CC BY
708
ПРЕСТУПНОЕ ДЕЯНИЕ
В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ РОССИИг ФРГ, НИДЕРЛАНДОВ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ
© Кравцов Р. В., 2007
Р. В. Кравцов — кандидат юридических наук, доцент, зав. кафедрой уголовного права Юридического института ИГУ
Понятие преступления является одной из ключевых категорий уголовного права. Для осуществления стоящих перед уголовным законодательством задач охраны защищаемых уголовным правом благ, ценностей, интересов необходимо точное определение понятия преступления. Действительно, без него невозможно представить существование всей науки уголовного права, так как с помощью него дается ответ на то, какие деяния являются незаконными, какие условия должны быть, чтобы признать деяние преступным, а лицо, совершившее это деяние, — преступником, какие преступные действия более опасные для общества, какие — менее.
Преступление по российскому уголовному праву определяется как виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное уголовным законом под угрозой наказания (ч. 1 ст. 14 УК РФ). Данная дефиниция содержит формально-материальное определение преступления, поскольку характеризует преступление как деяние, запрещенное уголовным законом под угрозой наказания (формальный признак), и как общественно опасное действие или бездействие, то есть причиняющее вред или создающее реальную угрозу причинения вреда (материальный признак). Еще одним признаком является виновность деяния. Действующий Уголовный кодекс ФРГ отказался от общей характеристики преступления и уголовного проступка. Признаки этого института рассредоточены по ряду норм и глав Общей части УК, анализируя которые, можно прийти к выводу, что по немецкому уголовному праву преступное деяние есть противоправное, виновное, соответствующее признакам состава деяния и находящееся под угрозой наказания деяние. Указанные признаки (кроме третьего) вытекают из § 12 УК ФРГ, а признак «соответствия составу деяния» — из § 13. Исходя из принципа законности по уголовному праву Нидерландов, преступление — это деяние, запрещенное под угрозой наказания уголовным законодательством (УК или специальным законом), и хотя общее понятие преступления в голландском уголовном праве не содержится, законодатель реализует признак противоправности через подробное описание преступных деяний в Особенной части УК Нидерландов1.
Формальный признак преступления означает законодательное выражение принципа, «нет преступления без указания на то в законе», то есть преступным является лишь то деяние, про которое прямо сказано в законе. Аналогичное положение содержится в Уголовном кодексе ФРГ — признак «соответствие составу закона» понимается как выполнение конкретным деянием законодательно определенных признаков состава закона, то есть определенных в соответствующей норме. В более узком смысле слова состав уголовного закона понимается как законодательное определение объективных и субъективных предпосылок поведения, находящегося под угрозой наказания, необходимых для признания его преступным деянием. Следует заметить, что для УК Нидерландов уголовная противоправность — это первый и единственный формальный признак преступления. В Пояснительной записке к Уголовному кодексу отмечается, что преступления в действительности являются такими деяниями, которые заключают в себе противоправный акт уже до то-
го, как законодательный орган принял соответствующее решение, и в которых каждый усматривает противоправную природу. Проступки, напротив, признаются недопустимыми деяниями лишь при вмешательстве законодательного органа. Таким образом, проводится разделение между «правовыми деликтами» и «противозаконными деликтами», между «деликтами перед законом» и «деликтами по закону»2.
