CC BY
130
Лингвистика
В.Н. Серкина
Прецедентные тексты как средство выражения эмоциональной оценки: функциональный аспект (на материале региональных СМИ)
В статье подвергаются анализу функции прецедентных текстов как языковых единиц. В качестве материала были использованы прецедентные тексты, которые употребляются в региональных СМИ. Обращает на себя внимание использование прецедентных текстов в качестве средства создания образа автора. Ключевые слова: коннотация, образ автора, прецедентный текст, СМИ, фоновые знания, эмоциональная оценка, языковая личность.
Одним из средств представления эмоциональной оценки в тексте служат прецедентные тексты, метафорическая природа которых лингвистами связывается с эмотивностью. Отталкиваясь от точки зрения исследователя эмоционально-оценочной лексики Н.А. Лукьяновой, мы относим прецедентные тексты к лексическим средствам выражения эмоциональной оценки [8, с. 186].
Как известно, прецедентные тексты являются неотъемлемым компонентом когнитивной базы языкового коллектива, отражают различные аспекты чувственного восприятия мира. Прецедентные тексты представляют собой «готовые формулы», в которых закреплен многовековой опыт человечества, результат его познавательной деятельности. С помощью них раскрывается внутренняя и внешняя жизнь народа со всеми ее проявлениями. Данную точку зрения (возможность отображения в прецедентных текстах особенностей национального характера) при анализе прецедентных текстов, изъятых из текстов астраханских журналистов, мы также учитываем.
Прецедентные тексты употребляются астраханскими журналистами в различных материалах и ситуациях, с различными целями, и при этом, проникая в текст, они каждый раз наполняются конкретным содержанием, обусловленным конкретным контекстом. Прецедентные тексты используются авторами чаще в тех случаях, когда журналисты хотят передать неординарность ситуации, что, в свою очередь, невозможно без выражения оценки. По словам Е.В. Дегтевой и М. А. Ягубовой, оценка является «собственно человеческой» категорией: «с одной стороны,
она позволяет говорящему выразить отношение к любому жизненному факту, событию, лицу и т.д., с другой стороны, она ярко характеризует самого оценивающего человека» [3, с. 192]. Поэтому оценка относится к важнейшим средствам выражения доминанты газетной речи и осуществления воздействующей функции данной разновидности языка.
В результате анализа исследуемого языкового материала (около 1800 языковых единиц, извлеченных в результате сплошной выборки из газет «Факт и компромат», «Астраханские ведомости», «Горожанин», «Комсомолец Каспия», «Волга» и «Молодежная палитра») с эмоционально-оценочной точки зрения нами были выделены прецедентные тексты с отрицательной и положительной коннотацией. Следует отметить, что именно коннотация предполагает выражение эмоций. Самую многочисленную группу из общего числа всех прецедентных текстов, собранных нами в исследуемых СМИ, составляют прецедентные тексты с отрицательной коннотацией (таблица 1).
Таблица 1
Сравнение частотности употребления прецедентных текстов с отрицательной и положительной коннотацией
Название СМИ Прецедентные тексты с отрицательной коннотацией Прецедентные тексты с положительной коннотацией
«Факт и компромат» 94% 6%
«Астраханские ведомости» 84% 16%
«Горожанин» 60% 40%
«Комсомолец Каспия» 55% 45%
«Волга» 52% 48%
«Молодежная палитра» 33% 67%
Как показывают результаты анализа, самый большой разрыв между количеством прецедентных текстов, выражающих противоположную коннотацию, оказался у еженедельника «Факт и компромат» и газеты «Астраханские ведомости». Данные факты свидетельствуют о том, что прецедентные тексты с отрицательной коннотацией наиболее часто используются в материалах социально-политического и экономического характера, каковыми и являются вышеупомянутые издания.
Для выражения положительных эмоций прецедентные тексты астраханскими журналистами используются крайне редко. С целью же выражения отрицательной характеристики и для выражения соответствующих эмоций употребляется целый ряд прецедентных текстов: Различные частные «бахчисарайские сараи» растут, как грибы после дождя («Волга».
