CC BY
177
С.А. СИНЕНКО
кандидат юридических наук, доцент, начальник Владивостокского филиала Дальневосточного юридического института МВД России Тел. + 7 908 995 06 21 E-mail: [email protected]
Н.А. КИРЯНИНА кандидат юридических наук, юрисконсульт ЗАО «Облкоммунсервис»
E-mail: [email protected]
ПРИЕМ ЗАЯВЛЕНИЯ О ПРЕСТУПЛЕНИИ:
ПРАВОВОЙ И КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ
В статье раскрываются проблемные вопросы, возникающие в правоприменительной практике в связи с приемом заявлений о преступлении. Показана специфика приема заявлений от различных лиц, охарактеризован порядок приема заявления о преступлении. Теоретические положения иллюстрируются примерами из практики.
Ключевые слова: заявление о преступлении, порядок приема заявления о преступлении.
Деятельность, связанная с приемом заявления о преступлении, представляет собой отдельный, незначительный фрагмент уголовного судопроизводства, который позволяет решить всего лишь одну из частных задач. Такой подход формирует и соответствующее отношение к тому, что происходит в самом начале уголовного процесса. Причем, это в равной степени относится как к законодателю, так и к представителям науки. Результат - отсутствие четкости и полноты правовых предписаний, а также рекомендаций правоприменителю по их исполнению. Указанное побудило нас рассмотреть (насколько это возможно в рамках настоящей статьи) отдельные вопросы нормативного и криминалистического характера, возникающие в этой области.
Порядок приема заявления о преступлении частично регламентирован ст. ст. 141, 144 УПК РФ, более подробно - внутриведомственными нормативными актами. К последним следует отнести Межведомственный приказ «О едином учете преступлений», которым с 1 января 2006 г. введено в действие Типовое положение о едином порядке организации приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях[1]. Этот документ детально регламентирует круг вопросов, связанных с получением первоначальной информации о преступлении и порядком реагирования на нее. Пункт 3 рассматриваемого приказа указывает, что «федеральные органы, утвердившие настоящее Положение, с учетом специфики и особенностей своей деятельности вправе издавать ведомственные инструкции по вопросам приема, регистрации, проверки сообщений о преступлениях и ведомственного контроля за этой деятель© С.А. Синенко, Н.А. Кирянина
ностью, не противоречащие федеральным законам и настоящему Положению». Этим воспользовалось большинство соответствующих федеральных органов. К числу нормативных актов, регламентирующих данный вопрос, в частности, относятся:
- Инструкция о порядке приема, регистрации и разрешения в органах внутренних дел Российской Федерации заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях [4];
- Инструкция по организации в органах федеральной службы безопасности приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях и иной информации о преступлениях и событиях, угрожающих личной и общественной безопасности [2];
- Инструкция о порядке приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях и иных происшествиях в органах государственной противопожарной службы Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий [3].
Согласно ч. 1 ст. 144 УПК РФ дознаватель, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа обязаны принять сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении. При отсутствии в законе каких-либо требований к личности заявителя, эта формулировка указывает, прежде всего, на то, что заявителем может быть любое лицо, как пострадавшее, так и не пострадавшее от преступления, несовершеннолетний и взрослый, лицо вне зависимости от того, владеет ли оно языком, на котором ведется судопроизводство, или нет.
Такое понимание закона не всегда встречается
ПРАВО
в правоприменении. Например, гр. П. обратился в дежурную часть ОВД с заявлением о том, что в отношении его дочери было совершено мошенничество. Дежурный по УВД отказал в приеме заявления, объяснив, что пострадавшая должна сама обратиться в органы внутренних дел. Заявитель сообщил об этом по телефону дежурному по УВД Омской области, но тот поддержал позицию своего коллеги. Только после обращения в прокуратуру настоящее заявление было принято.
