CC BY
33
Вестник ПСТГУ. Серия III: Филология.
2018. Вып. 56. С. 109-124
Гвоздецкая Наталья Юрьевна, д-р филол. наук, доцент, РГГУ, Институт филологии и истории, зав. кафедрой английской филологии, Российская Федерация, 125993, г. Москва, Миусская площадь, д. 6 [email protected]
ORCID: 0000-0002-6183-2316
Преподобный Эгидий — уроженец Афин и святой Франции
Н. Ю. Гвоздецкая
Аннотация: Настоящая публикация посвящена анонимной древнеанглийской версии жития преподобного Эгидия, которая является переложением современной ей, но не дошедшей латинской версии. Св. Эгидий, уроженец Афин и первый настоятель монастыря Сен-Жиль-дю-Гар (конец VII в.), стал известен в Англии благодаря тесным контактам английской церковной иерархии с Францией после нормандского завоевания во второй половине XI в. Однако на континенте его почитание стало распространяться не позднее X в.: св. Эгидий, как аскет, стремившийся следовать евангельским заповедям, оказался созвучен эпохе бенедиктинского возрождения монашества. Древнеанглийское житие, первое изложение предания о св. Эгидии на народном языке, дошедшее в рукописи середины XII в., считается довольно точным списком с несохранившегося древнеанглийского манускрипта конца XI в. Хотя язык рукописи XII в. отвечает письменной норме позднеуэссекского диалекта, в нем обнаруживается ряд языковых отклонений, характерных для раннего среднеанглийского периода, а также присутствие скандинавской лексики как признака разговорной речи. В целом анонимный автор следует латинскому оригиналу, наиболее близким аналогом которого выступает рукопись Британской библиотеки Cotton Tiberius D iv (volume 2, 84v-87r), однако в некоторых случаях изменяет, сокращает или расширяет его. Замена имени Цезария Арелатского, епископа VI в., на имя Ев-севий может быть связана со стремлением сделать рассказ более правдивым. Сокращения касаются латинской риторики, исторических или библейских деталей, а расширения подчеркивают близкие, любящие отношения святого с Господом, что принято объяснять назидательной функцией текста или повышением роли индивида в религиозной жизни Запада. Данное издание — первый перевод древнеанглийского жития св. Эгидия на русский язык.
Преподобный Эгидий, первый настоятель монастыря Сен-Жиль-дю-Гар на юге Франции, основанного в честь апостола Петра и мученика Приска, прославился благодаря ряду латинских житий, которые, однако, дают противоречивые сведения о времени его жизни, поскольку упоминаемые в них исторические фигуры принадлежат разным эпохам. Так, Цезарий Арелатский занимал епископскую кафедру в первой половине VI в., в то время как Карл Великий, король франков, правил на рубеже VIII—IX вв. Решающим считается упоминание короля готов, который выступает в житиях под вторым, римским именем Флавий, но известен
историкам также под германским именем Вамба. Поскольку его правление относят ко второй половине VII в., то к тому же времени принято относить и годы жизни св. Эгидия, с чем согласуется предположение, что под именем Карла первоначально подразумевался Карл Мартелл, предотвративший угрозу завоевания Франции сарацинами, на что намекает предсказанное преподобным разорение его монастыря иноземцами1.
Устное предание о св. Эгидии стало складываться, вероятно, в окрестностях монастыря вскоре после его блаженной кончины, однако письменные версии восходят ко второй половине X в. и повсеместно распространяются в XI—XII вв., достигая в это время Англии. Почитание св. Эгидия, очевидно, проникает в Англию из Нормандии в правление Эдуарда Исповедника (1042—1066) или после нормандского завоевания Англии, в период правления Вильгельма Завоевателя и его преемников. Нельзя исключить, что начиная с середины XII в. почитанию преподобного могло способствовать расширение связей Англии с южными областями Франции, Аквитанией и Провансом, после коронации Генриха II и его женитьбы на Элеоноре Аквитанской.
X—XII вв. оказались особенно благоприятными для становления почитания св. Эгидия в силу разных исторических причин. Во-первых, прп. Эгидий обрисован в житиях как аскет, который стремился к точному исполнению евангельских заповедей и отвергал все мирское, что представлялось, по-видимому, весьма актуальным в эпоху формирования клюнийского движения и бенедиктинской реформы монастырей, направленных против обмирщения монастырской жизни. Этому же идеалу соответствовало и стремление клюнийцев находиться в подчинении непосредственно у римских пап, что, возможно, отразилось в истории об обращении св. Эгидия в Рим с целью получения папских привилегий для своего монастыря. Во-вторых, актуальным для эпохи разрыва отношений между Восточной и Западной Церковью могло оказаться также греческое происхождение св. Эгидия, который оставался предан римскому престолу. Наконец, следует обратить внимание на то, какую роль могла сыграть фигура святого из южных областей Франции в эпоху Капетингов, прилагавших усилия к объединению страны, чему способствовала ассоциация преподобного с предшествовавшей франкской династией Каролингов.
Анонимное древнеанглийское житие св. Эгидия является первым дошедшим до нас переложением предания о преподобном на народный язык. Оно сохранилось в рукописи Corpus Christi College Cambridge C 303 Кембриджского собрания рукописей, содержащей древнеанглийские тексты проповедей и житий, которые могли использоваться в публичных и приватных целях: для чтения вслух в монастырской трапезной или во исполнение бенедиктинского монашеского устава, требовавшего от монахов регулярного чтения. Согласно палеографическим признакам, рукопись была создана в Рочестере, на юго-востоке Англии, ближе к 50-м гг. XII в. Ошибки писца в житии св. Эгидия в рукописи CCCC 303 сви-
1 День блаженной кончины св. Эгидия совпадает с днем памяти св. Приска (1 сентября). История возникновения латинских житий, как и монастыря Сен-Жиль-дю-Гар, вкратце описана в: Святой Эгидий, византиец на Западе. Житие и почитание / М. Г. Талалай, ред.-сост. СПб., 2015. С. 55-59, 70-71.
