CC BY
33
Ya.A. Nikiforov Modernization Obstacles in the Sociological Discourse of N.G. Chernyshevsky
N.G. Chernyshevsky's comprehension of obstacles to changes of the political and social structure of Russia is studied. Special attention is given to the ways to overcome the modernization barriers.
Key words and word-combinations: N.G. Chernyshevsky, modernization, great reforms of Alexander II, the state.
Исследуется осмысление Н.Г. Чернышевским препятствий, мешающим изменению политического и социального устройства России. Особое внимание уделяется путям преодоления преград модернизации.
Ключевые слова и выражения: Н.Г. Чернышевский, модернизация, великие реформы Александра II, государство.
УДК 316+929 ББК 60.5
Я.А. Никифоров
ПРЕПЯТСТВИЯ МОДЕРНИЗАЦИИ В СОЦИОЛОГИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
Н.Г. ЧЕРНЫШЕВСКОГО
^Исторически связанная с выработкой стратегии развития страны проблема модернизации является одной из наиболее злободневных для отечественного сознания, как научного, так и общественного. Само слово «модернизация», выйдя за пределы строго понимаемого научного термина, стало употребляться чрезвычайно широко и размыто, зачастую включая в себя противоречивые значения.
В наиболее обобщенном виде под модернизацией в современной литературе понимается совокупность процессов индустриализации, бюрократизации, секуляризации, урбанизации, ускоренного развития образования и науки, представительной политической власти, ускорения пространственной и социальной мобильности, повышения качества жизни, рационализации общественных отношений [1, с. 43]. В зависимости от используемого механизма модернизации принято выделять типы этого процесса, например «органическая», или «первичная»; «неорганическая», или «вторичная». Наиболее распространенной применительно к российскому опыту считается концепция догоняющей модернизации. С учетом отечественной специфики в качестве основных учеными предлагается рассматривать либеральную и имперскую модели модернизации [2, с. 38-72]. Однако независимо от формы, типа, способов проведения модер-
низации в жизнь очевидно следующее: она должна в итоге вести к формированию «современного» уклада общественной жизни в противоположность «устаревшему».
Реформы Александра 11 представляли собой наиболее значимую в нашей истории попытку модернизации по либеральной модели, когда реформировались не только технологии, но и социальные институты. Ставшая очевидной после Крымской войны военная слабость России потребовала коренных реформ. Нужно помнить, что военная слабость государства всегда является лишь следствием провалов в социальной, политической, экономической сферах.
Модернизация середины - второй половины XIX в. проводилась в интересах всего общества, а не только властного субъекта. К сожалению, «Великие реформы» так и не смогли вывести страну на современный уровень развития, а использование либеральной модели модернизации завершилось с трагической смертью Александра 11.
В период подготовки и проведения Реформы в русском обществе шли активные обсуждения способов и вариантов ее реализации. Начиная с 1859 г. Н.Г. Чернышевский вступает в общественные споры о проектах с тем же намерением, что и другие их участники: повлиять на итоговый текст закона. В то время как он пытается изменить содержание Реформы, которая должна была стать двигателем предстоящей модернизации, размышления о препятствиях этого предприятия приводят его к постановке вопроса о том, что мешает России на этом пути.
Одной из специфических особенностей социологического дискурса Н.Г. Чернышевского была его иносказательность и изощренность выражения основных тезисов. Для мыслителя характерна осторожность в высказываниях, стремление вложить максимум смысла в минимально возможное прокрустово ложе подцензурного текста. Именно поэтому, на наш взгляд, стало возможным в течение почти полутора столетий бесчисленное, подчас диаметрально противоположное интерпретирование исследователями его основных идей.
Главная мысль, которую доказывает Н.Г. Чернышевский в своих «Письмах без адреса», сводится к тому, что основным препятствием любому изменению социально-экономического, политического устройства государства и общества является само государство. «Не только слабость успехов нашего земледелия, но и медленность в развитии нашего населения вообще, нашего городского населения в частности, неудовлетворительное состояние наших путей сообщения, торговли, промышленности, недостаток оборотного капитала в земледелии -все это и не только это, но также и крепостное право, и упадок народной энергии, и умственная наша неразвитость - все эти факты, подобно всем другим плохим фактам нашего быта, коренную, сильнейшую причину свою имеют в состоянии нашей администрации и судебной власти» [3, с. 738-739].