Причины возникновения данной ситуации могут быть разными. Одна из них - ненадлежащий контроль за порядком приема заявлений и сообщений о преступлениях. Не исключено и то, что закон в этой части толкуется неоднозначно. Прямого предписания на этот счет ни в одном из нормативных актов нет, а значит, допустимо их произвольное толкование. Мы не являемся сторонниками того, чтобы подобные нюансы были предметом уголовно-процессуального регулирования, но, как было отмечено выше, существует значительное число ведомственных актов, регламентирующих рассматриваемые вопросы. Они могли бы содержать более конкретные формулировки, обязывающие принять заявление о совершенном или готовящемся преступлении от любого лица.
Исходя из содержания ч.ч. 1 и 3 ст. 141 УПК РФ, заявление о преступлении может быть сделано в устном или письменном виде. В последнем случае оно заносится в протокол. Однако в законе не содержится четко сформулированной обязанности должностного лица, принявшего устное заявление, составить соответствующий протокол. Фраза, использованная законодателем в этом случае: «Устное заявление о преступлении заносится в протокол...», дает лишь основание толковать ее как обязанность. Нет четкости в этом вопросе и в ведомственных актах, вследствие чего в правоприменении вместо составления протокола принятия устного заявления иногда заставляют заявителя собственноручно оформлять заявление. На наш взгляд, в таких действиях можно усмотреть формальное нарушение закона, хотя, в большинстве случаев, оно может казаться несущественным. Представляется, что переложить свою обязанность на заявителя работник органа дознания, следователь могут только при наличии его согласия на собственноручное составление документа. Однако, стереотипы, имеющие место на практике, могут привести и к нарушению права лица на обращение в правоохранительные органы с заявлением о преступлении. Так, гр. З. в своей жалобе указал, что по факту его обращения с сообщением о преступлении ему было предложено написать заявление, а на просьбы предоставить
для этого бумагу, ответили отказом. Таким образом, заявление о преступлении принято не было.
Существуют и противоположные ситуации. Оперуполномоченный уголовного розыска, проверяя сообщение из городской больницы скорой помощи о причинении гр. Е. вреда здоровью средней тяжести, долго и настойчиво добивался того, чтобы пострадавший написал заявление. Такой тактический прием, на наш взгляд, не был вызван необходимостью, поскольку указанное деяние отнесено к делам публичного обвинения, и уголовное дело по факту его совершения может быть возбуждено без заявления потерпевшего. Достаточно было составить рапорт об обнаружении признаков преступления в соответствие со ст. 143 УПК РФ.
Толкование положений ч. 1 ст. 144 УПК РФ свидетельствует о том, что при обращении гражданина с заявлением о преступлении не имеет значения подведомственность, в том числе, место совершения преступления. Обязанность принятия такого сообщения сохраняется. В дальнейшем его следует передать по подследственности [6, 441]. Но и здесь требования закона соблюдаются не всегда, что порождает жалобы граждан. Так, гр. Н. обратился к дежурному по ОВД с заявлением о причинении ему легкого вреда здоровью. В приеме заявления было отказано по той причине, что такие дела подведомственны мировому судье. Решение об отказе в приеме заявления было обжаловано прокурору. Представляется, что ситуация была бы иной, если бы дежурный по ОВД не отказывал в приеме заявления, а разъяснил заявителю значимые в этой ситуации обстоятельства. Иными словами, использовал бы некоторые тактические приемы. В частности, гражданину следовало разъяснить, что его заявление может быть принято, но оно будет передано для рассмотрения мировому судье. Принятие решения об этом и пересылка заявления займет определенное время (иногда это длится несколько дней). Помещение, где работает мировой судья, находится в двух остановках от органа внутренних дел. Поэтому есть возможность лично передать его по принадлежности, что сократит время на его рассмотрение. Кроме того, к содержанию таких заявлений законом предъявляются особые требования. Невыполнение их влечет возвращение заявления. Эти требования, а также образцы заполнения документа имеются в мировом суде. Таким образом, у заявителя есть возможность убедиться в том, составлено ли заявление правильно, и устранить имеющиеся погрешности, что также ускорит его рассмотрение. Представляется, что после таких объяснений заявитель сам бы согласился доставить заявление адресату.