детельствуют о том, что он копировал текст с более раннего древнеанглийского манускрипта, не всегда хорошо понимая его. Считается, что этот более ранний манускрипт был тоже создан в Рочестере в конце XI в. как переложение какого-то латинского текста. Вероятно, этот латинский текст в целом был близок первоначальной версии жития конца X в., хотя и отличался от нее в некоторых деталях2.
Поскольку непосредственный латинский источник, на который опирался в своем переложении древнеанглийский аноним, до нас не дошел, невозможно точно установить, какие именно детали были введены им в рассказ. Некоторые из них, однако, могут быть выявлены более определенно. Так, поскольку все сохранившиеся континентальные латинские жития отождествляют епископа, у которого два года пребывал св. Эгидий, с Цезарием Арелатским, трудно сомневаться, что смена имени на Евсевий в древнеанглийском житии принадлежит английскому автору, который еще и несколько затемняет связь того с Арелатом (топоним скорее относится к эпизоду с богатой вдовой). Данную замену приписывают тому факту, что труды Цезария были хорошо известны в монастырской среде в Англии, так что ученый аноним мог постараться устранить хронологическую неувязку ради правдивости повествования3.
Таким образом, древнеанглийский автор конца XI в. не только перелагал латинский источник, но и, в известной мере, адаптировал сочинение к местной аудитории. По-видимому, этот анонимный автор мог быть выдающейся фигурой своего времени, поскольку ему также приписывается житие святителя Николая Мирликийского, представленное в той же рукописи4. В стилистическом отношении аноним стремится следовать традициям оригинальной древнеанглийской прозы, которые заложил в конце X в. аббат Эльфрик, чьи проповеди составляют значительную часть рукописи СССС 303. Рукописный текст XII в., по-видимому, вполне соответствует оригиналу XI в. и в целом отвечает орфографической норме позднеуэссекского диалекта, начало которой было положено просветительской деятельностью короля Альфреда, хотя, будучи создан в эпоху угасания англосаксонской письменной традиции, текст содержит отклонения в орфографии, фонетике и морфологии, которые характерны для раннего среднеанглийского периода. Словарь анонима, наряду с книжными словами и лексическими заимствованиями из латинского источника, включает также скандинавскую лексику, показывающую влияние разговорной речи. Так, в латинской версии отрок Эгидий отдает немощному свой плащ (Шшсаш), в древнеанглий-
2 Наиболее близким к нему считается латинский текст жития св. Эгидия в рукописи Cotton Tiberius D. iv, volume 2, 84v—87r (London, British Library), датируемый концом XI в.
3 Происхождение древнеанглийской версии жития св. Эгидия и его соотношение с возможными латинскими источниками описаны в: The Old English Life of St. Nicholas with the Old English Life of St. Giles / E. M. Treharne, ed. Leeds, 1997. P. 125—130. Детальный анализ хронологических неувязок и вариантов имен см. в: Fadda A. M. L. La versione anglosassone della Vita sancti Aegidii abbatis // Romanobarbarica. 1982-1983. № 7. P. 273-352.
4 О почитании свт. Николая в средневековой Англии см.: Гвоздецкая Н. Ю. Истоки почитания свт. Николая Мирликийского в средневековой Англии // Сретенский сборник. Научные труды преподавателей Сретенской духовной семинарии. Вып. 6. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2015. С. 65-80.
ской версии — куртку (kyrtel/kertel), причем вариантное написание слова также, возможно, служит подтверждением его устного происхождения5.
Интересной особенностью древнеанглийского переложения является акцент на всемогуществе Божием, а также на личных и тесных контактах святого с Господом и его смирении, не столь заметный в латинских версиях. По поводу любого события аноним заключает, что оно произошло «по Божиему промыслу», «по милосердию Божию», «чрез дар Святого Духа», а святой беспрестанно этому радуется и благодарит за это Бога, стремясь, вместе с тем, избежать людских похвал при чудотворении6. В этой связи можно отметить расширение эпитетов св. Эгидия в древнеанглийском переводе по сравнению с латинским оригиналом. Так, титулы halig и eadig (более-менее точные эквиваленты латинских слов sanctus 'святой' и beatus 'блаженный')7 дополняются такими выражениями, как Godes freond и Godes deorling букв. «друг Бога» и «любимец Бога». Поэтому и русский перевод, на наш взгляд, допускает вариантную передачу древнеанглийских эпитетов, более отвечающую русской православной традиции: Godes deorling «угодник Божий», se eadiga «преподобный».
Наибольшую трудность, однако, представляет для русского переводчика синтаксис древнеанглийского текста, который кажется весьма упрощенным по сравнению не только с латинским источником, но и с литературной нормой современных европейских языков. В этом иногда видят сознательную установку анонима на упрощение изысканной латинской риторики8. Думается, эту особенность следует объяснять не столько стилистическими особенностями древнеанглийского текста, сколько спецификой древнеанглийского языка, который не обладал ни развитыми формами подчинительных связей в сложном предложении, ни разработанными причастными конструкциями. Буквальное воспроизведение этой кажущейся простоты, монотонное «нанизывание» высказываний посредством одних и тех же союзов чревато опасностью ложной стилизации древнеанглийского памятника под народную разговорную речь, чего, разумеется, не мог иметь в виду его автор. Поэтому синтаксис русского перевода приведен в настоящем издании в соответствие с нормами русского литературного языка.
В заключение следует отметить, что древнеанглийское житие св. Эгидия может рассматриваться не только как памятник «переходной» эпохи, опровергающий полное угасание древнеанглийской литературной традиции в период нормандского завоевания, но и как текст, не терявший культурного значения в Англии на протяжении всех последующих эпох, о чем свидетельствует история рукописи, несущей на себе следы работы переплетчиков, комментаторов и читателей XIII-XVIII вв.9
5 The Old English Life of St. Nicholas with the Old English Life of St. Giles... P. 72-77.
6 Данный акцент связывают иногда с возрастанием роли индивида в религиозной жизни Запада с конца XI-XII вв. См.: Morris C. The Discovery of the Individual 1050-1200. London, 1972.
