«Пригородный тренд»: первый социологический взгляд на городскую периферию Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

РЕЦЕНЗИИ

УДК 316.334.56

DOI https://doi.org/10.38161/2949-6152-2024-2-94-100

Удинкан Василий Александрович - аспирант, Тихоокеанский государственный университет Хабаровск, Россия, v.udinkan@yandex.ru

«Пригородный тренд»: первый социологический взгляд на городскую периферию

Аннотация: Статья посвящена обзору книги Пола Дугласа «Пригородный Тренд» - одному из первых социологических исследований, посвященных пригородам. Анализируя ранние этапы субурбанизации, эта работа является весьма ценной для анализа современных процессов субурбанизации в России. Вместе с тем, эта книга остается в тени более известных работы Чикагской школы социологии и почти не известная российскому читателю.

Ключевые слова: субурбанизация, пригород, Пол Дуглас

Suburban Trend: the First Look at the Urban Periphery from Sociological Perspective

Udinkan Vasily Alexandrovich. - Post-graduate student of Pacific National University, Khabarovsk, Russia, v.udinkan@yandex. ru

Abstract: The article is devoted to a review of Paul Douglas's book "Suburban Trend" - one of the first sociological studies on the suburbs. Analyzing the early stages of suburbanization, this work is very valuable for the analysis of modern processes of suburbanization in Russia. At the same time, this book remains in the shadow of the more famous works of the Chicago School of Sociology and is almost unknown to the Russian reader.

Keywords: suburbanization, suburb, Paul Douglas

Рубеж XIX-XX вв. стал временем обращения социологии к исследованию социальных процессов и структур на базе эмпирического материала, что в более широком смысле означало поворот к индуктивному подходу, который в современных терминах мог бы быть обозначен как «эмпирический поворот». Одной их отраслей социологической науки, где такой подход оказался, не просто востребован, а, фактически, стал краеугольным камнем оказалась социология города. И совершено не случайно наиболее бурное ее развитие было связано с американскими научными центрами - интенсивная урбанизация, появление качественно новых явлений в развитии городов и их сообществ вызвало к жизни широкий спектр исследований и в конечном итоге обусловило появление Чикагской социологической школы. Вплоть до сегодняшнего дня классическая работа Эрнста Бёрджесса и Роберта Парка [8] остается отправной точкой для исследований в данной сфере.

Однако в тени знаменитой книги осталась работа, в которой, пожалуй, впервые была предложена идея взгляда на пригороды не как на городскую периферию, но как на самостоятельное пространство, выполняющее функцию связи городского и сельского социального пространств. Книга Пола Дугласа «Пригородный тренд» (The Suburban Trend) [3], была опубликована в 1925 году, почти

©Удинкан В. А., 2024

одновременно с широко известной работой Бёрджесса и Парка. И хотя исследование Дугласа во многом предвосхитило будущие тенденции городского развития не только Америки, но и всего мира1, оно оказалось в тени своей знаменитой современницы и мало известно, по крайней мере, российскому читателю. Однако современные процессы пригородного роста в России, во многом стихийные и противоречивые делают, обращение к работе Пола Дугласа о формировании самостоятельной роли городской периферии актуальным и полезным для российского исследователя.

Исследование, о котором идет речь, было сделано американским социологом Полом Дугласом (1871-1953 гг.), выпускником Чикагского и Колумбийского университетов - двух важных школах в развитии американской социологии. Несмотря на свою долгую карьеру в социологических исследованиях, Дуглас так и не получил докторскую степень. Согласно его краткой биографии2, огромное влияние на него оказали выдающиеся американские социологи Альбион Смолл и Франклин Гиддингс, с именами которых связано становление американской социологии. Важнейшим результатом обучения у них стало восприятие Дугласом социологии как эмпирической науки, отталкивающейся в своих выводах от данных статистики и полевых материалов. Рассматриваемая нами книга в полной мере отражает это воздействие: работа основана на анализе данных о 68 американских городах, чье население в 1920 г. составляло 100 тысяч человек и более. Однако данное исследование не может быть в полной мере отнесено ни к школе А. Смолла, сформировавшейся под значительным влиянием социального дарвинизма и психологизма, ни к В. Гиддингса, рассматривавшего общество как психологических феномен. Фактически, данное исследование стало одной из программных работ Института социальных и религиозных исследований, возглавляемом Дугласом, и оказало большое влияние на развитие американской социологии в дальнейшем.

