнее см.: Кремнев П.П. Указ. соч. С. 14-15.
19 Римский статут Международного уголовного суда от 17.07.1998 г.: URL: www. un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pdf/rome_statute(r).pdf (дата обращения: 17.10.2021).
20 На январь 2022 г. Статут МУС подписали 137 государств, из которых его ратифицировали 123: URL: treaties.un.org/Pages/ViewDetails.aspx?src=TREATY&mtdsg_ no=XVIII-10&chapter=18&clang=_en (дата обращения: 24.01.2022).
21 URL: treaties.un.org/Pages/ViewDetails.aspx?src=TREATY&mtdsg_no=XVIII-10-a&chapter=18&clang=_en (дата обращения: 24.01.2022).
цировала Статут МУС 12.05.2003 г., а Поправку к Римскому статуту 2010 г.- 07.12.2016 г.22
Россия не является участником Римского статута МУС23.
На основании проведенного правового анализа следует сделать общий вывод: утверждения Вильнюсского суда о «продолжающейся в 1990—1991 гг. агрессии» СССР против Литвы на основании применения Устава ООН и Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 14.12.1974 г. об определении агрессии являются несостоятельными и не выдерживают критики. Также являются бездоказательным обвинение Суда о «начатой в 1940 г.» советской агрессии, так как ни один из действующих на тот период времени и обязательных для Советского Союза международно-правовых актов — Статут Лиги Наций, Пакт Бриана-Келлога 1928 г. и Конвенция об определении агрессии 1933 г. — не позволяет квалифицировать действия СССР в отношении Литовской Республики в качестве агрессии.
В свете изложенного обращает на себя внимание характерное обстоятельство, позволяющее сделать определенные умозаключения. Так, Уголовный кодекс Литовской Республики включает самостоятельную ст. 110 — преступление агрессии и назначение наказания за ее совершение24. Однако среди перечня статей УК Литвы, на основе которых Суд вынес свои решения25, ни одному из обвиняемых по делу лиц не было назначено наказание по ст. 110 данного кодекса. В этой связи впору говорить о ситуации так называемого «правового когнитивного диссонанса», в которой национальный суд, неоднократно ссылаясь на нормы международного права и практику международных судов (ЕСПЧ) в качестве обоснования своего тезиса о «советской агрессии», игнорирует применение нормы национального права о назначении
22 URL: wiki2.wiki/wiki/Amendments_to_the_Rome_Statute_of_the_International_ Criminal_Court (дата обращения: 19.10.2021).
23 Россия подписала Статут МУС 13.09.2000 г., 30.11.2016 г. Правительство РФ уведомило депозитария Статута Генерального Секретаря ООН о том, что Россия не намерена становиться участником Статута Международного уголовного суда (treaties.un.org/ Pages/ViewDetails.aspx?src=TREATY&mtdsg_no=XVnI- 10&chapter=18&clang=_en#9 (дата обращения: 24.01.2022)).
24 "Criminal Code of the Republic of Lithuania. Article 110. Aggression Any person who causes an aggression against another state or is in command thereof shall be punished by a custodial sentence for a period of ten up to twenty years or by a life custodial sentence". [Уголовный кодекс Литовской Республики. Статья 110. Любое лицо, которое совершает агрессию против другого государства, наказывается лишением свободы на срок от 10 до 20 лет или пожизненным лишением свободы] (www.legislationline.org/download/id/8272/file/ Lithuania_CC_2000_am2017_en.pdf (accessed: 17.10.2021)).
25 Ст. 100 — «насильственное исчезновение», ст. 101 — «убийство лиц, находящихся под защитой международного гуманитарного права» (МГП), ст. 103 — «нанесение телесных повреждений, пытки и другое бесчеловечное обращение с лицами, находящимися под защитой МГП, ст. 111 УК — «запрещенное вооруженное нападение» (на лиц, находящихся под защитой МГП).
уголовного наказания за совершение такого преступления в отношении событий в Вильнюсе в январе 1991 г.
2. Следующими пунктами обвинений, на основании которых были назначены уголовные наказания, являются утверждения Вильнюсского окружного суда о совершении СССР «военных преступлений» и «преступлений против человечности».