Материальный признак предполагает, что преступным может быть только общественно опасное деяние, а также то, что не является преступлением деяние, хотя формально и подпадающее под признаки преступления, указанные в уголовном законе, но в силу малозначительности не представляющие общественной опасности. Указанный признак неизвестен голландскому законодательству. С одной стороны, такое решение позволяет избежать оценочного подхода в качестве основания для отнесения к преступлениям или иным правонарушениям. В какой-то мере это следует приветствовать, поскольку оперирование оценочными категориями представляет собой бездонный источник для ошибок и злоупотреблений в правоприменительной деятельности. С другой стороны, отсутствие признака общественной опасности заставляет относить к числу преступлений все формальные нарушения закона независимо от размера причиненного вреда. Возможно, что такой подход и является более правильным, поскольку небольшой размер причиненного ущерба может быть учтен при реализации альтернативных уголовно-правовых санкций3. Уголовный кодекс ФРГ также не предусматривает данного признака. Отсутствие в уголовном законодательстве Германии категории «общественная опасность деяния» отчасти можно объяснить тем, что основной акцент в данном государстве ставится на общественную опасность деятеля. В действующих уголовных кодексах некоторых зарубежных государств субъекты преступлений терминологически обозначаются как «лицо, находящееся в опасном состоянии», «лицо, склонное к преступлению» и т. п. Уголовный кодекс ФРГ использует также оценочный критерий — «степень опасности лица». Следовательно, речь идет не об общественной опасности любого противоправного и наказуемого деяния, а об общественной опасности преступника, который в силу особенностей
своей психики в той или иной степени опасен для общества. Безусловно, такой подход имеет право на существование. Однако это ни в коей мере не должно заменять общественную опасность деяния как признак преступления, поскольку общественно опасным является любое преступление, и именно поэтому законодатель определил его как противоправное и наказуемое. Что же касается общественной опасности преступника, то она устанавливается только в судебном заседании и влияет лишь на назначение наказания и вида исправительного (или лечебного) учреждения. Недооценка роли и значения общественной опасности как признака преступления может в итоге привести к отрицанию публично-правового характера уголовного права, гипертрофированию его частноправовых аспектов4. В связи с чем вызывает сомнение целесообразность отказа законодателей Германии и некоторых других государств от материального признака преступления.
Таким образом, общественная опасность (социальная вредность) того или иного поведения должна рассматриваться в качестве основания для признания его противоправности и наказуемости. При формальном подходе у преступления теряется его антиобщественная сущность. Становится непонятным, почему законодатель решил криминализировать то или иное деяние, чем руководствовался правоприменитель, освобождая лицо, совершившее малозначительное, но формально преступное деяние, от наказания.
Преступление — это всегда деяние, которое может выражаться в форме преступного действия и преступного бездействия. Действие определяется как нарушение уголовно-правового запрета воздержаться от определенного поведения. Бездействие — это неисполнение обязанности. Так, убийство согласно УК Нидерландов может быть совершено как действием (телодвижением), так и бездействием (отказ матери от кормления грудного ребенка). Особенностью российского, немецкого и голландского уголовного права является то, что преступное деяние должно быть следствием либо осознанного действия, либо бездействия виновного в преступлении лица. Осознанность является одним из основных условий признания действия преступным. Неосознанные действия не расцениваются как деяния в уголовно-правовом смысле этого слова.
Рефлекторные телодвижения или движения, совершенные во время сна либо в бессознательном состоянии, даже если они причинили кому-нибудь вред, не преступны. Действие расценивается как непроизвольное (т. е. исключающее ответственность), если оно было совершенно под физическим принуждением (например, если человека толкнули на стеклянную витрину магазина). Согласно российскому уголовному праву, если физическое принуждение не исключало для лица возможность действовать по своей воле, то оно не освобождается от уголовной ответственности, однако примененное к нему насилие при этом рассматривается как обстоятельство, смягчающее ответственность при назначении наказания.
Бездействие же может быть как осознанным, так и неосознанным. Для признания бездействия преступным необходимо наличие трех условий: а) лицо имело возможность действовать; б) лицо осознавало свою возможность действовать и в) лицо, в силу предписаний закона, было обязано действовать. Параграф 13 УК ФРГ устанавливает: «Кто, бездействуя, вызывает последствия, предусмотренные составом деяния, подлежит наказанию только тогда, когда он юридически был обязан не допускать последствия и если бездействие соответствует выполнению состава деяния путем действия».
Другим не менее важным признаком преступления, как указывалось выше, является виновность. Формы вины в уголовном законе устанавливает законодатель посредством точного указания в правовой норме интеллектуальных и волевых признаков, характеризующих совершенное деяние.
Так, согласно ст. 24 УК РФ, виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности.
Умысел может быть двух видов — прямой и косвенный. Прямой умысел имеет место тогда, когда лицо осознает общественную опасность своего деяния, предвидит возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желает их наступления. При косвенном умысле лицо осознает общественную опасность своего деяния, предвидит возможность наступления общественно опасных последствий и, хотя не желает, но сознательно допускает эти последствия либо относится к ним безразлично (ст. 25 УК РФ).