Исследование, представленное в «Пригородном тренде», построено на обобщении широкого спектра эмпирических данных - комплекс интервью, включенное наблюдение, анализ переписей населения городов, а также картографирование статистики и полевых материалов. Уже в авторском предисловии, Дуглас указывает на приоритет эмпирического материала, подчеркивая, что «частые экскурсы в область измерений и количественных сравнений» необходимы, прежде всего, для того, чтобы «проиллюстрировать место и возможности статистической обработки этой области», показать конкретные аспекты исследования пригородов, где данные методы целесообразны [3, p. VII]. Важное место в исследовании принадлежит пространственному анализу - книга содержит 25 графических схем и карт, отражающих как данные статистики, так и авторских наблюдений и расчетов.

Уже в первой главе своей книги Дуглас определяет природу пригородов как производную от города. Пригород, несмотря на его пограничное положение между городом и селом, «не является компромиссом равных», пишет Дуглас. По его мысли, пригород - это не посредничество в чистом виде, а, скорее, особый тип города, в равной мере разделяющий городскую и сельскую природу. При этом, однако, пригород несет на себе неизбежную «печать города» - это «город, пытающийся избежать последствий того, что он город, оставаясь при этом городом», «городское общество, пытающееся одновременно съесть пирог и сохранить его» [3, p. 4]. Иными словами, пригород, находясь между деревней и городом и разделяя природу сельской и городской жизни в равной степени, дает возможность устранить негативные следствия урбанизма, не теряя своей городской

1 Например, широко обсуждаемая книга Роджера Кейла имеет говорящее название «Планета субурбий» [6]

2 The History of Missiology - цифровой проект Бостонского университета. https://www.bu.edu/missiologY/missionary-biographv/c-d/douglass-harlan-paul-1871-1953/ (дата обращения: 19.02.2024)

природы. В этом смысле, Дуглас предвосхищает идею пригородного образа жизни, введенную в научный оборот спустя 30 лет С. Фавой [4] и сохраняющую свою актуальность и в 21 столетии [9].

Важным в подходе Пола Дугласа к исследованию пригорода является его понимание условности административных границ и основанных на них статистических описаний. Разделяя сельско-городской континуум на три условные зоны (собственно город, пригород и сельскую местность), Дуглас подчеркивает, что «описанные зоны определяются точно политическими границами. Город в социологическом смысле не может останавливаться на муниципальных границах и не может сводиться к ним» [3, p. 6-7]. Во многом это определяется разными функциями границ между указанными зонами: если граница между пригородом и сельской местностью более очевидна (по крайней мере, ан первый взгляд), то граница между городом и пригородом имеет, скорее контактный характер за счет множества транспортных связей, пронизывающих ее. «Это район, в откуда множество людей едут в город на работу и возвращаются вечером, из которого многочисленные покупатели стекаются в городские магазины и ежедневно доставляют покупки к себе в пригород» [3, p. 6]. Именно бурное развитие транспортных технологий в начале XX в., по мнению Дугласа, спровоцировало процесс не только урбанизации, но и субурбанизации, позволяющей преодолевать, с одной стороны, жилых пространств в городской зоне, а с другой -позволяющей желанием жить ближе к городу с относительно быстрым доступом к урбанизму при относительно невысокой стоимости жизни.

