CC BY
38УДК 347
DOI: 10.17072/2619-0648-2023-1 -72-84
ПРЕЗУМПЦИЯ СЛАБОСТИ СУБЪЕКТА ЧАСТНОПРАВОВЫХ ОТНОШЕНИЙ
О. Н. Гуляева Аспирант
Пермский государственный
национальный исследовательский университет
614990, Россия, г. Пермь, ул. Букирева, 15
E-mail: [email protected]
Аннотация: в статье рассмотрена проблема неопровержимости слабости некоторых правовых статусов субъектов частноправовых отношений. Для преодоления указанной проблемы и сохранения защиты действительно слабого участника частноправового отношения автор считает результативным использование правовой конструкции презумпции. Определено содержание данной презумпции, состоящее из двух аспектов - материального и процессуального. Выявлены способы и последствия ее опровержения. Проанализированы на возможность закрепления презумпции следующие правовые статусы субъектов: потребитель, присоединяющаяся сторона договора, сторона, обратившаяся за заключением публичного договора, работник в трудовых правоотношениях, миноритарный акционер, кредитор, несовершеннолетний, нетрудоспособный и нуждающийся член семьи. Предложены изменения действующего законодательства в части закрепления норм-презумпций, а также необходимые системные изменения процессуальных норм.
Ключевые слова: потребительский экстремизм; злоупотребление правом; презумпция слабости; правовой статус; правовое положение; слабая сторона; бремя доказывания
© Гуляева О. Н., 2023
PRESUMPTION OF WEAKNESS OF A PARTY TO A PRIVATE LAW RELATIONSHIP
O. N. Gulyaeva
Perm State University
15, Bukireva st., Perm, 614990, Russia
E-mail: [email protected]
Abstract: the article is devoted to the problem of the irrefutable weakness of some legal statuses of subjects of private law relations. In order to overcome this problem and preserve the protection of a really weak participant in a private law relationship, the author considers the use of the legal construction of presumption to be effective. The content of this presumption is determined, which consists of two aspects: material and procedural. The ways and consequences of its refutation are revealed. The following legal statuses of subjects for the possibility of securing a presumption are analyzed: the consumer, the joining party to the contract, the requesting party for the conclusion of a public contract, an employee in labor relations, a minority shareholder, a creditor, a minor, a disabled and needy family member. Amendments to the current legislation are proposed in terms of fixing norms-presumptions, as well as necessary systemic changes in procedural norms.
Keywords: consumer extremism; abuse of the right; presumption of weakness; legal status; weak party; burden of proof
Презумпция - это предположение, при котором определенный факт признается соответствующим действительности и влечет правовые последствия до того момента, пока не будет доказано обратное.
В современных научных работах встречается мнение о необходимости законодательного закрепления презумпции слабости физических лиц в правоотношениях с профессиональными участниками оборота1. Более того, ряд авторов констатирует факт присутствия в российском праве презумпции слабости потребителя2. Однако есть и противники данной позиции. Так, по мне-
1 Защита прав потребителей финансовых услуг / [Ю. Б. Фогельсон, М. Д. Ефремова, В. С. Петрищев и др.]; отв. ред. Ю. Б. Фогельсон. М.: Норма: ИНФРА-М, 2010. С. 166.
2 См., например: Бакулин А. Ф. Судебная защита слабой стороны предпринимательского договора // Судья. 2019. № 8. С. 20-27; Усольцев Е. Ю. Злоупотребление правом со стороны потребителя: постановка проблемы и поиск ее решения // Юрист. 2021. № 4. С. 41-45.
нию В. А. Анисимова, сам факт взаимодействия физического лица и субъекта предпринимательской деятельности в отношениях не означает их неравенства3, а М. В. Маковеева утверждает, что правовой статус не может заведомо являться слабым4.
По справедливому замечанию В. Ф. Яковлева, «правовое положение» и «правовой статус» - понятия с различным содержанием5: правовой статус, отражая общие черты, опосредуется конкретными правовыми связями, указывающими на правовое положение субъекта. А. Ф. Пьянкова полагает, что определение субъекта как слабого должно осуществляться в каждом конкретном правоотношении6, то есть на уровне правового положения субъекта, а не его статуса. Думается, исследование в каждом судебном деле слабого/сильного положения его участников процессуально нецелесообразно и приводит к затягиванию сроков рассмотрения. Более того, наличие слабости у субъекта подразумевает не только материально-правовую сторону, но и процессуальную. Если субъект изначально находится в слабом положении, доказывать данный факт ему тоже будет затруднительно.