Неосторожность также бывает двух видов: легкомыслие и небрежность. Преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своего деяния, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий. Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своего деяния, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия (ст. 26 УК РФ).
Согласно ч. 2 ст. 24 УК РФ деяние, совершенное по неосторожности, признается преступлением только в том случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса.
Уголовный кодекс ФРГ не содержит специальной нормы о вине, а также дефиниций умысла и неосторожности. В Кодексе лишь указывается на то, что наказуемым является только умышленное действие, если закон прямо не предусматривает наказание за неосторожное действие (§ 15 УК ФРГ).
Необходимо отметить, что в Германии вопросы виновности разработаны достаточно основательно разнообразными юридическими доктринами. Они базируются на положениях немецкой классической философии о свободе воли. Однако в уголовном законодательстве данного государства доктринальные представления об умысле и неосторожности не нашли своего отражения. Это свидетельствует, прежде всего, об отсутствии единого законодательного подхода к решению проблемы определения форм вины. Понимание вины как упрека в приговоре (в соответствии с которым субъект упрекается в том, что он поступил неправомерно, хотя имел возможность выбрать правомерную линию поведения), сформулированное Верховным судом ФРГ, вряд ли можно считать достаточным для точного и единообразного применения уголовного закона.
Существенной особенностью немецкого уголовного права является и то, что вина не признается элементом состава закона.
В голландской правовой доктрине различают умысел и неосторожность как формы
вины. В отличие от УК РФ, где зафиксированы законодательные определения прямого и косвенного умысла, преступного легкомыслия и небрежности, УК Нидерландов лишь использует термины, определяющие умышленную и неосторожную вину в Общей и Особенной частях, не раскрывая их содержания. Не законодатель, а теория уголовного права и судебная практика устанавливают содержание умысла и неосторожности, опираясь на формальную логику, здравый смысл и жизненный опыт.
Умысел включает осознание и желание преступником в момент совершения деяния, чтобы наступили те последствия, которые описаны в диспозиции статьи закона, либо те последствия, на наступление которых преступник рассчитывал. «Голландское понятие «умысла» гораздо шире, чем в англоамериканском праве. Оно включает в себя понятие действовать намеренно и сознательно, т. е. с осознанной целью вести себя так, как упомянуто в определении преступления — или повлечь результат, упомянутый в определении преступления, или действовать, зная или практически будучи уверенным, что обстоятельство существует или что результат будет иметь место»5. Этот вид умысла (intent) совпадает с прямым умыслом по российскому уголовному праву. Другой вид умысла (dolus eventualis) имеет место тогда, когда преступник допускал возможность совершения преступления (или наступления определенных последствий) или предвидел наступление определенных последствий своего деяния, но пренебрежительно (безразлично) к ним относился, что примерно соответствует косвенному умыслу по УК РФ. Такое доктринальное понимание умысла используется практикой в отношении преступлений, перечисленных в Книгах I и II УК Нидерландов, а также в отношении преступлений, предусмотренных в других уголовных законах, если в диспозиции употребляется слово «умышленно» или его синонимы. Умышленная вина также необходима для квалификации покушения на преступление и для соучастия в преступлении. Можно выделить наиболее важные термины, использующиеся в Уголовном кодексе Нидерландов и обозначающие прямой умысел: «с целью», «сознательно», «после спокойного обдумывания», «преднамеренность»6. Концепция косвенного умысла имеет в голландской уголовноправовой доктрине не только сторонников,
но и противников, которые считают его разновидностью неосторожной вины, когда преступник предвидит, что могут наступить определенные последствия (преступное легкомыслие в понимании российского уголовного права). Отличие между этими формами вины дал Верховный суд Нидерландов, разъяснив, что умышленными будут считаться и такие действия (помимо случаев, когда виновный сознавал и желал наступления преступных последствий), когда лицо предвидит возможность наступления преступных последствий и сознательно их допускает.