Важно, что описываемая Дугласом контактность города и пригорода обеспечивалась почти исключительно железнодорожным транспортом, вдоль линий, которого и шел основной рост пригородов, выраженный в плотности их населения [3, p. 13] и размещения производственных объектов [3, р. 88]. Эпоха стремительной автомобилизации, ознаменовавшей для Америки превращение в «страну пригородов», началась спустя двадцать лет: до 1920-х годов автомобиль стоил дорого для обычной семьи и только у 2 % американских семей был личный транспорт, и лишь в 30-х годах доля таких семей составила более 44 % [7]. Закономерно, автор приходит к выводу, что новые пригороды появляются быстрее на существующих транспортных магистралях, которые обеспечивают связь с городом, поэтому развитие субурбий зависит не напрямую от расстояния до центра города, а от наличие транспортных путей [3, р. 9]. В этом смысле показателен рост российских пригородов, стремительно разрастание с отходом от маршрутов общественного (чаще всего, дачного) транспорта, которых также было связано со стремительной автомобилизацией.

Признавая условность административных границ, Дуглас предлагает два способа выделения пригородов: измерение относительной плотности населения (по сравнению с городом и деревней) и транспортной доступности зон. В крупных городах с плотной застройкой он фиксирует достаточно высокий спрос на жилье из-за ограниченности территорий, что вызывает рост стоимости городского жилья. Большинство семей неспособны приобрести жильё в таких районах, поэтому вынуждены выбирать наиболее экономичный вариант - пригород, где нет такой конкуренции за жилое пространство [3, р. 16-18]. Однако, как отмечает сам автор, граница между городом и пригородом плавная и достаточно сложно определить в какой момент город перестает быть городом и становится пригородом.

Исходя, из этого Дуглас определил две закономерности роста субурбий [3, p. 34]. Первая из них определяется как прямая зависимость пригородного роста от миграции из города: «Рост пригородов пропорционален выходу населения из городской зоны». Иными словами, по мнению Дугласа, чрезмерная концентрация населения в центре города обусловливает отток жителей в пригород. Так, анализируя переписи населения, Дуглас определяет, что в Нью-Йорке менее густонаселенные пригороды растут гораздо быстрее, чем более крупные. Особенно примечательно,

что остров Манхэттен начал стремительно терять население в 1910-е годы вследствие предшествующего перенаселения, что которое привело к росту безработицы и преступности. Такое же явление наблюдалось в 108 городах с населением более 100 000 человек. Тем самым Дуглас статистически определил зависимость между упадком городских центров и субурбанизацией крупных городов.

Вторая закономерность описывает зависимость интенсивности связей с городским ядром от удаленности от него пригорода: «Чем дальше от города, тем менее тесно связан с ним пригород и тем более независима его общественная жизнь» [3, р. 29]. Сравнивая пригороды шестидесяти двух городов, Дуглас показывает, что доля пассажиров пригородного сообщения уменьшается с увеличением расстояния от города, а экономическая зависимость пригорода от города с увеличением расстояния уменьшается в геометрической прогрессии.

Однако Дуглас делает 5 исключений, при которых выделенные им закономерности не работают [3, р. 30-32]:

1) Общины, занимающиеся сельским хозяйством, имеют менее тесную связь с городом, чем другие общины на том же расстоянии. Прямые экономические связи большинства из них связаны с земледелием, а не с городом.

2) Старые и самодостаточные общины с высоким уровнем доходов жителей не связаны с городом столь тесно, как расположенные на том же расстоянии новые поселения, сформировавшиеся в результате притока переселенцев из города.

3) Пригороды, где расположены административные центры в меньшей степени связан с городом, поскольку из-за преобладания политических функций, экономическая жизнь в них менее активна.

4) Пригородные профессиональные сообщества имеют относительно меньшую связь с городом из-за преобладания локальной занятости их жителей, которая, в отличие от клерков или бизнесменов, не привязана исключительно к городскому центру.

5) Дачные пригороды имеют значительно менее устойчивые связи с городом, поскольку их население не является постоянными жителями субурбии, а проводит здесь летние отпуска. В силу этого число ежедневных поездок в город и обратно значительно меньше, чем можно было бы предположить исходя из удаленности от городского ядра.