Итак, признание определенного правового статуса слабым представляется допустимым. Однако многообразие общественных отношений не позволяет неопровержимо утверждать слабость всех тех лиц, которые обладают подобным правовым статусом. Так, слабость потребителя - это распространенная, но не универсальная характеристика субъекта. Юридическая литература богата на исследования злоупотреблений и недобросовестных действий со стороны потребительского сектора и иных слабых субъектов, подверженных особой защите7.
3 Анисимов В. А. Теоретические проблемы определения основы правового статуса потребителя // Власть закона. 2017. № 2. С. 106-114.
4 Маковеева М. В. Слабый субъект правоотношения как более уязвимая сторона договора // Современная юриспруденция: актуальные вопросы, достижения и инновации: сб. ст. Между-нар. науч.-практ. конф. (25 сентября 2017 г., Пенза). Пенза: МЦНС «Наука и Просвещение», 2017. С. 53-55.
5 Яковлев В. Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. 2-е изд., доп. М.: Статут, 2006. С. 66.
6 Пьянкова А. Ф. Способы защиты прав слабой стороны по договору присоединения // Защита гражданских прав: избранные аспекты: сб. ст. / под ред. М. А. Рожковой. М.: Статут, 2017. С. 57-80.
7 См., например: Ожегова Г. А. К понятию «потребительский экстремизм» // Юрист. 2014. № 14. С. 15-19; Степанов С. В. Расторжение трудового договора с беременными: упущения законодателя и перегибы правоприменителя // Трудовое право в России и за рубежом. 2020. № 3. С. 48-51; Усольцев Е. Ю. Указ. соч.
В научных работах и судебных актах весьма распространены понятия «потребительский экстремизм», «потребительский терроризм», а также производные от них. Нельзя не согласиться с В. А. Беловым, что на сегодняшний день данные понятия не имеют научного обоснования и являются скорее жаргонизмами8. Считаем, что подобное терминологическое смешение публичного и частного права не позволяет сохранять понятийную точность. Однако факт наличия злоупотреблений и недобросовестных действий со стороны потребителей (и некоторых иных субъектов) видится неоспоримым. В. В. Богдан замечает, что подобные действия приносят убытки профессиональным контрагентам9. Помимо уже указанных негативных последствий, они приводят к последующей деформации самих правоотношений. Например, в связи с распространенными злоупотреблениями со стороны пациентов - потребителей медуслуг возник феномен «защитной медицины»10, суть которого сводится к минимизации рисков при оказании услуги.
Для преодоления проблемы неопровержимости слабости правового статуса при сохранении защиты действительно слабого участника частноправового отношения результативно, на наш взгляд, использование правовой конструкции презумпции, что обусловлено «возможностью опровержения -имманентного свойства любой презумпции»11.
Отметим, что на сегодняшний день в российском праве отсутствует презумпция слабости потребителя. В ситуации, когда профессиональный контрагент опровергает слабое положение потребителя, никакие правовые последствия не наступают и за потребителем сохраняются те преимущества, которые закреплены в специальном законодательстве. Иными словами, законодательство о защите прав потребителей основывается на убежденности, а не на вероятностном предположении. Потребитель обладает особым статусом, однако юридической конструкции презумпции в данном случае не наблюдается. Полагаем, если потребитель фактически не находится в слабом положении, действие принципа защиты слабого субъекта невозможно, а по-
8 Белов В. А. Виды требований потребителей: теоретико-практический анализ // Закон. 2021. № 9. С. 33-41.
9 Богдан В. В. Модернизация Закона РФ «О защите прав потребителей» должна быть сбалансированной: к вопросу о необходимости внесения изменений и дополнений // Актуальные проблемы российского права. 2013. № 2. С. 135-142.
10 Матейкович М. С. Медицинская помощь, медицинские услуги и права потребителей // Судья. 2018. № 2. С. 38-42.
11 Кузнецова О. А. Презумпции в гражданском праве. СПб.: Юрид. центр - Пресс, 2004. С. 27.