Филологические
науки
Лингвистика
2009. № 27); Зачем пустили Хозова в огород? («Факт и компромат». 2009. № 10); Однако это молчание купленных «ягнят» ни к чему не приведет («Факт и компромат». 2011. № 1).
Данные примеры еще раз подтверждают суждение о том, что «текст, несущий в себе негативную оценку, скорее заинтересует читателя и долго задержится в его памяти, тогда как оценка позитивная будет воспринята либо скептически, либо равнодушно» [9, с. 66].
В этом аспекте также можно выделить две немаловажные цели использования астраханскими журналистами прецедентных текстову: одобрение и порицание (осуждение) - так называемые «эмоционально-оценочные регулятивы». Как отмечает Л.Г. Бабенко, «этот тип речевых оценочных высказываний характеризуется ориентацией на собеседника, включает при этом все виды похвал и оскорблений. Основное средство их манифестации - коннотативно-эмотивная лексика, ярче всего обнажающая межличностные отношения» [2, с. 122]:
- одобрение: Где родилась, там и сгодилась («Волга». 2010. № 26; о юбилее акушерки Черноярской районной больницы); Поспешили, но людей не насмешили («Волга». 2009. № 106; об открытии районной школы); А у вас в районе газ, а у нас водопровод. Вот! («Волга». 2010. № 35);
- порицание: Теперь железная лошадь с балалаечником топчут это место («Факт и компромат». 2010. № 21); Министр на все руки («Факт и компромат». 2010. № 41); На власть нацелены новые герои... Им точно закон не писан («Факт и компромат». 2010. № 39); Как «Бай» красноярцев квартир лишил («Факт и компромат». 2010. № 19).
Вторая группа многочисленнее, что еще раз подтверждает наш вывод
относительно преобладания отрицательной оценочности в текстовом поле региональных СМИ. Данные функции (одобрение и порицание) соотносятся, по нашему мнению, с воздействующей функцией [2]. Как считает М. А. Кормилицына, автору важно выразить свое эмоциональное состояние прежде всего для того, чтобы вызвать подобное же чувство у читателей [7, с. 19]: выражая положительную оценку поступков, поведения героев материала, автор рассчитывает вызвать у адресата положительную эмоциональную реакцию, и наоборот. В основе одобрения лежит интерес и внимание к объекту, в основе порицания - отрицательное отношение к нему.
Посредством прецедентных текстов авторы дают оценку действиям представителей разных социальных слоев, в частности, чиновников. Каждому автору присущи свои речевые обороты, определенный стиль, что характерно и для единиц, выражающих эмоциональную оценку.
Остановимся подробнее на «интенциональной функции» прецедентных текстов [2]. Мы имеем в виду использование их в качестве средства создания образа самого автора. Содержание текста, как известно, является для его создателя одновременно и объектом изображения, и объектом сопереживания. Анализ изучаемых языковых единиц позволяет глубже раскрыть идеи и мысли автора, осознать авторское мировоззрение. Как нам представляется, употребление прецедентных текстов, обнаруженных нами в исследуемых материалах, связано прежде всего со стремлением авторов к образности, точности изображения. Насыщенность некоторых материалов разнообразными прецедентными текстами свидетельствует об образованности создателей текстов, их прекрасном владении фоновыми знаниями.
Здесь считаем уместным обратиться к такому термину, как «языковая личность» (термин Ю.Н. Караулова), проблему которой рассматривают сейчас современные направления филологии. Т.И. Ерофеева, ссылаясь на многочисленные исследования, справедливо заметила, что «язык индивида - это не только язык человека определенной профессии или возраста, это речевой стиль личности как таковой» [4, с. 103].
Таким образом, многие прецедентные тексты характеризуют не только героев текстового материала, на которых прецедентные тексты направлены, но и авторов этого текста. Исследуемые языковые единицы «помогают читателю легко определить эмоциональное состояние автора». В результате, как отмечает М.А. Кормилицына, формируется единое эмоциональное пространство автора и читателя [7, с. 23].