Неосторожная вина в голландской доктрине уголовного права существует в двух вариантах. Первый имеет место, если преступник предвидит возможность наступления определенных последствий, однако в отличие от косвенного умысла виновный допускает ничем не обоснованную возможность ненаступления того результата, который он предвидел. Этот вид неосторожной вины очень схож с преступным легкомыслием по УК РФ. Другой вид неосторожной вины будет в ситуациях, когда виновный в силу беспечности или невнимательности не предвидел, но обязан был предвидеть возможность наступления преступного последствия, что соответствует преступной небрежности по УК РФ. По мнению Верховного суда Нидерландов, для квалификации преступления, совершенного с преступной небрежностью, необходимо установить три элемента: 1) действия виновного должны быть противоправными; 2) эти противоправные действия должны быть совершены в силу беспечности, беззаботности, невнимательности; 3) виновный должен быть обязанным предвидеть возможность наступления преступных последствий в результате собственных действий.
В этой связи предписания УК РФ, содержащие дефиниции прямого и косвенного умысла, легкомыслия и небрежности, являются более предпочтительными. В качестве положительного момента следует отметить строгость в использовании соответствующей терминологии, обозначающей формы и виды вины.
Проводя аналитическое сопоставление определений преступного деяния и признаков, его характеризующих, следует признать, что дефиниция преступления, закрепленная в ст. 14 УК РФ, является наиболее предпочтительной. Аналогичные дефини-
ции в уголовном праве ФРГ и Нидерландов представляются менее точными.
Необходимо иметь в виду, что в теории уголовного права проводится различие между элементами преступления и общими необходимыми условиями для ответственности. Если эти необходимые условия — незаконность и упречность — не удовлетворяются в конкретном случае, ответственности нет.
От понятия преступного деяния, безусловно, следует отличать такую известную в российском уголовном праве категорию, как состав преступления. При существующей полемике относительно природы данного понятия доктрина российского уголовного права определяет состав преступления как совокупность установленных уголовным законом объективных и субъективных признаков, позволяющих определить конкретное общественно опасное деяние как конкретный вид преступления, выделяя в нем четыре элемента: объект преступления, субъект преступления, объективную сторону преступления и субъективную сторону преступления. Понятие преступления, функционально предназначенное, в том числе и для отграничения всей совокупности преступных деяний от непреступных, не подлежит отождествлению с составом преступления, который, в свою очередь, используется для квалификации конкретного деяния реальной действительности по статье Особенной части УК и отграничения одного преступления от другого.
Данная конструкция в определенной мере известна уголовному праву Германии. В
основном в немецкой правовой и уголовноправовой литературе состав деяния рассматривается как важнейшая составляющая правовой нормы, к которой приписываются правовые последствия и которая изучается в рамках учения о составе деяния (Та1Ьез1апШеЬге).
Так, профессор Х.-Х. Ешек под составом преступления понимает описание в законе типа преступления в соответствии с его признаками противоправности и вины, напрямую связывая его с таким признаком преступного деяния, как противоправность7.
По мнению Г. Штратенверта, состав деяния — это описание фактических обстоятельств, значимых для уголовного права8. Т. Ленкнер полагает, что состав деяния содержит абстрактное описание уголовно-релевантного поведения в виде действия или
бездействия9. В правоприменительной практике анализ и оценка наличия состава различных деяний имеют большое значение, сопоставимое в своей основе с российской практикой, хотя осуществляется это несколько иначе. Связано это с тем, что теоретически и технически состав исследуется в рамках одного из элементов учения о преступлении.
Часто употребляемый в российской литературе перевод слова «Tatbestand» как состав преступления не является точным. В данном случае более правильно следовало бы употреблять термин «состав закона», что не исключает, однако, перевод этого термина как «состав деяния» или «законный состав». Термин же «состав преступления» не употребляется в германской уголовно-правовой доктрине вообще, и его употребление в российской переводной уголовно-правовой литературе можно объяснить только стремлением авторов изложить переводимый материал, используя терминологию, применяемую в российском уголовном праве.
В современной немецкой правовой литературе состав деяния выделяется, подчеркнем еще раз, прежде всего, как одна из двух частей нормы любой отрасли, другой являются правовые последствия. При этом имеется в виду правовая конструкция — часть нормы, и притом часть, отражающая объект регулирования (Sachbezogene). Если речь идет собственно о деянии, о том, что произошло, чаще всего используют понятие «Sachverhalt». В конечном счете состав деяния рассматривается как эффективная модель, позволяющая систематизировать обилие разнообразных уголовно-правовых запретов и сделать их содержанием как УК Германии, так и дополнительных уголовных законов. Анализ состава деяния, таким образом, выводит на юридико-технические вопросы, как в сфере законодательства, так и в сфере правоприменения, в том числе аналогичные или, по меньшей мере, сходные с теми, что рассматриваются в российской уголовно-правовой доктрине и решаются в сфере российской правоприменительной практики, хотя полного совпадения проблематики здесь отнюдь нет10.