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
Существует ряд особенностей, связанных с приемом заявлений от лиц, не достигших восемнадцатилетнего возраста.
Закон не указывает минимальный возраст заявителя. Отказать в приеме заявления о преступлении только потому, что лицо является несовершеннолетним, нельзя. Таким образом, теоретически заявителем может быть любое лицо, не достигшее совершеннолетия. Но это теоретически. Лица этого возраста далеко не одинаковы по своему развитию, психическому состоянию и другим признакам. Поэтому и в законодательстве, и в юридической науке неоднократно предпринимались (и предпринимаются) попытки обозначения возрастных групп среди несовершеннолетних участников правоотношений. Так, уголовный закон различает лиц, которым ко времени совершения преступления исполнилось и не исполнилось четырнадцать лет (ч. 1 ст. 87 УК РФ). Кроме того, при определении возраста, с которого наступает уголовная ответственность, отдельно обозначены лица, достигшие четырнадцатилетнего и шестнадцатилетнего возраста (ст. 20 УК РФ). Возраст в четырнадцать и шестнадцать лет в ряде случаев обозначен в УПК РФ, например, в нормах, регламентирующих особенности допроса несовершеннолетних свидетелей, потерпевших, подозреваемых, обвиняемых (ч. 4 ст. 188, ст.ст. 191, 425 УПК РФ).
Одновременно с термином «несовершеннолетний» в ряде законов употребляется термин «малолетний» (ст.ст. 61, 63, 82, 125, 245 УК РФ, ст.ст. 28, 32, 40, 172, 1073 ГК РФ). Предписания, выделяющие «малолетних до 14 лет» из общей группы несовершеннолетних участников судопроизводства, содержал Устав уголовного судопроизводства 1864 г. (ст.ст. 95, 6201, 706). Примером обособленного использования этой категории, в том числе в названии документа, служит Закон от 2 июня 1897 г «Об изменении форм и обрядов судопроизводства по делам о преступных деяниях малолетних и несовершеннолетних, а также законоположений о их наказании».
Эти законодательные предписания не оставлены без внимания наукой, где также приветствуется разграничение несовершеннолетних на дополнительные возрастные подгруппы. Иногда предлагается и более дробная дифференциация. Так, рассматривая уголовно-правовой аспект понятия потерпевшего, А. А. Строков предлагает законодательно закрепить следующие возрастные группы несовершеннолетних: новорожденный - лица от рождения до года, ребенок - от года до шести, малолетний - от шести до четырнадцати, несовершеннолетний - от четырнадцати до восемнадцати [8, 7].
Необходимость разграничения в современном уголовном судопроизводстве лиц, не достигших восемнадцатилетнего возраста, на малолетних и несовершеннолетних достаточно аргументирована представителями уголовно-процессуальной науки. При этом, с учетом позиций, устоявшихся в иных отраслях права, правоприменительной практике, имевшей место до принятия УПК РФ, к первой группе предлагается отнести лиц в возрасте до 14 лет [5, 15-18]. Поддерживая такой подход, и с учетом рассматриваемого вопроса, считаем необходимым отметить, что данная дифференциация должна быть учтена при регламентации приема от несовершеннолетних заявлений о преступлении. На наш взгляд, необходимо поддержать точку зрения о том, что, с одной стороны, следует законодательно регламентировать процессуальный порядок приема заявлений от подростков, а с другой - включить в УПК РФ ряд дополнений, позволяющих защищать интересы несовершеннолетних заявителей посредством процессуальной деятельности иных субъектов.
Обратимся к анализу правоприменения в этой сфере, но сразу сделаем оговорку. Мы имеем здесь две различные ситуации: когда заявитель сообщает о преступлении публичного характера и когда речь идет о деяниях, отнесенных законодателем к делам частного и частно-публичного обвинения.