В обвинительном заключении Суда говорится: «В Конвенции Генеральной Ассамблеи ООН (курсив мой. — П. К.) от 26 ноября 1968 г. «О неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества» закреплен принцип международного уголовного права, гласящий, что никакие сроки давности, в том числе и сроки давности вынесения обвинительного приговора, не применяются к преступлениям, определение которых дано в соответствии с международным правом, т. е. преступлениям геноцида, преступлениям против человечности и военным преступлениям. Конвенцией признается, что принципы, признанные Уставом Международного нюрнбергского военного трибунала и приговором этого Трибунала, являются универсальными, императивными (курсив мой. — П. К.) обычными нормами международного уголовного права» (Л. 928). Далее в своем решении Суд неоднократно (Л. 928—930) ссылается на положения Устава Нюрнбергского трибунала (главным образом на ст. 6) в качестве обоснования тезиса о совершенных Советским Союзом «военных преступлений» и «преступлениях против человечности» применительно к событиям в Вильнюсе в январе 1991 г. В контексте указанных Судом международно-правовых актов (Конвенция 1968 г. и Устав Трибунала) необходимо осуществить правовой анализ вопроса: насколько правомерны обвинения в данных преступлениях?
В Конвенции 1968 г. устанавливается, что «никакие сроки давности не применяются к. а) военным преступлениям, как они определяются в Уставе Международного нюрнбергского военного трибунала от 8 августа 1945 г. ... Ь) преступлениям против человечества, независимо от того, были ли они совершены во время войны или в мирное время, как они определяются в Уставе Международного нюрнбергского военного трибунала (курсив мой. — П. К.) от 8 августа 1945 г.» (ст. 1)26. Положения данной конвенции стали обязательными для СССР путем ее ратификации 22.04.1969 г.27 В этой связи необходимо установить: каким образом Устав Нюрнбергского трибунала определяет совершение военных преступлений и преступлений против человечности. Иными
26 Конвенция о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества: URL: www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/ warcrimes_limit.shtml (дата обращения: 28.01.2022).
27 URL: https://treaties.un.org/Pages/ViewDetails.aspx?src=TREATY&mtdsg_no=IV-6& chapter=4&clang=_en (дата обращения: 28.01.2022).
словами, следует ответить на вопрос — совершал ли Советский Союз в январе 1991 г. в Вильнюсе деяния, которые подпадают под действие Устава Нюрнбергского трибунала и, соответственно, к которым не применим срок давности?
Устав Нюрнбергского военного трибунала (ст. 6) устанавливает: «Следующие действия или любые из них являются преступлениями, подлежащими юрисдикции Трибунала и влекущими за собой индивидуальную ответственность:
a) преступления против мира, а именно: планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров...;
b) военные преступления, а именно: нарушение законов или обычаев войны. К этим нарушениям относятся убийства, истязания или увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупированной территории; убийства или истязания военнопленных или лиц, находящихся в море; убийства заложников; ограбление общественной или частной собственности; бессмысленное разрушение городов или деревень, разорение, не оправданное военной необходимостью, и другие преступления;
c) преступления против человечности, а именно: убийства, истребление, порабощение, ссылка и другие жестокости, совершенные в отношении гражданского населения до или во время войны или преследования по политическим, расовым или религиозным мотивам с целью осуществления или в связи с любым преступлением, подлежащим юрисдикции Трибунала, независимо от того, являлись ли эти действия нарушением внутреннего права страны, где они были совершены, или нет»28 (курсив мой. — П. К.).
Обвинение Советского Союза в совершении «военных преступлений путем нарушения законов и обычаев войны» на основании ст. 6 ("Ь") Устава Нюрнбергского трибунала в связи с событиями в Вильнюсе в январе 1991 г. неприменимо в принципе. Во-первых, для того, чтобы «нарушать законы и обычаи войны» необходимо вести эту самую войну или хотя бы юридически находиться в состоянии объявленной войны. Как доподлинно известно, ничего из указанного в отношениях между СССР и Литвой за весь период 1939—1991 гг. не существовало. Во-вторых, Судом не приведено ни одного доказательства о совершении СССР в январе 1991 г. в Вильнюсе установленных в Уставе Трибунала нарушений законов и обычаев войны: истязания или увод в рабство
28 Устав Международного Нюрнбергского военного трибунала: URL: nurnberg1945. ru/posts/ustav-mezhdunarodnogo-voennogo-tribunala (дата обращения: 25.01.2022)
гражданского населения; убийства или истязания; убийства заложников; ограбление общественной или частной собственности; бессмысленное разрушение городов или деревень и т. п. Представляется, что ситуация гибели 13 гражданских лиц в ходе массовых беспорядков январских событий 1991 г. не применима к категории «нарушения законов и обычаев войны» по той же причине — отсутствие состояния войны. Таким образом, распространение действия Конвенции 1968 г. о неприменении сроков давности к военным преступлениям, как они определены в Международном военном трибунале 1945 г., в отношении Вильнюсских событий январе 1991 г. не представляется возможным.