Государство предстает у Чернышевского элементом, определяющим общую ситуацию в России, где крепостничество не более чем особенность: «...при нынешнем положении общественных нравов государство по необходимости имеет очень значительную силу над частной жизнью. Главным источником такой силы мы считаем непривычку частных людей к инициативе» [3, с. 745].
Если бы речь шла только о снижении социальной активности вследствие демагогии или авторитарности власти, способной вызвать симпатию у какой-то одной социальной группы или разочарование у какой-то другой, то это не привело бы к положению исторического застоя. В этом не было бы ничего такого, чего бы не испытал Запад. Но, согласно Чернышевскому, здесь речь идет об «апатии», которая отнюдь не является просто временной, поскольку стала сущностью подданных империи.
Написанное в 1861-1862 гг. свидетельствует о трудных поисках выхода из порочного круга, который сам Н.Г. Чернышевский очертил своей формулой «всемогущее государство - подданные, лишенные инициативы». Его размышления сосредоточены на препятствиях, мешающих русским экономическим классам вести себя как классы общественно-политические.
Речь в данном случае идет об анализе русского государства и общества. В самом деле, этот анализ представляет преграды, встающие на пути модернизации системы самодержавия, как непреодолимые, пока не будет скорректирован ход стихийного исторического развития.
В начале 1862 г. Чернышевский был убежден, что рассматривать самодержавную империю в качестве страны, в которой можно предположить столкновение общественно-политических сил из-за различных интересов и в которой победа одной из этих сил могла бы означать торжество ее интересов, - это иллюзия.
В самом деле, в своих «Письмах», названных «без адреса», - читатели могли бы догадаться, что одним из адресатов был Александр II, - Н.Г. Чернышевский пишет: «Вы сваливаете вину своих неудач на нас, некоторые из нас винят в своих неудачах вас. Как хорошо бы оно было, если б эти некоторые из нас или вы были правы в таком объяснении своих неуспехов. Тогда задача разрешилась бы очень легко устранением внешнего препятствия успеху дела. Но грустно то, что никакие наши действия против вас или ваши против нас не могут привести ни к чему полезному. Апатичен остается народ: какой же результат могли бы произвести ваши заботы или наши хлопоты о его пользах, хотя бы вы или мы и остались на поле действия одни?» Действовать бесполезно - «правда так же горька для вас, как и для нас» [3, с. 746].
В чем же реальное препятствие? Ответ на этот вопрос находим в анализе того, что Чернышевский называет «бюрократическим порядком». «Против ничего не в силах сделать никто, хотя бы стоял и в самой главе всего управления. Вы хотите только спросить - ваш вопрос принимают за решение; вы хотите посоветоваться - ваши слова принимают за приказание; вы ищете опоры, -все, до чего вы касаетесь, гнется перед вами» [3, с. 746].
Рассчитывать на желание верхов трансформировать систему, даже если нет сомнения в существовании такого желания, - значило бы признать, что кто-либо в России может обойти «бюрократический порядок», значило бы думать, что ты «в Англии», где существует свобода «выбирать», - полагает мыслитель. Чтобы доказать, что реальное препятствие к изменению лежит в «бюрократическом порядке», Чернышевский выбирает для анализа процесс выработки Реформы, предположив у Александра истинное желание покончить с крепостничеством.
Под этим углом зрения Н.Г. Чернышевский изучает работу комиссий, занимавшихся редакцией проекта Реформы. Он приходит к выводу, что они делали не то, что от них требовали, так как на деле оказались зависимыми от среды, от «круга», который, хотя и не имел над ними никакой юридической власти, был воплощением бюрократического порядка. Этот круг состоял из генерал-губернаторов, министров, предводителей дворянства. В системе «бюрократических связей» для каждого чиновника важно попытаться «угадать», что реально думает начальник, от которого он полностью зависит. Каждый из индивидуумов, к нему причастных, прежде чем действовать или решать, обязательно «выведывал мнения лиц, более заслуженных, чем он, тоже строил догадки об их мнениях и тоже принимал всякое их слово и всякую свою догадку о их мнениях за инструкцию, которую должен исполнять» [4, с. 107].
Члены комиссий по отношению к их председателям, председатели по отношению к предводителям дворянства или к губернаторам, губернаторы по отношению к правительству, правительство по отношению к царю и царь по отношению к порядку, из которого он извлекает всю свою власть, и еще по отношению к знати, которая его окружает, - все находятся в одинаковом положении: «При бюрократическом порядке нет ни у кого независимости. В мелочах, особенно в поступках с подведомственными лицами, каждый имеет в бюрократическом порядке много произвола. Но следовать своим убеждениям в делах серьезных никто не властен; все связаны безгласною и незаконною взаимной зависимостью».