7 Каждое из этих прилагательных может иметь и более широкий смысл, соответственно «благочестивый» и «досточтимый, достойный».
8 The Old English Life of St. Nicholas with the Old English Life of St. Giles. P. 57.
9 Житие св. Эгидия не теряет своей актуальности и в наши дни, так как имя его с конца 60-х гг. XX в. стало символом помощи бездомным, слабым и бедным благодаря деятельности
Житие св. Эгидия
Перевод с древнеанглийского Н. Ю. Гвоздецкой10
Вот история святого Эгидия аббата11.
Преподобный Эгидий родился от очень достойных людей из греческой благородной семьи, а город, где он родился, назывался Афины. Отец его звался Феодор, а мать Пелагия. Воистину, они всегда стремились воздерживаться от греха и вести между собою жизнь чистую. И вот, увидев, что их любимое дитя повзрослело, они определили его к книжному учению. Он же столь преуспел [в нем] через благодать Святого Духа, что за малый срок превзошел своего учителя мудростью, ибо внутри у него зажегся светильник истинной любви, и благодать Божия всегда служила ему в жизни утешением, и украшала его нрав, и просвещала благочестием.
Случилось однажды, когда он шел в храм, что некий больной человек лежал посреди улицы и просил помощи у прохожих. И вот, как заслышал святой отрок Эгидий его голос, снял с плеч куртку и отдал ее немощному, ибо не имел больше, чем поделиться. Чуть только несчастный надел куртку отрока, сразу почувствовал, что тело его исцелилось, и он возблагодарил Бога и святого Эгидия. Блаженный отрок продолжил путь к своему учителю, и лишь тот его увидел, спросил, где его куртка, он же сказал, что ее забрал у него какой-то незнакомый человек.
Вскоре после этого ушли из жизни его отец и мать, а он, благодатию Святого Духа, заранее узнал об их кончине. Воистину, он ничуть не озаботился тем большим имуществом, которое оставили ему отец с матерью, но раздал его Христа ради. Случилось раз, когда шел он из храма домой, что повстречался ему некий человек, жалкий с виду — его ужалила гадюка, и тело его так распухло, что ему трудно было разговаривать. Увидев это, святой угодник Божий Эгидий начал сокрушаться о его несчастии и от всего сердца молился о нем Господу до тех пор, пока, через милосердие Божие, не вернул ему прежнего здоровья. А после умолял его, чтобы тот благодарил Всемогущего Бога, что так скоро исцелил его.
И вновь, воистину, случилось в воскресный день, как только преподобный Эгидий встал на молитву в храме, злой дух внезапно овладел одним человеком из тех, что [находились] внутри, когда священник произносил тайные молитвы, и так сильно его мучил, что у того не осталось больше сил терпеть, и он упал на пол и начал вертеться и крутиться туда-сюда и кричать так громко, что все люди, что были в церкви, испугались. Услышав это, раб Божий Эгидий тотчас распростерся, по своему обыкновению, на земле, и молился о нем Господу, и встал весьма утешенным по Божией милости.
римско-католической Общины Св. Эгидия итальянского города Латронико, хранящей в своем храме реликвии Восточной Церкви, с которой по происхождению был связан св. Эгидий.
10 Перевод выполнен по изданию: The Old English Life of St. Nicholas with the Old English Life of St. Giles / E.M. Treharne, ed. Leeds, 1997. P. 131-147.
11 Эта фраза, предваряющая древнеанглийское житие, дана в рукописи на средневековой латыни: Hec est Hystoria Sancti Egidii Abbatis.
Затем он быстро подошел к несчастному человеку и обнял его с великой любовью, и заговорил громким голосом перед всеми людьми, что были в церкви: «Прошу тебя, враг рода человеческого, и заклинаю тебя чрез Господа нашего Христа Спасителя, чтобы ты не оставался тут долее, но выйди скорее из этого человека и больше не мучай его!». Воистину, злой дух не смог устоять пред молитвой святого и тут же оставил несчастного, коего прежде так жестоко терзал, а уходя, ужасно завопил, и страшно завыл, и горько зарыдал; человек же тот пребыл цел и невредим.
После того не смог больше святой муж Эгидий ни скрываться, ни таиться, но имя его зазвучало по всей Греции, и [разнеслась] молва о тех многочисленных чудесах и исцелениях, которые творил через него Господь. К нему устремилось множество людей, и каждый просил исцелить тело его и душу. А исцелившись, предлагали ему и золото, и серебро, и разного рода драгоценности, он же всем этим пренебрегал и от всего отказывался. А вскоре задумал оставить свою родню, ибо боялся, что превознесется от почестей мира сего, и умалятся из-за этого его добрые дела. Он усердно молил Господа о помощи и однажды ночью тайком отправился к морю.
Пока же стоял он там на молитве, увидел в море корабль, которого бушующие волны казалось вот-вот сокрушат, так что находящиеся на нем люди думали, что корабль их потерпит крушение. Тут позабыли они обо всех вещах, которыми владели, ибо полагали, все это потонет на дне морском, и начали стенать и сетовать, так как не сомневались, что ждет их жестокая смерть. Хотя волнующееся море бросало их то вверх, то вниз, посреди злоключений они увидели человека Божия Эгидия, простертого на берегу в молитве, и подумали, что ведь и правда, морские волны могли бы легко смириться по его молитвам. И вот, всемогущий Бог усмирил бурное море по молитвам святого и сделал его пригодным для плавания. Как только несчастные мореплаватели увидели, как это могучее море стало мирным и кротким, они заплакали от радости, и воздели руки к небу, и говорили так: «Благословен Ты, Господи Боже, ибо не оставляешь надеющихся на Тебя! Воистину, благословен Ты и прославлен в мире, ибо милосердно печешься об избавлении от бед рабов Твоих! Благодарим Тебя, милосердный Господи, что удостоил нас увидеть человека, который заступился за нас пред Тобой в молитвах, так что мы чудесно обрели спасение!».