В теории немецкого уголовного права выделяются различные виды составов деяния: например, гарантийный состав деяния, деликтный состав, состав противоправности (неправды), имеющие в большей степени
доктринальное значение. По господствующему же мнению немецких ученых, действительное практическое значение имеет классификация составов деяния в широком и узком смыслах, т. е. описывающих поведение признаками, релевантными для возможного наказания. Так, в учебнике И. Вессельса и В. Бойльке выделяются два вида составов деяния. Состав деяния в широком смысле — это все предпосылки его наказуемости. Состав деяния в узком смысле описывает признаки, которые индивидуализируют данный деликт, характеризуют его типические признаки как неправды (Unгecbtstatbestand)11. Состав для практического применения — это состав в узком смысле, к числу которых относятся основные, квалифицированные и привилегированные (кстати, известные и российским правоведам).
Единодушно признается, что наличие состава деяния, во всяком случае в узком смысле, по немецкой уголовно-правовой доктрине необходимо, но недостаточно для наступления уголовной ответственности. Тезис «состав преступления является единственным основанием уголовной ответственности» в немецкой уголовно-правовой доктрине невозможен. Принятая в немецком уголовном праве конструкция признает возможность такой ситуации, когда предметное деяние соответствует составу деяния, предусмотренному уголовным законом, и является противоправным, но если оно совершено, например, невменяемым, то и не является, следовательно, виновным, что, собственно говоря, предполагается и УК РФ, но, пожалуй, недостаточно подчеркивается в литературе. Это значит, что составом деяния описывают возможно уголовно наказуемое деяние (преступление или уголовный проступок), т. е. в него не входит такой элемент преступления, как вина. Состав деяния нужен именно для того, чтобы в принципе, если это будет необходимо, отделить возможно наказуемое поведение от непротивоправного либо противоправного ненаказуемого. Но как бы то ни было, соответствие деяния составу должно быть установлено. Нет этого — нет уголовной ответственности.
В германской уголовно-правовой доктрине проводится классификация составов на следующие основные группы: деликты-действие и деликты-бездействие, формальные и материальные составы (используя приме-
няемую в российском уголовном праве терминологию). Особо выделяют группу деликтов опасности и группу преступных деяний, совершенных самим исполнителем. Уголовный кодекс ФРГ знает деление составов на основные, квалифицированные и привилегированные (например, в разделах 16, 17 Особенной части УК ФРГ и др.).
В немецкой уголовно-правовой доктрине также принято выделять объективный и субъективный составы деяния. В принципе, конечно, это объективная и субъективная стороны, но с несколько иным содержанием, что устанавливается при детальном рассмотрении. Объективный состав деяния включает в себя объективные (внешние) признаки, описывающие внешние проявления деяния и характеризующие деликты Особенной части. Признаки могут быть описательными, нормативными, связанными с собственно деянием либо с субъектом деяния, то есть быть ориентированными на деяние или на субъекта12.
Признаки объективного состава деяния: а) субъект деяния; б) объект деяния (оба эти признака или элемента самостоятельны); в) собственно деяние, поступок и результат (при результативных деяниях); г) причинная связь; д) вменение результа-та13. Признаки субъективного состава: а) умысел либо неосторожность; б) иные признаки субъективного состава; в) ошибки.
Как и в российской доктрине они подразделяются на объективные и субъективные. Объективные признаки обозначают внешнюю картину поведения и могут относиться и к деянию, и к субъекту. Субъективные признаки соответственно обозначают психодуховную сферу, внутренние процессы, происходящие в ней.
