CC BY
68
Зверев П.Г. ©
Кандидат юридических наук, преподаватель кафедры общеправовых дисциплин КФ СПбУ
МВД РФ
ПРЕВЕНТИВНЫЕ МИРОТВОРЧЕСКИЕ ОПЕРАЦИИ И МЕЖДУНАРОДНОЕ ГУМАНИТАРНОЕ ПРАВО, ПРИМЕНЯЕМОЕ В ПЕРИОД ВООРУЖЕННЫХ
КОНФЛИКТОВ
Аннотация
Статья посвящена изучению вопроса о соблюдении норм международного гуманитарного права в условиях превентивных миротворческих операций ООН и региональных организаций.
Ключевые слова: ООН, превентивные миротворческие операции, международное гуманитарное право.
Keywords: UN, preventive peace operations, international humanitarian law.
Вопрос о применимости норм международного гуманитарного права к военным действиям стал актуальным в области международного миротворчества в условиях количественного увеличения миротворческих операций ООН и региональных организаций и серьезных качественных изменений, которые претерпели миротворческие акции: значительно усилился военный фактор, возросло количество военнослужащих, принимающих участие в операциях, появились новые компоненты участников (в частности, полицейские наблюдатели). На сегодняшний день нормы международного гуманитарного права пока еще не стали полноценной составной частью нормативных актов органов военного управления, которые регламентируют деятельность Вооруженных Сил России в вооруженных конфликтах. Говоря о нормативных актах, мы имеем в виду, прежде всего, боевые уставы видов Вооруженных Сил России и наставления по различным видам обеспечения - боевого, морально-психологического, тылового, технического.
При осуществлении превентивных миротворческих операций факт соблюдения норм международного гуманитарного права имеет особое значение, поскольку каждое государств несет единоличную ответственность за их соблюдение. Ведь, если говорить о миротворческих операциях ООН, сама Организация «собственных» вооруженных сил не формирует. Вместо этого Совет Безопасности ООН принимает важное политическое решение о выдаче мандата на проведение операции. Поэтому государства - члены ООН, непосредственно осуществляющие действия принудительного характера (военные действия) по мандату Организации, самостоятельно реализуют права и обязанности, предусмотренные нормами международного гуманитарного права.
В юридической литературе встречается мнение о том, что обязанность по соблюдению норм международного гуманитарного права возлагается не на государства, предоставляющие воинские контингенты для участия в миротворческих операциях ООН, а на саму Организацию. Такой подход, однако, делает ООН стороной в конфликте, что противоречит принципам миротворчества и духу самой Организации, согласно Уставу ООН [4, 56-57]. Необходимо помнить, что Организация Объединенных Наций действует исключительно в интересах государств-членов, а посему не может иметь никаких собственных целей при проведении превентивных миротворческих операций. Это означает, что только государства несут ответственность за действиях своих военнослужащих. При этом, разумеется, не исключается персональная ответственность самих военнослужащих в Международном уголовном суде и национальных судах.
©© Зверев П.Г., 2013 г.
На сегодняшний день вопрос об ответственности ООН за действия персонала, связанные с несоблюдением норм международного гуманитарного права в период миротворческих операций, можно отнести в лучшем случае к области теоретических размышлений. Реалии таковы, что на практике это неосуществимо: политическая ответственность в данном случае смысла не имеет, что же до материальной ответственности, то на ее реализацию у Организации вряд ли найдутся средства (особенно в современных условиях недостаточного финансирования ООН со стороны государств-членов). Да и сам вопрос об ответственности ООН звучит некорректно. Такое положение вещей, конечно, никак не влияет на способность Организации настаивать в своих декларациях и соглашениях на необходимости силам по поддержанию мира (принуждению к миру) ООН придерживаться «принципов и духа» основных гуманитарных конвенций (Женевские конвенции 1949 г. и Дополнительные протоколы к ним 1977 г.). Равным образом, такое положение вещей никак не мешает ООН осуществлять контроль за соблюдением принципов международного гуманитарного права персоналом Организации. Контроль, в частности, может быть нацелен на подтверждение знаний гуманитарного права и гарантирование его соблюдения личным составом вооруженных сил, поступивших во временное распоряжение ООН. Если бы речь шла о создании постоянных Вооруженных Сил ООН (вопрос, обсуждаемый на протяжении полувека), не имеющих национального подчинения, ситуация с ответственностью за несоблюдение норм международного гуманитарного права изменилась бы кардинально. Пока же этот вопрос остается в проектной стадии.
Возвращаясь к вопросу о мандате Совета Безопасности ООН на проведение миротворческой операции, следует иметь в виду, что мандат уполномочивает «силы ООН» принимать участие в боевых действиях с применением вооруженной силы. Особенно это характерно для миротворческих операций превентивного характера. Формально речь идет о самообороне или об ответных действиях на любые попытки насильственного воспрепятствования выполнению силами ООН своих обязательств, в соответствии с мандатом. На деле же силы ООН часто оказываются вовлеченными в реальные боевые действия. Ситуация усугубляется многозначностью термина «конфликт», а также тем, что зачастую прибывающие к месту дислокации силы превентивных миротворческих операций оказываются вовлеченными в мелкие столкновения местных враждующих группировок.