Классифицирую пригороды, Дуглас выделяет следующие типы: «промышленные», «жилые» и «смешанные». Жилой пригород характеризуется тем, что жизнь населяющих его жителей состоит из домашней части и городской (как источник ресурсов). В этих пригородах вырабатываются особые социальные модели и тип общественного сознания, которые зависят от наличия общественных мест рекреации, планировки района. Так, например, наличие центральной площади в пригороде играет важную роль в социализации жителей. Такие пригороды имеют лишь селитебный характер, что делает их достаточно однородными по своей социальной структуре. В то же время промышленные пригороды имеют меньше связей с городом, поскольку его жители имеют, преимущественно, локальную занятость. Пространством взаимодействия жителей таких пригородов становится место работы. Соответственно смешанный тип имеет черты жилых и промышленных пригородов, где жители могут быть привязаны не только к предприятию, но и к городу. Такие пригороды менее однородны, что провоцирует конфликты.

По возрастному составу жилые пригороды начала XX в. имели избыток детей и людей старше 35 лет, когда молодежь сосредоточена в городах. В целом это логично, так как молодые люди с целью получения образования и работы покидают семью и пригород, в то время как взрослые

остаются в пригородах воспитывать своих детей. Похожее положение наблюдается в американских пригородах до сих пор [5]. В промышленном пригороде наблюдается такая же тенденция, за исключением меньшей доли пожилого населения, которые в основном живут в жилых пригородах

По наблюдениям Дугласа, жители жилых пригородов богаче населения других типов пригородов, так как здесь сосредоточены офисные работники, предприниматели («белые воротнички»). В то время как в промышленном пригороде проживают люди, относящиеся к прилегающему промышленному объекту («синие воротнички») и редко достигают уровень благосостояния выше среднего. Здесь автор отчасти предвосхищает сформировавшийся позднее взгляд социальную природу пригородов и даже на периодизацию истории американской субурбанизации, в которой отдельные этапы выделяются по относительной гомогенности пригородных сообществ (эпоха «белых воротничков», эпоха «синих воротничков») [2].

Анализируя социальную структуру пригородов Дуглас, задается вопросом, являются ли пригородные сообщества устойчивыми. Сравнивая их с городом, автор приходит к выводу, что в пригородах больше семей. Семьи стараются удержать своих совершеннолетних детей в пригороде, пока они не будут готовы к браку. В тоже время, наличие взрослых детей в семейном доме оказывает на семью негативное влияние, так как их основные интересы сосредоточены в городе. Таким образом, сложность создания семьи в пригороде заключается в том, что молодые люди в основном ориентированы на город [3, р. 173].

Интеграция пригородного сообщества по сравнению с городским, как отмечает Дуглас, ограничена. Пригороды сталкиваются с недостатком учреждений, общественных пространств, социальных учреждений. Дефицит этих институций в пригороде ведет к самоорганизации сообществ на основе общих интересов или соседства. Однако Дуглас отмечает, что высокий темп роста пригородов, отсутствие центральной площади или иных общественных пространств как следствия недостатков планировки, могут замедлить социальную интеграцию пригородных сообществ.

Важным местом социального взаимодействия жителей пригородов, по наблюдению автора, являлся железнодорожный вокзал. Контакты рабочих, перемещающихся из пригорода на работу, являются не только не случайными, но и систематическими. Дуглас отмечает стабильность таких «стихийных» групп: «В пассажирском вагоне для курящих всегда одна и та же группа людей играет в карты» [3, р. 190]. Нередко на работу могли ездить друзья и коллеги, обсуждающие спорт или политику. Дуглас считает, что поезд является для работающего жителя пригорода стимулом к работе утром и «успокаивающим средством» вечером, так как человеку важно иметь социальные контакты. Стоит учитывать, что в то время не было средств массовой коммуникации, даже телефонная связь не была широкодоступной, поэтому сложно оспорить ценность общественного транспорта с точки зрения социализации жителей пригородов начала XX века.