Понятие «состав преступления» широко используется доктриной уголовного права Нидерландов, хотя этот институт нельзя считать разработанным в той же степени, что в России и Германии. Так, голландской уголовно-правовой теорией и практикой не используется понятие «объект преступления» в том смысле, в котором оно применяется, например, в российском уголовном праве. Понятие объекта преступления не используется, однако сами объекты преступного посягательства положены в основу деления Книг II и III УК Нидерландов на главы. Объективным основанием уголовной ответственности является предусмотренное диспозицией уголовно-правовой нормы преступное деяние14.
Очевидно, что уровень опасности одних преступлений может существенно отличаться от других, соответственно, различаются и уголовно-правовые последствия совершения того или иного преступного деяния, в том числе и размеры наказания.
Категоризация (классификация) преступных деяний представляет собой их разделение на категории (классы). В основу любой категоризации преступных деяний законодателем того или иного государства положен четкий критерий, выбор которого во многом предопределен господствующей юридической доктриной и правовыми традициями. Принято выделять легальные (закрепленные в уголовном законодательстве) и доктринальные (научные) категоризации (классификации) преступных деяний.
Действующий УК РФ предусматривает деление всех преступлений на четыре категории (ст. 15): преступления небольшой тяжести, преступления средней тяжести, тяжкие преступления, особо тяжкие. Вся предусмотренная уголовным законом совокупность преступлений подразделяется на группы (классы) в зависимости от характера и степени общественной опасности, что в свою очередь находит свое выражение в санкциях статей Особенной части УК РФ. Преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное уголовным законом, не превышает двух лет лишения свободы. К преступлениям средней тяжести относятся умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное российским уголовным законом, не превышает пяти лет лишения свободы, а также неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание не превышает двух лет лишения свободы. Тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание не превышает десяти лет лишения свободы. И, наконец, к категории особо тяжких преступлений относятся только умышленные деяния, за совершение которых уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание.
Уголовный кодекс ФРГ (в редакции от 13 ноября 1998 г.) отказался от традиционной трехступенчатой классификации преступных деяний и перешел к двухступенча-
той. Таким образом, в уголовном праве ФРГ выделяется два вида преступных деяний (Straftat) — преступления и проступки. При этом в основу такого деления вложен чисто формальный признак — минимальный размер наказания. Согласно законодательству Германии преступлением является преступное деяние, минимальным наказанием за которое служит тюремное заключение (лишение свободы) от одного года и выше, в то время как проступок расценивается как уголовно-правовое отношение, за совершение которого человека ожидает менее одного года тюремного заключения (лишения свободы) либо денежный штраф15. При данной классификации преступных деяний Уголовным кодексом не принимаются во внимание отягчающие и смягчающие обстоятельства, предусмотренные Общей частью УК для более тяжких и менее тяжких случаев.
Вплоть до 1886 г. в Нидерландах в соответствии с французским уголовным законодательством существовало 3 категории преступных деяний: преступления, проступки и нарушения. После принятия УК 1886 г. все преступные деяния были поделены на 2 группы: преступления тяжкие (серьезные) (misdrijven) и проступки (overtredin-gen) (менее тяжкие). Эту классификацию очень легко проследить в отношении преступных деяний, предусмотренных кодексом. Так, Книга II УК озаглавлена «Преступления» («Тяжкие преступления») и содержит только составы тяжких преступлений. Книга III УК озаглавлена «Проступки» («Менее тяжкие преступления») и включает только указанные деяния. Если же преступление предусмотрено иным специальным законом, то прямо в тексте указано, к какой категории оно относится. В отличие от преступлений для проступков установление психического элемента обычно не требуется.
Можно выделить несколько характерных отличий между тяжкими и менее тяжкими преступлениями:
1) в диспозициях тяжких преступлений всегда есть указание на форму вины, в отношении же менее тяжких преступлений законодатель, как правило, о вине не упоминает. Хотя есть и отдельные исключения, когда умышленная вина предполагается конструкцией диспозиции (ст. 424 УК Нидерландов — хулиганство; ст. 425 УК Нидерландов — натравливание животных);
2) тюремное заключение предусматривается в виде санкции только за совершение тяжких преступлений;
3) покушение на совершение преступления или соучастие (подстрекательство или пособничество) являются наказуемыми только в случае, если это тяжкое преступление;
4) сроки давности осуждения и исполнения обвинительного приговора суда в случае совершения менее тяжкого преступления значительно сокращены по сравнению с обычными.