тому оснований для нивелирования принципа равенства нет12. Налицо, таким образом, предоставление необоснованных льгот и привилегий одной из сторон правоотношения.
Считаем допустимым распространение предложенной конструкции и на другие правовые статусы субъектов. Соответственно, доктринальный анализ презумпции слабости субъекта видится актуальным вопросом частного права.
Исследуемая правовая конструкция подразумевает особое содержание правоотношений, при котором правовое регулирование осуществляется специальными императивными нормами. Иными словами, если в отношениях участвует слабый субъект, то общее диспозитивное правовое регулирование, предусмотренное гражданским законодательством, вступает в конкуренцию со специальными императивными нормами. Разрешается данное противоречие в пользу специальных норм. При опровержении презумпции, а именно в случае наличия фактически равных участников, правовое регулирование отношений осуществляется преимущественно диспозитивными началами гражданского права. В частности, в отсутствие слабого положения потребителя специальные императивные нормы потребительского законодательства не подлежат применению.
Таким образом, материально-правовой аспект презумпции включает в себя действие специальных императивных норм материального права, наделяющих дополнительными правами слабого субъекта и/или обязанностями сильную сторону. К подобным материальным нормам можно отнести статьи 426, 428 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ)13, закон «О защите прав потребителей»14, главы 41, 42 Трудового кодекса Российской Федерации (далее - ТК РФ)15 и др.
Процессуально-правовой аспект презумпции слабости состоит в возложении бремени доказывания отсутствия слабого положения субъекта либо обстоятельств, исключающих состав правонарушения или ответственности, на сильную сторону правоотношения.
12 См.: Гуляева О. Н. Принцип равенства и защиты слабого субъекта правоотношения: межотраслевой взгляд // Власть закона. 2022. № 3. С. 151-161.
13 Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая): Федер. закон от 30 нояб. 1994 г. № 51-ФЗ: принят Гос. Думой 21 окт. 1994 г. (ред. от 25.02.2022).
14 О защите прав потребителей: Закон РФ от 7 февр. 1992 г. № 2300-1: принят Верхов. Советом Рос. Федерации 7 февр. 1992 г. (ред. от 14.07.2022).
15 Трудовой кодекс Российской Федерации: Федер. закон от 30 дек. 2001 г. № 197-ФЗ: принят Гос. Думой 21 дек. 2001 г.: одобрен Советом Федерации 26 дек. 2011 г. (ред. от 14.11.2022).
Во-первых, это означает, что слабая сторона не должна доказывать свое слабое положение (оно предполагается), а сильная сторона вправе опровергнуть презумпцию. Способы такого опровержения допустимо классифицировать на две группы, а именно:
1) предоставление доказательств наличия у слабой стороны возможностей воздействия на правоотношение своей волей и в своем интересе. Например, продавец/производитель может предоставить доказательства того, что потребитель обладал достаточным количеством знаний, информации, опыта и других ресурсов, позволявших ему в полной мере реализовывать свои интересы в правоотношении;
2) предоставление доказательств, подтверждающих активные действия сильной стороны, которые были направлены на «выравнивание» участников правоотношения, - например, всестороннее и неоднократное разъяснение условий и правовых последствий сделки. В. А. Белов справедливо утверждает, что проактивное поведение сильной стороны отвечает признакам добросовестного поведения и потребностям оборота16.
Во-вторых, процессуально-правовой аспект презумпции включает в себя следующую альтернативу: если сильная сторона не предоставляет достаточных доказательств для опровержения презумпции, целесообразно возложение на нее бремени доказывания обстоятельств, исключающих состав правонарушения или ответственность. В частности, она должна доказать, что полностью проинформировала акционера о деятельности общества, предоставила потребителю качественный товар (работу, услугу), не понуждала к увольнению беременную работницу и т.п.
На сегодняшний день подобное распределение бремени доказывания характерно для потребительских отношений (бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе за причинение вреда, лежит на продавце17) и отчасти для трудовых (обязанность доказать наличие законного основания и порядка увольнения по инициативе работодателя возлагается на работодателя18).
16 Белов В. А. Правовая сущность понятий «потребитель» и «слабая сторона» в гражданских правоотношениях // Lex russica (Русский закон). 2018. № 6. С. 26-44.