И так они причалили, славя Господа, и, довольные, поднялись на берег к угоднику Божию Эгидию, туда, где он стоял на молитве. Подойдя же, припали к его ногам и стали спрашивать, что он был за человек и зачем пришел к морю. Он сказал в ответ, что он христианин и желал бы отправиться в Рим, если это угодно Богу. Услышав эти слова, они снова припали к его ногам и сказали так: «Господин, мы знаем, что Всемогущий Бог избавил нас от большой беды по твоим молитвам. Да благословится имя Его вовеки, что удостоил Он нас получить от тебя такую помощь. Мы ведь из Рима, и если такова твоя воля, что желаешь поехать с нами, мы с удовольствием так и сделаем, и приготовим все для твоих телесных нужд».
Услышав эти слова, святой Эгидий возблагодарил Господа, прежде всего другого благословив имя Господне, и предал душу, как и души своих спутников,
Всемогущему Богу. Исполнившись благодати Божией, ступил он на корабль, и, довольный, вышел со своими спутниками в море, радуясь милосердию Господа.
И вот, проведя четыре дня и четыре ночи в море, они высадились на остров, потому что им недостало соломы для постелей. Поднявшись на берег, они увидели там, у самого моря, отпечатки чьих-то следов на песке и пошли по этим следам, пока не добрались до рощицы с густыми зарослями терновника, ежевики и разного кустарника. Войдя в рощицу, они увидели перед собой пещеру, а у входа в пещеру сидел маленький человечек и читал книгу.
Мореплаватели испугались, сомневаясь, добропорядочный ли он человек. А святой Эгидий тотчас распознал, что это раб Божий, и сердечно его приветствовал, говоря: «Господин брат, кто ты?» Божий человек сказал в ответ, что он человек, грешный перед Богом. Эгидий спросил: «Как давно ты здесь живешь?» И еще сказал блаженный Эгидий: «Чем же ты здесь питаешься?» Друг Божий отвечал, что питается он травами и кореньями и пьет воду. Когда святой Эгидий услышал, что живет он той самой жизнью, которой и сам хотел жить, то возвеселился и, обняв человека Божия, поцеловал его с великой любовью, после чего каждый из них препоручил другого Всемогущему Богу своими святыми молитвами.
Охотно провели они вместе три дня, днем и ночью вознося хвалу Богу. Через три дня они мирно попрощались. Эгидий расстался с тем Божиим человеком и ушел от него, горько рыдая и прославляя Господа. И вот, человек Божий [Эгидий] взошел на корабль к своим спутникам, и они благополучно плыли два дня и две ночи, а на третий день прибыли в город Массилию [Марсель] и причалили там по воле Божией.
Как известно, жил в этом самом городе некий святой епископ по имени Ев-севий, преисполненный добродетелей и благодати Божией. Когда преподобный Эгидий услыхал о его святости, ему очень захотелось повидаться с ним, чтобы утешиться его божественной речью. По прибытии в Арелат [Арль] его охотно приняла в свой дом одна богатая вдова. Имя ей было Феокрита. Однажды, в то время как ему [уже] была приготовлена трапеза, услышал он в дальнем углу дома стенания и крики какого-то больного и тотчас спросил, что бы это могло быть. Хозяйка дома Феокрита отвечала ему слезным голосом: «Господин, это моя дочь вскрикивает так жалобно, потому что уже три года мучается лихорадкой. Я отдала очень большую часть имущества ради ее исцеления, но потеряла его напрасно, ибо не смогла она вылечиться ни от одного из тех лекарств, от которых должна была бы выздороветь. И все же, господин, я отдала бы лучшие драгоценности, если бы ты смог полечить ее какими-нибудь снадобьями».
Преподобный Эгидий сказал в ответ, что не знает никаких земных средств, но с радостью испробует те, которые знает. Она же позвала, чтобы проводили его в покои [больной], как и сделали. Тогда человек Божий подошел к девице, простерся у ее ложа, со всем смирением моля Господа о милосердии: «Любезная сестра, от имени моего Господа приказываю тебе встать здоровой и благословить твоего Спасителя». Девица встала с ложа и, припав к его ногам, со слезами в голосе произнесла: «Да благословится имя Господа, Кто исцелил меня сегодня по твоим молитвам».
Эгидий тотчас взял и отвел девушку к матери, сказав так: «Любезная жена, прими сей дар Христов и возблагодари Господа, что так скоро исцелил ее». Женщина изумилась такому [скорому] исцелению и, всплеснув от радости руками, сказала: «Благо мне, благо мне, господин, что я увидела тебя собственными глазами, ибо знаю — воистину ты угодник Божий, и истинно слово Божие в устах твоих».
По всему городу разлетелась молва о такой благодати Божией. Услышав о том, епископ Евсевий послал своего архидиакона по имени Аврелий за святым Эгидием и узнал о его прибытии наитием Святого Духа; когда же преподобный Эгидий пришел к нему, принял его с большим почетом. После чего досточтимый муж захотел уйти, но епископ держал его два года при себе вопреки его желанию. Он же все время раздумывал, как бы скрыться ему оттуда в дальнее убежище, которого искал, но не мог [найти], прежде чем не минули два года.
Случилось так по воле Божией, что вскоре он тайно покинул те места и шел до тех пор, пока не пришел к реке под названием Родан [Рона] в некое место [именуемое] Гарды. Переправившись через реку, он отправился дальше в поисках пещеры, которая подходила бы для более совершенного подвижничества и для более чистой жизни. И вот, человек Божий Эгидий, столь упорно этого доби-вашийся, взошел по произволению Божию на высокую гору и нашел там тропу, [ведущую] ввысь: она была такой узкой и на ней было столько острых камней, что по ней с трудом можно было взобраться наверх. Однако же святой муж не пожелал оставить ее в небрежении, ибо надеялся найти наверху то, чего прежде так долго искал, и потому с верой устремился наверх. Взойдя же на вершину, обрел там, среди облаков, очень глубокую пещеру.