Изучение уголовных дел публичного обвинения, а также материалов об отказе в возбуждении уголовного дела свидетельствует о том, что заявление подростка, как повод для возбуждения уголовного дела, используется крайне редко. Нами не обнаружено ни одного такого заявления, которое сделали бы лица, не достигшие четырнадцати лет, т.е. малолетние. Подростки от 14 до 18 лет были заявителями лишь в 0,8% случаев. Анализ уголовных дел, специально отобранных для изучения по признаку участия в производстве несовершеннолетних, показал, что подростки данной категории заявителями выступали лишь в 12% случаев, хотя в общей массе уголовных дел заявление как повод для возбуждения уголовно-процессуального производства достаточно распространен (67,8%).
Интервьюирование практических работников показало, что существует несколько причин данного явления. Рассмотрим наиболее значимые из них.
Причина первая - лица моложе четырнадцати лет крайне редко самостоятельно обращаются с сообщениями о преступлении. Как правило, они делают это совместно с родителями, либо родители обращаются с заявлением без присутствия подростка. Нередко это имеет место и относительно лиц в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. Так, 17 мая 2008 г. в УВД по Нижегородскому
ПРАВО
району г. Н.Новгорода с заявлением обратилась гр. К. Она сообщила, что у дома № 3 по ул. Усилова неизвестные лица причинили ее пятнадцатилетнему сыну телесные повреждения и похитили сотовый телефон. Судя по тому, что объяснение от подростка было получено только на следующий день, он в момент подачи заявления не присутствовал. После возбуждения уголовного дела подросток был признан потерпевшим, а его мать допущена в качестве законного представителя [9].
Такие ситуации, по нашему мнению, следует признать вполне естественными. Именно родители, как правило, первыми получают информацию о совершенном в отношении их ребенка противоправном деянии, они должны в первую очередь заботиться о защите прав и интересов своих детей, причем даже в тех ситуациях, когда последние по каким-либо причинам не желают, чтобы виновные были установлены и привлечены к ответственности. И еще один момент. Он связан с особенностями психики подростков, в частности, склонности к фантазированию, искажению действительности, недооценке или переоценке каких-либо событий. Поэтому не вызывает возражений то, что родители, т. е. лица, лучше других знающие психические особенности своего ребенка, изначально оценивают произошедшее с подростком событие, его роль в нем и принимают решение об обращении (необра-щении) за защитой в правоохранительные органы.
Настораживает здесь иное. В ходе интервьюирования практических работников выявилось, что многие из них не настроены принимать заявления о преступлении от лиц, не достигших четырнадцатилетнего возраста, без участия родителей или лиц, их заменяющих. Аргументов здесь несколько: указанные выше особенности психики подростков, невозможность предупреждения их об уголовной ответственности за заведомо ложный донос (ст. 306 УК РФ). Большинство из опрошенных (87,3%) сообщили, что в таких случаях они, понимая, что действуют не в соответствии с законом, под каким-либо предлогом откажут малолетнему в приеме заявления. 92% этих респондентов из имеющихся в опросном листе вариантов выбрали: «Предложу подростку прийти с родителями».
При таком подходе мы не исключаем ситуаций, когда родители с безразличием отнесутся к произошедшему с подростком событию, а представители правоохранительных органов будут ориентироваться на мнение первых. Поэтому, представляется весьма важным наличие обособленно закрепленного в законе права несовершеннолетних самостоятельно обращаться в правоохранительные органы с заявлением о преступлении, а также наличие корреспонди-
рующей этому праву обязанности должностных лиц
- принимать, регистрировать и рассматривать такие заявления. Особенно важно это в отношении лиц, не достигших четырнадцатилетнего возраста, поскольку в отношении них рассматриваемая проблема (непринятия заявлений) стоит наиболее остро.