17 О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей: постановление Пленума Верхов. Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 17.
18 О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации: постановление Пленума Верхов. Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2 (ред. от 24.11.2015).
Считаем, что данное правовое регулирование недостаточно. В частности, в ситуации увольнения по инициативе работника при отсутствии добровольности волеизъявления бремя доказывания возлагается на работника. Так, Н. Сиверская отмечает, что если беременная сотрудница докажет, что работодатель принуждал ее к увольнению, то соответствующие исковые требования будут удовлетворены19. В условиях конституционной свободы труда любой работник вправе уволиться по собственной инициативе, в том числе беременная женщина. Однако данные действия не являются широко распространенными, в связи с чем представляется необходимым перераспределить бремя доказывания с беременной работницы на работодателя.
Судебная практика содержит примеры распределения бремени доказывания по основанию сильной позиции одного из участников правоотношения. Так, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд в Пермском крае возложил обязанность доказывания обстоятельств принадлежности спорного участка на ответчика - ресурсоснабжающую организацию, в связи с тем что она является профессиональным участником гражданского оборота и соответственно сильной стороной20.
Предложенное распределение бремени доказывания требует соответствующей процессуальной нормы. С учетом системного реформирования законодательства предлагаем внести изменения, дополнив пункт 3 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации21 и пункт 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации22 в следующей редакции:
«В случае участия в спорном правоотношении слабого субъекта бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности, возлагается на соответствующего сильного участника правоотношения.
В случае если слабость участника правоотношения является неочевидной, суд вправе применить меры по перераспределению обязанности доказывания определенных им обстоятельств».
19 Сиверская Н. Можно ли «настроить» работника на увольнение, не нарушая закон? // Практическая бухгалтерия. 2020. № 10. С. 36-44.
20 Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 1 марта 2021 г. № 17АП-302/2021-ГК по делу № А50-18607/2020.
21 Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации: Федер. закон от 14 нояб. 2002 г. № 138-ФЗ: принят Гос. Думой 23 окт. 2002 г.: одобрен Советом Федерации 30 окт. 2002 г. (ред. от 07.10.2022).
22 Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации: Федер. закон от 24 июля 2022 г. № 95-ФЗ: принят Гос. Думой 14 июня 2002 г.: одобрен Советом Федерации 10 июля 2002 г. (ред. от 07.10.2022).
Наделение суда правом по собственной инициативе перераспределять бремя доказывания связано с невозможностью правового регулирования всех общественных отношений. При отсутствии презумпции слабости в материальной норме в отношении субъекта, который фактически находится в слабом положении, суд вправе по собственной инициативе в целях правильного рассмотрения дела переместить доказательное бремя.
Актуальным примером невозможности закрепления презумпции слабости в материальной норме представляется слабость миноритариев в корпоративных правоотношениях. Слабость данной категории лиц отмечена судебной практикой23, а также доктриной права24. Предпосылкой к формированию презумпции видится наличие в законодательстве перераспределения доказательного бремени на сильную сторону правоотношения (ст. 84.8 Федерального закона «Об акционерных обществах»25: в случае несогласия владельца ценных бумаг с ценой лицо, выкупившее акции, наделяется обязанностью доказывания выплаты необходимой денежной суммы). Однако, учитывая факт отсутствия легального понятия «миноритарный акционер» (которое фактически является оценочным), введение презумпции применительно к неизвестному не представляется возможным. Перераспределение судом по собственной инициативе бремени доказывания в корпоративных правоотношениях видится ситуативным решением поднятой проблемы до момента соответствующего развития корпоративного законодательства.
Опираясь на представления профессора О. А. Кузнецовой, считаем необходимой разработку материальных норм-презумпций в следующей структурной организации: условие действия (гипотеза), непосредственно само предположение (диспозиция), а также элемент возможного опровержения (пока не доказано иное)26.
23 См.: Обзор судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2020. № 5. С. 28-39; По жалобам граждан Ю. Ю. Колодкина и Ю. Н. Шадеева на нарушение их конституционных прав положениями ст. 84.8 ФЗ «Об акционерных обществах» во взаимодействии с ч. 5 ст. 7 ФЗ «О внесении изменений в ФЗ "Об акционерных обществах" и некоторые другие законодательные акты РФ: определение Конституционного Суда РФ от 3 июля 2007 г. № 681-О-П.