По тому, как журналист пишет, какие дает оценки, мы судим о его интеллекте, моральных нормах. Как отмечает Т.Ю. Колясева, некоторые отрицательно-оценочные наименования «выполняют функцию своеобразного зеркального отражения» [6, с. 52]. Эти негативные оценки очень часто оказываются удивительно точными. Авторы высмеивают определенные модели поведения: Надо ведь и отдыхать иногда. Надо, Федя, надо («Волга». 2009. № 68); КПРФ на выдумки хитра! («Факт и компромат». 2009. № 13); Взял от жизни все, что и было установлено в ходе обыска («Факт и компромат». 2009. № 17); Пили они долго и счастливо («Волга». 2009. № 4); Украл, выпил, вышел под залог («Астраханские ведомости». 2010. № 12).
Рассмотрев данные оценочные единицы, мы имеем возможность определить систему ценностей автора, его мировоззрение. Именно в использовании анализируемых языковых единиц репрезентуется внутренний мир журналиста. Изображая предметы и явления окружающей действительности, журналист вводит адресата своих текстов в свой внутренний мир, раскрывая свой психологический портрет.
Филологические
науки
Лингвистика
Как известно, предметы и явления оцениваются по нескольким основаниям: морально-этическому, интеллектуальному, эстетическому. Оценка, бесспорно, соотносится с характеристикой. И здесь можно с уверенностью утверждать, что основной функцией прецедентных текстов является характеризующая функция (Н.Д. Арутюнова). Наличие данной функции связано с потребностью дать точную, меткую характеристику по одному или нескольким признакам. Прецедентные тексты «используются... для того, чтобы дать о референте некоторую информацию или выразить к нему свое отношение» [1, с. 344]: «Полковник наш рожден был хватом, слуга царю, отец солдатам» («Факт и компромат». 2009. № 1); Отдохнуть вам надо, Виктор Федорович, золотой вы наш человек! («Факт и компромат». 2009. № 24; о чиновнике Красноярского района); Алиса и Базилио XXI («Факт и компромат». 2009. № 13).
Астраханские журналисты используют прецедентные тексты не только как средство образной характеристики, зачастую с их помощью высказывают свои мысли, мнение о происходящем в регионе, выражая при этом свои эмоции, часто иронизируя над тем, что происходит в окружающем мире: А кто в теремочке жить будет? («Астраханские ведомости». 2008. № 4); А в остальном у нас, как у той маркизы, все хорошо («Факт и компромат». 2009. № 17); Сам себе энергетик («Горожанин. 2010. № 46; о самовольном подключении к отоплению); Сегодня за 11, но маленькие, а завтра за 9, но большие («Комсомолец Каспия». 2010. № 42; о транспортной ситуации); Буратино есть не у каждого («Волга». 2009. № 38; об экономическом кризисе).
Необходимо также отметить стимулирующую функцию (Н.Д. Арутюнова) прецедентизмов: Не уклоняйся - судим будешь («Комсомолец Каспия». 2008. № 44); Теперь у нас не забалуешь («Комсомолец Каспия». 2010. № 45); На государство надейся, но сам не плошай («Волга». 2010. № 172; вопросы местного самоуправления); Не пей из колодца - пригодится плюнуть («Волга». 2009. № 38).
Говоря о функциях прецедентных текстов, нельзя не упомянуть интерпретационную функцию (Л.Г. Бабенко), посредством которой автор дает эмоциональную оценку мира, действительности. Данная категория достаточно объемная, назовем ее самые распространенные группы:
- оценка событий: Первый блин... («Горожанин». 2010. № 23); ...его песенка как судьи была давно спета («Факт и компромат». 2009. № 3); Байтемиров пытался сесть сразу на два стула («Факт и компромат».
2010. № 41);
- действий: Он хотел, как лучше... («Факт и компромат». 2010. № 39); ... выбирая главу Красноярского района, поменяли шило на мыло («Факт
и компромат». 2010. № 18); На голубом золоте хорошо греют руки многочисленные газопосредники («Факт и компромат». 2010. № 13; о ситуации с газом).