Вторая причина - возможность разрешения сообщения о преступлении, отнесенного к делам публичного обвинения, без заявления о совершенном преступлении. Такое на практике встречается достаточно часто, например, при разрешении сообщений, поступивших из медицинских учреждений, по поводу причинения несовершеннолетним вреда здоровью. Анализ уголовных дел и материалов об отказе в возбуждении уголовного дела свидетельствует о том, что правоприменители в таких ситуациях поступившую информацию фиксируют в рапорте об обнаружении признаков преступления и дополнительно заявление от подростка не получают. С точки зрения закона, такой вариант нареканий не вызывает. Аналогичный подход применяется и в иных ситуациях, когда информация о преступлении поступает не непосредственно от заявителя, например, при сообщении о преступлении с помощью средств связи.
Имеются и другие примеры. Так, 25 октября неизвестные лица у д. 141 по ул.Горького напали на гр. П. и ее семнадцатилетнего сына. Под угрозой применения насилия у потерпевшей были похищены деньги в сумме 9900 руб., а у ее сына - сотовый телефон. В материалах уголовного дела имеется только заявление матери. Хотя в ходе расследования оба лица были признаны потерпевшими[\0].
Все это еще раз убеждает в том, что правоприменители под любым предлогом стараются избежать получения заявления о преступлении от несовершеннолетних. И хотя в целом сложившуюся практику нельзя признать противозаконной, тем не менее, она может послужить толчком для проявления негативной тенденции, выражающейся в том, что заявителю будут отказывать в приеме сообщения о преступлении по причине его несовершеннолетнего возраста. Как мы указывали выше, такие проявления имеются.
По поводу подачи заявлений о преступлении по делам частно-публичного и частного обвинения, отметим следующее. Здесь заявителем может выступать только пострадавший или его законный представитель (ч.ч. 2, 3 ст. 20, ч. \ ст. 3\8 УПК РФ). При этом законодатель также не указывает минимальный возраст заявителя. Следовательно, как и в первом случае, таковым может быть любое лицо, не достигшее восемнадцати лет.
Законодатель наряду с потерпевшим указал в
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
качестве заявителя его законного представителя. Это объясняется, во-первых, характером данных преступлений и порядком возбуждения уголовных дел такой категории. Во-вторых, теми формальными (процедурными) условиями, выполнить которые подростку не всегда представляется возможным. В частности, требованиями, предъявляемыми к заявлению о преступлении (ч. 5 ст. 318 УПК РФ). Необходимо отметить, что УПК РСФСР не предусматривал возможности участия законного представителя в процедуре подачи заявления по делам частного обвинения, что вызывало нарекания со стороны ученых и практических работников[7, 42]. И хотя в этом направлении законодателем сделан шаг вперед, тем не менее, правовое регулирование данного вопроса нам представляется еще не завершенным. Так, остаются неясными следующие вопросы: может ли поводом для возбуждения уголовного дела послужить только заявление малолетнего лица; требуется ли согласование мнения подростка с позицией его законного представителя; как надлежит поступить в случае наличия коллизий интересов малолетнего и его законного представителя?
И если по делам частно-публичного обвинения эти вопросы не так остры, поскольку после подачи заявления это дело приобретает публичный характер, то по делам частного обвинения они не могут быть проигнорированы. Сложность в разрешении этих вопросов заключается в том, что лицо, обратившееся с заявлением по делу частного обвинения, в дальнейшем приобретает статус частного обвинителя со всеми вытекающими последствиями, в том числе, осуществлением деятельности по поддержанию обвинения. Очевидно, этим объясняется тот факт, что при анализе уголовных дел данной категории нами не обнаружено ни одного случая обращения с заявлением лица, не достигшего совершеннолетия. Каждый раз инициатором возбуждения уголовного дела был законный представитель подростка. Это подтверждает и позиция мировых судей, высказанная в ходе их опроса. Абсолютно все они считают невозможным выполнение лицом, не достигшим совершеннолетия, функции частного обвинителя, а, следовательно, не видят необходимости в подачи этим лицом заявления о
преступлении, что автоматически придает субъекту указанный статус. При этом действовать иначе практических работников не заставляет положение
ч. 8 ст. 318 УПК РФ, согласно которой «Если после принятия заявления к производству будет установлено, что потерпевший в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы, то мировой судья вправе признать обязательным участие в деле законного представителя потерпевшего и прокурора».