Помимо Нюрнбергского трибунала, в качестве обоснования своей правовой позиции о совершении СССР военных преступлений на основе действующего в 1991 г. международного права Суд неоднократно ссылается на положения Женевских конвенций о защите жертв войны от 12 августа 1949 г. и Дополнительного протокола от 8 июня 1977 г. к этим конвенциям, касающегося международных вооруженных (Л. 928). В этой связи уместно задаться вопросом: возможно ли распространение действия Конвенции 1968 г. о неприменении сроков давности к военным преступлениям, установленных в иных (помимо Нюрнбергского трибунала) международных соглашениях? Ответ может быть следующего содержания. Во-первых, в самом Уставе Нюрнбергского трибунала при квалификации военных преступлений допускается возможность совершения «иных (кроме перечисленных) преступлений» (ст. 6 "Ь" Устава). Во-вторых, Женевские конвенции 1949 г. и Дополнительный протокол I 1977 г. содержат обширный перечень «серьезных нарушений»29 (т. е. военных преступлений), которые категорически запрещено совершать «в любое время и в любом месте» в условиях вооруженного конфликта. Следовательно, все государства—участники Женевских конвенций 1949 г. (т. е. все международное сообщество30) несут международно-правовую ответственность за совершение таких военных преступлений. Однако о неприменении сроков давности к военным преступлениям по смыслу Конвенции 1968 г. можно утверждать лишь в отношении 56 государств (включая СССР и впоследствии РФ), ратифицировавших данную Конвенцию31.
29 Содержащиеся в данных соглашениях «серьезные нарушения» в концентрированном виде дословно изложены в ст. 8 Римского статута МУС на 4 стр.
30 В Женевских конвенциях 1949 г. о защите жертв войны участвуют 196 государств: URL: www.redcross.ru/sites/default/files/books/zhenevskie_konvencii_1949_g._istoriya_ sozdaniya_i_kratkoe_soderzhanie.pdf (дата обращения: 25.01.2022).
31 По состоянию на начало 2022 г., в Конвенции о неприменении сроков давности 1968 г. участвует 56 государств мира. В конвенции не участвуют США, Великобритания, Германия, Франция, Канада, Япония, КНР, Италия, Швеция и т. д. (treaties.un.org/ Pages/ViewDetails.aspx?src=TREATY&mtdsg_no=rV-6&chapter=4&clang=_en (дата обращения: 25.01.2022)).
Одновременно необходимо отметить следующий факт: Суд замалчивает то обстоятельство, что Литовская Республика присоединилась к Женевским конвенциям 1949 г. лишь 3 октября 1996 г., а к Дополнительному протоколу I 1977 г. 13 июля 2000 г.32 Если следовать правовой логике Суда, то оставаясь «субъектом международного права» и будучи «независимым государством» в период 1940—1991 гг., в отношении Литовской Республики формально-логически не имело силы действие Женевских конвенций 1949 г. и Дополнительного протокола I 1977 г., т. к. данные акты еще не были ратифицированы Литвой и, следовательно, не могли распространять свое действие на ее территорию. Контроверза о том, что поскольку Советский Союз ратифицировал Женевские конвенции 1949 г. 10 мая 1954 г.33 и Дополнительный протокол I 1977 г. 29 сентября 1989 г.34 и на период января 1991 г. действие указанных актов и без того распространялись на всю территорию СССР будет тем самым означать признание юридического факта, что Литва входила в состав государственной территории Союза ССР.
По существу рассматриваемого вопроса правовое обоснование невозможности применения к событиям в Вильнюсе в январе 1991 г. положений Женевских конвенций о защите жертв войны 1949 г. и Дополнительного протокола I 1977 г. заключается в том, что указанные акты регулируют отношения между «Высокими Договаривающимися Сторонами» (ст. 1 Конвенций, т. е. независимыми государствами), а в период с 1940 г. по 6 сентября 1991 г. Литовская республика не обладала таким статусом и не признавалась в качестве самостоятельного независимого государства.
К этому также следует добавить неоспоримый аргумент: состояние вооруженного конфликта в отношениях между СССР и Литвой в январе 1991 г. никем (включая Суд) не было доказано и не признавалось ни одним государством мира.
Наряду с этим, в ряде случаев Суд в своей юридической аргументации не указывает конкретные нормы конкретных правовых актов; «Женевской конвенцией (sic!) от 12 августа 1949 г. установлены запреты на умышленное убийство лиц, находящихся под защитой Конвенции, бесчеловечное обращение с ними, сознательное причинение им больших страданий или причинение серьезного вреда их телу или здоровью. Дополнительным протоколом (sic!) от 8 июня 1977 г. к Женевским конвенциям закреплено, что способы и методы ведения войны...» (Л. 932 Приговора). Как известно, Женевских конвенций от 12.08.1949 г.