Наблюдается «удивительный факт»: в самых высоких инстанциях провозглашается намерение отменить крепостное право, открывая работу комиссий. Председатель приглашает их участников к широкому обмену мнениями, демонстрируя при этом свое собственное мнение, отражающее, как он полагает, интересы кругов, от которых он зависит. Члены комиссий это знают и без промедления высказываются в духе ориентаций, заботливо подсказанных председателем. В свою очередь, правительство, «увидев такое решение комиссий, убедилось, что нельзя уничтожить крепостного права, если уже специалисты, и притом известные противники крепостного права, решают, что надобно сохранить его» [4, с. 110-111].
Предположив, в соответствии с целями своего рассуждения, истинность реформаторских устремлений царя, Чернышевский заключает, что при системе, в которой не гарантированы гражданские свободы и неприкосновенность личности, никто не решится на шаги, пусть даже провозглашенные на самом высоком уровне, которые были бы направлены против основ системы. В стране, где игнорируется возможность выбора и где все вынуждены молчать, подобное заявление будет совершенно справедливо воспринято как маневр в целях самосохранения.
Это описание функционирования государственного механизма ставило проблему отсутствия соответствия между природой проводника изменений и природой самого изменения. Каким образом реформа 1861 г. могла бы привести к настоящей отмене крепостного права, если ничто в ее руководящей силе -государстве - не могло приноровиться к антикрепостничеству, если все в нем было крепостничеством? «Власть принимала на себя исполнение чужой программы, основанной на принципах, не согласных с характером самой власти».
Из этого разноречия сущности предпринимаемого дела с качествами элемента, бравшегося за его исполнение, должно было произойти то, что дело будет исполнено неудовлетворительно» [4, с. 99].
Чернышевский осуждает Реформу, но не потому, что он отказывается видеть те экономические изменения, которые она не замедлила произвести, и не потому, что он считает, что недостаточность экономического аспекта Реформы полностью перечеркивает ее остальные аспекты. Он осуждает ее, потому что она не затронула сущности системы.
Мыслитель убежден, что даже в случае экономического разрыва с крепостничеством стихийное экономическое развитие будет недостаточным для того, чтобы вывести Россию из существующего положения. Реформа 1861 г. не открыла доступ к «цивилизации» русскому народу, и в первую очередь крестьянину, который продолжает жить в крепостной зависимости, по крайней мере, в духовном плане. Модернизировать Россию, считает Н.Г. Чернышевский, невозможно присущими существующему госаппарату способами и средствами.
Таким образом, вырисовывается центральная социологическая идея Чернышевского: общество в России не может родиться благодаря естественной эволюции. Следовательно, речь идет о воскрешении, которое не достигается «обыкновенными» способами. В России раскрепощение имеет одно предварительное условие: область политического надо еще создать. Но «естественные» силы и «естественный» путь отсутствуют, так как классы политически не конституированы, они остаются составляющей частью системы, антиполитичной по определению.
Чернышевский достаточно пессимистичен относительно сроков, за которые страна может пройти этот путь. «Судьба нашего народа на много веков еще в наших руках. Через пятьдесят, быть может, через тридцать лет, или - кто знает, замедлится или ускорится ход неизбежный событий? - быть может, и раньше, будет уже поздно поправлять дело. Теперь, когда мы еще только предвидим изменения, именно и нужно нам приготовиться к тому, чтобы сознательно встретить события и управлять их ходом» [3, с. 738].
Политика - вот выход, который, по мнению Чернышевского, может компенсировать стихийное развитие социальных процессов, снять социальную апатию, поразившую все без исключения слои русского общества. Политика у мыслителя находила объективную основу в недостаточности естественного развития. Она не стремится навязать реальность, совершенно чуждую той, которая уже существует, поэтому является вполне «социальной». Чтобы придать деятельности людей характер исторического созидания, Н.Г. Чернышевский предлагает опереться на неразвитые, находящиеся в зачаточном состоянии социальные структуры.
Библиографический список
1. Побережников И.В. Переход от традиционного к индустриальному обществу. М., 2006.
2. Гавров С.Н. Модернизация во имя империи: Социокультурные аспекты модернизацион-ных процессов в России. М., 2004.
3. Чернышевский Н.Г. Полн. собр. соч. М., 1939-1950. Т. IV.
4. Чернышевский Н.Г. Полн. собр. соч. М., 1939-1950. Т. X.