Вместе с тем, железнодорожный транспорт и вокзалы играл не только консолидирующую роль для жителей пригорода, но одновременно выполняли и сегрегирующую функцию. Для горожанина визит на вокзал и выезд за городскую черту были, скорее, исключительным событием. Как следствие, отмечает Дуглас, житель пригорода хуже взаимодействует с горожанами, ограничивая круг общения в основном коллегами. Большая часть его жизни остается для горожанина невидимой, а пригородный образ жизни оказывается за пределами его представлений.

Гомогенность жилых пригородов определяют типичную семейную структуру и гендерные роли: мужчина работает в городе, женщина остается дома и воспитывает детей. В связи с этим контакты женщин и детей завязаны на общих интересах. В таких пригородах появляются рекреационные объекты, которые представляют собой важные социальные институты: женские,

спортивные или гольф-клубы. Женские клубы, отмечает Дуглас, достаточно сложно организованы, так как весьма многочисленны и поэтому включены во многие сферы общественной жизни пригорода. Любительский спорт, по мнению автора, в пригороде также является объединяющим фактором, в то время как общие культурные интересы играют слабую роль в интеграции жителей, поскольку пригород не может конкурировать с городом как культурным центром.

Подчиненность городу и одновременно самоорганизованность пригородов изменяют роль таких социальных институтов как администрация (правительство) и школа. Значительное количество пригородов обходится даже без минимальной политической организации, обычной для плотно застроенных населенных пунктов. Другими словами, правительство является выражением общественного самосознания и сотрудничества, которых часто не хватает пригородам. В некоторых случаях общины даже организовали своих жителей в акционерные общества с целью выполнения обычных функций правительства вместо того, чтобы прибегать к аппарату объединенного муниципалитета. Нежелание политической организации в пригороде связано с ощущением бесполезности в нестабильной ситуации. Такой способ самоуправления пригородов делает их неподконтрольными государству. Последнее обстоятельство родник рассматриваемые Дугласом пригороды с современными российскими субурбиями, где неформальность играет чрезвычайно высокую роль, как в организации сообществ, так и в формировании практик повседневности.

Образование является важнейшей сферой общественной деятельности в жилых пригородах, где промышленность и бизнес ограничены. В жилых пригородах больше старшеклассников заканчивают школу и поступают в колледж, чем в городах и промышленных пригородах. Государственное образование в пригородах демонстрирует тенденцию к более продвинутой форме и большим расходам на подготовку к поступлению в колледж за государственный счет. Кроме того, в пригородах, по наблюдениям Дугласа, развивается феномен частных школ, в которые горожане стремятся поместить своих детей подальше от городской суеты и отвлечений. На наш взгляд, однако, обозначенный «феномен частных школ» объясняется, скорее, простым удобством и безопасностью, так как отпускать ребенка из пригорода в город каждый день может быть опасным с учётом отсутствия возможности дистанционной коммуникации с ребенком в ту эпоху.

Важным объектом в пригородах того времени являлись библиотеки. Наиболее высокий спрос на книги фиксировался именно в пригородах. Можно предположить, что книги имели примерно такое же влияние в то время, как стриминговые сервисы в современном мире, - люди обсуждали актуальные произведения литературы, находили общие интересы и социализировались. Для просмотра фильмов жителями пригородов не нужно было отправляться в город, так как практически везде были кинотеатры, однако музыкальных организаций в пригородах «относительно мало».

Больницы в американских пригородах 1910-1920-х не были распространены. Лишь в 10 % пригородов имелись заведения здравоохранения. Показательно, что эта черта свойственна и современным российским субурбиям, жители, которых обслуживаются поликлиникой близлежащего, чаще всего городского населенного пункта.

Таким образом, социальные институты в пригородах были развиты заметно меньше, чем в городе, а их роль в жизни сообществ, соответственно, была менее заметна. В значительной мере, это компенсировалось использованием городских институтов, поскольку и сами пригороды не претендовали на независимость от города, а связи с ним оставались необходимым условием жизни пригорода. Социальная структура пригородов не имеет четкой организации, что вызвано отсутствием лидера в пригородах, различиями в интересах и зависимостью от города. По мнению Дугласа, для появления в субурбии устойчивых социальных институтов пригороды должны быть автономными.