32 URL: ihl-databases.icrc.org/applic/ihl/ihl.nsf/States.xsp?xp_viewStates=XPages N0RMStatesParties&xp_treatySelected=470 (дата посещения — 24.09.2020).
33 Там же.
34 Там же.
всего четыре35, а Дополнительных протоколов к ним от 08.06.1977 г. два36. На положения какой конкретной Женевской конвенции 1949 г. и конкретно какой Дополнительный протокол 1977 г. ссылается Суд? Излишне напоминать, что принятое судом решение должно быть обосновано указанием на конкретную правовую норму (пункт, статья.) и наименование конкретного правового акта. Абстрактные ссылки даже к конкретному закону без указания конкретной правовой нормы этого закона в судопроизводстве недопустимы (если это «правосудное судопроизводство»). В дополнение к этому Суд произвольно и ошибочно ссылается на положения различных правовых актов: «Частью Конвенции «Вооруженные силы» установлено, что вооруженные силы стороны, находящейся в конфликте, состоят из всех организованных вооруженных сил, групп и подразделений, находящихся под командованием лица, ответственного перед этой стороной за поведение своих подчиненных.» (Л. 932 Приговора). В действительности приведенное положение относится не к «Конвенции», а к Дополнительному протоколу I 1977 г. (п. 1 ст. 43 Протокола). Отмеченное свидетельствуют об абстрактности ссылок на нормы правовых актов и такие «аргументы» не должны учитываться судами при рассмотрении и принятия решения по делу.
Помимо этого, обращает на себя внимание допускаемая Судом «вольность» в употребление наименований актов и базовых терминов-понятий международного права, что дает определенные основания делать выводы об уровне профессиональной квалификации судейской коллегии Вильнюсского окружного суда. Как отмечалось ранее, в своем решении Суд указывает: «В Конвенции Генеральной Ассамблеи от 26 ноября 1968 г. "О неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечности" .Конвенцией [1968 г.] признается, что принципы, признанные Уставом Международного нюрнбергского военного трибунала и приговором этого Трибунала, являются универсальными, императивными обычными нормами международного уголовного права» (Л. 928 Приговора). Пер-
35 Женевские конвенции о защите жертв войны от 12 августа 1949 года включают: Женевскую конвенцию от 12 августа 1949 года Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях (I Женевская конвенция); Женевскую конвенцию от 12 августа 1949 года Об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море (II Женевская конвенция); Женевскую конвенцию от 12 августа 1949 года Об обращении с военнопленными (III Женевская конвенция); Женевскую конвенцию от 12 августа 1949 года О защите гражданского населения (IV Женевская конвенция).
36 Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Дополнительный протокол I); Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающийся защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера (Дополнительный протокол II).
вое. Указанная Конвенция действительно была принята резолюцией 2391 (XXIII) Генеральной Ассамблеи ООН от 26.11.1968 г. Но из этого отнюдь не следует, что она должна именоваться «Конвенция Генеральной Ассамблеи ООН.», ее официальное именование в документах ООН — Конвенция о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества 1968 г..37 Подобным образом, путем принятия резолюций, на сессиях Генассамблеи ООН был принят целый ряд международных конвенций (Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г., Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду 1976 г., Международная конвенция о борьбе с захватом заложников 1979 г. и т. д.), в которых также напрочь отсутствует наименование «Конвенция Генеральной Ассамблеи ООН.». Далее, о «признании Конвенцией 1968 г. принципов Устава Нюрнбергского трибунала в качестве императивных норм международного права». Прежде всего, в самой Конвенции
1968 г. отсутствует сам термин «императивный». Содержание этой одной из базовых международно-правовых категорий38 раскрывается в универсальной Венской конвенции о праве международных договоров
1969 г.: «императивной нормой общего международного права является норма, принятая и признанная международным сообществом в целом, отклонение от которой недопустимо.»39. Весьма спорно, точнее абсолютно бездоказательно, утверждение Суда о «признании» императивной нормой Конвенцией 1968 г., в которой участвует менее 30 % государств мира, когда для этого необходимо принятие и признание со стороны международного сообщества в целом.
Представляется, что отмеченные моменты следует отнести к халатности или небрежности, недопустимой в «судопроизводстве развитых демократических государств» (о принадлежности к которым Литовская Республика неустанно заявляет) и/или к оценке уровня профессиональной квалификации коллегии судей Вильнюсского окружного суда.