Увидев ее, преподобный Эгидий тотчас простерся ниц и со слезами возблагодарил Господа, что уделил ему такое место для жилья, затем встал и вошел в пещеру, славя Господа. Продвигаясь дальше, он увидел пустынника по имени Вередемий. Тот был весьма святой муж и творил, чрез Бога, много чудес. И вот, лишь узрел человек Божий Эгидий его богоугодное житие, заключил его в объятия, и кротко поцеловал, и тотчас оба они ощутили благодать через дар Святого Духа.
Преподобный Эгидий оставался некоторое время вместе с досточтимым Ве-редемием и весьма преуспел в святых трудах. Так удачно соединил Всемогущий Бог в одно эти две сияющие звезды, дабы они просвещали своим ярким светом всю землю, где жили. Всем известно, что по их молитвам слепые в той земле становились зрячими, и глухим они даровали слух, и немым речь, и калекам хождение, и очищали прокаженных, и возвращали разум безумным, и по милости Господа так исцеляли немощных, что никто не оставался неисцеленным.
А земля, что лежала там вокруг, была столь неплодна, что не желала растить семена в утешение людям. И когда стало это известно человеку Божию Эгидию, тотчас сделал он землю плодородной своими святыми молитвами.
Однажды ушел Божий человек Вередемий, чтобы исцелить расслабленного, а преподобный Эгидий остался в пещере. И вот принесли к нему очень больного человека, и те, что принесли его, поклялись великой клятвой, что не унесут, пока святой не исцелит его. Эгидий сказал им в ответ: «С этим вам следует об-
ратиться к святому Вередемию, который исцелял расслабленных через свои заслуги перед Богом, а не ко мне». Они же стали снова взывать к святому, говоря: «Нет, человек Божий, не хотим мы слышать этих слов, ибо хорошо знаем, кто ты есть. Мы не забыли, как ты молился Господу о нашей сухой земле, которая не желала давать урожая, и по твоим молитвам Господь сразу сделал ее плодородной. Так и сейчас ты, если пожелаешь, сможешь умолить Бога, чтоб исцелился этот человек». Что ж, угодник Божий Эгидий был побежден их мольбами, и простерся на земле, и совершил молитву, проливая обильные слезы. А затем встал, весьма утешенный даром Святого Духа, пошел к расслабленному, осенил его крестным знамением Христовым и, взяв за руку, отвел к его близким целым и невредимым.
Однако тут же убоялся этого чуда и всего прочего, что совершил там: народу станет это известно и он возымеет славу, а это неугодно Господу. И потому, решив начать отшельническую жизнь, оставил преподобного Вередемия и отправился в пустынные места по другую сторону [горы], неутомимо ища себе прибежища.
Случилось ему прийти по Божиему произволению в местность, называвшуюся Септимания. Вся она, заросшая кустарником и деревьями, была изрыта норами диких зверей. В этой самой местности нашел угодник Божий Эгидий пещеру, а перед входом в пещеру родничок, откуда бежала очень чистая вода. Увидев это, пал он ниц на землю, и заплакал от радости, и от всего сердца возблагодарил Господа, что удостоил его обрести такое место [для жилья].
Три года прожил он в том самом месте, питаясь кореньями трав и водой. Тогда призрел Всемогущий Бог на его нелегкую жизнь и стал ежедневно посылать к нему лань, которая в определенные часы питала его своим молоком.
Случилось однажды, что королевские охотники забрели со своими псами в тот самый лес, где жил угодник Божий Эгидий, стали там охотиться и, выследив ту самую лань, что питала молоком угодника Божия, начали ее преследовать, оставив всех других зверей ради нее одной. Бедная лань в великом страхе металась туда-сюда, а охотники следовали за ней. Так бежала она до тех пор, пока не добралась до пещеры, где обитал ее питомец.
Остановившись у входа в пещеру, она начала стонать, взывая к святому Эги-дию о помощи. Услышав ее жалобный голос, святой Эгидий очень удивился, что она ведет себя не так, как обычно. Выйдя из пещеры, он услышал [голоса] собак и охотников. Тут взглянул он на лань и заметил, как горько она вздыхает, высунув язык, ибо сильно измучена. Тотчас понял преподобный Эгидий, что произошло, и, встав на колени, молил Господа, чтобы Он сохранил невредимой ту животину, которую даровал ему как приемную мать. Помолившись, поднялся и велел лани прекратить жалобное мычание. Она сделала так, как велел ей ее питомец, тихонько подошла к нему и легла у его ног.
И тут, по молитвам святого, была явлена великая слава Божия: все те псы, что преследовали лань, остановились и не смогли приблизиться к святому даже на расстояние броска камня. Скуля, повернули они опечаленные назад к охотникам. А те послали за королевскими дружинниками с их сворой псов. И вот, наутро, пришла вся королевская дружина на то самое место, где накануне были
остановлены псы, и устремилась к лани, но святой воспретил им всем и удерживал их весь день с Божией помощью, как накануне. И они ни с чем вернулись домой и по порядку доложили королю обо всем, что с ними случилось.
Известно, что король тот звался Флавий, а страна, где он правил, называлась Страна готов. Выслушав речь охотников, он весьма удивился и, послав за епископом [города] Ним, поведал ему обо всем. Епископ же посоветовал, чуть забрезжит рассвет, отправиться им обоим в лес и узнать правду. Совет был принят, и они отправились на охоту вместе с охотниками и псами в тот самый лес, напали на след той лани и шли по ее следам, как и накануне, пока не пришли к тому месту, где жил преподобный Эгидий. Лань же снова прибежала к своему питомцу и улеглась у его ног. А псы бегали вокруг пещеры святого и не могли приблизиться, как и накануне.
Пришел некий лучник и увидев, что лань лежит у входа в пещеру, натянул лук и выстрелил в лань, но промахнулся и попал в угодника Божия Эгидия, так что тот был сильно ранен, однако по-прежнему усердно молил Господа, чтобы сохранил его приемную мать невредимой.
В это время прибыли с большой свитой король и епископ, яростно преследовали и гнали лань до самой пещеры, но трудно им было пробираться из-за густого леса. Король велел рубить лес, чтобы расчистили ему тропу по следам лани, ибо хотел дознаться, что с ней сталось.