24 МихееваЛ. Ю. О социальном государстве, патернализме и слабой стороне гражданского правоотношения // Гражданское право социального государства: сб. ст., посвящ. 90-летию со дня рождения проф. А. Л. Маковского (1930-2020) / отв. ред. В. В. Витрянский, Е. А. Суханов. М.: Статут, 2020. С. 37-51.
25 Об акционерных обществах: Федер. закон от 26 дек. 1995 г. № 208-ФЗ: принят Гос. Думой 24 нояб. 1995 г. (ред. от 07.10.2022).
26 Кузнецова О. А. Указ. соч. С. 47.
Предлагаем внести изменения в действующее законодательство, дополнив абзац 3 преамбулы закона «О защите прав потребителей» текстом следующего содержания: «Потребитель является слабым субъектом, пока не доказано иное».
По замечанию А. Ф. Бакулина и А. В. Кузьминой, переговорная слабость присоединяющейся стороны презюмируется. Позволим себе не согласиться с указанным мнением. Норма-презумпция, как было отмечено ранее, содержит три элемента: гипотезу, диспозицию-презумпцию и контрпрезумпцию. Структура нормы абзаца 1 пункта 2 статьи 428 ГК РФ не отвечает указанным требованиям: если отношения опосредованы договором присоединения, который хотя и не противоречит закону, но лишает сторону обычно предоставляемых прав, ограничивает ответственность второй стороны либо содержит иные обременительные условия, то присоединяющаяся сторона вправе потребовать расторжения или изменения договора. Тот факт, что в данном случае опровергаться будет гипотеза, а не предположение, позволяет утверждать, что данная норма является регулятивной.
Таким образом, предлагаем внести изменения в действующее законодательство, дополнив пункт 3 статьи 428 Гражданского кодекса РФ нормой-презумпцией в следующей редакции: «Присоединяющаяся к договору сторона предполагается слабой в правоотношении, пока не доказано иное».
Договор присоединения частично отвечает признакам публичного договора (ст. 426 ГК РФ). В обоих видах договоров присутствует слабая сторона, которая не имеет либо имеет незначительное влияние на формирование условий сделки. Предлагаем внести изменения в действующее законодательство, дополнив пункт 3 статьи 426 Гражданского кодекса Российской Федерации нормой-презумпцией в следующей редакции: «Лицо, обратившееся для заключения публичного договора, предполагается слабой стороной в правоотношении, пока не доказано иное».
Следует обратить внимание на правовое регулирование трудовых отношений, в которых участвует слабый субъект. Как ранее отмечалось, в научной литературе повсеместно указывается на злоупотребление правами беременными работницами. Необходимость особой защиты данной категории субъектов представляется неоспоримой, а потому общепринято рассматривать беременную женщину как слабую сторону трудового договора27. Однако
27 Брюхина Е. Р., Третьякова Е. С. Права женщин в контексте универсальных, региональных и национальных (российских) стандартов и механизмов защиты прав человека // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2021. Вып. 53. С. 516-539.
тот факт, что увольнение беременной женщины по инициативе работодателя допустимо исключительно в двух случаях, не способствует эффективному выполнению обязанностей работником. Судебная практика преимущественно защищает слабого субъекта, опираясь на нормы материального права, что делает положение работодателя уязвимым. По мнению С. В. Степанова, рассматриваемые правоотношения характеризуются несправедливостью и дисбалансом28. Указанные факты обусловливают необходимость введения презумпции слабости беременных работниц.
Действительно, особая защита в трудовых правоотношениях беременных женщин, а также лиц с семейными обязанностями (ст. 261 ТК РФ) актуальна и востребована. Однако введение презумпции в отношении указанной категории видится полумерой. Правовой статус работника в целом является слабым, а потому требующим соответствующего правового регулирования. Верховный Суд РФ указывает на необходимость учета слабого положения работника при применении норм материального права29.