Обвинение в «преступлениях против человечности». Согласно Уставу Нюрнбергского трибунала для квалификации указанных деяний (убийства, истребление, порабощение.) в качестве преступлений
37 Convention on the non-applicability of statutory limitations to war crimes and crimes against humanity. New York, 26 November 1968: URL: www.un.org/ru/documents/decl_conv/ conventions/warcrimes_limit.shtml (accessed: 24.01.2022).
38 В Комиссии международного права ООН по проблематике юридической природы, иерархии, применения императивных (jus cogens) принципов и норм международного права в период 2015-2019 гг. подготовлено 4 доклада — A/CN.4/693, A/CN.4/706, А/ CN.4/714, A/CN.4/727.
39 Vienna Convention on the Law of Treaties. Vienna, 23 May, 1969: URL: treaties.un.org/ Pages/ViewDetailsIII.aspx?src=TREATY&mtdsg_no=XXIII-1&chapter=23&Temp=mtdsg3 &clang=_en (accessed: 02.02.2022).
против человечности необходимы следующие условия. Наличие или связь с вооруженным конфликтом/войной («совершенные .до или во время войны»). В пользу этой презумпции говорит второй составляющий элемент — совершение таких деяний «в отношении гражданского населения», а не любых лиц, находящихся на территории совершения деяний. Это связано с тем, что еще Гаагскими конвенциями 1899—1907 гг. о законах и обычаях войны40 устанавливался принцип деления населения противоборствующих держав на воюющих и гражданское (мирное) население, которое в окончательном виде закреплено в Дополнительном протоколе I 1977 г. — население воюющих сторон состоит из комбатантов и гражданских лиц (ст. 43 и 50 соответствен-но)41. Из этого презюмируется, что в мирное время (т. е. в отсутствие вооруженного конфликта) наделение проживающих на территории государства лиц статусом гражданского лица или комбатанта (воюющего) не предусматривается. Третий элемент — с целью осуществления и причинно-следственной связью осуществления «преступления, подлежащего юрисдикции Трибунала», т. е. с целью и в связи с совершением преступления против мира и военными преступлениями. Таким образом, указанное позволяет сделать следующий вывод: на основании положений Международного нюрнбергского военного трибунала (ст. 6 "с") квалификация состава и события преступления против человечности возможна только и тогда, когда входящие в его состав деяния совершаются в целях осуществления или в связи с преступлением против мира или военными преступлениями. Совершение указанных в Уставе Трибунала деяний (убийства, истребление, порабощение.) в иной ситуации не содержит состава преступления против человечности и должно преследоваться на основании других юридических норм. В противном случае регулярно происходящее в последнее время применение силы в отношении гражданских лиц (в том числе убийства, преследование, депортация и др.) в условиях массовых беспорядков или обстановки внутренней напряженности в различных государствах мира следовало бы квалифицировать в качестве преступлений против человечности, что приведет к абсурдным результатам.
Косвенно (или неосознанно) такой вывод отмечается и самим Судом: «Объективными признаками преступлений против человеч-
40 Оговорка Ф. Ф. Мартенса: «В случаях, не предусмотренных принятыми постановлениями, население и воюющие остаются под охраной и действием начал международного права.» (IV Гаагская конвенция о законах и обычаях сухопутной войны. Ведение военных действий. МККК. М., 1999. С. 19).
41 Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Протокол I) (Женева, 8 июня 1977 года): URL: www.un.org/ru/humanitarian/law/geneva.shtml (дата обращения: 27.01.2022).
ности является то, что преступления совершаются в виде одного или нескольких альтернативных действий — убийства, уничтожения, порабощения, депортации, других бесчеловечных действий или преследования, если это преследование осуществляется по политическим, расовым, религиозным мотивам, и если все эти действия связаны или совершены при совершении преступления против мира или военных преступлений» (курсив мой. — П.К.) (Л. 929).
Как было обосновано ранее42, состояние вооруженного конфликта в Вильнюсе (как и во всей Литве) в январе 1991 г. отсутствовало, что объективно не позволяет утверждать как о неприменении сроков давности, так и, собственно, о совершении преступлений против человечности в отношении рассматриваемых событий.
В дополнение к изложенной авторской позиции и для целей научно-методического характера целесообразно остановиться на следующих аспектах. Правовому анализу и исследованию различных элементов преступлений против человечности в мировой доктрине посвящена обширная научная литература43. В материалах Комиссии международного права ООН (далее — Комиссия, КМП) неоднократно отмечалось, что концепция преступлений против человечности, содержащаяся в Уставе Международного военного трибунала в Нюрнберге, органически связана с существованием вооруженного конфликта 44. В Нюрнбергских принципах международного права, подготовленных КМП в 1950 г., содержалось требование о наличии связи между преступлениями против человечности и военными преступлениями или преступлениями против мира45. Наличие связи совершения преступления против человечности в условиях вооруженного конфликта также
42 См.: Кремнев П. П. Указ соч. С. 7-9.