Дружинники приготовили тропу для короля, и они с епископом шли по ней до тех пор, пока не достигли пещеры. Там нашли они старца, облаченного в монашескую одежду, который в благоговейной позе сидел у входа в пещеру, ибо не мог более стоять, по обыкновению, на коленях, а из раны его потихоньку капала на землю кровь. У ног его они увидели лань, лежащую в большом страхе, потому как псы не переставая грозно выли, хотя и не осмеливались более лаять, будучи связаны властью святого.
Тут приказал король дружинникам и охотникам, чтобы они занялись каждый своим делом и чтобы никто не следовал за ним, кроме одного епископа. И они сделали, как было приказано.
И вот король и епископ, разувшись, подошли к другу Божию Эгидию и смиренно его приветствовали, а он отвечал им с еще большим смирением. Они спросили его, кто он и как добрался сюда. Когда же увидели, что из его раны на землю капает кровь, очень опечалились и спросили, что за негодник посмел так страшно его ранить. Святой муж Эгидий рассказал королю и епископу все по порядку: какого он звания от рождения, как его зовут и зачем он сюда прибыл, и как был ранен.
Воистину, услышав эти слова, пали они к его ногам и просили прощения за то злодеяние, которое ему причинили, и обещали, что будут лечить его самыми дорогими лекарствами. Сказал им в ответ преподобный Эгидий, что ни от кого он не примет лечения, кроме как от одного Господа — Того, Кто всегда его исцелял. И тотчас пал ниц, и со слезами в голосе стал молиться Господу, чтоб помиловал их на небе, как и на земле. Тогда узрели король и епископ, что все в нем было угодно Богу, и вновь припали к его ногам и попросили благословения. Сказал им человек Божий: «Господь, Который сотворил всех и вся, да помилует
вас, и да будет на вас Его благословение и ныне, и присно»; поцеловал их с великим смирением, и они ушли от него с его святым благословением.
А святой слуга Божий Эгидий заболел от той раны, что была у него, но помнил слова, которые Господь наш Христос сказал апостолу Павлу: «В немощи сила Божия совершается» [см.: 2 Кор 12.9]. И с этой мыслью от всего сердца попросил Господа, чтобы, пока жив, никогда бы не вылечился.
Король Флавий с тех пор часто приходил к угоднику Божию, дабы утешиться его речью и мудростью и получить спасительные наставления. Всякий раз, навещая его, он предлагал ему золото и серебро и разного рода сокровища, но тот всегда отказывался. Наконец, святой Эгидий стал побуждать короля воздвигнуть большой монастырь на средства, что тот предлагал ему, а он собрал бы туда слуг Божиих, которые денно и нощно славили бы Господа через следование правилу и монашеское житие. Король сказал в ответ: «Господин, я с радостью это исполню, если ты обещаешь, что будешь им духовным отцом». Святой Эгидий отвечал, что недостоин такого места, ибо благоразумно берег себя от книжного учения, и всякий раз говорил с убеждением, что не может счесть это правильным, но король начинал горько плакать, заклиная его именем Господа и добродетелями всех святых принять это место.
Наконец, человек Божий, будучи побежден мольбами и слезами короля, пообещал, чего тот желал от него, и волей-неволей принял это место. Тот же спросил угодника Божия Эгидия, где бы ему хотелось, чтобы построили монастырь, и сколь большим он должен быть. Услышав эти слова, святой муж тотчас поведал королю, где хотел его видеть, ибо Господь уже прежде открыл ему это. Он сказал королю, что тот должен повелеть воздвигнуть два храма, один во имя святого апостола Петра, а другой во имя святого мученика Приска, прямо напротив пещеры, где он жил. Внутри того самого храма пребывал он в уединении и молитве до конца своих дней.
И вот король Флавий воздвиг два храма, как наставил его преподобный Эгидий, и собрал там тех слуг Божиих, кто истинно желал проводить жизнь под [духовным] водительством святого.
Случилось однажды, что человек Божий на пять миль отошел от своей пещеры, и тут повстречался ему король Флавий, и с великой любовью беседовал с ним, и так обрадовался встрече, что отдал на нужды монахов всю землю, что на пять миль простиралась за пределами монастыря, ибо так далеко тот зашел. И это воистину произошло столь же по Промыслу Божию, сколь ради удовлетворения его телесных нужд. После отправился король Флавий в монастырь, взяв [с собой] епископа Нима, монахов и всех мудрейших людей своего королевства, и пошли они к любимцу Божию Эгидию, и просили его с великим смирением, чтобы он принял священство. Человек Божий охотно выказал им на то свое соизволение, ибо этого желал [Сам] Господь. Услышав это, они зарыдали от радости и возблагодарили всемогущего Бога, что удостоил их такой чести.
Принял тогда святой муж священнический сан и пребывал в нем с [тем же] усердием и смирением, как и жил прежде. Был он праведен в речах и благочестив в поступках, тверд в обращении и щедр на наставления, бодр на молитве и наделен благодатью в делах духовных. Праведен был сей муж: не бывало на нем
никакого зла. Он никого не осуждал и не платил злом за зло, но безропотно и с большим терпением переносил людские обиды. Воистину кротко и благодушно наставлял он подчиненную ему братию: как подобает им нести крест Христов на своих плечах, т. е. как им следует упражняться в воздержании и иметь подлинную любовь [между собою]. Ежедневно они совместно вкушали пищу в установленное время, не употребляя ни глотка вина, но отдавая его больным и нуждающимся, и многие носили на теле власяницу, ибо полагали за грех мягкие одежды. [А ведь] в том монастыре обитали благородные люди.
Преподобный Эгидий никогда не опускал ни [молитвенных] бдений ночью, ни поста днем, но соблюдал их очень ревностно, и тем самым так сильно истощил свое тело, что чрез это проживал жизнь безо всяких злых похотений, и Господь укреплял его в этом Своей божественной силой.