В изложенном подходе можно увидеть определенную логику. Но продолжает оставаться неясным, как быть в тех случаях, когда мнение несовершеннолетнего и его законного представителя о подаче (отказе в подаче) заявления по делу частного обвинения расходятся. Кстати, такие ситуации возможны, когда преступления рассматриваемой категории совершаются родителями (или лицами, их заменяющими) в отношении своих детей. С одной стороны, у подростка есть возможность самостоятельно обратиться с заявлением к мировому судье. С другой - он не сможет полноценно выполнить функцию частного обвинителя либо выполнить ее вообще (если подросток является малолетним), а рассчитывать на помощь законного представителя не приходится. На наш взгляд, данную проблемную ситуацию можно разрешить следующим образом. При наличии коллизии интересов малолетнего и его законного представителя либо при совершении последним преступления, отнесенного к делам частного обвинения в отношении представляемого лица, право возбудить уголовное дело надо предоставить руководителю следственного органа, следователю, а также с согласия прокурора дознавателю. Для этого необходимо внести корректировки в действующее законодательство.
Представляется, что для повышения эффективности деятельности в рассматриваемой сфере необходимо:
1. усовершенствовать нормативную основу принятия заявления о преступлениях;
2. усилить контроль за исполнением действующих нормативных предписаний;
3. предложить правоприменителю тактические приемы работы с заявителем.
Библиографический список
1. Приказ Генеральной прокуратуры Российской Федерации № 39, Министерства внутренних дел Российской Федерации № 1070, Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий № 1021, Министерства юстиции Российской Федерации № 235, Федеральной службы безопасности Российской Федерации № 780, Министерства экономического развития и торговли Российской Федерации № 353, Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков № 399 от 29 декабря 2005 г. Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2006. № 5.
ПРАЙС \ЪтУ=
2. Инструкция по организации в органах федеральной службы безопасности приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях и иной информации о преступлениях и событиях, угрожающих личной и общественной безопасности. Утверждена Приказом Федеральной службы безопасности Российской Федерации от 16 мая 2006 г. № 205. Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2006. № 42.
3. Инструкция о порядке приема, регистрации и проверки сообщений о преступлениях и иных происшествиях в органах государственной противопожарной службы Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий. Утверждена Приказом Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий от 2 мая 2006 г. № 270. Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2006. -№ 25.
4. Приказ МВД России от 4.05.2010 г. № 333 «Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в органах внутренних дел Российской Федерации заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях». Зарегистрирован в Министерстве юстиции РФ 9.06.2010 г № 17532.
5. Галимов О.Х. Проблемы правового регулирования уголовного судопроизводства с участием малолетних: Автореф. дис... канд. юрид. наук. Омск, 1997.
6. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / науч. ред. В.Т. Томин, М.П. Поляков. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство Юрайт, 2010.
7. Марфицин П.Г. Обеспечение прав и законных интересов личности в стадии возбуждения уголовного дела: Дис. канд. юрид. наук. М., 1993.
8. Строков А.А. Уголовно-правовая характеристика преступлений: вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления или антиобщественные действия, неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего: Автореф. дис. канд. юрид. наук. Ставрополь, 2009.
9. Архив Нижегородского районного суда г. Н.Новгород за 2008 г. Дело № 1-46/2008.
10. Архив Нижегородского районного суда г. Н.Новгород за 2010 г. Дело № 1-479/2010.
S.A.SINENKO, N.A. KIRYANINA ADMISSION OF STATEMENT OF CRIME: LEGAL AND CRIMINALISTIC ASPECTS
The article reveals the problematic issues that arise in law enforcement in connection with the admission of statements of the crime. The specificity of receipt of applications from different parties, described the order of the receipt of the crime. The theoretical propositions are illustrated by examples from practice.
Key words: application of the crime, the order of the receipt of the crime.