43 См.: Сафаров Н. А., Сафаров Ф. Н. Предупреждение и наказание преступлений против человечности: проблемы разработки международной Конвенции (обзор работы Комиссии международного права ООН) // Правоведение. 2016. № 6; Иногамова-Хегай Л.В., Курносова Т. И. Международные «Преступления против человечности» и «Преступления против человечества»: их соотношение // Общество и право. 2015. № 4; Глотова С. В. Преступления против человечности: генезис и современное понимание концепции // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2016. № 3; Bassiouni С. Crimes against Humanity in International Law. Hague/London/ Boston, 1999; Palombino F. M. The Overlapping between War Crimes and Crimes against Humanity in International Criminal Law // 2002. The Italian Yearbook of International Law Online: URL: brill.com/view/journals/iyio/12/1/article-p123_.xml?ebody=previewpdf- (accessed: 02.02.2022). Список авторов работ по данной проблематике см.: Doc. UN. A/ CN.4/680. P. 14-15.
44 Doc. A/CN.4/726. P. 27.
45 "Principles of International Law Recognized in the Charter of the Nürnberg Tribunal and in the Judgment of the Tribunal. Principle VI. Crimes against humanity, when such acts are done or such persecutions are carried on in execution of or in connection with any crime against peace or any war crime" (URL: legal.un.org/ilc/texts/instruments/english/draft_ar-ticles/7_1_1950.pdf (accessed: 27.01.2022)).
было установлено в Уставе Международного трибунала по бывшей Югославии (МТБЮ)46.
В последующем в межгосударственной договорной практике и правовой доктрине в отношении обстоятельств совершения преступлений против человечности произошли изменения, а именно — исключена связь с вооруженным конфликтом. Так, в Уставе Международного трибунала по Руанде (ст. 3)47 и Римском статуте Международного уголовного суда (ст. 7)48 к преступлениям против человечности отнесены деяния, «когда они совершаются в рамках широкомасштабного или систематического нападения на любых гражданских лиц»; обязательная связь с вооруженным конфликтом уже не требуется. Кроме этого, по сравнению с Уставом Нюрнбергского трибунала в указанных актах расширен перечень преступных деяний, дополнительно включены: заключение в тюрьму, изнасилования; обращение в сексуальное рабство, принуждение к проституции, принудительная беременность, принудительная стерилизация, преследование по политическим, расовым или религиозным мотивам.
Подобные концептуальные изменения произошли и в правовой доктрине. В период 2015—2019 гг. в рамках КМП ООН по теме «преступления против человечности» было подготовлено 4 доклада49. По мнению спецдокладчика Ш. Мерфи (S. Murphy), преступления против человечности могут иметь место вне зависимости от существования или отсутствия вооруженного конфликта50, и они являются преступлениями по международному праву независимо от того, криминализированы они в национальном законодательстве конкретного государства или
46 Ст. 5 Устава МТБЮ: «Преступления против человечности. Международный трибунал полномочен осуществлять судебное преследование лиц, ответственных за следующие преступления, когда они совершаются в ходе вооруженного конфликта, будь то международного или внутреннего характера, и направлены против любого гражданского населения.» (www.un.org/ru/law/icty/charter.shtml (дата обращения: 26.01.2022)).
47 «Статья 3. Преступления против человечности. Международный трибунал по Руанде полномочен осуществлять судебное преследование лиц, ответственных за следующие преступления, когда они совершаются в рамках широкомасштабного или систематического нападения на гражданское население по национальным, политическим, этническим, расовым или религиозным мотивам.» (www.un.org/ru/law/ictr/charter.shtml (дата обращения: 29.01.2022)).
48 «Статья 7. Преступления против человечности. Для целей настоящего Статута «преступление против человечности» означает любое из следующих деяний, когда они совершаются в рамках широкомасштабного или систематического нападения на любых гражданских лиц, и если такое нападение совершается сознательно.» (www.un.org/ru/ documents/decl_conv/conventions/pdf/rome_statute(r).pdf (дата обращения: 26.01.2022)).
49 ILC. Report on crimes against humanity: A/CN.4/680, A/CN.4/690, A/CN.4/704, A/CN.4/725.
50 Подобные взгляды распространены и в отечественной правовой доктрине (см.: Скуратова А. Ю. К вопросу о принятии Конвенции о преступлениях против человечности: материалы работы Комиссии международного права ООН // Московский журнал международного права. 2015. № 3).