Его святая жизнь стала известна повсюду, и молва о разных чудесах, которые творил чрез него Господь, тоже разнеслась из края в край. Как только король Карл из франкского королевства прослышал, что говорят о его великой праведности, то пожелал с ним увидеться, дабы утешиться его спасительной беседой. Тотчас послал он гонцов к человеку Божию, умоляя, чтобы тот пришел к нему по великой нужде, если будет на то его воля. Слуги выполнили все, что им было приказано: отправились к рабу Божию Эгидию и изложили ему поручение короля с великим смирением. Услышав о том, человек Божий стал размышлять, что ему делать, и подумал, что если поедет к этому королю и сможет исцелить его с Божией помощью, то это как-то поможет его душе. И сказал им в ответ сей достойный муж, что охотно поедет к их господину, если так предусмотрел Бог.
И вот друг Божий Эгидий, наставив свою братию в спасительном учении, от всего сердца препоручил их попечению Божию и устроил их пропитание так, как это могло быть угодно Богу. С собой же взял вещи, необходимые для путешествия, и отправился к королю Карлу. Прибыв в город, называвшийся Аврелиа [Орлеан], он остановился там, и, сойдя с осла, пошел в храм, освященный в честь Святого Креста [Господня] с тем, чтобы помолиться. В то время как он усердно молился Господу, злой дух начал громко кричать устами некоего умалишенного, говоря так: «Увы, увы, Эгидий! Ты жестоко мучаешь меня своими молитвами, и чрез тебя терплю я много страданий! Дай мне время и перестань молиться, пока я не выйду из этого человека!»
Воистину, услышав это, слуга Божий поднялся, осенил себя крестным Христовым знамением и, подойдя к несчастному, столь сильно одержимому злым духом, начал говорить так: «Увы! Ты, враг рода человеческого, во имя Господа приказываю тебе немедленно выйти из этого человека!» И тот оставил несчастного, коего так тяжко мучил, и с омерзительным воем вышел вон.
Весть о чуде разнеслась по всему городу и окрестностям, так что преподобный Эгидий, и ранее известный чудесами, что творил через него Господь, прославился и этим, еще большим чудом. Услышав же, как люди хвалят его за это чудо, тотчас покинул город и отправился к королю Карлу. Едва ступил любимец Божий Эгидий во владения короля, тому стало известно о его приходе, и он вышел ему навстречу с большой свитой, и принял его с большими почестями. Понял тогда король, что правду говорили ему об этом слуге Божием. Они часто
беседовали между собою о [своем] презрении к миру и о стремлении многих к власти. Человек Божий беспрестанно побуждал короля обратиться к Богу, [объясняя ему] как через покаяние должен получить он прощение грехов.
Король же совершил некогда грех столь постыдный, что не смел признаться в нем ни одному человеку, но попросил святого мужа заступиться за него пред Господом, и тот так и делал денно и нощно. И тут случилось нечто удивительное: когда в следующее воскресенье преподобный Эгидий служил мессу и, дойдя до тайных молитв, усердно молился о короле, явился ему ангел Божий и опустил на престол письменное послание. В нем было написано все о том, как король совершил свой грех, и еще говорилось, что Господь наш уже простил королю тот грех по молитвам святого, лишь бы далее король пожелал от него отвратиться. В конце же говорилось, что любой человек, отягощенный великим грехом, если воззовет к святому угоднику Божию Эгидию, пусть истинно верит, что Господь освободит его от этого греха, если сам он пожелает от него отвратиться. И вот, когда человек Божий завершил мессу и увидел, что написано в письме, он искренне, со слезами в голосе возблагодарил Господа и дал прочитать письмо королю. Прочитав его, король признал совершенное им злодеяние и тотчас припал к ногам святого, умоляя, чтобы тот заступился за него пред Господом в своих молитвах. И любимец Господа Эгидий принялся за молитвы, но грозно приказал королю никогда впредь не совершать такого преступления.
После того попросил человек Божий у короля разрешения поехать к себе в монастырь, чтобы навестить братию. Однако король сказал ему в ответ: «Отче, я хотел бы попросить тебя, если будет на то твоя воля, подольше побыть со мной, чтобы я мог побеседовать с тобой, ибо я давно желал узреть твою святую жизнь и услышать твои спасительные речи». И тогда преподобный Эгидий, как и просил его король, пробыл с ним еще несколько дней, пока с трудом не получил разрешения уехать. Король послал с ним в монастырь много сокровищ, повелев, чтобы они были пожертвованы в алтарь ради любви ко Господу и к тому святому апостолу, в честь которого освящен монастырь, как и было сделано.
Когда же слуга Божий собрался домой в монастырь, король начал горько плакать и сказал опечаленным голосом: «Увы! К кому могу я отныне взывать или какое утешение получать?» Отвечал святой муж королю со слезами в голосе: «Господь, Который спасал Своих святых, да сохранит тебя от всякого зла». Итак, друг Божий Эгидий отправился в свой монастырь, а когда прибыл в город, называемый Ним, остановился там и прославил Господа тем, что воскресил из мертвых сына одного богатого горожанина, после чего уехал к себе в монастырь.
Прожив там некоторое время, он стал размышлять о том, чтобы обеспечить монастырю свободу, получив от папы некую привилегию. И усердно молился Господу, чтобы помог осуществить это, если будет Ему угодно. Затем, обеспечив себя всем необходимым, он взял с собою тех из братьев, кого считал нужным, и с миром отправился в Рим, силой Божией совершая по пути чудеса и знамения.
Прибыв же в Рим, он со смирением пошел в монастырь блаженных апостолов Петра и Павла и от всего сердца там помолился. После того как вознес он Христу святые молитвы, папа принял его с большим почетом, очень
обрадовавшись его приходу. Преподобный Эгидий пробыл некоторое время у папы, и папа велел ему просить у него чего ни пожелает. Человек Божий поблагодарил его от всей души и попросил у него свободы для своего монастыря. Папа на это охотно согласился и в знак этой свободы даровал ему некую привилегию.