По мнению некоторых исследователей, в подобных случаях силы превентивных миротворческих операций могут и не руководствоваться нормами международного гуманитарного права, исходя из соображений, что «не каждое вооруженное столкновение делает применимыми такие нормы» либо «отсутствуют элементы, составляющие вооруженный конфликт». Такого рода соображения не кажутся достаточно убедительными, поскольку нормы международного гуманитарного права своим массивом охватывают практически любые ситуации столкновений и напряженности и основываются на элементарных соображениях гуманности.
По сути, международное гуманитарное право начинает применяться с того момента, когда стороны конфликта четко обозначили отказ выполнять предложенные силами превентивных миротворческих операций меры и перешли к применению силы. Это же касается обеспечения поставок гуманитарной помощи. В некоторых случаях стороны конфликта хотя и не выражают согласие на его прекращение и на выполнение мер, предложенных силами превентивных миротворческих операций, но при этом не вступают в вооруженное противоборство. Такие ситуации, на наш взгляд, также следует квалифицировать как требующие применения норм международного гуманитарного права, содержащихся в Женевской конвенции о защите гражданского населения 1949 г. [1, С. 163].
Дополнительные возможности силам превентивных миротворческих операций предоставляет ст. 1, общая для всех Женевских конвенций 1949 г., согласно которой государства обязуются при любых обстоятельствах не только соблюдать, но и заставлять соблюдать (действуя при этом как индивидуально, так и коллективно) нормы международного гуманитарного права. Данная юридическая формула довольно сложна для
интерпретации. При ее толковании вспоминается принцип взаимности. Вместе с тем этой же статьей однозначно установлено, что «какие бы то ни было соображения взаимности исключаются».
Нельзя забывать о том, что односторонние вооруженные действия государства на своей территории превентивными миротворческими операциями не являются. Однако в ситуации, когда «принимающее государство» участвует в превентивной миротворческой операции, силы этой операции чисто психологически делятся на две части: «местная» составляющая, которая ставит перед собой задачу разгрома и ликвидации враждебной стороны, и иностранная часть, которая и нацелена на превенцию, сдерживание конфликта. Довольно часто антиправительственные силы воспринимают силы превентивной миротворческой операции как союзные силам государства, против которых они выступают. В то же время «национальная часть» сил превентивной миротворческой операции относится к «иностранной части» этих сил как к своим союзникам в противодействии антиправительственным силам. Такое положение вещей вносит серьезную путаницу и совершенно меняет акценты в «гуманитарной составляющей» операции. В личностном разрезе путаются моральные и социальные императивы, которыми руководствуется каждый комбатант. Особой жестокостью отличаются вооруженные конфликты немеждународного характера, в которых требования международного гуманитарного права зачастую вообще не соблюдаются [3, 59]. Ст. 3, общая для Женевских конвенций 1949 г. и применимая к вооруженным конфликтам немеждународного характера, устанавливает такие требования только для сторон конфликта. Силы превентивной миротворческой операции по своей юридической и политической природе не могут быть стороной конфликта, однако и они обязаны соблюдать указанные требования. Преамбула Дополнительного протокола II 1977 г. указывает на существование «международных документов, касающихся прав человека», которые «предоставляют основную защиту человеческой личности»; в случаях же, не предусмотренных действующими правовыми нормами, человеческая личность остается «под защитой принципов гуманности и требований общественного сознания». Также Дополнительный протокол II 1977 г. предусматривает защиту от опасностей, возникающих в связи с военными операциями, лицам, которые не принимают «непосредственного участия или прекратили принимать участие в военных действия».
Для сил превентивной миротворческой операции с точки зрения норм международного гуманитарного права очень важно определение конфликта как такового, независимо от его вида. На сегодняшний день такого определения нет ни в Женевских конвенциях 1949 г., ни в Дополнительных протоколах к ним 1977 г.
Вооруженное столкновение подталкивает комбатантов к проявлению примитивных, животных вариантов поведения, квалифицируемых как психопатологические. Если же учесть, что военнослужащие сил превентивных миротворческих операций, формируемых на многонациональной основе, принадлежат к различным социальным, этническим и религиозным группам, становится очевидным, что их миропонимание, социальная ориентация и правосознания качественным образом различаются. Это отражается в поведении на поле боя, в отношении к военнопленным, раненым и гражданскому населению. Когда же в состав сил превентивной миротворческой операции включаются военнослужащие «принимающего» государства (что характерно для миротворческой практики СНГ), они фактически понимают свою задачу как борьбу с терроризмом, антиправительственными элементами и предпочитают вообще не вспоминать о нормах международного гуманитарного права. Такое положение вещей диктует необходимость специального обучения сил превентивных миротворческих операций нормам международного гуманитарного права и контроля за их соблюдением [2, 111-131].
Литература
1. Действующее ме-ждународное право: Сб. документов: В 3 т. // Сост. Ю.М. Колосов и Э.С. Кривчикова. Т. 2. - М., 1997.
2. Кассессе А. Соблюдение гуманитарных норм в немеждународных вооруженных конфлик-тах / Современные войны. Гуманитарные проблемы. - М. 1988.
3. Пикте Ж. Развитие и принципы международного гуманитарного права. - М., МККК. 1994.
4. Симпозиум по вопросам деятельности и осуществления операций по поддержанию мира: Отчет. - Женева. МККК, 1994, 22-24 июня.