нет51. При обсуждении докладов Комиссии в рамках Шестого комитета ООН (Комитет по правовым вопросам) в 2019 г. большинство представителей государств высказывали позицию о том, что преступления против человечности должны быть наказуемы «вне зависимости от того, совершены они во время вооруженного конфликта или нет»52 и лишь немногие государства выразили иную точку зрения — «исключение слов «во время войны» из описания преступлений против человечности стало бы отступлением от обычного международного права и не учитывало бы должным образом практику государств»53. Работа Комиссии в этом направлении продолжается и направлена на подготовку проекта статей универсальной Международной конвенции о предотвращении и наказании преступлений против человечности. Излишне указывать, что отмеченное выше служит лишь неким фоном в вопросе о генезисе и развитии категории «преступления против человечности» и никоим образом не может быть применено по аналогии к правовой квалификации событий в Вильнюсе в январе 1991 г.
Принимая во внимание содержание и юридическое действие во времени и пространстве рассмотренных выше норм международных соглашений и обычаев, в заключение всего теоретико-правового анализа обвинительного приговора окружного суда Литвы по уголовному делу по событиям в Вильнюсе в январе 1991 г. следует констатировать следующее. Помимо необоснованности и голословности утверждений, в нарушение здравого смысла и правовой логики Суд одни и те же правовые нормы толкует с противоположных позиций и последствий (Хель-синский Заключительный акт 1975 г.), ссылается на неприменимые к рассматриваемым событиям международно-правовые документы (Устав ООН, Резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН 1974 г. об определении агрессии, Устав Нюрнбергского военного трибунала, Конвенцию о неприменении сроков давности 1968 г.), произвольно или ошибочно оперирует правовыми категориями и нормами (императивные нормы общего международного права, Женевские конвенции 1949 г. и Дополнительный протокол I 1977 г.). Эти акты были использованы Судом для реализации основной цели—любыми способами (законными или квазизаконными) придать легитимность идеологеме о якобы совершенных Советским Союзом агрессии и преступлениях против человечности.
Ссылаясь и основываясь именно на указанных международно-правовых актах, руководствуясь ст. 100, 101, 103 и 111 УК Литовской Ре-
51 A/CN.4/725. Para 52.
52 Ibid. Para 49.
53 ILC. Fourth report on crimes against humanity: "China and the Islamic Republic of Iran expressed the view that the removal of the qualifier "in time of war" for crimes against humanity represented a deviation from customary international law and did not adequately take State practice into account" (ibid.).
спублики Суд квалифицировал действия подразделений вооруженных сил и правоохранительных органов СССР в Вильнюсе в январе 1991 г. в формулировках: «во время агрессии отдавал приказы относительно убийства лиц, находящихся под защитой международного гуманитарного права» (ст. 101 УК), «во время агрессии бесчеловечно обращался с лицами, находящимися под защитой международного гуманитарного права» (ст. 103 УК), «отдал приказ совершить либо лично совершил запрещенную международным гуманитарным правом военную атаку против гражданских лиц» (ст. 111 УК) (Л. 927 Приговора).
Правосудное решение или правосудный приговор суда — это решение по событию или факту, принятое судом на основании и руководствуясь действующими юридическими нормами национального законодательства (или на основе общепризнанных принципов и норм международного права jus cogens или erga omnes), применительно (во времени и пространстве) к рассматриваемым судом событиям и фактам. На основе проведенного правового анализа и с учетом опро-вержимости и бездоказательности утверждений Суда о «советской оккупации и агрессии против Литвы в период 1940-1991 гг.», совершении Советским Союзом в Вильнюсе в январе 1991 г. «военных преступлений и преступлений против человечности», на основании которых Суд применил ст. 100, 101, 103 и 111 УК Литовской Республики и назначил по ним уголовное наказание, сделать вывод о правосудности решения Вильнюсского окружного суда от 27 марта 2019 г. не представляется возможным.
список литературы
1. Глотова С. В. Преступления против человечности: генезис и современное понимание концепции // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2016. № 3. С. 101-107.
2. Иногамова-Хегай Л. В., Курносова Т. И. Международные «Преступления против человечности» и «Преступления против человечества»: их соотношение // Общество и право. 2015. № 4. С. 72-76.
3. Кибальник А. Г. Преступление агрессии: обманутые ожидания международного уголовного права. // Всероссийский криминологический журнал. 2019. Т. 13. № 2. С. 300-310.
4. Мялксоо Л. Советская аннексия и государственный континуитет: международно-правовой статус Эстонии, Латвии и Литвы в 1940-1991 гг. и после 1991 г. Тарту, 2003.
5. Сафаров Н. А., Сафаров Ф. Н. Предупреждение и наказание преступлений против человечности: проблемы разработки международной Конвенции (обзор работы Комиссии международного права ООН) // Правоведение. 2016. № 6. С. 94-133.