Однажды, совершая усердные молитвы в монастыре [апостола] Петра, он увидел там сделанные из кипарисового дерева двери, на которых были вырезаны лики апостолов. Их он тоже попросил у папы для украшения своего монастыря и в залог верной любви, а тот охотно согласился. Не зная, как переправить их домой в монастырь, человек Божий доверил их путь Господу и велел опустить их в Тибр и оставить там, как и было сделано. Когда римляне это увидели, показалось им странным, что человек Божий так легко бросает столь ценные вещи. Однако папа понял, что это могло означать — что тот сделал это по воле Божией. После этого он [Эгидий] добился от папы разрешения уехать к себе в монастырь, ибо узнал у него все, что было угодно Господу. Предав свои жизни и души всемогущему Господу, они обменялись поцелуем мира и расстались с истинной любовью.
Вот отправился любимец Божий Эгидий из Рима в свой монастырь, но, приехав в город Кабеномен [Кавайон], остановился там на три дня, ибо был очень утомлен дальней дорогой, и исцелил некоего калеку, много лет остававшегося в скрюченном состоянии. Покинув город в счастливом расположении духа и прибыв в монастырь, он узнал, что в бухту прибило резные двери, на диво красивые, а путешествовали они не на корабле и без участия людей. Услышав это, преподобный Эгидий возрадовался и вознес Господу великое благодарение за то, что доставил туда невредимыми такие ценные вещи, хотя их то бросало в открытое море, то швыряло на отмели, и пришлось им претерпеть много препятствий на пути в многочисленных гаванях; и все же по милости Божией прибыли они невредимыми.
Человек Божий отправился на берег, куда выбросило священные предметы, и велел с большим почетом перенести их в монастырь и установить там для украшения и для нужд монастыря, с тем чтобы по этому знаку люди узнавали о тех монастырских свободах, которые он получил от папы. Тогда Господь пожелал увенчать своего служителя короной царской и вознаградить его труды, ибо тот вполне преуспел в своем служении, так что, не желая откладывать надолго, известил его через Святого Духа, что скоро ему предстоит окончить свою жизнь. Он же уведомил об этом своих духовных братьев, смиренно прося их молиться о нем, что они и сделали с великой любовью. Он привел в порядок все монастырское имущество, с великим смирением наставил братию в служении Богу и укрепил в святом житии.
И вот настало время для преподобного Эгидия получить награду от Христа. Во время сентябрьских календ [первого сентября] он закончил свою исполненную трудов жизнь, и Господь препоручил его душу архангелу Михаилу и его воинству ангельскому, они же препроводили ее с песнопениями на небеса и предали ее там нашему Господу, Тому Кто в Едином Божестве бесконечно живет и царствует со Своим Сыном и со Святым Духом во веки веков. Аминь.
Ключевые слова: древнеанглийская агиография, древнеанглийское Житие св. Эги-дия, латинские источники, русский перевод, Бенедиктинское возрождение монашества, монастырь Сен-Жиль-дю-Гар.
Список литературы
Святой Эгидий, византиец на Западе. Житие и почитание / М. Г. Талалай, ред.-сост. СПб., 2015.
Fadda A. M. L. La versione anglosassone della Vita sancti Aegidii abbatis // Romanobarbarica.
1982-1983. № 7. P. 273-352. Morris C. The Discovery of the Individual 1050-1200. London, 1972.
The Old English Life of St. Nicholas with the Old English Life of St. Giles / E. M. Treharne, ed. Leeds, 1997. P. 131-147.
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia III: Filologiia. 2018. Vol. 56. P. 109-124
Nataly a Gvozdetskaya, Doctor of Sciences in Philology, Head of Department of English Philology, Institute of Philology and History, Russian State University for the Humanities, 6 Miusskaya Sq., Moscow 125993, Russian Federation [email protected]
ORCID: 0000-0002-6183-2316
The Blessed Egidius, the Native of Athens and the Saint of France
N. Gvozdetskaya
Аbstract: This paper deals with an anonymous Old English version of the Life of St. Giles (Egidius) which is regarded as a rendering of the contemporary but not extant Latin version. St. Giles, a native of Athens and the first abbot of the monastery of Saint-Gilles-du-Gard (late 7th c.), became known in England through close contacts of the English Church hierarchy with France after the Norman Conquest. St. Giles as an ascetic seeking to follow the Gospel commandments was in tune with the era of the Benedictine Revival of the monasticism which was trying to free itself from the influence of secular magnates. The Old English Life, the first vernacular rendition of the legend of St. Giles found in a manuscript of the mid-12th c., is considered to be a fairly accurate copy of the Old English original text of the late 11th c. Although the language of the work is predominantly West Saxon written standard, it shows a number of deviations characteristic of Early Middle English, including Scandinavian loanwords borrowed from the spoken language. The anonymous author follows his Latin source rather accurately (its closest analogue is one of the manuscripts of the British Library) but in some cases alters, abbreviates or expands it. The substitution of Eusebius for Caesarius (the bishop of the 6th c.) can be associated with the desire to make the story more truthful. The alterations primarily concern Latin rhetoric, historical or biblical details while the additions emphasise the more personal and loving relationship that the
saint has with God, which is usually explained by the didactic function of the text or the increasing role of an individual in the religious life of the West. This edition is the first translation of the Old English Life of St. Giles into Russian.
Keywords: Old English hagiography, The Old English Life of St. Giles, Latin sources, Russian translation, Benedictine Revival of monasticism, monastery of Saint-Gilles-du-Gard.
References
Fadda A. M. L. (1982-1983) La versione anglosassone della Vita sancti Aegidii abbatis. Romano-
barbarica, vol. 7, pp. 273-352. Morris C. (1972) The Discovery of the Individual 1050—1200. London.
Talalai M. G. (ed.) (2015) Sviatoi Egidii, vizantiets na Zapade. Zhitie ipochitanie [St Egidius, a
Byzantine in the West. Life and Veneration]. St. Petersburg, 2015 (in Russian) Treharne E.M. (ed.) (1997) The Old English Life of St. Nicholas with the Old English Life of St. Giles. Leeds.