- характеристика взаимоотношений героев: Когда в товариществе согласья нет («Комсомолец Каспия». 2009. № 26); Муж и жена - одна сатана («Комсомолец Каспия». 2010. № 37); За что Сапожникова хвалит Байтемирова («Факт и компромат». 2010. № 41).
Добавим, что оценка реальных событий может быть как основной, так и сопутствующей целью высказывания. В первом случае она служит непосредственному выражению оценочного отношения к излагаемому. В данном случае оценка имеет характер дополнительной информации, накладывающейся на основное содержание, поэтому различают собственно-оценочные и несобственно-оценочные высказывания [5, с. 102].
В материалах астраханских журналистов мы выделили следующие цели использования прецедентных текстов, оценка в которых является сопутствующей целью, т.е. выражается косвенно:
- объяснение причины: Жадность фраера погубит («Факт и компромат». 2009. № 1); Но коли и на старуху бывает проруха, то уж на 67-летнего старика - тем более («Факт и компромат». 2009. № 11); И целого миллиарда мало («Факт и компромат». 2009. №3); Не надо будить спящую собаку («Астраханские ведомости». 2010. № 12). Объясняя причину какого-либо события, явления с помощью прецедентного текста, автор неосознанно дает характеристику сообщаемому факту:
- эстетическая функция; в этом случае анализируемые языковые единицы призваны исключительно украшать речь: Со школьного корабля на выпускной бал («Комсомолец Каспия». 2010. № 50); В пух и мех («Комсомолец Каспия». 2010. № 90); Обыкновенное чудо («Комсомолец Каспия». 2010. № 102);
- вывод, умозаключение: Недолго музыка играла («Волга». 2010. № 26); Веревочке пора перестать виться... («Факт и компромат». 2009. № 24); А тех ли ругали? («Горожанин». 2010. № 15); Одной красотой сыт не будешь («Волга». 2010. № 102); Что бог ни делает - все к лучшему («Факт и компромат». 2010. № 12).
Изучив функциональные аспекты прецедентных текстов в текстовом пространстве астраханских СМИ, мы убедились, что они способны дать эмоциональную оценку прямо или косвенно. По тому, как авторы объясняют, уточняют что-либо, при помощи каких языковых единиц они это делают, мы имеем возможность судить об эмоциях авторов, их отношении к описываемому предмету.
Филологические
науки
Лингвистика
Таким образом, в материалах астраханских журналистов прецедентные тексты выполняют целый ряд различных функций: помимо эмоциональной оценки, они также уточняют, конкретизируют ту информацию, которая была дана выше. При этом можно добавить, что в целом среди прецедентных текстов преобладает антропоцентрическая оценка (окружающий мир в восприятии человека), что обусловлено, конечно же, природой жанров исследуемых материалов.
Библиографический список
1. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы. М., 1976.
2. Бабенко Л.Г. Лексические средства обозначения эмоций в русском языке. Свердловск, 1989.
3. Дегтева Е.В., Ягубова М.А. Оценочное слово в языке газеты // Вопросы стилистики: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов, 1999. Вып. 28: Антропоцентрические исследования. С. 192-204.
4. Ерофеева Т.И. Речевой портрет говорящего // Языковой облик уральского города. Свердловск, 1990. С. 90-91.
5. Иванина Г.Н. Выражение эмоциональной оценки в современном немецком языке : Дис. ... канд. филол. наук. М., 1984.
6. Колясева Т.Ю. Эмоционально-оценочная лексика в текстовом пространстве Д.И. Стахеева : Дис. ... канд. филол. наук. Кемерово, 2008.
7. Кормилицына М.А. Средства создания эмоциональной тональности газетного текста // Проблемы речевой коммуникации: Межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. М.А. Кормилицыной, О. Б. Сиротининой. Саратов, 2005. Вып. 5. С. 16-25.
8. Лукьянова Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления (проблемы семантики). Новосибирск, 1986.
9. Ягубова М.А. Гендерный аспект оценки в языке печатных СМИ // Проблемы речевой коммуникации: Межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. М.А. Кормилицыной, О.Б. Сиротининой. Саратов, 2009. Вып. 9. С. 61-73.