6. Скуратова А. Ю. К вопросу о принятии Конвенции о преступлениях против человечности: материалы работы Комиссии международного права ООН // Московский журнал международного права. 2015. № 3. С. 58-78.
7. Crawford J. State Practice and International Law in Relation to Secession // British Yearbook of International Law. 1999. Vol. 69. Iss. 1. P. 85-117.
8. Muller-Shiekke I. K. Defining the Crime of Aggression under the Statute of the International Criminal Law // Leiden Journal of International Law. 2002. Vol. 14. N 2. P. 409-430.
9. Bassiouni С. Crimes against Humanity in International Law. Hague/London/Boston, 1999.
10. Palombino F. M. The Overlapping between War Crimes and Crimes against Humanity in International Criminal Law // The Italian Yearbook of International Law. 2002. Vol. 12. P. 123-145.
Материал поступил в редакцию 10.02.2022; одобрен после рецензирования 04.03.2022; принят к публикации 20.04.2022
Original article Petr P. Kremnev*
THE VERDICT OF THE LITHUANIAN DISTRICT COURT IN THE CRIMINAL CASE ON THE EVENTS IN VILNIUS IN JANUARY 1991 AND INTERNATIONAL LAW. ACCUSATION OF "SOVIET AGGRESSION, WAR CRIMES AND CRIMES AGAINST HUMANITY"
Abstract. The article is a continuation of the doctrinal and legal analysis of the decision of the Vilnius District Court to give retroactive effect to the law, namely to impose a criminal penalty on the basis of articles of the Lithuanian Criminal Code of2000 as amended in 2011 in relation to the events of 1991. The publication also examines the issue of the Court's failure to refer to the UN Charter and the UN General Assembly Resolution of1974 on the definition of aggression for the purpose of substantiating allegations of "Soviet aggression that began in 1940 and continued" against Lithuania. The Court's qualification of the actions of units of the armed forces and law enforcement agencies of the USSR in January 1991 in Vilnius as war crimes and crimes against humanity on the basis of the application of the provisions of the Charter of the Nuremberg Military Tribunal, the Convention on the Inapplicability of the Statute of Limitations of1968 and
* Dr. Sci (Law), Professor of the International Law Department, Faculty of Law, Lo-monosov MSU (Moscow, Russia)
the Geneva Conventions of1949 on the Protection of Victims of War are considered from critical positions. Taking into account the refutability of the Court's statements about the alleged crimes committed by the Soviet Union in 1940—1991. acts of "occupation", "aggression", "crimes against humanity", "war crimes" and other "crimes under international humanitarian law" justify the general conclusion about the illegality of the decision of the Vilnius Court on the application of the norms of Lithuanian national criminal legislation with reference and on the basis of the international legal acts considered in the publication.
Keywords: aggression, Charter of Nürnberg Tribunal, war crimes, crimes against humanity.
For citation: Kremnev, P. P. (2022). The verdict of the Lithuanian district court in the criminal case on the events in Vilnius in January 1991 and international law. Accusation of "soviet aggression, war crimes and crimes against humanity". Moscow University Bulletin. Series 11. Law, 2, pp. 3—24 (in Russ.).
Bibliography
1. Glotova, S. V. (2016). Crimes against humanity: genesis and modern understanding of the concept. Journal of Foreign Legislation and Comparative Law, 3, pp. 101-107 (in Russ.).
2. Inogamova-Khegay, L. V. and Kurnosova, T. I. (2015). International "Crimes against humanity" and "Crimes against humanity": their correlation. Society and Law, 4, pp. 72-76 (in Russ.).
3. Kibalnik, A.G. (2019). The Crime ofAggression: Frustrated Expectations of International Criminal Law. All-Russian criminological journal, Vol. 13, 2, pp. 300310 (in Russ.).
4. Mälksoo, L. (2003). Soviet annexation and state continuity: the international legal status of Estonia, Latvia and Lithuania in 1940—1991 and after 1991. Tartu (in Russ.).
5. Safarov, N.A. and Safarov, F. N. (2016). Prevention and Punishment of Crimes Against Humanity: Problems in the Development of an International Convention (Review of the work of the UN International Law Commission). Jurisprudence, 6, pp. 94-133 (in Russ.).
6. Skuratova, A. Yu. (2015). On the issue of adopting the Convention on Crimes against Humanity: Materials of the work of the UN International Law Commission. Moscow Journal of International Law, 3, pp. 58-78 (in Russ.).
The article was submitted 10.02.2022; approved 04.03.2022; accepted 20.04.2022