Данный перечень отличий не является исчерпывающим. Менее тяжкие преступления иногда совпадают по объекту посягательства с тяжкими (например, преступления против общественной безопасности, злоупотребления должностными полномочиями), однако отличаются значительно меньшим размером причиненного вреда и более мягкими санкциями.
Как уже отмечалось, некоторые составы преступлений содержатся в специальных законах. Например, Закон о дорожном движении предусматривает тяжкие преступления: неосторожное вождение, причинившее смерть потерпевшему, управление автомобилем в нарушение запрета суда на вождение и др. менее тяжким преступлением по этому закону является управление автомобилем без водительских прав.
Проведенное сопоставление различных классификаций преступлений, регламентированных уголовным правом зарубежных государств, позволяет положительно оценить отечественный подход к категоризации преступлений, установленный в ст. 15 УК РФ. Его достоинством является наличие четких критериев, дающих возможность отграничить одну группу преступных деяний от другой, что важно как для законодателя, так и для правоприменителя.
Другой аспект проблемы заключается в том, что УК РФ в отличие от большинства кодексов других стран не содержит такую категорию преступного деяния, как уголовный проступок. Подобная позиция законодателя критикуется в отечественной юридической литературе. В частности, отмечается, что дифференциация преступных деяний на преступления и проступки имеет много достоинств. «Совершившие уголовные проступки не имели бы судимости. При конструкции Особенной части УК законодатель подходил бы более взвешенно к кри-
минализации массовых, но мелких преступлений с тем, чтобы не вводить неэффективные, не применяемые на практике уголовные законы»16.
Такая точка зрения имеет право на существование. Однако сама категория уголовного проступка представляется несколько излишней. Уголовный проступок (исходя из действующего законодательства) необходимо рассматривать в качестве малозначительного деяния, наказуемого как административное правонарушение. Большинство деяний, которые в других странах являются уголовными проступками (например, нарушение правил дорожного движения), по российскому законодательству представляют собой административные проступки. Думается, что для укрепления правопорядка нет существенной разницы в том, каким законодательством (уголовным или административным) запрещено деяние, не представляющее большой общественной опасности17. Ш
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Тарбагаев А. Н. Введение в уголовное право Нидерландов: основные институты Общей части : учеб. пособие. Красноярск, 2000. С. 22.
2 Хрюнхаузен М. Некоторые основы и главные принципы Нидерландского Уголовного кодекса // Уголовный кодекс Голландии. СПб., 2001. С. 10.
3 Тарбагаев А. Н. Указ. соч. С. 22.
4 Малиновский А. А. Сравнительное правоведение в сфере уголовного права. М., 2002. С. 51.
5 Ленсинг Х. Голландский Уголовный кодекс в сравнительном аспекте // Уголовный кодекс Голландии. СПб., 2001. С. 10.
6 Преднамеренность по голландскому уголовному праву примерно соответствует заранее обдуманному умыслу в российском уголовном праве.
7 Jeshek H.-H. Lehrbuch des Strafrechts. Allg. Teil. Berlin, 1972. S. 151.
8 Stratenwerth G. Strafrecht. Allg. Teil I. 4 Aufl. Berlin; Кц1п; Bonn ; Mьnchen, 2000. S. 85.
9 Lenckner T. // Schцnke, Schrцder. Strafgesetzbuch Komemntar. 25 Aufl. S. 159.
10 Жалинский А. Э. Современное немецкое уголовное право. М., 2004. С. 133.
11 Wessels J., Beulke W. Strafrecht. Allgemeiner Teil. 32 Aufl. Heidelberg, 2002. S. 38.
12 Жалинский А. Э. Указ. соч. С. 136.
13 См.: Wessels J., Beulke W. Op. cit. S. 38.
14 Тарбагаев А. Н. Указ. соч. С. 25.
15 Уголовный кодекс Федеративной Республики Германии / науч. ред. и вступ. статья д-ра юрид. наук, проф. Д. А. Шестакова; предисл. д-ра права Г.-Г. Йе-шека. СПб., 2003. С. 125-126.
16 Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1. Учение о преступлении / под ред. Н. Ф. Кузнецовой и И. М. Тяжковой. М., 1999. С. 155.
17 Малиновский А. А. Указ. соч. С. 66.