Распределение бремени доказывания на работодателя поспособствует активным действиям с его стороны по соблюдению всех гарантий, предоставляемых трудовым законодательством в отношении каждого работника. При этом презумпция сохранит возможность опровержения предположения, допускающего особое применение материального права. В частности, дополнительные гарантии работников предусмотрены статьей 393 ТК РФ, согласно которой работники освобождаются от уплаты пошлин и судебных расходов. Верховный Суд РФ расширительно толкует данную норму, указывая на ее применение вне зависимости от результатов рассмотрения дела (в том числе в случае частичного или полного отказа в требованиях30). Слабость положения работника предопределяет подобное решение Верховного Суда РФ, однако думается, что в случае отсутствия данной характеристики субъекта подобные привилегии становятся необоснованными. Поэтому предлагаем дополнить статью 56 Трудового кодекса РФ абзацем 3 в следующей редакции: «Работник предполагается слабой стороной трудового договора, пока не доказано иное».
Из принципов семейного права (ст. 1 Семейного кодекса РФ)31 и положений юридической доктрины32 следует, что несовершеннолетние, нетрудо-
28 Степанов С. В. Указ. соч.
29 Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 8 нояб. 2021 г. № 67-КГ21-13-К8.
30 Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 31 мая 2021 г. № 41-КГ21-14-К4.
31 Семейный кодекс Российской Федерации: Федер. закон РФ от 29 дек. 1995 г. № 223-ФЗ: принят Гос. Думой 8 дек.1995 г. (ред. от 21.11.2022).
способные и нуждающиеся члены семьи являются слабыми субъектами. Считаем, что допустимость опровержения слабости данных субъектов не соотносится с общим направлением развития семейного законодательства, а также с Конституцией РФ. Современное правовое регулирование семейных правоотношений в первую очередь выполняет охранительную функцию путем предоставления широкого спектра прав и гарантий слабым субъектам правоотношения и лишь во вторую очередь регулирующую, что обосновывается спецификой используемых при взаимодействии субъектов внеправовых категорий, таких как «любовь», «уважение». Исходя из этого формирование презумпции слабости несовершеннолетних, нетрудоспособных и нуждающихся членов семьи не представляется необходимым.
Другой широкой группой слабых субъектов являются кредиторы в обязательственных правоотношениях. Кредитор как лицо, обладающее правом требовать исполнения от должника, имеет более слабую позицию, так как находится в зависимости от чужих действий по получению того, что ему полагается по закону. Наиболее последовательным приверженцем данной позиции выступает С. А. Хохлов33.
Представляется, что разнообразие обязательств и их распространенный двусторонний характер не позволяют зафиксировать слабость данных субъектов на уровне общего правового регулирования обязательственных отношений. При этом законодатель наделяет кредиторов широким спектром полномочий в отношениях несостоятельности (банкротства), что обусловливается их наиболее уязвимым положением в указанной ситуации. Думается, введение презумпции в отношении кредиторов не станет результативным в связи со смешанным характером института несостоятельности (банкротства), который более тяготеет к публично-правовому регулированию.
Законодательное закрепление презумпции слабости рассмотренных субъектов частноправовых отношений направлено на гармонизацию законодательства путем обоснования наличия дополнительных материальных и процессуальных прав слабых субъектов, а также на выделение данных лиц в ограниченный перечень, что позволяет участникам оборота быть более осмотрительными, а судьям - отслеживать их фактическое положение.
32 Ульянова М. В. Осуществление и защита нетрудоспособных и нуждающихся членов семьи // Семейное и жилищное право. 2022. № 3. С. 20-25.
33 Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель / под ред. О. М. Козырь, А. Л. Маковского, С. А. Хохлова. М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1996. С. 236-237.
Подведем итог исследованию.
Презумпция слабости субъекта частноправового отношения - это закрепленное в правовой норме опровергаемое предположение о слабости субъекта правоотношения, содержательно состоящее из двух аспектов: материально-правового, включающего использование специальных императивных норм материального права, которые наделяют дополнительными правами слабого субъекта и (или) обязанностями сильную сторону, и процессуально-правового, состоящего в возложении бремени доказывания отсутствия слабого положения стороны либо обстоятельств, исключающих состав правонарушения или ответственность, на сильную сторону правоотношения.
Опровержение презумпции подразумевает невозможность применения специального материального и процессуального правового регулирования отношений и допускается двумя способами, а именно: предоставлением доказательств наличия у слабой стороны возможностей воздействия на правоотношение своей волей и в своем интересе либо предоставлением доказательств, подтверждающих активные действия сильной стороны, которые были направлены на «выравнивание» участников правоотношения.