Рассуждая о перспективах пригорода Дуглас, утверждает, что они будут поглощены городом и станут их частью с постепенным вытеснением пригородных характеристик. Такой вектор, по его мнению, определяется ростом стоимости земли в результате расширения города. Однако пригороды в городах будут всегда, просто они будут изменять своё физическое местоположение и тяготеть к транспортным путям. Пригород может исчезнуть в том случае, если у сообщества не будет доступа к транспорту. Дуглас не мог учесть масштабную автомобилизацию населения в XX веке, но оказался прав утверждая о неустойчивости пригорода в плане их физического положения. Например, город Купертино до 1955 года был пригородом Сан-Хосе, теперь у него есть своя пригородная зона.

Вместе с тем, Дуглас отмечает устойчивость пригородного тренда как социального феномена и видит несколько важных предпосылок к этому. Так, по его мнению, практически все формы психических расстройств чаще встречаются среди городского населения в силу специфики и ограничений городской жизни. Пригороды будут существовать, поскольку следствием урбанизации являются истощение населения, психическое и социальное перенапряжение в городах, что обусловливает стремление горожан к «человеческой природе» в пригород.

Дуглас считает, что рост пригородов будет связан с развитием сельского хозяйства и промышленностью, которое возникнет в окрестностях городов. В значительной мере этот тезис оказался верным, и крупные организации действительно стремятся в пригороды, вынося туда не только производственные площадки, но и офисы. Показательно, что постиндустриальное развитие не только не перечеркнуло этот процесс, но, напротив, даже усилило его. Наиболее ярким примером может служить широко известная Кремниевая долина в пригородах Сан-Франциско, где расположены штаб-квартиры крупных IT-компаний и проживает множество специалистов цифровых профессий.

«Пригородный тренд», безусловно, отражает раннюю эпоху развития пригородов, когда субурбанизация еще не стала массовым социально-пространственным явлением. Однако эта работа, безусловно, важна не только как взгляд современника этот этап развития пригородов. Эмпирически оценивая темпы и векторы субурбанизации, Дуглас впервые выделил некоторые её закономерности, тенденции формирования социальной структуры пригородов. Для российской ситуации важно и то, что он анализировал процесс стихийного, слабоуправляемого роста пригородов. Последнее в значительной мере характерно для современной российской субурбанизации [1], и, следовательно, наблюдения и выводы Пола Дугласа могу быть чрезвычайно полезны в ее понимании.

Список литературы

1. Бреславский А. С. Незапланированные пригороды: сельско-городская миграция и рост Улан-Удэ в постсоветский период. Улан-Удэ : Изд-во БНЦ СО РАН, 2014.

2. Baldassare M. Suburban communities // Annual review of sociology. 1992. Vol. 18. P. 475-494.

3. Douglass H. P. The Suburban Trend. New-York & London: The Century Co., 1925.

4. Fawa S. Suburbanism as a way of life // American Sociological Review. 1956. Vol. 21 (1). P. 34-37.

5. Fry R. Prior to COVID-19, Urban Core Counties in the U.S. were Gaining Vitality on Key Measures // PEW RESEARCH CENTER. 2020. julay 29. URL : https://www.pewresearch.org/social-trends/2020/07/29/prior-to-covid-19-urban-core-counties-in-the-u-s-were-gaining-vitality-on-key-measures/ (дата обращения: 21.02.2024).

6. Keil R. Suburban Planet: Making the World Urban from the Outside In. Cambridge: Polity Press, 2017.

7. Kopecky Karen A., Suen Richard M. H. A Quantitative Analysis of Suburbanization and the Diffusion of the Automobile // INTERNATIONAL ECONOMIC REVIEW. 2010 Vol. 51, № 4.

8. Park R., Burgess E. The City. Chicago, IL: University of Chicago Press, 1925.

9. Walks A. Suburbanism as a Way of Life, Slight Return. Urban Studies. 2013. № 50 (8). P. 1471-1488.