Доказана необходимость законодательного закрепления презумпции слабости следующих субъектов частноправовых отношений: потребителей, присоединяющейся стороны договора, стороны, обратившейся за заключением публичного договора, и работника в трудовых правоотношениях.
Библиографический список
Анисимов В. А. Теоретические проблемы определения основы правового статуса потребителя // Власть закона. 2017. № 2. С. 106-114.
Бакулин А. Ф. Судебная защита слабой стороны предпринимательского договора // Судья. 2019. № 8. С. 20-27.
Белов В. А. Виды требований потребителей: теоретико-практический анализ // Закон. 2021. № 9. С. 33-41.
Белов В. А. Правовая сущность понятий «потребитель» и «слабая сторона» в гражданских правоотношениях // Lex russica (Русский закон). 2018. № 6. С. 26-44.
Богдан В. В. Модернизация Закона РФ «О защите прав потребителей» должна быть сбалансированной: к вопросу о необходимости внесения изменений и дополнений // Актуальные проблемы российского права. 2013. № 2. С. 135-142.
Брюхина Е. Р., Третьякова Е. С. Права женщин в контексте универсальных, региональных и национальных (российских) стандартов и механизмов защиты прав человека // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2021. Вып. 53. С. 516-539.
Гуляева О. Н. Принцип равенства и защиты слабого субъекта правоотношения: межотраслевой взгляд // Власть закона. 2022. № 3. С. 151-161.
Защита прав потребителей финансовых услуг / [Ю. Б. Фогельсон, М. Д. Ефремова, В. С. Петрищев и др.]; отв. ред. Ю. Б. Фогельсон. М.: Норма: ИНФРА-М, 2010.
Кузнецова О. А. Презумпции в гражданском праве. 2-е изд., испр., доп. СПб.: Юрид. центр - Пресс, 2004.
Маковеева М. В. Слабый субъект правоотношения как более уязвимая сторона договора // Современная юриспруденция: актуальные вопросы, достижения и инновации: сб. ст. Междунар. науч.-практ. конф. (25 сентября 2017 г., Пенза). Пенза: МЦНС «Наука и Просвещение», 2017. С. 53-55.
Матейкович М. С. Медицинская помощь, медицинские услуги и права потребителей // Судья. 2018. № 2. С. 38-42.
Михеева Л. Ю. О социальном государстве, патернализме и слабой стороне гражданского правоотношения // Гражданское право социального государства: сб. ст., посвящ. 90-летию со дня рождения проф. А. Л. Маковского (19302020) / отв. ред. В. В. Витрянский, Е. А. Суханов. М.: Статут, 2020. С. 37-51.
Ожегова Г. А. К понятию «потребительский экстремизм» // Юрист. 2014. № 14. С. 15-19.
Пьянкова А. Ф. Способы защиты прав слабой стороны по договору присоединения // Защита гражданских прав: избранные аспекты: сб. ст. / под ред. М. А. Рожковой. М.: Статут, 2017. С. 57-80.
Сиверская Н. Можно ли «настроить» работника на увольнение, не нарушая закон? // Практическая бухгалтерия. 2020. № 10. С. 36-44.
Степанов С. В. Расторжение трудового договора с беременными: упущения законодателя и перегибы правоприменителя // Трудовое право в России и за рубежом. 2020. № 3. С. 48-51.
Усольцев Е. Ю. Злоупотребление правом со стороны потребителя: постановка проблемы и поиск ее решения // Юрист. 2021. № 4. С. 41-45.
Ульянова М. В. Осуществление и защита нетрудоспособных и нуждающихся членов семьи // Семейное и жилищное право. 2022. № 3. С. 20-25.
Яковлев В. Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. 2-е изд., доп. М.: Статут, 2006.
Информация для цитирования
Гуляева О. Н. Презумпция слабости субъекта частноправовых отношений // Ex jure. 2023. № 1. С. 72-84. DOI: 10.17072/2619-0648-2023-1-72-84.
^ Gulyaeva O. N. Presumption of Weakness of a Party to a Private Law Relation-Ш ship. Ex jure. 2023. № 1. Pp. 72-84. DOI: 10.17072/2619-0648-2023-1-72-84.
